Приключения соломенной вдовы

Борис Михайлов

Форма: Роман
Жанр: Приключения
Объём: 430301 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Новая история – продолжение приключений самарской девчонки из романа «Предательство любви не прощается». Читать её можно и как самостоятельный роман.

Восемь лет назад муж Елены, преуспевающий бизнесмен, вышел утром прогулять собаку и не вернулся. Найти следы, причины загадочного исчезновения не смогли ни милиция, ни частные сыщики.
Новая история – продолжение приключений самарской девчонки из романа «Предательство любви не прощается». Читать её можно и как самостоятельный роман. Подруги героини, чьи имена изменены, в первой книге узнали себя и не обиделись, а потребовали продолжения.
Повод нашелся и более серьезный. В телепередаче «Жди меня», среди показанных фотографий нескольких мужчин, потерявших память, опознали пропавшего когда-то первого мужа Елены. Найти самого человека, похожего на мужа, оказалось непросто, фотография попала на экран случайно. Елена активно занялась его поисками.
Как и в случае с первым романом, двоюродный брат героини, журналист, помог Елене систематизировать её записи, которые она регулярно вела, литературно привести в порядок. Убеждал быть автором своей истории. Объяснял, что у женских романов своя читательская аудитория, откровениям женщины читательницы поверят больше. Она вновь категорически отказалась, угрожая забрать собранные материалы и уничтожить.
— Пиши, как первый роман от имени женщины, но автором книги под своей фамилией или псевдонимом, ни за что не буду. Эпиграфом поставь строки из моего любимого писателя Мураками Харуки.
Автор так и поступил, оставив повествование от имени героини.

« …. написание текста не есть средство самоисцеления — это всего лишь слабая попытка на пути к самоисцелению. Однако честно все рассказать — чертовски трудно»
Мураками Харуки.

1

Разбудил меня телефон. Не проснувшись окончательно, сообразила – Междугородка, но поднять трубку не поспешила. Телефон продолжал трезвонить. Переборов себя, ответила. Звонила Евдокия Андреевна из Самары – мать первого моего мужа Валерия, бесследно исчезнувшего много лет назад. Вышел утром прогулять собаку и не вернулся. Каких только версий не строили! Убили конкуренты по бизнесу, похитители потребуют выкуп, инопланетяне увезли с собой. С его братом Сергеем потратили тысячи долларов на официальных следователей и частных сыщиков – результатов никаких. На имущество и деньги Валерия никто не претендовал, и всё унаследовала я. Спустя три года вышла замуж, а еще через пять второй муж оставил меня. Сегодня опять соломенная вдова.
Взволнованная Евдокия Андреевна вместо приветствия и обычных вопросов о житье – бытье, с места в карьер спросила, смотрела ли вчера телепередачу «Жди меня». В последний раз я включала её, не помню когда, не знала, что программа продолжает выходить.
— Показывали фотографии мужчин, потерявших память. Не знают кто они, ничего не помнят о прошлом. Я передачу не видела. Позвонили знакомые и сказали, на одной фотографии им показался Валера.
Обижать сомнением безутешную мать, всё еще надеющуюся на возвращение сына, не стала.
— Съезжу на телевидение и посмотрю снимки. Если кто-то напомнит Валеру, конечно, займусь поисками. Фотографии, что показывали, в любом случае пересниму и вышлю вам электронной почтой.
— Поезжай немедленно, пока сама не посмотрю, не успокоюсь. Денег не жалей.
— О чем вы! – Вежливости ради, поинтересовалась здоровьем бывшей свекрови, спросила как внук Максим, семья Сергея. Евдокия Андреевна не пустилась в обычный долгий разговор, коротко ответила на мои вопросы, и еще раз поторопила немедленно отправляться на ТВ. Пришлось объяснить, в Самаре половина восьмого утра, а в Москве еще только полседьмого и на телевидении никого нет.
Поговорив, попыталась заснуть, но сон отступил окончательно. В голове калейдоскопом всплывали события из жизни с Валерием. Он смотрел на меня как на богиню, угадывал каждое желание. Превратил самарскую девчонку из рабочего предместья в светскую даму, ввел в круг рублевской тусовки. Валера на двенадцать лет старше меня и я относилась к нему с уважением, надеялась со временем полюбить. Верила маминому утверждению, прожив лет пять вместе, не буду ощущать разницу в возрасте. Всё и шло к тому, живи вместе и дальше. А вот полюбить… «Неужели и в правду нашелся? Ничего не помнит, не знает кто он. Если, действительно, Валера, что мне делать»?
Любила я по-прежнему Ваню, свою школьную любовь. Он со слезами убеждал одуматься, не выходить замуж за маминого протеже. Позже не простил моего предательства. Ослепленная блеском богатства мира «новых русских», их времяпрепровождением, я предала любимого. Взамен получила всё и сразу, как мечтают тысячи девчонок, черпающие знание жизни из глянцевых журналов. После исчезновения Валерия, я вдруг поняла, что любила его. Искренне переживала потерю и не жалела денег на поиски. В надежде на его возвращение, долго не выходила замуж. Короткие романы случались, разбуженная во мне женщина требовала мужчину, но продолжала ждать Валеру. Время шло, я поняла, пора устраивать собственную жизнь, хватит ходить соломенной вдовой. Подходящий кандидат имелся – мой ровесник Кирилл. Он засыпал цветами, по десять раз на дню звонил.
Прежде чем сказать ему «да», я снова поехала к Ване, умоляла простить ошибку.
— Ты любишь меня, вижу! Назло женился. Мы будем счастливы, поверь! Понимаю, простить предательство нелегко. Давай забудем, сотрем из памяти… Богатство не заменило тебя. Как подумаю, вспомню наши счастливые дни, плачу, кляну себя за ошибку.
— Поздно, Алёна. У меня дочь, жена. Как я оставлю их?
— Хорошо их обеспечу. Я не вероломная разлучница, разбивающая семью! Возвращаю принадлежащее мне. Зина знала, что любишь меня.
— Не оставлю дочь и жену, объяснял.
— Первой называешь дочь.
Слёзы и клятвы не проняли «правильного» Ивана. Продолжая любить меня, не простил. Я сдалась и вышла за Кирилла. Полюбила его. Пять, можно считать, счастливых лет пронеслись как один миг. И вдруг Кирилл влюбился в коллегу по бизнесу. Работа в российско-немецкой компании, знание немецкого языка, частые поездки в Германию привели к дочери компаньона, он ушел к ней.
Опять, в растерянности, я бросилась к своему первому любимому в надежде, что может все-таки простит, примет меня.
— Бог еще раз наказал за предательство. Ты по-прежнему любишь меня!.. Начнем жизнь сначала.
— А моя дочь, Зина, как с ними? Жизнь не повернешь назад. Пусть всё прекрасное, что было у нас, останется в приятных воспоминаниях. Семью не оставлю. Не раз объяснял.
Я ревела, умоляла простить. Видела, чувствовала, любит меня, а не Зину. Врожденная порядочность не позволяли Ване последовать велению сердца. Как и пять лет назад, он не оставлял мне никакой надежды.
Мысли о прошлом, волнение, вызванное известием о Валерии, сомнения в последнем поклоннике, предлагавшем руку и сердце, не давали уснуть. Посмотрела на часы. Девять. Хватит валяться, пора ехать в Останкино.
Поднялась, сделала несколько обычных своих гимнастических упражнений – приседаний и наклонов туловища, попрыгала, будто со скакалкой, на месте, и направилась в ванную. Скинула халат и ночнушку, прежде чем включить холодную воду – я стараюсь регулярно принимать по утрам контрастный душ, посмотрела на себя в зеркало, занимающее всю стену, и осталась довольна. На меня смотрела стройная молодая женщина, которой не дашь больше двадцати пяти. На самом деле мне тридцать один. Груди и без силикона еще торчали по - девичьи, талия 88 – 58 – 88 при росте в 172, вызывали зависть подруг моего возраста и позволяли на закрытых пляжах не стесняясь появляться в топлес. Сделанную накануне прическу, почти не пострадавшую после сна, решила не менять, и надела на голову шапочку, чтобы не намочить волосы. Слегка осветленные, волнистые от природы, недлинные русые волосы сохранили вдохновенный труд моего парикмахера. Остается лишь расчесать их.
Собравшись с духом, залезла под ледяные струи и, дрожа от колючего холода, несколько секунд мужественно терпела, прежде чем поднять температуру. Контрастный душ я принимаю лет с четырнадцати – пятнадцати, и каждый раз, прежде чем открыть кран, размышляю над предательской мыслью, а может сегодня обойтись теплым душем?
После ванной долго расчесывала волосы, приводила себя в надлежащий вид, чтобы достойно смотреться перед телевизионными дамами.
***
В Останкино потребовались пять или шесть звонков и долгие объяснения, прежде чем выписали пропуск, и я оказалась в редакции ВИДа. Миловидная дежурная, юная редактор, выслушав просьбу, раскаивалась, что согласилась заказать пропуск – помочь ничем не сможет. Кассету с записью вчерашней программы не нашла. Творческая группа, работавшая накануне, два дня будет отдыхать.
— Кассету куда-то спрятали или сразу сдали в архив, – объяснила девушка.
— Позвоните домой редактору программы, я заплачу. Поверьте, мне необходимо срочно увидеть фотографии и сделать копии. Чистый диск принесла.
— Еще и копии сделать? Мы не договаривались. Даже при всем желании, не сумею.
— Девушка, постарайтесь, пожалуйста. – Я достала и протянула зеленую сотенку. Редактор отодвинула мою руку и повторила, что вряд ли выполнит просьбу. Сделала несколько звонков по сотовому, но, ни до чего не договорилась.
— Наверняка, кто-то здесь, на месте, решит проблему. Повторяю, я отблагодарю.
Она оставила меня одну и ушла. С полчаса её не было, и возвратилась ни с чем.
— Ничего не поделаешь. В четверг автор и режиссер будут в редакции. Приходите, но не раньше одиннадцати.
Мне осталось отправиться восвояси. Дала девушке десять долларов за хлопоты, она расписалась на пропуске, и я поехала в свой салон на Дорогомиловской.
Доехала до Смоленки, когда позвонил из Самары Сергей. Узнав результаты моего визита в Останкино, расстроился и принялся настойчиво убеждать искать возможность получить фотографии скорее.
— Не представляешь, что делается с мамой! Сама готова лететь в Москву. Ждет – не дождется известий от тебя.
— Постараюсь. Подключу всех, кого знаю! – Заверила я и принялась перебирать в памяти знакомых, кто бы помог. Выходило, один Георгий Семенович. Помог бы наверняка. Но обратиться к свекру – отцу Кирилла, работающему в Администрации Президента, не могла, хотя и он, и свекровь относились ко мне очень хорошо. Лишний раз напомнить, до их сына уже побывала замужем, показалась верхом неприличия.
Приехала в салон и занялась накопившимися проблемами с Ларисой – моим коммерческим директором. Возложенную на меня миссию надолго забыла бы, не позвони подруга Лана. Известная всей Москве журналистка светской хроники. Не дослушав её, я перебила.
— Лана, ты одна можешь выручить!
Рассказала о фотографиях в программе «Жди меня» и поездке в Останкино, где посоветовали ждать четверга, а мать Валерия сходит с ума от неизвестности.
— Ты многих знаешь в Останкино, попытайся. Я хорошо заплачу.
— Восемь лет, говоришь, прошло. Человек мог измениться, что не узнаешь. Попробую кое-кого напрячь. Что станешь делать, если окажется бывшим мужем?
— Не знаю. Еще не думала. В любом случае без помощи не оставлю. Снова вместе вряд ли будем.
Лана обещала немедленно заняться фотографиями. А звонила пригласить посидеть, поболтать, прочитать ее материал о мужчине по вызову и услышать мое мнение. Я рассмеялась.
— Считаешь, есть опыт?
— У меня не больше твоего, но у нас много знакомых, кто охотно приглашает их…Ладно, потом почитаешь и выскажешься, пока займусь твоим мужем. Самой страшно интересно. Сюжет любопытный наклёвывается.
Через час Лана позвонила с дороги.
— Ты везучая. Еду в Останкино, обещали помочь.
Вдохновленная надеждой, я вернулась к нашим с Ларисой проблемам. Пришли два приглашенных умельца установить электрический пресс для формирования шляп из фетра. В последнее время шляпы из моего салона пользовались бешенным успехом, не успевали их печь. Лариса предложила механизировать производство, как очень прибыльное. Я поддержала. Постоянные клиентки, конечно, предпочитают шляпы ручной работы от Гуччи и Шанель, но у модниц со средним достатком шляпы шли нарасхват. Увлеченная новым направлением массовки, я опять пренебрегала рекомендациями Кирилла и его отца, не гнаться за деньгами, а сосредоточиться на эксклюзивных заказах богатых клиенток. Когда банковский счет растет на глазах, трудно слушаться разумных советов. Соседка домами, подруга Варя, бывшая модель, тоже предостерегала меня креном салона в сторону массовых изделий, однако и сама взяла шляпу. В деньгах она не стеснена, просто лень ехать куда-то, искать, когда у меня в салоне можно купить вполне приличную и супермодную шляпу. Муж депутат Государственной Думы, сама настолько самоуверенна, что может надеть что угодно.
В позапрошлом году, воспользовавшись рекомендацией Вари, наладили выпуск туник, и салон принес мне большие деньги, я обзавелась новыми богатыми клиентками. Отдыхая на пляже в Майами, Варя встречалась с известным французским кутюрье. Он просветил ее тенденцией моды на ближайшие сезоны. Вернувшись в Москву, Варя поделилась новостями со мной и моим художником – модельером – Луизой. Некоторыми из перспективных направлений моды, мы заинтересовались, выставили в бутике небольшую партию моделей, которые только обещают войти в моду. Продвинутые модницы моментально смели их. Богатые бездельницы кинулись в Милан и Париж за фирменными от знаменитых кутюрье. Подруги, не располагающие свободным временем, не стали дожидаться, когда новинки привезут в Москву, прибежали в мой салон.
Мы с Ларисой, продолжая беседовать, наблюдали за монтажом электрического пресса, когда без обычного звонка, не предупредив, в салон пришла Лиля – еще одна из моих подруг, тоже в прошлом модель. Оставив Ларису одной заниматься умельцами, я повела подругу в кабинет. Обычно Лиля выглядела ухоженной красавицей, хоть сию секунду снимай на обложку глянцевого журнала, сейчас лицо омрачали печаль и усталость. Не светились улыбкой глаза, вся была погружена в свои мысли. Устройство для шляп, однако, рассмотрела.
— Ставите на поток? – Не дождавшись ответа, продолжила. — Не очень занята? Проезжала мимо, позвонить бы, а я до последнего не решила, хочу ли кого-то видеть.
— Что так – все настолько плохо?
Лиля кивнула.
— У Зары с самого утра. – Заговорила она о муже – владельце компании бензозаправочных станций, напропалую изменяющем с молоденькой моделью. С подачи Лили соперницу «немного» проучили, – неделю провалялась в больнице, предупредили, если не оставит Германа, в следующий раз переломают ноги. Но охотницу за состоятельным мужчиной предупреждение не остановило. Герман нанял ей охранников, а жену предупредил, упадет, с Зары хоть волосок, молчать перед следователями не станет. Им не составит труда найти заказчика.
Лиля вынула из сумочки мобильник, пощелкала кнопками, и на экранчике появился план города.
— Посмотри, – пригласила меня. Мертвая картинка вдруг ожила, по одной из светящихся полосок – улице медленно двигалась малюсенькая мигающая точка. Лиля увеличил масштаб. На краю экрана поверх городских улиц появился текст: «Авто клиента, скорость 35 км/ч. Место нахождения: Садовое кольцо, направление движения: Комсомольская площадь». — Наб**довались, теперь везет на работу на проспект Мира в агентство. Проследим.
Озабоченная встречами мужа с манекенщицей Зарой из модельного агентства «Красная роза», Лиля поставила на свой телефон систему «Присмотр», с помощью космического спутника позволяющую видеть, где в эту секунду находится автомобиль Германа.
— Лица бы еще рассмотреть! – заметила я, восхищенная новинкой. О новой фишке ревнивцев слышала, но увидеть в действии довелось впервые. — У Германа с Зарой видимо всё серьезно. Подавай на развод, не жди, пока сучка уговорит его. Всё идет к тому.
— Ой, Алена, не знаю что делать! Понимаю, так продолжаться не может. Разведусь, а дальше куковать одной, как ты? Он перебесится, перешагнет переходный возраст и успокоится. Вопрос детей мы решили – возьмем в детдоме. Он очень меня любил, жили столько лет душа в душу.
— Любил, а с сучкой этой встречается полгода. Кстати, сорок пять ему не исполнилось? Критический возраст продлится еще неизвестно сколько.
Лиле тридцать четыре, она на три года старше меня и на десять лет младше Германа. Как и я с Волги, из Горького. Подружились мы с первых моих появлений на московских тусовках. Разговорились, и приглянулась друг другу. Лиля взялась опекать меня – девочку из бедной самарской семьи, волей судьбы брошенной в толпу самоуверенных рублевских дам. Позже она познакомила с Кириллом – вторым мужем. Лиля окончила иняз, а посвятила себя модельному бизнесу. Работала моделью у лучших парижских кутюрье, участвовала в показах одежды на самых престижных подиумах. На одной из вечеринок на Лазурном берегу, познакомилась с Германом Капланом, влюбилась, и живут вместе уже семь лет. После переселения в Жуковку, тайно изменяют друг другу. На Рублевке это принято. Герман, скорее всего, знал о редких и быстротечных романах супруги, и, мечтая о ребенке, относился терпимо. Может, и не знал, часто мужчины настолько уверены в своих достоинствах, что не допускают мысли об изменах жены. Какое-то время Лиля пыталась забеременеть от любовников, потому что с Германом не получалось, потом смирилась. Внешне жили они дружно, вместе ездили на модные курорты, посещали великосветские тусовки, со стороны казалось, дня не могут прожить друг без друга. Всё их в жизни устраивало, и ничего не собирались менять. Отношения начали портиться в последний год, когда у Германа появилась постоянная любовница, собравшаяся родить ему наследника. Проблема ребенка, единственно омрачала им жизнь. Завести своего не получалось и каждый виноватым считал другого.
Я искренне переживала за Лилю и, как могла, пыталась успокоить, но избавить от соперницы не в моих силах. Лиля и сама понимала, надо разводиться; пока молода и привлекательна, сможет еще удачно выйти замуж, а может и родить. Но разрушить привычную жизнь боялась.
— Считаешь, мне подать на развод? Подам, а он вдруг заартачится, настоит на праве забрать большую часть нашего имущества, раз я инициатор развода.
Я открыла мини бар, предложила подруге выпить чего-нибудь, предупредила, что сама не буду – за рулем.
— Я тоже. Хотя… Давай по капельке, надо разрядиться.
— Поговорите по-хорошему, обсудите всё, настаивай, чтобы оставил тебе дом.
— И ежемесячный пенсион до конца жизни, – насмешливо прибавила Лиля, вытирая выступившие слезы.
— Насколько знаю Германа, он порядочный человек, не оставит нищей.
— Может попросить Савву и его ребят, и в правду переломать ноги этой сучке?
— Германа такой исход вряд ли вернет.
Постучав, вошла Света – бухгалтер и по совместительству секретарь, сказала, что по городскому телефону меня очень хочет слышать Майя Джафарова. Сотовый я выключила, когда поняла, что с Лилькой разговор длинный, пришла поплакаться, и звонки помешают.
— Сказала, что я в салоне?
— Вы же не предупредили.
— Поговори, – сказала Лиля.
Я подняла трубку городского телефона.
— Майя? Привет! Что ты хотела?
Она обиделась на мой вопрос, получалось, будто звонит, когда чего-то надо. Захотела просто поболтать в отсутствие клиентов, заодно узнать, чем Луиза собирается удивить мир.
Майя, наша общая с Лилей подружка, юрист, муж у неё преуспевающий адвокат. Чтобы не маялась без дела, он открыл ей на Рублевке юридическую консультацию. Работы практически не было. Жители поселков с Рублево - Успенского шоссе люди богатые и держат собственных юристов.
Объяснила ей, нового в разработках Луизы много, приезжай, посмотри. Давно не была в салоне. Извинилась, сейчас у меня люди, я занята.
— Что собирается заказать? – спросила Лиля, когда я опустила трубку.
— Просто поболтать. Знаешь, какая у нее работа – мается без клиентов.
— Работа… Мне предстоит искать работу.
Мы просидели часа два, пережевывая Лилины проблемы. Света принесла чай. Несколько раз прерывала Лариса, я её выпроваживала. О проблеме с Валерием, свалившейся на меня, рассказывать не стала. Не до неё Лильке. Когда она, наконец, собралась уходить, я предложила своего охранника – шофера, довезти до дома, подруга успокоила, что в состоянии сама вести машину.
— Спасибо, поплакалась, и легче стало. Не всё так страшно. Переживу.
Вместе спустились на улицу, проводила до её «Мерседеса», на прощание поцеловались, и Лиля уехала. Поднявшись в салон, я продолжала размышлять о превратностях женской судьбы. «Как и мужчина, женщина должна иметь любимое дело, тогда всякие семейные трагедии не так страшны». Лилька закончила с красным диплом институт иностранных языков, работая моделью в Европе, получила отличную языковую практику. В совершенстве владела двумя языками, и еще тремя на уровне разговорных. В Париже ее принимали за француженку, в Милане за итальянку. Могла заняться переводами. Литературу любила, читала в подлиннике Бодлера и Шекспира, обладала приличным литературным слогом. Но походить по издательствам, предложить свои услуги, не могла собраться, объясняла, что с французским и английским бесполезно искать работу. С японским или китайским, наверняка нашлось бы дело. А профессию модели после замужества пришлось оставить, Герман потребовал. Я считаю, пожелай Лиля, и теперь нашла бы работу на подиуме. Тридцать четыре не возраст для модели, сохранившей фигуру 60-90-60, при росте 178, имеющей опыт сотрудничества с мировыми Домами мод.
Она завидовала, что у меня есть любимое дело – салон модной одежды. Держу его не ради заработка. Вполне обеспечена, могу жить на проценты с нефтегазовых акций и прочих ценных бумаг. С детства сама всё на себя шила, закончила швейный колледж, и с мужем первым познакомилась – заказал сшить галстук. У него их были десятки, мог слетать за новым в Милан. Нам с мамой объяснил – желает иметь оригинальный, какого ни у кого не будет, и принес ткань. На самом деле заказ повод познакомиться.
Размышления мои прервал звонок Ланы.
— Все четыре фотографии отправила на твой электронный адрес. На всякий случай на свой тоже, – сообщила она. Никого похожего на Валерия, не нашла. Я живьем его не видела, только фотографии у тебя.
Я поблагодарила.
— Сколько должна твоим коллегам на ТВ?
— Ничего. Обязаны мне. Не пишу, как сдала передача по сравнению с начальными выпусками. Одни эмоции, никакой сверхзадачи. Снимки невысокого качества, такие вывешивают на милицейских стендах «Их разыскивает милиция».
Я еще раз поблагодарила подругу и поспешила домой к компьютеру.
***
Дорога, как назло была забита, через каждый километр остановка в пробке. В сторону Жуковки и обратно в город туда – сюда сновали чиновничьи «БМВ» и «Мерседесы» с мигалками. Больше часа потратила на дорогу и, не переодеваясь, не обняв, как обычно сына, бросилась к компьютеру. Псих*я от нетерпения на медлительность, едва дождалась, пока комк прогреется, открыла почтовый ящик. Несколько раз быстро, затем внимательно рассмотрела фотографии. Никто не напомнил Валерия. За семь с небольшим лет не мог измениться, чтобы не узнала. Сразу же отправила электронкой снимки в Самару и позвонила Сергею.
— Посмотри почту, только что отправила.
— Валерий? – перебил нетерпеливо брат.
Объяснила, даже отдаленно никто из четырех не похож. Сергей, не поблагодарив за оперативность, отключился, тоже поспешил к компьютеру.
Поздно вечером позвонил и согласился – никакого сходства с братом, а у матери два снимка вызывают сомнение. Посылает в криминалистическую лабораторию сравнить со старыми фотографиями Леры. Надеется по соотношениям деталей лица определят, он или не он. Я вспомнила, Евдокия Андреевна читает много детективов, отсюда такие познания.
— Думаешь, возьмутся сравнивать с фотографией такого качества – не поверила я. – Да проще слетать в этот Новокумск и встретиться.
— Мама не полетит. Я в ближайшие две недели пас. Никакой возможности. Не будем гнать коней. Постараюсь завтра встретиться с криминалистами в УВД, дождемся экспертизы, возможно, убедит маму. Не верю, что Валера. Если что, лететь в Новокумск придется тебе.
***
Новость, что накануне в телепередаче показали фотографию моего первого мужа, исчезнувшего при таинственных обстоятельствах, моментально облетела знакомых. Кто запустил информацию неизвестно, не Лана, уверена на сто процентов. Установить авторство, как и других циркулирующих на Рублевке слухов и сплетен, невозможно. Разве что авторам сериала о жизни рублевских семей под силу. Городской и сотовый телефон не смолкали. Звонили подруги и знакомые, всех интересовало, что теперь буду делать,– приму или откажусь от больного мужа. Все знали, что собралась замуж за Михаила Халецкого. Позвонил незнакомый режиссер – сценарист и предложил купить историю. Сказал, что читал «Предательству любви нет прощения» и вычислил меня. На этом материале готов написать и поставить многосерийную мелодраму. Разочаровала его, соврала, что история уже продана – опоздал. Он, однако, настоял записать телефон, может, передумаю. Хорошо заплатит.
Спустя пару месяцев, я узнала, что фотография человека, похожего на загадочно исчезнувшего Валерия Бурлакова, показанная по Центральному ТВ, в Самаре вызвала большой переполох среди бывших его коллег, хозяйничавших на ВАЗе в середине 90-х годов. Генеральная Прокуратура неожиданно вернулась к расследованию пожара 10 февраля 1999 года в здании областного УВД, связала с деятельностью АО «ЛогоВАЗ» и аферой с автомобильным альянсом АВВА. Сергея – брата Валерия, пытали бывшие друзья, действительно ли нашелся, где он сейчас.
Оторванный много лет от Самары, Валерий не в курсе последних показаний участников давних событий. Если к нему возвратится память и вызовут в Генеральную Прокуратуру, не собираясь навредить бывшим коллегам, может дать нежелательные показания.
2
Утром Варя – подруга из соседнего дома привела своего сынишку, взять его с Игорем в зоопарк. Прежде чем надавать наставлений, как реагировать на просьбы Сашули, спросила, правда ли, что нашелся Валерий.
— Откуда ему взяться – с того света что ли? Убили его! В понедельник в программе «Жди меня» показали несколько фотографий мужиков его возраста, лишившихся памяти. Кому-то показалось на одном снимке Валера. Подойди, посмотри сама! – Я включила ноутбук, нашла снимки. Варя долго рассматривала их
— Успела перекачать? Снимки не четкие, сложно узнать, даже если он. Сарафанное радио работает оперативно, мне позвонила вчера вечером Антонина. Хотела перезвонить тебе, посмотрела в окнах темно, решила не беспокоить. Утром приведу Сашулю и узнаю всё. Пристрастил твой Игорек сына к зоопарку, теперь тоже чуть ли не каждую неделю просится к зверям в гости.
Кроме зоопарка мой сын не желал посещать никакие зрелищные и увеселительные мероприятия. Раз в неделю, а то и два, я или Софья Михайловна – его бабушка, мать Кирилла, возили его на Красную Пресню. Только игрушечный детский театр с картонными декорациями и зверюшками – актерами, на какое-то время отвлек от зоопарка. Решили, вырастет – будет зоологом, биологом, потом победило увлечение театром. Подруги предрекают, что растет будущий великий режиссер.
— Театра зверей, или цирка, – добавляла я.
Саша старше Игоря на две недели и они дружат с пеленок. Мы с Варей ходили к одному врачу в женской консультации, рожали в одном родильном доме. Игорь увлек приятеля зоопарком, позже театром. Матвеевым тоже пришлось купить сыну детский театр со сценой, декорациями и актерами. Теперь мальчишки ставили спектакли и ходили друг к другу смотреть. Зоопарк отошел на второй план, но не совсем забыт. Собираясь в очередной раз туда, я пригласила Варю, в надежде скоротать с ней время, пока дети будут рассматривать животных. Она сослалась на занятость и обрадовалась, что может отправить сына с Игорем.
***
Прошло несколько дней, как я послала в Самару фотографии неизвестных. Родственники не звонили, я не считала нужным напомнить – всё ясно – не Валерий. Спросишь результаты экспертизы, отправят еще в этот Новокумск, или как там он называется, городишко в Ростовской области, откуда прислали фотографии, а уезжать из Москвы никак нельзя. В ближайшие дни решается дальнейшая судьба моего заведения. Владелица студии красоты и косметики с первого этажа, надумала продать его. Приобрети я её помещение, – площади моего ателье увеличатся в два с половиной раза. Появится возможность открыть на первом этаже постоянно действующую выставку моделей одежды на манекенах, сделать рекламную витрину. И вообще, первый этаж не второй, куда поднимаются лишь знающие о салоне, да редкие любопытные. Купить весь этаж мне не под силу. Хозяйка продает со всей техникой и оборудованием, которое мне не нужно. Рассчитывает получить не меньше пяти лимонов евро, таких свободных денег у меня нет. Только – что перевела последний взнос за квартиру сестры в Питере. Кредиты под недвижимость предлагают зверские, и, рискнув, в случае провала бизнеса, реально останусь без всего. Уговаривала подруг войти в долю. Лиля с удовольствием вложила бы семейные деньги в дело, но семья на грани краха, Маша категорически отказалась, но обещает дать в долг без процентов солидную сумму, Варя согласилась, но муж не разрешил вкладывать деньги в авантюрную идею. Авантюрой назвал мечту и Георгий Семенович, мой бывший свекор. Ольга с мужем приехали на место, посмотрели, Владимир Петрович поддержал меня: покупай обязательно, но ничего не дал, объяснив, перестраивает дом, и свободных денег нет. Ольга позже рассказала, что вопрос не в деньгах.
— Опасается, целыми днями буду пропадать в салоне, не сможет контролировать, где я. Поговори с Ланой. У папы банк.
О Лане я подумала в первую очередь и исключила. Не самостоятельная. Живет с родителями, своих денег нет, да и увлечет ли ее идея модельного бизнеса? Торчать часами в салоне, обсуждая с Луизой новые наряды, трепаться о модных тенденциях одно, а стать совладелицей предприятия, выполнять массу обязанностей, тратить уйму времени, совсем другое.
Подумала я и о знакомом чеченце Шамиле. Что, если взять в дело? Деньги наверняка найдет, к тому же появится дополнительная уверенность в безопасности от наездов. Поделилась с Ларисой. Она с порога отвергла идею.
— С ума сошла? Приведет в салон своих братьев и приятелей, не заметишь, как всё перейдет в его руки.
— Как в сказке про лису и петушка? Наверное, права, но кого-то брать в компаньоны все равно придется. Одна не набираю требуемую сумму.
Остается последний вариант – обратиться к своему любовнику и будущему мужу Михаилу Халецкому. Пусть сделает свадебный подарок.
С Мишей я познакомилась при весьма необычных обстоятельствах. Отмечали день рождения Ланы в ресторане «Прадо», я наклюкалась, не исключено, он постарался. Проснулась в Ницце, в его спальне. Как оказалась там – не помню, а заезжали за паспортом ко мне домой, затем самолет, пограничный контроль. Ничего не помнила. Проснувшись, естественно возмутилась, поругались, потом круиз на яхте, вечеринки одна за другой на яхтах известных «новых русских».
После Ниццы стали друзьями, время от времени встречаться. Год скоро. Когда где-то появляемся вместе, постоянно ловлю завистливые взгляды. У Михаила дело, связанное с глобальным Интернетом и авиацией. Отец в алюминиевом бизнесе вместе с Дерипаской. Михаил единственный наследник. Жених завидный и подруги в один голос советуют не тянуть.
Миша предлагал руку и сердце, звал оформить отношения, переехать к нему на Николину Гору, где живет с родителями, или купить дом. А зачем мне другой дом, когда влюблена в свой, ни на какой другой не променяю. Когда после Валерия выходила замуж за Кирилла, он предлагал те же варианты, я настояла жить у меня
С Мишей никогда не скучно. Всегда жизнерадостный и общительный, он притягивал к себе. Читаем одни и те же книги, можно говорить обо всем на свете, мнения в большинстве сходятся. С ним я чувствую себя защищенной, как когда-то с Валерием. И секс с ним огромное удовольствие. К сожалению, редкое, потому что встречаемся не часто. Сама виновата.
Недавно он поступил в школу высшего менеджмента под Лондоном, учиться ему еще шесть месяцев. До этого виделись не часто, теперь встречи совсем стали редки, хотя Михаил по-прежнему каждые два – три дня звонит, зовет приехать к нему разделить одиночество. Как-то я слетала на выходные, сходили на вечеринку в дом приятелей, потусовались с рублевскими знакомыми дамами и поняла, Михаил не ведет аскетический образ жизни, как уверяет. В Лондоне, вращаясь в деловых кругах, посещает тусовки и вечеринки русских, создавших там свой великосветский круг общения, куда англичане только мечтают попасть. В Москву приезжает редко, объясняя, что дела заставляют и уик-энды проводить в Англии. Я подозреваю, мать его Инесса Серафимовна настраивает против меня. Не препятствуя нашим встречам, надеется, со временем любовница с ребенком надоест, встретит девушку моложе, из еврейской семьи. Мне кажется, прежняя свекровь Софья Михайловна желала, а теперь мать Михаила мечтает найти сыну обязательно еврейку. Возможно, это и не так, но меня не переубедить.
На уик-энд Михаил приедет и я должна решить, обращаться за деньгами или нет, а тут Лана случайно обратила внимание на объявление о продаже студии красоты и посоветовала мне приобрести. Я призналась, сама мечтаю, да не могу найти компаньона, наверное, придется обращаться к Михаилу. Одна не собираю нужную сумму. Лана загорелась помочь.
— Не вздумай просить у отца, – остановила я подругу. — Предлагаю другой вариант. Ты становишься совладелицей моего салона. Половину суммы я найду. Как тебе идея?
— А что? Я владелица недвижимости, предприниматель! Любопытно. Многие журналисты держат магазины, парикмахерские, артисты владеют ресторанами и казино, почему и мне не попробовать?
Через несколько дней она позвонила и попросила завтра в первую половину дня обязательно быть в салоне. Зачем? Не объяснила. На все вопросы отвечала: узнаешь. Будь только на месте.
На следующий день я приехала в салон с самого утра, позвонила Лане.
— Я на месте, дальше что?
Лана и сейчас ничего не ответила, посоветовала набраться терпения. Заглянула к Луизе, и мы засели за последний журнал мод, только - что доставленный из Парижа с дипломатической почтой. Муж Луизы сотрудник французского посольства, а сама она Лизавета из сибирской глубинки. Поехала на стажировку во Францию, там познакомилась с будущим мужем. Когда ему предложили работу в Москве, Луиза горячо поддержала идею вернуться на родину. Работает у меня не ради денег, муж достаточно обеспечен, а из любви к своей профессии дизайнера и художницы. На этой почве и познакомилась. В соотечественнице нашла родственную душу.
Не успели обсудить и первые страницы журнала, как меня позвали. Прибыли гости. Увидев Ярослава Максимовича – отца Ланы, поняла, почему подруга не открывала, кто придет. Вместе с банкиром пришли еще трое. Знала я одного – юриста семейства Ланы, двое других респектабельных мужчин были не знакомы. После обмена приветствиями, отец Ланы попросил показать хозяйство, и я провела гостей по немногочисленным комнатам, познакомила с Ларисой и Луизой, бухгалтером и секретарем Светланой. Затем все спустились на первый этаж смотреть студию красоты Екатерины Васильевны, предлагаемую к продаже.
Один из членов группы спросил хозяйку, что в подвале, кому принадлежит. Она предупредила, там очень сыро и ничего нельзя хранить.
— Сделаем подземную автостоянку, – высказался, до этого только слушавший, и не вымолвивший ни слова, Ярослав Максимович. — Подумайте, Сергей Борисович, – обратился он к одному из сопровождавших.
— Сколько стоит всё ваше оборудование? – спросил Екатерину Васильевну другой мужчина из группы.
— Пойдемте, позже обсудим финансовую сторону, и так распугали клиентов, – сказал Ярослав Максимович и направился к выходу.
Я проводила делегацию до ожидавших машин с водителями и охраной. Прощаясь, отец Ланы, обнял меня, и я не поняла, обнадежил или разочаровал.
— Я должен подумать, Леночка, посоветоваться.
Гости уехали, а я так и осталась в неведении, поддержит ли отец Ланы идею.
— Ну, что? – нетерпеливо бросилась ко мне Лариса, когда поднялась к себе.
— Будут думать. Отец Ланы человек дела, слёту капризам дочери не потакает.
Вечером я позвонила Лане, отца она не видела, общалась по телефону. Предложение с салоном назвал перспективным, требующим всестороннего изучения.
3
Звонок из Самары не заставил долго ждать. Позвонил Сергей и огорошил: криминалистическая экспертиза оценила оба снимка, как пятьдесят на пятьдесят. Возможно на фотографии изменившийся Валерий. Может и не он. Сам Сергей послезавтра на неделю улетает в Штаты, а мама требует немедленно ехать в Новокумск. Мне ничего не оставалось, как пообещать созвониться с психбольницей, откуда снимки, и лететь, встретиться с больным, похожим на Валерия. Сергей настаивал, вылететь сегодня же, мать ждет – не дождется ответа на мучившие сомнения.
Заказала переговоры с Новокумском. Через час телефонистка ответила, что больница не в самом городе, и, после урагана, бушевавшего на Дону, линию еще не восстановили. На вопрос, а когда заработает, ничего определенного сказать не могла. Собралась спросить, а дорога хоть до больницы есть, но в Новокумске уже отключились. Заказывать снова не стала. Позвонила шоферу – охраннику Саше и предупредила, завтра летим в Ростов. Он не поинтересовался, на сколько, зачем, спросил, почему бы не на машине. Предложил мне лететь самолетом, а он на машине встретит в Ростове. Предложение дельное, но я отказалась, не зная куда еду, на сколько, и вообще все неизвестно.
***
Из Ростова до Новокумска сто с лишним километров. Взяв в аэропорту такси, поехали в прокат автомобилей взять машину. По пути шофер отговорил: машины старые, дорога никудышная. Надежнее взять такси и оплатить оба конца.
— Согласна, поехали, – предложила я. Водитель отказался и вызвался доставить на стоянку, где найдутся желающие совершить это нелегкое, по его словам, путешествие. Найти машину оказалось не просто. Водители не желали ехать в Новокумск ни за какие деньги, – слишком разбитая дорога, к тому же, есть участок, где еще несколько дней назад стояла вода, разлившегося Дона. Автобус идет пять часов, на него опоздали, ждать завтрашнего дня, не резон. Уговорила Сашу рискнуть взять машину в прокате, но тут объявился охотник за триста баксов отвезти нас в Новокумск. Частник на «Фольксваген – пассате». Саша критически окинул взглядом авто, хмыкнул и сказал:
— Рискнем.
Водитель, приличного вида мужчина, лет пятидесяти, рассказал, что живет извозом, работает в одной из многочисленных частных таксомоторных компаний, заработки небольшие, потому и отважился поехать с нами. Спросил, чем привлек Богом забытый в степи городок. Я рассказала, водитель, оказалось, знает психбольницу. Обрадовал, она по пути, километров двадцать не доезжая до города.
В больнице нам не удивились. После показа фотографий по ЦТ, сюда паломничество надеющихся найти близкого человека. Нас заставили подождать, пока закончится послеобеденный сон.
К концу «Мертвого часа» объявился главный врач. Не теряя времени, я достала отпечатки всех четырех снимков, показала, с кем хотела бы встретиться.
— Из Москвы? – не удивился врач, взяв мои ксерокопии. — Не далеко. С Сахалина приезжали, после показа наших больных.
Снимок, который у тещи вызвал сомнение, сразу же отложил.
— Его уже забрали. Приехала жена, узнала и увезла.
С души словно камень сняли. Не Валерий! Кто-то осудит меня, чему обрадовалась? Почувствовала облегчение, напряжение последних дней отпустило.
Главврач взял вторую мою ксерокопию.
— Эту фотографию секретарь по ошибке передала на телевидение. Год назад сбежал. Судьба его не известна.
— Обрадовали, – заметил Саша. — Вдруг сбежавший и есть мужчина, которого ищем.
— Евдокия Андреевна указала на того, у которого нашлась жена, – поправила я.
— Жаль парня, – продолжал главврач о сбежавшем. — Пропадет, а у него были подвижки. Наш врач – гипнотизер уверен, больной должен был скоро заговорить. Оставшихся двух сейчас увидите.
Я уже не слушала – не Валерий, раз объявились жена и мать. Как увидела фотографии, поняла, ни на одной нет Валерия. Но Евдокия Андреевна… Для нее блеснул луч надежды.
— Часто у вас дурики сбегают? – нарушил наступившее молчание Саша.
— Бывает. Как правило, быстро находим. Фотографию Михаила – врач снова показал на снимок сбежавшего, – показывали по Ростовскому телевидению, есть у милиции.
— Спасибо, всё выяснила, зачем приехала, – поблагодарила я главного врача, вставая. Он удивился и остановил.
— Сейчас приведут оставшихся двух мужчин, снимки которых показывали на ТВ.
— Зачем? Мне все ясно.
— Давай все же посмотрим для полной уверенности, раз приехали, – поддержал врача Саша, и я вынуждено согласилась. Вскоре медсестра ввела в кабинет высокого, постоянно улыбающегося мужчину. Одного взгляда на рост достаточно – великан, не Валерий. Привели второго, он тоже улыбался, что-то радостно мычал, показывая на меня.
— Знаешь эту женщину? – спросил врач.
Больной радостно закивал, а я испугалась. Заставят еще забрать этого шизика.
— А мужчину знаешь? – теперь врач показал на Сашу и больной отреагировал также.
— Оба симпатичные, а второй так просто красавец, почему на ТВ отправили такие страшные фотографии?
— Как получилось, профессионального фотографа у нас нет.
— Носишься с компьютерными ксерокопиями, вместо того, чтобы поискать оригиналы, – вступился за неизвестного фотографа Саша. Сейчас и мне в голову пришло – следовало найти фотографии.
— Нет у вас приличной фотографии сбежавшего? – спросила на всякий случай. На снимках, что дали на ТВ, на Валерия больше походил именно он, а не тот, на кого указала мать.
Врач встал, достал со стеллажа толстую папку с историями болезней, перебрал стопку и открыл нужную.
— Больного привезли военные. Здесь записаны имена и адрес доставивших больного из госпиталя. Запишите?
— На кой они мне? Тем более, шизик сбежал, – ответила я.
Главврач осуждающе посмотрел на меня, «шизик» – явно не из его лексики, и продолжил пересказывать историю больного. Нашли в Чечне, военные придумали имя Миша. В истории болезни записан как Михаил Михайлович Михайлов. Возраст сорок – сорок пять. У чеченцев в плену испытал, вероятно, сильный шок. Внешне физически крепок. В больнице есть еще прошедшие чеченский плен и потерявшие память.
Опытным взглядом, определив во мне состоятельную женщину, главный врач отнесся к нам с показным вниманием, в надежде на вознаграждение.
В истории болезни нашлась фотография, копию с которой показали по ТВ. На ней мужчина больше походил на Валерия.
За годы, что не виделись, Валерий не мог так измениться – подумала я о сбежавшем.
— Спасибо за участие, простите, отняли у вас время, – я достала зеленую сотенку и протянула врачу. Меня предупредили, на Северном Кавказе всем необходимо платить. Он спокойно взял деньги и объяснил, его врачебный долг радушно относится и ко всем посетителям, не только к больным.
4
Мы ожидали посадки в Ростовском аэропорту, когда позвонил мой последний любимый – Михаил. Сказал, сегодня прилетает, и был бы счастлив немедленно встретиться. Я соскучилась и обрадовалась звонку. Поговорка «лететь на крыльях» сейчас подошла бы. С нетерпением посматривала на табло и ждала объявления посадки на Москву.
За час до прибытия лондонского рейса мы были в соседнем московском аэропорту. Поспеть в Шереметьевский международный успевала, благо мой второй водитель на «Ауди» уже ждал нас с Сашей. Пришла мысль сделать сюрприз и встретить Михаила, но в последнюю минуту отбросила – совсем зазнается. Позвонила сказать, что буду ждать дома, надо привести себя в надлежащий вид после Новокумска и Ростова. Его телефон не отвечал. Вероятно, самолет уже садился, и запретили пользоваться мобильниками.
—Поехали! – сказала Виктору, и мы рванули в сторону МКАДа. Подъезжая к Барвихе, нажала номер Михаила. На этот раз ответил и спросил – куда ему ехать домой или сразу ко мне. Радуясь предстоящей встрече, ответила: ко мне.
На правах будущего мужа, изредка принимала его у себя. Любители посплетничать привыкли к нашим отношениям и больше не чесали языки. Даша встречала Михаила как будущего хозяина, Игорек полюбил «Дядю Мишу» и всегда ему рад. Бывая у меня, Михаил его играм уделял внимания больше чем я.
Я позвонила в Самару Евдокии Андреевне и подробно описала визит в Новокумск, не сказала, правда, что один из героев сбежал, и увидеть не удалось. Тем более, её заинтересовал не он. Вместе повздыхали и согласились, что Валерия нет в живых, пора смириться. Сергею в Штаты звонить не стала, мать обещала сообщить сама. Смириться, однако, Евдокия Андреевна не могла и объясняла, сердцем чувствует, Лера жив, томится в неволе.
***
Ждала, Игорек обрадуется моему возвращению, попросит поиграть с ним, почитать, а он занятый игрушечным театром, даже не бросился ко мне обнять и поцеловать, как поступал обычно. Рядом лежала трубка включенного телефона, и он переговаривался с Вариным Сашей.
Пока я пыталась вразумить сына и обратить на себя внимание, позвонил Михаил, он уже подъезжал к дому. Сказала, что жду, и бросилась в ванную, хотя бы душ с дороги принять.
После душа сушила волосы, задержалась и когда вошла в гостиную, Михаил не сразу увидел меня. В подарок Игорю он привез красный двухэтажный автобус, и оба были заняты новой игрушкой. Я из Ростова ничего не привезла сыну.
Михаил предложил прежде съездить к себе, встретиться со своими, а часика через два заехать за мной и отправиться в Люблино. Я согласилась, и он уехал. В Люблино у меня квартира, купленная еще Валерием по приезде из Самары. Дом в Жуковке мы приобрели позже. Люблинскую квартиру предлагала продать, но Валерий настоял оставить как запасной аэродром в случае ремонта в Жуковке, для приема гостей и вообще «недвижимость с каждым годом дорожает». Не разрешал сдавать её. После исчезновения Валерия, квартира изредка служила местом свиданий. Кирилл открыл в ней филиал своего офиса. Когда Лана узнала о квартире, стала иногда пользоваться для свиданий. Поэтому, сейчас следовало предупредить её, что я и сделала. Рассказала ростовскую эпопею и невзначай спросила о планах на вечер. Лана пригласила на презентацию неизвестного мне музыкального коллектива. Пришлось открытым текстом сказать, люблинская квартира будет занята.
***
Уже стемнело, когда приехал Михаил. Сам за рулем. Перед «Верандой у «Дачи» остановился, спросил, что купить. Я успокоила. В холодильнике и баре всегда всё есть. Об этом заботится приходящая домработница.
С МКАДа мы съехали на Волгоградский проспект и взяли курс на Люблинскую. У дома заехали в подземный гараж, я передала машину дежурному, и мы пошли к лифту подняться ко мне на пятый этаж. Едва я нажала кнопку вызова, как почувствовала, чья-то сильная рука закрывает мне рот мокрой тряпкой. Попыталась вырваться, но раньше потеряла сознание и, дальше – провал. Что потом – не помню. Прошло какое-то время, очнулась лежащей на диване в незнакомой, прилично обставленной комнате. Голова раскалывалась от боли, не могла сообразить, где я. Медленно приходила в себя, вспомнила, с Михаилом поехали в люблинскую квартиру и испугалась! Где Михаил, где я?
Моего пробуждения ждали. Открылась дверь, и вошел мужчина в омоновской маске на глазах.
— Очухалась?
— Где я? Что от меня хотите?
— От тебя ничего. Посидишь тут, пока хахаль твой не расколется и не отдаст документы. — Какие еще документы?
— Не твоё дело.
— Вы знаете моего тестя Комаровского? Он в курсе, куда я поехала. Не вернусь к ночи, вся милиция кинется искать.
Мое заявление не вызвало никакой реакции у бандита.
— Имя Шамиль Мурадович Мамедов, вам ничего не говорит? Если с головы Михаила упадет, хоть волосок, или со мной что случиться, будете иметь дело с ним.
Мужчина в маске, показалось, отреагировал. Фамилия Шамиля произвела впечатление. Подошел вплотную, взял за подбородок, приподнял, грубо рявкнул.
— Не бери на понт! Слышала где-то про Мамедова?
— Шамиль мой друг.
Мужчина отпустил меня и ушел. Я поднялась, голова кружилась, подошла к окну, оно оказалось зарешеченным, какой этаж в темноте не разобрала, подергала дверь – заперта. Открыла свою сумочку – она лежала на столе, достала мобильник, он светился. Покрутила в руках, пощелкала кнопками. Телефон молчал. Сняла заднюю стенку с аккумулятором и увидела, в трубке нет сим – карты. Мобильник не работает, часов с собой не взяла, совсем потеряла счет времени. Головокружение медленно проходило, голова продолжала болеть, страшно хотелось пить, я застучала в дверь. Долго никакой реакции.
«Где я, кто нас с Михаилом похитил? По - крайней мере, после разговором с человеком в маске, выяснила, главный объект похищения Михаил, а не я».
Подошла к двери, снова принялась стучать, на этот раз каблуком туфли. Послышалось движение, в полуоткрытую дверь просунулась круглая рожа в маске.
— Чего стучишь, в морду захотела?
— Пить хочу, умираю, гадостью вашей надышалась.
— Потерпи, принесу, – прорычал он и захлопнул дверь.
Села на лежанку и заплакала от бессилия. Никто со мной не говорит, ничего не требует, позвонить нельзя. Что с Михаилом? Мужик он вспыльчивый, а бандиты не терпят, когда им перечат.
Проплакала еще сколько-то, и дверь открылась, вошел молодой мужчина в маске. Поднял меня за руку с дивана и молча, словно вещь, потащил к двери.
— Пить просила – взмолилась я. Бандит молча провел еще через комнату, там мне, несмотря на сопротивлении, связали руки, всунули в рот тряпку и завязали на шее, потом завязали глаза, и повели. Дрожала от страха, гадала, куда ведут, может убивать. «За что? Ничего не потребовали. Может, убили Михаила, я лишний свидетель»? Почувствовала, что оказались на улице. Сразу же втолкнули в машину, судя по простору, поняла, иномарка. Долго куда-то ехали, я прощалась с жизнью.
