Вы ещё не с нами? Зарегистрируйтесь!

Вы наш автор? Представьтесь:

Забыли пароль?





Стихи зимы 2019-2020 г.

Татьяна Игнатьева

Форма: Цикл стихов
Жанр: Философская лирика
Объём: 369 строк
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Рецензии и отзывы
Версия для печати


Черпать лужи ковшом
Облаков, заплутавших над весью,
Не суметь нипочём.
Неоткуда выплёскивать спесью,

На глоточки дробя,
Исступлённо болючие ночи
Не удержит тебя.
С каждым сном твои вдохи короче.

А за стенкой ноябрь,
Разбивающий лоб об ограду.
Ты безумен и храбр,
Но не ведаешь эту отраду.

И подвздошная боль
Не отпустит души на свободу.
Исцеления соль,
В чём она – не почувствуешь сходу.

"За ограду на весь
Прогуляться безумец не волен…
Да, ты здесь!
Да, ты болен!" *



*Строки из стихотворения "Безумец" Андрея Белого.



***


«Послушай, друг, как дождь стучится –
Кап-кап…как в миску молоко.
Но та небесная водица
Не попадает нам в брюшко…»
Грусть молчаливого дуэта,
И одинокий дождь вовне…
Застыли пара силуэтов –
Кота и кактуса в окне.


***


Тот храм на холме под семью ветрами,
Как мир на семи холмах
Построен, казалось бы, крепко нами.
Но вдруг разлетелся в прах.

И что тут поделать? А надо ли делать?
Ведь впору покинуть мир,
Где тело в раздоре с душой затверделой,
Засевшее в капонир.

Низвергнут кумир, и порушена вера –
Нужна ли свобода такой?
Где чёрное – чёрным, а серое – серым,
И в сердце смертельный покой.

Уходит, петляя по странам, дорога
В неведомый новый свет.
От всякого в этой судьбе эпилога,
От старых смешных побед.

Заносит ноябрьский промозглый ветер,
Кидая листья в лицо,
Тропу к позаброшенной ложной вере
И храма того крыльцо.

Ничто не мешает построить снова
Хотя бы шалаш простой.
Пусть мир и не будет ничем коронован,
Но примет любовь на постой.


***


Играем

«Я, чёрт возьми, согласен быть не первым,
Желая долгих лет приятной мне игре.»
Алла Титова


Разбазарив нажитое в азарта запарке,
Смутно чередуем нужду с чудесами.
Мы нужны игре, как голуби в зоопарке,
вроде, обитатели, но кормимся сами.

Вечная дрёма зелёного лепрекона
Возбуждает алчность не хуже рулетки.
Ведь горшочек с золотом – святая икона
Для тех, кто выигрывает редко, но метко.

А жизнь неприкаянно раскладывает покер,
И хочешь-не хочешь, а надо быть храбрым.
И тут, по-любому, ставим на джокер,
Пока эта игра нас держит за жабры.

А игра без правил – тут бьём наотмашь,
Напившись сердцем и правды, и фальши.
С последним вздохом – последний ход наш.
И то не ясно, что будет дальше…


***


Как пережить неизбежное чудо
Перерожденья галактик и листьев.
Тех, что возникли почти ниоткуда,
И, разукрасившись вечною кистью,

Вдруг порассыпались в прах первородный.
Сонмы частичек, планетных пылинок,
Ангелов стрелы в полёте свободном,
Смесь хлорофилла с адреналином.

Жгучий коктейль с исчезающей пеной,
В нём будут айсберги льдинками плавать,
В миг закипая в нетленной геенне
Не увидав даже огненной лавы.

Вот он – листочек осины осенней,
Ярко багряный с обугленным краем.
Так же сгорит и вдохнёт воскресение
Чуть погодя между адом и раем.

Как пережить это схваченным тленьем,
Верить, что прах – это тоже отечество.
Вспыхнет сверхновая дымным свеченьем,
Жизнью забьётся заря человечества!


***


Опавшие листья осенней порой
Сгребали по паркам увядшей горой.
И листья дремали и видели сны,
Что вновь оживают с приходом весны,
Что каждый листочек с душой огневой,
Что белые ночи дарят непокой,
Свободу и радость, и лёгкий полёт,
И жизнь, что дыхание вечное пьёт.
Ведь листья верны своему естеству…
Но вдруг ощущали полёт наяву.
Над тёмной землёю клубящийся дым
Пронизан обугленным пеплом немым.
С последней надеждой – летим и живём –
Чуть взмыв, этот пепел осел в чернозём.
Сгоревшие листья в осеннем костре
Сдавались на милость вселенской игре.


***


Эта бездонная ночь совершенно без сна…
Я на галёрке с заветным билетом в кармане.
Мечется сердце – опять ожиданье обманет –
Сцена, как космос глубинна, пуста, холодна.

Глядь, а билет-то надорван, и рвёт тишину
Трелью звонок, только эхом пройдясь, замирает.
Вот декорации сразу и ада, и рая…
Бред наползает, и я в его тине тону.

