Приют Святого Патрика
Галина Тен
|
Форма: Рассказ
Жанр: Приключения Объём: 50014 знаков с пробелами Раздел: "Мир безумный..." Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Поздний ноябрь уронил первый снег. Деревья проносятся мимо, сливаясь в сплошную коричнево-серую полосу, шелестят листья, и стонут под ногами хрупкие ломающиеся ветки. Бежать становится все труднее, и чувство полета сменила легкая усталость. Потом станет еще труднее, но сейчас, пока есть силы, не нужно останавливаться. «Где-то я все это уже видел, откуда-то я это знаю!» - металась одна и та же мысль. Мягкий снег вспарывала цепочка смазанных следов. «И снег этот еще так некстати. Можно было бы укрыться, затаиться…» - мелькнуло в голове. Погоня приближалась – звериное рычание и глухой стук копыт сзади, почти рядом. «Это уже было! Было. Так убежал ли я? – настойчиво билось в мозгу. – Видимо, убежал в прошлый раз. Но почему опять?» Шум стал отставать. «Ушел?!» - всплыл недоверчивый вопрос. И вдруг яма… Подросток лежал на спине, нестерпимо ныла подвернутая лодыжка. «Не выберусь, - со страхом думал он. – Но может, не заметит - пролетит мимо на своем огромном вороном жеребце, а я отлежусь…» Влажные голубые глаза на черной морде глянули в яму. Зверь увидел добычу и глухо зарычал. «Прямо как несварение», - со злостью подумал мальчишка, и захотелось смеяться. Странное животное заметалось по краю ямы. «Непонятно, вроде волк, а черный… - мальчишке стало не по себе. Он попытался вспомнить, и всплыло в мозгу: «Бывают белые волки… или черные тоже бывают?» Всадник подъехал неспешно. Спешить некуда, вот она добыча – живая, но уже никуда не побежит. Юноша смотрел снизу вверх на преследователя. «Тоже черный… Дьявол», - со страхом подумал мальчишка. Черный плащ волнами укрывал круп коня, из-под черной же шляпы, которую придерживал ремешок на подбородке, на плечи падали длинные черные волосы, - они слегка вились на концах. Подросток всматривался в лицо своего преследователя – смутно знакомые черты и эти голубые глаза… «Где-то я его уже видел, что ли… Кто же он, черт его побери? Что я сделал ему, и что сейчас будет со мной? Почему я так разволновался? Это всего лишь недоразумение. Он сойдет со своей огромной лошади и вытащит меня отсюда. Я же попал в беду…» - так думал юноша, лежа в огромной сырой яме. Но всадник не спешил покидать седла и внимательно изучал ребенка, попавшего в западню. - Добрый день, месье, - неуверенно попытался завязать разговор последний. – Я, кажется, подвернул ногу, Вы мне поможете? Мужчина молчал несколько секунд, потом вынул огромный черный пистолет и направил на подростка. Мальчик закрыл глаза. «Он сумасшедший», - мелькнуло в голове, когда раздался выстрел. Боль взорвалась в левом колене. Щелчок – второй выстрел – и теплое, липкое растеклось по второй ноге, пропитывая плотную ткань джинсов. Подросток закричал, он кричал долго и громко от боли, от страха… - Этьен, я предупреждала тебя, чтобы ты не убегал?! Мальчишка продолжал кричать и плакать, не открывая глаз. - Все в порядке, малыш, все в порядке. Не плачь… Он несмело открыл один глаз и увидел маму. Она склонилась над ним, протягивая руку… На мгновение воздух вокруг заколебался – силуэт мамы расплылся, трансформируясь во что-то огромное, черное и безобразное. В протянутой руке был шприц. - Сестра Мэри, не нужно укола. Я уже не плачу, - с новой силой забился в истерике мальчишка. - Все в порядке, все в порядке, - шептала сиделка. Сильным движением она вывернула руку Этьена, и он почувствовал, как лекарство обожгло плоть. - Не нужно, - слабо продолжал протестовать он, но уже не плакал, глаза слипались… - Вот и славно, спи спокойно, малыш. Сестра Мэри ухмыльнулась, на мгновение обнажив гнилые зубы, и тихо вышла. *** - Что за дурацкая идея – провести в отпуск в какой-то глуши?! Почему мы, как все нормальные люди, не можем поехать на побережье?! Мне пятнадцать лет, а я ни разу не купался в море. Другие… - Дорогой, - прервала его мама. – Ты знаешь, наш папа так много работает, и единственная его страсть – охота. Он хочет провести отпуск в Канаде. Это ведь настоящее приключение! Конечно плохо, что ты не видел моря, но кто из твоих друзей может похвастаться, что был, например, в глухой тайге?.. В голосе мамы Этьен не ощутил радости от грядущей поездки в какую-то Богом забытую глушь и, расценив это как поддержку, продолжил: - Мамочка, сейчас уже холодно. Разве тебе не хочется поехать в какое-нибудь теплое место, а не скитаться по лесу, где, кроме диких зверей… - Так, достаточно дискуссий! Если тебя не устраивает такой отпуск, оставайся дома! – вмешался отец. Этьен насупился и замолчал. Перспектива просидеть в четырех стенах без малого месяц совсем не прельщала, а отец вполне мог устроить ему такие каникулы. Мама погладила его по голове. - На следующий год, сынок, мы обязательно поедем на побережье, - пообещала она. Но Этьен знал, что и на следующий год отец на старом джипе будет колесить в поисках кабана, лисы или, черт знает, кого еще, а они с матерью так же будут трястись на заднем сиденье. Хотелось плакать, но Этьен не стал, он молча пошел собирать вещи… - …в лесах обитают медведь, волк, лиса, рысь, белка, заяц, куница, бобер, лось, олень… - оживленно рассказывал отец, хотя его никто не слушал. Лес, как лес, ничего необычного, - Этьен мрачно смотрел на унылые пейзажи, плывущие за окном их видавшего виды джипа. Мама тихо дремала, склонив голову на плечо. Вот уже несколько дней старенький внедорожник бодро уносил их на запад. Все, что было создано человеком, осталось далеко позади. Внезапно, джип резко затормозил. Этьена бросило вперед, и он больно стукнулся локтем. Отец выскочил из машины и долго всматривался в лесную чащу. - Что случилось, милый? – испугано спросила жена, опуская стекло. Отец еще немного постоял и полез за руль. - Ничего, дорогая, показалось, - ответил он, заводя автомобиль. Далее ехали молча, отец впал в задумчивость. - Все в порядке? – снова спросила мама. - Да, - помедлив, ответил отец. – Мне показалось, что я видел волка… - Ну и что же? Мы заехали достаточно далеко, не удивительно, что ты увидел животное… - Черного волка, понимаешь. - Разве это возможно? - Бывают белые волки, - вмешался Этьен. - Помолчи, - строго сказал отец и добавил, обращаясь к