Остановились, мужчина, что сидел рядом, развязал руки, помог выйти, вынул кляп изо рта.
—Не снимай повязку с глаз, если жизнь дорога, – приказал. Хлопнула дверца автомобиля, услышала я, а, сорвав тряпку с глаз, увидела, похитители уехали.
Темно, незнакомое место, с обеих сторон дороги высокий бетонный забор. Судя по большим домам вдали, я в городе. Который час не знаю. Ясно только, что ночь и похитители продержали несколько часов. «Может и Михаила отпустят? – подумала. — Хотя, вряд ли, раз им нужно что-то от него».
Открыла сумочку, проверила содержимое. «VISA» на месте. Денег – ни копейки. Впрочем, не уверена, брала ли с собой портмоне с мелкими купюрами и мелочью.
Что оставалось делать? Идти и искать улицу, где можно поймать такси, встретить людей. Прошла я довольно много, пока увидела вдали фонари. В этот момент позади меня показались милицейские «Жигули», я подняла руку и машина остановилась. Вышел молодой ухмыляющийся сержант, двое остались в машине. Подошел и обдал диким сивушным перегаром, спросил.
— Что, дамочка, подвезти до дома?
— Да! – обрадовалась я. – Сам Бог послал вас. – Принялась рассказывать, что со мной произошло. Вижу, сержант не слушает.
— Расплачиваться придется натурой.
Из машины вышел второй милиционер, от него тоже разило сивухой.
— Ночная бабочка возвращается с работы? – спросил у своего коллеги, продолжая рассматривать меня таким похотливым, раздевающим взглядом, что я испугалась.
— Обыщи, наверняка с травкой.
Не дождавшись реакции товарища, обнял и принялся ощупывать меня, грудь, живот, я напряглась и закричала сквозь слезы на всю улицу.
— Ребята, вы что! Какая травка!
Пьяный, не обращая внимания на крик, засунул руку под платье, полез в трусы. Не стерпела и дала ему в рожу. Он опустил руку, мгновенье смотрел на меня недоуменно, а потом дал сдачи по одной щеке, второй.
— Ах ты, сучка!
— Хам, не представляешь, как дорого тебе это обойдется! – Взвыла я от боли. Последний раз меня ударила мама в восьмом или седьмом классе.
— Что-то лепечет про похищение, – заметил сержант. — Трахнуть всегда успеем, послушаем, что она поет.
— Тащи в машину, чего ты её слушаешь! Знаю место, где приятно позабавимся.
— Соображаете, что предлагаете?! Вы знаете, кто я?!
— Как оказалась здесь среди ночи, живешь где? – наконец проявил интерес третий милиционер и кажется трезвый, вышедший из машины. В ночной тишине хорошо слышны все разговоры.
— Подошла к лифту и бандит тряпкой со снотворным в лицо, я потеряла сознание. Затащили в незнакомую квартиру. Что с парнем, с которым приехала, не знаю. Его вероятно пытают. Узнали, кто я, отвезли с завязанными глазами и выбросили здесь. Помогите добраться до дома или позвольте позвонить.
— Садись в машину и не рассказывай сказки, – приказал второй, что
хамски облапил меня. — Что вы с ней болтаете! Засовывай в машину. Сама хочет, чтобы трахнули. – Повернулся ко мне. — Давно осмотр у врача проходила?
Я испугалась не на шутку, в отчаянии вдруг пришла здравая мысль.
— Поехали ко мне, на Люблинской у меня квартира, в гараже машина. Осмотрите место, где нас похитили.
Второй милиционер схватил меня, и, не обращая внимания на сопротивление, пытался втолкать в машину. Третий тем временем изучал содержимое сумочки. Включил телефонную трубку, понял, что не работает, нашел карточку «VISA».
— Отпусти девчонку, разобраться надо, – строго приказал он товарищу и тот нехотя отпустил.
— Чего разбираться – не видишь, путана, с б**док возвращается.
— Мой свекор советник Путина, – наконец, сообразила я привести весомый довод.
— Родственники советников не шляются в три часа ночи по улицам, могла придумать дезу умнее. Где живешь, говори?
— В Жуковке, это на Рублевке. В Люблино у нас осталась квартира.
— Что-то ты все врешь, да не складно. Права тебе выданы в Люблино, заливаешь про Жуковку, уже более дружелюбно заметил первый сержант.
Никаких документов, кроме водительского удостоверения в сумочке не оказалось. Там я значилась Бурлаковой, и права выданы Люблинским ГАИ.
— Позвольте позвонить, вызову своего охранника с машиной, он и документы привезет. – Сержант, что первый вышел из машины, сник, до него медленно доходило, что встреча со мной обернется неприятностями.
— Сколько у вас на карточке? – показывая «VISA», спросил третий милиционер.
— Достаточно! – ответила я, забирая её.
— Мобильник у тебя крутой, да что толку – дохлый.
— Отвезите меня в отделение.
Сержант вернул трубку и права, ничего не сказал, подошел к товарищам, они о чем-то поговорили, хлопнули дверцы, и машина скрылась. Я не успела посмотреть номера, но крупную цифру 117 на дверце запомнила. Снова осталась одна на ночной незнакомой улице. Телефонного автомата здесь и днем при свете не найдешь. Можно бы позвонить по экстренным номерам без симки, да от волнения не сообразила.
Вспомнила эпизод из детективного романа, надо взять что-то тяжелое и разбить витрину магазина, сразу приедет охрана и спасет, за разбитую витрину потом заплатить, главное, оказаться с людьми. Но витрин рядом не было, с двух сторон тянулись заборы, попался не жилой дом, огороженный под снос. Картинка из американского фильма, куда гангстеры привозят пытать свою жертву. Я шла, шла, и забор с одной стороны кончился, увидела ворота, проходную. Принялась стучать. Там никого не было или сторож слишком крепко спал. Я опять заплакала от невезения и пошла дальше, когда забор кончился, за поворотом, наконец, увидела довольно освещенную улицу. Прибавила шаг и увидела трамвайные рельсы. Теперь можно надеяться поймать машину. Подняла руку, «Мазда», не остановившись, пролетела мимо. За ней, не останавливаясь, проехали «Москвич» с «Жигулями», «Опель». Наконец остановилась «Ауди»
— Вам куда? – спросил немолодой мужчина. Ехать в Люблинскую квартиру я не решилась и назвала Жуковку. Мужчина отказался – слишком далеко. Попросила телефон позвонить, ответил, что телефона нет, и уехал. Я продолжала голосовать, долго никто не останавливался. Остановилось «Пежо». В машине молодой парень и девчонка, похоже, с панели, везет ее домой. Они пожалели меня. Ехать в Жуковку не согласились, но объяснили, что я в Марьино и до МКАД отсюда не далеко, позволили воспользоваться их мобилой. Я позвонила дежурному охраннику, спросонья он не сразу понял, чего от него хотят. Сказала, чтобы взял любую машину в гараже и ехал немедленно в Марьино.
5
Дома, не приняв душ, набрала номер Михаила. Металлический голос ответил, абонент вне зоны приема или отключен. Часы показывали половину пятого утра. Звонить Халецким рано, но сообщить о случившемся необходимо, и я позвонила. Минут пять никто не брал трубку, потом ответил охранник, долго выпытывал у меня, кто я и зачем среди ночи нужен Давид Осипович. Я пыталась убедить, что очень нужен, не объясняя причин. Он повесил трубку, я снова набрала номер Халецких и сказала, что Михаил в опасности. После этого, он нехотя пошел будить хозяина. Прошло еще минут пять, прежде чем я услышала недовольный голос Давида Осиповича. Постаралась внятно и кратко описать ситуацию. Он обещал минут через пятнадцать заехать за мной. Предупредил ничего не говорить Инессе Серафимовне.
От душа пришлось отказаться. Умылась, а переодеваться не стала, за забором уже сигналили. Я выскочила на улицу, и узнала знакомый «Ягуар», на которой иногда ездил Миша. Давид Осипович предупредил своего адвоката, а начальник службы охраны на своей машине уже выехал в МУР. После телефонных переговоров с адвокатом и начальником охраны, решили встретиться у дежурного МУРа.
Вот уж где никогда не бывала! Почему МУР – у начальника охраны семейства Халецких там надежные друзья, даже в пять утра помогут и подскажут с чего начинать. Давид Осипович предусмотрительно взял собой рубашку Михаила на случай, если Владилен Сергеевич – начальник охраны Халецких договорится о собаке – ищейке.
В МУР заезжать не пришлось, позвонил Владилен Сергеевич и отправил сразу в Люблино. На трех машинах мы все подъехали почти одновременно. Я с Давидом Осиповичем на его «Ягуаре », адвокат на «Ауди», начальник охраны на своем «Джипе» привез двух милицейских в штатском с собакой. Я пересказала всё, что с нами случилось. Про насильников милиционеров, слушать меня не стали, обещали разобраться позже. На подземной парковке дежурил охранник, что впускал нас с Михаилом. Его машина стояла на месте. Один из муровцев приступил к допросу дежурного, второй, с собакой, которой дали понюхать рубашку Михаила, продолжал расспрашивать меня, как мы шли к лифту, кто шел впереди. Объяснила, что шли рядом. Выходило или нас обоих одновременно вывели из строя, или Михаил всё видел. Собака покрутилась около лифта, внутрь заходить отказалась. Покружив возле дверей, медленно повела нас к машине. Она была не закрыта, как мы оставили. Михаил к ней не возвращался. На команду сопровождающего «След, ищи!» собака понуро побрела обратно к лифту. Еще раз обнюхала лифт, Михаил в него не заходил. Стало ясно: увезли в машине. Дежурный парковки показал журнал с записями въезда и выезда. После одиннадцати, как мы поставили машину, и до утра, из гаража выехали четыре машины, две вернулись. Муровец записал номера машин, фамилии владельцев. Дежурный объяснил, всех водителей знает в лицо, кто еще в машине, обычно не обращает внимание. «Ауди» Михаила впустил, потому что рядом сидела я.
— Покойный муж госпожи Бурлаковой был совладельцем парковки, после его смерти Елена Алексеевна продала свою долю, но остается уважаемой нашей клиенткой. Когда просит принять кого-то из друзей, всегда рады выполнить просьбу. Сегодня чужих не было, если не считать машину, на которой она приехала.
Муровец с собакой заявил, ему здесь делать нечего и попросил отвезти на Петровку. Я спросила нельзя ли мне на Мишиной машине отвезти товарища и уехать домой, принять ванну, придти в себя после ночных кошмаров.
Давид Осипович нехорошо посмотрел на меня и сказал, чтобы не выключала телефон, наверняка я понадоблюсь следствию, если раньше не объявится Михаил или похитители. Еще раз напомнил, чтобы Инессе – ни слова. Я обещала.
Милиционер предложил сесть за руль, я, было, воспротивилась, потом решила, пусть ведет, для него правила движения не писаны, до Петровки доберемся быстрее. Однако, Николай, как он представился, вел машину осторожно. Соблюдал скоростной режим, не рвался на желтый свет светофора. Спросила.
— Всегда так законопослушны?
— Когда с Рексом.
— Он, знает правила движения?
— Смотрите! – Николай прибавил газ, и, едва стрелка переползла цифру восемьдесят, Рекс приподнял голову и с заднего сидения ударил лапой Николая по спине, зарычал. Николай сбавил скорость, и собака успокоилась.
— Теперь поверили?
— Правила ПДД знает, а след похитителей не взяла.
— Уехали на автомобиле.
Я рассказала Николаю, как пьяные милиционеры приняли меня за проститутку и едва не изнасиловали.
— Подонки! Они и наводят ужас на мирных граждан, в итоге народ боится милицию. Так оставить нельзя!
Во двор, прямо к зданию знаменитой Петровки подъехать не дали. Николай с Рексом вышли, а мне приказал сидеть в машине и ждать. Пообещал найти ребят из Службы внутренней безопасности и поехать разобраться.
— Наберись терпения. Кто дежурил на 117-ой машине установить не проблема. Постараемся успеть, пока экипаж не сдал дежурства, и не разъехался по домам.
Ждать пришлось долго. Николай пришел один, попросил освободить водительское место, которое, как приехали, на правах хозяйки я сразу же заняла.
— Никого не нашли? – Встретила его вопросом.
— Все в порядке, кому надо уже поехали. Экипаж патрульной машины задержан, все в разной степени опьянения. Этого уже достаточно, для увольнения из милиции. За попытку изнасилования, да еще групповую, светит серьезная статья. Необходимо ваше заявление и опознание. Будьте принципиальны до конца, напишите заявление.
Николай, показалось, положил на меня глаз. Очень уж заботливо отнесся ко мне. По дороге расспрашивал о мужьях, о Михаиле, почему не замужем. Сам в разводе. Объяснил, никого из кинологов не нашли в этот ранний час, вот и взял Рекса, выросшего у него в доме. Он не кинолог, а следователь. Если бы не просьба Владилена – бывшего сослуживца, ни на какое похищение без команды сверху не поехал бы.
— А найти и наказать насильников, получили команду? – поддела я.
— В данном случае две причины. Нельзя оставлять без наказания позорящих нашу службу, вторая – желание познакомиться с вами.
Николай мне понравился, нашелся человек, взявшийся отомстить за мои унижения. Продолжало беспокоить отсутствие информации о Михаиле. Что с ним? Спросила, занимаются ли муровцы похищением Михаила. Николай неохотно ответил, что группа работает, а мы едем разбираться с насильниками.
За разговорами быстро доехали до отделения милиции. Нас встретил капитал из Управления собственной безопасности, пожал мне руку.
— Вы потерпевшая? – Я кивнула. — Пойдемте, посмотрите, как сейчас держатся герои.
Мы с Николаем и капитаном прошли по коридору, зашли в один из кабинетов. За начальственным столом, примыкающем к длинному столу для совещаний, сидел майор, оказалось тоже из Управления собственной безопасности, сбоку с кислой рожей полковник, начальник районного отделения и зло посматривал на трех подчиненных, скромно, устроившихся на стульях вдоль стены.
При нашем появлении майор и полковник встали.
— Комаровская Елена Алексеевна, пострадавшая, – представил меня Николай.
— Узнаете? – полковник обратился к знакомой мне троице. Они молчали, я не сразу догадалась, что вопрос не ко мне, и ответила.
— На всю жизнь запомнила.
Майор за столом попросил рассказать, все как было и я начала говорить. Тот, что приставал ко мне, несколько раз перебивал.
— С чего взяли, что хотели изнасиловать. Может, я неудачно пошутил, извините.
— Я стоял недалеко и ничего похожего не слышал, – заметил сержант, первым заговоривший со мной. Показал на коллегу: — Он по - молодости пошутил неуклюже и всё.
— Больное воображение дамочки, – продолжал тот, что ударил меня.
Я отогнула ворот платья.
— Показать, как разорвал мне платье, полез в трусики? Не признаешься – сделаем отпечатки пальцев, – накинулась я. — Три бугая на хрупкую женщину. Где теперь ваша храбрость? Будете и дальше петь о шутке?
— Никаноров, имей мужество признаться, – с сочувствием к насильнику, сказал полковник. — Нашкодил, держи ответ.
— Тимофей Васильевич, хмель в голову ударила, признаюсь. Выпивши был, не помню, что делал.
— Выпивши на дежурстве, – повторил полковник.
—Товарищи тоже не помнят? – спросил майор, продолжая записывать. — Понимаете, какая статья вам светит за попытку группового изнасилования?
— Никакой попытки не было. Наговор! – возмутился сержант, что до последнего сидел в машине, а когда вышел, остановил младшего сержанта. – Болтовню выпившего принимаете за попытку изнасилования.
— Конечно, пострадавшая наговаривает. А почему не оказали помощь женщине, обратившейся к вам?
— Бросили одну на пустыре ночью. Не позволили позвонить, не отвезли в отделение. Тоже наговаривает? Может, вы ее и не видели? – спросил капитан из Управления собственной безопасности, что встретил нас с Николаем.
— Виноваты, товарищ капитан. У общего друга день рождения, уговорил выпить за него, дежурство заканчивалось, и не устояли. Виноваты, чего уж говорить.
Они продолжали оправдываться, объяснять, что молодой сержант шутил, а я не так поняла, двое других вообще не причем. В итоге полковник с разрешения майора отправил всю троицу протрезвляться и принялся уговаривать меня не писать заявления.
— В милиции им больше не работать. Сегодня будут уволены. Доказать факт попытки изнасилования вам будет трудно. Их трое, вы одна. Подумайте об их судьбе. Парни молодые, попадут на зону, знаете, как там встречают насильников! А уж ментов…Пожалейте!
— Полковник, не давите на потерпевшую! В любом случае факт попытки изнасилования во время несения службы, скрыть не удастся, – остановил его майор.
Меня усадили писать заявление. Ничего путного не получалось. Николай взялся помогать, к нему присоединились капитан и майор. Четыре раза начинала и рвала, на пятый что-то получилось. Так измучилась, устала, что уже ругала себя – зачем все заварила, но майор из внутренней безопасности уговорил довести инцидент до логического конца.
Для расследования моё присутствие больше не требовалось. Николай, прощаясь со мной, так настойчиво просил о встрече, что я сдалась, дала свою визитку и сказала, пока не закончится эпопея с похищением Михаила, никаких встреч и звонков не по делу. Тут же набрала Михаила и услышала, что телефон отключен или вне зоны. Сотового Давида Осиповича не знала, звонить по-городскому, где трубку поднимет Инесса Серафимовна, не отважилась. Решила, позже пригоню им машину Михаила и узнаю новости. Сейчас скорее домой, вымыться, как следует после всех кошмаров ночи, казарменного запаха милиции.
6
Дома первым делом скинула все с себя, поручила Даше постирать, а сама залезла в ванну. Не высушив до конца волосы, легла и сразу же заснула. Сколько проспала – не поняла, проснулась от настойчивых попыток Даши разбудить. Она держала в руках трубку телефона.
— Из милиции. Требуют тебя, Лена. Сотовый тоже заливается, но я не решилась ответить.
Звонил следователь по делу Михаила и требовал немедленно приехать в Москву. Я посмотрела на часы, час дня, а показалось уже вечер. Спросила, есть ли новости о Михаиле. Новостей не было. Быстро оделась, привела в более-менее приличный вид голову, думать о прическе не оставалось времени, вызвала водителя – охранника Сашу и поехала к следователю.
Он попросил написать всё, что уже не раз рассказывала. Задал несколько вопросов. Я подробно, как в школьном сочинении, описала, все, что произошло со мной до того момента, как потеряла сознание. Слава Богу, следователь не заставил переписывать. Объясняю это тем, что наш разговор записывался на магнитофон. Следователь был вежлив, но попросил в ближайшие дни не уезжать из Москвы. Я записала его телефон и спросила разрешения звонить, интересоваться ходом следствия.
— Отца вашего жениха держат в курсе хода операции. Большая шишка, видимо, половина МУРа встала на уши, разыскивая сыночка. Поверьте, будет сделано всё возможное и не возможное.
Я поблагодарила следователя и поехала домой. Отогнать «Ауди» Михаила решила вечером, когда Инесса Серафимовна будет в курсе событий. Если будет.
***
На Рублевке уже знали о пропаже Михаила. Злые языки винили меня, на мне печать невезения. Первый муж исчез при загадочных обстоятельствах, второй сбежал, теперь любовник и потенциальный жених похищен. Хорошо хоть не подозревали в случившемся, ибо никакой выгоды от пропажи Михаила я не имела. В случае с Валерием долго чесали языки, подозревая, избавилась от нелюбимого мужа.
Только в десятом часу вечера на Мишиной «Ауди» я отправилась на Николину Гору. Вернуться домой, я вызвала свою машину с Виктором. Инесса Серафимовна лежала с давлением и не желала меня видеть, обвиняя во всем. Спасибо Давиду Осиповичу, он как мужчина трезво оценивал обстановку и понимал, похитить сына могли в любом месте, я не виновата. Объяснил, пока никаких новостей, есть только подозрение на конкурентов. К муровцам присоединились частные сыщики. Он постоянно на связи.
Оставила «Ауди» во дворе, передала ключи охраннику и поехала домой на своем «БМВ». Дома, не приняв традиционного душа перед сном, свалилась и сразу уснула. Снились разные ужасы, несколько раз просыпалась в холодном посту. Во сне меня насиловали пьяные милиционеры, я стреляла из пистолета и убила одного, а когда остальные скрылись, мучилась проблемой, куда деть труп, потом снился Михаил. Похитители с лицами ночных милиционеров пытали его утюгом.
Разбудила Даша, за окном светило солнце, проспала без малого двенадцать часов.
— Ваш жених звонит, требует немедленно разбудить.
Не расслышала кто, подумала муровец Николай, нехотя взяла трубку.
— Проснулась засоня? – услышала ставший родным голос Михаила.
— Где ты?
— Дома. Все в порядке, жив и невредим.
— Тебя отпустили? Подписал требуемые бумаги, отдал документы? – посыпала я вопросами.
— Никому ничего не отдавал и не подписывал, сказал же все в порядке. Встретимся, расскажу.
— Приезжай прямо сейчас!
Приехать немедленно Михаил не мог и обещал, как только освободится, но не раньше шести – семи вечера.
Только успела положить трубку после разговора с Михаилом, как запел сотовый – звонила Лариса из салона. Пришел мужчина из делегации, несколько дней назад посетившей нас с отцом Ланы. Архитектор. Рулеткой все измеряет, рисует на бумаге.
— Огорошил. Сказал, на первом этаже откроют фемина – бар для женщин и выроют спуск в подземную автостоянку.
Я перебила.
—Ты, может, не поняла, на фига нам бар, какая стоянка?
— И я говорила, планируем увеличить площади ателье.
Учебники по технологии, которые собиралась посмотреть до обеда, пришлось отложить и срочно ехать в салон.
Кремлевские чиновники успели проехать, и я добралась быстро. Архитектор еще не ушел, к нему присоединился представитель строительной фирмы. Они оккупировали мой крохотный кабинет и, когда я вошла, продолжали обсуждать варианты перестройки первого этажа.
Мужчины встали, приветствуя меня, архитектор представился, назвал второго мужчину. Архитектора звали Валентином Николаевичем, строитель попросил называть его просто Володей. Выполнив ритуал знакомства, я накинулась на архитектора.
— Моя директор сказала, что вместо расширения салона, собираетесь строить подземный гараж, это правда?
— Прежде необходимо получить массу разрешений. Ярослав Максимович, не принял окончательного решения. Ателье ваше останется. На первом этаже дополнительно откроете демонстрационный зал с дамским баром.
— На кой нам бар? Мы хотели расширить свои помещения. А где собираетесь разместить гараж?
Архитектор объяснил, что не гараж, а подземную автостоянку на несколько десятков автомобилей. Володя прибавил, что под въезд используют небольшую часть здания, места для демонстрационного зала и бара останется достаточно. Я высказала сомнение, разрешат ли под старым многоэтажным зданием делать автостоянку.
— Под зданием останется только въезд, над ним поставим дополнительные опоры, укрепим фундамент, основные площади автостоянки разместятся под сквером и улицей.
Когда гости ушли, я поделилась сомнением с Ларисой, стоит ли мне участвовать в этой грандиозной авантюре.
— Капиталистический подход к делу. Протянула палец, а они руку собрались сожрать. Мои деньги в таком проекте составят небольшой процент, если меня вовсе не выкинут и не разорят. Предчувствовала, не брать Ладу в компаньоны. Не самостоятельна она распоряжаться деньгами.
— Надеюсь, салон оставят, Лана настоит, – успокоила Лариса. — Твоя подруга влюблена в наш салон, Луизу. Не допустит, совсем прикрыть.
— Надеешься? Чтобы получить такой лакомый кусочек земли в центре Москвы, отец Ланы купит первый этаж без меня, не остановится ни перед чем. Разрешение получит!
Вечером позвонила Лана и сказала, что отец уже договорился о встрече с Лужковым. Проект становится все более реальным.
Я спросила, а салону что-нибудь перепадет на первом этаже, и как работать, когда начнут всё крушить. Лана заверила, что всё будет о’кей. Отец рад её решению участвовать в бизнесе, и поможет сделать салон еще более привлекательным и рентабельным, предлагает открыть круглосуточный бар для женщин, подобных в Москве пока нет.
— Зачем нам бар? Заказчиков и так хватает, превращать салон эксклюзивной одежды в мини швейную фабрику не планирую, – продолжала возмущаться я. Лана посоветовала не расстраиваться, бар дело далекого будущего и будет время всё обсудить. — Убеди только папу, расширять производство, переходить на выпуск массовки не будем.
После разговора с Ланой, я долго еще не могла успокоиться.
Отец рад, дочь заинтересовалась бизнесом. Но для меня салон не бизнес, а любимое увлечение, отдушина, хобби, игрушка, как считали мужья. Не собираюсь всю себя посвятить бизнесу, денег и ценных бумаг достаточно, чтобы жить на проценты, ни в чем себе не отказывая, и оставить еще Игорю. Выполняемых эксклюзивных заказов для подруг и знакомых достаточно для содержания салона и небольшой прибыли.
Если Ярослав Максимович возьмется курировать салон, половина которого принадлежит дочери, как деловой человек, не смирится с моей позицией и просто отберет его. Никакой Шамиль не поможет. Всё моё скромное желание открыть демонстрационный зал и расширить мастерскую Луизы! Сидела бы и не рыпалась! Не в состоянии сама, – не следовало брать компаньонов. Дать Лане отбой? Отец и без неё напрямую обратится к Екатерине, и не пять лимонов выложит, а сколько она попросит, только бы построить автостоянку. Без салона на фига мне институт и теоретические знания? Блеснуть на очередном девичнике у Ольги или Маши? В институт я поступила научиться лучше разбираться в тенденциях моды, технологии швейного производства. Прав Георгий Семенович, отец Кирилла, убеждавший не лезть в большой бизнес, где съедят.
У дома меня встретила соседка Варя. Сгорая от любопытства, спросила про Михаила. Объяснила, деталей пока не знаю, позже расскажу. Варя, оказалась и в курсе ночной встречи с милиционерами. От жителей Рублево – Успенского шоссе ничего не скроешь! Пришлось поделиться. Она посочувствовала и обещала без охранника никуда не ездить.
Обсудили мои тревоги, связанные с привлечением Ланы, точнее – идеями ее отца участвовать в расширении салона. Варя не удивилась деловой хватке банкира, превратившего моё желание приобрести дополнительную площадь в большой бизнес – проект.
— Чтобы не настроили, старые площади у тебя остаются, так что не дрейфь. Помни заповедь, что ни делается – всё к лучшему, – успокаивала Варя.
Поговорку эту я слышала и раньше. Перелистала как-то Библию и не нашла такой заповеди, хотя, если верить, все делается по воле божьей, то и поговорка верна.
***
Михаил приехал в начале седьмого, я только успела возвратиться из салона. Не обращая внимания на Дашу и сына, бросилась ему на шею, мы обнялись. Когда он, наконец, отпустил, я могла рассмотреть своего будущего мужа. Внешне выглядел как обычно – весел, жизнерадостен, на лице никаких следов пыток или избиения.
— Как видишь! Все нормально.
— Тебя пытали, били? Кто тебя похитил? – посыпала я вопросами.
— Ничего страшного со мной не делали. Убедились, что не того захватили.
— Стоило, наверное, больших денег, производственных секретов?
В ответ он обнял меня, поцелуем остановил дальнейшие вопросы.
— Какие-то уголовники прижали наших компаньонов, те показали на меня. – «Он сегодня из Лондона прилетает, с документами». Ну и выследили нас с тобой. Муровцы приперли екатеринбургских компаньонов, от них вышли на уральскую группировку и боевиков в Москве.
— Обошлось без выстрелов и крови?
— Екатеринбургских подробностей не знаю, есть трупы, арестованы несколько бандитов и два наших менеджера. Деталей операции и отцу пока не рассказали. Он теперь разорвет все связи с екатеринбуржцами и ликвидирует филиал.
— Не будешь больше летать в Екатеринбург? Я боюсь за тебя.
— Надеюсь. Давно уговаривал отца расширять сотрудничество с немцами, а не с уральскими коллегами.
Ждала, освобождение будет походить на сюжет кинобоевика, но реальная история освобождения Михаила разочаровала. Его не били, не пытали, лишь держали в заключение, а когда убедились, что интересующих документов из Лондона не привез, как и меня, с завязанными глазами выбросили на пустыре.
Приключение далеко не равноценное ужасным унижениям и страхам, которые испытала я.
Михаил отказался от чая и поторопил собираться на корпоративную вечеринку к себе офис, которую из-за него перенесли.
— После к тебе на Люблинскую?
Я уже обдумала этот вариант, понимая, все будет напоминать неприятный инцидент. Другого места для долгожданной встречи не придумала и согласилась.
7
Давно мы не встречались, и в эту ночь наверстали упущенное. Домой вернулась только к полудню, легла и не смогла уснуть.
Усталость не чувствовалась, наоборот ощущала прилив энергии, потребность заняться чем-то полезным. Надо бы поехать в салон, если будет ремонт, необходимо подготовиться, решить, как поступить с заказами, находящимися в работе. Или остаться дома, полистать учебники, по которым скоро семинар. С поступлением на вечернее отделение текстильного института, четыре вечера у меня заняты, еще день – два какие-то встречи, тусовки, днем в салоне. Игорьку уделяю мало времени. Может, учебники к черту, а посвятить день сыну? Опять потащит в зоопарк. Вдруг вспомнила, во второй половине дня обещала Маше пойти с ней в фитнес – клуб. Поддавшись на уговоры Жени – владелицы клуба, мы последовали примеру Ланы и Ольги, возродили посещение занятий. Первое время, как Женька обзавелась фитнес – клубом, я с подругами дневала и ночевала у неё, назначала деловые встречи и любовные свидания. Со временем, как к очередной модной диете, интерес угас не только у меня. Посещали клуб не регулярно, каждая сама по себе, когда придет желание или Женька особо пристанет.
Михаил вечером улетал в Лондон, и я обещала провести вечер с Машей. Неожиданно позвонила Лана. Уговорила отказаться от моих планов и поехать с ней за компанию на интервью к восходящей звезде эстрады, потом вместе отправиться к Маше.
Приехали в незнакомый ресторан со странным названием «Пауки» и скверной музыкальной программой. До интервью предстояло послушать пение нашего героя – выпускника очередной телевизионной «Фабрики звезд». На эстраде красивый мальчик под минусовку, а может и полностью под фанеру, пел что-то попсовое. Жанр этот я не перевариваю, и не определила, пел из чужого репертуара, или своё. Лана внимательно слушала, время от времени делала пометки в блокноте и на мои реплики не реагировала, или решительно останавливала: «Потом! Не мешай, хочу разобрать слова». Голос у мальчишки великолепный и он умело владел им, но разобрать слова неприхотливой песенки не удавалось.
Юное дарование заметил наш приход. Закончив песню, под аплодисменты юных поклонниц, мальчик направился к нам. Фанатки бросились к нему, долго не отпускали, и он с трудом оторвался от них. Лана пригласила за стол. Поклонницы моментально окружили нас, и Лане пришлось позвать охрану. Девчонки нехотя оставили своего кумира и уселись за свободный столик неподалеку.
Юноша извинился за поклонниц и, не дожидаясь вопросов Ланы, начал рассказывать биографию. Юную звезду звали Владиславом. Лада достала из сумочки диктофон, и, включив, положила на стол. Мальчику, не привыкшему к интервью, льстило внимание известной журналистки, и он старался удивить Лану своей богатой на выступления биографией. На телевидении с девяти лет, выступал с хором заводского дома культуры, прежде чем пришел на «фабрику».
— Расскажи, как оказался солистом не в самом известном ресторане Москвы? – перебила Лана его достижения на эстраде. Мальчик не уловил иронии в голосе журналистки, и охотно объяснил.
— Продюсер нашей «фабрики» договорился, мы две недели будем петь здесь до одиннадцати вечера. Сегодня мне выпала очередь.
— Какое музыкальное образование у тебя?
— Родители со второго класса заставляли ходить на занятия хора, окончил курсы игры на гитаре при нашем ДК. Пытались устроить в музыкальную школу, а я не хотел учиться на фоно, теперь жалею. Ноты разбираю.
— Собираешься учиться дальше?
— Обязательно. Позже. Пока «фабрика» пользуется любовью зрителей, займусь концертной деятельностью, надо завоевать популярность, сделать имя. После концерта по телевидению, меня дважды приглашали на корпоративные вечеринки. Очень хорошо заплатили. Наш продюсер планирует длительную поездку с концертами по городам России. Начнем с Рязани и завершим во Владивостоке.
Лана перебила.
— Говоришь, пользуешься успехом у зрителей, а у слушателей?
Я про себя подумала, на месте юного дарования оскорбилась бы, а Владислав опять не понял иронии, и серьезно продолжал хвастать, как все хвалят его необычный голос. Он у него, действительно необычный, ни на кого не похожий. Мальчишке подобрать бы репертуар, позаниматься с хорошим педагогом, а он поторопился ринуться в шоу-бизнес, где, скорее всего, потеряет самобытность. Не понимала, почему Лана не остановит его бахвальство, а продолжает спокойно слушать.
Владислав рассказал, что семья жила бедно и лишь в последние годы, когда отец занялся бизнесом, встали на ноги. Продали квартиру в Подольске и купили на Рублевке, пока в многоквартирной пятиэтажке, со временем надеются приобрести коттедж поближе к Москве – реке, сам обзавелся подержанным «Вольво».
Лана спросила, кто из современных мэтров эстрады его кумир. Парень назвал Кобзона, и она одобрительно кивнула. За Кобзоном принялся перечислять бездарных популярных попсовых певцов, поющих под фанеру. Лана скисла, у меня мальчик тоже упал в глазах. Лана не прокомментировала всеядность начинающего певца. Вдруг встала, заулыбалась, помахала кому-то рукой. К столику шел ее новый бой-френд Серж. Он поклонился мне, поцеловал Лану.
— Ты как тут оказался?
— Узнал, у тебя здесь встреча, приехал посмотреть с кем.
— Подожди немного, я практически закончила, через пару минут освобожусь.
— Герой завтрашнего номера?
— Возможно, – ответила она. Серж не стал мешать и отошел к барной стойке, а Лана задала Владиславу еще несколько традиционных вопросов, проверила, записалось ли, и спрятала диктофон.
— На этом можно закончить. Спасибо, Владислав. Самомнения тебе не занимать. Не привык к вниманию прессы, искренен, но это исправимо. Научишься еще давать интервью. Для первого раза материала достаточно. Ты свободен. – Повернулась ко мне. — Лен, прости, обстоятельства изменились. Не по моей вине. Сержа я не ждала и собиралась с тобой к Маше. Извинишь, если вызову тебе такси, а я с Сержем отправлюсь?
— Предупредила бы. Собиралась ведь ехать на своей машине, – ты отговорила.
— Лен, честное слово, встреча с Сержем не планировалась. Извини, что так получилось.
Владислав всё не уходил, набравшись смелости, спросил Лану, когда напечатают интервью.
— Какой прыткий! Думать буду, как подать. Возможно, придется еще встретиться с вашим продюсером, поговорить с другими выпускниками фабрики.
— Извините, не знаю вашего отчества, позвоню, а как обратиться не знаю.
Лана дала свою визитную карточку.
— Спрашивать, когда напечатают, не нужно. Сама позвоню, если не забуду. Увидишь в газете, друзья сообщат.
Лана поцеловала меня, забрала Сержа, и направились к выходу. Ушла, не заплатив, и Владислав решил, это его долг, подозвал официанта, спросил счет. Официант посмотрел на меня и сказал, что у Светланы Ярославны, открыт счет в ресторане, за участников интервью платит сама, чтобы не быть обязанной.
Лана еще не успела далеко уйти, как к столу бросились фанатки.
— Оставите меня в покое? Дайте договорю с корреспонденткой, потом пообщаемся, обещаю, – Он грубо растолкал их, извинился передо мной. — Ну и настырные, поговорить не дают. Кстати, почему корреспондентку все зовут Ланой, а не Светланой, как в визитке?
— Псевдоним. А я не корреспондентка, только подруга Ланы.
— Знаю, сказал, чтобы отстали.
— Станешь известным артистом, тоже возьмешь запоминающийся псевдоним. Имя у тебя красивое «Влад» или «Слава» чем не псевдоним? Звучит не менее звучно, чем «Вероника» или «Александра». В стародавние времена требовалось сделать что-то великое, прославиться вначале, чтобы, как сказал поэт, «именем стала фамилия». В наше время всё проще, придумывают псевдоним, а уж потом раскручивают, и неизвестно, станет он именем с большой буквы или канет в небытие.
Не стала объяснять, что и Ветер не настоящая фамилия. Лана не желает, чтобы при каждом знакомстве, спрашивали, не дочка она, и называли известного в стране олигарха.
— «Слава» возьму на крайняк. Мне нравится «Влад» – так зовут меня друзья и некоторые фанатки, но Влад уже есть – Сташевский.
Неожиданно Владислав предложил отвезти меня домой, объяснил, что живет недалеко и ему по дороге. Я удивилась, парень признался, знает, где я живу, давно хотел познакомиться.
— Со мной? Зачем? – еще больше удивилась. – Я не продюсер, к шоу - бизнесу отношения не имею.
Владислав признался, что часто видит меня в поселке, рад, что, наконец, познакомился.
— Вы мне понравились, увидел однажды и с тех пор постоянно наблюдаю. Не знал, как познакомиться. Сегодня повезло, спасибо корреспондентке.
Я едва сдержалась, не выпалить: милый юноша, кого ты клеишь! Мне тридцать один, а тебе, наверное, и двадцать не исполнилось, я старше на целую эпоху. Растлением малолетних не занимаюсь, – подумала про себя. Следовало отбрить нахала, избалованного вниманием девчонок, решившего, и я, покоренная песнями, паду к его ногам. Репертуара Влада я не знала, вряд ли он понравился бы, но лесть каждому приятна и я, улыбнулась, покачала головой.
— Приятельница довезет меня, спасибо.
«Юный красавец обратил внимание, значит, неплохо еще выгляжу. А насчет растления … В его возрасте знала всего двух мужчин: Ваню – первую любовь и Валерия, после того, как стал мужем. Юноша же, избалованный фанатками, наверняка, потерял счет романам».
Заметив, за соседним столиком, приятельницу из Удельного, Тоню, еще только собиралась попросить её подбросить до дому.
— Если передумаете, махните, – всё брошу и поедем, – не отставал Влад.
«Ну и настырный нахал», – подумала, а вслух сказала:
— Поговорю с приятельницей и решу. Фанатки ждут не дождутся, когда подойдешь к ним. Иди, а то и мне от них достается.
Влад повторил приглашение и вернулся к своей компании. Едва я осталась одна, Тоня Васильева оставила женскую компанию и пересела ко мне. После второго развода богатая и одинокая, она продолжает работать моделью в Доме мод на Вавилова и мой салон игнорирует. Раз или два посетила за компанию с Ольгой и ничего не заказала. Её гардероб ломится от всевозможных нарядов, которые приобретает после демонстрации у себя в агентстве за символическую цену. Знакомы мы через Ольгу, её муж Николай Петрович в одном бизнесе с отцом Антонины, и родители дружат домами. С Тоней встречаюсь на Ольгиных девичниках, на тусовках. Она не стала близкой подругой, хотя мнение о ней с самого начала сложилось самое благоприятное. Веселая, компанейская, как и Лана, знает все светские сплетни. Сейчас неожиданно завела разговор о Валерии.
— У меня предчувствие, жив он. Объявится. На фотографиях не всегда можно узнать человека, если много лет не видела. Недавно вы оба приснились мне. С чего бы? Что-то подсказывает, жив он.
Тоня была в легком подпитии, и я спросила, с какой радости или печали перебрала.
— Похоже? Ни в одном глазу, – заикаясь, возмутилась она. Помолчав, все же призналась, что нарушила норму и не знает, как поведет машину. Бой-френд назначил свидание в этом затрапезном ресторане, а сам не явился.
— Ты с водителем? Лана сбежала, меня отправила на такси.
— Без колес? Довезу, не беспокойся. Ехала на свидание и охранника не взяла.
— В твоем состоянии за руль лучше не садиться – разобьешься. Я бы довезла, но тоже выпила. Давай вызовем спасателей. Или воспользуемся приглашением юного таланта, довезет нас. Пытался клеить меня, поверишь? Предложил проводить, отвезти домой. Врет, что живет рядом.
– Мальчика вашего видела по телевизору. Не врет, что живет на Рублевке, встречала на «Веранде». Пригласил, говоришь, отвезти? На что-то надеется, а ты еще тетку тащишь с собой. Поезжай одна. Может, повезет. Давно без мужика? Красавец кровь с молоком, гормоны играют. Чего теряешься!
— Посмотри, сколько молоденьких вьется вокруг! На кой фиг ему тетка, как ты выразилась.
— Себя назвала теткой. Ты сегодня ослепительно выглядишь. Пригласил бы меня, не раздумывая, согласилась. Не представляешь, какое желание обуревает затащить такого молодца в постель, чтобы всю ночь, не переставая, любил. Недавно встретила в Пассаже Римму Черепанову, мы с ней в школе учились, призналась, что завела девятнадцатилетнего любовника. Я ей: и как?! Ой, Тонька, не представляешь какой кайф! Мечтательно закатывает глаза. Мальчишка гиперсексуален. Никогда раньше не испытывала столько оргазмов за одну ночь! Мне стало так завидно!
Я тоже позавидовала незнакомой Римме. Вижу, как расцвели, помолодели знакомые дамы из шоу - бизнеса, открыто взявшие в любовники пацанов. Получили дополнительный стимул не расслабляться, строже следить за собой.
Тонька продолжала:
— Испокон века мужчина брал жену, годившую ему, если не во внучки, в дочери точно. В наше время победившего феминизма все переменилось. Включи телевизор, посмотри, с кем поет и милуется на сцене всеми любимая Надя Дедкина или хохлуша Соня Ротова, открыто живущая с композитором – ровесником сына. Не осуждаю их. Женщины живут дольше, справедливость требует, чтобы им доставались мужчины моложе.
— Не девятнадцатилетние, когда тебе сорок. Читала, в свое время Жорж Санд настолько шокировала парижский свет любовной связью с Шопеном, что популярную писательницу и светскую львицу не принимали в приличных домах. А Фредерик всего на несколько лет был её младше. С тех пор нравы изменились, ты права. У нас не только принимают в обществе, журналы восторженно смакуют подробности их личной жизни. Ни у кого, ни капли стыда.
Не известно, до чего бы мы договорились, не спаси от пьяненькой Тоньки её поклонник Гоша Козлов, все-таки объявившийся с большим опозданием. Он поцеловал мне руки, ласково обнял, и только потом расцеловался с Тоней. Объясняться при мне не захотел, садиться не стал, и сразу потащил Тоню в бар. Она со счастливой улыбкой, повернувшись ко мне, негромко повторила:
— Езжай, раз пригласил, не теряйся. Нужно быть полной деревяшкой, чтобы устоять перед таким молодцом.
Думала, Владислав, окруженный сонмом юных красавиц, давно забыл про меня, а он, едва Тоня с Григорием отошли, оставил компанию и подошел.
— Едем? – спросил он, словно мы договорились, и ждала, когда уйдет Антонина. «Влад едет в ту же сторону, почему не воспользоваться? Не съест же. Для безопасности на всякий случай со мной всегда газовый баллончик».
— Я готова.
Он молча взял за руку и повел к выходу. Компания поклонниц ринулась за нами. Разъяренные фанатки готовы были разорвать меня. Услышала немало непечатных эпитетов в свой адрес, но смолчала. Так толпой и подошли к его «Вольво». Девчонки хватали Влада за руки, за пиджак, испепеляющим взглядом провожали меня. Две девицы умудрились залезть на заднее сидение, и он не очень вежливо вытащил их из машины, защелкнул кнопки дверей и медленно тронулся.
Когда оставили позади окружную, неожиданно пришло в голову, зря не воспользовалась такси. Что у парня на уме? Согласилась поехать, поймет еще как готовность на большее. Влад будто прочитал мои мысли, спросил, почему такая грустная.
— Тебе показалось.
— Вам не понравились поклонницы, бросившиеся за нами, или песни мои?
— Не заступись ты, малолетки растерзали бы, – увожу их кумира. А песни… Песни, как песни. Голос приятный. Хотя, о чем я говорю – аншлаги на концертах говорят за тебя. Желание Ланы Ветер взять интервью высокая оценка. О птенцах «Фабрики звезд» она не пишет, не принимает их всерьез.
Я продолжала удивляться. Владислав, оказалось, владел обширной информацией обо мне. Попросил разрешения посетить салон и сшить себе что-нибудь.
— Мало зарабатываешь, не в состоянии купить себе вещь в модном бутике? В моем салоне цены не ниже.
Он продолжал сочинять, что желает чего-нибудь этакого, чего ни у кого нет, а в средствах не стеснен – может позволить себе все что угодно. С трудом убедила, салон специализирован на женской одежде, в штате нет мужского модельера.
— Мои музыканты вслед за мной купили шорты в вашем бутике и очень довольны.
Так половину дороги мы и проговорили о салоне, о переменчивости моды и незаметно доехали до дома. За разговором я забыла, что обещала Маше заехать к ней.
Влад вышел из машины, открыл мне дверцу, встретил и проводил до калитки. Смущенно пожал руку.
— Можно позвоню вам?
— Зачем? – продолжала я удивляться.
— Приглашу на свой концерт, съездим куда-нибудь.
— Куда, например?
— В ночной клуб какой-нибудь… Куда сами скажете.
Я смотрела на мальчика и спрашивала себя: на что надеется? Не влюбился же серьезно. Зачем ему женщина значительно старше, с ребенком, дважды побывавшая замужем? А может, это и привлекает? Наслушался, что кайфа, как с тридцатилетней женщиной не получишь ни с какой малолеткой, вот и собрался испытать?
— Спасибо, за приглашение. Тронута. Думаю, тебе будет приятнее пригласить ровесницу. Сегодня в ресторане приятельница назвала себя старой теткой, я думаю, определение подходит и ко мне.
— Что вы, Лена! Вы моложе всех моих поклонниц! Если бы мы с вами… Если бы мы с тобой подружились.
— Мальчик мой, да будет тебе известно, между женщиной и мужчиной дружбы не бывает. Приятельские отношения случаются, любовь… Спасибо, Владик, за вечер, Я пошла. – Протянула ему руку, он прижал ее к груди и вдруг спросил:
— Можно, поцелую вас?
Не успела я ответить, как он схватил меня, и впился в губы, я с трудом вырвалась. Себе потом призналась, было приятно, но расслабиться не позволила.
— Это хулиганство. У нынешнего поколения принято в первый вечер знакомства целоваться? Я воспитана в других традициях, – сказала я, улыбаясь, и вряд ли в полумраке он увидел доброжелательную улыбку. — Владик, зачем тебе это нужно? У тебя сотни юных поклонниц, готовых в первую встречу не только целоваться. Не забивай голову бессмысленными планами. Ничего у нас не будет.
Я сунула карточку в щель, калитка открылась, махнула рукой и ушла. Он еще довольно долго стоял перед закрытыми калиткой и воротами, прежде чем уехал. А я не могла заснуть в эту ночь, размышляя над случившемся.
Утром по дороге в город заехала Лана еще раз извиниться, что бросила меня накануне без колес. Я спросила, не села ли еще за интервью с Владом.
— Что, понравился? – удивилась она.
— Могу прибавить несколько штрихов к его портрету. Ловелас. – Рассказала, как пытался клеить меня, откуда-то все разузнал, где живу, что не замужем, растет сын.
— Ты попросила отвезти домой?
— В том-то и дело, сам вызвался. Сказал, давно за мной наблюдает, я ему нравлюсь, имеет обо мне широкую информацию, Интересно, не возьми ты с собой на интервью, не познакомь, как действовал?
— Никак! Прелестно вчера выглядела, понятно, мальчику понравилась, вот решил попробовать приударить. Возможно, надеялся через тебя воздействовать на меня. Наверняка его предупредили, после беседы со мной не обязательно во «Всё про всех» появится положительная статья.
— Интервью не касались. Признаюсь, на прощание даже поцеловал против моей воли.
— Ленок, да ты влюбилась! Поздравляю!
— Бог с тобой! Какая любовь? В любовники взяла бы еще, да позора не оберешься. Наши дамы лопнут от зависти. – Промолчав, прибавила. — Пошутила, какой он любовник! Не о чем будет говорить, о его интересах ты слышала. Книг не читает, поняла. Если читает, не те, что мы с тобой. Попсу не терплю, никого из «фабрики» не знаю, телевизор практически не смотрю.
— Пока Миша Халецкий соберется отвести тебя в загс – состаришься. Побалуй себя, создай маленький праздник, пока молода.
— Молода, – горестно я повторила. — Стоит мне настоять, Михаил завтра отведет в загс. Кстати, зовет приехать на праздник Святого Патрика. Поехали вместе?
— В начале месяца была в Лондоне. Прав Артем Тарасов, – в очередной раз оказалась в филиале Рублевки, те же лица и разговоры. Несколько женатых пар англичан. Ни одного потенциального жениха или хотя бы любовника. Лети одна.
— Не за женихом зову. Ты, как и я, за иностранца не пойдешь. Просто проветримся, прошвырнемся по магазинам, в Альберт – холле, может кто-то из мировых звезд выступает.
Лана почти согласилась.
— Посмотрю в компьютере рекламу культурных мероприятий в Лондоне на ближайшие дни, если заинтригует, махнем на пару дней.
— Пробежимся по Слоун - стрит, заглянем в бутики «Армани» и «Прадо».
— И в «Хэрродс», – с улыбкой прибавила Лана. – Нет, шляться по бутикам и торговым центрам не уговоришь.
8
День я посвятила салону. Луиза с Ларисой заканчивали взятые в работу заказы, часть пришлось вернуть из-за надвигающего ремонта. Я, как могла, извинялась перед заказчицами, ссылалась на отца Ланы, затеявшего перестройку. Подруги и хорошие знакомые входили в положение, обещали после реконструкции остаться клиентами салона. Объясняться, конечно, неприятно, но за неделю справились с большинством заказов, что в работе. Оставшиеся предложили заказчицам забрать или набраться терпения и ждать лучших времен, когда вновь откроемся.
Настроение было испорчено, и я рано вернулась домой, занялась сыном. Играли в театр, учила нырять в бассейне. Позвонила в Лондон Михаилу, поговорили ни о чем с полчаса. Едва опустила трубку, раздался звонок Тони. Звала в «Привал охотника».
— Приезжай немедленно! Звонили тебе несколько раз! Городской телефон занят, мобильный отключен… Наши все в сборе, тебя не достает.
— Что-то празднуете, я запамятовала?
Татьяна из Италии приехала, делится последними сплетнями.
