Комплекс жертвы

Галина Целищева

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 16388 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Ляльку бросила мать. И не только её, но и папу Славика и великовозрастного балбеса Борьку.
А случилось это сразу после выпускного вечера, на котором Лялька была восхитительна в сшитом матерью платье. То, что она выглядит лучше своих одноклассниц, разряженных как куклы Барби, в стоящих колоколом юбках из органзы, Лялька понимала, но всё равно капризничала, злилась, донимала мать обвинениями в безвкусице, узости взглядов, ограниченности и в постоянном желании сэкономить. Её глодала обида, что платье не куплено в одном из модных салонов, названиями которых подружки щеголяли друг перед другом. Что его стоимостью она не могла никого поразить.
Да, и как смела мама Наташа лишить её головокружительных походов по магазинам, будоражащих примерок!
То, что папа Славик держит семью в финансовом кулаке, чувствовалось всегда, но теперь его, бравого подполковника, всё чаще тянуло шикануть и вкусно перекусить в веселой компании на стороне. А это требовало денег.
Лялька первая обратила внимание, что отец постоянно подвозит на машине, то одну, то другую молодую женщину, а мать в это время оттягивает руки пакетами из магазинов.
– Боря! Помоги мне сумки поднять! – звонила мама Наташа. Сын нехотя отрывался от телевизора, и с видом человека, делающего огромное одолжение, нёс продукты на пятый этаж, не забывая по дороге что-нибудь вкусненькое сунуть себе в рот.
Борька мать жалел, но, слушая сетования на то, что ей мало кто помогает, изрекал:
- А что ты хочешь? У тебя же комплекс жертвы.
Мама Наташа, хоть и имела высшее образование, но из-за постоянных переездов из гарнизона в гарнизон, работала не по специальности, зачастую выбирая те места, которые давали возможность быть ближе к Ляле и Борьке. Это были детские сады, начальные классы маленьких школ, офицерские клубы. А в последнее время, чтобы всегда встречать вкусным обедом мужа из части и детей с учебы, Наташа мыла свой пятый этаж офицерского общежития. Борис – уже студент четвертого курса, видя мать со шваброй, смущенно объяснял товарищам, которых он часто водил домой как в столовую: - «Сегодня наше дежурство по этажу».
Папа Славик вообще делал вид, что так и надо, и даже как-то в ссоре бросил, что Наташа ни на что другое больше и не способна. А Ляльке было всё равно. Она находилась в мире любовных переживаний, мечтаний и грёз. Ну и что такого, что каждый из членов их идеальной семьи привык видеть маму обслугой: посудомойкой, уборщицей, кухаркой, прачкой? Она же сама это место для себя выбрала.
Что таки стало последней каплей? Может, очередной Лялькин упрёк в том, что мать и сама безвкусно одевается и ей посоветовать ничего не может. На слова дочери Наташа как-то сжалась и быстро вышла из комнаты. Лялька уже десять раз пожалела о сказанном и собиралась её догнать и всем своим видом изобразить раскаяние, но тут семейная портниха вернулась с журналом мод двадцатипятилетней давности. «Ленинградский дом моделей» написано на обложке и почти на половине страниц – модельер Наталья Орлова.
- Ну, когда это было! Всё давно устарело! – пренебрежительно заявила Лялька, но удивилась и наличию альбома и неизвестного отрезка в досемейной жизни мамы Наташи.
И вот теперь та уехала в свой любимый город Ленинград, ставший Санкт-Петербургом! И всё – дом или то, что принято называть «домом», семья, отношения в семье - стало рассыпаться на глазах. Если и раньше каждый жил своими интересами, стремясь вырваться из круга принудительных домашних дел, то теперь, когда исчез стержень, вокруг которого всё вращались, они стали совсем далеки друг от друга.