Рампы огни разделяют химеру и факт,
Ветхий забор, ненадёжный, ну да - театральный.
Что бы сказал Заратустра? Что бред нереальный.
Только он сам – говорящего сна артефакт.

Третий звонок! Или щебет? Ах, птичий трезвон.
Утро в окно заглянуло, и густо, и пусто…
С первыми птицами пусть говорит Заратустра,
Занавес падает, хватит с меня – это сон…


***


Легенды

В девственно-диких лесах той далёкой эпохи,
Той, что страшит и влечёт одинаково страстно,
Дремлют прекрасных легенд одичавшие крохи,
Веря, наверное, что рождены не напрасно.

Левобережного Рейна седые туманы
Рейнике-лис разметает хвостом по оврагам.
Крепкими петлями в замках плетутся романы,
Там отдают предпочтения выспренным сагам.

В Вернице старой сокровища чтут Нибелунги.
В север укутавшись, братья по клану, по кладу
Не отстают и копают и чертят рисунки,
А трубадуры по ним сочиняют баллады.

Датские капли король ли хранит, королева?
Кто их пригубит, и кто подмешает к ним яду?
Неудержимое время и справа и слева
Бьёт водопадами тысячелетие кряду.

Где эти капли, где Рейнике, где трубадуры?
Всё улеглось под жестокую поступь молоха.
Рыцарям снятся турниры, а дамам – амуры
Девственно-диких лесов той далёкой эпохи.


***


Новый Рим

Увядших яблок сладкий привкус,
Ветров прибрежных горький зов.
Вперёдсмотрящий старый фикус
У занавесок-парусов.

В краю, теплом благословенном,
Во веки вечные и днесь
Рыбацкий мир сквозит по венам,
Гнездо историй вьётся здесь.

И каждый день с утра пораньше
Простое чудо из чудес
Творится набело, без фальши
По плану высшему небес –

То снег пушистый на ладошках,
То бриза лёгкий тёплый лёт,
И фикус старый за окошком,
И ледоход, и гололёд.

Журавль в небе бирюзовом,
Иконостас, свеча, амвон.
И где-то в недрах под Азовом
Былого Танаиса сон.

Из года в год, из ночи в утро
Отстраиваем новый Рим.
То безалаберно, то мудро,
Открыв глаза, свой мир творим.


***


Те, кто забыли

Они звезду любить смогли бы –
Те, кто по ней сверяя путь,
В глухом местечке на отшибе
Нашли Его, чтобы взглянуть.

Лишь поклониться на рассвете
Великого святого дня.
И вот теперь, через столетья
Коснулось чудо и меня.

Горит звезда в душе до боли,
До слёз щемящих, до любви,
И через край течёт на волю
Свет, что во тьме неистребим.

Созвездье Рыб, плескаясь в небе,
Молчит в алмазном далеке.
А Он, принявший вышний жребий,
Идёт по водам налегке.

Моря, где льдов солёных глыбы,
В земную твердь погружены.
А в глубине седые рыбы*
Причастны тайне вышины.

Всё вроде просто, только выбор
Взрастила эта вышина…
Они звезду любить смогли бы,
Те, кто забыли, где она.


***


Перезимуем...

Но! Пошевеливай, родимый!
Понятно, что устал, так что ж!
Спасибо хоть, что невредимый.
Да ты меня, поди, поймёшь…

Шагай, Савраска, путь привычен,
Хоть и не в радости сейчас.
И кнут, и пара зуботычин –
Дары нередкие для нас.

Куда же деться – барин строгий,
Чуть что не так – кулак силён.
Ан, поворачивай с дороги
И не чини ему заслон!

Да что же мы теперь об этом!
У нас, браток, свои дела -
Управиться б, пока со светом…
Гляди-ка, как зима бела.

Снег неглубок, а путь искрится,
Хоть стоптан вдоль и поперёк.
Ты не ленись, вдали клубится
Уж над избёнкою дымок.

Просушим валенки и шапку,
От печки знатное тепло…
Я раздобыл овса охапку –
Тебе, Савраска, повезло.

А мне – с тобой свезло, конечно.
Ведь без тебя – какая жизнь!
Но! Веселей шагай, сердешный.
Перезимуем, ты держись.


***


Он за дверью всё топчется долго и робко,
По карманам зачем-то старательно шаря.
Одежёнка дырявая, штопка на штопке,
Плечи стянуты старенькой вытертой шалью.

Сам себе пробормочет под нос уйму баек,
Усмехаясь и тут же, как будто под кляпом,
Вдруг испуганно вздрогнет и в миг утихает,
Растворяясь в бездонной тени своей шляпы.

За усталостью взгляда проступит не зразу
Глубина удивительно радужных истин.
И окутает нежно, слегка будоража,
Шлейф от роз и осенних подсушенных листьев.

А собравшийся с духом, чуть стукнет по двери
И, расправив пошире согбенные плечи,
Превращается в слух и нетленную веру
В доброту и сердечность существ человечьих.