Я собралась, выгнала машину из гаража и поехала в наш знаменитый ресторан. Ехать близко и шофера не взяла.
Таня – близкая подруга Антонины, продолжает работать в Милане. На родину приезжает редко. Встречалась с ней раза три. Сегодня послушать её собрались все наши общие подруги: Лиля, Варя, Женя и Маша.
На сдвинутых столах красовались откупоренные бутылки, экзотические фрукты. Когда я пришла, Татьяна, очевидно, уже успела поделиться всеми новостями, потому что теперь девчонки обсуждали предложение, накануне полученное Тоней через Митрохина. Известный депутат Госдумы, которого она помнила с детства по выступлениям на телевидении, а в наши дни по дебатам в Госдуме, звал в любовницы.
— Если не замужем, можно такое предложить? – возмущалась Антонина. — Сам не решился, выбрал Сашку в посредники. Знал, предложи кто-то другой, заехала бы в морду. Спрашиваю: он развелся, предлагает руку и сердце? Сашка: ты же понимаешь, в его положении развод отрицательно скажется на карьере.
— Значит, сватаешь в наложницы?
— Наложницы у арабских шейхов. Ради хохмы согласился передать его предложение, а не сватать. Надеялся вместе посмеемся. Он так просил! Ссылался на наши с тобой дружеские отношения. Я твою реакцию предполагал.
— Я возмутилась еще больше. Потребуется любовник, – не столетнего пердуна найду. – Тоня повернулась ко мне, подмигнула. — Мы еще котируемся у молодых. Лена, вон, моя ровесница, а за ней ухлестывает юнец из «Фабрики звезд».
Все повернулись ко мне.
— Правда, Алёна? – спросила Лиля. — Не рассказывала. А ну, признавайся!
— Какое там ухлестывает! Лана брала у него интервью, я сидела рядом. Довез до дому и всё.
Антонина продолжила цитировать Митрохина.
— Ему надоели молоденькие вертихвостки, мечтающие женить на себе. Ты женщина видная, не бедная, трезво смотришь на жизнь.
— Возраст – самый кайф. Вполне нормальное предложение с его стороны, – засмеявшись, оценила предложение Варя.
— Ну, а вы, что скажете, – Тоня повернулась ко мне с Машей.
— Гордись, человек, не знающий отказа у женщин, обратил внимание, – вынесла свой приговор рассудительная Маша. Она кандидат наук, занималась социологией, в последнее время, правда, не работает, забросила науку. В психологии, как и в социологии, считает себя авторитетом.
— Устроить скандал, позвонить жене?
— Жену вмешивать не стоит. – Заметила Лиля. — Ей и так несладко живется.
— Чему удивляешься, первый год в модельном бизнесе? – Начитанная Маша, далекая от фэшн – индустрии, рассуждала с таким апломбом, что не согласиться с ней невозможно. — Вполне нормальное, с его точки зрения, предложение. Ваша профессия такая. Известно, все модели мечтают выйти за олигарха, стать любовницей, или хотя бы оказаться в его окружении. Читала, не помню сейчас где, в телефонных базах моделей напротив каждой фамилии цифра «100 долл.», «1000 долл.» «100.000 долл.» или «не продается». На случай приглашения в любовницы.
— В желтой прессе читала или у Ланы Ветер, – возмутилась Антонина. — У тебя совершенно превратное представление о модельном бизнесе. Уподобляешься обывателям, считающим моделей обязательно продажными, беспросветно тупыми и истеричными особами. Как в любом шоу - бизнесе, девчонки разные и грязи хватает, однако в приличных модельных агентствах, с какими работала и работаю, никакие суммы напротив фамилий не ставят. Слишком дорожат своей репутацией. Поверишь, даже модельеру и фотографу не дают номер телефона модели. – Она повернулась к Татьяне.
— Тань, скажи, во Франции или Италии дадут кому-нибудь номер твоего телефона?
— Смотря кому.
Тонька не сдавалась.
— За двенадцать лет моей работы в моделинге, мне и моим коллегам ни одного предложения, даже намеков не сделали. На девочках для эскорта и прочих услугах специализируются малоизвестные агентства и всемирно известный Паша Листман.
Услышав имя Листмана, я вспомнила другого бабника – Транберга.
— Сказки рассказываешь! Сегодня на радио Европа плюс слушала бахвальство Ромы. Рассказывал, у него ни с одной моделью еще не случалось проблем. Плачу, говорит, деньги и она моя. Что касается телефонов. Когда в подземных переходах и в метро продают телефонные базы налоговиков и ГАИ, неужели для богатого придурка проблема достать номер понравившейся модельки?
— Именно модельки, а не модели, – не согласилась Антонина.
— Мы отвлеклись, девчонки, – остановила спор Варя. — Тоня спрашивает, что ей ответить депутату, имя, которого никак не хочет нам назвать.
— Послать его подальше, – не сдержалась я.
— Я бы попросила в оплату что - то страшно дорогое, чтобы поставить на место. Яхту или самолет. Потом продинамить, – предложила Женя.
— За такой финт жизни лишат, – парировала Тоня. — Скорее всего, пошлю на три буквы, как советует Алёна.
Маша посоветовала ради любопытства встретиться и тогда решить лезть ли к нему в постель.
Подошел официант.
— Девчонки, мы совсем забыли о шампанском, выдохлось уже.
— Я виски, – объявила Маша, показывая на пузатую бутылку темного стекла.
— Мне тоже виски, – попросила я. — Хочу поднять тонус.
Неожиданно в зале я увидела Владислава – солиста «Фабрики звезд», с которым познакомила Лана во время интервью. Мальчик направлялся явно к нам.
Антонина тоже заметила его и громко воскликнула:
— Легок на помине! Юноша, влюбившийся в Ленку! – Все посмотрели на меня, потом на парня. Тоня объявила его довольно громко, и он, вероятно, слышал, но не смутился присутствия большого количества дам. Подошел, поздоровался со всеми сразу, и обратился ко мне:
— Извините, отвлеку вас на минуту? – Не дождавшись моего ответа, продолжил. — Елена Алексеевна, мне сказали, в вашей коллекции музыки есть весь Том Джонс и Хампердинк, правда?
Я была поражена его самонадеянностью, может даже хамством, – подошел к незнакомым людям, прервал беседу, словно общий друг. Мне бы его отбрить, сделать замечание, а я сказала:
— В цифровом варианте на винчестере, что-то на ДВД. Муж перенес с пластинок и магнитофонных кассет. Но, из дома архивные материалы, я не выношу. Так что, извини.
Девчонки разинули рты от нашей фамильярности. Тоня шепнула, кто этот мальчик, а громко спросила:
— Молодой человек, вас, мы видели на днях по телевизору?
Владислав благодарно посмотрел на Тоню.
— Иногда, приглашают, – и повернулся ко мне — Елена Алексеевна, а переписать никак нельзя?
— Не получится. Поезжай на Старый Арбат, на Горбушку – там найдешь всё, что угодно.
— Это правда, даже подругам не позволяет, не только вынести из дома, переписать, – заступилась за меня Женя.
—Увлекаешься классикой 60 - 70-х? – спросила Маша. — Сколько тебе лет?
Влад не смутился.
— Давно совершеннолетний. Маме хочу подарить диск на день рождения.
— Совершеннолетний, все же, сколько тебе? Любопытно, – заметила Лиля. — Не каждый день мальчики твоего возраста пытаются клеить нашу подругу. Записи, ведь предлог, признайся.
— Старых теток не обманешь, этим приемом мы пользовались, когда ты в детский сад ходил, – поддела Тоня.
— Напрашиваетесь на комплимент, назвав очаровательных красавиц – себя и подруг тетками? Всем вам не дашь больше двадцати трех – четырех. До теток вам еще ого - го сколько!
Все мы были в отличной форме, в вечерних платьях, макияже и смотрелись действительно великолепно, Маша и Лиля только что вернулись с приема, в честь не приехавшего на встречу Гуччи, понятно, мальчик восхищен. Пятеро красавиц!
— В детский сад, к вашему сведению, не ходил – ко мне приходила няня, а затем гувернер, – продолжал хвастать Владислав.
— О, да ты оказывается из крутых! – не отстала Лиля. Девчонки явно поставили цель посмеяться над мальчишкой, а заодно подтрунить надо мной.
— Спасибо за комплимент, – заговорила Варя. — Ты перестарался. Столько нам уже давно не дают. Для твоей мамы записи, говоришь, а кто она?
— Человек. Мой любимый человек. В детстве родители постоянно крутили Битлов и Роллинг Стоун, мама очень любит Тома Джонса и Хампердинка. Собрался подарить ей диск любимых певцов, но не смог нигде купить.
— Что человек твоя мама, понятно, чем она занимается? Домохозяйка, работает в офисе, торгует на рынке? – спросила Варя.
— Девчонки, хватит издеваться над парнем, – заступилась я.
— Воспитали на хорошей музыке, а поешь попсу… На потребу слушателей? – спросила Маша.
— Время другое и песни другие. Подруга Елены Алексеевны брала у меня интервью для своей газеты. Прочитаете, – в нем ответы на все ваши вопросы.
— Настолько знаменит, что Лана Ветер брала у тебя интервью? – поддела Лиля. — Не знали. Может, подаришь фотографию с подписью?
Мне было жаль мальчишку, но заставить подруг прекратить издеваться, не знала как. Он или не понимал, над ним смеются, или настолько сдержан, устремлен к цели, что решил не реагировать на насмешки. Тоня молча встала из-за стола и куда-то пошла. Не успела вернуться, как дирижер оркестра с эстрады, через микрофон, громко объявил:
— Друзья, сегодня среди наших гостей известный всей России, а вскоре, благодаря телевидению, и всему миру, молодой певец Владислав. Попросим его спеть!
Посетители «Привала охотника» захлопали. Мальчик онемел от удивления, опять не понял, очередная шутка одной из нас или, правда, просят спеть. Зрители продолжали хлопать.
— Не проявляй неуважение к своим почитателям, – наставительно сказала Маша. — Иди к микрофону! И мы послушаем, – заговорщицки улыбнулась нам.
— Прошу вас! Пожалуйста, Владислав! – повторил дирижер.
Мальчик гордо зашагал к эстраде, долго совещался с оркестрантами и запел, очевидно, свой шлягер, песню уже слышанную с Ланой. Как и в первый раз, понимала отдельные слова, а смысла и содержания я не уловила. Возвратилась Тоня и Лиля спросила, действительно мальчик настолько знаменит, что позволили выступить у нас в «привале»? Из приглашенных здесь поют только знаменитости, вряд ли решились бы выпустить неизвестного певца.
Тоня объяснила.
— За сотню баксов и мне дали бы микрофон.
Влад допел, раздались жидкие аплодисменты, из-за дальнего стола к нему бросились несколько девиц – тинэйджеров, а наша компания тем временем поднялась и покинула ресторан. Варя отпустила свою машину, и вызывать не стала, а напросилась со мной.
— Не боишься? Не меньше тебя выпила.
— Думала ты с водителем.
9
Подъехав к дому, я остановилась у Вариной калитки, мы недолго поговорили, и распрощались. Я завела мотор и развернулась, въехать в свои ворота. В этот момент дорогу преградила знакомая «Вольво». Из машины выскочил Влад и бросился ко мне.
— Еле успел. Мы так и не закончили разговор.
Я открыла мобильник, взглянула на часы. Половина первого. «Игорек уложен. Даша с мужем спят. Парень искренне хочет сделать маме подарок, пожалеть, позволить переписать кумиров матери»? Трезвый внутренний голос протестовал: чего задумала! Неприлично! Бесперспективно, наконец, если еще о чем подумала! Другой голос, затуманенного вином сознания, привел на память итоги дискуссии на последнем девичнике. Современная сексология утверждает: нет ничего более гармоничного, чем роман двадцатилетнего и тридцатилетней.
— Не оставил надежду?
— Надежда умирает последней.
«Чистые диски есть, спать не хочется – днем с Игорьком прикорнула, переписать ему что - ли»?
— Так и быть, часок посижу с тобой, Что успеем – перепишем. Садись ко мне в машину.
Даже в скудном свете лампочки над воротами, я разглядела довольную улыбку на его лице.
— Думаю, лучше мне отогнать свою машину от вашего забора.
Не успела предупредить, что может оставить машину где угодно, меня не волнует, кто-то увидит. Он отъехал недалеко и остановился у дома Вари.
Оказавшись одна, снова заколебалась, – что делаю? Решение пожалеть мальчика, обрадовать маму, пришло спонтанно, – увидела умаляющие глаза и сдалась. Видно, помимо здравого смысла двигали материнские чувства. Влад пересел в мой БМВ, я сунула в щель замка карточку, ворота открылись, и мы въехала во двор. Из сторожки вышел дежурный охранник, узнал и пожелал спокойной ночи. От сплетен и пересудов на Рублевке никто не застрахован, всё знают про всех, но что творится за стенами моего дома, в последнее время не обсуждалось. Не поняла, видел ли охранник Влада, впрочем, значения не имеет. Персонал, работающий в доме, умеет не задавать вопросов и держать язык за зубами. Большинство водителей, охранников, садовник и домработница Даша, работают давно и не рискнут потерять место.
Мы въехали в гараж и оттуда, не выходя во двор, поднялись в дом. Влад молчал, ни спасибо, ни комплиментов не услышала. Провела его в бывшую Кириллову комнату, к стационарному компьютеру, включила, нашла музыкальный архив, дала ручку и бумагу.
— Выпиши номера и время, интересующих произведений. Пока поищу чистые диски.
Он сел просматривать архив, а я открыла бар, кроме бутылки коньяка «Хеннесси VS», – ничего, пришлось пойти к себе, спиной чувствуя его взгляд. Мысли скакали в голове, зачем привела? «Начнет приставать – не устою! А потом? Если действительно влюбился, будет преследовать»? Тот час же пришла предательская мысль. Физиология требует мужчины. Вспомнила, с какой завистью и вожделением слушала приятельниц, делившихся впечатлениями от секса с мальчиками. Последний раз была с Михаилом две недели назад, в его приезд из Лондона. После изредка баловала себя в ванной фингерингом, но это не решало проблемы. В конце концов, после сомнений, решила, как часто поступала. «Пусть будет, что будет. Жизнь слишком коротка, чтобы откладывать подвернувшееся удовольствие. Сама инициативы не проявлю».
Чтобы не спускаться на первый этаж и не будить Дашу, воспользовалась тем, что нашла у себя в баре. Открытую бутылку Мартини, лимонный сок, минералку, яблоко и на подносе все принесла в комнату Кирилла. Стол с компьютером достаточно велик, оставалось место, чтобы все поставить.
— Выбрал, что перепишем? – спросила, возвратившись.
— Не знаю. Глаза разбегаются! Большинство вещей слышал еще в детстве и люблю до сих пор. Не решусь на чем остановиться. Все бы переписать!
— На все, милый, ночи и еще целого дня не хватит – сказала, протягивая ему чистый диск.
Он повертел его в руках, вставил в записывающее устройство.
— Лена, можно я буду называть вас без отчества? Вы слишком молоды.
— Не при людях.
— Давайте выберем вместе, самые популярные. Чтобы уложиться в восемьдесят минут.
— Ладно, уж, включай все подряд. Возьми только с мамы слово, никому не давать переписывать. – Я отодвинула его от компьютера, включила программу Nero, настроила запись. — Пусть пишется, сколько поместится, а закончится, возьмем другой диск.
— Спасибо! Расцеловал бы за подарок! – он повернулся, пожал, надолго задержав, руку. — Спасибо, Лена. Знал, сердце у тебя доброе, не откажешь моей маме.
«Маме или тебе? Быстр ты, – подумала. Разрешила без отчества, так перешел и на «ты». Вслух спросила:
— Мы перешли на «ты»? На брудершафт, помнится, не пили.
— Можно выпить, – он показал на бутылку Мартини. — Принесла для чего, тем более открытую бутылку. Налить? – встал, бесцеремонно, разлил по бокалам. — О, ты и лед принесла! Положить кубик? – Я кивнула. Он положил в бокалы по кубику, протянул один мне. — Чокнемся, как алкоголики, и выпьем на брудершафт.
— Насколько я помню, мартини не пьют на брудершафт.
— Если ничего другого, можно и мартини, поехали!
Я подняла свой бокал, не собираясь чокаться и целоваться. Он понял и силой повернул, притянул мою руку с бокалом к своим губам, свой бокал просунул вовнутрь и он оказался у моих губ.
— Пришел переписать музыку или охмурять меня? Бесполезно.
— А можно?
— По-моему, весь вечер это делаешь.
— За нашу дружбу! – он силой прижал бокал к моим губам, и я решилась забыть условности, отдаться на волю чувств. Они тянули к Владику. Потеряла рассудок. Он жадно припал к моим губам, и я ответила. Поцелуй затянулся. Пришедшую внезапно мысль – что будет дальше, отогнала. Мальчик умел целоваться, я тоже. Удовольствие, какого давно не получала. «Могу раз в жизни устроить себе праздник непослушания, превратиться в беззаботную школьницу»! Наконец он отпрянул и позволил говорить.
— Умеешь целоваться, – вымолвила я, набрав воздуха.
— В жизни еще ни разу так не целовался.
Компьютер щелкнул и диск выскочил. Первая запись закончилась. Я встала и подошла к компьютеру.
— Проверим сколько записалось.
Мы вставили диск обратно, в ускоренном режиме прокрутили до конца, отметили последнюю песню, и я принесла новый диск.
— Отдам чистые диски. Не надеялся уговорить тебя и не захватил, – признался Влад.
Едва я нажала «запись» и повернулась, как оказалась в его объятиях. Мальчишка оказался очень сильным. Не могла вырваться, а он бешено искал и целовал губы, лицо, глаза, шею. Я таяла. Волна воздушной легкости обволакивала, не оставляла сил сопротивляться.
— Я люблю тебя, как никого в жизни, – шептали его губы. — Ты женщина моей мечты!
Сколько раз я слышала эту фразу! От такого юного красавца впервые. Все с ним впервые, или давно забытое. Возвратилась в юность к своему первому возлюбленному Ване Хворостову. Только теперь со мной не Ваня, а мальчишка совсем из другой жизни и другого времени. В эти секунды верила, что подобного блаженства не испытывала в жизни.
Вдруг он схватил меня под коленки, другой рукой за шею и поднял.
— Отпусти, немедленно! – взмолилась я.
Он не уловил в моем голосе строгости и молча отнес на Кириллову кровать, положил и принялся раздевать. Я сопротивлялась, стараясь, не шуметь, не разбудить внизу Дашу с мужем, шептала.
— Не надо, Владик, я не готова! Отпусти, пожалуйста! Позову охранника!
— Не позовешь, я не насильник! Я люблю тебя.
В эту секунду любит, верила я. «Возможно, еще какое-то время будет любить. Нужно быть железной, чтобы устоять перед юным пылким влюбленным. Не железная, и сердце у меня не камень». Тем временем он расстегнул на спине кнопки платья, пуговички на рукавах и пытался снять его. Поднять подол и стащить через голову, как делала я, не догадался, или не решился, платье трещало. Вспомнила, стоит оно две тысячи баксов, а надевала два раза. Решительно стукнула его по рукам.
— Не умеешь раздевать женщину, не лезь! Позволь, поднимусь.
Приложив остаток сил, я вырвалась и встала. Посмотрела, как идет запись в компьютере, и, ничего не говоря, пошла в свою комнату. Влад бросился за мной.
У меня в комнате, оглядевшись, спросил:
— Твоя спальня?
— Моя!
— Мне здесь больше нравится. – Подошел, обнял, силой посадил и принялся целовать, а руками продолжил попытки снять платье.
Сопротивлялась всё слабее, уже больше для порядка. Желание разжигалось с каждой секундой, понимала, чего оба хотим, произойдет. Какой смысл оттягивать, терять время. И я решилась.
— Не справиться мне ни с тобой, ни с собой. Разбудил женщину. Устоишь перед твоим натиском?! Будь по-твоему. Иди в душ.
— Ты со мной?
— Ко всему прочему, ты еще и нахал.
Владик отпустил меня и пошел в ванную, а я быстро разобрала постель, сняла и повесила в гардероб платье, потушила свет, скинула с себя все и, облачившись в ночнушку, залезла под одеяло.
Он вышел из ванной, обмотанный полотенцем, со свету не сразу увидев, где я, направился ко мне. Сбросил полотенце, и в короткий миг в царившем полумраке, я успела оценить стройную накачанную фигуру спортсмена. Влад по-хозяйски решительно поднял одеяло и оказался рядом, прижался ко мне, сразу же нашел мои губы. Оставаясь неподвижно лишь несколько секунд, его руки залезли под ночнушку и отправились в путешествие по моему телу. Ласкали груди, спустились к бедрам и холмику между ними, еще ниже, принялись ласкать самое сокровенное, все более возбуждая меня. Потеряла контроль и отвечала на его ласки. С нетерпением ждала, вот-вот произойдет главное.
Влад оказался опытным любовником и не торопился. Чуть передвинулся и припал губами к моему лону, язык его проник внутрь, доставляя не передаваемое наслаждение. Я изнемогала от удовольствия, и нетерпеливо ждала большего. И миг этот настал, наши руки и ноги переплелись, мы слились в единое целое и с яростью отдались охватившей страсти.
…Не помню, спала я хоть минуту в эту ночь. Страсть захватившая нас, кажется, продолжалась непрерывно; кроме междометий, всхлипов, моих, сдерживаемых вскриков, другого общения между нами не было. А если и было, то потонуло в измождающих приятных наслаждениях! Уже потом, воскрешая в памяти эти счастливые часы, пыталась на бумаге оставить впечатления от не забываемой ночи. Написала, как много потеряли женщины, не испытавшие любви с мальчишкой. Хотела написать не опытным, зато горячим, распаленным всей юношеской страстью, но остановилась. Мой молодой любовник обладал опытом. Может теоретической подготовкой? Ведь нынешнее поколение, в отличие от нас, еще до первого сексуального опыта проглатывает «Камасутру» и «Энциклопедию секса» Мэсси, сотни страниц других учебных пособий и смотрит порнофильмы.
Электрические часы на стене показывали начало пятого, когда Влад, поцеловав меня в последний раз, пошел в ванную. Я повернулась на правый бок в надежде уснуть. Но после ванной, вместо того чтобы уйти, он поднял меня.
— Проводишь, чтобы охрана не задержала? – одна из немногих фраз, что запомнилась из этой ночи. Я валилась от усталости, глаза закрывались, но хватило сил подняться, надеть халат и спустится с ним на первый этаж. Сообразила отключить уличную сигнализацию, сколько-то мы еще постояли, обнявшись, и вышли на крыльцо. Влад на прощание еще раз поцеловал, и я проводила его взглядом до калитки.
Спать вдруг расхотелось. Тело по-прежнему ломило от усталости, чувствовала себя разбитой, но глаза перестали слипаться, счастливое состояние переполняло. Лежала и вспоминала события ночи, уснуть не удавалось. Внизу проснулся садовник и пошел во двор, а я все пыталась уснуть. Когда поняла, что не усну, решила сесть за компьютер, передать ему переполнявшие впечатления.
Несколько лет назад я избавилась от записей, что скопились за годы жизни с Кириллом. Собрала все их, кучу аудио кассет, несколько дисков с дневниковыми записями и отнесла двоюродному брату – журналисту, объяснила:
— С Нового года начинаю новую жизнь. С чистого листа. Решила вычеркнуть, выбросить из памяти всё, чем жила. Приведи в порядок мои материалы, возможно книга получится.
Он долго разбирался с моими записями и, где-то месяца через два, звонит, говорит, что может получиться занимательное чтиво, перекликающее с книгами известных рублевских писательниц. И заголовок уже придумал. «Предательство любви не прощается». Я сразу поставила ему условие: автором будет он.
— Не хочешь светиться – возьмём псевдоним. Читатели подобных сочинений преимущественно женщины. Если уж исповедь, так от лица героини.
— Когда все внимательно прочтешь еще раз, поймешь, мои записи не столько исповедь, сколько выпавшие мне приключения. Автором должен быть мужчина. Доверия больше и слюней меньше. Ты журналист, редактор, – тебе и карты в руки. Сократи, присочини, если потребуется. Поступай как угодно с моими записями.
Материала набралось достаточно, и он взялся за мои приключений. Когда рукопись была готова, опять уговаривал указать автором мою девичью фамилию, или фамилию пропавшего мужа, раз не соглашаюсь афишировать сегодняшнюю – Комаровская.
Рукопись показал в нескольких издательствах. Услышав, что героиня из Жуковки с Рублевского шоссе, редакторы отвергали книгу с порога. «Книжный рынок перенасыщен сочинениями гламурных писательниц из знаменитого предместья». К объяснениям, что роман не о гламуре, а о деловой женщине, которая всего добивается сама, не прислушались. Брату стало жаль попусту потраченного труда, и он выложил книгу на несколько литературных порталов в Интернете. Наше честолюбие было удовлетворено. Судя по статистике, «Записки соломенной вдовы» нашли довольно много читателей и получили добрые отзывы.
Подруги, чьи имена мы заменили, каким-то образом узнали про наше творение в Интернете, прочитали, увидели себя и, к удивлению, не обиделись, а только пожалели, что не назвала их настоящих имен. Требовали продолжения. Я веду теперь другую жизнь и ничего записываю, объясняла подругам.
После поездки в Новокумск неожиданно обуяло желание записать эпопею с фотографиями. Включила ноутбук, открыла чистую страницу Worda и написала: «В программе «Жди меня» по телевизору показали…» и остановилась. Вдохновение, как появилось так вдруг и улетучилось. Написала пять или шесть строк и бросила.
Какое-то время больше не садилась за компьютер, забросила диктофон. Убедила себя: хватить попусту тратить время, словно барышня – мечтательница из девятнадцатого века. Позже ощутила потерю незримого собеседника, с кем могла делиться сокровенным, поплакаться. Масса событий, переполнявшие мысли просились на бумагу, требовали оставить в памяти. Чтобы позже прочитав и проанализировав, отругать себя за ошибки, получить ответы на мучающие вопросы, вновь пережить счастливые мгновения и взгрустнуть.
Барышни в прошлом писали дневники от безделья, я же вела не дневник в его настоящем виде, а просто записывала время от времени отдельные события, что меня взволновали. Пользовалась не бумагой – это мне не под силу, а компьютером и диктофоном. Мысль, что кто-то прочитает мои переживания, узнает какие-то личные тайны, не беспокоила.
Сейчас сесть за компьютер толкнуло подспудное желание продлить, не забыть счастливые мгновения ночи с Владом, повторить их в памяти. В который раз поймала себя на мысли, что часто уступаю мужчине от переполнявшего материнского чувства сделать ему приятное, пожалеть. Не нормальная? Нет, Маша тоже говорила, что в отношениях с любовниками у нее часто возникают материнские чувства.
Чтобы разобраться в себе, в своих радостях и неудачах, стоит попытаться записать чувства и переживания, связанные с ними. Не обязательно иметь диплом журналиста. Я села за компьютер. Писалось легко, слова так и лились без всякого напряжения мысли. Писала и писала, переносила на светлое поле дисплея ночное приключение, пока не стали слипаться глаза. Поставив логическую точку, с чувством исполненного долга, выключила компьютер и легла. Голова едва коснулась подушки, я уснула.
10
Разбудил сын около часа дня жалобой на гувернантку. Не разрешает перед обедом поплавать в бассейне у Саши.
— Саше мама разрешает, а она ничего не позволяет.
— Не она, а Изольда Витальевна.
Мы не договорили, как в комнату влетела гувернантка Изольда.
— Я же предупреждала, не буди маму! Ей нездоровится.
— Здоровится, правда, мамочка? – заныл сын. — Скажи Изольде Витальевне, что можно в бассейн.
— Воду достаточно прогрели? – спросила я.
— Саша с Варварой Васильевной плавают. Вода, думаю, нормальная, но у Игоря из носа течет, какое купание!
— Ничего не течет, мамочка. Разреши! Я два раза проплыву и сразу в горячий душ. – Сын обнял меня, прижался, прошептал: — Разреши, мамочка.
Понимала, не педагогично оспаривать решение гувернантки, но не могла устоять, не побаловать сына. И так слишком мало внимания уделяю, переложила всё на плечи Изольды и Даши. А из носа у него течет постоянно – и летом и зимой.
— Если потом согреется горячим душем, может, разрешим? – обратилась к Изольде.
— Постоянно балуете. – Повернулась к Игорю. — Мама слишком сердобольная. Пойдем, пловец!
Они пошли к Варе, а я достала мобильник посмотреть, кто звонил, пока спала. Звонили девчонки, им не к спеху, а вот на три звонка Ларисы из салона, следует ответить немедленно, и я набрала её.
Лариса сказала, что студия с первого этажа с утра освобождает помещение, а у нее в кабинете два инженера разбираются с чертежами.
— Я не подписывала еще никаких бумаг! Какие инженеры!
Не собиралась сегодня ехать в город, но придется. Пошла в ванную принять душ. По утрам обычно делаю недолгую зарядку и обязательно принимаю ванну, сейчас торопилась. Позвонила водителю – охраннику приготовиться к поездке. Наскоро выпила полчашки кофе, закусила булочкой Дашиного приготовления и поехала в салон.
Торопилась не зря, гости уже стояли на пороге, собираясь уходить, когда я поднялась в салон.
Ребят этих уже видела, правда, имен не помнила. Один из строительной фирмы, второй от отца Лады. Они приветливо встретили меня, а я не дружелюбно, буркнув, здравствуйте, набросилась.
— С владелицей студии красоты еще ничего не решила, не подписала никаких документов, а вы уже распоряжаетесь, как у себя.
— Извините. Елена Алексеевна, мы считали вопрос решенным. Первый этаж на днях обещают освободить. Ярослав Максимович все юридические проблемы решил.
— Без меня? – воскликнула я, пораженная предательством отца Ланы. Дальше объясняться с гостями не стала, спросила лишь, не отказались от идеи подземного гаража и достанется ли мне хоть какая - то площадь на первом этаже.
Володя, вспомнила имя, – проектировщик от строительной фирмы, успокоил, на первом этаже планируется демонстрационный зал со стандартным подиумом и местом для постоянно обновляемой экспозиции моделей на манекенах, женский бар.
«Все-таки подземная автостоянка и бар! С хозяйкой студии все решил. Выходит, заплатил, не привлекая моих средств. А как же я? Бар, естественно не мне будет принадлежать. А демонстрационный зал»? – вихрем пронеслось в голове, но у визитеров больше ничего не стала спрашивать. Попрощались и я сразу же позвонила Лане, спросила, можно вечером придти к ним домой и поговорить с Ярославом Максимовичем. Лана удивилась.
— Что случилось? Никогда не спрашивала разрешения.
Пришлось объяснить, не понимаю, что твориться у меня на Дорогомиловской, имею ли я голос в решении будущего своего салона. Лана принялась успокаивать, что все идет по плану, никто не собирается ущемить мои интересы. Папа все объяснит.
Вечером Ярослав Максимович «обрадовал», мне не надо тратиться. Демонстрационный зал, бар, как и автостоянка уже записаны на его дочь. С Ланой мы подруги и демонстрационный зал всегда будет в нашем распоряжении. Я окончательно убедилась, меня провели. Хотя… Лана останется компаньонкой, но где это зафиксировано? Пока подруги, а выйдет замуж, поссоримся если, или кто-то уговорит её сдать зал?
— Я бы хотела, чтобы зал на первом этаже принадлежал мне. Я готова купить, – сказала я. Лана обняла меня.
— Ленусь, ты же сама предложила стать твоей компаньонкой. Папа нашел идеальный вариант. Неужели не доверяешь мне? Он вложит еще деньги в модернизацию салона.
— Обязательно, – подтвердил отец. — Позже документально оформим, кому и сколько чего принадлежит. Пока, в интересах дела, пусть фигурирует Светлана. Ваш салон, Леночка, станет самым известным в Москве. Поверь мне!
Расстроенная разговором, я возвращалась домой. У ворот ждал очередной сюрприз – «Вольво» Влада. Занятая проблемами, возникшими с салоном, за весь день ни разу не вспомнила о нем.
Влад вышел из машины и направился ко мне. В голове сразу же всплыли воспоминания о ночи. Как сейчас быть? Остановилась, вышла из машины. Он подошел нерешительно, протянул руку. Слава Богу, не полез целоваться. Шокированная его визитом, я протянула руку, поздоровалась.
— Ты чего здесь?
— Увидеть захотел.
— Давно ждешь? Видеть меня хочешь… Соображаешь, как со стороны выглядит твое ожидание у моих ворот?
— Очень хотел увидеть.
— Увидел? И дуй отсюда! Если тебе приятно лишний раз засветиться в газетах, мне ни к чему. Никогда не приходи без звонка ни ко мне, ни к другим своим любовницам.
— Какие любовницы! Что ты говоришь!.. Извини, Лена, виноват. Совсем потерял голову. Ты права, нехорошо получилось. Всего несколько минут стою здесь. Увидел, как отъезжаешь от дома корреспондентки, и обогнал. Решил встретить у дома, а ты слишком долго ехала. Вышел ваш охранник, я сказал ему, что ты сейчас подъедешь и передашь мне диски. Утром торопился и не забрал их.
Я улыбнулась.
— Так и сказал, утром торопился?
— Да ты что! Совсем ничего не соображаю?
В неярком свете, отбрасываемой лампочкой фонаря над воротами, видела, он волнуется, смотрит влюбленными глазами. Сердце учащенно забилось, подсказывая пригласить к себе, но благоразумие взяло вверх.
— Я поставлю машину, а ты подожди, Даша вынесет тебе диски.
Вставила карточку и въехала в раскрывшиеся ворота. Не заезжая в гараж, поднялась к себе, встреченная Дашей. Нашла диски и передала ей.
— Выйди, пожалуйста, за ворота, там молодой человек на «Вольво» ждет, отдай ему.
— Мы со Славой забеспокоились, что за машина остановилась у ворот. Послала охранника узнать, он сказал, что мальчишка ждет тебя. Ты не предупреждала и я не решилась пригласить.
— Правильно поступила.
Даша понесла диски, а я набрала телефон свекра, рассказала, во что превратили мою идею купить первый этаж.
— Ярослав Максимович человек деловой, не мог не воспользоваться подвернувшейся ситуацией. Тебя не раз предупреждал: занимайся эксклюзивом, не пытайся превратить салон в фабрику – сожрут.
В итоге длинного разговора Георгий Семенович успокоил, в любом случае я ничего не теряю и остаюсь при своем.
Бессонная ночь давала о себе знать. Я разделась и легла. Зашла Даша и спросила, буду ли ужинать.
Ответить уже не было сил, я только мотнула головой и повернулась к стенке.
11
Позвонил майор угрозыска с Петровки, что помог наказать милицейских ублюдков, едва не изнасиловавших меня. Я уж забыла о нем. Первые дни ждала звонка, ломала голову, как отшить не обидно, когда позвонит. Он не звонил, и, слава Богу! Человек порядочный, больше бы таких служили в милиции, страна давно избавилась от бандитов и коррупционеров. Однако продолжать отношения с ним не имеет смысла. У меня есть Халецкий.
И вдруг майор напомнил о себе. Да как!
— Лена, а я вам привез привет из Самары, – сообщил он. Я узнала радостный голос Николая.
— Николай? – переспросила на всякий случай.
— Помните еще меня?
— Конечно. Вы были в Самаре? – удивилась я. В нашем мимолетном общении я не говорила, что родом из Самары, там остались друзья и знакомые.
— Что делаете вечером? Может, встретимся?
Вечер был свободен, мне любопытно от кого привет, да и отблагодарить за помощь в тот злополучный день следовало.
— Николай, можно с вами откровенно?
Умный человек, он догадался, о чем я, и, не дав договорить, с горечью перебил.
— У вас есть жених, вы его любите, а тут мент, поступивший, как обязан поступить любой нормальный человек, пристает с ухаживаниями.
— Какой вы мент! Сотрудник уголовного розыска, каким я всегда представляла людей вашей профессии, по старым добрым книгам и фильмам. Вам одиноко, сегодня вечером я тоже одна, и мы просто, как приятели, вполне можем провести вечер вместе. Согласны?
Он согласился и спросил, куда за мной заехать. Сказала, что не хочу, чтобы тратил нервные клетки в пробках, встретимся в городе. Спросила, взять ли шофера?
— Прекрасно! Можно выпить, не буду за рулем. Надеюсь, меня потом довезете до дома.
— Даже когда в форме, после рюмки – другой не садитесь за руль? – удивилась и вспомнила, как вел Мишину «Ауди», не нарушая скорости.
Николай встретил меня у «Праги», где успел заказать столик. Спросил:
— Вы не против?
Я не против. К тому же, меня устраивало, что здесь не встречу обычных завсегдатаев светских тусовок, у которых «Прага» не очень котируется. Донесут Михаилу – меня не беспокоило. В любом случае расскажу о встрече, все же лучше не давать пищу лишним пересудам.
В Самаре в ресторане «Жемчужина» за бутылкой со своим однокурсником по Орловской школе милиции, они обсуждали коллег – перевертышей, позорящих честь милиции. Николай рассказал мою историю, как добился изгнания подонков из органов. Однокурсник оказался моим одноклассником – Вовкой Воробьевым. Не знала, что он в милиции и уже майор.
Николай ездил в Самару по старому, давно закрытому делу, к которому теперь решили вернуться. Многомиллионным хищениям на Волжском автомобильном заводе в девяностые годы и пожару в здании областного УВД. Я спросила:
— Они связаны между собой?
— Возможно.
В Тольятти и в Самаре Николай встречался с нынешними и бывшими руководителями ВАЗа, членами Совета директоров, пенсионерами. Рассказал, что в делах о «ЛогоВАЗе» и «АВВА» видел фамилию моего мужа Валерия Бурлакова, претензий к нему не выявлено.
Я сказала, что у меня еще сохранились акции «АВВА», всё никак не соберусь выбросить. Николай посоветовал не спешить, может сын что-нибудь по ним еще получит.
Мы мило посидели за столом, потанцевали, я рассказала о своих мужьях и Мише Халецком. В половину двенадцатого отвезла Николая на Сокол, где живет. Он поблагодарил за вечер и не попросил о новой встрече. Я была благодарна за информацию об однокласснике и Валерии.
****
На проблемы с салоном плюнула, доверилась своему любимому «Пусть будет, что будет». Георгий Семенович прав, в любом случае я ничего не теряю, а возможно приобрету. Пусть Лана с отцом делают что хотят. Пока с сестрой и племянницей, вместе с Ларионовыми отправлюсь на Лазурный берег. Ольга с Николаем Петровичем пригласили нас отдохнуть у них на яхте, сходить в Ниццу и обратно, весь круиз недели две. У Нади каникулы, я уговорила взять Юльку и поехать со мной. Сестра не бывала на Лазурном берегу, пусть посмотрит мир. Увидит, как отдыхают русские небожители.
Про запас я держала второй вариант отдыха. Лана с родителями на своей яхте, пришвартованной в Пирее, позже тоже отправятся в те же места. Если нам всё очень понравится, когда Ларионовы соберутся обратно, мы сможем подождать несколько дней и присоединиться к Лане, Ярослав Максимович приглашал. Планы отдыха строила грандиозные, не только показать сестренке мир, может и мужа найти ей.
Свою сестру – близняшку я нашла год назад в Питере, до этого не знала о ее существовании. Мама перед смертью призналась, что у меня есть сестра. Найти её оказалось нелегко. Родив нас в семнадцать лет, не могла поднять двоих и отдала ее в обеспеченную семью, в обмен на благоустроенную квартиру, в которой я выросла. Надя получила консерваторское образование, работает концертмейстером. Одна без мужа воспитывает дочь. Ютилась в однокомнатной хрущевке, с трудом сводила концы с концами на нищенскую зарплату. Встретившись, я позвала её к себе в Жуковку, обещала найти работу, устроить дочь в престижную школу. К моему огорчению, она не согласилась оставить любимую работу и Питер. Тогда я помогла обменять квартиру на большую и ближе к центру, подарила кабинетный рояль, помогала материально, но чаще она отвергала помощь. С большим трудом убедила, хотя бы ради дочери, согласиться на морское путешествие.
***
Яхта Ларионовых постоянно пришвартована в Севастополе, и они улетели в Крым заранее. К навигации Николай Петрович перестроил яхту и перед выходом в Средиземное море собирался проверить готовность. Мы с Надей и детьми должны прилететь к отплытию.
Пока Николай Петрович пропадал на судоремонтном заводе, Ольга с племянницей – двенадцатилетней Верой проводили время на пляжах, в экскурсионных поездках по Крыму.
Как-то, когда у мужа выдалось свободное время, Ольга потащила его в Аквариум, доказать, что экзотические рыбы, которыми хвастают гиды на Лазурном берегу в морском парке Маринеланд, преспокойно обитают в Севастопольском Аквариуме. Неожиданно обратила внимание на не очень молодого мужчину, он рассматривал не разные диковины, а постоянно поглядывал на неё. Кого-то напомнил, показалось, где-то видела, знает его. Когда выходили на улицу, Коля с Верой приотстали, на миг она осталась одна и мужчина подошел, спросил: Оля?
Она кивнула. Он больше ничего не сказал, продолжал молча смотреть на неё. Ольга смутилась.
— Мы знакомы? – первой нарушила она молчание. В этот момент к мужчине подскочила женщина, грубо подхватила под руку и увела. Ольга продолжала вспоминать, где могла видеть мужчину, и вдруг сообразила – Валерий! Первый муж Елены, таинственно исчезнувший много лет назад.
Подошли Коля с Верой, она рассказала о странном мужчине. Муж рассмеялся:
— Местный ловелас, услышал, как я тебя называл, а ты вообразила.
— Давай догоним, сам посмотришь.
Он неохотно прибавил шаг. От удаляющейся пары отделяли несколько метров, когда женщина поняла, что их преследуют. Резко схватила мужчину за руку и потащила к выходу из парка, махнула таксисту, и когда Ольга с Николаем Петровичем нагнали, хлопнула дверцей такси и машина рванула с места.
— С чего взяла, что Валерий? Его уж лет десять, как нет. Не достает только рассказать о встрече Елене.
Ольга, однако, решила позвонить. Ее сообщение, что видела Валерия, сразило меня наповал. Рушились все ближайшие планы.
— Почему не поговорила с ним! Уверена, он? Как выглядел?
— Полной уверенности нет. В последний раз виделись, столько лет назад! Если он, то сильно изменился. Появилась небольшая лысина, седина.
— Не могли остановить, поговорить?
— Говорю: женщина грубо уволокла, как ребенка.
— Да, ну, тебя! Лучше бы не звонила. Теперь не успокоюсь.
Ольгино напоминание о Валерии испортило настроение. Давно смирилась, нет его в живых. Не вспоминала много лет, а за последние месяцы второе напоминание. Телевизионная паника столько нервов истрепала! Чего стоила одна поездка в дурдом! Евдокия Андреевна с Сергеем нервы потрепали, и вдруг еще Ольге померещился Валерий.
12
Владик тем временем бомбил эсэмэсками с признаниями в любви, телефонными звонками с просьбой встретиться. Парень влюбился не на шутку, я не знала что делать. Откровенно, была бы не против еще одной огненной ночи, но где, как осуществить не представляла. Опять привезти к себе? Во что превратится мой дом! Кроме Валерия, Кирилла – моих мужей, до Владика ни с кем не оскверняла свою постель. На Люблинскую возила Михаила, другие мои поклонники сами изобретали, где отдаться радостям короткой любви. Поехать с Владом на природу, в авто – не в том возрасте, привыкла к комфортному сексу. Лилька с Машей и Ольга, под неусыпным контролем мужей, при случае готовы отдаться в любом месте. Женька в своем фитнес – клубе всегда найдет укромный уголок. Лана повадилась возить любовников в мою люблинскую квартиру, интересно, как выходила из положения раньше. Одна незамужняя Тоня принимает мужиков у себя, а потом, постоянно меняющиеся домработницы оповещают о них Рублевку.
У меня с Владом безвыходное положение, боюсь необдуманных шагов влюбленного мальчишки. Глупость совершила, уступив его натиску. Сердобольная очень – как он определил. Не могу согласиться, бываю жестка и принципиальна. Не пожелай сама испытать неизведанные ощущения, разве уступила бы!
Влад не отставал, умолял о встрече, я отказывала. Самое печальное, не могла ни с кем, кроме компьютера поделиться, услышать совета. Поделишься с кем – завтра окажутся в курсе и остальные подруги, обидятся, что не похвасталась перед ними.
На «Даче» случайно встретилась с Тоней. Вспомнила, она подначивала на знакомство с Владом. Посидели, перемыли косточки знакомым, перешли к моим проблемам, и я проболталась, что переспала с Владом, теперь не отстает, не знаю, как отвадить.
— Пока не отстает, – наслаждайся. Увлечение его не продлится долго, не жди. Видела в ресторане, сколько смазливых старлеток крутятся вокруг? Каждая готова лечь с ним.
— Он устал от них.
— Отдай его мне. Буду счастлива.
— Бери! Как тебе это видится, сказать ему открытым текстом?
— Зачем же! Не настолько озабочена страстью. Приходите вместе ко мне, познакомимся, а там будет видно… Например, тебе позвонят, вызовут, ты срочно уедешь...
— Он последует за мной.
— Не подходит? В любом случае приходите, на месте решим.
Это мысль, – подумала я. – В любом случае шанс без помех объясниться. Его приставания к хорошему не приведут. Если обстоятельства сложатся, что опять не устою, Антонина что-нибудь придумает. Она словно слушала мои мысли.
— А пожелаешь еще раз развлечься, – продолжала Антонина. – Я оставлю вас. Решишь, как быть дальше – убеждать оставить в покое, или лечь с ним.
Когда Влад совсем достал меня, привела его к Тоньке. Все пошло по сценарию. Посидели, выпили, как следует. Тоне на самом деле неожиданно кто-то позвонил, и она сказала, что вернется утром, дом в нашем распоряжении, домработница придет не раньше девяти.
Еще одну восхитительную ночь любви провела с Владом.
Под утро я досыпала, а Влад пошел в ванную. Когда он уходил, не слышала и проспала часов до одиннадцати, пока не разбудила домработница Сима, приглашая на завтрак.
— Тоня уже за столом, ждет вас.
— Спасибо, Сима! Я с постели не завтракаю. У меня вначале физзарядка, душ. Скажи Тоне, пусть не ждет. Сима вышла, пришла Антонина.
— Проснулась? Как ночь с юным любовником?
— Великолепно.
— Не слышала, когда я пришла, как убежал Влад?
— Спала как убитая, а что?
Она смущенно смотрела на меня и не решалась продолжить.
— Что-то случилось?
— Не знаю, как отреагируешь… Он тебе дорог?
— Что имеешь в виду?
— Правду говорила, собираешься избавиться от него и не знаешь как?
— К чему клонишь?
Она помолчала, поколебалась, не сразу отважилась всё рассказать.
— В начале шестого Григорий привез меня и уехал. Я разделась, и в чем мама родила, отправилась в ванную. Открываю дверь, за занавеской кто-то принимает душ, подумала ты, чертыхнулась, отодвигаю занавеску и вижу… Влада. Увидев его, уже не удивилась, хотя удивление изобразила.
— Думала, ты давно ушел.
Влад смутился и прикрылся занавеской.
— Не стесняйся тетки. Раз уж ты здесь, потрешь мне спину, – набралась я наглости, не изображая больше удивления. — Подвинься! – и залезла к нему в ванную.
— И что ты думаешь, произошло дальше? После ночи с тобой у него возникло желание дважды трахнуть меня. Стоя, в ванной…
Ухватив кусочек чужой радости, спровоцировав мальчишку, Тонька не могла не поделиться своей удачей. Я не сразу поверила ей, а Тонька пустилась в подробности, и я убедилась, говорит правду.
Представила смятение Влада. Нежится под струями душа, вспоминает наши игры, и вдруг его обнаженного тела касается стройная блондинка с длинными ногами и бюстом четвертого размера, в костюме Евы, призывно улыбается. Девяностолетний импотент проснется, а что ожидать от двадцатилетнего юноши?
Что происходило дальше, тоже знаю со слов Антонины и верю. Влад начал ее тискать, целовать и там, в ванной под душем, они занялись любовью. Влад умолял её не рассказывать мне, Тоня успокаивала.
— Что переживаешь! Пойдем в спальню, разбудим Лену и займемся любовью втроем. Никогда не занимался сразу с двумя?
— Нет, нет! Она меня не простит.
— Как ошпаренный выскочил из ванной комнаты, быстренько оделся и убежал.
— Силен мальчишка!.. Что мне остается? Поздравляю! – похвалила я. — Помогла принять окончательное решение. Надеюсь, теперь отстанет.
— Не уверена. Слезно просил не рассказывать тебе. Не сердишься?
Не знаю, что было написано на моем лице, но если в первый момент Тонька явно гордилась своим успехом, то теперь скисла. Почувствовала себя виноватой? Меня же переполняли противоречивые мысли. Жалко, что так внезапно закончился роман, с другой стороны, избавлена от объяснений. Антонина присела ко мне и обняла.
— Не обижайся. Поняла, что за фрукт? Ищет разнообразия. Получили удовольствие и забудем. Она прижалась к моей щеке. — Переживаешь? Поверь, не стоит. Представь, был мальчик по вызову.
— Обидно за себя дуру, связалась с малолеткой, едва не влюбилась. Поверила пылким признаниям. – Помолчав, я прибавила.
— По вызову никогда не приглашала.
— А на Восьмое марта у Маши Морозовой разве не была? Все ваши собирались и пригласили мальчиков из «Апполона».
— Начало марта с сестрой в Питере провела, она в новую квартиру въезжала. Мне не

Я прошла в ванну быстро приняла душ, вытерлась висевшим там полотенцем, оделась и вызвала машину. Завтракать у Тони не стала. Спустя несколько минут на улице уже сигналил Саша, и, я, поцеловавшись с Тоней, еще раз успокоила, что не обижаюсь за совращение моего кавалера, а за гостеприимство большое спасибо.
13
Ольга с мужем и племянницей второй день находились в Севастополе. Николай Петрович днем пропадал на судоремонтном заводе. Яхту подготовили к выходу в море, сделали несколько кругов по бухте, и теперь наводили последний блеск.
Вечером Ларионовы отправились в театр. В антракте вышли на улицу подышать, и вдруг Ольга увидела мужчину, накануне назвавшую её по имени.
— Коля, это Бурлаков! – показала Ольга на мужчину.
— Валера, Валерий Александрович! – позвал Николай Петрович. На лице у мужчины не дрогнул ни один мускул, но он увидел, что обращаются к нему. Подошел.
— Вы что-то хотите сказать?
— Кончай придуриваться! – серьезно произнес Николай Петрович. — Ты в розыске и скрываешься?
— Не понимаю вас. Извините, я медленно соображаю. Вы назвали меня Валерием? – спросил мужчина.