матери – Ты помнишь старого Луи? Он родом откуда-то из Канады. Его дед рассказывал ему, а тому, в свою очередь, передал его дед, что в этих местах водится необычный черный волк… - Луи так стар, что уже толком не помнит, где именно он родился, - заметила мама. - Да, но что касается охоты, его память остра, как у юноши, - возразил отец. Спорить с ним было бесполезно, и мама лишь пожала плечами. - А какой он – черный волк? – осторожно спросил Этьен. - Он огромен, - тут же ответил отец. – Его шерсть не висит лохмами, как у обычных волков, она слегка вьется. И он черен, как ночь, но глаза у него голубые. Они холодны, как кусочки льда… - Он нападает на людей? - Нет, но если причинить ему боль, он становится безжалостным убийцей, и будет жестоко мстить, преследуя обидчика и всех его близких, пока не сведет их в могилу. - Наверное, он красивый, - мечтательно сказал Этьен. - Да, его шкура будет стоить целое состояние!.. День клонился к вечеру, когда семейство остановилось на ночлег. Пока мама накрывала нехитрый ужин, отец, закинув на плечо ружье, пошел осмотреть окрестности. - Может, птицу какую удастся подстрелить, - сказал он уходя. Сумерки опускались быстро. Этьен развлекался тем, что собирал в мешочек крупные коричневые желуди, в изобилии нападавшие с огромного дуба. - Совсем стемнело, - наконец сказал он. – Я уже ничего не вижу. - Что-то отец задерживается, - заметила мама. И в это мгновение тишину прорезал громкий выстрел. Оба вздрогнули и посмотрели друг на друга. - Он сказал, что подстрелит птицу, - напомнил Этьен. Но ему почему-то стало страшно, сразу вспомнилась легенда о черном волке, услышанная накануне. - Да, - согласилась мама, но в голосе слышалась тревога… - Я подстрелил его! – рассказывал отец. – Он точно такой же, как его описывал старый Луи. - Может, ты все же ошибся? – с надеждой спросила мама. - Нет-нет, - с горячностью ответил отец. – Он действительно огромен! Даже если в сумерках у меня возникли сомнения по поводу цвета его шерсти. Но его размеры!.. Да он просто гигантский! Завтра я вернусь туда - раненый, он не мог уйти далеко… Почти трое суток колесили путники в поисках диковинного животного, прерываясь лишь, чтобы наскоро перекусить. - Этого не может быть, как провалился, черт бы его побрал, - бубнил отец, упрямо крутя баранку. Джип подпрыгивал на неровностях лесных дорог, стонал и жаловался. Мама пыталась читать, а Этьен всматривался в серый пейзаж за окном, желая и боясь увидеть огромного черного волка, стремительно несущегося, чтобы совершить акт возмездия. - Это невозможно! – восклицал отец, - я точно ранил его. Пятна крови ясно говорят об этом, но животное точно испарилось. Это невозможно… В машине стояла напряженная тишина, изредка нарушаемая отцом по поводу упущенной добычи. К вечеру третьего дня измученный и злой отец, наконец, припарковал машину, ибо ехать дальше было решительно некуда, - лесная дорога внезапно закончилась небольшой плешью, которую, насколько хватало глаз, окружали огромные лесные великаны. Мама вновь занялась ужином, Этьен маялся от безделья. Отец, закинув ружье на плечо, молча направился в лесную чащу. - Ты надолго? – спросила мама. - Не знаю. Ужинайте без меня, - ответил он и исчез за огромной мохнатой елью… Ночь проглотила поляну, и их джип, и все вокруг, Этьен крепко спал, закутавшись в старенький шерстяной плед, когда отец, наконец, вернулся. - Мы едем домой, - коротко бросил он жене и полез в машину. - Может, дождемся, когда рассветет, - предложила она. – Ты заблудишься в темноте. - Не заблужусь. Я нашел шоссе, оно рядом. Нам не стоит оставаться здесь, тем более на ночь. Кто знает, что может произойти... Сквозь сон Этьен чувствовал, что их старенький автомобиль дрожит и подпрыгивает, пробираясь по лесным дорогам. Каким-то шестым чувством подросток понял, что они уезжают отсюда и очень спешат. Что-то увидел или услышал отец в эту ночь в страшном чужом лесу, от того так гонит он джип прочь от этих странных мест. Машину перестало трясти и подкидывать. «Шоссе, - понял Этьен и, вновь проваливаясь в глубокий сон, вспомнил: - А как же черный волк?..» Серый асфальт неизвестно кем и когда проложенный сквозь эти непроходимые дебри уходил в никуда и, вероятно, начинался ниоткуда. Семейство, покинув привал, двигалось на восток уже без малого сутки, но пейзаж не менялся – унылая стрела шоссе вспарывала лесной массив, лишь изредка слегка изгибаясь. Этьен безумно хотел помочиться, но отец упорно продолжал бешено гнать джип. - Отчего такая спешка, милый? Может, остановимся хотя бы ненадолго? – наконец, нарушила молчание мать. Отец что-то пробормотал, не отрываясь от ленты дороги. - Прости? – не поняла жена. - Я сказал, не время пока. - Но я очень хочу в туалет, - вмешался Этьен. - Потерпи сынок, - неожиданно мягко ответил отец. - Дорогой, а еще мы не ели почти сутки… - напомнила она супругу. - Я все понимаю, но будет лучше, если мы уедем как можно дальше от того места… Незадолго до полуночи отец, наконец, сбросив скорость, съехал на обочину. Место, от которого он так стремился уехать, осталось далеко на западе. - Ну вот, теперь можно удовлетворять любые потребности организма, - стараясь казаться веселым, объявил он семейству, заглушив двигатель. Но Этьен почувствовал напряжение в голосе. Однако размышлять над этим было некогда, он вывалился из автомобиля и стрелой понесся вниз - туда, где темнел бесконечный лес. - Этьен, не уходи далеко… – крикнула вслед мама. Но отвечать было некогда, он пытался рассмотреть дорогу в кромешной тьме и попутно воевал с молнией джинсов. Остановившись на границе между мохнатым холмом, с которого он только что спустился, и лесом, Этьен стыдливо оглянулся несколько раз, но его беспокойство было напрасным, - отсюда был виден лишь небольшой фрагмент крыши их джипа и нитки лучей фар, которые отец почему-то не выключил. Но он все равно направился в сторону леса, - вдруг мама выйдет из машины и пойдет за ним... Лес высился перед мальчиком гигантской громадой. «Страшно, - подумал Этьен, - вдруг какой-нибудь дикий зверь поджидает меня там…» Но подросток знал, что, боялся он сейчас только одного зверя – мифического черного волка. Пытаясь успокоиться, Этьен сказал вслух: - Это смешно. Волки бывают белые, а черных – не бывает… - прозвучало