Папа Славик с головой окунулся в мир страстей. Свободу почувствовал. Но не забывал звонить жене и детям. Свобода свободой, но он, всё-таки, - муж, отец и глава семейства. Предстать перед своими молодыми подругами в качестве «брошенного» ему не хотелось. Унизительно. Он начал, как щитом прикрываться успехами своей жены: «разрабатывает модели», «участвует в конкурсе», «показывает коллекцию в Доме Мод». Он даже стал ей гордиться. И уже не говорил как раньше: «Плохонькая, да - моя!», а настаивал, чтобы Наташа свои работы подписывала фамилией Воронина. Совсем не потому, что хотел своего прославления через жену, а потому, что вдруг понял,- боится: покинет она его гнездо, расправит крылья, улетит и не оглянется.
Борька без материнского борща совсем приуныл, стал реже бывать дома, грозился жениться: «Если встречу такую как мама Наташа!» Но явно при этом вспоминал её уютной, домашней, ласковой, а не такой, как теперь – далёкой и преуспевающей.
Лялька готова была хоть сто раз на дню мыть ненавистную посуду, лишь бы только всё вернулось: дом снова стал Домом, а семья – семьёй.
В педагогическом университете она училась без удовольствия. Подумывала бросить. Не очень-то привлекала участь школьной учительницы. Хотелось, - рукоплесканий, блистания на киноэкране, фотографий в глянцевых журналах. А что? С её-то ослепительной красотой!
Единственное, что удерживало – литературная студия. Как здорово стоять перед аудиторией и вдохновенно читать стихи, написанные верлибром, видя восхищенные взгляды сокурсников! И руководитель – ничего. Седой, лысый, с припухшими сладострастными губами бабника. Писатель. Звучит волнующе. Лялька никогда не встречала настоящего писателя и ей лестно его внимание.
Но он не слушает, ЧТО она читает, он просто смотрит, КАК она это делает. И, представляет что-то такое, отчего на глаза его наплывает мечтательная дымка. «Как она хороша своей свежестью, неиспользованными резервами судьбы, нерастраченной энергией, красотой...» Старый перец так интенсивно пожирал чужую молодость, что ему казалось, что он и сам молодеет. И ему всё равно, что будет потом с глупышками, начинающими считать себя литераторами. Он одаривал их собой и думал, что когда он совсем состарится, а «поэтески» повзрослеют, то будут с теплом и благодарностью вспоминать и описывать незабываемые встречи с ним.
После семинара писатель предлагает девушке подвезти её домой. И она соглашается, хотя понимает, что соглашается на большее, чем просто совместная дорога.
Лялька знает, что к себе он не повезёт. У него молодая жена – пятая или шестая по счёту, хотя сам он, наверное, уже и счёт потерял.
Машина выезжает за город, минует кладбище и сразу – в лес. Дальше Писатель не едет – бензин экономит. Лялька видит темные кресты, кладбищенский мусор на месте их остановки. Вздыхает, обреченно закрывает глаза и отдается чужому сопящему человеку. Ничего не чувствует и не понимает – зачем?
Хотя если покопаться в тайниках сознания, то откроется, что это в некотором роде – месть маме Наташе, бросившей семью и уехавшей искать себя. И папе Славику, не остановившемуся в своих поисках наслаждений.

Борис не может дождаться полевого сезона, чтобы уехать в археологическую экспедицию. А там: раскопки могил «плиточников», купание в студёных реках, спирт из фляжки, песни под гитару, снежные вершины гор, деревенские девчонки- певуньи, поля конопли и ещё много такого, что потом приятно вспомнить. И ему совсем не хочется отправляться на сборы от военкомата. Уж лучше бросить военную кафедру! «Папа – офицер, друг препода... В семье сильны воинские традиции... Понятие долга, чести... Да, пошли вы...»
- Боря, они даже согласны, чтоб ты длинные волосы не остригал.
- Так я и поверил! Завезут на полигон и оболванят...
Он и без офицерского звания хорош: высокий, статный, в кожаных штанах, в косухе, с вьющимися патлами. Девки балдеют. И Илоне нравится.
Илона. От этого имени у него начинает что-то мешать в груди. Он не понимает, хорошо это или плохо. Может болезнь? Он знает одно лекарство – стакан водки. Северный принцип потребления алкоголя. Выпил, - напряжение спало. Море по колено. Правда, утром тяжело. У папы Славика с похмелья всегда болит голова, поэтому он практически не пьёт. А Борис – герой, ему трудности ни почём. Трудности закаляют.
Вот лежат они с Андрюхой, профессорским сынком на профессорской даче и умирают. По-настоящему. Палёная водка не одну жизнь унесла. Нет у них сил пошевелиться, до двери доползти, на помощь позвать. И Борька вспоминает маму Наташу. Как-то у неё так болело сердце, что не могла она до лекарства дотянуться. Смотрела на таблетку нитроглицерина и не могла. А Борька с очередной подружкой в соседней комнате музыку слушал. И не долетел до него мамин шепот.
- Что делать, мам? Каждый умирает в одиночку! – сказал он потом. Спокойно. Равнодушно. Цинично.
Смерть только тогда смерть, когда касается тебя лично.
Но, все таки, удалось Андрюхе на «вызов» сотового нажать. Приехали. Спасли.