— Вы не Валерий Александрович Бурлаков? – напомнила Ольга. Мужчина не отреагировал. — В Москве у вас жена Лена. Вашу фотографию показали по телевидению, мама узнала вас. Ждет, верит, что ты жив. Она по-прежнему живет в Самаре. И ты из Самары родом.
— Из Самары? – переспросил он. — Вы считаете, я еврей? Израильтянин? – Помолчав недолго, воскликнул: — Ни иврита, ни идиш не знаю, не обрезан! – он снова помолчал и продолжил: — Я не еврей, уверяю вас! Вы меня с кем-то путаете.
— Самара русский город на Волге, – объяснил Николай Петрович.
— В Израиле тоже есть Самара, небольшой населенный пункт, – прибавила Ольга. — Вы с женой с Волги.
Мужчина признался, что болел и многого не помнит, но, что до Галины не был женат и никогда не бывал в Самаре – уверен.
Ольга засомневалась, может, правда, пристали к постороннему, оказавшемуся тоже больным, мужчине? У него же явно появился интерес к красивой блондинке с мужчиной не первой молодости.
— Вы желаете познакомиться со мной?
— Мы хотим помочь тебе!
— Это ваш папа или муж?
Ольга смутилась, не решаясь ответить. Мужчина забыл о своем вопросе и спросил, нет ли у них авторучки и кусочка бумаги, хочет записать, как его назвали.
Николай Петрович порылся в карманах и вместо бумаги протянул свою визитную карточку и авторучку. Мужчина повертел карточку в руках, четко, с правильным английским произношением прочитал фамилию Ларионова, сложное название концерна, а, перевернув визитку, воскликнул: — Да здесь и по-русски! Жалко портить красивую карточку. Так как вы назвали меня?
— Бурлаков Валерий Александрович – в третий раз произнесла его имя Ольга.
Красивым почерком мужчина записал на свободном поле визитки свою фамилию. На вид вполне нормальный, здоровый человек, и муж Ольги не отказался от предположения, что Валера притворяется, не хочет, чтобы его узнали.
— Не бойся, милицию не позову. Хватит притворяться!
Мужчина вопросительно посмотрел на него, помолчал, очевидно, что-то вспоминал, и неожиданно спросил:
— Вы считаете, я родом из Самары на Волге? А жена, дети есть у меня?
— Детей не успели завести. Елена после твоего исчезновения долго не выходила замуж, все ждала. Сейчас пока не замужем. Последнее время вы жили в Москве, – объяснила Ольга.
Прозвенел третий звонок в окончание антракта, и в этот момент появилась женщина, сопровождавшая его в прошлый раз.
— Вот ты где! На минуту нельзя оставить одного! – подхватила его и потянула в зал.
— Минуточку! – пытался остановить её Николай Петрович. — Подождите! Надо поговорить.
— Третий звонок был. Поговорим позже, если вам там хочется, только он ничего не помнит. Больной человек. Что скажете, всё примет на веру.
— Давайте встретимся здесь после спектакля, у второй колонны, – предложила Ольга.
— Как его зовут, фамилия? – спросил муж Ольги. Женщина ничего не ответила, а ее подопечный покорно пошел в зал.
— Так мы ждем вас после спектакля, – напомнил Николай Петрович. Женщина с Валерием сели где-то в середине зала, Ларионовы прошли на свои места во втором ряду.
По окончанию спектакля, как ни спешили, человека, похожего на Бурлакова, и сопровождавшую женщину на выходе не застали. Они явно не желали общения.
Николай Петрович убедил жену не рассказывать Елене о второй встрече, не тревожить снова. Не исключал, что ошиблись, приняв за Валерия кого-то другого.
***
Оставив позади Севастополь, ближе к полуночи, яхта Ларионовых входила в Босфор. Ольге не спалось, и она, сидя в шезлонге на палубе, рассматривала в бинокль по очереди Европу и Азию.
В проливе творилось что-то невообразимое. Под самым бортом яхты сновали турецкие фелюги, едва не задевая, совсем рядом проносились катера, медленно двигались пассажирские паромы. Вдруг весь горизонт закрыл, не понятно как вместившийся в эту тесноту, громадный военный фрегат неизвестной национальной принадлежности.
— Входим в Босфор, по древне - гречески «бычий брод», – объяснил Ольге, перед заступлением на вахту капитан. — Место очень сложное. Столкновения случаются постоянно. Через пролив обычно яхту веду сам.
Волнующие картины, проплывающие у Ольги перед глазами, не могли избавить от преследовавших сомнений кого видели в Севастополе. Раскаивалась, что послушалась мужа, не позвонила два дня назад мне. Теперь сомневалась, правильно ли поступила.
«Коля прав. На кой Ленке больной, ничего не помнящий человек, когда собирается замуж за преуспевающего молодого Халецкого? Валерий, если это он, судя по всему, с новой женщиной неплохо пристроен. Зачем нарушать сложившийся статус-кво? Позвонить сейчас, рассказать про новую встречу с Валерием, Ленка все бросит и полетит в Севастополь искать его».
Ольга долго сомневалась – позвонить мне или отложить разговор до встречи. Через день в Лимассоле мы должны были встретиться, чтобы идти на яхте дальше – в Антиб. И все же, решилась позвонить. Посмотрела на часы. Что в Москве на два часа больше, не подумала и нажала мой номер.
Я спала, но вызов услышала и включила трубку.
— Ольга? Знаешь, сколько времени? Два часа ночи. Из Севастополя вышли?
— Утром. Сейчас Босфор проходим. Ленок, что скажу, не падай!
— Снова видела Валерия?
— Как догадалась? Видела, общались. Действительно он. Но безнадежно больной. «УО». Ничего не помнит из прошлой жизни. Ни тебя, ни своего имени.
После такого известия, я окончательно проснулась и потребовала от подруги подробного рассказа, на трубке включила кнопку записи разговора.
Ольга подробно рассказала, как с мужем второй раз встретили мужчину, напомнившего Валерия, и опять сопровождавшая женщина увела его, не пожелав пообщаться. Как и в прошлый раз, основательно поговорить не удалось.
— Так он или не он? Вы же с Николаем Петровичем у нас бывали не раз. У Валерия имелись дела с твоим Колей. Неужели нельзя было разобраться?
— Посчитай, сколько лет не виделись!
Ольга уговаривала не менять планов поездки на Лазурный берег, напомнила, в Лимассол они заходят только ради меня с сестрой. Просила прощения, что не позвонила сразу, убеждала, ехать искать в Севастополе – глупость. Ни фамилии, ни адреса не знаю. Пара, скорее всего, приехала на отдых к морю, а живут в другом городе. Если действительно Валерий, теперь он совсем не тот человек, которого я знала.
— Как реагировал, когда вы назвали его имя, меня?
— Никак. Фамилию, что я продиктовала, записал на визитке Коли. Возможно, позвонит. Не предпринимай никаких шагов. Послезавтра встретимся и обсудим всё.
Передав поцелуй и пожелание спокойной ночи, Ольга отключилась.
14
А мы, читатель, отвлечемся ненадолго от событий, участником которых была я, и перенесемся в пригород Петербурга, район Сестрорецка. О событиях происшедших там, я узнала много позже, вернувшись из круиза с Ларионовыми, приехав с сестрой в Питер. Рассказала о них моя будущая знакомая, ставшая подругой – Галина.
… При въезде на строительную площадку, огороженную высоким забором из железобетонных панелей, долго проверяли документы, прежде чем разрешали въехать на территорию нового элитного поселка, недалеко от Сестрорецка. Галина проехала по будущему главному проспекту, с завистью поглядывая на почти готовые замки, вокруг которых осталось убрать строительные леса, остановилась у своего двухэтажного особняка.
За две недели, минувшие с последнего визита, изменений немного. Остеклили веранду и последнее окно на втором этаже. Сегодня несколько рабочих продолжали штукатурить стены в гостиной. Двое рабочих перед ней внесли в дом носилки с раствором, появился знакомый мастер Костя с таджиком, что-то ему объяснял. Мастер оставил его и подошел к Галине.
— Здравствуйте, Галина Федоровна! Не терпится с новосельем?
Галина протянула ему руку, поздоровались.
— До новоселья еще далеко! Выдалось свободное время, решила заглянуть, как продвигается строительство. Когда закончите благоустройство, заселятся дома вокруг, тогда и я перееду.
Костя провел по комнатам, где штукатурили стены, поднялся с ней на второй этаж. Запел мобильник, и он и ушел, оставив одну. Галина собралась уйти, когда подошел рабочий и прошептал, медленно выговаривая слова.
— Вы не смогли бы помочь мне? Пожалуйста.
— Чем я могу помочь? – удивилась Галина.
Встретив доброжелательный взгляд женщины, рабочий продолжил.
— Помогите бежать. У вас машина, видел. Держат здесь, как в тюрьме. За забор не выпускают.
Галина опешила, не сразу поняла его. Строительная площадка VIP поселка коттеджей, огорожена высоким забором с колючей проволокой и телекамерами подобно какому - нибудь секретному объекту. Не раз обращала на это внимание и удивлялась, новый поселок не держится в секрете. Покупку домов здесь продолжают рекламировать по телевизору, расхваливают вид на залив и экологию, летом теплую воду близкого озера. Догадывалась, что работают гастарбайкеры, не имеющие регистрации, но чтобы не выпускали за строительную площадку, в голову не приходило. Жили строители в симпатичных вагончиках, над каждым торчала телевизионная антенна. Обратившийся мужчина явно славянин, лет сорока.
— Вам не разрешают выходить за территорию строительства?
Мужчина долго не отвечал, видимо подбирая слова.
— Под страхом смерти.
— Это правда?
Он кивнул.
В этот момент вернулся мастер Костя, и рабочий отошел в сторону.
— Какие проблемы? С ним бесполезно о чем-то говорить.
— Единственный русский? – спросила Галина, показывая на мужчину, обратившегося к ней.
— Кто его знает. Любопытный мужичок, сообразительный. Привели на участок глухонемым. Знаками объяснялись, пока не трагическое происшествие. С залива налетел ураганный ветер, оборвал электролинию, и надо такому случиться – провода упали прямо на мужика! Все три фазы. Представляете? Другого на месте убило бы, сожгло, а ему на пользу – вдруг заговорил, стал слышать. Правда, прежде чем что-то сказать, долго соображает.
Рассказ мастера и просьба незнакомца заинтриговали. Она собралась еще расспросить мастера о мужике, обратившемся с просьбой, но вовремя сообразила, её любопытство для него закончится плохо. Заговорила о работе, продолжая размышлять, как помочь мужику.
— Видите, какой бугор в проёме между окнами? Стена как бы выпирает, – Галина провела рукой по оштукатуренной поверхности. — Проверьте отвесом
Мастер подошел к стене, наклонил голову, посмотрел снизу, сбоку.
— Миллиметры. Перед покраской загрунтуем и всё выровняется. – Он повернулся и увидел продолжавшего стоять на середине комнаты рабочего. — Ты чего стоишь, Миша! Марш, раствор мешать, совсем схватился. Воды немного добавь!
Михаил нехотя вышел во двор, а Галя с Костей продолжила обсуждать качество штукатурки. У него опять запел сотовый и Константин, не прощаясь, убежал. Мужчина поднялся на второй этаж и подошел к Галине.
— Спасибо, не выдали. Меня избили бы и посадили в подвал.
— Вас, действительно, держат как в тюрьме?
— В концлагере фашистском. Не удастся сбежать – повешусь. Помогите.
Галина окинула его взглядом. Лицо серьезное, испуганное, выглядит усталым. Пожалела и решила помочь. «Остановят – в тюрьму посадят не меня».
— Поместитесь в багажник? Салон обязательно проверят, окна не тонированы.
— Постараюсь. Загоните машину за угол, попытаюсь залезть.
Галя завела машину, проехала несколько метров и свернула. Беглец едва успел закрыться в багажнике, как вернулся мастер Костя и спросил, куда едет, не довезет ли до метро.
Планы рушились, зато гарантия, с Константином через ворота пропустят без проблем. До города, если не попасть в пробки, минут двадцать пять. Вытерпит беглец, молча сидеть, согнувши в три погибели? Согласилась, не подумав, как потом выпустить пленника?
Костя вышел у метро «Черная Речка», поблагодарил и улыбнулся как-то непонятно. «Может, догадался, что в багажнике его рабочий»? Выпустить беглеца долго не удавалось. По улице в обе стороны непрерывным потоком двигались автомобили, кругом люди. Встретилась бы безлюдная подворотня! Но на правом берегу никаких подворотен она не знала. Имелся бы гараж… Машину парковала на открытой стоянке. «Что теперь делать с парнем? Взялась помочь на свою голову»! Ничего не придумала и подъехала к дому. Долго выбирала момент, когда близко не оказалось никого, открыла багажник.
— Живой? Выходите! Быстро.
Мужчина медленно вылез. Одежда на нем, – первый милиционер остановит. Спросила, есть ли документы, он что-то не внятно ответил. Не придумав ничего лучшего, повела в квартиру.
Консьерж с любопытством посмотрел на Галиного гостя, и она вынуждена была пояснить, что привела слесаря посмотреть сантехнику.
— Что с вами теперь делать?
— Не знаю. Пойду я. Спасибо, вывезли за забор.
— В таком виде пойдете? Не представляю, как быть… Прежде следует принять ванну, дальше придумаем что-нибудь. Как вас зовут?
Незнакомец улыбнулся и, как показалось Галине, заигрывающее произнес.
— Настоящего имени не знаю, на стройке все зовут Мишей. Зовите Мишей.
— Я серьезно. Так вас Михаилом зовут?
— Называйте так.
В квартире дала Михаилу полотенце, показала ванную комнату, и вскоре оттуда послышался шум водяных струй.
«Оденет заляпанный цементом и красками свой комбинезон? Можешь предложить другую одежду»?
Мужчина будто прочитал её мысли. Приоткрыл дверь, и, медленно выговаривая слова, спросил:
— Тут большой халат висит, можно надену, а свою одежду постираю?
Галина разрешила и вскоре услышала гул заработавшей стиральной машины.
«Сложил грязную одежду в машину, где стираю свое белье»! – возмутилась она, ругая себя, что пустила в ванную и ввязалась в авантюру. «Может, вызвать милицию и признаться? Скажу, залез в багажник без моего ведома».
Незнакомец, облачившись в халат бывшего Галиного мужа, вышел из ванной.
— У вас есть балкон? Там быстро высохнет. Машина хорошо отжимает?
— Хорошо. Я не разрешала пользоваться стиралкой.
— Извините, виноват. Не так понял разрешение.
Когда Михаил вышел, Галина зашла в ванную проверила режимы стиральной машины, обратила внимание, пол вокруг аккуратно вытерт.
— Знаете кого-нибудь в Питере?
— Мы в Питере? Петербурге?
— Вы думали, где? Притворяетесь, или заигрываете со мной? Быстро выставлю на улицу!
— Одежда чуть подсохнет, я уйду.
— Так есть у вас знакомые, родственники? Документов, как понимаю, нет.
На все вопросы Михаил отвечал с добродушной улыбкой «нет» и больше походил на ребенка, нежели на взрослого мужчину.
— Деньги на дорогу есть?
— Имею немного. Проблема в другом. Не знаю, кто я, есть ли родные, если есть, где они? Обязательно должны где-то быть.
— Действительно ничего не можете рассказать о себе? Может, притворяетесь, разыгрываете меня?
— Какой смысл? Со мной что-то произошло, и я помню только работу на стройке. А как там оказался, где был раньше, как звали – ничего не помню
Галина задумалась. «Ввязалась в историю. Придумала себе приключение»!
— Куда же вы пойдете? Что с вами теперь делать? – в сердцах произнесла Галина, вслух. — Давайте, отвезу в милицию. Расскажете всё, вам помогут найти родственников.
— Нет – нет! Только не в милицию! У них на стройке свои люди. Меня убьют! Комбинезон подсохнет, я уйду, не беспокойтесь. Спасибо, что помогли сбежать. Дальше сам что-нибудь придумаю.
Галина увела гостя на кухню, налила себе и ему по тарелке борща, поджарила в тостере хлеб. От борща исходил приятный аромат и Михаил отметил, что не помнит, когда в последний раз ел такой вкусный борщ. Ел аккуратно, не спеша, и Галина обратила внимание, незнакомец красиво ест, держится за столом с достоинством.
— Вас хоть кормили?
— Три раза в день, довольно калорийно, но однообразно. Постоянно одно и тоже. Ни фруктов, ни деликатесов, – ответил Михаил вполне вразумительно, не подбирая слова.
«Притворяется – мелькнуло в голове. – Все он помнит и говорит нормально, слова свидетельствуют, не всегда был работягой».
— Правда, что какое-то время вы не говорили совсем и вас считали немым?
— Правда. Недавно заговорил и первое время с трудом вспоминал, что как называется. В вагончике работал телевизор, слушая его, стал вспоминать. Но говорить долго еще не мог, слишком медленно соображаю, никак не найду нужное слово.
— На стройке заставляли работать?
— Каждое утро надсмотрщики – погонялы водят из вагончиков в столовую, потом распределяют по объектам, и до самой темноты работаем. Часто и ночью, при электрическом свете. Тех, кто устал, заболел, не может работать, избивают и сажают в подвал.
Как ни пыталась Галина разговорить Михаила, узнать, откуда родом, как оказался на стройке, добиться ничего не смогла. На все вопросы отвечал – не знаю, не помню.
К чаю Галина достала кусочек оставшегося торта и предложили гостю. У него от радости засветились глаза. И опять обратила внимание, как аккуратно, пользуется маленькой ложечкой для торта, как ест. Похоже, хорошо знает столовый этикет.
Стиральная машина остановилась. Михаил бросился в ванную, но Галина опередила.
— Пейте чай. Возьмите печенье. Я сама повешу сушиться. Вы не знаете как.
Она вынесла его одежду на балкон, развесила и поняла, сохнуть будет долго, а комбинезон, так и до завтра не высохнет. «Позвонить знакомым мужчинам, спросить старую одежду? Как объясню ситуацию»? Ничего не решив, вернулась на кухню, Михаил, наконец, спросил, как её звать.
— Галя. Галина. Как с вами быть дальше? Обращаться в милицию не хотите. Они бы вас направили в больницу.
— Приедут со стройки, заберут из милиции и увезут обратно. А там за побег, избитому, ждет смерть в мокром подвале.
После обеда Галине пришло время ехать на работу в издательство, и она задумалась, как быть с Михаилом. В очередной раз выругала себя, что ввязалась помочь мужику.
— Понимаете, Михаил, мне необходимо съездить на работу, часа на два. Еженедельная планерка. Как с вами быть?
— Поезжайте, я посижу, подожду, пока одежда высохнет. Боитесь, унесу что-нибудь, украду? Если одежда успеет высохнуть, без вас не уйду. Дождусь.
— На вора вы не похожи.
«Ну, дура, создала себе проблемы! Привела в дом ненормального. Оставить одного – спалит квартиру, зальет, унесет все ценное. Не исключено, что притворяется, ничего не помнящим… Скорее всего, правду говорит» – опять она ругала себя. Время подпирало и после недолгих колебаний решилась оставить гостя в квартире. В гостиной постелила на диван плед, принесла подушку.
— Захотите отдохнуть, ложитесь. Без меня, пожалуйста, ничего не трогайте, на телефонные звонки не отвечайте. Кому очень нужно перезвонит на мобильный.
Михаил спросил, можно ли включить телевизор, Галина разрешила и, волнуясь за сохранность квартиры, уехала на работу.
***
После ухода Димы, жизнь Галины круто изменилась. Она уже знала, у мужа появилась любовница, но не верила, все серьезно. Одиннадцать лет прожили в любви и согласии. Недавно отметила 35 - летие, выглядела великолепно, младше своих лет. Светская тусовка, друзья, даже завистницы в один голос осудили Дмитрия и его юную пассию 24 – летнюю переводчицу Лизавету.
Муж всегда был порядочным, при разводе ничего не взял с собой. Оставил четырех комнатную квартиру на Итальянской, с окнами на Театральную площадь, и недостроенный загородный дом под Сестрорецком. Проблем все равно возникло множество. Главная – на какие средства жить дальше. В последние годы привыкла ни в чем себе не отказывать, одеваться в дорогих бутиках, пользоваться салонами красоты, посещать SPA и фитнес - клубы, отдыхать за рубежом. Бизнес мужа постоянно расширялся, а вместе с ним росли и возможности. Теперь Галине пришлось урезать все расходы, считать деньги. Доходы от небольшого книжного издательства – собственности Галины, позволяли лишь содержать его. Подруги советовали ринуться в светскую жизнь, искать нового мужа, пока хорошо выглядит.
Подобный вариант она не рассматривала. Представить себя в постели с другим мужчиной не могла. За Димку вышла по любви и была счастлива, любили друг друга. Не изменяли. И вдруг какая-то цыпочка окрутила. Жизнь остановилась. Посвятить всю себя сыну тоже не могла – третий год Герман 10 месяцев проводил в Англии, где учился в престижном колледже. Оставалось энергичнее взяться за дела в издательстве, добиться, чтобы приносило доход, и позволило жить сносно. Конечно, таких возможностей, как при муже, больше не будет, но надеялась, особо бедствовать не придется. Не возникло проблем с платой за обучение сына. Дмитрий всё взял на себя.
Повезло Галине, что стройка на какое-то время застопорилась из-за юридических проблем. Отпала необходимость каждый месяц вносить приличную сумму за строящийся коттедж.
Расстаться с домом, в мечтах к которому привыкла, восторгалась видом на залив, близостью озера, где с начала июня можно купаться, очень не хотелось. Галина заложила городскую квартиру, но этот был не выход из складывающейся ситуации.
— Обустроить дом у тебя не будет возможностей, даже если достроишь, – делилась советами близкая подруга Валентина. – Выход один: замуж за состоятельного мужчину.
Замуж без любви, ради материального благополучия, Галина не могла. Вот и встали неразрешимые проблемы – оставить себе шикарную квартиру в центре города, сменять на меньшую или отказаться от загородного дома. Друзья убеждали подождать с продажей. За готовый дом можно будет выручить значительно больше. Недвижимость растет в цене.
Издательство муж купил Гале на пятом году совместной жизни, когда Герман подрос, основные заботы переложили на няньку и гувернантку. Купил, чтобы чем-то занять, мучившуюся от безделья жену. Приятельницы содержали салоны красоты, фитнес – клубы, разные предприятия гламура. Дмитрий и Гале предлагал приобрести что-нибудь из этого списка, но у нее не лежало сердце ко всем этим женским заведениям. Случайно попалось на глаза объявление о продаже небольшого издательства.
Хозяин его журналист и писатель – неудачник завел его в надежде, напечатать и донести до широкой публики свои шедевры. Однако, конкуренцию с дамами – авторами детективной и любовной литературы, с мужчинами – фантастами не выдержал. С горечью признал, редакторы, отвергавшие его опусы в известных издательствах, правы – романы его не конкурентны на современном книжном рынке. Тиражи заполнили и без того тесное помещение однокомнатной квартиры, на первом этаже жилого дома. Вскоре пришлось уволить одного из двух сотрудников, еще через месяц второго, а потом и закрыть дело. Имущество издательства составляли однокомнатная квартира, три компьютера, полтора кубометра не проданных книг и самое ценное, что привлекло мужа Галины, – зарегистрированный торговый знак «Ленинградское чтиво».
Покупателей, строивших планы открыть вместо издательства сапожную мастерскую или парикмахерскую, оказалось много. Благодаря росту цен на квартиры, неудавшийся писатель получил шанс рассчитаться с долгами и еще кое-что оставить. Из всех покупателей, он остановился на Вороненко, обещавшего продолжить его просветительскую деятельность. Так Галина стала владелицей издательства с многообещающей торговой маркой. Муж умелый организатор и менеджер помог на первых порах – нашел заказы для издательства, установил контакты с типографиями и дело пошло. Галя приняла на работу трех редакторов. Первое время больше издавали авторов на их собственные средства, позже стали брать рукописи, в надежде найти им место на книжном рынке. Если бы не муж, через год предприятие разорилось, однако со временем дела пошли в гору. Издательство не только содержало себя, еще оставалось Гале на мелкие безделушки. Кроме трех постоянных сотрудников, по договорам работали несколько маститых писателей – консультантов и рецензентов.
…Сегодня Галина быстро провела оперативку, не вникая в предложенные планы, доверилась своему заместителю. Непрочитанную рукопись взяла домой, позвонила близкой подруге Валентине, рассказала свои приключения.
Та обозвала дурой, посоветовала немедленно возвращаться домой, пока беглец не всё еще вынес из квартиры, обещала часика через полтора приехать, поискать одежду и вместе решить, как выйти из сложившейся ситуации.
«Выход простой – выпроводить и никаких проблем. Будет сопротивляться – позвать милицию… Бросить на произвол судьбы бесчеловечно. Сообщить в милицию, – для начала Михаила посадят. Мне грозят неприятности с загородным домом. Строительная компания раскрытие её секретов не простит». Полная сомнений, Галина поехала домой.
Волнуясь, отомкнула входную дверь. Михаил сидел на диване и смотрел телевизор, на коленях мирно дремал кот Бегемот. У неё отлегло от сердца. Не сбежал, не обокрал… И Бегемот удивил. Он не любит когда его берут на колени, а чужих людей вообще не выносит. Когда Галя пыталась похвастать своим питомцем перед гостями, кота не удержишь, вырывается и убегает.
Михаил выключил телевизор, встал.
— Одежда скоро подсохнет, я пойду. Очень благодарен вам, вызволили из тюрьмы.
— Едет подруга, обещала привезти вам одежду.
— А муж, мама ваши, где?
— Живу одна, давно без мужа.
«Зачем сказала про мужа, да еще давно»? – выругала она себя. Михаил удивился, что молодая женщина одна живет в такой огромной квартире.
Вскоре приехала Валентина, и Галина представила ей Михаила. Подруга не сдержалась и спросила:
— Вы, правда, не помните своего настоящего имени?
Михаил кивнул и заговорил серьезно.
—Трудно поверить? Понимаю. Большой дядька и ничего не помнит. Я всё соображаю и понимаю, читать умею, а вот с памятью не в порядке. Помню, что было вчера, позавчера, неделю назад, дальше провал памяти. Со мной что-то произошло, и я потерял память.
— Миша, хватит притворяться! Похохмил и будет, уже не смешно, – неожиданно набросилась Валентина.
Галя молча наблюдала за реакцией мужчины на агрессивный выпад подруги. Внутренним чутьем поверила Михаилу, и сейчас стало стыдно за Валю.
Миша погрустнел и ничего не ответил. Валентина повернулась к подруге:
— Отвези обратно на стройплощадку и никаких проблем. Ничего с ним не сделают. Вообразила черте - что.
На ухо подруге Валя прошептала:
— Вдруг преступник – убийца, маньяк, скрывается от правосудия, а мы будем нянчиться с ним, пока не прикончит нас?
— На стройку не надо. Если не убьют сразу, изобьют до полусмерти и кинут подыхать в мокрый подвал. Я сейчас уйду.
Валентина раскрыла свою объемную сумку и достала ему одежду.
— Иди, переоденься.
Михаил поблагодарил и вышел, а Галя набросилась на подругу.
— Чего напала на парня! Не убедилась, действительно не помнит ни имени своего, ни откуда он.
— Отвезти, может, в милицию, рассказать про концлагерь, что устроили на стройплощадке?
— Предлагаешь вляпаться в бандитские разборки? Видела бы рожи охранников, убьют, не раздумывая. Не будем торопиться. День – два пусть поживет у меня. Дом почти готов, арестуют строителей, все застопорится, а со мной что будет? Среди бывших одноклассников есть юристы, поговорю, что посоветуют.
Валентина заговорщески улыбнулась.
— Мужик нормальный! У тебя никого. Не влюбись только в сумасшедшего.
— Ночью не задушит?.. На вид мирный, даже излишне пассивный.
Вышел Михаил в новом одеянии. Не в халате он смотрелся моложе и мужественнее. Подошел к зеркалу, посмотрел.
— Спасибо, Валя! Брюки прямо на меня. На ноги бы еще что-то и перед вами полный джентльмен.
— Миша, мы с подругой предлагаем пожить несколько дней здесь, пока свяжемся со знакомыми юристами, решим, как вам быть дальше. Что скажешь? – заговорила Валентина. Она с самого начала обращалась к нему на ты.
— Боюсь, стесню вас.
— Миша, у вас есть образование? Закончили школа, институт?
— Не могу ответить. Надеюсь. Читаю, понимаю по телевизору умные разговоры.
— Не припоминаете, лечились в больнице? – не отставала с вопросами подруга Галины.
Михаил надолго задумался, пытался вспомнить, но в памяти никаких следов не осталось.
— Пытаюсь припомнить, а в голове пусто. Что такое больница знаю, не раз видел в телевизоре. Себя в больнице не помню.
— Отведи на телевидение. Покажут, наверняка кто-нибудь откликнется.
— Не пойду! Раньше, чем объявятся родственники, меня убьют надзиратели со стройки. Вы не представляете, какие это страшные люди. У их хозяев всё схвачено.
Посидели за столом, попили чаю, Валентина предложила остаться на всякий случай ночевать. Галя успокоила.
— Как же твоя Мурка без ужина? Поезжай, ничего со мной не случится.
Валентина уехала. Михаила Галина положила в бывшем кабинете мужа, который давно превращен в спальню для гостей. Сама на всякий случай закрылась в спальне, что оказалось излишним.
15
Утром Миша проснулся рано и включил негромко телевизор в гостиной.
После завтрака опять оставила его одного и наказала не выходить из дома, а то заблудится. После обеда вернулась и повела знакомить с окрестностями. Вышли на Невский, прошлись до Мойки, и вдоль берега через Михайловский сад вернулись домой. Поразила полная инертность и не любопытство Михаила. Ничему не удивлялся.
Когда проходили по Мойке мимо последней квартиры Пушкина, объяснила про музей, спросила, бывал ли в нем и понимает, что он в Петербурге?
— Ты сама сказала, мы в Петербурге. По-старому, в Ленинграде. Возможно, раньше бывал, видел город и его памятники, но ничего не узнаю.
Вечером Галина позвонила одноклассникам – юристам, объяснила ситуацию, в которую попала. Преуспевающий питерский адвокат посоветовал отвезти Михаила в психиатрическую больницу, где займутся лечением, и подскажут дальнейшие шаги. Второй юрист посоветовал показать Михаила по телевидению.
Прошло несколько дней, что делать с гостем, Галина так и не определилась. В больнице без документов сообщат в милицию. Возникнут вопросы, на которые не хотела бы отвечать. Выпроводить на улицу не могла, за дни общения привязалась к Михаилу. Чувства были сродни отношению к любимой домашней кошечке или собачке, от которых не ждешь материальной пользы, – лишь прибавляют хлопот, зато в доме живое существо, о котором должен заботиться. В благодарность оно скрашивает твое одиночество.
Вскоре опять посетив свой строящийся дом, Галина предложила мастеру Константину и сегодня довезти до города. Он отказался, а разговорить удалось. Спросила, где нанимают строительных рабочих, не кажется ему, что трудятся они подневольно. Костя ответил, что с энтузиазмом нынче нигде не работают, тем более, физически. Где нанимают, не знает, но краем уха слышал, есть среди работяг немало бывших бомжей, их отлавливают на вокзалах, выкупают у милиции. За пределы строительного полигона рабочих не выпускают.
Прошлое Михаила немного приоткрылось. Но как оказался бомжем? Он не помнил, давно ли на стройке, как. Сколько себя помнит, всегда.
Держался Миша скромно, не начинал обычно разговоров, как к женщине, поползновений не предпринимал. Заводила разговор она, он охотно поддерживал.
Однажды, возвратившись из офиса, застала Михаила за открытым ноутбуком, смотрел какой-то англоязычный сайт. На коленях похрапывал Бегемот.
«Может он и язык знает»? – пронеслось в мозгу.
— Что там пишут? – спросила, успев разобрать, что открыта страница английской газеты «Гардиан».
— Обсуждают российские автомобили. Некто из российских олигархов собирается купить производство автомобиля «Бентли».
— Ты, что читаешь по-английски?
— Не знаю. Смотрел картинки с автомобилями, засмотрелся, открылся текст и все понял. Выходит, знаю язык.
— Как тебя звать, сколько тебе лет? – перебила по-английски Галина, в надежде, что Михаил наконец что-то вспомнит и заговорит. Он на правильном английском повторил, что все его зовут Михаилом, второе или полное имя не помнит, сколько лет не знает.
— Миша, как смотришь, если сходим с тобой к врачу – парапсихологу?
— Колдуну? – переспросил он.
— Нет, экстрасенсу.
Экстрасенс в присутствии Галины, затем, оставшись наедине с Михаилом, долго воздействовал на него своим энергетическим полем, размахивая руками, посылал одному ему понятные пассы. Повышал голос до крика, шептал, – на Михаила ничего не действовало. Память не возвращалась.
— «Ретроградная амнезия», – называется в медицине эта болезнь. Необходимо знать её причину, или хотя бы историю болезни.
Экстрасенс посоветовал искать сильного гипнотизера, дал несколько телефонов, но их владельцы, услышав, что Шиманидзе не смог помочь, тоже отказывались. Вероятно, знаменитый экстрасенс тоже пользовался гипнозом, если коллеги после него даже не брались помочь. Рекомендовали обратиться к Кашпировскому, но он проводил свои сеансы где-то за границей.
Положить на обследование в Бехтеровский научно-исследовательский психоневрологический институт не удалось ни за какие деньги. Требовали направление и паспорт. Несколько специалистов согласились осмотреть Михаила, но ничем не помогли. Их диагноз, как и у Шиманидзе «Ретроградная амнезия» – потеря памяти на события, предшествовавшие заболеванию. Вся надежда, что в будущем память может вернуться. Рекомендации; спокойный образ жизни, никаких стрессов. Сама Наталья Петровна болеет, и попасть к ней с улицы практически невозможно.
Бежали дни. Пошла шестая неделя, как Галина приютила неизвестного мужчину. Михаил похорошел, помолодел, лучше стал говорить, расширился его лексикон. Одеть бы еще прилично и не стыдно показаться на любой тусовке. Не заметила, как он стал частью ее жизни. Теперь все мысли крутились вокруг него, чем бы ни занималась. Михаил продолжал удивлять, а она всё больше привязывалась к нему. Понимала, бесконечно держать как приблудившую собачонку нельзя. Чем дольше пробудет у неё, тяжелее расставаться. Соседи уже спрашивают, в подъезде и во дворе заговаривают с ним, и, если пока не поняли, что Михаил не совсем нормальный, скоро поймут. А то и в милицию заявят.
Долгое отсутствие мужчины влияло на психику. Изредка, мастурбируя, перед сном в ванной, Галина видела перед собой крепкое тело Михаила. Однажды желание настолько захватило, что, забыв о приличиях, ночью зашла к нему в комнату.
— Миша, ты не спишь?
— Проснулся, а что?
— Что-то никак не усну. Может, посижу с тобой и засну потом. Не против?
— Он осторожно поднял Бегемота, спавшего в ногах, опустил на пол.
— Иди-ка к себе! – сказал коту. — А ты, сядь, – обратился к Гале. — Боюсь, теперь и я не усну. Молодая женщина, да еще едва прикрытая…
Интуиция подсказала ему невысказанное, но явное её желание.
— Вспомни, что-нибудь, расскажи, – Она присела на краешек постели.
Михаил задумался.
— Ничего не приходит на память… А … Вчера в рукописи, что дала, встретил латинский афоризм «Solus cum sola non cogitabantur orare «Pater hoster» – Мужчина с женщиной наедине не подумают читать «Отче наш». Когда – то я его уже слышал. Как считаешь, распространяется он на безбожников?
Опять Галю поразило: запомнил же! Она улыбнулась. «Михаил понял, чего ради пришла среди ночи».
— Я считаю себя верующей, «Отче наш» в принципе знаю, но попроси прочитать – не вспомню сразу.
— Тоже не вспомню, что тогда остается? – он приподнялся, вдруг решительно обнял её и впился в губы. От неожиданности Галина не сразу ответила, но через мгновенье их губы слились в долгом, всеобещающем поцелуе. Михаил, молча повалил ее, расстегнул халат, под которым ничего не было, и принялся горячо ласкать, целовать. Оба быстро возбудились, тела требовали большего. Галя уже не контролировала себя. Её возбуждение предалось Михаилу. Он продолжал целовать шею, плечи, руки нашли груди и ласкали их. Почувствовав, как напряглись соски, он прикоснулся губами к взбухшим бутонам. Галина застонала от удовольствия.
— Хочешь меня? – прошептала она. Он молчал. — Будешь презирать, а я признаюсь, хочу.
— Естественная физиологическая потребность. Знала бы, какие меня посещают ночные видения! Каждое утро проверяю простыни, сухие ли после этих сновидений….
В сумасшедшем исступлении он продолжал целовать ее, спускаясь все ниже.
— Подожди секунду, – прошептала она, приподнялась, сняла халат, бросила на пол, легла и притянула его голову, принялась целовать. Простыня, прикрывавшая их, следом за халатом полетела на пол. Она раскинула ноги, предоставив всю себя Михаилу. Он, молча, снял трусы, и, не в силах больше сдерживаться, овладел ею. Бурно отвечая ему, она стонала от блаженства. Долго сдерживавшие себя, они быстро достигли пика удовольствия. После многих месяцев воздержания Галина потеряла голову, желания переполняли. Передохнув в молчании, она благодарно целовала Михаила и заставила все повторить. У обоих нашлись ласковые добрые слова. Михаил делал все очень осторожно, мило, стараясь не причинить боли или неудобства партнерше.
— Молю, не останавливайся, – шептала она.
Обоим, истосковавшимся по интимным ласкам хотелось еще и еще. Счастливыми, уснули они уже под утро. Голова Гали покоилась на груди Михаила.
На следующую ночь все повторилось. И в следующую. И на следующую. Галина больше не стеснялась своих желаний. Верно сказал Михаил, что она знала и без него – физиология требовала.
Особо искушенным в сексе, как первый её любимый, до замужества, Михаил не был, но Галина всегда оставалась довольна. В минуты близости все чаще приходила мысль оставить его при себе насовсем. «Чем не муж? Заботлив, силен, видимо, образован. Начнем жизнь сначала. Жизнь, не омраченную ошибками прошлых лет. Забудем неприятности, преследовавшие нас в последнее время... Насколько забудем? Долго ли останется со мной, пока не надоем? А получим документы, найдутся родные… Наверняка была жена».
***
После очередного ночного размышления о будущем с Михаилом, Галина опять поехала к своему однокласснику – адвокату, поделилась мыслями, спросила совета, как быть дальше. С их последней встречи она помолодела, расцвела, светилась счастьем. Одноклассник догадался, что Галка сожительствует с приблудившимся мужчиной, пожалел бывшую подружку, выругал себя, что в свое время не обратил на неё внимание. Мог ли предположить, что скромная отличница вырастит в такую красавицу, станет преуспевающей бизнес – леди, героиней светских тусовок! Посоветовал ничего не предпринимать, пока любовник не надоест, потом сдать в психбольницу или милицию.
Возмутившись таким советом, Галина послала именитого адвоката к черту. Если он ничего дельного посоветовать не может, больше обращаться не к кому. Знаменитый экстрасенс и два гипнотизера, позже все-таки поработавшие с Михаилом, ничего не добились. «Обратиться в милицию, чтобы установили личность?» Стоило лишь представить Михаила узником СИЗО, или в сумасшедшем доме, глаза наполнялись слезами. А этого не избежать, если она легализирует Михаила. Максим Александрович – адвокат, наверное, прав; пока оставить у себя, а дальше жизнь подскажет. Ничего иного не посоветовала и Валентина, когда узнала, что подруга живет теперь с Михаилом.
— Мужчина видный, в постели удовлетворяет, живи, пока живется. Если не расспрашивать о прошлом, человек вполне нормальный, рассуждает здраво. – Помолчала и с улыбкой прибавила.
— Не будь у меня Дениса, попросила бы иногда отпускать на ночь ко мне.
— Так бы он и пошел!
Незаметно пролетело полгода, Михаил жил как муж. Совершенно нормальный мужчина, Галина говорила с ним на самые разные темы. Водила в театр, обсуждали спектакли, и всегда удивлялась его трезвым, глубоким оценкам, совпадающим с её мнением. Лишь иногда при новых людях долго вспоминал или подбирал нужные слова. Случалось это не часто. Единственно, чем отличался от других – ничего не помнил о прошлом. Работал по дому, убирал квартиру, следил за чистотой и порядком, стирал, готовил обед к ее приходу, ужин. Оказалось, умеет отлично готовить, превосходный кулинар.
Галина разрешала выходить на улицу, ходить в магазины за покупками и Михаил отлично ориентировался в районе. Купив карту Петербургского метрополитена, изучал город с помощью метро. Выйдет на станции, название, которое заинтригует, погуляет вокруг и пройдет по улице, ориентируясь по карте, до следующей станции.
К имеющимся добродетелям Михаила прибавилась ощутимая помощь в издательской деятельности Галины. Стал читать рукописи, поступающие в редакцию от неизвестных авторов. Выносил вердикт, отвечал автору, когда рукопись не соответствовала вкусу Галины. Первое время, не доверяя мнению Михаила, она перечитывала и убедилась, оценке его можно доверять. Избавил её и редакторов от необходимости читать непрофессионалов.
Всё больше Галина убеждалась, Михаил из интеллигентов. Знает классическую литературу, многое помнит, что сама давно забыла. «Лучшего мужа не найти. По многим статьям Михаил превосходит Дмитрия. Единственное «но» – без гроша и перспектив, оставаясь и дальше без документов».
***
Подруги Валентины, которым она проболталась о Галиной проблеме, в один голос советовали связаться с Центральным ТВ, показать в программе «Жди меня».
— Наверняка знакомые откликнутся, не может быть, чтобы мужчину его возраста никто не знал. Где-то с кем-то учился, работал, жил.
— Объявится жена и заберет. А Галина уже не представляет жизни без Михаила.
Убедившись, что Галина не собирается показать Михаила по ТВ или сообщить в милицию, подруги теперь стращали.
— Навсегда собираешься оставить? Соображаешь, на что идешь? Похищение человека, со всеми вытекающими последствиями.
Никакие доводы на подругу не действовали. Галка влюбилась и готова на всё, только бы Миша остался с ней.
Быть благоразумной призывала и Валентина. Михаил уже и сам загорелся идеей показаться по телевизору, но Галина убедила подождать, пока выплатит кредит и завершится строительство коттеджа.
Попробовать сделать Михаилу паспорт, мысль пришла Валентине. Подруги из одного небольшого городка в Псковской области, учились в одном классе. У обоих остались родственники в деревне. Деньги должны помочь найти подход к участковому и главе сельской администрации, а получить паспорт в их компетенции. Галина поддержала идею.
— А если к Михаилу вернется память или узнает кто-то на улице? – колебались подруги.
Решили не загадывать далеко. Главное на первое время получить документ, а дальше жизнь подскажет, как быть.
Оставив Михаила в Питере, подруги отправились в родную деревню. Поделились с теткой Валентины. Сын её участковый милиционер, а невестка работала в сельской администрации. Решение проблемы оказалось простым.
За пять тысяч зеленых Михаил стал Василием Ивановичем Кузнецовым, 42 лет, что почти соответствовало возрасту Михаила.
— Чей это паспорт? – спросила Галя. — Вдруг владельца разыскивают, или сбежал из тюрьмы.
— Наш деревенский пьянчужка. Умер. Кроме старой бабки никого из родственников. Дальше райцентра информация о смерти не пошла. Аннулировали и её. Так что никаких проблем не должно возникнуть. Спокойно станет жить Кузнецовым, устроится на работу, купит в метро Диплом по вкусу и «Трудовую книжку». К старости пенсию получит, – успокоил участковый после визита в райцентр.
***
Время в заботах бежало быстро. Михаил с трудом привыкал к новому имени – Василий Иванович Кузнецов. Галина зарегистрировал его на своей жилплощади, завела настоящую Трудовую книжку в издательстве, «взамен потерянной». Работал он теперь официально, получал белую зарплату и платил все полагающие налоги. Приход его в издательство, совпал с ростом заказов. Новые авторы приносили доход и известность издательству. Пришлось увеличить штат.
Загородный дом под Сестрорецком тем временем достроили, остались мелочи, которые можно доделать самостоятельно. Требовалось только внести последний взнос, рассчитаться с кредитом у строительной компании и получить ключи. Где достать деньги Галина пока не придумала.
— В крайнем случае, откажусь от загородного дома, – делилась с Валентиной
Как-то днем, когда Галина была в издательстве, домой зашел участковый милиционер, Михаил впустил, несмотря на предупреждения, никому не открывать. Участковый проверил регистрацию, поинтересовался, почему постоянно дома и не работает. Михаил объяснил: свободный график, занимается литературой, работает в издательстве жены.
— Любовницы, – будем называть вещи своими именами, – поправил участковый. Дотошный страж порядка полюбопытствовал, как он, деревенский парень, судя по паспорту, сумел окрутить богатую питерскую дамочку.
Михаил не сразу сообразил, что ответить.
— Любовь.
Милиционер покачал головой.
— Везет же людям!
Вечером Галина подробно расспросила, чего хотел участковый. Михаил и сам не понял.
— Видишь, я правильно поступила, оформив тебе регистрацию по всем правилам. Если серьезно решат копнуть, установить, что паспорт чужой, не составит труда. Сорок лет жил в забытой богом деревушке и вдруг оказался в столице. Упаси Бог, если заинтересуются, где раньше работал, учился.
— В колхозе.
Когда Галина уезжала в свое издательство, Михаил с паспортом Василия совершал экскурсии по городу, забирался всё дальше от дома. Галина волновалась, могут встретиться кто-то из стражей со строительной площадки и опять упекут в неволю. Просила без нее не ездить далеко. Михаил резонно отвечал, что не заключенный.
Он стал быстрее соображать и все чаще предлагал обратиться на ТВ или в милицию за помощью найти родственников. Галина расстраивалась и уговаривала подождать еще немного, пока окончательно разделается с кредитом, еще раз посоветуется с юристами.
— Не будем торопиться, выберем тебе адвоката. Без него идти в милицию нельзя. Подумаем, как быть с паспортом. Расскажешь про паспорт – посадят за чужой документ. Меня за компанию. Раскопают, кто выдал. Полетит голова молодого милиционера в Вишневке, родственницы Валентины. Ты не представляешь, сколько людей пострадают!
Она уже раскаивалась за авантюру с покупкой паспорта. Выбрав время, когда Михаила не было в комнате, нашла паспорт и спрятала, решив сжечь. Хотя «потерять» уже невозможно. Михаил зарегистрирован, установить, кто и где выдал паспорт, не проблема. Данные занесены в картотеку Питерского управления МВД. «Влипла выше головы. Как теперь быть»? – ломала голову. Посоветовалась с Валентиной, та тоже только теперь поняла, в какую авантюру ввязались и тоже перепугалась.
— Ко всему обвинят еще в похищении человека!
— Со стройплощадки? Я спасла его.
— Когда поняли, что человек больной, обязаны были связаться с милицией. Выход один: выписать Михаила и прописать в Вишневке, там что-нибудь придумают. Сжечь паспорт – человек окажется исчезнувшим, будут искать. Тебя затаскают: куда дела своего сожителя.
— Ой, Валюха! Натворили мы дел!
После обсуждения с Михаилом, подруги решили первым делом выписать Михаила из Питера, прописать в деревне, а потом с адвокатом и Галиной явиться ему в милицию. Про паспорт не заикаться. Посадить не должны. В худшем случае отправят в психиатричку. Помешало их планам приглашение Галине в Севастополь на международную конференции по совершенствованию издательского дела. Галя решила взять с собой Михаила, «оттянуться» напоследок на море, а вернувшись в Питер, идти в милицию. Выписать его уже успела, а отвезти паспорт в деревню, взялась Валентина.
16
Пока Галина пропадала на конференции, Михаил с удовольствием коротал время на городском пляже, рядом с туристской пристанью. Вторую половину дня проводили вместе. Однажды пошли на экскурсию в Аквариум, и среди посетителей Михаил увидел, как ему показалось, знакомую женщину. Вспомнил имя – Ольга.
— Оля! – обратился он к девушке. Она остановилась, спросила: Мы знакомы?
Кого-то незнакомец напомнил. Исчезнувшего много лет назад мужа подруги, Ольга узнала не сразу.
— Мне показалось, когда-то мы были хорошо знакомы. Вас ведь Ольга зовут?
— Ольга. Не уверена, что мы встречались.
— Я страдаю провалами памяти, но уверен, были знакомы.
Вместо того чтобы прислушаться к разговору Михаила с красивой молодой женщиной, Галина, сопровождавшая Михаила, схватила его за руку и потащила к такси. Её вдруг охватило чувство опасности, представилось, как эта женщина уводит Михаила.
В гостинице, поразмыслив, отругала себя, что не воспользовалась представившейся возможностью что-то узнать из прошлого Михаила.
На следующий день они пошли в театр. В антракте Галина задержалась в очереди в дамскую комнату, а Михаил вышел из душного фойе на улицу. И новая встреча с той же женщиной и сопровождавшим её мужчиной! О чем они говорили с Михаилом, не слышала – опоздала, а он лишь объяснил, они утверждали, знают его. Спрашивали, не скрывается ли от правосудия, говорили про Самару, вероятно, он из этого города. Когда Галина подошла, раздавался третий звонок. Договорились встретиться по окончанию спектакля.
Всё второе действие, что происходит на сцене, Галина не видела. Представляла, как через несколько минут изменится её жизнь, когда узнает о прошлом Михаила. Останется ли с ней после? Перед глазами всплывали счастливые минуты с Михаилом, поездки в Москву, посещение музеев. Эрмитаж, Юсуповский Дворец, концерты в Большом зале филармонии, Мариинка. Как в калейдоскопе менялись в памяти картины счастливых месяцев жизни с Михаилом. «И все кончится?.. Держать его не имею права, наверняка осталась семья, близкие… Сам уйдет!.. Привязался ко мне, любит… Настолько, что сумеет перебороть память прошлого»?
После долгих колебаний решила позволить себе действовать по принятому плану – вернуться в Питер, и еще какое-то время удержать Михаила при себе. В финале спектакля едва раздались первые аплодисменты, она подняла его и потащила на выход.
— Мы обещали поговорить с людьми из Москвы. Они узнали меня, – пытался остановить Галю Михаил.
— Не понравились они. Не добрые. Сдадут тебя милиции. Подожди, вернемся в Питер, и сами пойдем в милицию.
— Мне показались, порядочные люди.
Михаил привык беспрекословно выполнять всё, что предлагала Галина. Сейчас молча поднялся и пошел за ней.
Ночью Галина никак не могла заснуть, думая о будущем с Михаилом, о встрече в театре. Он давно спал, а на соседней кровати гостиничного номера, она всё ворочалась, прокручивая в памяти встречи Михаила со знакомыми. Второй раз одни и те же люди. Оставаться в Севастополе дальше – рисковать. Что если обратятся в милицию?