хрипло и неубедительно. Этьен попробовал засмеяться, но вышло еще хуже. Он прекратил бесплодную борьбу с собой, и на несколько шагов углубился в лес. «И писать расхотелось», - отметил он, но все равно пристроился к дереву. Кто знает, когда отец снова остановится… «Ради таких моментов стоит жить», - с восторгом подумал Этьен, застегивая ширинку. Страх отступил, и дал о себе знать голод. «Никого здесь нет, и не бывает черных волков», - решил он и направился туда, где виднелся просвет. И в этот момент сзади зашуршало и вроде бы послышалось глухое рычание. Сердце громко стукнуло. Этьен замер на месте и осторожно оглянулся. В самом центре густого кустарника, который угадывался лишь по очертаниям, горели два голубых огонька. «…но глаза у него голубые», - вспомнилось тут же, и Этьен, не разбирая дороги, кинулся вон из леса. Он бежал и прислушивался, опасаясь погони, но ее не последовало. Преодолев две трети холма, покрытого спутавшейся, побитой утренними морозцами, травой, мальчишка остановился, вглядываясь в чащу леса. И, то ли привиделось, то ли на самом деле, – в том месте, где заканчивался этот самый холм, и начинался лес, - фигура высокого мужчины в длинном балахоне, а рядом вроде бы волк, но слишком уж огромен… - Все в порядке? – озабоченно спросила мама. Этьен открыл, было, рот, рассказать о видении в лесу, но что-то остановило его. - Да, - неуверенно ответил он, - да, все в порядке… Спустя несколько часов отец вновь завел машину. Этьен завозился и удивленно открыл заспанные глаза. Мать сидела рядом с отцом на переднем сидении. - Папа, куда мы? - Спи, сынок, - ответил он. Двигатель недовольно урчал. Этьен снова закрыл глаза. - Дорогой, - тихо сказала мать, очевидно продолжая прерванный разговор, - ты не спал больше суток. Как ты поедешь? Мы уже далеко, давай отдохнем несколько часов, а потом поедем дальше. - Ты же знаешь, что мы не можем оставаться здесь. Отдохнем, когда рассветет. Возможно, днем они не решатся напасть. «Напасть…» - встревожено отметил Этьен последнее слово, но промолчал, притворяясь спящим. - Может быть, тебе все же показалось? В темноте, среди деревьев привидится все, что угодно! Подумай, как здесь, за много миль от цивилизации может оказаться человек, да еще и в такой странной одежде, как ты описал… - Я не сумасшедший! – с горячностью прервал ее отец, - я видел его вот так же, как сейчас тебя, и он целился в меня из пистолета… Он хотел убить меня, понимаешь! - Тише, тише, ты разбудишь Этьена. Ни к чему волновать его, - зашептала мама. Джип качнулся, выезжая на шоссе, а потом выровнялся и устремился вперед, плавно набирая ход… Мужчина одной рукой периодически тер красные от усталости глаза, а другой продолжал крутить баранку старенького джипа. Рядом на переднем сидении спала измученная долгой дорогой и переживаниями жена, а сзади ничего не подозревающий сын. «Этьен уже совсем большой, - размышлял мужчина, - жаль, что охота его совсем не привлекает. А мне есть чему научить его! Ну, это дело вкуса, не нравится и не надо, зато он давно просил купить ему гитару. А я не разрешил, уперся как осел. «Это не занятие для настоящего мужчины», - так я сказал тогда. Надо, надо ему подарить хорошую гитару. Хочет, пусть учится. В конце концов, на охоте свет клином не сошелся… Только бы выбраться отсюда!» Пейзаж за окном был одуряющее одинаков – по обеим сторонам серой ленты бежали, строясь в ряд, гигантские стволы деревьев. «Что за чертова дорога, - про себя выругался человек за рулем, - сколько уже проехали и ни намека ни на какую деревню или городишко». Он снова провел рукой по воспаленным глазам. «Если вернемся, если все будет в порядке, пойдем с Этьеном в музыкальный магазин. Я найду самый огромный музыкальный магазин в Париже и куплю тебе, сынок, самую лучшую гитару. Вот удивится Этьен… И все-таки, куда же ведет эта дорога?» - так думал мужчина, глядя на мертвое шоссе… Перед глазами плыли полки, витрины, затянутые черным бархатом стеллажи. И в неуверенном свете электрических софитов на специальных подставках стояли, поблескивая струнами, десятки гитар. Мужчина вел за руку сына, а тот, приоткрыв от восторга рот, перебегал взглядом от одной полированной красавицы к другой. - Ну? Хоть какая-то тебе приглянулась? – спросил он притихшего мальчика. - Может эта? – робко указал сын на черный полированный инструмент. – Она, наверное, стоит дорого… Этьен знал, что отец давно копит деньги на новое ружье. А тут вдруг ни с того ни с сего решил побаловать сына и не просто так, а купить гитару! Даже уже здесь, в магазине Этьен до сих пор не мог прийти в себя, и боялся словом или жестом рассердить отца. - Не думай о цене. Выбирай любую! – щедро предложил отец. - Но ты хотел купить ружье, - несмело напомнил Этьен. Последние полгода мальчик только и слышал, как мало у них денег, как много работает отец и что ему просто необходимо ружье, чтобы хоть несколько дней в году как-то отдохнуть и расслабиться, скитаясь по самым немыслимым трущобам в поисках добычи. - Ружье подождет, - Этьен от удивления даже рот открыл, а отец добавил: - Теперь все изменится, сын… Автомобиль вильнул. Человек вздрогнул и открыл глаза. Сумрак магазина и гитары на подставках унеслись прочь. Он резко вывернул руль, выравнивая машину. «Черт, - испуганно подумал он, - я заснул за рулем! Скорее бы рассвет, нужно отдохнуть». Он по-смотрел на жену, она продолжала крепко спать, не подозревая, какой опасности они толь-ко что подверглись. Внезапно дорога резко повернула влево и в том месте, где шоссе достигло пика изгиба, в свете фар возникло огромное черное животное. Уставший мужчина, пытаясь избежать столкновения, дернул машину в сторону. Но, несмотря на относительно невысокую скорость, автомобиль понесло, потащило и, ломая кустарник, он покатился вниз, в кювет… Мужчина открыл глаза – стекло в мелких как паутина трещинках, боль просто невыносимая... И сразу вернулось все – гитары, отпуск в Канаде, черный волк, и самое последнее, самое страшное – нелепая авария. «Боже, что же я наделал!» - Дорогая…, - позвал человек. И тут где-то справа, совсем рядом раздалось рычание. Ледяной ужас охватил его. - О, черт! Этого не может быть! Кто-то или что-то ударило по паутине стекла, он зажмурился. В лицо брызнули осколки, а потом холодный воздух и запах