Яма
Степан Хаустов
|
Форма: Миниатюра
Жанр: Просто о жизни Объём: 4661 знаков с пробелами Раздел: "" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Копать ямы дело нелёгкое. Даже для кладбищенских землекопов. И не потому, что ‘кошки скребут’ (с этим то, как раз, всё в порядке), – тяжело физически. Климат в России не балует, да и в ежедневном наряде могила редко бывает единственной. Это только на бумаге - ‘метр на два’. Фактически же, за каждым сантиметром: пот, грязь... и нескончаемые покойники. Море покойников. Больших и маленьких, худых и толстых Ивановых, Петровых, Сидоровых… чуть ли не штабелями укладываемых в эти скупые чиновничьи стандарты. Виктор закурил. Уже с час он вонзал штык лопаты в плотный глинистый грунт, не замечая витающей вокруг суеты. И только остановившись для перекура, обратил внимание на установку очередного гранитного шедевра. Закончив работу и подойдя к памятнику, он вдруг вновь оказался в ‘ухарских девяностых’: с блестящего на солнце огромного расписного креста ему улыбалась знакомая ещё с молодости круглая щетинистая физиономия... За два дня до... Чёрный ‘мерин’ пёр как танк, буром, абсолютно не замечая иных участников дордвижа, будто их и не было. Знаки и разметки для Палыча не существовали. Как и по жизни, значение имела лишь одна полоса: взлётная. Расположение духа – возвышенное. Он будто парил над всеми, распустив свои воображаемые крылья. И причина ведь была веская: накануне ему вновь улыбнулась фортуна, вытянув сухим из очередного процесса, светившего, по меньшей мере, ‘строгой десяткой’. Стрелка спидометра перевалила за ‘двести’ и в обратную сторону, похоже, не собиралась. Небольшие ямки и прочие неровности ‘бенц’ даже не чувствовал, с лёгкостью проглатывая всей мощью тяжёлых бундесовских рессор. Но вот очередная колдобина оказалась уже настоящей ямой (каких на Руси, из-за повсеместного воровства, превеликое множество) и, на сей раз, пришлась ‘мерсу’ не по зубам. Пал Палыч даже испугаться не успел, а фирменная улыбка так и застыла на его вечно небритом обрюзгшем лице, свидетельствуя о скоротечности мира, в котором он некогда пребывал. За два дня до... Процесс под председательством федерального судьи Попова И.В. близился к завершению. Стороны в прениях уже выступили и были готовы выслушать подсудимого в ‘последнем слове’. Но к всеобщему удивлению тот говорить не стал, заявив лишь, что полностью доверяет беспристрастному и справедливому суду. …Приговор в отношении Рогова П.П. был готов ещё неделю назад. С тех самых пор, как капитал судьи пополнился на некую, оговоренную сторонами сумму. И теперь, находясь в совещательной комнате и попросту убивая время, он неторопливо попивал любимый китайский ‘пуэр’, создавая видимость вершения правосудия. Яма, которую за пятнадцать лет ‘безупречной’ службы судья себе выкопал, была уже довольно глубокой, а потому никаких попыток выбраться из неё он не предпринимал, давно полагая, что лучше жить в темноте с золотым фонариком, чем существовать под солнцем. За двадцать лет до... Копать яму дело нелёгкое. Особенно, если копаешь самому себе. И уж точно не потому, что тяжело, как раз наоборот: откуда-то вдруг сила берётся. Вот только куда эту силушку девать? Всех разом лопатой не перешибёшь, – мигом пулю схлопочешь. Всё ещё надеясь на чудо и попросту оттягивая время, Виктор то и дело останавливался, а то и просто тыкал лопатой. Но чуда не происходило, а приближающаяся неизбежность всё глубже и глубже погружала его в собственную могилу. – Всё, коммерс, завязывай... время... – не выдержал стоявший ближе всех в натянутой на лоб кепке, – нам тебя ещё закапывать. – Да пусть ещё разок перекурит, – возразил было длинный... но тут же притих, уловив на себе тяжёлый взгляд здоровяка, по всей видимости рэкетирского бригадира, вытягивавшего из-за пояса потёртую временем ‘тэтэху’… – ‘Рог’ велел по-быстрому оформить. И чё тянем?.. ‘Атас, мусора!’, – прозвучало в голове Виктора громче любого выстрела… Ещё с минуту он стоял не шелохнувшись, после чего опустился на колени и, закрыв руками лицо, совсем не по-взрослому зарыдал. В тот раз с членами Роговской группировки незрячая Фемида обошлась по-лёгкому, можно сказать по-матерински, почти любя. Хватило и арестантского срока в СИЗО. Палыч на ‘скамью’ и вовсе не сел, отделавшись формальным допросом, да кило ‘зелени’. ‘Сухари сушить’ ему всё же пришлось, но несколько позже и уже по сугубо экономическим статьям. Для Виктора же, первая в жизни яма оказалась далеко не последней. К тому же, некой отправной точкой. И на всю оставшуюся... Дорожки героев в дальнейшем не пересекались. Но только по жизни. 05.06.2017 © Степан Хаустов, 2017 Дата публикации: 05.06.2017 18:32:35 Просмотров: 2217 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|