Надумала не ждать завершения конференции, и скорее покинуть Крым. Позвонила в авиационное агентство. В Симферопольской кассе ВИП – обслуживания за двойную цену нашлись билеты в Петербург и первым самолетом они покинули Украину.
…Все эти подробности Галина расскажет много дней спустя, при личной встрече.
***
А сегодня ночью позвонила Ольга со своей яхты из Босфора, и я переваривала свалившуюся на меня информацию – второй раз встретили Валерия. Говорили мы слишком громко, в комнате Кирилла проснулась Надя и зашла, села на кровать, обняла.
— Что случилось, Лена, кто звонил?
Я передала разговор с Ольгой. Надя предложила немедленно ехать в Севастополь, а они с Юлей отправятся к родителям в Ярославль. Вдруг встречу Валерия на улице.
— Как ты это представляешь? Буду ходить по улицам полумиллионного города, и заглядывать каждому мужчине в лицо?
— В Севастополе не была, но уверена, есть место, где тусуются курортники.
Любимая сестра была готова отказаться от долгожданного путешествия на яхте. Ольга права, ехать искать на улицах неизвестно кого глупо. Прибавили Ларионовы хлопот! Николай Петрович, как и полагается мужчине, прав, не стоило меня посвящать. И Ольга права. Несколько дней бедная мучилась в сомнениях. А мне что теперь делать?
— Считаешь ехать в Севастополь не целесообразно – остается ждать. Сам мужчина или кто его опекает, когда-нибудь должны обратиться к владельцу визитной карточки. Уверена. Директор известного всей стране концерна…
— Член Совета Директоров, – поправила я сестру.
— Все равно.
— Возможно, и обратятся, если сохранят визитку. Сегодня как быть? Позвонить и обрадовать мать? О море тогда придется забыть. Ничего не сообщать – не простит. Решила о севастопольском мужчине ничего пока не говорить Евдокии Андреевне.
Надя легла рядом, и мы долго еще говорили, пока не заснули.
После завтрака все поехали в Москву. По пути я заехала в салон, Надю с детьми оставила в машине, сама по деревянным щитам, заменившим лестницу, поднялась к себе на второй этаж. Вокруг дома кипели строительные работы. Весь первый этаж разорен, монтажники устанавливали укрепительные колонны, строители возводили новые кирпичные перегородки. Тротуар перед бывшим подъездом занимал огромный бетоновоз с вращающейся бетономешалкой. Трактор с ковшом – лопатой копал канаву, стучали отбойные молотки. Пыль и грохот столбом. Салон не работал третью неделю, все в отпусках. Сделать нормальный подход и лестницу на второй этаж, обещают скоро, но мало верится.
Открыла бронированную дверь салона, вторую, и застала непривычную тишину, прерываемую шумом отбойного молотка снизу. Впервые видела своё детище в таком плачевном состоянии. Все оборудование, шкафы, столы и стулья накрыты, обернуты пластиковыми пленками, на всем слоями строительная пыль. Осмотрев свое хозяйство, я забрала часть оставшихся бумаг, и вернулась.
В прошлые приезды Надя бывала в салоне, познакомилась с Луизой и Ларисой, сейчас спросила, как движется строительство.
— Медленно. Очень медленно. Когда можно будет открыть салон, не представляю.
— Большие убытки понесешь?
— Надеюсь, если получится, как обещают, все окупиться с лихвой.
В «Спорт – Мастере» купили Юли очки, новые кроссовки и поехали в зоопарк. К концу дня, наконец, получили Надин загранпаспорт с шенгенской визой, и на следующее утро мы с детьми вылетели в Лимассол.
17
Перелет прошел без неожиданностей. Дети и я всю дорогу спали, Надя долго читала и уснула перед посадкой. Из самолета я собиралась позвонить Ольге, чтобы встретила, но проспала. Когда объявили снижение, пользоваться телефоном не дали
Быстро и без проблем прошли формальности. Удивила всех Юля. Услышав, что все говорят на - английском, тоже по-английски сказала таможеннику, что ничего запрещенного не везет и, если желают, могут посмотреть ее рюкзак. Таможенник рассмеялся и любовно погладил по головке. Погрузили на тележку наш багаж – многочисленные сумки, и, толкая ее вчетвером, вышли на раскаленную от полуденного солнца улицу. Игорек закапризничал: жарко очень. Гувернантку Изольду я не взяла, слушать капризы предстояло мне.
— Что если тетя Оля не приплыла еще в этот город? – спросила Юля.
— Остановимся в отеле и подождем, – успокоила я, нажимая ее номер. После долгого молчания Ольга ответила, нас ждут в порту на причале, мы прилетели раньше расписания. Николай Петрович не успел послать машину. Я объяснила, уже не надо, доберемся на такси.
Кипр встретил дикой жарой. Столбик термометра по Цельсию приближался к сорока и спасал только кондиционер в машине. Таксист подъехал прямо к «Сирене». На трапе нас приветствовали Ольга с мужем и племянницей Верой, четырехлетний сын Эдик с гувернанткой Лидой. На палубе Ларионовы представили нас своим гостям – супружеской паре Никитиных. Как и большинство новых знакомых, Никитины поразились нашей с Надей похожестью.
— Говорила вам, наденут одинаковые парики – не различите, где Лена, а где Надя, – заметила Ольга.
— Как я буду различать вас? – представляясь, пошутил мужчина, и попросил называть его просто Вадимом.
Молодая женщина назвалась Ириной. Встречала её на тусовках, а знакомы не были. Жили Никитины в Архангельском.
Ольга пояснила, Виктор юрист в концерне Коли. Ира тоже юрист, а в настоящее время занимается ребенком.
— Машеньке всего год и не решились взять с собой. Оставили с моей сестрой и няней, – словно оправдываясь, объяснила Ирина.
— Эдик будет с нами играть? – спросил Игорек, Ольга заверила, будет.
— Скучать не придется, вас тут целый детский сад набрался, – заметила я, обидев Юлю. Она шепнула матери, что с маленьким Игорем, как братом, будет играть, а малыш Эдик ей совсем не компания, она перешла в третий класс.
Ольга повела нас устраивать по каютам, по пути отвечала на вопросы детей.
— В Петербурге яхтой называют лодку с парусом, – весело щебетала Юля, а у вас настоящий корабль с трубой, матросами.
Когда я впервые оказалась на яхте родителей Ланы, тоже поразилась, почему громадный теплоход называют яхтой. Позже на яхте Ларионовых мы с Кириллом ходили по Черному морю из Севастополя в Сочи, с остановками в Ялте и Геленджике. На Ривьере мне довелось побывать на яхтах еще больших размеров, видела «Пеларус» Абрамовича длинною в 115 метров.
Ольга поселила нас с Надей в смежные каюты. Дети носились по палубам, а ко мне вскоре зашла Ира поболтать и познакомиться поближе. Рассказала, что в Лимассол пришли вчера поздно вечером, а сегодняшнее утро провели на пляже, и перед ужином снова собираются на пляж, он здесь прекрасный и недалеко. Но зашла Ольга приглашать к обеду и объявила, что увольнения на берег отменяются, через час яхта поднимает якорь. Коля торопится в Кап-д'Антиб, у друзей вечеринка и он должен успеть.
Засветло вышли в Эгейское море и взяли курс на северо-запад. Мы с Надей долго стояли на палубе, любовались удаляющимися берегами Кипра, встречными яхтами и теплоходами, обгоняли медленно ползущие грузовые суда. Спасибо Лиде, она занималась детьми в огромной детской, наполненной игрушками, потом включила им телевизор с мультиками.
За обедом Надя спросила Николая Петровича, где конкретно остановятся на Лазурном берегу.
— Генеральное направление – мыс Антиб, а где пришвартуемся, на месте разберемся. В Кап-д'Антиба или Кап – Фера, нас встретят друзья. Там четыре гавани, надеюсь, найдется место и для нашей «Сирены», – ответил Николай Петрович.
— Я бы хотела остановиться в порту Вобан, – прибавила Ольга. — Позапрошлым летом там очень понравилось.
— Надя свободно владеет французским, в магазинах и на презентациях не встретим проблем – похвасталась я за сестру. Сама я по-французски знала всего несколько фраз для общения, а на английском более – менее общалась свободно. Спасибо Валерию, как переехали в Жуковку, – нанял мне педагогов, заставил учить язык.
— Отлично, в случае необходимости будет своя переводчица. Ольга французский знает неважно, – заметил Николай Петрович.
Переполненные впечатлением дня, Игорек и Юля вскоре отправились спать, а мы с Надей присоединились в кают – компании к Ольге с мужем и Ирине с Виктором.
Утром меня разбудили Юля с Игорем, приглашая на завтрак.
— Идем по Ионическому морю, сказал капитан, – объявила Юля. — Вскоре будет Мессинский пролив, где нас ждут Сцилла и Харибда c загадкой. Ты не боишься?
— Немного. Вдруг никто не отгадает их загадку, и нас потопят, – поддержала я игру и спросила, откуда знает про этих мифических существ, о них в учебниках старших классов. Оказалось, готовясь к путешествию, Юля с мамой прочитали кучу книг про моря и страны, мимо которых должны плыть.
К огорчению сестры и племянницы, прошли далеко от итальянских берегов. Они надеялись увидеть хоть издали Неаполь, Геную, другие города, мимо которых шли. С борта яхты виделось лишь безбрежное голубое море, сливающее с небом, где должен быть берег.
***
К концу нашего путешествия, яхта все же приблизилась к берегу, в бинокль появилась возможность рассмотреть какие-то постройки, итальянские пляжи Сан-Ремо. Скоро их сменил французский берег. Вахтенный матрос объявил, у кого хорошее зрение, может увидеть Дворец принца Монако. Юля потребовала у матери отдать бинокль, который она не отнимала от глаза уже второй час. Другой бинокль был у Никитиных, они им не пользовались, но я постеснялась спросить. Игорек с Ольгиным сыном занимался в детской и не приставал к нам.
На берегу вспыхнули первые огоньки, за ними постепенно весь берег превратился в бесконечное ожерелье огней. Биноклем завладела Юля, а мы с Надей любовались многочисленными яхтами, парусниками, проплывающими мимо. Наша яхта в сравнении с ними настоящий пароход. Подошла Ольга, показала на берег, уже весь полыхающий электрическими огнями и сказала:
— Ницца.
— Проходим мимо? – разочаровалась Надя
— Нам зарезервирован причал в Жуан ле Пен, – объяснила Ольга. — Недалеко от Ниццы. Это местечко часть города Антиб, в самом начале одноименного мыса. От него на Запад Канны, Сан - Тропез, на восток Ницца и Монако. Расстояния везде короткие 20 - 30 километров. Алёна возьмет в прокате автомобиль, покажет все достопримечательности.
— Надя, возможно, знает больше многих побывавших здесь, – остановила я подругу. – Проштудировала русские и французские Энциклопедии, прочитала про все музеи и составила подробный план, где и что следует посмотреть. Я её предупредила, долго париться в музеях не намерена. Для меня с сыном главная достопримечательность – море. Кстати, какие планы на завтра?
— Несколько дней в море не выйдем точно. Николай Петрович пригласил механиков разбираться с двигателями. Так что всё побережье ваше.
18
Как в классической поговорке, с корабля нас ждали на балу. Еще не пришвартовались к причалу, как Николай Петрович объявил, все приглашены на вечер к его старому другу на яхту «Консуэлла». Срочно следует заняться гардеробом и прическами. Дресс-код – торжественный прием, бал, возможно, с участием принца Монако.
Первая реакция Нади: я не пойду. Останусь с детьми, ты иди.
— Взялась вывести тебя в свет, а ты – не пойду. Была хоть раз в обществе коронованных особ? Мне довелось, но принца Монако, теперь – короля Альберта близко не видела. Весь русский свет наверняка соберется. Великолепный случай представить тебя! Немедленно делай прическу и начинай одеваться. Платье вечернее, бальное. Выбирай любое, на всякий случай, я взяла их кучу. Завтра побродим по магазинам и накупим тебе и мне всего, чтобы не выделяться от местных аборигенов.
— От коренного населения? – спросила Надя.
— Наших русских дам, оккупировавших побережье
Поздно вечером к причалу подъехали длинный «Линкольн» и «Джип» со знакомыми охранниками, они прилетели самолетом. Роман, личный телохранитель Николая Петровича, плыл с нами, и сейчас сидел за рулем «Линкольна». Однажды мы с Валерой ездили на такой машине, тогда не обратила внимания, сколько в ней мест, сейчас убедилась, что поместится вся наша взрослая компания, и еще останутся места.
Перед выходом на берег Надя удивилась французским порядкам. Ни пограничники, ни таможенники не проверили паспорта и визы.
Ольга услышала наш разговор и объяснила, что еще при входе в порт, на борт поднимались представители пограничных служб. Николай Петрович решил все формальности.
Первыми расселись женщины, Вадим, последним сел Николай Петрович, и мы тронулись. В темноте я не узнавала места, где едем. Проехали минут десять и остановились у причала, где нас ждал катер. Он и доставил на борт «Консуэллы». В ночном освещении причала, набережной и своей иллюминацией, яхта выглядела громадным пароходом – настоящий «Титаник». Принадлежала яхта распорядителю всех цветных металлов России – олигарху Перевозчикову.
Он сам встречал гостей. Обнялся с Николаем Петровичем и Ольгой, поцеловал её, потом долго целовал руки мне, Наде и Ирине, пока Николай Петрович представлял нас. Пожал руку Вадиму, проводил на палубу, передал во власть капитана. Познакомившись со всеми нами, он повел наверх, откуда доносилась музыка.
Остановились в огромном, ярко иллюминированном зале. Вдоль стен диваны, кресла, несколько плоских телеэкранов и кругом зеркала в человеческий рост в позолоченным рамах со светильниками по периметру в виде греческой богини, мозаичный паркет на полу. Здесь капитан, перецеловав всем ручки, оставил нас, сообщив, что большинство гостей прибыли и уже в бальном зале.
Заметив светящую надпись «Туалетная комната», мы отправились туда, навести последний блеск, хотя и так выглядели замечательно. Нас в момент окружили визажистки и предложили свою помощь. Услугой воспользовалась лишь Ольга. Покинув туалетную комнату, наша компания разделилась на пары: я с Надей и Ольга с Ириной.
Начиная с трапа и палубы, а затем в дверях гостиных, гостей встречали безмолвные живые скульптуры. Девушки, одетые лишь в коротенькие шортики, размалеванные от пяток до волос на голове, золотой краской.
— Читала где-то о живых скульптурах. Не думала, что своим глазами увижу подобную дикость! Последние дни Великой Римской империи, – заметила Надя.
— Еще не то увидишь, – умерила ее удивление.
Танцевально-банкетный зал встретил оглушительной музыкой популярного российского ансамбля и голосом моей рублевской соседки Вероники.
— Оформление зала – не знаю, как его называет хозяин, после потрясающей гостиной, меня уже не удивило. Юсуповский дворец в сравнении бледная тень. И это на яхте. Представляю, каким богатством наполнены их дома! – Впервые оказавшись во владениях олигарха, Надя продолжала удивляться.
В бальном зале нам встретились Антонина с Татьяной. Она всегда выглядит прекрасно, одета, хоть снимай на обложку ВОГ, рядом с Татьяной, участвующей в сегодняшнем показе коллекции Армани, она превзошла её.
— Вот кого не ожидала увидеть! – обнимая меня, проговорила Тоня. Мы перецеловались с ней и Татьяной, пропели друг другу дежурные комплименты: как все хорошо выглядим, мужики будут в полном отпаде. Я представила Тане сестру.
Она впервые увидела Надю и, как все в подобных случаях, долго удивлялась, что природа в состоянии сотворить настолько похожих сестер.
Заметив нашу группу, к нам поспешила Оксана Турчак, без которой ни в Москве, ни на Ривьере не проходит ни одно мало-мальски значительное мероприятие.
— Наконец увидела знаменитую сестру Алены, – еще издали воскликнула она. — Лена, представь.
— Надежда, – назвалась Надя. – Вам можно не представляться. Вся страна знает. Ежедневно в телевизоре, в каждом журнале снимки.
— Не только страна, всё ближнее и дальнее зарубежье знает Оксану, – поправила я сестру.
— Так уж знают. Больше сплетни из желтой прессы.
— Подружка твоя, родила уже? – спросила Татьяна.
— Устинья? Давно. Назвала исконно русским именем Савва. Не помню, сколько уже ему. Она стала появляться на тусовках. Встретитесь.
— Видишь, как все быстро. Решилась и родила. А ты все выбираешь, никак не соберешься, – уколола Оксану Антонина.
— Успеется. Вначале замуж выйду. Как Устинья не хочу.
Оксана поделилась последними сплетнями, назвала несколько имен знаменитых олигархов, подтвердила, что обещал быть король Монако, потому все на ушах, ждут. Особенно олигарх Ямпольский, собирается уговорить монарха продать ему что-то из недвижимости. Что – пока все гадают.
Определив в нас с Надей новых гостей, подошел красивый юноша в смокинге и бабочке – распорядитель зала, и предложить пройти к фуршетным столам.
— Можете объесться черной икрой, – посоветовала Оксана, и вместе с распорядителем вся наша большая компания двинулась к накрытым столам. Рядами стоявшие официанты, с другой стороны столов, были готовы в любую секунду что-то подать. Мы с Надей взяли по тарталетке с икрой. Тоня с Таней по бокалу шампанского. Оксана не удержалась и снова потянулась к бутербродам с икрой.
Приключение с Владом сблизили меня с Тоней, и сейчас она не отходила от нас с Надей, помогала просвещать сестру.
— Такие приемы на яхтах, представляют молодыми девчонкам, готовым на всё, возможность подцепить богатого мужчину. Если не выскочить замуж, хотя бы стать любовницей. Вон они кучкуются, посмотри, – Тоня показала на группу из четырех молоденьких девиц.
— По ищущим глазам за версту видна их цель, – прибавила я.
— Как они оказываются здесь? – спросила Надя.
— Есть сводники вроде Паши Листмана, за деньги, а чаще через постель достают девицам приглашения. Важно попасть однажды в это общество, познакомиться хотя бы с одним из завсегдатаев подобных мероприятий.
— Ты-то сама, как оказалась на яхте? Листман по старой памяти привез? – спросила подошедшая Ольга, услышавшая наш разговор.
— Тех, кто выскользнул из его обоймы, не жалует. Леонидов прислал приглашение.
Играл оркестр и несколько пар вальсировали.
Кроме короля Монако гвоздем вечеринки обещали присутствие знаменитого законодателя мод Джорджио Армани со своими моделями, которые продемонстрируют всё, что кутюрье создал за 32 года. Проведет своего рода творческий отчет. Перед кем? Группой русских нуворишей, ничего не понимающих в моде и целиком полагающихся на мнение жен? Подобная демонстрация одежды, созданной великим модельером за всю творческую жизнь, до сегодняшнего вечера устраивалась лишь однажды в Нью-Йорке, в музее Гуггенхайма, – сообщалось в пригласительном билете. Перевозчиков решил превзойти всех русских и зарубежных олигархов, славящихся гостями на своих вечеринках.
К всеобщему сожалению, Армани, как и принц Монако, на вечеринке не появились. Армани сослался на недомогание. Ему уже за семьдесят. Демонстрацию повели помощники. Какие дела не позволили выполнить обещание Альберту, мы так и не узнали.
Дефиле открыл парад деловой одежды, больше смахивающей на спортивную. Ведущая объяснила, что на заре своей профессиональной деятельности, в 1974 году, Армани провозгласил отказ от лишнего украшательства, внёс в деловую и вечернюю одежду спортивные детали, создал комфортный стиль, который нравится большинству людей.
Красавцев – юношей, демонстрировавших мужские модели, с которых начинал Армани, сменили длинноногие модели в роскошных вечерних платьях.
Женская половина гостей с завистью обсуждала показываемые платья, и удивлялись, как мода периодически повторяет сама себя, мужчины восхищались длинными ногами моделей.
За вечерними платьями последовал показ дневных и обыденных нарядов, где манекенщицы к восторгу мужчин, обнажились еще больше.
— С молодости Армани вдохновляла одежда разных эпох, исторических стилей и стран. Сейчас наша Элизабет показывает платье в стиле, который справедливо можно назвать ампиром, – продолжала комментировать Ведущая. — А это, – после паузы, продолжила она, — вы уже догадались, костюмы китайского стиля. Как я говорила, в 1974 году маэстро вывел на подиум свою первую мужскую коллекцию, через год представил женскую линию. С тех пор визитной карточкой Армани стал классический костюм, который с одинаковым успехом носят мужчины и женщины. Когда наши девушки и юноши покажут всю коллекцию, вы окончательно убедитесь, Армани избрал для себя вневременной стиль. Однако его коллекции всегда модны и востребованы.
Ведущая по-итальянски комментировала показываемые модели, наша пожилая дама, судя по всему, отлично разбирающаяся в модных течениях, переводила. Негромкая музыка оркестра не мешала, не отвлекала, позволяла слышать комментарии. Мужчины покинули фуршетные столы, отставили бокалы с шампанским и присоединились к своим половинам поглазеть на итальянских красавиц – манекенщиц. Модели сменяли друг друга, воздух благоухал дорогим незнакомым парфюмом. Едва ведущая поблагодарила последнюю модель и обратилась с заключительными словами к зрителям, мужчины, оставив дам, кинулись к фуршетным столам. Рабочие принялись разбирать подиум, расширяя место для танцев, стюарды начали разносить шампанское.
Питерский модельер Роман Зайков, рискнувший в один вечер с Армани показать свою коллекцию, видел Надю на каком-то концерте, знаком не был, но подошел поприветствовать землячку. За пианистку принял меня, представился. Наде пришлось объяснить ошибку, кто есть кто. Все посмеялись. Она отпустила комплимент его фасонам, которые видела в журналах и в витринах на Невском.
Начались танцы, и Зайков пригласил Надю, а меня выбрал молодой российский олигарх. Он сразу же принялся меня клеить. Красавчик не моем духе, и я сразу объяснила, не стоит попусту тратить время. Он оказался сообразительным и мы мило расстались.
После танца Зайков подвел Надю ко мне, извинился, что покинет нас, пора готовить к показу коллекцию.
Подошли Ольга с Николаем Петровичем, спросили, не скучаем ли. Надя поблагодарила за приглашение на вечер, призналась, что впервые в таком обществе и все интересно. Ларионовы перешли к другим знакомым, а мы с Надей сели в кресла наблюдать за гостями вечеринки. Поражали воображение российские дамы. Платья и меховые боа, бижутерия, стоимость прикида зашкаливала на семизначной, а то и на восьмизначной цифре. Среди гостей немало и старающихся выглядеть богатыми, для них вечеринка шанс присоединиться к первым. Кто они на самом деле, пока не познакомишься ближе, не разберешь.
Наконец настала очередь питерского кутюрье. Ему не стали восстанавливать подиум, и показ начался на небольшом возвышении, где до этого сидел оркестр. Длинноногие красавицы, вызвавшие интерес Паши Листмана, представили коллекцию осень – зима в стиле де люкс. Зрители одобрительно встречали работы Зайкова, одежда экстравагантностью и оригинальностью не уступали итальянским и французским Домам мод. Аплодисменты сопровождали показ каждой вещи Зайкова.
Организаторы сделали вечеринку не только красочной, но и полезным мероприятием. После показа коллекции открылся благотворительный аукцион в пользу Детского фонда.
Среди выставленных лотов, кроме картин малоизвестных российских художников, предлагалась одежда европейских знаменитых кутюрье и часть моделей, только что показанных Зайковым. Начало скомкал скандал.
Ведущий аукциона объявил первый лот: платье для коктейля. Первоначальную цену назвал столько внушительной, что долго никто не решался раскошеливаться, тем более поднять её. Тогда известный российский художник Иван Тараканов, изрядно выпивший, вполне серьезно предложил купить платье вместе с моделью, которая демонстрировала платье. Аукционист посоветовал придти завтра на вечеринку в «Негреско», где ожидается выбор богаче.
— Я хочу эту! – солидно заявил художник и полез лапать смутившуюся манекенщицу. Видимо, ущипнул, потому что она вдруг громко заорала.
— Отстань старый хрен! Наклюкался…
— Не наклюкался, а чуть-чуть выпил, – поправил ее художник… А почему, красавица, тыкаешь мне? На брудершафт не пили. – Он продолжал ощупывать ткань платья, взялся за подол, и поднял бы, не перехвати девушка его руку.
— Ты что делаешь, х**в козел! Если художник, можешь и в трусы лезть, мразь недоёб…– она матерно выругалась и свободной рукой дала пощечину.
— Ах, ты б**дь! Руки еще будешь распускать! – он замахнулся, но подоспевший аукционист, схватил его и оттащил в сторону.
— Приглашают на вечеринку всякую пьянь, – выругалась девица.
Подскочили несколько здоровых молодых людей во фраках – охрана, и увели упирающего Тараканова.
Надя была шокирована. Поразил не столько художник, известный хамским поведением, сколько вульгарная реакция модели. Для Нади, не знающей нравы фэшн – девочек, её лексика оказалась очередным открытием.
— Портреты этих манекенщиц красуются на обложках журналов! Им завидуют миллионы поклонниц. Неужели и подруги твои Вера или Лиля были такими, когда выступали на подиуме?
— Они интеллектуально выше, вот и отхватили приличных мужей. Лида лишь живая вешалка, правильно ты назвала ее манекенщицей, а не моделью, – заметила я. — Кстати, твоя землячка, из агентства Зайкова
Аукцион продолжили.
Самыми желанными на аукционе оказались пестрые брюки с топиком. На них четырежды поднимали цену и продали за две тысячи долларов. Отдельные топики пошли дешевле – по пять – шесть сот баксов. В итоге распродали всё, с чем решился расстаться Роман Зайков. За эксклюзивом питерского модельера в продажу пошли вещи, предложенные участниками вечеринки. Кому-то не подошло, другой надоела, а вещь дорогая, удобный случай избавиться. Эти вещи раскупали не так активно, как модели знаменитых модельеров или питерского кутюрье. Ведущий аукциона популярный шоумен и телеведущей Первого канала Юрий Горбунов, чтобы подзадорить публику, объявил:
— Юбка от Версаче. Не ношенная, в фирменной упаковке. К торгам допускаются лишь те, кто согласится примерить при всех.
Смелых дам нашлось немало, и скоро выстроилась очередь примерить юбку.
Участникам вечеринки игра понравилась, и Юрий усложнил условия торгов.
—Топик от Доменика Дольче. Новый, не ношенный. Желающим купить, необходимо примерить обновку не за ширмой, а при всем честном народе.
— Предлагаешь, снять блузку и примерить топик при всех? Не могу! – запротестовала известная московская тусовщица.
— Стесняешься показать свои прелести? – возмутился организатор аукциона.
Его подержал ведущий.
— Что значит «не могу»? Не желаешь помочь бедным деткам? Стыдно! Мы для детей стараемся! — сурово заметил Юра — ведущий аукцион. Торги пошли веселее.
Пока проходил аукцион, фуршетные столы перенакрыли, и по окончанию торгов, поступила команда перейти к столам, где участников вечеринки ждал очередной сюрприз – эротическое суши.
Под комментарии Маши и Саши – телеведущих МузТВ, вышла красивая девушка, неожиданно сбросила с себя халат, и, оставшись в чем мать родила, с помощью распорядителя вечера, улеглась на стол. Официанты бойко принялись украшать ее тело разными видами суши. Гостей вечеринки пригласили к столу. То ли мало кто из гостей любил японскую кухню, или сдерживала нагота красавицы, попробовать суши с ее тела решились немногие. Заметила, некоторых мужчин, рвавшихся к столу, держали их дамы, другие с интересом наблюдали, но не решались приблизиться.
Тогда Саша с МузТВ решительно подошел к столу, взял бамбуковые палочки, затем квадратную тарелочку с голубой каемочкой (не о такой мечтал О.Бендер?) и ловко, как заправский сушиман, перенес в нее рисовый столбик ролла. Официант помог положить на тарелку салатовую приправу – васаби, имбиря. Держа одной рукой тарелку, второй ловко направил в рот треть ролла. Прожевав, громко объявил:
— Никогда не ел ничего подобного! Господа, смелее, не стесняйтесь! Всё наисвежайшее!
На помощь Саше пришла его коллега Маша.
— Дамы, господа, все, кто соблюдает диету и считает калории! Отличаясь небольшим процентом жиров и низкой калорийностью, суши содержат значительное количество витаминов и необходимых нашей коже минералов. – Тоже положила себе в тарелку сушими, демонстративно попробовала. — Вкус великолепен! Да еще с такого необычного стола! Мужчины!
— Содом и Гоморра! – продолжала удивляться Надя. — Всегда так оригинально, с матом и обнаженкой, проходят светские вечеринки?
— Не всегда, но часто.
— Спросим Николая Петровича, можно ли выбраться на берег. С большим удовольствием погуляла бы по ночному городу.
Подошли к Ольге, и она объяснила, яхта давно в открытом море, раньше утра не возвратится в порт. Лишь на палубе, было понятно, что мы плывем. Оставалось наслаждаться суши, стриптизом и флиртовать с неженатыми мужчинами. Выделить их только нелегко.
Будто услышал наш разговор, подошел импозантный красавец лет сорока, извинился и пригласил нас на танец, кого – мы с Надей должны решить сами. Я подтолкнула Надю.
— Иди, потанцуй, ты любишь танго.
Она смутилась, вопросительно посмотрела на меня и Оксану, только - что оказавшуюся около нас, и вышла вслед за партнером на танцпол.
Во время танца зашел разговор о современной литературе. Оба нашли знакомых авторов. Мужчина представился Леонидом – от французского Леон.
— Извините, не поняла, вы наш русский, или француз? Слышала, как вы общались с приятелями по-французски.
— Русский. Только родился во Франции. В четвертом поколении из когда-то знаменитой в Петербурге фамилии Апраксиных.
Леон не показался ей серьезным. Единственное, в чем успела убедиться – французским владел в совершенстве. Насторожила фамилия Апраксиных. Помнила, это старинный дворянский род Москвы, хотя в Питере третий век существуют Апраксины палаты и рынок.
— Считала Апраксины из первопрестольной.
— Наша ветвь из Питера. Не слышали про Апраксин рынок?
— Существует, знаю, но побывать не довелось, – сочинила Надя, понимая, что в обществе, куда занесла судьба, стыдно признаться, себя и дочку одевает на Апрашке и Троицком рынке.
— Теряюсь в догадках, кто вы, ваши родители. Из приличного общества заметил сразу. Не от Паши Листмана. — Вон его цыпочки, – он показал на группу длинноногих девиц в модных дорогих платьях, с искусственными ногтями двух сантиметровой длины и макияжем явно от профессионала высокого класса. — Или бывшие провинциалки, теперешние олигарши, отрывающиеся без мужей. Крестьянское происхождение, видно за версту, как и мужей – выскочек, награбивших свои капиталы в разваливающейся России. – Помолчав, прибавил. — Теперь покупают дворянские титулы.
Пока Леон оценивал собравшихся, Надя соображала, как ему представиться, сказать правду или продолжать играть в неизвестную. Конечно, установить, кто она проблемы не составит. Он понравился ей с первого взгляда, бархатный взгляд, сексуальная улыбка и приятный тембр голоса с характерным французским прононсом, великолепно танцевал. Внутренний голос подсказывал – перед ней обычный Казанова. Удивительно, как определил в ней неискушенную женщину. Не доставало еще влюбиться во француза, кичившегося дворянским родом, который, не исключено, лишь приписывает себе.
Леон вдруг спросил по-французски.
— Так кто вы, прекрасная незнакомка, чья Надежда? Судя по отсутствию обручального кольца не замужем.
— Неужели так важно! – Она помолчала. Неожиданно её осенило. — Родственница Комаровских.
Леонид несколько секунд вспоминал.
— Жена Кирилла? Понятно, почему нет кольца. Всё еще расходитесь, или уже разошлись?
Позже Надя рассказала мне, что очень удивилась, когда услышала, что французик знает моего мужа, с которым я развелась.
— Вы пригласили танцевать или на интервью?
— Вы хорошо говорите по-французски.
— Спасибо.
Танец закончился, и Леон повел ее к фуршетному столу.
— Предлагаю выпить за вас, Наденька. – Он взял два бокала с шампанским.
Надя собралась отказаться и найти меня, но подошла Тоня и по-русски поздоровалась с Леоном. Они расцеловались.
— Охмуряешь, Надюшу? – и повернулась к ней.
— Держи ухо востро. Леон еще тот ловелас!
— Скажешь тоже! – обиженно проговорил Леон, повернувшись к Тоне. – Твоя подруга хорошо танцует, у нее потрясающее чувство ритма музыки. Вот мы и разговорились, а ты так сразу.
— Она музыкант. Начинаешь с музыки, а кончаешь постелью. Знаю тебя прекрасно. – Надя постаралась сгладить грубость Тони, заодно показать, что не такая уж не от мира сего, улыбнувшись, сказала:
— У всех день начинается с постели и кончается ею.
Оркестр грянул новый танец, на этот раз рок-н-ролл. Подошла экстравагантная женщина неопределенных лет, и по-французски, поздоровавшись с Надей и Тоней, извинилась, сказала, что поняла русские девушки не танцуют рок - н - ролл, а она с Леоном обычно выступает на конкурсах, и если девушки не против, пригласит его.
Надя по-французски ответила, что с удовольствием посмотрит на классический рок - н - ролл. Леон начал отказываться, ссылаться, что сегодняшний вечер хотел бы посвятить медленным танцам, но женщина грубо вцепилась в него и повела на танцпол. Они присоединись к трем танцующим парам и вскоре своим мастерство затмили всех.
После нескольких коктейлей Надя наконец освоилась и не чувствовала себя скованно. Я специально оставила её, и она ни секунды не оставалась одна. Любопытные завсегдатаи тусовок наперебой приглашали танцевать, интересовались, почему я долго скрывала её, не выводила в свет. Надя постепенно привыкала к новой для себя обстановке, но все же, прежде чем ответить, не оставляющим её своими комплиментами мужчинам, долго думала, чтобы не сказать лишнее. Леон после рок-н-ролла исчез.
Неожиданно её окликнули. Занятая разговором с очередным ловеласом, на этот раз французом, не сразу узнала однокурсника по консерватории, племянника известного в прошлом Ленинградского партийного босса. Один из самых эффектных мальчишек на курсе, Аркадий, окончив Консерваторию среди лучших, пианистом не стал, а осел в шоу-бизнесе.
— Надя? Тебя не узнать. – Они обнялись и расцеловались. — Рад тебя видеть! Какими судьбами?
— Случайно. Сестра привела. Ты, конечно, среди почетных гостей?
— Среди обязательных. Приемы, балы, вечеринки, – сфера моего бизнеса. Отвечаю за музыкальную программу, – он отвел её к креслам, усадил и сел рядом.
— Опекаешь попсовых певцов?
— Приходится. Бабки лишь на них можно делать. Работаю и с оперными звездами, – он замолчал, и, не услышав следующего вопроса, продолжил сам. — Сестра привела, говоришь, я подумал, вышла за олигарха.
— Мы сами олигархи, – заметила я, усаживаясь рядом с сестрой. Увидев меня, и он поразился, как мы похожи. Я представилась.
Он поцеловал мне ручку, спросил разрешения поговорить с сестрой, и они пустились в воспоминания консерваторских лет.
Подошел парень, участвовавший в показе моделей Зайкова, судя по всему, приятель Аркадия, спросил разрешения присоединиться к компании. Аркадий представил его.
— Андрей. Наш питерский.
Мы обменялись рукопожатиями, назвались.
— Дядя заинтриговал. Сказал, на вечеринке присутствуют две питерские красавицы – близнецы, рекомендовал познакомиться и поухаживать.
— Кто ваш дядя? – спросила Надя, – Зайков? – Андрей кивнул.
— Не рекомендация дяди, не подошли бы? – игриво спросила я. — Кстати, я москвичка.
— Не обратить внимание на вас невозможно. Решил, обязательно познакомлюсь. Едва увидел, что Аркадий знаком с вами, – решился подойти.
— Живой манекен, манекенщик, модель, не задумывалась никогда, как представляют мужчин, демонстрирующих одежду на подиуме? – поинтересовалась я.
— По всякому. Демонстратор, вероятно. Может, модель? Тоже никогда не задумывался. Это не моя профессия. Я дизайнер по жилым интерьерам. Дядя предложил поехать с ним в Европу, при условии, что буду участвовать в каждом его показе, демонстрировать мужские модели. Кто откажется от халявы? Я и согласился, благо времени свободного хоть отбавляй.
— Раньше не выступали в роли модели? – спросила Надя. — Считала, нужна подготовка, – опыт.
Андрей рассмеялся
— Опыт… Мама моя, с юных лет в фэшн – бизнесе, как теперь его называют, и меня с трех лет таскала на демонстрации показывать детскую одежду. Мне это никогда не нравилось. После художественной школы поступил в Мухинское на отделение дизайна.
Поговорили о Питере, какая там погода. Андрей похвастал, что на Лазурном берегу пробудет еще несколько дней, а затем с дядей и его моделями поедет в Париж и Испанию.
— Я поняла, вы один мужчина среди моделей. Как делят вас, установили очередь? – улыбнувшись, спросила я. – Вот где настоящий малинник, столько красавиц!
— На работе равнодушен к женщинам. Да я и не один. На демонстрации дядя приглашает мужчин из местных фэшн – агентств.
— Андрей женоненавистник. В молодости по глупости женился на модели, года не выдержал – разошлись. Теперь на дух не переносит всех женщин, – поддержал приятеля Аркадий.
— Что-то не похоже, – не согласилась Надя.
— Ладно, девчонки, сменим тему. Надя, могу вас пригласить на вальс? – спросил Андрей.
Надежда поднялась, и они пошли на танцпол, где уже кружились несколько пар.
— Дикая у тебя сестра, с консерваторских лет помню. Совершенно не интересуется мужским полом. Так и не вышла замуж? – заговорил со мной Аркадий.
Пришлось открыть ему глаза, её дочери десять лет. Насчет дикости, в отношении мужчин, он в некоторой степени прав. Давно без мужа и не стремится замуж.
— Андрей тоже. Четыре года, как развелся и с тех пор даже легкой интрижки не завел.
Надя тем временем самозабвенно танцевала с ним вальс и была счастлива, партнер красиво вёл её, а она любила вальс.
Во время танца Андрей рассказал, что впервые на Лазурном берегу и во Франции, благодарен дяде, что взял его. Правда, стесняется своего участия в показах, считает не мужским занятием.
Танцевать с Андреем Наде понравилась, она охотно еще несколько раз вышла с ним на танцпол.
— Интересно, оба питерца, а познакомились за три девять земель на Средиземноморском курортном берегу – заметил Андрей. — Как заканчиваются курортные знакомства известно, но надеюсь, в Питере продолжим.
Надя улыбнулась очаровательной улыбкой.
— Посмотрим на ваше поведение.
Когда они сели передохнуть после очередного танца, развить знакомство не получилось. Подошел старший Зайков, извинился перед Надей и увел племянника помогать собирать имущество.
Аркадий не оставлял меня, рассказывал о своем общении с популярными артистами, хвастал знакомством с мировыми знаменитостями. Расспрашивал, где живу на Рублевке, он там часто бывает в осеннее – зимний сезон, а с весны отправляется в экзотические места скопления отечественных олигархов, решает музыкально – развлекательные запросы русской богемы. Сказал, что здесь живет в «Амбассадоре» и пригласил посмотреть его берлогу, откровенно клеил. Я ответила, что обручена и осенью выхожу за Михаила Халецкого. Мое признание не остановило его попыток затащить к себе в номер. Я осталась тверда.
19
Первый день на берегу, мы посвятили экскурсии по Антибу и Жуан-ле-Пэну. Наде не терпелось скорее увидеть Ниццу и Канны. Я успокаивала – успеем, впереди еще много дней, чтобы, не торопясь осмотреть всё. Для начала необходимо приодеться, сделать кое-какие покупки. Оставив Юлю и Игоря на попечение Лиды, обещавшей повести их с Эдиком на пляж, мы с Надей и Ириной двинулись в шопинг – тур. Заходить в магазины с сестрой, владеющей французским, одно удовольствие, – всё можно рассмотреть, обо всем расспросить.
Посвятив день общему знакомству со старинной и новой частями Антиба, основное время потратили на посещение магазинов, вызывая постоянное недовольство сестры. Вечером Николай Петрович повез всю компанию на виллу к своему приятелю.
— С завтрашнего дня следуем моему плану, – решительно заметила Надя, возвратившись на яхту. Я вынуждена была согласиться.
Потекли дни с утра до вечера заполненные экскурсиями и посещением музеев. Вечера тоже посвящались культурным программам, если великосветские тусовки и балы можно к ним отнести. Вечерними развлечениями руководили Ольга с мужем. Водили к друзьям Николая Петровича, а те приглашали к своим друзьям, везде мы с Надей пользовались успехом.
Просто, без всякой программы, отдохнуть, расслабиться не оставалось времени. Предложения бездумно полежать на песочке, насладиться шепотом волн, позагорать, Надя отвергала. «Успеем на Волге, а может еще и на Неве». На пляже побывали всего три раза и недолго, однажды ездили на дайвинг. Подводный мир Наде понравился, и я надеялась, увлечется дайвингом, поедем на острова и завтра, и послезавтра. Но Надя тянула в музеи и некрополи, бродить по бесконечным Набережным и бульварам. Спешила увидеть всё, что наметила в своей шпаргалке.
Никогда еще на Ривьере я не отдыхала подобным образом и не проводила свои дни с такой пользой для расширения кругозора, как в этот приезд с сестрой. Подсчитала, это мой пятый приезд на Лазурный берег. Впервые столько времени посвящала экскурсиям и музеям. О существовании многих из них, я не подозревала. Всё Надя! Что-то нашла в Энциклопедиях, и заранее наметила посетить, многое заинтересовало здесь после посещения музеев. Придерживаясь плана, водила целыми днями по жаре. Первые дни ходили всей большой компанией: Ольга, с мужем и Верой, чета Никитиных. Первым не выдержал Николай Петрович, затем отказались Ольга с Ирой и Верой, предпочли аквапарк и пляжи, самоистязаниям бесконечными пешеходными странствиями. Юля чаще оставалась с Верой и Ольгой на море. Походы по дворцам и кладбищам им быстро надоели. Я мужественно продолжала составлять Наде компанию. Взамен требовала посещать со мной вечеринки. Старалась больше для неё, не оставляла мысли познакомить, если не с будущим мужем, то хотя бы полезным для карьеры человеком.
— Олигарха или бандита, имеешь в виду? Спасибо, достаточно просвещена о курортных романах, чтобы строить какие - то планы.
На пятый или шестой день, в Ницце, мы с Надей зашли в русский собор Святого Николая. Не увидеть храма – не побывать в Ницце, – наставляли меня когда-то Кирилл и Михаил. Построила его Императрица Мария Федоровна в память своего сына Великого Князя Николая. Собралась рассказать Наде, оказалось, она лучше знает историю храма.
Мы рассматривали росписи, сделанные русскими художниками, когда кто-то легонько стукнул её по плечу. Надя обернулась и узнала Андрея из Дома моды Зайкова. Он пожал нам руки, разговорился с Надей, как со старой знакомой. Разговор громко разносился в стенах храма с великолепной акустикой. Андрей признался, что второй раз в храме, его, как дизайнера, привлекли оформление и архитектура, рассказал, что перелистал кучу туристских справочников о Ривьере.
Я заметила, что Надя прочитала не меньше и пожаловалась, что устала водить её по музеям и всяким, намеченным ею обязательным местам.
— Проштудировала десяток французских справочников и Энциклопедий. Я всему, что знаю и помню, обязана местным гидам и моим мужьям.
— Сколько их у вас? – удивился Андрей.
— Было два. На подходе третий, так что поухаживайте за Надей. У неё никого.
— Как не стыдно! Можно так беспардонно? – возмутилась Надя.
— Вы оба за короткое время намерены увидеть на Лазурном берегу всё, что только можно. Давай я поручу тебя Андрею, будете друг другу экскурсоводами, а я отправлюсь на пляж. С тобой мне так и не выбраться.
Андрей молча смотрел на Надю, ожидая её реакции. Она не отреагировала на мою идею, и он сам предложил:
— Поехали в Канны? Никак не соберусь поехать, и, неудобно одному. Не перед кем выплеснуть эмоции. Мне всегда необходим собеседник, кто-то еще, кто немедленно разделит впечатления от увиденного.
— У вас целый цветник красавиц. Всегда есть с кем поделиться.
— Вне подиума мы не общаемся. Поехали! У меня машина взята на прокат. Вы говорите по-французски, не заблудимся. Я немного по-английски понимаю.
— Поезжай с Андреем, – поддержала я. — С Юлей я займусь. — Твоя машина у храма? – спросила Андрея, – он кивнул. – Тогда я отпущу такси, отвезешь меня в порт Вобан, и мотайте с Надей в Канны. Не знаешь дорогу – подскажу. Хочешь, сяду за руль?
— По условиям проката не положено. Ваша яхта в Вобане? – удивился Андрей. — Читал, престижная стоянка. Швартуются самые роскошные яхты миллиардеров.
— Мы в гостях.
Получив мои напутствия, они поехали в Канны, а я взяла в прокате машину, посадила детей и повезла в знаменитый сафари – зоопарк на мысе Кап Фера. Он всего в десяти километрах от Ниццы и посещение его с Валерой и Кириллом оставили у меня незабываемое впечатление. Позже я бывала в других зоопарках и зверинцах, а когда подрос Игорек, стала завсегдатаем московского зоопарка. Но такого огромного, интересного и детям, и взрослым больше не видела. Территория зоопарка настолько огромна, что разрешалось двигаться на машине между вольерами, в которых как на свободе бродили слоны и тигры, в бассейнах плавали диковинные рыбы, на берегу мирно дремали крокодилы. Где-то мы бродили пешком, рассматривая через сетку и ограждение хищников, мимо антилоп проезжали, – выходить не разрешалось, животные свободно бродили между автомобилями посетителей. Радости детей не было предела. Самый большой восторг испытал мой Игорек.
Осталась довольна поездкой и Надя. Поздно вечером, когда я вернулась с очередной вечеринки, она поделилась впечатлениями от посещения в Каннах Некрополя.
— Потрясающее ощущение, когда идешь по аллеям мимо памятников, надгробий и встречаешь известные фамилии, знакомые имена. Страницы история перелистываются в обратной хронологии. Автор незабвенной Кармен – Проспер Мериме, золотых дел мастер Густав Фаберже, его наследники и сегодня процветают в Питере, жена Пикассо – русская балерина Ольга Хохлова, известные питерские Барятинские, Хованские, Голицыны…
— Голицыны в Ницце похоронены, – перебила я.
— Их много по всей Европе. В Ницце мы были у могилы поручика, о котором, как гласит отечественная легенда, поют Михаил Звездинский и Жанна Бичевская.
Поездка в Канны, посещение музеев сблизили молодых людей. Андрей красиво ухаживал, не переступая границу приличий. Надя оставалась довольна. Когда на следующий день пригласил в Сен – Тропе, она согласилась поехать с ним. Я приветствовала развитие их знакомства. Предупредила только быть бдительной, не влюбиться сразу. Весь день они провели в Сен-Тропе, много ходили пешком по сосновым рощам, осмотрели крепость XVI-го века и музей Моря. Надя нашла пейзажи из просмотренного перед поездкой старого фильма Роже Вадима «И Бог создал женщину» с Брижжит Бардо в главной роли. За десятилетия пейзаж не изменился.
Вместе они провели еще два дня, а на третий рано утром Андрей позвонил на мой мобильник и попросил извиниться перед Надей, что не может проститься. Неожиданно отбывает с дядей в Испанию, пришла за ними яхта. Надя не взяла с собой мобильник, и он звонил мне. Просил номер Надиного телефона, питерский адрес, я не дала. Сказала, захочешь – найдешь.
Снова мои дни заполнили бесконечные походы с Надей, иногда еще с Юлей, по музеям и дворцам, выставкам. Только однажды уговорила Надю поехать вместе с Ольгой и Никитиными в аквапарк во Фрежусе. Всем, кроме Нади, настолько понравилось, в гигантском парке развлечений, что потом мы еще три дня ездили в аквапарк. Надя в это время снова бродила по музеям, которые мы с ней осмотрели «галопом по Европе». Часто за день мы так уставали, что отказывались вечером сопровождать Ольгу на вечерние тусовки, вызывая ее недовольство. Николай Петрович на них убивал время в мужских компаниях за игровым столом, Ирина ни на шаг не отходила от Вадима, им было хорошо вдвоем. Ольга оставалась одна.
На приеме в честь Лаймы Вайкуле у знаменитого российского олигарха, ко мне снова прилип Надин однокурсник – Аркадий. У нас оказалось много общих знакомых. Окучивая меня, клялся, что хорошо меня помнит по московским тусовкам, а не подходил, потому, что всегда была в окружении замужних дам. После нескольких танцев мы выпили на брудершафт, посидели в баре еще потанцевали. В организации сегодняшней вечеринки он не принимал участия, и весь вечер посвятил мне. Апогей приема уже прошел, когда к нему подошел его коллега, что-то сказал.
— Катер идет на причал. Поехали, покажу, где живу, – предложил Аркадий. Я не заметила, как перебрала, была немного на взводе.
— Если в «Негреско» или «Дю Кап», согласна. – Мне требовалось расслабиться, и я готова была ехать с ним, но стеснялась Надежды, а потому назвала отели, которые ему наверняка не по средствам.
— Запросы у тебя! Я не на экскурсию знакомиться с отелем зову, а посидеть за бутылочкой, узнать друг друга ближе.
В конце концов, уговорил меня. Да я особенно и не сопротивлялась. Предупредила Ольгу, что задержусь с возвращением на «Сирену», пусть не беспокоится и не оставляет без внимания Надю, весь прием активно общавшуюся с Леоном, с которым познакомилась в первый вечер.
— А как же твой жених Миша? – спросила Ольга.
— Я в отпуске! Отрываться так по полной!
Аркадий привел меня в отель «Амбассадор – Конкорд», недалеко от моря. В коридоре неожиданно встретила, совсем некстати, Веронику, принимавшую участие в концерте на первой нашей вечеринке. Она понимающе улыбнулась, сделала руками какие-то непонятные знаки, и скрылась в своем номере.
Он спросил, кому Вероника делала знаки – ему или мне.
— Мы успели пообщаться в первый вечер. Живет недалеко от меня. Не близкие подруги, но часто встречаемся в одних компаниях и на тусовках.
— Понятно. Подумал, осталась недовольна гонораром и рожу строила мне.