леса. В образовавшейся дыре пострадавший увидел мужчину. «Какая все же дурацкая шляпа», - пришло ему в голову. Человек с длинными черными волосами в огромной широкополой шляпе равнодушно смотрел на ранено-го - голубые глаза казались пустыми. - Месье, - начал незнакомец без предисловий, - Вы совершили ряд тяжких преступлений: Вы нарушили границу Леса Свободного Черного Сообщества, Вы совершили нападение на одного из членов Сообщества и тяжело ранили его. Каждое из этих преступлений карается смертной казнью… Человек в изумлении слушал монолог неизвестного. А тот продолжал: - …Высший Совет Свободного Черного Сообщества приговорил Вас и членов Вашей семьи к смерти. Мне выпала честь послужить Сообществу и привести приговор в исполнение… - Что за бред?! – вскричал пострадавший, - Что Вы несете? Какое сообщество, какая граница, какие преступления?! Я всего-навсего стрелял в волка, не более того. Странный посланник, не отвечая на реплику, продолжал: - Однако Совет изменил свое решение. Учитывая последние обстоятельства, Вам будет дарована жизнь и свобода. - Кто Вы, черт Вас побери?! - Люди называют меня Святой Патрик. Я Вождь Свободного Черного Сообщества. - Что это за чертово сообщество, которое с такой легкостью убивает людей?! - Сообщество – это союз переосмысливших свое отношение к природе, и объединившихся со стаей черных волков. Цель Сообщества – защищать своих членов и свою территорию от посягательств других людей… - Путем их уничтожения? - Если нет иного выхода… но в определенном возрасте человека еще можно перевоспитать. Ваш сын искупит грехи своего отца и, надеюсь, внесет большой вклад в наше дело. - Каким образом? - Мы принимаем Вашего сына в Свободное Черное Сообщество - забираем его и будем воспитывать в соответствии с нашими законами и традициями. Ваша супруга погибла, а Вам мы даруем жизнь и свободу – Вы вольны делать все, что Вам заблагорассудится. - Вы не имеете права отобрать у меня моего сына! - На территории Леса Сообщества действуют исключительно наши законы, месье… Груду металла, ранее бывшую джипом, слегка покачивало, пока Этьена извлекали из плена. Подростка уложили на тронутую изморозью землю. Он открыл глаза и увидел человека в черном. - Вы? – испуганно спросил он, - а где мои родители? - У тебя нет родителей, малыш, - равнодушно ответил незнакомец, - мы воспитаем тебя в гармонии с природой и любви к ее высшему творению – черному волку. - Где мои мама и папа? – упрямо повторил Этьен. - Все погибли. Природа наказала твоего отца за то, что он посмел стрелять в черного волка. Этьен привстал и теперь увидел искореженный джип. Слезы хлынули из глаз. Он с трудом поднялся на ноги и, покачиваясь, побрел к автомобилю. - Этого не может быть, не может быть, - повторял он, с опаской приближаясь. Лобовое стекло было сплошь покрыто мелкими трещинками, почти половина со стороны водителя высыпалась. Этьен осторожно заглянул внутрь. - Отец! Отец! Он жив! – оглядываясь на незнакомца, закричал подросток, - месье, пожалуйста, ему нужна помощь! Человек пожал плечами. - Мы подарили ему жизнь и свободу, малыш, остальное нас уже не касается. Этьен ошарашено смотрел на человека в черном. - Что Вы хотите этим сказать? Вы не поможете ему? Он умрет… - Хватит, нам пора. - Куда пора? Я никуда не пойду с Вами… - Ты вырастешь и станешь достойным членом Свободного Черного Сообщества и поймешь, что ты жил неправильной жизнью, сынок… Человек в черном свистнул, и из чащи медленно вышел огромный вороной конь. Этьен растерянно посмотрел на бледное лицо отца в темном провале стекла. Веки того дрогнули, и он открыл глаза. - Папочка, - заплакал Этьен, наклоняясь. - Прости, сынок, - услышал он легкий, как дыхание шепот отца. - Отец, сделай что-нибудь. Они хотят забрать меня. - Этьен, пожалуйста, прости меня. И делай, как говорят эти люди, иначе они убьют тебя. Глаза отца закрылись. - Ни за что! – закричал Этьен и внезапно кинулся к молчаливой громаде леса. Позади послышался глухой стук копыт и (или показалось) звериное рычание... * * * - Ах, малыш, малыш, - ворковала толстая старуха в черном с гнилыми зубами, перевязывая Этьену раздробленные колени, - зачем же ты убегал? В большой полутемной сырой комнате стоял запах каких-то трав. Этьен то приходил в сознание, то опять проваливался туда, где больной мозг выдавал картинки веселых семейных пикников, которых никогда-то и не было. Но мальчик этого уже не помнил, он помнил все только самое лучшее, что никогда уже не вернется. Старуха продолжала возиться с его ранами. - Где я? - в очередной раз приходя в себя, спросил Этьен. - Это Школа Святого Патрика, малыш… Мы тебя вылечим. Только вот ходить-то ты уже вряд ли сможешь. Ну, это ничего, у нас есть для тебя прекрасное кресло. Меня зовут сестра Мэри. Тебе здесь понравится… - А где мои мама и папа? Сестра Мэри запнулась, но тут же ее речь снова плавно потекла: - Забудь о них, малыш. Природа наказала их за грех, который они совершили. Оба погибли… - Мой отец жив. Ему нужна помощь, он там, в лесу, у дороги. Наша машина скатилась в кювет… - Нет, сынок, все погибли, и отец твой тоже погиб. Ну, это ничего… - Я разговаривал с ним. Он был жив! Сестра Мэри, человек в черном стрелял в меня. Нужно сообщить в полицию… - Ну хватит, хватит. Толстуха откуда-то вынула шприц и ловко ввела лекарство в руку Этьена. - Вы не понимаете, моего отца еще можно спасти, - продолжал настаивать Этьен, но уже с меньшим жаром. Лекарство подействовало почти мгновенно. Мозг выдал очередной фрагмент веселого пикника: отец с сыном по очереди забрасывали мяч в самодельное кольцо, прибитое к огромному клену, и мама хохотала, считая вслух голы… «Что это за странная школа такая?» - думал Этьен, вертя головой. Комнатка была небольшая, но с такими же голыми стенами, как и операционная, и не менее сырая. В помещении было всего одно небольшое оконце, больше напоминавшее бойницу. «Как тюрьма прямо», - подумал Этьен, рассматривая сырые разводы на стенах. Дни проходили одинаково. Ходить Этьен не мог, а давно обещанное сестрой Мэри кресло никто ему не привез. Перевязку ему все так же делала сестра Мэри, но уже не в операционной, а прямо там, в тесной сырой комнатке. Она же приносила Этьену пищу три раза в день и судно. Все разговоры о родителях пресекались, если Этьен