Резкий голос за дверью, пространство пронзая,
Будто выстрелит: «Кто там? Свои-то по хатам!»
Он сожмётся, как будто в тряпьё ускользая,
Тихо вымолвит: «Бог...» и вздохнёт виновато.


***


«- А, помнишь, - говорят...
- Не помню, нет.
Я - слепок прошлого, я то, что им и было…»
«Забуквенное», olen


Я помню всё, оно во мне сейчас
Прозрачностью и сгустками пространства,
Бесформенностью формо-постоянства
Простая вечность – явно, без прикрас.

И если можно памятью назвать
Вот это ощущение причастья
Ко внеземному призрачному счастью,
Которое не дарит благодать,

А просто топит в этом снежном сне.
И как ни рвёшься самоустраниться,
Не отпускает, будто бы темница.
Оно во мне, внутри, вокруг, вовне.

И то, что узнавается, как Я,
И то, что отлагается, как память –
Вгрызается в бесформенность шипами,
Рисуя ретроградность бытия.

Но пропадает свет на дне колодца.
Всему свой час, хоть времени и нет.
И тьма, по сути, тот же самый свет…
Но выветрится память и сотрётся.


***


Звёздами капли на тёмном окне.
Дождик опять с разговором ко мне,
Знает ведь – ночью не спится…

Что тебе, зимний докучливый дождь?
Что ты от неуспокоенной ждёшь
Сирой измотанной птицы?

Тёплой ладонью к окошку прильну,
Тщетно вселенскую жду тишину
Я на пороге ковчега.

Звёздами капли в ночном серебре.
Будто бы в каждом втором январе
Не было белого снега.

Так разговор и ведётся молчком.
Дарит окно моё светлым клочком
Чаянья самую малость.

Снежная тишь где-то так далека,
Будто до нашего материка
Вовсе она не касалась.


***


Сошлись пути лучами в тупике
У горизонта в дымном далеке.
И разошлась тягуче по воде
Кругами жизнь в привычной череде
Мельканья дней, событий и причин,
Переживанья взлётов и кручин.
Жизнь пронеслась без явного следа. *
Хотя казалась яркой иногда –
То вспышкой света радостных снегов,
То горьким эхом замерших шагов.
И постоянно в призрачном огне
Казалось счастье недоступным мне.
Свивая рай родимого гнезда,
Душа рвалась, кто скажет мне куда? *


* - строки из стихотворения Афанасия Фета.


***


Дождусь, непременно дождусь: *
Успокоится дождь.
Наплачется вволю, смежит потускневшие веки.
И вечер холодный смирит
Неуёмную дрожь,
К заждавшейся ночи приникнет, как будто навеки.

Вспорхнёт соловей неусыпный –
Его времена!
Цветы, закачавшись, сильнее запахнут, и долго, *
Заливисто-страстно в ночи
Будет петь тишина.
Так просто, без всякого сложного смысла и толка.


* - строки из стихотворения Афанасия Фета


***


«Февраль. Достать чернил и плакать!»
Б. Пастернак.

Февраль, размытый старый сон,
Где мир всецело погружён
В его бескрайнее теченье.
Где даже Бог в его волнах,
Не разделяя сон и бденье,
Творит со Словом на устах.
Творит Любовь, она основа
Всех тех миров, где правит Слово.
Но не достать порой чернил,
Не вымарать из сердца стужи.
И плакать хочется, нет сил,
А тут февраль ещё утюжит...
Но как же славно на земле
В белёсом этом феврале.


***


Перелётные души

Ох уж эти осенние светлые листья,
Перелётные души уснувших деревьев.
Отдавая ветрам свои снулые лица,
Не надеясь ожить по далёким кочевьям,

Принимают покорно судьбу иноверца.
И летят, и летят, забывая про лето,
Подставляя дождям исхудалое тельце,
И влюбляясь в холодную осень при этом.

Даже, кажется, чуточку тихо гордятся,
Будто птицы, вонзаясь в поток окрылённый.
И на голые ветки бросая с прохладцей
Мимолётные взгляды легко, отчуждённо.

Только что же потом, опадая на землю,
Прижимаются к ней с неуёмною дрожью.
Птичьей доли не ведая, воли не внемля,
Прирастают к вселенскому сну бездорожья.

И теряют навеки бесценные крохи
Легкокрылой любви к свежим ветреным струям.
Пропадая в промозглом осеннем молохе,
Обещаются впредь не тревожиться всуе.

© Татьяна Игнатьева, 2020
Дата публикации: 25.02.2020 20:26:55
Просмотров: 1393

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Ваше имя:

Ваш отзыв:

Для защиты от спама прибавьте к числу 35 число 86:

    

Рецензии

Читал взахлёб!

Ответить
Татьяна Игнатьева [2020-09-14 18:16:38]
Очень рада Вам, Ицхак, спасибо, что читаете!
Извините, давненько здесь не была, пропустила Вам комментарий.