В вестибюле отеля, стоило мне увидеть стойку ресепшен, как вспомнила, мы с Валерием останавливались здесь. На сердце накатила щемящая волна безвозвратно ушедшего прошлого. Это был мой первый выезд за границу. В сказку, в жизнь о которой не мечтала и не могла представить. Отсюда мы поехали в Париж, а затем в Италию, где уже не чувствовала себя бедной Золушкой, попавшей на бал, и не удивлялась всему, как первые дни в Ницце. К прекрасному привыкаешь быстро. На Лазурном берегу увидела другую жизнь, попала в иной мир. Приветливые лица, улыбки, никто никуда не спешил, в магазинах никаких очередей, в витринах выставлено всё, что только существует на свете. По календарю шел девяносто седьмой год, и всё, начиная с солнца, голубого неба и бирюзового моря резко контрастировало с пасмурной, утопающей в весенней распутице, Самарой. Я была счастлива, как никогда.
Перебравшись в Москву, Валерий вошел в коммерческие проекты Волошина из Администрации Ельцина. Брал меня с собой в деловые поездки в Европу, потом и в Штаты. Благодаря Валерию, я увидела мир.
Позже я еще несколько раз бывала на Лазурном берегу со вторым моим мужем – Кириллом, приезжала одна, останавливалась не в отеле, а в домах новых друзей или жила на яхте. И ничто не поразило меня больше, чем первый выезд за границу.
Аркадий что-то рассказывал мне, я не слышала – перенеслась мыслями в прошлое, к Валерию. Опять задумалась, если Ольга права и встречала Валерия, как мне быть? Сейчас куда я иду?
Номер четырех звездного отеля, в котором остановился Аркадий, оказался довольно приличным, хотя не выходил окнами на море, как когда-то наш с Валерием.
Аркадий спросил, в каком отеле я остановилась. Узнав, что мы с сестрой живем на яхте, завистливо окинул меня взглядом и сказал только.
— Круто. Я пока на яхту не заработал.
Неожиданно он вдруг обнял меня и принялся целовать. Я не сопротивлялась. Согласившись идти к нему, понимала, чем всё закончится. Соскучилась по мужчине, а для него я очередная светская дама из тусовки, желающая развлечься. Поцелуи начали возбуждать меня, но не довели до экстаза, который охватывал меня, когда я целовалась с Михаилом или до состояния, испытанного недавно с юным Владом. Я ответила на поцелуи Аркадия и провалилась в бездну
Он пытался оставить у себя до утра, но я настояла отвезти меня на «Сирену.
Поцеловав на прощание, Аркадий спросил, увидимся ли завтра.
— А зачем?
— Пообщаемся, поговорим. Ты любопытная женщина, каких я еще не встречал. Думаю, найдется, о чем говорить.
— Я считаю, мы хорошо провели время. Это мой последний загул. Я выхожу замуж.
Он не поверил и уехал в надежде продолжить наш роман. А я себе сказала: всё! Продолжение отношений к хорошему не приведет, допустила слабину, пошла по поводу у желаний, и достаточно. Пора остепенится, готовиться к семейной жизни.
На яхте, судя по темным иллюминаторам, все давно спали, однако у трапа дымил сигаретой вахтенный. Он встретил меня учтиво, проводил до каюты. Спросила, почему курит сигарету, а не трубку. Он принял вопрос за шутку и ответил, что трубку разрешено курить лишь боцману и капитану.
20
Благодаря Наде, я увидела многое, на что раньше не обратила внимание. На самой южной оконечности мыса бывала ни один раз. Прежде чем посетить Музей Морского Флота и Наполеона, с Кириллом зашли в знаменитый отель дю-Кап, муж долго перечислял знаменитых гостей отеля, сосредоточив всё на них. Надя же рассказала о прошлом отеля – вилле Солей, вспоминала романы Скотта Фитцджеральда и Агаты Кристи, действие которых происходило здесь. Я увидела отель другими глазами.
В первое посещение морского музея больше рассматривала картины маринистов, сравнивала с полотнами Айвазовского. Юля же с Надей привлекли мое внимание к макетам старинных судов, в прошлый раз я прошла мимо, а оказались очень интересны – вся история флота. С Кириллом, устав от обилия информации о Наполеоне и кораблях, мы поспешили в отель отдыхать, а неутомимая Надя потащила еще в знаменитый Ботанический сад. Меня хватило пройтись по главной аллее, потом села напротив живописного цветника и больше не встала, пока Надя с дочкой продолжали бродить по аллеям и тропинкам, читать названия диковинных деревьев.
Не Надя пропустили бы традиционный международный джазовый фестиваль, проходивший как раз в дни нашего пребывания в Жуан-ле-Пэне.
***
С Ольгой мы неоднократно возвращались к ее встречам с человеком, походившим на Валерия. Похоже, она сама не рада, что звонила мне, так я достала вопросами.
— Могла перепутать. Мало ли людей на свете похожих людей, двойников? Я ведь и не особенно знакома была с Валерием Александровичем, несколько раз у вас дома, на твоем Дне рождения видела. Прошло столько лет, что осталось в памяти? Не обратись ко мне, не назови Ольгой, не обратила бы внимание.
— Владимир Петрович, говоришь, узнал. У них имелись совместные дела. Он не мог ошибиться, я считала.
Уверенность, что встретили Валерий, подсказывала потеря памяти у незнакомца. Возможно, он и есть, кто сбежал из психбольницы в Старокумске?
Появление Валерия, создаст массу проблем для меня, но найти его обязана.
— Поверь, если действительно твой бывший муж, он уже не тот человек, что был с тобой… Миша Халецкий – красавец, имеет свое дело. Любит тебя, преследует второй год. А ты всё фыркаешь, не знаешь, кто тебе нужен. Во всяком случае, не теперешний Валерий. На сколько он старше тебя?
— На двенадцать.
— Сегодня рядом с тем, кого мы видели, ты выглядишь девчонкой.
В любом случае я должна убедиться – он или не он. Еще когда показали фотографии по телевизору, я решила, – найду, не оставлю без помощи. Вместе вряд ли нам быть, восемь лет срок большой, целая жизнь. У меня сын, был муж, теперь прекрасный жених. Материально помогу. Покажу в лучших клиниках Москвы, повезу за границу. Теперь, когда его существование, похоже, становится реальностью, я еще больше укрепилась в сознании – мой долг помочь ему.
***
Две недели на Ривьере промелькнули как один день. Наша компания начала собираться в обратный путь. На случай, если Надя пожелает остаться до прихода яхты Ланы, я решила поискать места в отелях и открыла ноутбук.
— Какие бешеные цены! – Воскликнула она, догадавшись, что я ищу, и остановила. — Поплывем с Николаем Петровичем. Тем более, слышала разговор с Никитиными, возможно, зайдут на Капри. Было бы замечательно нам с Юлькой побывать еще в Италии. Да еще на Капри!
— На острове, насколько знаю, нет причала для такой яхты, как «Сирена». Не разрешат стоять и в открытом море. Очень хочешь на Капри? Закажем билеты на самолет до Рима, дальше на машине и пароме на остров, поживем пару дней. Несколько раз бывала на Капри и всегда по - полдня. Всегда мечтала пожить там, обойти весь остров. Кроме Голубого грота и развалин замков, в памяти ничего не осталось.
— Если «Сирена» зайдет, здорово, а пройдет мимо, тоже не беда. Благодаря тебе и без Капри столько всего увидела! До конца жизни хватит впечатлений. Музеи, дворцы, море...
Большинство достопримечательностей Лазурного берега, действительно, мы успели посмотреть. Познакомились с нужными для карьеры Нади людьми, но она ни за какие коврижки не намерена уезжать из Питера, оставлять работу в Консерватории.
— Теперь, когда у меня шикарная квартира, инструмент для дочки, чего мне еще желать!
— Замуж выйти. Высокооплачиваемую работу. Как не поймешь, отсутствие достаточных средств не позволяет чувствовать себя самостоятельной, независимой от обстоятельств.
— Мне кажется, я состоялась и сегодня вполне самодостаточна. Посвящу себя воспитанию дочери, музыке.
— Мужчины не свет в окошке, понимаю. Аккомпанировать будущим гениям или студентам, которые потом уйдут в попсовый шоу-бизнес, как твой однокурсник Аркадий, организатор вечеринок для богатых, – считаешь, состоялась? Если фортепиано для тебя всё, следовало стремиться стать концертирующей пианисткой, добиться известности. От ресторанного тапера ты отличаешься лишь тем, что играешь в храме музыке – в Консерватории.
— Чтобы стать пианисткой, музыкой следовало заниматься с трех лет, иметь инструмент. У родителей не было возможностей.
— Извини, если обидела. Мне больно смотреть, как ты живешь.
Надя обняла меня, прижалась.
— Безмерно благодарна тебе. Ты изменила мою жизнь, я зауважала себя, даже нос стала задирать. Ты открыла новый мир, в который без тебя никогда не попала бы. Но всё это не моё, для светской жизни я не гожусь. Поздно мне.
Я продолжала убеждать не запираться в четырех стенах и жить лишь для дочери.
— Прибавилось много знакомых, произвела на них впечатление. Уверена, теперь будут искать встреч, приглашать на разные вечеринки. Обещай, в Питере поддерживать контакты с Андреем, с Аркадием, посещать светские мероприятия. Раз, другой откажешься, и не будут звать.
Мои советы, в который раз вылились в наставления сестре, как ей жить. Врожденное чувство такта не позволили возмутиться моими нравоучениями, обидеться. Отреагировала, как обычно в случаях, когда я пыталась учить. Молча обняла, показывая, что не обижается, а советов моих не примет.
21
Мы пробыли еще двое суток в Жуан-ле-Пэн, находились, натанцевались, и подняли якорь, взяли курс на Неаполь. Ольга тоже загорелась идеей посетить Капри, где не была несколько лет.
До Неаполя шли весь остаток дня и еще часть ночи. Проснулась я от солнечного луча, попавшего в глаза, и необычной тишины. Успевшую смириться с монотонным шумом работающих двигателей, их остановка разбудила меня. Солнечные зайчики играли на стене, каюта мерно покачивалась. Мы стояли. Накинула халат и выглянула на палубу. Яхта оказалась пришвартованной к незнакомой пристани небольшого городка. Не успела я осмотреться, подошла Надя. Оказалось, она тоже проснулась и уже успела узнать от команды, что стоим под Неаполем. Отсюда можно нанять катер до Капри.
Бросить якорь на рейде города не позволили, следовало заранее предупредить руководство порта, а Ларионов не побеспокоился.
— Николай Петрович еще почивают, сказал первый штурман, а потому каков распорядок дня, никто не знает, – поделилась новостями Надя. Я посмотрела на часы: начало седьмого.
— Ты почему проснулась так рано?
— А ты? – спросила она и мы обе рассмеялись.
— Пойду, попробую уснуть. Ларионовы вряд ли встанут раньше восьми, Ольга не любит, когда не дают выспаться.
Надя ответила, что больше не уснет, позвала в бассейн, пока никого, я же решила еще поспать. Вернулась в каюту и увидела сына, прильнувшего к открытому иллюминатору.
— И ты проснулся так рано, ложись, поспи еще, – попыталась уговорить его. — И Юля с Верой спят, и Эдик – все еще спят.
Он принялся клянчить разрешить выйти на палубу. Одному без взрослых я не разрешала.
***
С погодой повезло и, позавтракав, уже в начале одиннадцати Юля с катера первой увидела знаменитые скалы – визитную карточку Капри.
— Это «Фаральони», так называют скалы, поднимающиеся из моря, если не забыла, – пояснила Ольга. — Высота самой высотой в десятиэтажный дом,
— А в справочнике, который мне дал Николай Петрович, это не скалы, а рифы и самый высокий 111 метров, – заметила Юля.
— Сколько раз тебе говорить: не прилично спорить с взрослыми, тем более хвастать своей осведомленностью, – одернула её сестра, оторвавшись от созерцания дна моря.
— А рифы, по-твоему, не скалы? – обняв Юлю, спросила Ольга.
Мы высадились в бухте Марина - Гранде и нас сразу же окружили местные гиды, на разных языках предлагавшие свои услуги. По-русски никто не говорил, и Ольга провела экзамен на лучшее знание английского. В результате остановилась на длинноногой рыжей девице – Марице. Говорила она совсем не в итальянской манере, медленно, редко используя придаточные предложениями, я все отлично понимала. Услышав, что большинство из нас бывали на Капри, предложила два варианта экскурсии, и в каждом посещение Лазурного грота откладывала на завершение знакомства с островом, когда совсем устанем. От грота недалеко до катера, который доставил нас.
— Первый вариант – пройдем недалеко на площадь Виттории, оттуда на фуникулере в город Капри. Второй – пешком по живописной дороге в гору, она тоже приведет в город. Разгорелся спор. Я с Ольгой и Ириной настаивали на пешей прогулке, Николай Петрович с Вадимом, не верили в наши физические возможности. Предлагали возвращаться пешком под гору, а сейчас отправиться на фуникулер. В прошлые разы, мы с Кириллом тоже возвращались пешком.
В итоге поднялись на фуникулере. Остановились на смотровой площадке Пьяццетта, как объяснила гид. Отсюда открывалась живописная панорама острова, бухты Марина - Гранде, где мы пристали к берегу. Неожиданно вспомнила Валерия. Я снимала его с этой же точки, а он меня. Фотографии где-то в альбомах. На диск не перенесла, потому давно не видела, а сейчас вспомнила.
Надя взяла у меня фотоаппарат и щелкала, щелкала направо и налево. Я старалась убедить ее, что все эти красоты, снятые профессионально, продаются рядом в киоске, а лучше поснимать друг друга на их фоне.
— Готовые открытки не то! Мне дороже собственные снимки.
— Давай я лучше сниму вас с Юлей, а потом Ира снимет нас троих и всю группу. Никитины тоже непрерывно снимали все подряд. Оба впервые оказались на знаменитом острове.
Фотоаппараты у всех и мы передавали их друг другу, чтобы оставить память на своем. Одна Ольга снимала мало и в основном просила снять её на фоне разных видов, открывающихся с высоты площадки.
Познакомившись с продукцией киосков и, накупив по стопке открыток, мы сели за столики съесть по пончику с минералкой. Пончики оказались такими вкусными, что одним ограничиться никому не удалось. После кафе Марица повела нас на феницийскую лестницу, которая привела во второй городок острова – Анакапри. Здесь пришлось недолго постоять в очереди на подъемник, который доставил на верхнюю точку острова – гору Соларо. Отсюда открывался вид на Южные Апеннины, Неаполь и Сорренто.
— Я вижу Везувий! – не сдержав восторга, закричала Юля. — Помню по картинкам!
Тем временем подошла наша очередь к зрительной трубе. Я тут же разменяла доллары на лиры, сунула в щель освободившейся подзорной трубы, пригласила Юлю. Они с Надей долго любовались панорамой Неаполя и Сорренто, мне пришлось опустить еще несколько монет, пока, наконец, и мне удалось заглянуть в окуляр подзорной трубы. Я уступила её Ирине. В этот момент освободились еще две трубы и Ольга с Вадимом успели их занять.
Изрядно устав, к Лазурному гроту мы все-таки спустились пешком по необычайно крутой улочке. Всю дорогу нас сопровождали незнакомые растения, красивые домики и море. В пути, Юля, разговорилась по-английски с Марицей, и спросила, как говорит на чужом языке – правильно?
Гид улыбнулась и похвалила Юлю. А Надя шепнула, что могла бы спросить у тети Оли, она педагог и лучше знает язык.
— Меня уже спрашивала. Произношение нормальное, не Оксфорд, конечно, но вполне приемлемое, словарный запас пока мал. Кстати, на первых порах полезно беседовать на языке с теми, кому он не родной, – вступилась за Юлю Ольга.
На специальной пристани нас пересадили в весельные лодки по два – три человека и повезли в Голубой грот, пещеру – на берегу моря, вход в которую только с моря. Название «Голубой или Лазурный грот» дала вода ярко-синего цвета. Третий раз я в гроте и каждый раз поражаюсь необыкновенной красоте, краскам воды. Что касается Нади и Ирины, они в полном отпаде признались, что даже представить не могли таких красок в природе. Магическая атмосфера грота создается небесно-голубыми отражением света, проникающим через узкий вход в пещеру. К нему прибавляются кобальтовые тона солнечного спектра, пройдя сквозь подводную расщелину. Я пожалела, что не взяла с собой Игоря и оставила на попечение Лидии. Надя успокоила, в четыре года все равно ничего не запомнит, ходить столько, сколько мы прошли, ему не под силу, нести на руках некому.
— В соседних лодках в гроте я видела детей и младше Игоря.
Вернувшись на яхту, Надя потребовала немедленно достать ноутбук, перегнать фотографии из аппарата, и села с Юлей рассматривать снимки. Восторгу не было предела. Дождавшись, когда они насмотрятся, я перегнала все на флешку, и мы пошли в каюту к Ольге. С разрешения Николая Петровича, на его принтере отпечатали с десяток моих снимков. Ольге идея понравилась, и она остановила меня, опасаясь, чернила в картридже кончатся раньше, чем дойдет очередь до её фотографий.
— Дома напечатаешь, – недовольно заметил Николай Петрович. — Принтер здесь для деловых бумаг, а не для баловства. Я извинилась, за свою просьбу.
Ольга, однако, не послушалась мужа и начала печать. Мы с Надей побежала показывать снимки Ирине.
Остальные фото обещала Наде напечатать дома. Себе оставлю несколько кадров. Остальные, когда будет настроение, перегоню на dvd - диск. Попрошу Михаила озвучить и наложить музыку, как обычно делал Кирилл, чтобы потом смотреть и показывать гостям на экране телевизора. Бумажных фотографий уже полтора десятка альбомов и печатать все новые и новые снимки не имело смысла.
За окном тем временем наступила темная южная ночь. После ужина, уставшие от пешеходной прогулки на острове, мы не стали смотреть фильмы, разошлись по каютам. Но заснуть, долго не удавалось. Поднялась, заглянула в окно каюты Нади, у неё темно. Тихонько постучала в окно иллюминатора – не отвечает. Вернулась в каюту. Позвонить Лане? Поздно. У них еще на два часа больше.
Вот и подходит к концу наше путешествие. Я хорошо оттянулась, расслабилась..
22
Отвлечемся ненадолго еще раз от моих приключений и обратимся к продолжению рассказа Галины.
… Едва самолет поднялся в воздух, Галина вдруг подумала «А чего, собственно, мы побежали, когда можно было кое-что узнать о Михаиле… Люди приличные, силой не забрали бы … Да он не ушел бы… Хотя…». Она задремала. Снилась пара, что просила встретиться после спектакля, мужчина звал милиционера, его спутница убеждала не делать этого. Пара начала ссориться. Михаил стоял молча. Подошел милиционер, что-то спросил Мишу и увел его. Себя Галя во сне не видела. Разбудила стюардесса.
— Пристегните ремень, спускаемся. Петербург.
Галина повернулась к Михаилу, он смотрел в иллюминатор на море, безбрежно расстилающееся внизу. Она увидела лишь синеву неба.
— Давно проснулся?
— Как зажглось световое табло, почувствовал, изменение скорости. Глянул вниз, а там море!
— Финский залив, какое море!
Возвратившись в Петербург, Галя сразу же окунулась в водоворот издательских проблем. Лишь спустя несколько дней занялась разборкой курортной одежды, стиркой. Тогда и попалась на глаза визитка Ларионова. Михаил о ней забыл. Галя прочитала и догадалась, откуда она.
— Николай Петрович Ларионов… Ого, член Совета директоров концерна, – прочитала вслух. Позвала Михаила. — Здесь твоей рукой вписаны фамилия, имя отчество.
— Моё имя! Вспомнил! Когда сказал им, что не помню, кто я. Они назвали, я и записал на визитке, которую дал мужчина.
Посоветовалась с Валентиной, как быть теперь, когда обстоятельства изменились – узнала настоящее имя Михаила, подруга посоветовала рубить сразу. Немедленно звонить Ларионову.
Вечером звонить на рабочий телефон бесполезно и Галина набрала Москву на следующее утро. Секретарь долго допытывалась, кто она и по какому поводу нужен Николай Петрович, предлагала поговорить с кем-нибудь из помощников или референтов. В итоге сообщила, он за границей и выйдет в начале будущей недели.
Объяснила Валентине.
— Ничего страшного. Недельку потерпишь, может Михаил еще что-нибудь вспомнит.
Вечером она пришла и рассказала историю, что прочитала в Интернете, про одну девочку. После сильного шока – на ее глазах отчим убил мать, она два года не разговаривала, пока бабушка не купила ей щенка. Они подружились. Щенок гулял, спал с девочкой, и она неожиданно заговорила. Психиатры объясняют: вернуть речь помогло общение с собачкой. Оказывается, в медицине уже давно используется метод лечения от шока – анималотерапия. Твой кот Бегемот благотворно влияет на Михаила.
— Дай-то Бог!
— У меня идея! Пока будешь ждать неделю, набери его полное имя во всех поисковиках. Может Интернет что-то подскажет.
Послушав подругу, Галина тут же села за компьютер, заглянула в «Гугле». Полных тесок только на первой странице десяток, открыла наугад несколько ссылок. Никто не подходил. Открыла «Яндекс» еще пятеро, опять возраст, сегодняшняя деятельность не могли относиться к Михаилу. Каждого проверять? По каким параметрам, когда не знаешь, чего ищешь?
— Бесполезная затея. Знать бы его профессию. Есть десяток сайтов потерявшихся людей, но везде нужна куча биографических данных. Придется подождать, пока объявится владелец визитки.
***
Пока мы с Надей и детьми, предавались беззаботному отдыху на Лазурном берегу, Галина в Петербурге продолжала мучиться сомнениями, как быть дальше с Михаилом или Валерием, – если на визитке действительно его имя.
Занятый, как и все сотрудники издательства, подготовкой в типографию многообещающего романа, Михаил с еще большими нетерпением, чем Галина, ждал понедельника.
Наконец понедельник наступил, и Галина в присутствии Михаила набрала номер Ларионова. Опять ответила секретарша.
— Николай Петрович еще не пришел. В одиннадцать начнется совещание, когда закончится, не известно. Я уже советовала вам, обратитесь к помощнику.
— Но мне нужен Николай Петрович или Ольга.
— Какая Ольга?
— Я не знаю. Жена его или дочь. Мы с мужем встретились с ними в Севастополе, они дали визитку и сказали позвонить. Сейчас я звоню из Петербурга.
Секретарша подключила одного из помощников Ларионова. Он объяснил Галине, что Ларионов не станет тратить время на разговоры не известно с кем.
Она не стала посвящать помощника в подробности. Попросила только напомнить о несостоявшейся три недели назад встрече после спектакля в Севастопольском драмтеатре. Помощник, судя по голосу, вежливый молодой человек, записал её телефон и обещал поговорить с Николаем Петровичем, и если Ларионов сочтет необходимым, позвонит.
В понедельник никто не позвонил. Во вторник, к концу дня, уже из дома, Галина снова набрала московский номер.
Секретарь удивилась её звонку.
— Разве помощник вам не объяснил?
— Боюсь, он не так меня понял. Принял за одну из девиц, пристающих к солидным мужчинам, или курортную любовницу. Поверьте, все не так. Скажите Николаю Петровичу, разговор о судьбе знакомого ему человека. Валерия Александровича Бурлакова.
Секретарь попросила повторить имя. Галя еще раз назвала: Бурлаков Валерий Александрович.
Прошло минут пять, и, секретарь из приемной Ларионова, перезвонила, сообщила, что соединяет с Николаем Петровичем.
Поздоровавшись, Ларионов спросил, почему не дождалась его с женой, договорились же. Галина не стала отвечать, а сразу приступила к объяснению, как нашла и помогла Бурлакову, если это он, сбежать со строительной площадки, как водила по психиатрам и экстрасенсам в надежде вернуть память. Перебирали летние вещи и нашли визитку. Решила, ваш знакомый.
Николай Петрович, не перебивая, внимательно слушал.
— У него наверняка имеются родственники, возможно жена, дети. Если фамилия Бурлаков вам что-то говорит, помогите выйти на них.
— Подождите, пожалуйста, минуту.
Галина слышала, как по другому телефону он кого-то просил позвонить домой, спросить у жены телефон Елены Комаровской.
— Вы меня слушаете? Записывайте: Елена Алексеевна Комаровская, – он продиктовал номер московского городского, затем и сотового телефонов. — Его жена. Давно отчаялась ждать Валерия. Вышла замуж, развелась, теперь опять собирается. Его появление … – Он помолчал недолго. — Не обрадует, наверняка. У Валерия брат в Самаре, преуспевающий предприниматель. Лена даст вам координаты. Мать жива, по-моему. Звоните.
Галина поблагодарила, положила трубку и долго, молча, смотрела на Михаила.
— Что он сказал?
— У тебя брат в Самаре, возможно мама жива. Жена вышла замуж, развелась, теперь снова собирается замуж. Твое появление её не обрадует.
— Телефон дал, звони.
— Подожди, соберусь с мыслями.
«Вот и конец моему короткому счастью. Поедем в Москву, к жене… Собралась замуж, может, не пожелает принять Михаила? Посоветоваться бы с Валентиной». Михаил требует звонить немедленно.
— Звони! – напомнил он, и Галина решилась набрать московский номер. Долго не отвечали, затем женский голос автоответчика попросил оставить сообщение, хозяйки дома нет в Москве.
Галина ничего не сказала, опустила трубку.
— Никто не отвечает? – догадался Михаил. Галя кивнула.
— Нет в Москве.
— Ты записала и сотовый, попробуй по нему.
Не находись Михаил рядом, вероятно, отложила бы звонок на потом. Но он не спускал с неё требовательного взгляда. Вспомнились слова Валентины, когда услышала про визитку «Когда-нибудь этот день все равно наступит. Наберись решительности, не знаю еще чего, и звони!».
Галина нерешительно подняла трубку и принялась, не торопясь, нажимать каждую из одиннадцати цифр. Ответили не сразу.
— Вы Елена Алексеевна Комаровская? – спросила Галина и, услышав подтверждение, волнуясь, проговорила. — Не знаю с чего начать… Рядом со мной мужчина, предполагает, он Бурлаков Валерий Александрович. Знаете его?
Я не дала договорить, перебила.
— Где вы, кто вы, где нашли его?
Галина не стала отвечать на вопросы, сказала лишь, история длинная, чтобы объяснять по телефону. В любом случае необходимо встретиться и разобраться в ситуации. Обещала в ближайшие дни, как я вернусь в Москву, приехать с Валерием.
— Где вы сейчас, в каком городе, я немедленно прилечу, – не дала ей договорить. — Дайте ему трубку!
— Я живу в Питере. И Миша… Валерий рядом. – Она передала ему трубку.
— Алло, слушаю, кто со мной говорит? – спросил Валерий.
— Валера, это я, Алена! Не узнаешь голос?
— Нет. Я пока не уверен на все сто, что я Валерий. Так назвали незнакомые люди, встретившиеся в Севастополе. А вы моя бывшая жена?
— Да, да! Говори, где ты! К счастью я сейчас в Петербурге, беру такси и лечу к тебе. Диктуй адрес!
Михаил повернулся к Галине. Она забрала у него трубку и назвала свой адрес.
23
После Лазурного берега Надя с Юлей гостили у меня в Жуковке, потом все мы отправились к родителям в Ярославль. Юлю там оставили и вдвоем приехали в Питер.
Моего телефонного разговора с женщиной и Валерием, Надя из кухни не слышала, а когда вошла, увидела плачущей, с телефоном в руке. Бросилась ко мне.
— Что случилось? Кто звонил?
— Валера в Питере. Одевайся, едем к нему.
— Так чего плакать? Радуйся!
— Не узнал меня. Сказал, не уверен, что он Валерий.
— Ну и чего плачешь? Ольга нам говорила, он никого не узнает, ничего не помнит.
— Ольгу узнал! Послезавтра в Питер приезжает мой жених. С ним как?
Надя взглянула на адрес.
— Итальянская… Близко, центр города… Как быть с Михаилом, спрашиваешь? Решила же выйти за него, даже если найдется Валерий. Что изменилось? Ничего не загадывай, пока не встретитесь. Обстоятельства подскажут. Пока приведи себя в порядок и поехали!
— Всем, чем я есть, обязана Валерию. Сделаю всё, чтобы ему помочь.
Надя подошла, обняла меня.
— Правильно. Иначе ты не можешь поступить.
Через несколько минут мы уже несли в такси по Невскому проспекту. В парадном нас встретил благообразный пожилой консьерж, спросил к кому, и нажал кнопку домофона.
— Галина Федоровна! К вам Елена Алексеевна с сестрой…. Да, да, конечно… – Он повернулся к гостям. — Третий этаж. Лифта нет, извините.
Мы поднялись и у открытой двери увидели, встречающих нас, интеллигентную молодую женщину, за ней мужчину, с интересом рассматривающих гостей. По первому впечатлению, он не мог быть Валерием. Однако Галина представила как предполагаемого мужа.
— Валера, ты? – бросилась я к нему и, встретив испуганный взгляд, в нерешительности остановилась. В глазах ни любопытства, ни радости, – никаких эмоций, кроме испуга. Первоначальное желание обнять, пропало.
— Что стоишь словно истукан, ничего не скажешь! – набросилась на него Галина. — Не узнаешь? Мечтал увидеть жену. Елена Алексеевна не похожа на неё?
— Не знаю. Красивая женщина. Молодая. – После долгого молчания произнес он.
— Ты сам не старый.
Преодолев скованность, я взяла Валерия за руку, приблизилась к лицу, и с горечью проговорила:
— Неужели так изменилась? Тебя, правда, трудно узнать, я тоже сильно изменилась? – Мужчина не реагировал. — Я Лена, Алена! – я повысила голос, заговорила быстрее. — Вспомни нашу свадьбу, Самару, Волгу! Вспомни, как впервые пришел к нам домой заказать сшить галстук…
— Галстук сшить? Я думал, их только на фабрике шьют, – заговорил мужчина.
— Лена, говорите медленнее, он не успевает быстро схватывать, – вмешалась Галина. Я же продолжала напористо и громко, словно передо мной глухой.
— Повод придумал познакомиться.
— Нормально, всё понимаю. – Успокоил он Галину и повернулся ко мне — Если можно, не так громко. Я не глухой.
— Предвидел, откажусь, скажу никогда не шила мужских галстуков. Принес три фирменных, чтобы я распорола, изучила их крой, и сшила подобный из принесенной ткани.
— Сшила галстук? – На миг в глазах Валерия вспыхнула искра любопытства, может, что-то припомнил.
— Еще какой! Пришила лейб от Версаче. Все три года, пока были вместе, носил на все тусовки, хвастал перед друзьями. – Валерий внимательно слушал, не спускал с меня глаз. Я заметила первый интерес. — Позже мы покупали галстуки в Милане, Париже, а ты в торжественных случаях по-прежнему предпочитал мой самопал.
— Три года жили с тобой? Не могу вспомнить, жаль! Так надеялся!.. Какие это были годы, скажи.
— Счастливые, для нас.
— Годы назови, цифры!
— С девяносто четвертого по девяносто седьмой! Хорошо жили, счастливо, и вдруг однажды утром вышел прогуливать Акбара и не вернулся.
— Чеченца? Ахмат Акбар? – он улыбнулся.
До этого мгновения Валерий разумно отвечал на вопросы.
— Нашего спаниеля звали Акбар. Каждое утро перед зарядкой ты с ним бегал.
— Спаниель порода собак, дошло, кто Акбар. Подумал было, с каким-то чеченцем гулял, – вполне логично объяснил он свой вопрос и надолго задумался.
Наступила гнетущая тишина. Ни я, ни Галина не решались нарушить её, предоставив Валерию время подумать. Надя во время всего разговора молчала, пораженная и удивленная поведением мужчины. Вполне нормальный внешне, все соображает, четко и аргументировано отвечает на вопросы, речь грамотного человека и в тоже время не помнит элементарного.
— Выходит, я восемь лет скитаюсь, неизвестно где. Какой кошмар!.. Столько лет вычеркнутых из жизни! Детей у нас не было? – нарушил он, наконец, молчание.
— Детей не завели. В восемнадцать за тебя вышла, первые годы решили пожить для себя…
— Два года ты находился в больнице, откуда сбежал, – высказала я предположение.
— Потом какое-то время бомжевал и работал на стройке. Последний год живешь у меня, – прибавила Галина и повернулась ко мне. — Давайте сядем за стол, за чаем расскажу, как Михаил, простите, Валерий, попал в мой дом.
— Скажи, пожалуйста, точно я Валерий Александрович Бурлаков, убедилась? – обратился он ко мне.
— Кто же еще?
— Значит, ты моя жена Бурлакова. Начинаю понимать. Господин Ларионов сказал, у меня есть брат в Самаре и мама возможно жива.
— Сергей с мамой в Самаре. Мы с тобой из Самары. Там справляли свадьбу. Недолго пожили и переехали в Москву, купили квартиру в Люблино.
— Люб-ли-но, – повторил он по слогам, и опять задумался. — На берегу красивого озера?.. Под домом огромный гараж… Машина у нас была.
— У тебя БМВ, у меня Пежо. Все-таки, что-то вспомнил! Правда, около дома не озеро, а огромный пруд, вырытый еще Голицыными. Под домом автостоянка. Слава Богу, начинаешь вспоминать. Напряги память. Пруд вспомнил, а жену, с которой прожил три года, не можешь узнать.
— Ты слишком молода, – Валерий улыбнулся знакомой улыбкой. Я окончательно убедилась – Валерий!
— Мне тридцать один, ты на двенадцать лет старше… Выглядишь хорошо. Моложе своих лет... Валера, напряги память!
— Расскажи еще что-нибудь из нашего прошлого. Про галстук говорила, что-то мелькнуло в памяти. – Он повернулся к Надежде. — Своей прической вы больше похожи на жену. До замужества она была Свиридова. Уверен, знал вас.
— Вспомнил! – воскликнула я и от радости прослезилась. Последние сомнения в личности мужа развеялись. Вспомнил девичью фамилию! В звуках его голоса у меня проснулась слабая надежда. «Может, попробовать начать всё сначала, привести Валеру в дом, это ведь и его дом. Зажить как раньше вместе, когда по-детски была счастлива новизной жизни, всё принимала впервые. Память вернется! Он умный и мыслит здраво… Окружу лаской и заботой».
Благородные мысли, как пришли, так же внезапно улетучились. «Бессмысленно. Пора смириться, время не повернешь назад. Как было, уже не будет … Прошлое следует стереть из памяти. Не смогу без Михаила! К фамилии будущей привыкла – Халецкая… Еврейская, но давно смирилась. После Валерия постоянно в окружении евреев и никакого дискомфорта. Валера заботой и любовью окружен и без меня».
Вытерла слезы, улыбнулась.
— Сама уж давно забыла. Он прав, моя девичья фамилия Свиридова, а Надю не мог знать. С сестрой мы близняшки, очень похожи, нашла ее, всего два года назад, – объяснила Галине. — Раньше не знала о её существовании.
Галина в очередной раз предложила нам сесть.
Мне же не терпелось услышать, что Валерий узнал меня, и продолжала разговор, больше похожий на допрос, стоя.
Не будь мои мысли заняты Валерием, обязательно обратила внимание на огромную, со вкусом обставленную гостиную, картины на стенах, дорогую люстру и бра над журнальным столиком с ноутбуком, массу дорогих безделушек в комнате. Огромный кожаный диван, кресла, стулья. Надя в первую минуту всё оценила и догадалась, хозяйка не из бедных. Огромная квартира в престижном доме центра Питера. Надя жаждала узнать, как в этом доме оказался Валерий, поисками которого столько времени безуспешно занималась сестра. Меня волновало одно – бывший муж не узнает.
Галина снова пригласила всех сесть.
— Вы как на перроне перед отходом поезда торопитесь всё сказать.
Ни я, ни Валерий не отреагировали и продолжали разговор стоя.
— Вспомнил фамилию, а меня не узнаешь.
Валерий покачал головой.
— Как же в Севастополе узнал Ольгу?
— Мог бы я объяснить! Стукнуло в голове, эту девушку зовут Ольга, откуда-то ее знаю. Окликнул, она остановилась.
Надя давно устала стоять, но сесть первой, считала не удобным. Рассматривала репродукции на стенах, долго смотрела в окно на ночную Театральную площадь.
Галина внимательно прислушивалась к моему разговору с Валерием.
«Заберет или не заберет – волновало её. – Судя по одежде, манере держаться, дама с положением. Если собирается замуж, не нужен ей Миша или Валерий, теперь» …
— Замечательный вид открывается от вас, – Надя, увлеченная видом из окна, отвлекла Галину от грустных мыслей.
— Я тоже не устаю восхищаться, – заметила Галя.
Наде Валерий понравился с первой минуты, но в разговор долго не решалась вмешаться. Наконец, не выдержала, подошла ко мне, взяла под руку.
— Не будем обижать гостеприимную хозяйку, сядем за стол и за чаем продолжим разговор.
Галина принесла из кухни электрический чайник и торт, потом вазочки с конфетами, дорогие антикварные розетки и баночки с вареньем.
За чаем, волнуясь, Галина рассказала, как увезла Валерия со строительной площадки, водила по психиатрам и экстрасенсам. Мы с Надей охали и ахали, с трудом верили, в наше время в Петербурге используется рабский труд.
— В институт мозга к Бехтеревой не обращались? – спросила Надя.
— Были. Несколько светил смотрели и ничего утешительного. Поставили диагноз: «Биографическая амнезия». Посоветовали ждать, больше бывать на людях, общаться. Со временем память возможно вернется. Нашелся бы альбом старых фотографий, возможно помог. Посоветовали еще обратиться в институт имени Сербского в Москве, хотя у них в институте врачи не хуже. Кто-то из московских ученых занимается именно «биографической амнезией», есть успехи. Я звонила, ответили, все в отпусках, приезжайте в начале осени. Я так и планирую.
— Следовало выйти на саму Бехтереву, – сказала я.
— Пыталась положить на обследование, добиться, чтобы Наталья Петровна сама посмотрела. Все упирается в отсутствие документов. Без них не хотят и слушать. Установить личность, можно было попытаться с помощью телевидения. Но Михаил боится, я еще больше. Люди со стройплощадки найдут и обоих убьют. Они ни перед чем не остановятся. Это мафия. Поселок на заливе строится для людей с большими связями. Раздавить меня, когда осталась без мужа, а уж Михаила им, что плюнуть. Потому и не стала никуда заявлять. Рассказать журналистам о рабах на стройке, и сегодня не могу. Во-первых, задолжала строительной компании внушительную сумму, во – вторых, считаю, журналисты и без меня наверняка всё знают и молчат. Стоит посмотреть на бетонный забор с колючей проволокой поверху и телекамеры, чтобы догадаться, почему строительство коттеджей охраняется как военный объект первостепенной важности.
Галина замолчала. Мы с Надей переживали её рассказ и молчали. Прошло какое-то время, и Галя заговорила.
— В последнее время довольно часто встречаются больные с диагнозом, как у Михаила, прочитала недавно. Работает на компьютере, знает английский, а свое прошлое вспомнить не в состоянии. Причина – психологические стрессы, ситуации, к которым не готов организм современного человека. Вот и нашли популярное объяснение – похитили инопланетяне, попал под воздействие секретных военных испытаний, превращающих человека в зомби. Я в такое объяснение не верю.
Я внимательно слушала, сопереживала, взяла Галину за руку, когда она расплакалась, принялась успокаивать.
— Мои знакомые тоже на полном серьезе не исключали, что Валерия похитили инопланетяне. Теперь всё позади, вместе не дадим Валерия в обиду.
Мы незаметно перешли на «ты» и ощущение у обоих, словно мы давно знакомы. Галина нашла во мне родственную душу и в итоге разоткровенничалась, призналась, что влюбилась в Михаила. Рассказала как, сделала ему новый паспорт.
Валерий в продолжение всего разговора сидел безучастно, словно не он был героем обсуждения.
Выбрав в разговоре паузу, Надя обратилась к нему.
— Наша встреча, разговоры, ничего не напомнили, не подсказали?
— Сказал же, ты похожа на кого-то из моего прошлого. Возможно, на жену, если она была у меня.
— Снова – здорово! – в сердцах возмутилась я. — Два часа говорим о твоих приключениях, вспомнил девичью фамилию, квартиру, а была ли жена, сомневаешься.
— Не сердитесь. Что поделать, провал в памяти! Про инопланетян я читал, а встретиться не довелось. Не похищали они меня. Встречался с людьми гораздо ужаснее. Страшнее надзирателей из Освенцима.
Мне не понравилось, что снова стал обращаться на «вы». Были на «ты», показалось, возник контакт. Вспомнила вдруг, главврач в Новокумской больнице называл сбежавшего пациента Михаилом. Спросила Галину, кто дал ему имя.
— Так его звали на стройке. – Галина повернулась к нему. — Долгое время на строительной площадке ты не разговаривал, не слышал, а как появилось имя Михаил?
— Не знаю. Помню, все называли меня Мишей.
— Полетишь со мной в Москву? Посмотришь нашу квартиру в Люблино, дом в Жуковке. Встретишься со знакомыми.
— Встречи со знакомыми лицами — братом, друзьями должны помочь, говорили врачи, – заметила Галя.
— Без тебя я никуда не поеду! – решительно заявил Валерий. – Хоть свяжите!
— Возьмем и Галю.
— Оставьте меня в покое. Дайте время придти в себя, переварить информацию, свалившуюся в один вечер… Пойду, выпью «Цинаризина», мозги уже не работают. – Он встал и ушел в свою комнату.
— Удивительно. Помнит лекарства, знает про Освенцим. Не похож на больного. Ты уверена, это Валерий? – Надя повернулась ко мне.
— На все сто! Он! Какое надо было перенести потрясение, чтобы не узнать близкого человека! Остается надежда на Сергея и мать.
Прошло несколько минут, мы продолжали обсуждать проблемы лечения Валерия, когда он вернулся. Удивленно посмотрел на меня с Надей.
— Вы еще не ушли? Поздно уже. Не прилично задерживаться так долго в гостях. Я очень устал и хочу лечь. Галь, я пойду, а ты проводи их.
Он смерил меня презрительным, как показалось, взглядом. Я оскорбилась, такую встречу ждала? Галина тоже возмутилась его поведением. Впервые он вёл себя агрессивно.
— Возьми себя в руки! Не капризничай! Жена твоя, услышав, что нашелся, всё бросила – приехала, а ты ведешь себя как мальчишка. Грубишь. Нельзя так обращаться к гостям, кто бы они ни были. Я их пригласила и будь добр, относись с уважением!
Валерий молча вышел.
— Пусть отдохнет, не дай Бог, приступ нервный еще случиться, – испугалась за него Надежда. — Вызовешь брата, и решите, как быть дальше.
— Извините его. Никогда не вел себя так. Обычно спокойный, рассудительный, не реагирует на моё ворчание, даже когда, бывает, прикрикну. Устал. Слишком много впечатлений.… Время уже позднее, действительно. Но вы не собирайтесь! Места у меня много, куда среди ночи поедете! Утро вечера мудренее, утром решим, что делать.
Без Валерия разговор пошел откровеннее. Спросила хозяйку, о планах на Валерия, призналась ей, что вернуть Валерия в качестве мужа не намерена, и если возьмет на себя заботу о его судьбе, буду счастлива, помогу материально.
— Я не претендую на твоего мужа, – смущаясь, произнесла Галина и, помолчав, прибавила — Хотя не знаю, как теперь без него. Привыкла за эти месяцы. Ему решать. Не торопись принимать решение.
Сбежать из неволи помогла Михаилу из жалости. Позже, не могла бросить одного в незнакомом городе. Собралась отвезти на телевидение, но сразу же отвергла эту мысль, побоялась светиться. Показать врачам оказалось не просто. Заждались приема к известному психотерапевту, потом очереди к знаменитым экстрасенсам, время шло, я привязалась к квартиранту, не заметила, как влюбилась, дура… Трудно переносить одиночество.
— Видела, какими влюбленными глазами смотрит он на тебя! Боюсь только, надоест тебе человек без прошлого.
— Не надоест! Он очень интересный человек. Мне с ним хорошо. Теперь, когда нашлись настоящие родственники, легализировать Михаила, простите, Валерия, проще. Заявим, он нашелся вчера, сегодня, на днях, короче. Про паспорт, что ему делала, – ни слова.
Призналась Галина, что привыкла жить на широкую ногу, а после ухода мужа, пришлось ужаться в расходах, однако не бедная. Небольшой издательский бизнес, загородный дом, который можно продать за несколько миллионов. Правда, за него не рассчиталась еще полностью. На худой конец может поменять квартиру на меньшую, тогда хватит денег до конца жизни.
Я улыбнулась.
— Даже если вложишь их в солидные бумаги, без надежного собственного бизнеса нельзя быть уверенным в будущем. С квартирой этой не расставайся ни в коем случае.
— Когда Вороненко оставил, поставила крест на личной жизни. Кому нужна избалованная не очень молодая женщина с взрослым сыном, да еще упертая в свою миссию спасительницы непризнанных талантов. Несколько разведенных пытались за мной ухаживать, но вовремя раскусила, не столько я, как моя квартира их привлекала.
Я пообещала помочь с расширением бизнеса, передать часть денег Валерию, по праву принадлежащие ему, если официально зарегистрируют брак. Напомнила, что брат его известный в Поволжье промышленник, о материальной стороне Галине с Валерием беспокоиться не придется.
— Интернет в доме есть? Напишу всё подробно Сергею, а утром позвоню, пусть прилетает в Питер. Встречу с Валерием лучше устроить у тебя, не против?
Галина не возражала. После моего объяснения, что не намерена забирать Михаила, более того, обещала помочь материально, настроение у нее заметно улучшилось.
— Можно устроиться в приличную гостиницу, но не стоит афишировать Валерия. У тебя нормально будет остановиться его матери? У Надюши квартира очень маленькая.
— Конечно. Пусть останавливается. И ты можешь, и брат, если приедет. Квартира большая, видишь сама.
Я села за компьютер, а Галя повела Надю показывать квартиру. Для петербуженок нашлись общие темы для разговора.
24
Засиделись далеко за полночь. Утром собиралась пораньше встать, позвонить Сергею, но проспала. Не долгий надоедливый музыкальный звонок сотового, спали бы и дальше. Услышали его Галя с Надей.
Звонил Сергей, он уже посмотрел почту. Возмущался, почему до сих пор не звоню.
— Ой, Сережа, извини, проспала. Забываешь, у нас еще полдевятого… Ты понял, Валерка нашелся?! Выглядит прилично, сказала бы, даже респектабельно… Не узнает. Ни в какую. Может мать узнает и тебя… Нет рейса? Спроси у друзей самолет… Пока мы останемся в Питере…Так лучше. Спит еще! Позвонишь, встретим. Давай.
Выключив трубку, я пояснила, что Сергей с матерью к обеду постараются прилететь. Галя с Надей, стоявшие рядом, что-то и сами услышали из разговора, о чем-то догадались.
— Попроси самолет. Просьба, как я попросила бы у соседки детский трехколесный велосипед. Если бы еще решилась. – Надя в очередной раз была потрясена категориями, которыми мы с Сергеем мыслим. – Самолет… Галя уже ничему не удивлялась
— Кто первый в душ? – спросила я, поднимаясь с постели.
— Можешь ты, я глаза только намочу, пока поднимаешься. – Галя повернулась к Наде. — Пропустишь сестру?
— Я не спешу. Консультация у меня в два часа.
Умывшись быстро в ванной, Галя пошла будить Михаила. В комнате его не оказалось. Кровать аккуратно застелена, на тумбочке сотовый телефон. Она прошла на кухню, нигде его не было. У выходной двери на крючке висели все комплекты квартирных ключей. Дверь была не замкнута. Галина забеспокоилась не на шутку. Обычно, уходя, Михаил запирал дверь, ключи брал с собой, в последнее время и мобильник.
— Его нет! Ушел, ничего не сказал.
— Может прогуляться? В магазин. Или по - хозяйству, к завтраку ничего не нужно – хлеб, например зелень, еще что-то? – спросила подошедшая Надя, услышав взволнованный голос Галины.
— Обычно спрашивает, что купить… Мобильник оставил, ключи не взял…
С каждой минутой волнение Галины нарастало, вдруг сбежал? Не могли ночью, когда спали, выкрасть Михаила люди со строительной площадки?.. Проснулась бы!
Она позвонила консьержу, спросила, видел ли мужа, когда он вышел? Консьерж не видел.
— Заходила перед сном к нему, спал, – призналась я.
— Перед тем как лечь, уже после того, как мы расстались, я тоже, заходила посмотреть, поправила простыню. Крепко спал, – пояснила Галина. — Получается, ушел утром. Почему консьерж не видел? Другого варианта выйти на улицу, кроме как мимо него, нет.
— Что вы встревожились? Увидел, все мы дрыхнем, не встаем, ну и вышел подышать, а ты тревогу подняла! – старалась успокоить хозяйку дома Надя.
Ничего другого, как ждать не оставалось. Я пошла в ванную, Галя на кухню готовить завтрак. Надя с разрешения Галины позвонила в Ярославль. «Вдруг Юля звонила, а меня всю ночь не было».
Успели позавтракать, обменяться впечатлениями о проведенных днях на море, Валерий так и не появился.
— Фотографию его найди, поеду на телевидение, – решила я. — Объявим, что потерялся, человек без памяти. Откликается на Михаила и Валерия. В городе обязательно кто-то встретит на улице. Далеко не мог уйти.
— Кто днем смотрит телевизор? – скептически заметила Надежда.
— Он отлично помнит адрес и телефон. Давно бы вернулся. Его похитили,
— Из квартиры?
— Может из квартиры. Мы крепко спали после ночных посиделок. Или на улице встретили.
— На что у вас консьерж?
— Десять месяцев минуло, как увезла со стройки. Кто будет похищать?
— Строительная банда. Снова заставить работать. Испугались, что начал соображать, в состоянии свидетельствовать о порядках на стройке.
— Вызови такси.
— Я отвезу тебя. – Галина открыла папку, где хранились севастопольские снимки, достала единственную фотографию Михаила, снятого вместе с ней на бульваре. — Были еще на паспорт, но где не вспомню. – Она передала мне фотографию. — Можно увеличить.
— Может, подождем еще? – предложила Надя. — Не сбежал же от нас.
— Судя по поведению, мог, – заметила я. — Как считаешь, Галя, мог сбежать?
— После вашего появления, особенно после допроса, учиненного тобой, повел себя совершенно не адекватно обычному поведению. Не исключаю, его похитили.
— Столько месяцев разгуливал по городу и ничего… Ключи почему не взял, мобильник…
Надя напросилась, чтобы её по пути подбросили до дома. Перед Консерваторией хотела переодеться.
На Государственном канале телевидения – «Пятом», со мной долго никто не хотел говорить, пересылали с телефона на телефон. Наконец, я догадалась обратиться в отдел рекламы. Здесь приняли, заломив внушительную сумму, как за срочную рекламу. Обращаться на другие каналы, Галя не советовала. «Пятый» через спутник транслируется на всю страну, и даже весь мир. А главное, питерцы чаще других каналов, включают именно его, хотя бы ради температуры, которую постоянно показывают в углу кадра.