начинал настаивать, сестра Мэри делала ему укол, после которого Этьен долго-долго спал. Уходя, сестра Мэри неизменно запирала двери большим кованым ключом, висящим на поясе в связке других подобных. - Сестра Мэри, - спросил однажды Этьен, - а зачем Вы запираете дверь? Неужели Вы думаете, что я убегу? Я же все равно не могу ходить. Толстуха растерялась, а потом ответила: - Ну, мало ли чего, вдруг кто забредет ненароком и напугает тебя. - А в школе есть другие дети? – не унимался мальчик. - Конечно! - А почему я не могу общаться с ними? - Ты еще не готов, ты слаб пока. - Мне скучно, сестра Мэри. Может, Вы принесете мне какую-нибудь книгу? - Нет! Книгу тебе нельзя, да и нет здесь никаких книг… - Странная школа… - заметил Этьен, - разве это возможно, чтобы в школе не было книг? - У нас, Этьен, особенная школа. Сюда берут только избранных. Ты скоро сам все поймешь. И, кстати, у нас есть радио, я поговорю с настоятельницей, думаю, она не будет против. Это развлечет тебя и поможет поскорее забыть… ну да ладно, что-то я разболталась. Мне пора… Радио – маленькая серая коробочка над дверью – включилось, когда сумерки упали на Школу Святого Патрика, а в крохотной комнатенке Этьена стало совсем темно. Оно захрипело и фыркнуло, напугав дремавшего подростка. А потом гнусавый старушечий голос прохрипел: - Добрый вечер, дети. Я, настоятельница Школы Святого Патрика мать Тереза, расскажу вам о событиях, которые произошли у нас сегодня... Серая коробка снова зафыркала. - Интересно-интересно, - пробубнил Этьен, приподнимаясь повыше. Мать Тереза начала читать сводку новостей: - С сегодняшнего дня в нашей Школе начинается подготовка ко Дню Святого Патрика, который традиционно, проводится в последний день года… - Видимо уже середина или даже конец декабря, - сказал себе Этьен, он совсем потерял счет дням, - забавно, здесь нет Рождества, вместо него какой-то День Святого Патрика. Надо будет спросить у сестры Мэри, кто такой этот Патрик, и чего он совершил, что стал святым… А старуха продолжала гундосить: - …кто хорошо вел себя в течение года и соблюдал все законы Школы, наш благодетель приготовил подарки. Как вы знаете, ежегодно по воле Святого Патрика школу покидают несколько отличившихся учеников. Их имена мы также узнаем в этот День. - Интересно, куда же они идут, если в этой школе нет ни одной книги? - спросил Этьен у радио и вдруг почувствовал ужасную тоску по обычной нормальной обстановке, по школе, по одноклассникам, хотя ни с кем и не был особенно дружен. Тут же вспомнилась мама и бледное лицо отца в покореженном джипе. Этьен тихо заплакал. Заскрежетал ключ в замке. «Сестра Мэри!» – испугался мальчик и стал наскоро вытирать глаза. Увидит слезы, сразу же шприц и спокойный сон минимум на сутки. Может радио запретят. Конечно, это все ерунда, но хоть какое-то развлечение. Сестра Мэри открыла тяжелую дверь, на пол упало пятно света от лампы. Потом осторожно заглянула сама, как будто боялась, что Этьен набросится на нее. «Она всегда так вот заходит», - подумал Этьен и почему-то разозлился. - Как ты, малыш? Радио работает? - Да, сестра Мэри, спасибо. Очень здорово. - Ты плакал? – присматриваясь к Этьену, спросила она. - Нет, - как можно веселее сказал Этьен, - я глаза тер. Я спал, а тут передача началась… Мэри еще мгновение с подозрением посмотрела на него, потом спросила: - Ничего не нужно? «Как будто ты принесешь, если мне что-то нужно», - со злостью подумал Этьен, но вслух сказал: - Нет, спасибо, сестра Мэри. - Ну, развлекайся, малыш. Колышась, сестра покинула комнату, и замок громко огрызнулся вслед. - …за нарушение дисциплины, несоблюдение законов Школы, - продолжало монотонно выть радио голосом матери Терезы, - Скарлетт будет публично выпорота розгами и на четырнадцать дней изолирована от нашего общества. Она также не будет принимать участия в празднествах по случаю Дня Святого Патрика и лишена всех подарков… - Выпорота? – изумленно переспросил Этьен, - выпорота при всех? Это что, средневековье или концлагерь какой-то? - …не место в этих стенах! Мы должны верно хранить традиции Школы и свято чтить законы, данные нам благодетелем нашим Святым Патриком, - почти визжала настоятельница. - Кошмар, - прошептал Этьен. Радио снова захрюкало, и уже другой более приятный грустный женский голос сказал: - А сейчас я, сестра Элен, расскажу вам вашу вечернюю сказку… - Интересно-интересно, - вновь повторил Этьен. - В одном прекрасном месте, - начала грустная сестра Элен, - рос прекрасный густой волшебный лес. В этом лесу царили мир и гармония – люди здесь не обижали волков, как это принято везде… - Странное начало, - ввернул Этьен, - ну давай, что там дальше было… - …В волшебном лесу все были счастливы, а лес был скрыт от посторонних глаз чарами доброго волшебника Святого Патрика… - Так он еще и волшебник по совместительству! - …Много веков жители волшебного леса не знали тревог и печалей. Святой Патрик заботился о них, и сама природа благоволила доброму волшебнику во всех его делах. У него был друг и незаменимый помощник – черная волчица Инесса… - Черная волчица? - …Он лечил раненых, защищал слабых и оберегал волшебный лес от нашествия злых людей. А те стремились проникнуть в волшебный лес, так как знали, что в нем живут волки. Они хотели уничтожить всех волков. Мы же с вами знаем, дети, что убивать можно только тех животных, мясо которых мы едим. А волков не едят, но злые люди все равно хотели убить их. Они получали удовольствие от убийства беззащитных животных… - Чертов бред! – возмущенно вскричал Этьен. - …Но более всего люди хотели уничтожить смелую и красивую Инессу, потому что она помогала Святому Патрику оберегать лес и скрывать его от посторонних. Злодеи строили разные козни и пытались хитростью найти дорогу в волшебный лес. И однажды беда произошла! Злые люди проникли в волшебный лес на огромной железной машине, которая неприятно пахла и гремела. Испуганные жители волшебного леса разбегались в разные стороны, но злые люди гнались за ними на своей колеснице смерти, и многие погибли под колесами. Однако не это было целью жестоких убийц! Они выслеживали прекрасную Инессу. Самым главным в этой банде был злой человек-убийца, а помогала ему самая злобная из женщин – его жена. И еще на кровавую бойню человек-убийца взял