После этого Борька привёл Илону домой. Решил с отцом познакомить. Пора в жизни определиться, выбор сделать.
Папа Славик - при полном параде, в форме, со звездами. Как раз звание полковника получил. И увидел юноша, как что-то в Илоне дрогнуло. Уже и не смотрит в его сторону, заливается смехом от каждой солдафонской шутки. Решил обнять её.
- Не надо, Боря!
И так повела плечом, как будто что-то липкое, неприятное спешила с плеча сбросить.
Не ожидал он такого двойного предательства. Озлился. А, когда через день увидел отца с Илоной в их машине, совсем с ума сошел. Напился и дома на отца с кулаками полез:
- Ну, ударь меня, ударь!
Хотелось ему такой боли, которая бы заглушила нестерпимую боль внутреннюю.
Папа Славик бить не стал, а просто вдавил его в стену, со всей уверенной силой победившего самца. Хрустнуло зеркало за спиной и осыпалось осколками, в которых мелькнули детские личики Ляльки и Борьки, ласковые глаза мамы Наташи, торт с именинными свечками и первый футбольный мяч.

Писатель говорил об учениях восточных мудрецов. Говорил, что саморегуляция личности начинается с истока и значит с физического тела. А упряжка из тела, чувств и мысли – есть Наслаждающийся (Атман). Может, он говорил о себе, так как наслаждение - основной принцип его жизни. Он любил любовь. Он жил этим и чувствовал себя богом, проповедующим идею любви к ближнему. Девчонки замерли от ощущения сопричастности с чем-то великим и вечным.
Лялька прикрыла глаза. Сладкая истома запоздалой волной пробежала по телу. Она почувствовала, что готова идти за разглагольствующим гуру куда угодно и когда угодно. Испугалась, не прочтет ли кто её желание. Оглянулась. У всех «поэтесок» - одинаковые выражения лиц. Сердечная червоточина делала своё дело.

Как-то в средине июня торопилась почти второкурсница на экзамен. Машины останавливала. Знакомая иномарка затормозила. Вывернула с улицы, ведущей на кладбище. Писатель рукой махнул:
- Садись!
На сидении рядом с ним – стильная взрослая дама. Смотрит высокомерно. А вечный любовник балагурит, представляет их друг другу. И не понятно: кем из них он хвалится. Но только вдруг увидела Лялька какая у него маленькая голова, какой он сутулый и сморщенный, как похож на облезлого старого волка.

Экзамен она не сдала, чем очень удивила преподавателя.
Потом долго ходила по улицам, мысленно с Писателем разговаривала, увещевала его, стыдила. Оправдывала. Проклинала. Если верить тому, что мысль материальна, то он должен был уже не раз превратиться или в соляной столб, или сгореть в адском огне.
Но с ним ничего не произойдёт. Он будет вести жизнь веселую, бурную, разноцветную как калейдоскоп. «- А – Бог? Неужели он не видит? Но, наверное, Богом так задумано. Ничего этот стареющий мужчина не совершает страшного. Он, просто, доставляет удовольствие такому количеству женщин, которое может охватить».
Красиво жить не запретишь!
Но может Бог просто выжидает момент как бы больнее его наказать, лишить чего-то такого, что станет для него страшной потерей? Что это будет – самая желанная из его женщин, книга, превратившаяся в пепел, ужасная болезнь?
В голове сложились рифмованные строки:

Кто ответит:
куда всё катится?
Мир раздроблен,
слезой размыт...
Я – девчонка
в линялом платьице,
ты – порочен и знаменит.
Наслаждаясь
тирадой выспренней,
намекаешь, как надо жить,
учишь быть
свободной и искренней,
но не думаешь
мне служить.
Мы участвуем
в скучной драме,
где давно известен финал.
А стихи
о Прекрасной даме
ты когда-нибудь сочинял?
Выбираешь
роль Покровителя,
но огня нет в твоей крови.
По-крови-тели, по-крови-тели...
А девчонки хотят любви.