Пока решала проблему с показом фотографии, Галина несколько раз звонила в издательство со слабой надеждой, вдруг объявился беглец. Предупредила зама, что сегодня, скорее всего не приедет. Причину объяснять не стала, предупредила лишь, если появится Михаил, немедленно позвонить.
Первый раз фотографию Валерия показали в эфире через полчаса, когда мы с Галей были на Чаплыгина в здании телекомпании. Мы спускались на лифте, собираясь на выход, когда зазвонил мой сотовый. Сергей сообщил, что приблизительно в шестнадцать часов сядут в Пулкове. Евдокия Андреевна и Максим с ними. Признаться в возникшей проблеме с Валерием не решилась и только сказала, что будем ждать в аэропорту.
— Хорошо, что не сказала про исчезновение. Поехали домой, вдруг объявился, – оценила Галина.
В парадной она первым делом спросила консьержку, не появлялся ли Михаил. Он не приходил. Часы показывали два часа дня, пора что-то перекусить. Галя не стала ничего готовить. Попили кофе и поторопились в Пулково.
—Добраться можно за двадцать минут, и за полтора часа. Трасса правительственная. Прилетит высокий чин из Москвы или иностранный гость, надолго перекроют дорогу.
— Мне знакомо. Выехать от нас в Москву или обратно по Рублевке, когда чиновники едут – тоже иной раз в пробках час и больше простоишь.
Набрала номер Сергея, они только - что минули Москву, минут через сорок будут. Галине шепнула:
— Постарайся произвести приятное впечатление на будущую свекровь.
Встречали в «Пулкове – один», а частный самолет прибыл во второй аэропорт, где обычно встречают заграничные рейсы. Когда Галина подрулила к вокзалу, самарцы уже ждали.
— Лера где? – воскликнула Евдокии Андреевны, увидев нас, вместо приветствия.
— Почему не взяли с собой? – спросил Сергей, не услышав ответ на вопрос матери, не познакомившись с Галиной.
— Не торопись, все по порядку, – я обнялась и расцеловалась с родственниками, и только потом призналась. – Встреча с Валерой откладывается. Сбежал. Он в Питере, фотографию показали по телевидению и еще раз покажут.
Пришлось объяснять, после вчерашнего долгого разговора, в сознании Валерия, скорее всего, что-то произошло, раз утром, когда все спали, сбежал. Не взял ни ключи, ни телефон. Максим – сын Сергея, спросил, всегда ли брал мобильник и ключи, Галя подтвердила.
Евдокия Андреевна расплакалась, Сергей успокаивал.
— Важно, жив! Алёна видела Валерку, общалась с ним. Перестань плакать. Найдем.
Галина привела гостей к своему « Пежо - 307», Сергей давно не ездил в таких микроавтомобилях и усомнился, поместятся ли все. Предложил взять такси, но я убедила воспользоваться машиной Галины. Евдокия Андреевна села на переднее сидение, мы трое с трудом втиснулись сзади.
— Придется взять напрокат машину. Это не транспорт, – заявил Сергей и спросил куда едем.
— Пока в центр, домой к Гале. Может, Валера объявился.
— Почему не удержали, не объяснили, что приезжает мать? – В слезах причитала Евдокия Андреевна.
— Кто знал, что сбежит! Последние месяцы вёл себя вполне нормально. Ходил по городу, ездил ко мне на работу, за городом садился даже за руль. Встреча с Еленой видимо настолько потрясла, что сознание не выдержало.
— Как ты с ним говорила? Может, обидела, сказала что-то оскорбительное? – набросился на меня Сергей. – Рассказала, что собираешься замуж?
— Ничего о себе она не говорила, старалась только, чтобы узнал её, – заступилась Галя. — Он ни в какую не узнавал. Сказал, слишком молода… Переизбыток информации и срыв в психике. Такое и со здоровыми людьми бывает, когда хочется остаться наедине с собой или убежать на край света.
— Вспомнил мою девичью фамилию, нашу квартиру в Люблино, гараж и пруд перед домом. А меня так и не узнал. Наде сказал, что она напоминает кого-то из прежней жизни. Вероятно меня, с длинными волосами.
За разговорами незаметно свернули с Невского на Караванную и выехали на Итальянскую. Галина долго искала, где бы припарковаться, и, поставив, наконец, машину, повела гостей к себе.
На улице Сергей восхищенно заметил, что живет Галина в очень престижном уголке Питера, я на его замечание сказала:
— Ты не видел еще квартиры! – У парадной остановились, я сказала Галине. — Веди гостей в дом, я забегу, тут недалеко, в кафе или ресторан, принесу что-нибудь поесть. Открывала холодильник – не ждала ты столько народу.
Галина предупредила консьержа, о моем возвращении и повела родственников Валерия к себе.
Евдокия Андреевна первым делом попросила холодной воды и посмотреть фотографии сегодняшнего Валеры, если есть.
— Была одна, в Севастополе снялись, Лена отнесла на телевидение.
— У вас нет даже мыльницы? – удивился Максим. — Шикарная квартира, компьютер и фотоаппарата своего не приобрели.
— Зачем он мне? Возраст уже не тот, чтобы фотографироваться у каждого пенька и по любому поводу оставлять память.
— Сколько тебе? – спросила Евдокия Андреевна.
— Тридцать восьмой пошел.
— Выглядите значительно моложе, вам не дашь больше тридцати двух – трех, – заметил Сергей.
Галина принесла несколько бутылочек воды из холодильника и с самого начала повторила историю с Валерием, рассказанную вчера мне с Надей.
— Не случись встреча с Ларионовыми в Севастополе, еще долго искали бы вас. Уверена, в конце концов, нашли бы… Память прошлого должна возвратиться к нему, считают врачи. В последние месяцы стал значительно лучше говорить, грамотно строить предложения. Почти не забыл английский, работает на компьютере, помогает мне править рукописи.
Начиная со строительной площадки, где держали как бессловесного раба, дальше всё помнит. Все события. Спектакли, что смотрели в театре, картины в музее, поездку в Севастополь. Граница памяти на строительной площадке. Как туда попал, откуда?.. Знакомый мастер на стройке высказал предположение, что Валерий был бомжем. Хозяева строительной фирмы ловят их на вокзалах, улицах, платят милиции, чтобы она поставляли им бездомных и беспаспортных, физически здоровых мужиков.
— Как Лера мог оказаться бомжем? – не могла принять такую версию мать.
— Без документов, не в состоянии вразумительно рассказать, кто он и откуда, его и загребли.
Я вернулась с официантом из ресторана «Калинка – малинка», с Театральной площади, со свертками, кульками, огромной кастрюлей и позвала Галину на кухню.
— Может, в гостиной накроем стол? – предложила она.
— Кухня огромная, что мы, впятером, не поместимся?.. Коля, накрывай на пятерых, – приказала я официанту.
— Столько всего принесли! И парня привела, будто сами не справились бы.
— Одна не донесла бы. Ты иди к ним, разреши, я похозяйничаю.
Без Галины Сергей с матерью, вероятно, обсуждали её, когда она вошла сразу замолчали. Максим продолжал ходить по гостиной, рассматривал картины на стенах.
— Когда вы успели подружиться с Еленой? – удивилась Евдокия Андреевна.
— Вчера впервые узнали друг о друге. Лена у вас компанейская и мы быстро нашли общий язык.
— Неужели Валерий ни разу не вспомнил мать за эти месяцы, что живет с вами? – не могла смириться с реальным положением Евдокия Андреевна.
Пришлось вмешаться Сергею.
— Объяснили же тебе.
— Своё детство, мать, человек не может забыть никогда.
Я позвала всех на кухню перекусить.
За обедом зашел разговор, что делать дальше. Галина предложила ждать, не впадать в панику, не делать резких движений. Может Валерий вернется. После показа фотографии по телевизору, кто-то узнает на улице, остановит милиция. Сергей сказал, что надолго задерживаться в Питере не намерен – дел полно
— Почему милицию с самого начала не подключили? – удивился Максим.
— Они бы размножили фотографию, раздали на всех постах.
— Раньше трех суток после пропажи, милиция не занимается поисками людей, – объяснила Галина.
— В данном случае ситуация не та. Человек ничего не помнит.
— Помнит, где живет, телефоны знает, даже мой сотовый.
— Мы не знаем, что с ним. Раз сбежал, возможно, всё забыл.
— У тебя в Питере есть знакомые среди деловых людей. Обратись, спроси совета, – сказала Евдокия Андреевна сыну. – Попроси надавить на милицию, чтобы начали искать.
После обеда Сергей позвонил по нескольким адресам, затем заказал такси и поехал к знакомым просить помощи. Женщины остались одни и снова отдались воспоминаниям.
25
После встречи с нами у Валерия болела голова, снились кошмары. Приснилось, что отвезли в Сестрорецк и сдали дежурному на воротах. Пришел Заир – самый страшный из надсмотрщиков, и с размаху врезал кулаком в лицо. Валерий проснулся. Все тихо, ни Заира, ни меня с Галей. Он уже привык, что она спит рядом. Сейчас Гали не было.
Валерий поднялся, заглянул в соседнюю комнату, увидел двух спящих женщин – меня и Надю. Случалось, Галина допоздна засиживалась и не хотела тревожить его, тогда приходила спать сюда. В эту ночь она легла в своем рабочем кабинете, заглянуть туда Валерий не догадался.
Задумался. «Почему её нет? Что-то в доме происходит! И сон не простой. Меня собираются отправить обратно. И не красивые женщины – сестры, одна из которых назвалась женой, а Галя. Сейчас пошла на стоянку за машиной отвезти на стройку. Не может смириться, что меня заберет законная жена».
Вещий сон подсказал дальнейшие шаги.
«Я не забитый бесправный немой Миша, каким был! На стройку не вернусь! В Самаре у меня брат. Сергей Александрович Бурлаков. Ларионов в Севастополе, потом Лена, назвавшаяся женой, говорили, Сергей известный в городе бизнесмен. Надо ехать к нему. Он спасет»!
Валерий накинул куртку, посчитал, сколько в бумажнике денег – оказалось около пяти сот рублей. «На билет явно не хватит, может, сумею уговорить проводника, скажу, брат в Самаре рассчитается». В голове сложился план действий, и он поехал на Московский вокзал. Изучил расписание. «Через два часа прибывает поезд из Самары, вечером пойдет обратно. Поговорить с проводниками следует не перед отходом поезда, когда будут заняты проверкой билетов и встречей пассажиров, а по приходу поезда. Поговорю с ними, кого-нибудь уговорю. Обратно поедут они же». – Здраво рассудил Валерий.
Он просидел два часа в зале ожидания, и когда радио объявило о прибытии самарского поезда, пошел к вагонам. Первая проводница слушать его не захотела.
— Иди - ка, дядя, отсюда со своими рублями.
Не разжалобил своей историей и проводниц следующих вагонов. Его уверения о богатом брате, который заплатит в два, или даже в три раза больше стоимости билета, не тронули их. Не поверили. Он обратился к еще нескольким проводницам, и повезло – нашлась сердобольная пожилая женщина, поверившая не богатому брату, а его безвыходному положению. Пожалела, согласилась взять в служебное купе.
— Приходи к отходу поезда, мой вагон будет десятым. – Объяснила, что сейчас пустить в вагон не может, состав отправляется в депо, там вагоны обходит санитарная инспекция и разные проверяющие.
Обрадовавшийся Валерий собрался отдать ей все деньги, она не взяла и посоветовала купить себе что-нибудь поесть.
До отхода поезда оставалось десять часов, и Валерий вышел в город, сел в первый попавшийся троллейбус, скоротать время. Маршрут оказался не долгий, через двадцать минут троллейбус остановился на площади Труда, кондуктор попросила освободить салон, остановка конечная. Пришлось выйти. Валерий посмотрел по сторонам, место не знакомое, и пошел наугад куда. Вышел к мосту лейтенанта Шмидта. У Невы повернул на Английскую набережную в сторону другого моста – Дворцового. В сквере у Медного всадника, сел передохнуть, собраться с мыслям. Поднял, оставленную на скамейке, сегодняшнюю газету «Метро» и взялся читать. Время текло медленно. Сидеть на шумном месте вскоре надоело, и он поднялся, купил бутерброд с сосиской, пошел бродить по городу. К четырем часам устал, и, увидев автобус на площадь Восстания, поспешил войти. Ноги привели на вокзал. В зале ожидания с трудом отыскал свободное кресло и незаметно заснул. Как и во время скитаний по городу, на вокзале здравая мысль вернуться домой, не пришла в голову. В мыслях был в Самаре, воображение рисовало красивый город, Волгу, похожую на Неву, только еще шире, образ брата. Представлял, как в Самаре обратится к первому милиционеру с просьбой помочь отыскать Сергея Александровича Бурлакова. Был уверен, милиционеры должны знать его, раз известный бизнесмен.
Проснулся от толчков в плечо. Склонившийся над ним милиционер, допытывался куда едет.
— В Самару.
— Где ваш багаж? – спросил милиционер.
— В камере хранения, – нашелся Валерий и милиционер ушел.
«Слава Богу, пронесло! Не спросил документы». Он закрыл глаза и снова задремал. Разбудила пожилая женщина с соседнего кресла.
— Молодой человек, это не вы потерялись? Перед уходом, у дочери в телевизоре показали портрет мужчины, очень похожего на вас.
Валерий не сразу сообразил, кто потерялся, чего хочет от него соседка по залу ожидания. Догадавшись, ответил, что бабушка обозналась.
— Какая я тебе бабушка! – возмутилась женщина — Ты с какого года? – Соседка оказалась любительницей проговорить, тем более появился повод. Валерий задумался. Считать, какого он года рождения, не стал.
— Вам-то что? Намного младше вас.
— Все-таки вы похожи на того гражданина, что показывали по телевизору.
— Все люди похожи… У меня голова болит, не расположен к разговорам, извините.
Женщина поворчала по поводу его не учтивости, еще несколько раз оглядела Валерия, всё больше укрепляясь в уверенности – его фотографию показывали по телевизору. Когда объявили посадку на электричку до Саблино, по пути к турникетам сообщила встретившемуся милицейскому патрулю, что в зале ожидания сидит мужчина, которого разыскивают по телевизору. Патруль из транспортной милиции, про объявление ничего не знал. У ребят заканчивалось дежурство, и реагировать на заявление женщины, спешившей на электричку, не стали.
Валерий так и просидел в зале ожидания до объявления посадки на самарский поезд. Спокойно прошел через главный зал встречающих, посмотрел на информационное табло на каком пути поезд, и вышел на перрон. У десятого плацкартного вагона толпился народ, и он был вынужден подождать, пока проводница пропустит всех с билетами. Не по-дорожному одетого, без багажа, его принимали за провожающего. Неожиданно в толпе у вагона нашлась бдительная женщина, смотревшая объявление по телевизору. Она громко воскликнула, обращаясь к проводнику и пассажирам, показывала на Валерия.
— Мужчина, потерявший память! По телевизору сегодня показывали фото. Его разыскивают, надо сказать милиционерам, а то уедет из Ленинграда, ищи потом по белу свету.
Мужчина, из провожающих, обратился к Валерию.
— Вы уезжаете или провожаете?
— Провожаю. Спутала с кем-то. Никто меня не ищет, – ответил Валерий и перешел к следующему вагону, в надежде переждать, когда можно будет подойти к проводнице, напомнить о себе. Но кто-то все же успел сообщить милиции. Подошли двое патрульных и попросили предъявить документы.
— Не взял с собой.
— Вы едете, или провожаете? – спросили у него. Валерий не сразу нашелся, что ответить.
— Проводил сестру. Вы можете открыть базу данных и найти меня. Я прописан по Итальянской.
Милиционеры – молодые парни, еще не привыкшие к решительным действиям, заколебались.
— Вас разыскивают по телевидению?
И Валерия проговорился.
— Нечего меня искать, я не потерялся, сам ушел из дома.
Еще несколько минут назад Валерий контролировал себя. Волнения, связанные с вчерашними разговорами, боязнь, что остановят, не дадут сесть в поезд, подействовали на психику, и он проговорился. Сказал, чего никак нельзя было говорить.
Патруль повел его в милицейский пункт при вокзале, разобраться. По пути Валерий совершил еще одну ошибку. Предпринял попытку сбежать. Его остановили, надели наручники.
Дежурный в милицейском пункте не смотрел телевизор и не получал оперативку. Первым делом проверил по базе МВД прописку. Бурлакова Валерия Александровича на Итальянской не нашел.
У Валерия мелькнула мысль, назваться Кузнецовым, который наверняка есть в базе данных, но вовремя вспомнил, Галина просила забыть эту фамилию, если не хочет, чтобы его, и всех других помогавших им людей посадили в тюрьму. Соображал выборочно, переживал роковую ошибку, признавшись, что ушел из дома. Назвал номер телефона и попросил позвонить, передать Галине Федоровне, где он, она всё объяснит.
В этот момент привели двух задержанных карманников, и все переключили внимание на них. Позвонить Валерию не разрешили, а отвели в соседнюю комнату с решетками, где на нарах уже сидели двое задержанных, мужчины азиатской наружности. Валерий продолжал настаивать, чтобы позвонили Галине, но его не слушали, а пригрозили резиновой дубинкой, если не угомониться. Он пожалел, что не взял свой мобильник.
Ночь Валерий провел в камере, лишь несколько часов удалось поспать на лавке рядом с храпящим азиатом. Утром сменившийся дежурный транспортной милиции получил оперативку на разыскиваемого Мишу или Валерия. Просмотрев записи в журнале задержания, он нашел Валерия и позвонил своему вышестоящему начальству узнать, что с ним делать – отправить в СИЗО или оставить на вокзале. Посоветовали избавиться от непонятного мужика и отвезти вместе с остальными задержанными в районное СИЗО. Перед отправкой дежурный уточнил у Валерия, это он ничего не помнит? Валерий подтвердил и попросил позвонить по телефону, который продиктует. Майор записал номер и тут его отвлекли. Подъехал ЗАК и всех задержанных отправили в районное СИЗО.
Утро напряженное время на вокзале, один за другим подходят поезда, патруль то и дело задерживает подозрительных лиц кавказской внешности, безпаспортников, прочую подозрительную публику. Всех ведут к дежурному.
Только к середине дня, увидев у себя на столе записанные цифры, майор вспомнил, что за номер и позвонил. На счастье Валерия, Галина оказалась дома.
Лена поручила поиски бывшего мужа Сергею и ей, а сама поехала встречать жениха. Хорошо, что Сергей оставил номер своего мобильника, Галина сообщила ему, что Валерия нашли и сейчас он в СИЗО Центрального района.
26
Через два часа грязный, пропахший затхлым казенным запахом давно немытых тел, точнее тюрьмой, Валерий в сопровождении Сергея входил в Галину квартиру. Мать сразу узнала его, бросилась навстречу, он холодно отреагировал на её поцелуи и объятия, не узнавал ни Сергея, ни её.
— Лера! Сыночек мой! Что они с тобой сделали! Ты был в тюрьме?
— Вы моя мама? – спросил он. — Очень рад, что нашел тебя. И Сережу… Я к нему хотел ехать в Самару… Рад, что вы нашлись! Жаль, не помню вас… Верю, что вы мои родные.… Не переживайте, – он повернулся к Сергею, – память возвратится, я очень надеюсь.
— Собрался без денег, без билета ехать в Самару ко мне, – объяснил Сергей. — На вокзале его и взяли.
— Ты почему сбежал? – спросила Галина.
— Видение ночью было. Ты вместе с женщинами, что остановились у нас, собираетесь отвезти меня обратно на стройку.
— Как мог подумать! Тебя все любят. Вот и мама приехала, брат Сергей Александрович, племянник Максим… Всмотрись, внимательно!
Валерий повернулся к Максиму.
— Ты мой племянник? Большой уже, – он помолчал. — А где Лена – моя жена? Вчера, нет, позавчера убеждала, что жена… Я хочу её видеть.
— Она скоро приедет, отправилась искать тебя.
Валерий повернулся к Евдокии Андреевне и впервые назвал её мамой.
— Мама, я приму ванну, и продолжим разговор… А ты приготовь мне чистую одежду, – обратился он к Гале. – В каком виде я предстал перед мамой! – и ушел в ванную комнату.
Евдокия Андреевна плакала, Сергей и Галя утешали её.
— Слишком много впечатлений, информации. Успокоится и узнает вас. Он нормально соображает, помнит все последние события, – оправдывала Валерия Галя.
***
Проведя вторую почти бессонную ночь в разговорах, я вызвала такси и поехала в Пулково встречать Михаила. Следовало еще два дня назад, когда объявился Валерий, позвонить жениху и перенести встречу в Москву. Занятая проблемами с Валерием, забыла обо всем.
Михаил прилетел на самолете концерна и сел в «Пулково – два».
После объятий и поцелуев, повезла его в центр, на Рубинштейна, в квартиру Нади. Сестры дома не было, и я открыла своим ключом. Не перешагнули еще порог, как Михаил заключил меня в объятия и принялся истово целовать
— Не представляешь, как соскучился!
— Я, думаешь, не скучала! Три недели с сестрой в Европе, а возвратились, ты улетел в Бразилию. Потом Ярославль, Питер, мой сбежавший муженек. Как просила задержаться тебя хоть на день!
Михаил поцелуем закрыл мне рот.
— Никак нельзя было отложить поездку. Новые компаньоны, богатые инвесторы… – Он скинул куртку и продолжил раздеваться. – Чего стоишь, раздевайся, пока сестры нет!
Соскучившиеся, мы сразу же занялись любовью.
Рассказала о событиях последних дней. Михаил расстроился.
— Наша свадьба теперь отменяется?
— Почему?
— Объявился Валерий, формально твой муж.
Я прижалась к нему, поцеловала.
— Глупенький мой! Почему же отменяется! Я люблю тебя. А с Валерием оформлен развод по всем правилам, как полагается. Свадьбу нашу, возможно, придется отложить по другой причине. Необходимо оформить ему документы, восстановить имя. Сколько займет времени, предположить трудно. Затем повезу в Германию или Израиль, показать врачам. На время лечения придется какое-то время находиться рядом.
— Мы можем поехать втроем.
— Об этом я не подумала… А как это будет выглядеть? Старый муж, новый муж или жених… Если Валерий надумает ревновать, тогда что?
— Сама сказала, он влюблен в женщину, что подобрала… Может дать ей денег, пусть занимается лечением? В его выздоровлении больше всех заинтересована.
— Она тоже поедет с нами. Если не сопровождать их, ни родственники, ни друзья не поймут. Вернуть Валерия к нормальной жизни мой долг … Надо вставать, Надюша уже должна придти.
Поцеловала его, накинула Надин халат, и пошла в ванную. Михаил начал одеваться. После ванной заглянула в холодильник, достала котлеты и поставила в микроволновку, занялась приготовлением салата.
— Перекусим? С утра ни крошки во рту… Потом пойдем на Итальянскую – это недалеко, увидишь Валерия, представлю тебя свекрови и Сергею.
— Это необходимо?
Не раз задумывалась, как познакомить Михаила со своими родственниками. После смерти мамы, кроме Нади, они единственные родные люди, которые помнят обо мне, заботятся и готовы придти на помощь. После того, как нашелся Валерий, а я выйду замуж за Михаила, положение изменится. Возможно, перестанут относиться как к родной. Объединял нас Валерий.
Продолжили разговор о наших ближайших планах, и пришла Надя. Поздоровалась, поцеловалась с Мишей и тоже села за стол.
— Застряла в Консерве. Приятельница попросила прослушать абитуриента, не могла отказаться. Ну и задержалась. А у меня сегодня свидание. Можете поздравить.
— С кем? – в один голос удивились мы с Михаилом. — О! Моя сестра, наконец, занялась своей судьбой! Кто он, говори!
— Ты видела. Племянник владельца агентства «Дом мод Зайкова». Андрей.
— Нашел тебя… Приятный молодой человек. Не спеши отвергнуть. В Питере уже встречались?
— Когда? Все дни с тобой. Сегодня позвонил в Консерву и меня нашли.
— Мне он понравился, интересно, как поведет себя здесь.
— Там, на море, мы не попрощались, не обменялись телефонами. Считала, несколькими, ничего не обещающими курортными встречами, знакомство закончилось, а он нашел меня. Вчера вернулся в Питер, а сегодня разыскал, позвонил. Пригласил вечером встретиться, я согласилась.
Я призналась, хорошо помню юношу. Был женат на модели и развелся, детей нет. На два года младше её.
— Если ты помнишь, после встречи в соборе Святого Николая, на следующий день мы встретились и поехали в Канны. Вдоволь тогда наговорились, и, как мне показалось, прониклись взаимной симпатией.
— Всё я помню. Подготовься только. Выбери приличное платье, сделай прическу.
— Зонт на всякий случай возьми, – прибавил Михаил.
— Надеюсь у парня машина, зонт не понадобится. Во сколько договорились?
— В семь на выходе метро «Невский проспект».
— Удачи! Произведи впечатление, Андрей должен понять ты красивее и умнее всех его моделей.
Надя рассмеялась.
— Попробую.
— Мы с Мишей уходим, ему еще устраиваться в гостинице, а я пойду к Галине, вернее к Валерию.
— Ночевать приходи. Да и Миша может остаться у нас, комната Юли свободна. Зачем платить бешеные деньги за гостиницу.
— За меня фирма платит.
— Андрей любитель больших компаний, тусовок, которые ты так обожаешь. Я люблю одиночество, тишину, – поделилась вдруг сомнениями сестра. Не уверена, что мы подружимся.
— Консерватория сделала из тебя монашку, – заметил Михаил. — Молодая красивая женщина… Когда еще, как не в юности проводить время в компаниях, посещать тусовки. Дочка подросла, может и одна дома оставаться.
— Правильно, Миша! Воздействуй на нее, меня не слушает.
— На некоторые тусовки, может, и ходила бы иногда, да не с кем. Студентов что ли приглашать?
— Можно и студентов. Не обязательно каждая встреча – постель или замужество. Теперь Андрей объявился. Не сиди вечерами дома. Миша прав, Юля и одна может побыть. Что ж, теперь из-за неё у тебя никакой личной жизни?
— Кому интересна тридцатилетняя женщина с ребенком. Ушел мой поезд.
— Не ушел, только подходит к перрону. Умный порядочный мужчина положил на тебя глаз. Не упускай шанс. Разберись, что у него не только в душе, но и за душой. Вообще-то дизайнеры хорошо живут.
— Если есть имя и клиенты, – поддержал Михаил.
Уже на улице я согласилась с ним, знакомить сегодня не самое удобное время, когда из-за Валерия, теща и Сергей в глубокой депрессии. Жених проводил меня до Театральной площади. Я обещала побыть с родственниками, а потом приехать в гостиницу и остаться до утра.
27
У Галины меня ждали.
— Куда пропала? Лера несколько раз спрашивал, где Лена, моя бывшая жена, – набросилась Евдокия Андреевна.
— У сестры была. Назвал женой, говоришь, вспомнил меня?
— Что позавчера набивалась в жены, – пояснил Сергей. — Маму называет мамой и тут же прибавляет, что все равно не помнит её, но верит. И меня не узнает.
— Однако сбежал искать тебя. Запомнил, что ты в Самаре известный человек.
Открылась дверь гостиной, и вошли Валерий, за ним Галя. Увидел меня и сразу заговорил.
— Перед Галей я извинился, теперь прошу прощения у тебя, плохо подумал о вас. Видение было, собираетесь отвезти обратно на стройку. Обычно на всякую жуть, что приходит в голову или снится, не реагирую, а тут испугался. Встаю, вижу, ты с сестрой спишь, а Гали нет. Я и подумал, пошла на автостоянку за машиной, надо скорее сматываться.
Евдокия Андреевна подошла и обняла сына.
— Слышите, как здраво все объясняет! Его показать хорошим врачам и память вернется.
— Показывала и не одному, – обиделась Галина.
Валера снова обратился ко мне.
— А где твоя сестра?
— У неё дела, принимает экзамены в Консерватории.
— Понятно, она музыкант. Ты где работаешь?..
Стала объяснять, что у меня швейное ателье, я портниха, напомнила, про галстук, благодаря которому познакомились. Он все внимательно выслушал и обратился к матери.
— Мама, правда, в прежней жизни она была моей женой? Сестра её больше мне напоминает кого-то из прошлого. Жаль, ты не видела ее.
— Видела, Лера! Очень похожа на Лену. Сохранила длинные волосы, как были и у Лены, когда вы поженились. Потом Лена постриглась. Она твоя жена! Видишь, и Сережа кивает, и Максим уверен.
— Моя жена – Галя!
Евдокия Андреевна обиделась и уже сердито, с обидой произнесла:
— Жены приходят и уходят, но мать… Мать у тебя одна, а ты не признаешь! Не узнаешь брата родного!
— Не сердись, – Валерий подошел и обнял мать. — Что мне делать, если не помню! Врать? Говорю, что верю тебе и брату, верю Лене. Вокруг меня все добрые и заботливые, а я неблагодарный, доставляю одни хлопоты.
Мы еще долго беседовали с Валерием на разные темы. Максим спросил по-английски, чем дядя занимается целыми днями. Валерий ответил, что помогает Галине в редакторской работе – читает, правит, редактирует рукописи, готовит к печати. Сергей знал английский лишь на бытовом уровне, но и он понял, брат владеет языком.
— Поедешь с нами в Самару? – спросила мать. Увидишь дом, который строил, Лена подарила его Сергею, в нём постоянно живет Максим. Посмотришь альбомы со старыми фотографиями, они напомнят о прежней жизни.
Валерий, не дослушав, перебил.
— Никуда без Гали не поеду!
— Хорошо, возьмем и Галю, – согласился Сергей. — В Самаре у меня связи на областном уровне. Найдем специалистов по нервным заболеваниям и мозгу.
— Самые главные специалисты в Петербурге. Есть еще в институте Сербского в Москве. Осенью мы с Галей поедем к ним. Может, еще в Украину к Кашпировскому съездим, – объяснил Валерий.
— К этому шарлатану совсем не обязательно, – вмешался Максим.
— Он хороший психиатр и экстрасенс. Мы бы сразу к нему обратились. Последние полгода разъезжает по странам Южной Америки со своими сеансами, – заступилась за Валерия Галя. — К зиме вернется на Украину.
Сергей и мать понимали, дальнейшие беседы с Валерием нисколько не продвигают его память и надо сообща решать, как быть дальше. При Валерии обсуждать не стоит. Отправить куда-нибудь с Галей, – не выход. Она должна принимать участие в обсуждение дальнейших планов.
Выручил Максим, попросил дядю посмотреть какие программы стоят у них в компьютере. Валерий согласился – ему надоели приставания с одними и теми же вопросами – почему не узнаешь, не вспомнишь, и они ушли в кабинет Гали.
— Прежде всего, Валерия необходимо легализировать, сделать документы. Без них ни на самолет, ни на поезд, – сказала Галина.
— Пропал Валера в Москве. Оттуда и надо начинать, – начал Сергей. — Что касается раннего периода, Самары, я подключу всех.
— Считаете, я должна привезти Валерия к себе в Москву и явиться с ним в милицию? – спросила я. – А если его сразу посадят, для выяснения, где скитался восемь лет?
— Я думаю, прежде необходимо показать Валерия в институте Сербского, запастись справками, – высказалась Галина.
— У тебя какие-то бумаги обследования в институте мозга у Бехтеревой сохранились? – спросила Евдокия Андреевна.
— Кроме выписанных лекарств и рекомендаций – ничего. Да и те, помнится, не на официальных бланках.
— Петербург полностью исключим из его истории. Не будем усложнять. В Москве пропал, в Москве нашелся, – предложил Сергей. — Начать с института Сербского, верная идея.
После всестороннего обсуждения, решили, что Валерий поедет с матерью и Галей в Москву ко мне. Начнем с Сербского. Сергей вернется в Самару, где у него масса неоконченных дел и позже тоже приедет в Москву. Запасётся необходимыми рекомендациями, кому обращаться в Москве за помощью. К тому времени, как выправим паспорт, выберем, куда его везти – в Израиль, Америку или Германию.
Встал вопрос, как добраться до Москвы без паспорта.
— Так далеко я никогда не ездила, но если не найдем другого варианта, повезу на своей машине, – предложила Галина.
— Вы пока думайте, пойду, позвоню одному человеку, – сказала я и вышла. В кухне набрала Михаила, рассказала о возникшей проблеме поездки Валерия в Москву, спросила, если будет самолет отца, можно ли пройти на борт без паспорта. Михаил ответил, что при посадке ничего не спрашивают – должна помнить, как летала в Сочи и Ниццу.
— Проблема может возникнуть, как пройти к самолету через летное поле… Когда вы собираетесь лететь? Сейчас позвоню отцу, надеюсь, уговорю. Через полчасика позвоню, что он скажет.
Я вернулась к остальным и передала разговор с Михаилом.
— Было бы здорово, – оценил мою инициативу Сергей. — Подождем.
— Пойдемте на кухню, ужинать давно пора, – пригласила Галя.
Валерий с Максимом увлеклись Интернетом, с трудом удалось отвлечь их от компьютера, позвать на кухню.
Сели за стол и позвонил Михаил, обрадовал.
— Вам повезло. Завтра в тринадцать тридцать будет наш самолет из Питера. Я тоже лечу. Порадуй своих родственников, пусть собираются… Сегодня жду тебя.
Передала разговор остальным.
— Кто полетит? Я, Валерий, Евдокия Андреевна, Галя…
Галя остановила меня.
— Если можно, я приеду дня через два. Много нерешенных вопросов в издательстве скопилось. Разгребу всё и тем же вечером выеду в Москву. – Повернулась к Валерию. — Два - три дня проживешь без меня. Рядом будут мама и Лена.
— Если только два - три дня. А завтра, вместе со всеми, никак не можешь полететь? Передала бы всё Никанору Владимировичу. Когда уезжали в Севастополь, хорошо справлялся с делами.
— Без меня никто ничего не сделает. За три дня не соскучишься.
— Может, и вы с Максом полетите в Москву, оттуда проще попасть в Самару, чем из Питера, – сказала Сергею. Он обещал вначале позвонить в справочную, и если не будет прямого рейса, полетит через Москву.
После ужина все перешли в гостиную, включили телевизор. Галя предложила посмотреть, какой - нибудь фильм с дисков. В эфире шла веселая передача, и остановились на ней.
Я шепнула Галине, что ночевать не буду, отправлюсь к Михаилу. Родственникам пусть передаст, что к сестре поехала, и незаметно покинула квартиру.
28
Андрей ждал Надю в вестибюле метро, увидев, приветливо помахал, и, встретив очаровательную улыбку, пожал и поцеловал ей руки, не решившись поцеловать в щечки, как поступал с другими знакомыми барышнями. В Ницце понял, Надя отличается от большинства его знакомых, потребуется время для такой фамильярности. Тогда же в Ницце подумал, на ней я бы и женился.
— Что будем делать, куда пойдем? – спросила Надя. – Может, пройдемся просто по Невскому к Неве, полюбуемся музыкальными фонтанами на Стрелке Васильевского острова? Поездка во Францию, потом в Москву, к родителям в Ярославль, соскучилась по Питеру.
Она взяла его под руку, и они присоединились к гуляющей толпе, заполнившей в вечерний час почти весь тротуар.
***
Миша встретил меня на крыльце Гранд – Паласа и мы поднялись к нему.
— Зачем снял такой огромный номер?
— Здесь меньше не бывают, – ответил он, — Выглядишь сногсшибательно! К встрече с бывшим мужем нарядилась? – спросил, целуя и раздевая, меня.
— Не пришло в голову, что ради тебя?
— Правда? – он крепко обнял, прижал к себе. — Так соскучился! Долго еще будешь мучить?
— В октябре, сыграем свадьбу, не против? — Приятно было чувствовать себя в его крепких объятиях. Я вдруг вспомнила, у нас не было помолвки. — Как с помолвкой, нельзя пропустить?
— Не знаю. Помолвку можно организовать в ближайшее воскресенье или субботу. Готова?
— Хоть сейчас. Предки твои, как на это посмотрят.
Мы долго еще говорили о нашем будущем, вместо того, чтобы поскорее лечь и заняться более приятным. В итоге договорились в ближайшие недели отпраздновать помолвку, а затем через месяц – два и свадьбу сыграть.
Михаил неожиданно спросил.
— Не подумала, что священник может отказаться венчать нас? По паспорту я белорус, а мама еврейка.
— Примешь православие. Твой папаша не похож на ортодоксального еврея, да и мама, по-моему, гражданка мира. Можно обойтись без венчания.
— В любом случае нам придется посоветоваться с родителями.
Обсуждение вопросов со свадьбой, наконец, закончили и отдались чувствам, переполнявшим нас.
…Проснулась я рано, в начале восьмого. Приняла душ, позвонила и заказала завтрак, разбудила Михаила.
— Вставай, быстро в ванную! Сейчас принесут завтрак. Уточни насчет самолета в Москву, а я пойду к Галине. Заждались меня. Надеюсь, муженек мой не сбежал и не приготовил очередной сюрприз.
Вместо того чтобы встать, он повалил меня, расстегнул халат и принялся ласкать, целовать сверху донизу. Меня потянуло к нему. Оба возбудились и отдались нахлынувшим чувствам. Уставшая от любовных ласк, я задремала и проснулась от осторожного стука в дверь. Завтрак – догадалась и крикнула.
— Минуточку!
Накинула халат и открыла. Официант вкатил столик с завтраком. Я нашла свою сумочку, достала пятидесятирублевую купюру и протянула ему. Он поблагодарил и ушел. Михаил все это время продолжал дрыхнуть и мне с трудом удалось растормошить его. Он опять попытался повалить меня, заняться любовью, я мужественно переборола своё и его желания. Нас ждали дела.
— Забыли совсем про Валерия. Необходимо решать проблемы его
— Что решать! Официально ты оформила развод. Рассмотри финансовые проблемы, выдели, сколько сочтешь необходимым … Как её, – Галине. Пусть занимается с ним.
— Считаешь, этого достаточно? А как буду выглядеть в глазах наших друзей, его матери… Пока не вылечим, не вернем память, кощунственно устраивать помолвку или свадьбу. Поймут, спешим, пока Валерий не вылечился.
— Как поймут другие – их проблемы, – Михаил нехотя встал и пошел в ванную.
А я быстро оделась, кое-как причесалась, заглянула к нему в ванную.
— Я пошла. Позвони, если будут какие-то изменения с самолетом. Позавтракаю у Галины, а ты поешь. Когда еще удастся сесть за стол.
***
У Галины уже сидели за столом, когда я пришла.
— Не завтракала? Садись! – пригласила Евдокия Андреевна.
Сергей спросил, видела ли своего жениха и как с Москвой – остается ли в силе. Я успокоила
— После завтрака собирайтесь, в двенадцать Галина отвезет нас в аэропорт.
Сергей узнал, самолет в Самару будет ближе к вечеру, и заказал себе и Максиму билеты. Надеется успеть проводить нас в Москву.
Евдокия Андреевна не оставляла попыток разбудить память сына, вспоминала, как гордилась его успехами в школе, с радостью ходила на родительские собрания, в отличие от Сергея. Он и вёл себя плохо, и учился посредственно, учителя постоянно жаловались.
— Папа гордился тобой, ставил в пример Сергею.
— Вы с отцом с первых дней всё внимание уделяли ему, а я был брошен. Одна бабушка занималась мною, – вспомнил детские обиды Сергей.
Валерий слушал воспоминания, не как участник их, а как любопытный посторонний.
— Папа не приехал, он умер? – спросил он вдруг мать.
— Умер. Рано ушел ваш папа.
— Болел? – спросила Галя.
— Химик по профессии, постоянно дышал разной отравой. Смолоду загубил лёгкие. Последние годы заведовал лабораторией на нефтеперерабатывающем заводе, – пояснил Сергей. — Не доработал до пенсии, в пятьдесят четыре похоронили.
— Поставить обеих на ноги, дать образование, успел, – прибавила Евдокия Андреевна.
Пока мать с Сергеем общались с Валерием, в тщетной надежде вызвать воспоминания о прошлой жизни, я увела Галину посекретничать. Еще раз заверила, что на Валерия планов не имею, буду счастлива, останься она с ним. Вижу, Валерий очень любит её. Попросила выполнить обещание и поскорее приехать в Москву, вместе заниматься его лечением. Предложили возместить материальные убытки, если возникнут проблемы в издательстве. Она обещала не задерживаться, приехать. Призналась, что родственники Валерия понравились ей. С Надей с удовольствием продолжит поддерживать отношения.
Наш разговор прервал приход Надежды.
— Легка на помине! – воскликнула Галя и повернулась к Наде. — А я как раз о тебе говорила. Призналась Лене, что вы мне все очень понравились, с тобой, если не против, будем дружить.
— Ты мне тоже. Конечно, будем поддерживать связь.
— Вот тебе и подруга ходить на вечера и тусовки! – заметила я.
— У неё теперь Валерий.
— У тебя Андрей. Не всюду же таскаться со своими мужиками, часто полезно и в женском обществе пообщаться, сходить куда-либо развеяться. Рассказывай, как вчера свидание?
Надя нерешительно помялась, посмотрела на Галю, словно спрашивала ее совета.
— Погуляли по городу, посидели недолго за бокалом вина в клубе на Стрелке, и к часу Андрей привез меня домой.
— В дом пригласила?
— После первого свидания?!.. Хорошо Юли нет, она бы мне выдала за столь позднее возвращение!.. Он не напрашивался и, похоже, как и я, не сторонник форсировать события. Напрашивался на свидание сегодня, я ответила, буду занята с тобой, на самом деле мне необходимо время на раздумья. Договорились встретиться завтра.
— Ну, хоть целовались?
— Всех меришь по себе. Мне необходимо привыкнуть к человеку, узнать его. Рада, что он не лез с поцелуями, это только подняло его в моих глазах.
— Решай, привыкай, а то в октябре – ноябре сыграем сразу две свадьбы. Мою и твою.
Она обняла меня, прижалась, поцеловала.
— Наше знакомство по сути курортное. Мне он нравится, а совсем не знаю его, ты сразу – свадьба.
Надя пришла не делиться впечатлениями от встречи с Андреем, а попрощаться со мной и остальными. Не стала больше ее смущать, мы поднялись и пошли в гостиную к остальным. Валерий, увидев Надю, обрадовался, пожал ей руку, предложил матери посмотреть на неё и согласиться, что мы очень похожи.
Евдокия Андреевна на это сухо заметила.
— На то они и близнецы.
Галя ушла на автостоянку, а мы начали собираться. Максима в аэропорт не брали, места в машине не было. Галина дала ключ от квартиры, на случай если наскучит сидеть дома.
— Погуляй по городу или телевизор посмотри. Мобильник не отключай, чтобы не терял тебя, – предупредил отец.
Возвратилась Галя.
— Такси подано, господа! Прошу.
Евдокию Андреевну опять посадили в переднее кресло рядом с Галей, а я с Валерой и Сергеем с трудом втиснулась на задние сидения.
— У тебя, надеюсь, не такая тесная машина? – спросил Сергей.
— Ты видел. БМВ и Ауди.
— Пора пересесть на мерс.
— У подруг мерсы, давно уговаривают тоже взять. Не хочу. «Мерседес» машина офисная, официальная. Уподобляться браткам – бандитам или юным засранкам из шоу-бизнеса? По социальному статусу не доросла. Что касается моего БМВ – 535, он стоит иных мерсов.
— Насчет статуса не права. Преуспевающая бизнес – леди, ездишь с личным шофером. Конечно, представительский мерс ни к чему, а поменьше вполне.
Надя с Максимом вышли на улицу проводить нас.
Прощаясь, Сергей и Евдокия Андреевна настойчиво приглашали Надю приехать в Самару, погостить, посмотреть город, где родилась.
***
У здания аэровокзала «Пулково – 2» нас встретил Михаил. Я представила его своим, и мне показалось, он понравился. Пройти на летное поле к стоянке самолета оказалось гораздо проще, чем мы представляли. Никаких пограничников или таможенников, один дежурный, который к частным самолетам пропускал беспрепятственно.
Нас ждал ЯК – 42, тот самый, на котором я летала из Самары в Сочи. Сергей помог матери подняться по крутой лесенке, зашел в салон и остался доволен имеющимся комфортом. Поцеловал мать и Валерия, меня, взял слово, что из Москвы я сразу же позвоню, пожелал приятного полета, и спустился на летное поле. Михаил все это время держался смущенно, не решаясь заговорить со мной. Когда самолет поднялся в воздух и взял курс на Москву, я пересела на свободное место рядом с ним, оставив Валерия с матерью, не обращая больше на них внимания.
29
Домой в Жуковку мы попали в восьмом часу. Игорек обрадовался нашему возвращению и первым делом бросился к Михаилу. Будущий муж поднял его на руки, поцеловал.
— Сегодня я без подарка, извини, завтра вместе с мамой пойдем в Детский мир, и сам выберешь, какую игрушку хотел бы.
— Двухэтажный троллейбус или еще автобус, как ты мне привез.
— Посмотрим. Если найдем, обязательно купим.
— Саша сказал, что двухэтажных троллейбусов не бывает, а автобусы продают только за границей. Ты скоро поедешь за границу?
— Скоро. Ты не обнял, не поцеловал маму, она обидится, – заметил Михаил и поставил Игорька на пол, повернул ко мне лицом.
— Ты не рад мне? – спросила я.
— Очень рад! – воскликнул сын и кинулся обнимать, целовать. — Не уезжай больше на так долго!
Я обещала. Из моих объятий он попал к Евдокии Андреевне. Она давно не видела его. Игорек за это время заметно подрос. Бабушку он узнал и обрадовался новому зрителю своего театра. У Валерия спросил, кто он, к кому пришел в гости. Валерий прекрасно вышел из положения, ответил, что родственник его мамы, сын Евдокии Андреевны.
Мать была рада, ответ сына вселял надежду.
Игорек спросил, как его звать.
— Зови его дядя Валера, – вмешалась я.
Валерий улыбнулся ему, протянул руку.
— Будем знакомиться. Дядя Валера, а ты Игорек?
— Не Игорек, а Игорь. Я уже взрослый. Это мама продолжает называть меня, как маленького.
Я подхватила сына, подняла на руки, принялась целовать.
— Конечно, сынок, ты уже большой. Скоро будешь Игорь Кириллович!
Не успела переодеться, придти в себя после самолета, как начались звонки. На Рублевке уже знали, я привезла Валерия. Одним из первых позвонил Эдик Дорожин, редактор бесплатной газеты, распространяемой по всему Одинцовскому району. Попросил разрешения приехать побеседовать. Ответила, что должна отдохнуть с дороги, обещала встречу с Валерием завтра в первой половине дня.
Евдокия Андреевна с Дашей провели Валерия по дому, в надежде, вспомнит знакомую обстановку. Всё в основном сохранилось, как было при нем. В бывшем его, а затем Кирилла кабинете, показывая на двери, Валерий определил, где ванная комната, где туалет.
— А это комната Лены? – указал на мою спальню. Даша подтвердила. Евдокия Андреевна светилась от счастья, память возвращалась к сыну. Когда спустились в детскую и остановились у аквариума, он долго наблюдал за рыбками и вспомнил, что аквариум стоял в гостиной. Закончив экскурсию, Даша подошла ко мне, тихо спросила, кому какую комнату приготовить и позвала ужинать.
— Всем мыть руки и за стол! – скомандовала я. Увидела, что Михаил прощается с Игорьком, остановила его.
— Останься, поужинаем. Перестань стесняться моих, все знают, что ты мой жених и скоро мы поженимся. У Валерия насчет меня никаких мыслей, теща смирилась, что не собираюсь возвращаться к сыну. Галина, по-моему, ей даже нравится больше чем я.
Михаил поколебался, а когда и Евдокия Андреевна пригласила посидеть со всеми, выпить за возвращение в Москву, согласился.
Пока Даша вместе с Евдокией Андреевной накрывали на стол, Михаил позвонил домой и попросил прислать за ним машину. А я созвонилась со своим адвокатом, договорились завтра с утра встретиться у меня. Не откладывая заняться судьбой Валерия.
***
Утро первого дня в своем доме для Валерия началось со встречи с Наумом Михайловичем – нашим адвокатом. Его нанял Валерий, когда переехали из Самары в Москву. С тех пор он работал у меня. С ним я решала свои проблемы. Кирилл пользовался услугами семейного адвоката Комаровских.
Наум Михайлович, увидев Валерия, бросился к нему с объятиями, протянул руку поздороваться. Валерий встретил его холодно – не узнал.
— Валера! Валерий Александрович, не признаешь? Я Наум Михайлович твой первый и единственный адвокат.
— Возможно. – Валерий повернулся к матери. — Мама, я должен знать этого человека?
— Лера! Как ты можешь не знать Наума Михайловича! Он, как и ты, начинал в Самаре. Ты помог перебраться в Москву. Служил у тебя, теперь у Алёны.
Адвокат знал, что Валерий ничего не помнит из прошлого, но смириться, нелегко. Наум Михайлович был шокирован, не знал как вести себя, вопросительно смотрел на меня.
— Да, Наум Михайлович, ничего, что было, не помнит. Меня так и не узнал, хорошо хоть поверил, что я бывшая жена.
Я попросила Игорька, чтобы он показал дяде Валере свой последний кукольный спектакль, а мы тем временем обсудим с Наум Михайловичем и мамой с чего начинать.
Он сразу отказался исключить Питер из истории Валерия.
— Вы там хорошо засветились, показали по ТВ его фотографию.
Предложил рассказать правду, признаться, как Галина увезла его со строительной площадки. Эту идею я отвергла. Галина боится ссориться со строительной компанией, а еще серьезнее – обвинят в похищении человека, это грозит судебным преследованием. Наум Михайлович не сразу отказался от своего предложения, мотивируя, что правду всегда защищать легче. Пришлось напомнить, они любят друг друга, а я не собираюсь брать Валерия к себе, выхожу замуж за Халецкого. Обсудив разные варианты воскресения Валерия, остановились на следующей истории.
Галина признается, что познакомилась с Валерием недавно, и, как журналистка, писательница, заинтересовалась историей, решила сама взяться за поиски его родственников. Встретила его в Сестрорецке, недалеко от своего строящего загородного дома. Он сбежал со стройки и попросил довезти до города. Когда нашла его родственников, он снова сбежал, и она показала его фотографию по питерскому ТВ.
Оставив Евдокию Андреевну и Наума Михайловича объяснять Валерию его легенду, что он должен рассказывать, а о чем умолчать, я ушла звонить Галине, рассказать придуманную историю. В принципе она приняла её. Посчитала лишь не скромным назваться писательницей.
— Какая я журналистка – писательница? Спросят, что написала, где печаталась. Не поверят.
— Поверят. Деловая женщина, издаешь книги. Не бедная. Говорила, еще недавно посещала тусовки, тебя помнит питерский бомонд.
— Не бедная…Последний взнос за дом никак не соберу.
— Приедешь – привози документы, решим твои проблемы.
— Тогда точно не поверят в мои искренние намерения. Подумают, узнала, у больного богатые родственники и приютила.
— Плюнь ты – подумают. Что хотят – пусть думают. Я давно не обращаю внимания.