своего сына, чтобы научить того, как выслеживать и убивать волков… Этьен слушал странную сказку, не веря своим ушам. А сестра Элен продолжала: - …Долго-долго колесили они по волшебному лесу, стараясь уничтожить как можно больше его беззащитных жителей. И собрались жители, и пошли к своему защитнику – Святому Патрику. «Защити нас от произвола злодея и его семейства! - в слезах взмолились они. - Сколько горя и смертей принес нам злой человек!» «Не печальтесь, идите домой и спрячьтесь. Я не отдам вас злодею!», - ответил жителям Святой Патрик. Разошлись они, а Святой Патрик с черной волчицей Инессой стали думать, как им от злого человека избавиться. И решили они попросить злодея и его семью уйти из волшебного леса, а взамен предложить ему большой выкуп. Долго искали они злых людей, и нашли лишь поздним вечером следующего дня. Злодей с семейством пировали, празднуя захват волшебного леса. На столе лежали трупы бедных жителей волшебного леса. Такое пиршество вызывало омерзение! - Это все ложь, - прошептал Этьен, - это все грязная ложь! - …Святой Патрик и Инесса смело приблизились к убийцам, чтобы предложить им выкуп за спокойствие в волшебном лесу. Но даже не успели поздороваться. Едва главный злодей увидел прекрасную Инессу, он тут же схватил ружье и выстрелил, целясь прямо в сердце. Но по счастью, попал лишь в переднюю лапу. Раненая жестокой рукой хладнокровного убийцы, Инесса упала, а злодей навел ружье на Святого Патрика. И тогда волшебник покрыл все туманом и улетел, унося прочь раненую Инессу. А злодеи продолжали пировать дальше, пожирая трупы жителей волшебного леса и сокрушаясь, что им не удалось погубить Святого Патрика и прекрасную Инессу… - Этого не может быть! Этого не было! – закричал Этьен. - Вы слышите меня? Не было! Но никто ему не ответил, лишь радио безучастно взирало с холодной сырой стены, продолжая вещать дурацкую выдуманную историю. Этьен заколотил кулаками по постели и заплакал от злости, от бессилия. - …Но, как мы знаем, сама природа помогала Святому Патрику за его доброе сердце, дети! – грустила дальше сестра Элен, - злой человек заснул за рулем своей огромной машины и разбился. Несмотря на то, что злодей и его семейство принесло столько горя жителям волшебного леса, Святой Патрик, узнав о трагедии, поспешил на помощь, оставив даже больную Инессу. Но прибыл слишком поздно – семья злодеев не смогла выбраться, и их собственная машина, на которой они совершили столько ужасных убийств, стала им могилой… - Поспешил на помощь? Да он ублюдок - этот ваш Святой Патрик. Вы слышите?! Он ублюдок и убийца. Он бросил моего отца одного умирать в лесу, он прострелил мне ноги. Какое к черту волшебство! Это убийство. Он убийца, а не мой отец! – Этьен бился в истерике. Сестра Элен все тем же грустным голосом выводила мораль сказки, но Этьен кричал и плакал, зажав уши руками, чтобы не слышать бред, который лился из динамика школьного радио. И он не услышал, когда в комнату поспешно вошла сестра Мэри со шприцем… * * * Яркий солнечный свет заливал небольшую поляну, в центре которой в инвалидном кресле сидел ребенок. Зажмурившись от яркого утреннего солнца, он лениво рассматривал высокий каменный забор, увитый плющом. Крупные темно-зеленые листья покачивались под легким дыханием теплого ветерка и, видимо, чувствовали себя великолепно. - Разжирел как, - обратился мальчик к плющу и прикрыл глаза. Внезапно послышался шорох, и кто-то тихо произнес: - Привет. Мальчик вздрогнул и открыл глаза. Между кладкой стены и корнями плюща, скорчившись, сидела девочка. Серая мешковатая одежда, которую носили все воспитанники школы, практически сливалась с каменными глыбами забора. Этьен открыл рот, чтобы издать возглас изумления, но девочка приложила палец к губам. И тогда он также шепотом ответил ей: - Привет. Откуда ты? Вопрос был вполне закономерным – дети в школе должны были «постигать секреты природы», а потому, общаться им запрещалось, запрещалось дружить и общаться друг с другом. В приюте Святого Патрика, по предположениям Этьена, было около двадцати детей самого разного возраста. Но, в силу школьных правил, мальчик никого не знал, да и видел крайне редко, ибо каждый «постигал секреты природы» самостоятельно в каком-нибудь укромном уголке огромного двора. Покидать двор запрещалось под страхом порки и изолятора. Впрочем, Этьену это не грозило, – перемахнуть через забор с его ногами нечего было и думать, а огромные железные ворота всегда были на замке. - Меня называют Скарлетт, но настоящее мое имя Луиза. А как тебя зовут? - Скарлетт… - прошептал мальчик. – Про тебя говорили по радио… - Да, - перебила его девочка. – Про меня все время говорят. Так как тебя зовут? Этьен открыл было рот, но тут призадумался. - Знаешь, а я не знаю. Я не помню… Сестра Мэри все время называет меня «малыш»… - Церемонии посвящения еще не было? Этьен развел руками: - Я не знаю, что это… - Имя. Тебе не дали имя. - Но у меня есть имя! – возмутился мальчик. - Какое? Этьен сморщил лоб, что-то вертелось в голове. - Я не помню. - Ну хорошо, а что ты помнишь? Как ты оказался здесь? Ты помнишь своих родителей? Где они? Этьен напрягал мозг, пытаясь вырвать из забытья ответы, но в голове вертелось только «мы дети черной волчицы Инессы и Святого Патрика». Луиза как будто прочитала его мысли. - Забудь этот бред. У нас есть родители, и есть имена, и нормальная жизнь! - выкрикнула она и тут же зажала ладошкой рот, озираясь по сторонам. - Почему ты помнишь, а я все забыл? Луиза пожала плечами. - Я не знаю. Может тебе так хочется? - Я тоже не знаю, - устало признался Этьен. – У меня была другая жизнь, я это помню, но не помню какая. - Бедненький, - всхлипнула девочка, - что же они сделали с тобой! - Мне делали уколы, - вдруг вспомнил он и поежился. - Ох! Мне пора, - пискнула девочка и ужом скользнула вдоль стены. - Пора обедать, малыш! – послышался сзади масленый голос сестры Мэри. - Кашка, кашка, - пела сестра Мэри, ставя на столик перед Этьеном миску. - Опять эта зеленая мерзость, - с отвращением пробурчал Этьен, когда дверь за ней закрылась. Сестра Мэри рассказывала ему, что кашу готовят из сбора разных трав, что она очень полезная… Этьен поковырял ложкой массу, потом, зажмурив глаза, отправил небольшую порцию в рот. - Ну и гадость! Размахнувшись, он