Прощанье с другом
Татьяна Буденкова
|
Форма: Рассказ
Жанр: Мистика Объём: 5231 знаков с пробелами Раздел: "" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
С тех пор прошло более пяти лет... Мой старый верный пёс болел. Невыразимо грустно, молча смотрел на мир, положив на лапы крупную красивую голову. Умная, сильная сторожевая овчарка Путя. Нет, не надо проводить никаких аналогий, пёс родился пятнадцать лет назад, и все эти годы в сорокаградусную стужу и летнюю жару он добросовестно сторожил автосервис. Знал всех работников, помнил въезжающие и выезжающие машины и никогда не ошибался. Случилось это почти год назад. Начало мая в том году в наших краях выдалось солнечным, ярким. Везти собаку в лечебницу было бесполезно, потому что стукнуло моему псу полных пятнадцать собачьих лет, в пересчёте на человеческий возраст семьдесят шесть. А в таком возрасте у нас и людей-то не лечат. Путя уже вторую неделю плохо ходил, здорово приволакивая задние лапы. Прочитав всё возможное о подобных симптомах, выяснила, что у крупных собак с возрастом костенеет позвоночник и нервные импульсы перестают поступать в заднюю часть тела. Чем крупнее собака, тем меньше лет ей отмерено. "Семьдесят шесть? Ну, не сто же! - подумала я, - он заслужил спокойную старость. Бегать ему не обязательно. Пусть потихоньку шкандыбает ещё ни один годок". Устроила ему местечко поудобнее и определила отдельный рацион, то есть приносила то котлеты, то колбасу, что-нибудь мягкое и вкусненькое для него. Вот и в тот день, пришла с котлетками. Цепь от будки тянулась за дверь помещения для мусора. Кто же мог его туда загнать? На вид он был по-прежнему грозным псом. Я попыталась поднять его, чтобы помочь перебраться в будку. Вот тут-то мне и открылся весь ужас его болезни. В теле собаки, под густой шерстью, под кожей шевелились черви. То есть задняя часть собаки была практически мертва, и пес медленно травился собственным трупным ядом. Позвоночник его почти не гнулся, так что даже почесать себя он не мог. Но сильное сердце пса продолжало биться. Что он чувствовал? Не знаю. Все дела вдруг стали не важны. Я кинулась в аптеку, привезла перекись водорода, мазь, ножницы, две больших простыни. Полдня, уединившись от посторонних глаз, стригла его и вычищала из-под кожи червей. Сказать, что это было страшно, это ничего не сказать. Я корила себя за то, что не уследила, не увидела, когда появились эти гады в теле моей собаки. Наконец окончив процедуру, запеленала его и уложила в укромном месте. Были майские праздники. И автосервис не работал. Не знаю, может и есть жизнь на том свете, но никто не хочет умирать. Не хотел и Путя. Он с надеждой смотрел мне в глаза, лёжа на подстилке остриженный и забинтованный. На ночь я оставляла его на попечение сторожа. А с раннего утра до вечера сама ухаживала за собакой. Шли третьи сутки борьбы со смертью. Я сидела на корточках рядом с псом. В этот день дежурил пожилой сторож. Он посмотрел на меня, на Путю: -Не мучились бы сами, и его не мучили. Усыпить его надо. Всё одно не желец. -Я его вылечу! Обязательно вылечу. Ну и что ж, что бегать не будет? Он заслужил спокойную старость! Сторож вздохнул, немного потоптался рядом с нами и ушёл по своим делам. Вечером, собираясь домой, попросила сторожа приглядеть до утра за собакой: -Вам звонить ночью, если что? -Конечно. Но, вы о чём? Хоть пару тройку месяцев ещё будет смотреть на солнышко! Он жить хочет! -Всё хотят. Кто же хочет помирать? Только смерть и людей-то не шибко спрашивает, а тут собака, старый пёс. ПОжил, слава Богу! Засыпала в эту ночь, убеждая себя, что ещё немного жизненного времени отвоюю псу. А среди ночи напротив окна увидела прозрачное золотистое эллипсовидное свечение. Обычно на картинках так ауру людей рисуют. Этот сгусток света замерцал, растянулся из небольшого эллипса в собачью фигуру, которая повисела в воздухе так, как будто была человеком, то есть получилось, будто пёс стоит на задних лапах, согнув передние, наподобие того, как собаки служат. Это был Путя в натуральную величину. Потом на морде, там, где были глаза, появилось лёгкое светлое пятно и вместо карих путинных глаза, на меня смотрели голубые, почти человечьи глаза. Нет, сказать, что это были глаза человека, я не могу, но таким было их выражение. Путя грустно и беспомощно улыбался, будто хотел сказать, что не оправдал моих стараний, или пояснить мне то, что я упорно не хотела понять. Потом услышала голос, я точно знала, это Путин голос: чуть хриплый, добрый и... немного насмешливый: -От старости не лечат... -Я его спасу! Спасу! - что есть силы, закричала я фантому и села на кровати. Ещё несколько секунд смотрела на образ собаки, и мне казалось, что он что-то ещё говорит, но я его уже не слышала. Потом свечение стало блекнуть, и фантом исчез. На тумбочке светился циферблат: три часа сорок минут. Казалось бы, в такой ситуации всякий сон исчезнет. Но я, как по команде, взбила подушку и улеглась. Последняя мысль, мелькнувшая в голове: запомнить время. Всё. Я уснула. А утром, ещё не было семи часов, позвонил сторож: "Путя помер". -Во сколько? -Около четырёх, однако. Так все собаки выли, так выли... И он скулил, сильно скулил. Те-то ночи молчал. Видно и вправду, очень помирать не хотел. Похоронила я Путю в сторонке от людского кладбища. Да забыть не могу. А вспоминая, думаю: что же такое Душа? И вообще, у кого она есть, у кого её нет? И куда деваются Души и собачьи, и наши? © Татьяна Буденкова, 2016 Дата публикации: 05.11.2016 15:37:20 Просмотров: 1176 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|