Лялька где-то читала, что «хронический» бабник никогда не изменится. Эту устойчивую поведенческую модель не поправят ни любовь, ни забота, ни помощь специалистов. Тип женщин, которых он выбирает, обладают повышенной эмоциональностью, и, как правило, все они – истерички. Значит, его привлекают женщины в роли жертвы, с заниженной самооценкой или эмоционально зависимые от него?
«Он и из меня хочет сделать истеричку, которой легко управлять.
Я не дам ему этого шанса!»
Лялька пришла домой, нашла крепкое лезвие и прямо в платье легла в ванну с теплой водой. Спокойствие овладело ей. Скажут: из-за экзамена. Ну, и хорошо!
Раздался резкий звонок. Потом стук в дверь.
- Кто?
- Конь в пальто!
Борька влетел в прихожую и жестом фокусника сдернул бейсболку.
- Глянь, сеструха!
Голова его матово блестела, стриженная «под ноль».
- А где твой хайер?
- Всё! В армию ухожу! Р-рядовым!

Рядовой Воронин не знал, что в лицо ему дышит Чечня. Что в одну из командировок полковник Воронин протянет ему руку и задёрнет в вертолёт. И этим спасёт его от смерти.

Лялька прилетела в Москву в летний полдень. Не стала добираться в Бирилёво к знакомым. Из Домодедово сразу поехала во ВГИК. В вестибюле немноголюдно. До экзаменов ещё далеко. Изучила стенд с информацией, добралась до приглашений на съёмки в массовках. «Можно попробовать... Есть время...» И стала каждый день ездить на киностудию. Там её и высмотрел «помощник режиссёра». Банально. Лялька не верила в возможность получения главных ролей в кино через этого маленького тщедушного человека, вечного мальчика, но она восприняла их общение, как необходимый атрибут «киношной» жизни. Правда, у него обнаружились некоторые психические проблемы. Он был способен легко начать отношения, но не знал как, а, главное, зачем их сохранить.
В принципе Помощник был добрым, и, несмотря на постоянную «помощь» молоденьким артисткам, каким-то чистым. Наивным. Очень старался в постели и на съёмочной площадке. Всё время с кем-то её знакомил.
- Алекс. Оператор.
Глаза-магниты. Притягивают и отталкивают. Лялька улетает далеко-далеко. Лица не видно. Виден только свет, на который она летит снова и снова. Оператор протягивает ей листок с адресом студии. Почему листок не вспыхивает от соприкосновения с Солнцем?
- Придёшь!
Лялька кивает.
Она в разных вариантах представляет, как она придёт. Как он просветлеет лицом ей навстречу. Притянет. Прижмёт.
- Я ждал. Я всегда ждал тебя!
Она уткнется ему в грудь и расскажет всё-всё. Про маму Наташу, без которой ей ужасно плохо. Про папу Славика, убегающего от одиночества в одиночество. Про брата Борьку, ставшего мужчиной. И они будут любить друг друга и не расстанутся никогда.

Вот и этот дом! Лялька сверяет адрес с написанным на листке, набирает код и поднимается в квартиру. Дверь открывает парень с обнаженным торсом. Оценивающе оглядывает. Одобрительно хмыкает и идёт впереди её, поигрывая мускулами.
Посреди комнаты большая кровать – «траходром». В углу – осветительная аппаратура.
- Раздевайся!
- Что?
- Раздевайся!
Еще один парень, похожий на первого, подходит к ней. Голый. На нём ничего нет. Загораются лампы. Лялька испуганно оглядывается по сторонам, ища спасения. За камерой на треножнике – Оператор. Лицо светится. На губах мягкая подбадривающая улыбка.
- Нет! Нет!
Она бросается к входной двери. Ей страшно: убьют, наверное. Ну, и пусть! Это не страшнее чем лежать на кровати с двумя резиновыми мальчиками и видеть, как Он с профессиональной озабоченностью снимает порнографические сцены.
Но её не стали задерживать. Отпустили. Решили, что когда-нибудь всё равно созреет.

« Какое над Москвой серое небо! Толи – смог, толи – мрак, толи – озноб. А может – озлобленность, стяжательство и разврат. Почему не сияет небо своей умытой, наполненной чистотой? Почему вползают в душу сомнение, разобщенность, разъедают и делают пустой».
Лялька не поняла, как очутилась на Ленинградском вокзале.
Долго обессилено сидела, глядя в одну точку.
Потом открыла сумочку, пересчитала деньги и подошла к кассе.
«Может, маме Наташе в её агентстве нужна высокая длинноногая модель?»

© Галина Целищева, 2009
Дата публикации: 20.04.2009 12:24:30
Просмотров: 2649

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.