зашвырнул содержимое миски под кровать. Когда вернулась сестра Мэри, он с наслаждением облизывал ложку… Этьен напряженно всматривался в заросли плюща, ожидая, что вот-вот мелькнет серое платьице, но лишь ветер шаловливо заигрывал с крупными листьями, и они лениво отвечали на ласки. Скарлетт-Луиза так и не появилась. Не было ее и на следующий день, и через день она тоже не пришла. Каждый вечер, прислушиваясь к голосу печальной сестры Элен, читающей вечернюю молитву, Этьен пытался хоть что-то вспомнить из своей прошлой жизни… - Ты не заболел, малыш? – озабочено спросила сестра Мэри, вглядываясь в бледное осунувшееся лицо Этьена. Тот помотал головой, выдавив из себя подобие улыбки. - Все-таки что-то не так. Может быть, тебе провести несколько дней в постели? - Что Вы, что Вы, сестра Мэри! – горячо запротестовал мальчик и добавил, - а знаете, я уже несколько дней наблюдаю за листьями плюща. Мне кажется, что они живые и разговаривают со мной. Когда дует ветер… Но сестра Мэри не дослушала его. - Угу, угу, - удовлетворенно перебила она его. – Вот и хорошо, вот и молодец. Ты на верном пути, малыш. Я обязательно сообщу об этом матери Терезе… - Ты обязательно все вспомнишь, - убеждала его Луиза, - я что-нибудь придумаю, и ты вспомнишь. Этьен грустно пожал плечами. - Что ты можешь придумать? - Уже придумала! Только тихо. Ты знаешь Мрачную галерею? - Да… - чуть помедлив, ответил мальчик. Кто же не знал Мрачную галерею – длинный и темный узкий коридор, расположенный в заброшенном крыле здания школы. По слухам, коридор заканчивался маленькой сырой клеткой, которую сестры использовали для изоляции нарушителей дисциплины. Сырые, поросшие мхом стены галереи проглатывали стоны и крики ослушников, томящихся в изоляторе. Про коридор ходили самые мрачные легенды. - Дуй туда! Встретимся у изолятора. - Зачем? – испугался Этьен. - Не бойся, - засмеялась Луиза. - Он темный и сырой, но не более того! - Я и не боюсь, - обиделся пристыженный Этьен и стал разворачивать свое кресло. Он слышал, как своды галереи роняли капли, на полу были разлиты лужи. Этьен медленно катился вперед, разрезая воду и подбадривая себя тем, что если Луиза не боится, значит, здесь действительно нет ничего страшного. Мальчик оглянулся, вход маячил далеким светлым пятном. - До чего же длинная, зараза, - прошептал он, продолжая крутить колеса разбитой инвалидной коляски, мышцы рук ныли от напряжения. - Как ты долго. Я уже начала беспокоиться, - услышал он рядом шепот Луизы. – Я повезу тебя. Они прошли еще несколько метров, потом резко повернули влево. Откуда-то сверху справа пробивались тонкие струйки света. Луиза остановилась. - Вот, смотри! Она что-то дернула, и тяжелая портьера поехала вверх, открывая огромный витраж. Этьен вздрогнул, - прямо перед ним на стене во весь рост был изображен герой его ужасных снов. Взгляд голубых глаз проникал в самую душу, черные волосы развевались на ветру, а рядом, глядя в бесконечность такими же голубыми глазами, стоял огромный черный волк. «Он огромен. Его шерсть не висит лохмами, как у обычных волков, она слегка вьется. И он черен, как ночь, но глаза у него голубые. Они холодны, как кусочки льда…», - мальчик вспомнил слова отца, вспомнил отца, вспомнил маму, вспомнил все. - Меня зовут Этьен, - прошептал он и заплакал… * * * Хрюкнул замок, и этот резкий звук разбудил Этьена, унося с собой остатки яркого нереального пикника – веселый смех мамы, дым костерка и запах жарящегося на углях мяса. Дверь медленно отворилась. - Луиза?! – Этьен сел на кровати. - Тише, тише! Она скользнула в комнату, и замок хрюкнул второй раз. - Но как?! Откуда… - Стащила, когда сестры напились пьяные. Они часто напиваются. Сестра Мэри отвела меня в изолятор, а ключи в дверях забыла… Вот, целая связка – от всех комнат! - Не может быть! Но ты же можешь убежать! - Это ключи только от внутренних комнат… Мальчик разочарованно откинулся на подушку. - Но это не главное. Я не смогу одна. Вокруг лес и дикие звери… - Луиза помолчала, а потом осторожно продолжила, - я искала человека … в общем, друга… - Луиза! Ах, если бы я только мог! – Этьен в отчаянии стукнул кулаками по своим бесполезным ногам и горько рассмеялся. – Боюсь, ты выбрала не того! Она погладила его по руке. - Мы что-нибудь придумаем, Этьен. - Нет, Луиза. Ты не понимаешь, ты не представляешь… - У нас нет выбора, Этьен. Мы все равно погибнем. - Что значит «погибнем»? - Я не хотела говорить тебе… Патрик – он убийца… - Я знаю, он убил моих родителей, а меня сделал инвалидом… - В День Святого Патрика он забирает из Приюта мальчиков, чтобы… чтобы скормить их своим волкам. - Не может быть! Сестра Мэри говорила, что они уходят в лес, чтобы охотиться и жить в стае. - Это ложь, Этьен. Я видела сама… - Что ты видела? - Яму. Я видела яму, куда кидают тех, кого забирают из Приюта в последний день года. - А девочки, что он делает с девочками? - Он забирает в лес одну девочку и насилует ее в своей пещере, пока она не умирает от голода и холода... Потом другую. Если рождается ребенок, сестры воспитывают его в Приюте… * * * Ночью в Мрачной галерее было еще страшнее, но Этьен не подавал вида. Луиза уверено шлепала по лужам, толкая впереди коляску. Ночь была лунной, и нитки света, как и первый раз, пробивались сквозь тяжелую пыльную ткань. Пока Луиза возилась с портьерой, мальчику казалось, что даже сквозь мрак убийца Патрик сверлит его своими ледяными глазами, и он тихо позвал Луизу. - Сейчас, застряла веревка. Наконец витраж осветился мягким лунным светом. Луиза указала рукой на портрет Патрика: - Это и есть дверь в «новую жизнь». - Не понимаю. - Смотри. Луиза подошла к картине и уперлась ладонью в морду волчицы. Раздался скрежет и скрип, и стена с Патриком отъехала в сторону, открыв проход вниз. Пахнуло свежим воздухом, травами и летней ночью, но к этим приятным запахам примешивался другой – резкий и неприятный, запах крови и смерти. Этьен отпрянул, но Луиза, казалось, не обратила на него внимания. - Смотри, - повторила она, - когда стена отъезжает, она перекрывает проход в галерее. Это даст нам время, чтобы выбраться из Приюта. - А куда? - Я не знаю. Полагаю, что в лес. Волки приходят сюда, чтобы сожрать своих жертв. Этьен подъехал поближе к проходу и в неверном свете, падавшем из окна, увидел что-то белое. - Что это, там внизу? - Это кладбище Школы Святого Патрика, Этьен. Говорят, что тени погибших здесь бродят по Мрачной галерее долгими зимними ночами. - Надеюсь, они помогут нам, - пробурчал Этьен, поежившись. - Лишь бы не помешали, а мы уж как-нибудь сами, - уверено ответила Луиза. Она подкатила коляску к самому спуску. - Слишком круто, боюсь, не удержу. Помогай мне. - Луиза, может все же ты одна? Я буду только задерживать тебя. - Путь на свободу труден, - только и ответила девочка… Кости хрустели под ногами Луизы и под колесами коляски. - Сколько же их здесь… - шепотом, словно боясь потревожить тишину этого страшного места, произнесла Луиза. Они очень медленно двигались и уже долго, Этьен не мог сказать сколько, даже приблизительно. Одуряющий запах и этот хруст просто сводили с ума. - Как же долго! – сказал Этьен. - Мне трудно, - ответила Луиза. – Эти кости... Я очень устала. - Может отдохнем, - предложил он. - Смеешься? Расположится среди кучи смердящих человеческих костей и черепов, - идея действительно казалась безумной. - Осталось немного, чувствуешь, холоднее стало?! – воскликнула Луиза и устремилась вперед. – Последний рывок!.. - Не может быть! – в отчаянии вскричала девочка и в бессилии уселась прямо в груду костей. Этьен же не в силах был вымолвить ни слова. Бесконечный коридор смерти, оставленный позади, заканчивался массивной металлической решеткой. А за ней шептался лес, и пряные запахи недалекой осени звали и манили. - Что же теперь будет?! – наконец, выдохнул Этьен. Луиза, обхватив голову руками, раскачивалась из стороны в сторону, словно пытаясь унять зубную боль. И вдруг остановилась. - Ну конечно! Нужно вернуться и поставить плиту на место, и тогда решетка откроется. - Вернуться?! – на это уйдет полночи. - Да, ты прав, поэтому я пойду одна. Я быстро добегу, закрою чертову дверь и вернусь. А ты жди меня здесь. Этьен было запротестовал, - сидеть одному в темноте в груде скелетов. - Не беспокойся, это быстро. Или мы сделаем это или умрем. А так, у нас есть хоть какой-то шанс… - Осталось немного, осталось немного, осталось немного… - бубнила девочка, хотя на самом деле, слабо представляла, какой путь она уже проделала и сколько еще предстоит. Ноги налились свинцом, дыхание сбилось и с тяжелым хрипом вырывалось из легких. «Воздух совсем спертый, уже недалеко», - отметила Луиза. И, словно в ответ на эту мысль, впереди забрезжил слабый свет витража. - Подъем более тяжелый, чем спуск, - констатировала Луиза, приближаясь к цели. Она уже видела край массивной каменной стены на четверть выступающий из проглотившей ее стены, когда высокая тень обозначилась в проеме. Девочка вздрогнула и остановилась, по спине пробежал мерзкий холодок. «Привидение?! Не может быть!» - Утомилась, дитя?! – прокаркало оно. - Ох! – от неожиданности выдохнула Луиза. Этот голос невозможно было спутать ни с чьим другим. - Добрый вечер, мать Тереза, - девочка попыталась взять себя в руки, но голос предательски дрожал. - Ты покидаешь нас? – масленым голосом, не отвечая на приветствие, поинтересовалась старуха. В скупом свете витража ее огромный острый нос сильно напоминал клюв. «Старая злобная ворона», - подумала Луиза, но вслух ответила: - Совсем нет, я просто гуляла. Мне всегда было интересно, куда ведет Мрачная галерея… - Теперь ты знаешь, куда она ведет, - оборвала ее настоятельница. – И там, куда она ведет тебя и твоего немощного друга уже ждут. Прощай, непослушное дитя. Мать Тереза протянула руку и коснулась головы волчицы, приведя в действие скрытый механизм. Луиза рванулась вперед, пытаясь протиснуться в закрывающийся проход, но старуха так сильно толкнула ее в грудь, что девочка отлетела на несколько шагов и, больно подвернув ногу, упала на кости. - Ловушка, - прошептала Луиза и заплакала… Этьен порылся в кресле и вынул мешочек с сушеным мясом, которое заботливо собирала Луиза специально для этого случая. Он подложил его под затекшую спину и, запрокинув голову, закрыл глаза. «Что так темно, что эдак. Так, может, удастся вздремнуть», - рассудил он. Хруст костей, отсчитывающий шаги Луизы давно растворился во мраке. Время тянулось медленно, а точнее, словно совсем остановилось, и даже лес перестал вздыхать. Внезапно подросток услышал чье-то дыхание, сердце бешено заколотилось. Он открыл глаза, вглядываясь в густую тьму, и обомлел, - всего в нескольких шагах, по ту сторону решетки, словно клочья черного дыма, медленно и тихо приближались силуэты огромных животных с горящими голубыми глазами-льдинками. Они подходили и садились рядами вдоль прутьев, не выказывая нетерпения. Этьен попытался отъехать, но колеса почти по самые оси увязли в месиве из костей. Он дергал их, торопился и злился, но коляска, словно чугунная даже не шевельнулась. - Это бесполезно, малыш, - услышал Этьен голос, от которого мороз пробежал по коже. - Святой Патрик, - выдохнул Этьен и поднял глаза. В нескольких метрах от решетки, позади молчаливой стаи стоял его мучитель, его страшный сон, опираясь то ли на ружье, то ли на посох. - Ты искупишь грехи своего отца, мальчик. Твой дух и твоя сила будет жить в каждом из членов Свободного Черного Сообщества… - Луиза! – закричал Этьен. – Луиза, где ты? Беги, это ловушка! Крик ударился о стены и отразился гулким эхом. И словно в ответ, что-то заскрежетало, и решетка, дрогнув, поползла вверх. Волки забеспокоились – поднявшись, они заметались вдоль прутьев, пытаясь просунуть голову в открывающееся отверстие, но им пока еще мешали груды костей. Сверкая голубыми глазами, они издавали сдавленные рыки. «Прямо как несварение», - явилась откуда-то непрошенная мысль... Луиза даже не пыталась подняться, - силы покинули ее, нога болела, и надежда медленно умирала. «Я была уверена, что есть хоть малейший шанс, но что все закончится вот так, и так быстро». Размышления прервало чье-то дыхание. «…тебя и твоего немощного друга уже ждут, - вспомнились слова матери Терезы, она поняла: – Волки». Луиза закрыла глаза. Животное остановилось над жертвой. Из пасти несло смрадом и что-то густое, липкое капнуло девочке на лицо. - Кровь… Прости, Этьен... © 10.11.2007-20.11.2008 г. Галина ТЕН © Галина Тен, 2008 Дата публикации: 20.11.2008 12:45:17 Просмотров: 3706 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|