Галина спросила, как Валерий встретил свой дом, узнал ли. Я рассказала, в заключение попросила не задерживаться с приездом.
Позвонила Лане, предупредила, что с минуты на минуту заедет Дорожин брать у нас с Валерием интервью.
— Приезжай, опереди его, обставишь нашу сплетницу.
Наум Михайлович поручил найти, все, какие сохранились документы, фотографии – всё, так или иначе связанное с Валерием, и поехал в Одинцовский ОВД начинать его воскрешение. Евдокия Андреевна напомнила звонить в институт Сербского и договариваться о приеме. В этот момент без обещанного звонка приехал редактор рублевской газеты. Когда дежурный охранник сообщил о его приходе, мне осталось только впустить его.
Эдик троекратно поцеловал меня, обнял. Мы с ним в приятельских отношениях с исчезновением Валерия, тогда газета в каждом номере сообщала о ходе расследования, до этого были шапочно знакомы. Позже он интервьюировал Кирилла и меня, приглашал в свою популярную рубрику «Пятнадцать вопросов…»
— Извини, без звонка, торопился. Должен подготовить материал в завтрашний номер. Раньше твоей подруги во «Всё обо всех».
— Опоздал. Она через минуту тоже прибудет, подожди немного, организуем пресс- конференцию.
Евдокии Андреевне поручила подготовить Валерия к фотографированию для газеты, достала из бара «Мартини» со льдом Эдику. Показывать Валерия до прихода Ланы не собиралась, но он неожиданно зашел в гостиную. Пришлось представить ему Эдуарда, сказать, что скоро подъедет еще Лана, журналисты хотят, чтобы рассказал о своих заключениях
— Как мы решили? – спросил он.
— Да. И ничего лишнего.
Эдуард поднялся, подошел, протянул руку для знакомства.
— Эдуард Дорожин, редактор местной газеты. К сожалению, раньше не были знакомы, но вашу историю знаю прекрасно,
Валерий представился, но поговорить с ним Эдуарду не удалось. Вошла Евдокия Андреевна и бесцеремонно увела Валерия переодеваться. Я успокоила Эдуарда, что поснимать успеет и задаст все вопросы, какие заготовил.
— Больной человек, не известно где и как провел последние семь с половиной лет. Года не прошло, как заговорил, а то был немым.
Пока я говорила с Эдуардом, приехала Лана. Поцеловавшись со мной и Эдиком, спросила, где же главный герой.
— Мама переодевает, чтобы вы с Эдиком сделали достойные фотографии, не позорили меня.
Я на диктофоны журналистов рассказала, согласованную с Галей и Наум Михайловичем версию. Тем временем Евдокия Андреевна привела Валерия, я познакомила его с Ланой, и он с ходу отпустил ей комплимент.
— У вас в редакции все корреспондентки такие красивые?
— Других в её газете не держат, – заверил Эдик, и обратился к Валерию. – Валерий Александрович, Елена Алексеевна рассказала, что вы сбежали со строительной площадки, где вас держали за раба, как там оказались?
— Знал бы сам, как оказался за забором с колючей проволокой! Сколько себя помню, всегда там был. Женщина, что помогла бежать, предполагает, что меня приняли за бомжа и силком затолкали туда. Она писательница, владелица книжного издательства. Считает, большинство работяг на стройке бывшие бомжи. Их отлавливают на улицах и вокзалах, выкупают у милиции. Повторю, это ее версия. Я могу лишь подтвердить, что держали меня, как и всех строителей хуже рабочего скота. Как рабов. За брак в работе избивали, закрывали в мокром подвале... Был ли я бомжем? Не знаю. К сожалению, у меня провал в памяти. Помню только то, что происходило со мной в последнее время. Полгода – год. А кто я, откуда, как меня звать, узнал несколько дней назад от своей жены, мамы и брата. Я так и не вспомнил их. Они очень хорошо относятся ко мне, заботятся, я не могу не верить им.
После длинного монолога Валерия, Лана и Эдуард засыпали его вопросами. Он обстоятельно отвечал.
— Трудно поверить, что перенесли столько испытаний, – начала очередной вопрос Лана.
Валерии перебил её.
— И еще что-то соображаю?
— Я не хотела вас обидеть.
— Не обижаюсь, одним кажется, я притворяюсь, другие считают чокнутым. Какой я чокнутый, если читать – писать умею, работаю на компьютере! Немного знаю английский язык. Соображаю пока медленно, правда. Многого не знаю, не понимаю, удивляюсь элементарным вещам как ребенок. Надеюсь, когда память вернется, вспомню всё.
Эдуард в это время сделал несколько фотоснимков и спросил, вероятно, самое главное, ради чего приехал.
— Какими планируете дальнейшие отношения с Еленой Алексеевной?
— Хороший вопрос, как теперь принято отвечать на телевидении. Имеете в виду, останемся ли вместе? Она была моей женой, но я абсолютно ничего не помню. Оставшись соломенной вдовой, через три года оформила развод. Какие могут быть вопросы, даже если действительно была женой? Сегодня я люблю другую женщину. Елена Алексеевна собирается замуж. Познакомила со своим женихом, мне он понравился.
— Не только жену, меня и брата родного не узнает, – вмешалась присутствующая Евдокия Андреевна.
— Я же не сомневаюсь, ты моя мама, сколько раз повторять! Другое дело, что не могу вспомнить тебя ни в одном эпизоде из прошлой жизни.
Эдуард спросил и меня о планах на будущее с Валерием.
— Валерий, по-моему, ответил. Займемся лечением. Сегодня – завтра поедем в институт Сербского. Не помогут – за границу отправимся. Надеюсь, память вернется. За те несколько дней, как мы встретились, я заметила подвижки в его сознании, так что настроена оптимистично.
Лана сделала несколько фотоснимков Валерия с матерью, со мной, и не удержалась от каверзного вопроса.
— Вся Рублевка знает, ты собираешься замуж за Михаила Халецкого, что теперь?
— Спросила бы что-нибудь полегче.
Эдуард весь превратился во внимание. Его это интересовало не меньше, но пока вопрос не задала Лана, не решался спросить.
— Вопрос актуален и для моих читателей, – заметил Эдуард. — Что написать?
— Подруги предупреждали: не давай интервью. Но вы ведь все равно, что-нибудь придумаете и напишите, отвечу я вам или нет.
— Как скажешь, так и напишу, – успокоила Лана.
— Хорошо, оба пишите: с Бурлаковым официально я разведена, ничто не мешает выйти за Халецкого. Валерий не возражает, сами слышали, он влюблен в Галину. Она вызволила его из неволи. Влюбилась. Так, Валера? – я повернулась к нему.
— Совершенно верно. Я уверен, что Лена моя бывшая жена, повторюсь, хоть и не помню ничего. Не верить ей и маме я не могу. Хочу, чтобы обе были счастливы.
— Обязательно напишите, что не оставлю его без помощи. Сделаю все, от меня зависящее, чтобы вернуть Валерию память. Не пожалею никаких денег. Если не помогут в институте Сербского, повезем Валерия в Израиль, Германию или еще куда-то.
Исчерпав все вопросы, Лана и Эдуард устроили нашей семье настоящую фотосессию, щелкая всех и всё.
— Вам бы привести с собой профессионального фотографа, мучаете нас, – возмутилась я.
— Оба будете отлично выглядеть, – заверил Эдуард и уехал.
Лана осталась, и я поделилась с ней некоторыми секретами, которые она обещала не публиковать. Согласилась, что фарисеи осудят меня, не по-христиански отказываться от больного человека, убеждала не переживать. Настоящие подруги поймут и не осудят.
30
В Одинцовском РОВД документов на Валерия не нашли. Прошло слишком много времени, меняли паспорта, вводили компьютеризацию документов.
Наум Михайлович спросил, где мы с Валерием были прописаны – в Жуковке или Люблино. Я открыла паспорт. Жуковка. Вспомнила, что раньше на Люблинской, а в Жуковке только зарегистрировали дом. Когда меняли паспорта, я прописалась в Жуковке. Выходит, Валерий остался прописан на Люблинской. Сказала Наум Михайловичу, и он поехал искать следы Валерия в Юго - Восточном округе.
Евдокия Андреевна торопила заниматься Валерием, не терять зря время. В поликлинике при институте имени Сербского, как и предполагала, меня бортанули – послали в районную за направлением, где решат, есть ли смысл обращаться в институт. Не помогло обещание хорошо заплатить. Насколько я помнила, после переезда в Москву, Валерий не обращался к врачам, искать его следы в поликлиниках бесполезно. Идти в ближайшую платную клинику за направлением – терять время.
Напрягла память, кто бы помог без волокиты показать Валерия светилам Сербского. Посоветовалась с Наум Михайловичем, он рекомендовал подождать несколько дней в надежде, что Валерию выдадут какой-нибудь временный документ. Объяснила, прежде чем им займутся в милиции, желательно иметь какие-то заключения медицинских специалистов. Он согласился.
Кто бы мог помочь? Высокопоставленных знакомых – мужей подруг много, но насколько они авторитетны в медицинском НИИ? Муж Вари – депутат Государственной Думы, мог бы помочь? Может через официальные каналы, а это очень долго. У отца Ланы наверняка связи везде, а в институте? Позвонила Маше посоветоваться, кого попросить. Вместе перебрали знакомых и остановились на моем бывшем свекре – советнике Президента. У Георгия Семеновича знакомые во всех сферах. Ему помогут и не за должность. Именно его не хотела просить. Слишком часто обращаюсь к нему.
Проводив корреспондентов, я взялась за телефон. Обрадовала Лариса, сказала, что уже можно подниматься в салон по новой шикарной лестнице. Со Светланой открывали салон, уборкой заняться пока рано. На первом этаже продолжаются строительные работы. День и ночь вывозят грунт из - под будущей подземной автостоянки.
Телефонные звонки не смолкали. Звонили любопытные подруги, звонила я. Решала проблемы Валерия и салона,
Валерий пожелал выйти на улицу, прогуляться. Пойти с ним я не могла и поручила его заботам Евдокии Андреевны. Спросила, не заблудится, может Даша с ними пойдет? От Даши свекровь отказалась, а предложила взять на прогулку Игорька.
— Он знает, как пройти на вашу главную площадь, детские магазины?
— Не заблудитесь, но не спускайте с него глаз.
Звонить Георгию Семеновичу на Старую площадь не решилась, убедив себя, что лучше сумею объяснить при личной встрече дома.
К концу дня приехал Наум Михайлович и поделился скромными успехами. Следы Валерия в Люблинском районе нашли. С чего начинать восстановление документов в УВД не знали и обещали посоветоваться с вышестоящим начальством, потом заняться.
— В любом случае снимут отпечатки пальцев, проверят, не числится ли в розыске как преступник. Нам следует сделать несколько фотографий в разных ракурсах, в том числе и для паспортов нашего и заграничного. Потребуются документы психиатрической экспертизы.
— Вечером пойду к Георгию Семенович просить помочь положить Валерия в НИИ Сербского на исследование, а если назначат, то и на лечение.
Боюсь, Валерию не понравится в больнице и сбежит. Скорее бы Галя приехала, с ней он более управляем. Еще не говорила ему, что придется полежать в больнице.
Перед ужином позвонила Галя, вспомнила мой рассказ о поездке в Новокумскую больницу.
— Ты говорила, что Михаила привезли военные из Чечни и есть их координаты. Надо сделать фотографию Валерия и отвезти в Новокумск, показать врачам. Если подтвердят, он, будем искать военных. Они наверняка, что-то знают, чего Валерий не помнит.
— Не уверена, что он был в Новокумске. Ты права, как мне не пришло в голову, съездить туда и встретиться с военными!
— Не могла бы поручить своему адвокату эту миссию?
— Мысль!.. Валера! – крикнула я, — Иди, поговори с Галей, я пока позвоню Наум Михайловичу.
Валера взял трубку и принялся рассказывать, где сегодня был, что видел. А я обрисовала Наум Михайловичу нашу с Галей идею о Новокумске. Объяснила, что ни я, ни она поехать в ближайшие дни не сможем. Он одобрил нашу идею, выговорил, почему сразу не рассказала, о подозрении бегства Валерия из Новокумской психиатрички.
— Завтра же пошлю Олега – своего помощника. С утра с ним придем к тебе, все объяснишь. Фотографии подбери.
Набрала Галину и сказала, что завтра в Новокумск выедет человек.
Фотографий Валерия не имелось, но сообразила, где их взять. Позвонила Лане, она снимала его для своей газеты. Лана оказалась на какой-то вечеринке в городе. Спросила, как получились снимки Валерия, не могла бы утром привезти несколько фотографий или переслать по эмэлу. Объяснила для чего нужны. Она пообещала. Можно сейчас самой его снять, но на интервью он был прилично причесан, одет. Опять готовить к съемке не хотелось, у Ланы наверняка получились приличные снимки.
После ужина поручила Изольде уложить Игорька, Евдокии Андреевне занимать Валерия, а сама поехала к Комаровским.
Георгий Семенович и Софья Михайловна встретили как родную, пожаловались на Кирилла, повторяли, что меня по-прежнему любят, я для них как дочь. Софья Михайловна предложила чаю. Я рассказала, как нашли Валерия, о его состоянии. Спросила Георгия Семеновича, не сможет ли помочь уложить Валерия в НИИ Сербского. Пояснила трудности – нет паспорта, нет направления, без чьей-то рекомендации там и не разговаривают.
ч
— Ты обращалась?
— Звонила в регистратуру, приемный покой.
— Попробую кое с кем поговорить. Почему днем не позвонила, когда все на местах? $Возможно, сегодня решили бы.
Ответила, что по телефону все не объяснишь, и звонить на работу, отвлекать и раньше не решалась.
Софья Михайловна, дотошно расспросив меня о Валерии и Гале, планах на замужество, поддержала морально. Посоветовала не комплексовать, если кто-то не поймет моего поведения.
31
На следующий день после завтрака адвокат привез своего помощника.
— Олег Васильевич Сергеев, – представил Наум Михайлович симпатичного молодого человека моих лет. Я как-то не задумывалась, что адвокат не может работать без помощников, и наверняка у Наум Михайловича он не один. Член Коллегии адвокатов занимался множеством дел, есть еще клиенты. Мои проблемы обычно решал он сам.
Поделилась впечатлениями о весенней поездке в Новокумск. Если верить главврачу, прошло полтора года со времени, как сбежал больной, в котором подозреваем Валерия. Он ли это – не уверена. На плохой фотографии, что мне показали, не был похож. Сколько находился в больнице, когда привезли туда, ничего этого я не спросила. Тогда не интересовало. Теперь понимаю, следовало всё узнать, на всякий случай записать адрес военных, которые привезли его в больницу, телефон. Олегу придется начинать всё сначала.
Лана прислала по Интернету три снимка, и я успела напечатать их на принтере. Валерий выглядел прекрасно. Респектабельный мужчина с добрым осмысленным взглядом. Сойдет за преуспевающего бизнесмена или популярного артиста.
— На больного нисколько не похож, – рассмотрев фотографии, констатировал Наум Михайлович, передавая снимки помощнику.
— Я бы хотел поговорить с Валерием, посмотреть на него, – предложил Олег.
— Лена, пригласи его. Вчера мы общались, вспомнить, где находился эти годы, он не может. Возможно, Олег найдет подход.
Я привела Валерия. Он поздоровался с адвокатом, спросил, что нового раскопал о его прошлом. Наум Михайлович только развел руками.
— Был когда-то прописан на Люблинской. Данные паспорта старые, с тех пор в стране поменяли паспорта. Больше никаких документов пока не нашли.
Олег спросил, не вспоминается ли ему больница, Новокумск, военные, Валерий не задумываясь, ответил, что никаких больниц не помнит, тем более названный город.
— Я хорошо знаю Петербург – Ленинград, Севастополь, чуть - чуть запомнил Москву, вернее Жуковку. Вчера побродили с Игорьком и мамой. Других городов не помню, если бывал раньше.
— Выстрелы, война вызывают какие-нибудь ассоциации? – спросил Олег, а надежде вытянуть из Валерия дополнительную информацию.
— Что такое война, отлично представляю. Насмотрелся в телевизоре.
Рассказала, что бывший свекор обещал положить Валерия в институт Сербского.
— Пока не увижу Галю, ни в какую больницу не лягу, – решительно отреагировал Валерий.
— Сегодня – завтра никто не собирается отправлять тебя в больницу. Галина приедет, и решим, – успокоила его и обратилась к Олегу. — Если вопросов больше нет, Валерий может уйти? Евдокия Андреевна ждет его идти в магазин.
Валерий ушел, а я продолжила вспоминать и инструктировать Олега как добраться в Новокумск. Забрав фотографии, Олег с Наумом Николаевичем уехали, пообещали держать меня в курсе новостей.
Георгий Семенович не позвонил в течение дня, вечером я тоже не решилась напомнить. Понимала, если не звонит, значит, пока не договорился.
Вечером позвонила Галя, долго говорила с Валерием и сообщила, что завтра вечером выезжает.
***
Присутствие Валерия в доме тяготило. Обо всем мы переговорили, чувств никаких к нему не испытывала. Cтыдно, наверное, должно быть. Три года прожили вместе. Но теперь это не он, совсем другой человек, которого я не знаю. Как убивалась, когда он исчез! Была уверена, люблю его. Даже про школьную свою любовь забыла… Всем, что у меня есть, кто я сегодня, обязана Валерию. Жила бы в панельной малометражке на окраине Самары, замужем за скромным сереньким самарцем и считала деньги от зарплаты до зарплаты… Почему сереньким? Выглядела я неплохо, фигура до сих пор 88- 59-90, могла и в Самаре отхватить приличного мужа! Подруги же выскочили замуж удачно.
Поразмыслив, пришла к выводу, холодность к человеку, который страстно любил меня, да и я, в общем-то, любила, связаны с моей последней увлеченностью Михаилом Халецким.
Заниматься своими делами, оставлять Валерия на попечение только мамы, было неудобно. По просьбе Евдокии Андреевны, мы втроем съездили в Москву, походили по городу, заехали в нашу первую с Валерием квартиру на Люблинской. Обстановка, вид из окон на пруд, что-то смутно напомнило ему, но без моей подсказки, сам не вспомнил бы.
На следующий день поехала в салон, где давно не была. Открыть в ближайшие дни вряд ли удастся. Представила, как мои подруги пойдут через не обустроенный первый этаж, прежде чем попадут на шикарную мраморную лестницу на второй этаж, и улыбнулась. Повернут обратно. Хотела спуститься в подземелье, посмотреть в какой стадии будущая автостоянка. Но встретившийся еще наверху прораб отговорил.
— В следующий раз возьмете с собой резиновые сапоги, на голову плащ с капюшоном – и добро пожаловать. Сам проведу экскурсию. – Он помолчал и добавил. — Впрочем, плащ брезентовый я вам найду. Главное чтобы сапоги были и оденьтесь не так празднично.
Про себя подумала: разве я одета празднично? Обычно.
Вечером третьего дня позвонил Наум Михайлович и передал, что Олег показал фотографии главврачу Новокумской психиатрической больницы и тот почти признал Валерия, как своего сбежавшего пациента. Почти, потому, что на фото Валерий слишком респектабелен, взгляд осмысленный, трудно узнать в нем бывшего больного. В больнице он находился около трех лет, не разговаривал. К концу пребывания начал произносить отдельные слова. Удивительно, ничего не помнил, не соображал, однако с удовольствием просматривал газеты. Все попытки узнать у него, а понимает что-то в прочитанном, не удавались. Олег взял адрес капитана, что привез больного, и поехал искать его в Моздок, не найдя следов по телефону. Наум Михайлович поручил ему искать капитана по всему Кавказу и не возвращаться, пока не встретится, а меня заверил, если бы в больнице определенно признали Валерия, Олег возвратился. Получается, не уверен, раз считает необходимым показать фотографии еще армейскому капитану.
Поздно вечером, я уже собиралась ложиться, позвонила Галина и сказала, что через час выезжает поездом номер три, прибудет в Москву на Ленинградский вокзал в восемь ноль - ноль. Просила встретить, чтобы не плутать в поисках Рублевки и моего дома. Я пообещала и попросила напомнить фамилию.
— Не смогу встретить – пришлю водителя, станет у пятого вагона с табличкой с твоей фамилией.
Зашла к Валерию и обрадовала: завтра утром приезжает Галя. Он очень обрадовался и выразил желание поехать встречать, я пообещала взять, если сама поеду. Позвонила Саше.
— Бери ручку, пиши. Ленинградский вокзал, поезд номер 3 вагон 5, сделаешь табличку
«Вороненко Галина». К восьми ноль - ноль встанешь у вагона, встретишь молодую симпатичную женщину и привезешь. Рассчитай время, чтобы не опоздать. Может, я поеду с тобой, тогда табличка не понадобится.
.***
Я проспала, Даша не позволила меня будить, и Саша поехал на вокзал один. Завтрак, сказала Даше, перенести, дождемся Галину. Саша встретил её, и минут через сорок они входили в дом.
—Успел проскочить, пока кремлевские чиновники с мигалками не отправились на работу.
Мы обнялись, расцеловались, как родные и я повела её в дом. Валерий уже ждал, и, увидев, бросился к ней. Не стесняясь матери и меня, они слились в объятиях и поцелуях, долго шептались, пока Даша не остановила.
— Успеете намиловаться. Быстренько переодевайтесь, мойте руки и за стол!
— Я бы душ или ванну с дороги приняла вначале, – заметила Галя.
— Мы не завтракали, ждали тебя, – решительно остановила её Евдокия Андреевна. — Позавтракаем, потом ванну примешь. Не из кочегарки.
— Мама права. Не задерживай всех. Позавтракаем вначале.
Галя рассказала, что все дни с утра до позднего ночи закрывала дела в издательстве, передавала заму. Спросила, каковы перспективы с НИИ Сербского. Объяснила, этим занимается бывший свекор. Помощник нашего адвоката был в Новокумске, в больнице. Валерий на последних фотографиях не очень похож на их пациента. Главный врач не дал сто процентов уверенности. Теперь Олег разыскивает военных, которые его привезли, покажет снимки им.
После завтрака Галя с Валерием уединились и долго о чем-то секретничали. Потом я показывала Гале квартиру, её комнату. Предложила, если пожелает, может разделить спальню с Валерием.
32
Из Новокумска Олег отправился в Ростовскую военную комендатуру. Там объяснили, что разыскиваемая воинская часть давно передислоцировалась в Московский военный округ. Однако нашелся майор, который дал адрес своего приятеля подполковника в отставке, который должен знать Сергеева. Олег нашел его и тот сообщил, что капитан Сергеев давно майор, если не подполковник и служит в Ханкале, номера воинской части не знает.
Олег доложил шефу обстановку и Наум Михайлович отправил его в Ханкалу. Добирался туда Олег долго и только к концу следующего дня оказался в воинской части. Бдительный патруль задержал его, как подозрительную личность. Лишь в штабе, когда показал документы частного сыщика и объяснил цель поисков майора, его привели к Сергееву.
Майор не сразу вспомнил поездку в Новокумск с глухонемым мужиком. Олег показал фотографии и майор, как и главврач больницы, ответил уклончиво.
— Представительный мужик… Прическа… Мы отвозили постриженного под арестанта «уо». Взгляд, глаза вроде похожи. Когда это было! С тех пор я успел получить майора, служил в Ростове, снова направили в Чечню.
Выслушав историю Валерия, он привел Олега в благоустроенное офицерское общежитие, предложил принять холодный душ.
— Горячая вода неизвестно когда будет. Посидим, поговорим, а завтра утром будет борт до Ростова, отправлю тебя.
Олег взял в буфете при общежитии бутылку, колбасы. Сергеев достал вторую бутылку водки.
В комнате кроме них был еще капитан и все трое сели за стол. Он хотел сбегать еще за бутылкой, но Олег убедил, в жару не может пить.
— Так рюмочку, за знакомство. И всё.
Рассказ майора Сергеева я записала на диктофон в передаче Олега.
… Рота закончила прочесывание небольшого лесного массива, возвращалась на базу и тут солдаты задержали полуголого волосатого, как Робинзон Крузо, мужика. Длинные волосы, борода. Похоже, не брился несколько лет. На все вопросы пленный только мычал. Сквозь заросшую шевелюру рассмотрели, мужик славянской внешности. Командир взвода скомандовал солдатам.
— Расстегните штаны, посмотрите, обрезан? Не похож он на чеченца.
Мужик был не обрезан, но мог быть украинцем или иностранцем, раз не хочет говорить. Осмотрели плечи, нет ли участка загрубевшей кожи от ношения автомата. Снова пытались разговорить, он не отвечал и похоже не слышал.
Привели в штаб. Командир псих*ет: притворяется. Расстрелять и все дела!
Пленный не отреагировал. Открылась дверь, солдат нё с ящик с тушонкой, и нечаянно уронил, раздался грохот. Все, кто был в комнате, оглянулись, лишь пленный не повел головы. Тогда один из офицеров выстрелил у него за спиной, пленный опять не отреагировал.
— Да он глухонемой! – догадался кто-то.
Позвали солдата, понимающего азбуку глухонемых. Он попытался говорить знаками, но пленный не понимал, пытался улыбнуться. Вдруг он словно проснулся. Показал на пишущего в углу сержанта, подошел к нему и стал делать руками непонятные знаки. Сержант догадался: просит бумагу и ручку.
Ему дали бумагу и шариковую ручку. Пленный начал рисовать дом - сарай, ишака, горы, женщину и ребятишек. Рисунок выходил очень правдоподобный, умел пленный рисовать.
— Был в плену у чеченцев, – догадались военные.
Подошел кто-то из офицеров, отобрал ручку и записал на листке «Кто ты?». Вернул ему авторучку, вложил в руку и показал знаками: напиши! Пленный аккуратным почерком вывел «Кто ты»?
Другой офицер, знающий английский, написал « Who are you»? Немой каллиграфическим почерком повторил английские буквы.
— Не понимает, что от него хотят.
Пришел врач, осмотрел пленного, попытался разговорить.
— Контуженный. С психикой не в порядке. Для начала побрить бы великовозрастного Маугли.
На ночь на пленного надели наручники и прицепили к кровати. Утром полковой парикмахер побрил его наголо. Теперь мужик больше походил на азиата.
После утреннего развода часть прапорщиков и офицеров скучали без дела и решили развлечься. Объявили пленному, что поведут на расстрел, пленный в ответ заулыбался.
— В последний раз спрашиваем, будешь продолжать разыгрывать из себя ненормального или скажешь, что делал в лесу? У кого служил?
Поставили пленного возле деревца, привязали. Трое солдат вскинули автоматы, словно приготовились расстрелять его. Пленный знаками показал на землю, надо рыть яму для могилы, что нужна лопата.
— Да он издевается над нами! – воскликнул один из шутников.
Подошел еще один офицер, вместо того, чтобы выговорить за такие бесчеловечные шутки солдатам, дал команду выстрелить выше головы. В разнобой раздались несколько выстрелов. Пленный не испугался! Действительно ненормальный. Врач определил ему лет под сорок, не солдат, возможно русский офицер. Пленного развязали и разрешили свободно передвигаться по базе. По каким-то делам на базу приехал подполковник медицинской службы. Он тоже осмотрел неизвестного мужчину и пришел к заключению: наш мужик – офицер или прапорщик, надо отправить в Ростов в госпиталь. Туда летел самолет. Пленный не буйный и Сергееву, отправляющемуся с солдатами в командировку в Ростов, поручили доставить неизвестного в Ростовский госпиталь.
Там после беглого осмотра определили, что он не военнослужащий и больного следует направить в гражданскую специализированную психиатрическую больницу. Получилось так, что именно Сергееву поручили отвезти неизвестного в Новокумск.
Выслушав рассказ Олега, мы так и остались в неведении, о Валерии шла речь или о ком - то другом.
— Не вспоминаешь? – спросила Галя. Валерий вместе со всеми слушал отчет Олега.
— Не думаю, речь обо мне.
— Не мог оказаться в плену у чеченцев? – спросил Олег.
— Из Москвы и в Чечне? – не согласилась я. — Я тоже склоняюсь, то был другой человек.
Олега осенило устроить еще одну проверку.
— Не составит вам труда нарисовать дом – сарай, ишака, горы и женщину с детишками, – попросил он Валерия. Я принесла бумагу и карандаши.
Валерий довольно понятно изобразил домик на фоне горного массива, женщину с ребенком на руках, рядом еще двоих детей и жеребенка.
— Не была в Чечне, но пейзаж явно кавказский, – заметила Галина, рассмотрев рисунок. — Не знала, что хорошо рисуешь. Бывал когда-нибудь в горах?
— Сомневаюсь. Телевизор, возможно, подсказал картинку.
В итоге обсуждения к единому мнению не пришли, был ли Валерий в Чечне.
33
Позвонил и обрадовал Георгий Семенович. Решен вопрос с Валерием. Продиктовал телефоны, фамилии к кому обратиться. Я немедленно связалась с профессором Максимовым, и он назначил встречу на завтрашнее утро.
Кое-как дождавшись утра, я посадила в машину Валерия, Галю и Евдокию Андреевну и поехали в Кропоткинский переулок, в институт. Профессор предложил всем кроме Валерия посидеть в приемной, пока осмотрит его. Евдокия Андреевна настаивала на своем присутствии, но профессор был неумолим.
—Подождите. Я приглашу.
Долго продержав Валерия в кабинете, наконец, пригласили нас. После беседы с Валерием, профессора интересовало, что мы знаем о нем. Я рассказала, как он исчез, как искала. Галина и Евдокия Андреевна дополнили последними событиями.
Галина вспомнила, на стройке мастер рассказывал, что после того как Валерий попал под электрические провода высокого напряжения к нему вернулась речь и слух. Предложила лечить электрошоком.
Профессор рассмеялся.
— Знаете, как лечить больного, а пришли к нам.
— Некоторым больным вы же вживляете электроды в мозг, и они становятся нормальными людьми, – не сдавалась Галина.
—Нет необходимости что-то вживлять, могу сказать даже после поверхностного осмотра и беседы с ним. Профессор выписал направление в стационар и посоветовал зайти сейчас в приемный покой. Я положила ему в карман халата пять сотенок евро. Они сыграли свою роль. Когда мы обратились в регистратуру приемного отделения, нас уже ждали.
Очень вежливая девушка предложила положить прямо сейчас, и тут же добавила, что сегодня нет смысла – уже поздно, и никто серьезно заниматься больным не станет, лучше завтра с утра придти. Дала листок с перечнем необходимых вещей, какие больной должен иметь с собой: зубную щетку, бритву и т.п.
***
На следующий день мы приехали укладывать Валерия в стационар. С приездом Галины он стал более покладистым, она дала слово каждый день навещать, и Валерий согласился лечь в больницу.
Мой небольшой аванс профессору помогал и дальше. Валерию предложили одноместную палату. Дежурная врач, однако, посоветовала положить Валерия в двухместную, куда уже подобрали для него соседа.
— В его положении полезнее постоянное общение, а не одиночество.
Нам выдали халаты, на ноги бахилы и мы проводили Валерия в палату. Вторую кровать занимал мужчина лет пятидесяти. Он приветствовал подселение Валерия. Представился.
— Николай Анисимович Костенко. Рад, что будет у меня собеседник.
— Валерий Бурлаков. Валерий Александрович, – в последние дни, как он узнал свое настоящее имя, ему доставляло удовольствие, представляясь, называть себя.
— Николай Анисимович человек разговорчивый, не будет скучно, – пояснила врач.
— А что с ним? – показывая на больного, спросила Евдокия Андреевна.
— Проблемы с головой. Когда боли не особо мучают, люблю поговорить. Здесь я на обследовании, – пояснил сосед по палате.
В палате были туалет, умывальник, холодильник, телевизор с наушниками. Евдокия Андреевна первым делом осмотрела прикроватную тумбочку, сложила на полки Валерины вещи, на столик положила мобильник, фрукты и воду отправила в холодильник. Мы посидели недолго, пришла медсестра и увела Валерия, нам посоветовала попрощаться с ним до завтрашнего утра.
— Я тебе вечером позвоню! – целуя Валерия, сказала Галина.
***
Дни бежали, Валерия смотрели специалисты, прописывали какие-то процедуры. Через Кирилла я доставала немецкие дефицитные лекарства. Общение с соседом по палате не давало ему скучать.
Галя ежедневно, а то и дважды в день приезжала в институт, поддерживать морально. Я предложила ей пользоваться моей «Ауди» для поездок по городу и в клинику. Самой ездить по московским улицам Галина не решалась и брала водителя. Евдокия Андреевна тоже каждый день бывала у Валерия. Часто приезжала вместе с Галей, изредка со мной. И Галя, и я платили дежурным сестрам и санитаркам, нас пускали к Валерию в любое время.
Я продолжала встречаться с Михаилом, иногда он заходил ко мне, играл с Игорьком. Вечера посвящали вечеринкам у друзей и тусовкам, несколько раз были в театре, ночи часто проводили в квартире на Люблинской.
Валерий чувствовал себя превосходно, много улыбался, всё больше походил на себя, которого я помнила. Схватывал на лету новую информацию, много читал. Понравился вдруг японец Мураками Харуки. Читал быстро и мы с Галей обзванивали книжные магазины, искали ему все новые переводы, пока не прочитал всё. Благодаря Валерию, и я пристрастилась к японскому писателю. Когда-то по рекомендации Кирилла я прочла лишь «Кафка на пляже» и рассказ «Тони Такитани» после просмотра фильма по нему. Потом Харуки мне не попадался, а теперь вместе с Валерием взялись за японца и мы с Галей.
Несмотря на общее улучшение здоровья, память Валерия к прошлому не возвращалась. Он в деталях помнил события, разговоры, людей и фильмы – всё, начиная с каторжной работы на стройке, как оказался у Галины. Ученые ломали головы, что еще предложить пациенту. Диагноз аналогичен питерскому, рекомендации: ждать, что со временем память возвратится. Евдокия Андреевна предлагала немедленно забрать из клиники и везти к заграничным врачам. Благо, со дня на день обещали российский и заграничный паспорта.
Пока врачи исследовали Валерия, Наум Михайлович практически завершил возрождение Валерия Александровича Бурлакова, как гражданина Российской Федерации.
Осталась одна формальность – проверить отпечатки пальцев. Как ни доказывал наш адвокат, что это лишнее, предлагал милицейским экспертам приехать в клинику и взять отпечатки, раз так необходимо, все впустую. Валерию требовалось явиться самому. Не лежачий больной, но врачи не разрешали покидать клинику, травмировать психику.
— Я успокаивала Евдокию Андреевну и адвоката.
— Что, горит? Выпишется из клиники и съездит.
Наум Михайлович торопил оформить паспорт, пока на месте нужные люди. На носу бархатный сезон, кто-то уедет.
У меня дома Галя не скучала без дела, помогала по хозяйству Даше, занималась с Игорьком, торопила меня с приведением в божеский вид салона, куда привезла ее однажды. Как и я оказалась трудоголиком.
Неожиданно позвонила её подруга Валентина и огорошила новостью. Молодая жена Сергея Вороненко выгнала его из дома и подала на развод. Дмитрий вынужден снимать номер в гостинице. Не застав Галину в Питере, пришел к ней поплакаться на судьбу.
— Раскаивается, готов ползти на коленях за прощением, – рассказывала Валентина. — Я объяснила, что ты встретила достойного мужчину своего возраста и скоро оформишь брак. Он умоляет убедить тебя простить его, у вас сын Герман.
— А ты?
— Что я? Обещала поговорить с тобой, решать должны сами.
— Я имею в виду, что посоветуешь?.. Не могу представить, как после всего жить вместе. Герман, вероятно, не поймет меня, если не прощу отца. Повзрослеет, разберется.
— Все-таки двенадцать лет вместе… А Миша…Или как теперь звать, Валерий. При всех положительных качествах темная лошадка. Влюбилась, как школьница. Ничего не зная, кто он, что.
— Советуешь простить, принять Димку? Ты бы приняла беглого мужа?
— Мой не собирается возвращаться. Он и не знает, жива я или нет.
— Если Валерий не оставит, как вернется память, посвящу всю себя ему.
Они еще долго говорили, и как позднее призналась Галя, подруга внесла смятение в душу.
34
Тем временем, пока Валерия продолжали исследовать в институте Сербского, Наум Михайлович, не посоветовавшись со мной и Галиной, послал помощника в Сестрорецк, на строительную площадку, где работал Валерий.
Стройплощадка оказалась разгорожена, в поселке завершались работы по благоустройству. В домах еще продолжались работы. Вели их строители другой фирмы и никого из начальства Олег не застал. Зато на вокзале Сестрорецка повезло познакомиться с ожидающим электричку бомжем, который, как и Валерий строил поселок за забором. Помощник адвоката, накормил бомжа, взял ему чекушку, и тот рассказал много интересного. Оказалось, историю с глухонемым, которого шибануло током и он заговорил, знает. Ничего о Валерии сказать не мог, но помог представить, как тот оказался на стройке.
— Приехал я в Питер из Калуги. Пришел устраиваться на стройку, без вида на жительства не берут. Тут подошел мужчина и пригласил меня и еще одного бедолагу поехать с ним в Сестрорецк, где нужны строители всех специальностей, оформляют вид на жительство.
Привезли нас. Рядом лесок и озеро, в другую сторону Финский залив – море. Красотища! Питер всего в тридцати километрах. Да только ни разу не удалось подойти к этому морю. Провели через проходную на территорию – и прямиком к строительному вагончику. Ворота строительной площадки за нами захлопнулись на три года, – вспоминал бывший раб. — Я огляделся: спальные места в два этажа, как на зоне, голые матрацы и подушки без наволочек, в углу старенький телевизор.
Первое время я и мои соседи по вагончику работали на совесть, с семи утра до десяти вечера, надеялись, хорошо заплатят. Прошел месяц, зарплату не дают. Стали требовать. Охранники принялись избивать тех, кто особенно громко выступал, запирали в подвал. Сказали, что денег вообще не получите. Сбежать невозможно: у единственных ворот в заборе с колючей проволокой, круглосуточно вооруженные охранники, территорию охраняют овчарки, – делился с Олегом мужик.
— За всё время не получили ни одного выходного. Изредка нас в крытой машине с охраной и собакой перевозили на другие стройки. Мой напарник сумел сбежать. Ему что – бумаг никаких, а мои документы в первый день забрали, куда бежать без них? Когда работы в поселке подошли к концу и людей начали развозить по другим объектам, воспользовавшись неразберихой, я сбежал. Поскитался несколько дней, но куда без документов. Пришел обратно на место бывшей стройки в надежде выпросить документы, но, ни начальства, ни конторы уже не нашел.
Олег не успел задать всех вопросов, как недалеко от перрона остановился джип, из него вышли, и не торопясь, подошли трое мордоворотов. Ничего не говоря, они подошли к бомжу, заломили руки, надели наручники и повели к остановившейся возле джипа синей «Хонде». Олег пытался остановить их, спросил на каком основании уводят упирающего мужика. Один из мордоворотов показал красные корочки: милиция, двое других посоветовали не вмешиваться. Мужичок пытался вырваться, что-то объяснить, ему зажали рот. Олег не очень поверил, что милиция, но связываться на безлюдном перроне, не решился. Рассмотреть номер на джипе не удалось, а номер «Хонды» запомнил и позже записал.
Адрес фирмы, возводившей поселок коттеджей, Олег нашел. Теперь основной состав строителей работал в городе, в Приморском районе строили жильё для сотрудников Конституционного суда, переезжающих из Москвы.
— Дома для челяди, а какие! Нам, коренным ленинградцам, не снились такие квартиры, – показала на два возводимых дома, словоохотливая женщина. — Для судей и чиновников высокого ранга возводят коттеджи на Крестовском острове.
В руководстве строительной фирмы Олега приняли без проблем и согласились помочь в его поисках. Он показал фотографии Валерия, вызванным начальнику участка и прорабу, работавшим в указанное время под Сестрорецком, напомнил историю с упавшими электропроводами. Как и следовало ожидать, никто ничего не слышал о происшествии с глухонемым рабочим, заговорившем после поражения током. Фотографию не признали. Строгие меры охраны объяснили заботой о строителях, среди которых немало выходцев с Кавказа, и охранять их приходится от агрессивно настроенной местной молодежи, распоясавшихся в последнее время скинхедов.
Встреча со строителями нисколько не прибавила к прошлому Валерия, а за собой Олег заметил слежку. Следили на «Хонде», в которую втолкнули встреченного в Сестрорецке бомжа. Дураки! Не пришло в голову, что мог запомнить номер. Понял, фирма под солидным прикрытием, добыть информацию или воздействовать на руководство будет сложно.
Поехал на телевидение, назвал день, когда фото потерявшего Валерия показали по ТВ. Там с трудом нашли следы, объяснили, что фотографию показали через отдел платных объявлений.
—Два показа в дневное время не вызвали откликов, – пояснила редактор. — Днем мало кто смотрит рекламу. Фотографию следовало показать в популярной программе в прайм – тайме.
Едва Олег вернулся в номер гостиницы, в дверь постучали и вошли два милиционера с проверкой документов.
— Все мои данные в ресепшен имеются, – недовольно заметил Олег. Милиционеры объяснили свой визит антитеррористической необходимостью проверить всех жильцов, узнать цель приезда в Питер.
Внешний вид милиционеров и манера общаться насторожили Олега. Одного, показалось, видел на станции в Сестрорецке. Предположил, что визит связан с посещением руководства строительной фирмы. Решил держаться на всякий случай вызывающе, показать, что не боится их.
— Не будем играть, господа! Я юрист, представляю Московскую адвокатскую контору «Солерн и Ко». Имею лицензию частного детектива. Порядки и законы знаю лучше вас. Вы пришли без представителя отеля. Я бы должен попросить вас предъявить документы, но и так понятно, они у вас в порядке. Садитесь и давайте на чистоту. Скажите честно, что вам от меня нужно?
Его агрессивный тон обескуражил «милиционеров», на мгновение они растерялись. Только рты не раскрыли от изумления. Никак не ожидали от интеллигентного москвича такой встречи.
— Мы представители власти и участвуем в антитеррористической операции… – Олег не дал договорить. — Не продолжайте! Приехали на джипе или синей «Хонде»,– он открыл блокнот и продолжил – ОР 02-03, 78 – ой регион – рискнул назвать номер Олег и не ошибся.
— Каким образом вы увидели из номера машину? – искренне удивился капитан и окончательно выдал себя.
— Интуиция, господа, интуиция!
— Вы наблюдательны, – произнес лейтенант на самом деле старший из них. — Приятно беседовать с умным, все понимающим человеком. Какова цель приезда в Питер?
— Можете доложить шефу, пусть не беспокоится. Визит частный, надеялся узнать о прошлом своего клиента. Он страдает отсутствием памяти. Возможно, какое-то время находился среди рабочих вашей фирмы на строительстве коттеджного поселка в Сестрорецке. Память у него полностью атрофирована. А чтобы лечить, восстановить память, необходимо больше знать о его прошлой жизни. Выяснил, помочь ваше начальство не может или не желает. С этим и отбываю в Москву. На ваше поведение стучать не собираюсь. Хотя своими глазами видел, какими методами набираете рабочих. – Олег помолчал. — Надеюсь, ответил на все вопросы?
— А с какой целью ездили на телевидение? – спросил милицейский капитан.
— Не рассказывать о подневольном труде строителей, уже говорил. Не так давно по телевизору показали фотографию моего клиента в надежде, что кто-то узнает, откликнется, и мы сможем заглянуть в его прошлое. К сожалению, показывали днем, и никто не отозвался… Наблюдение за мной можете снять. Никакой опасности для ваших людей не представляю и вечерним поездом убываю в Москву.
— Ваш клиент работал в коттеджном поселке?
— Я уже говорил, мы не уверены. Скорее всего, работал, но не помнит. – Олег любил поиздеваться над незадачливыми коллегами. — Теперь о вас. Конечно, шефу вы не доложите, но себе на ус, как говорится, намотайте. Работаете топорно, милицейскую форму носить не умеете. Не подумали, что эту «Хонду» я уже видел в Сестрорецке? Плохо, господа, работаете. В Москве вас не стали бы держать.
—Ладно, не тебе судить о нашей работе.
— Это верно. А на брудершафт мы не пили, так что извольте обращаться на вы, а то могу и пожаловаться шефу. Все выяснили, больше вопросов нет? Тогда прошу! – Олег подошел к двери и открыл её. — Я хочу душ принять.
Милиционеры ушли, негромко матеря Олега, а в его лице всех москвичей, за их гонор считать питерцев провинциалами.
35
Известие, что Дмитрия выставили, и теперь ищет ее, как ни хотела Галина выкинуть из головы, преследовало. «Я сделала выбор, Валерий моя судьба. Дима – до боли знакомое прошлое. Приятное и ужасное. Хорошего, конечно, больше… Зигзаги в отношениях начались с ростом благосостояния...».
Вспомнилась свадьба, маленькая однокомнатная квартирка на Гражданском, доставшаяся после смерти бабушки… Первые заработки, когда экономили каждый рубль. Счастливое время … Неделя в Париже… С рождением Германа начались первые проблемы… Димка стал зарабатывать огромные деньги. Купили трехкомнатную квартиру на проспекте Просвещения. Денег в семье становилось всё больше, а трещина в отношениях непрерывно расширялась, несмотря на обоюдное желание наладить отношения, вернуть в семью радость и счастье, сопровождавшие первые годы совместной жизни.
Желание Дмитрия встретиться внесло смятение в душу. Он уговорил Валентину дать её номер сотового телефона, и теперь Галина ждала его звонка. И Дмитрий позвонил, приехал в Москву.
Она собиралась в клинику к Валерию, уже вызвала водителя, когда услышала в мобильнике знакомый голос.
— Галя, я в Москве. Скажи где ты, я сейчас приеду.
— Зачем?
— Очень хочу увидеть. Надо поговорить.
— Считаешь, есть о чем говорить? Мне кажется, не о чем.
— Скажи, где находишься. Я подъеду!
— Я сама подъеду. Диктуй адрес!
Они встретились в гостинице «Меридиан». Дмитрий бросился, было обнять её, но Галина вывернулась.
— Это ни к чему. Что хотел сказать? Говори!
Он неуверенно начал о совершенной ошибке, напомнил про сына. Она перебила.
— Предательство называешь ошибкой … Не о чем нам говорить.
По её тону, поведению, Дмитрий понял, разговора не получится. Зря приехал.
За четыре года он заметно изменился, постарел, но не это удивило её. Удивило, что никакие чувства не проснулись. Этого больше всего опасалась Галина. Боялась, что, увидев, пожалеет, вспомнит прошлое, бросится к нему. Простит предательство, забудет, что последние годы каждую ночь ложился в постель к другой женщине, говорил ласковые слова. Те же, что когда-то ей. Моложе её. Веселой и беззаботной, не пережившей испытания, что выпали им, прежде чем в семью пришел достаток, позволившей получать радости от жизни.
— Ждал, брошусь в объятия, обрадуюсь возвращению блудного мужа? Нет, Дима, все в прошлом. Мне тебя искренне жаль, но возврат в прошлое невозможен. У меня другая жизнь и тебе в ней нет места. Встретишь еще достойную женщину. Будь только осмотрительнее. Жених ты завидный. Найдется немало желающих разделить твое одиночество.
— У нас сын.
— Он уже взрослый всё поймет. Мы с тобой, надеюсь, сохраним добрые отношения.
Расставание получилось грустным. Галина искренно жалела бывшего мужа, Дмитрий был удручен, надеялся, Галя простит, примет. Встреча показала тщетность надежды.
«Вот и всё! Обратной дороги нет!..» Первые месяцы Галина еще мечтала, что Димка одумается и придет просить прощения. Шли недели, вместо прощения, пришел за документами на развод.
Покинув гостиницу, Галина поехала в Кропоткинский переулок к Валерию.
***
В коридоре, у палаты Валерия, Галину встретила толпу людей, большинство в халатах. Они оживленно что-то обсуждали. Она вошла в палату и увидела, что с Валерием всё в порядке. У Галины отлегло от сердца… Сидит на кровати, здесь же мать и Елена. На стуле рядом, мужчина без халата записывает что-то в блокнот. Здесь же еще несколько незнакомых людей в белых халатах.
— Что произошло? – с порога воскликнула она, подошла, поцеловала Валерия. Он оторвался от беседы с мужчиной, собрался объяснить ситуацию, следователь, беседовавший с ним, а это был
— Выйдемте, пожалуйста, в коридор! Необходимо переговорить с вами.
Я остановила их.
— Она ничего не знает, только пришла. – Повернулась Галине. — Сосед вчера долго не мог заснуть и попросил у Валерия снотворные таблетки. Принял таблетку и не проснулся. – Галина только теперь заметила, что кровать Николая Анисимовича застелена и его нет. — Нас с тобой подозревают в умышленном убийстве. Им обоим снотворное не выписывают, а Валерию я принесла по твоей просьбе.
— Нас в убийстве? – остановилась Галина, все еще не врубившись в ситуацию. — Ему нельзя употреблять снотворное?! Взрослый же человек! Должен был знать!
— Вы нарушили наш распорядок, принесли неизвестный препарат, да еще предложили другому! Прими таблетку ваш больной, не исключено, и он погиб бы. В ближайшие часы поступят результаты анализа нашей лаборатории, узнаем, что это были за таблетки! – набросилась на Галю незнакомая женщина в белом халате.
— Я не на рынке у цыган купила – в аптеке. И даже не в частной, а государственной. Сама пользуюсь, когда не могу уснуть, – объяснила я.
В эту минуту в палату вбежал взволнованный заведующий отделением и громогласно объявил.
— Название таблеток не соответствует содержанию! Полностью анализ состава сделать не сумели. Отправили в криминалистическую лабораторию. Но уже ясно, это не люминал.
— Фенобарбитал, – подсказала я.
Завотделением посмотрел на меня ненавидящим взглядом, столько хлопот мы с Валерием принесли, и саркастически заметил:
— Спасибо, просветили. Не знал, что люминал теперь называется фенобарбиталом.
Прибыл милицейский следователь, расспросил, что да как, и не нашел состава преступления.
— Чего подняли панику?! Здоровый человек может не проснуться от снотворного. – Не стал составлять протокол случившегося, записал только адреса и телефоны мои, Галины, Евдокии Андреевны, заведующего отделением и уехал.
Прокурорский следователь продолжал допытываться у Галины, что она знает о таблетках. Почему, когда Валерий попросил снотворное, принесла не сама, а поручила его бывшей жене. Не допускает мысли, что я хотели отравить Валерия, и подменила таблетки.
— Зачем? – недоумевала Галина.
— Это и надо выяснить. Подругу свою, значит, не подозреваете? А у неё есть повод избавиться от бывшего супруга.
— Что за ужасные предположения! Ни за что не поверю. Никому в голову не придет такая мысль. Главное – с какой целью?! Потом, пока не установлено, что таблетки подменили. Сама видела, они лежали у Елены Алексеевны дома на прикроватной тумбочке, она пользовалась ими.
— Извините, не собирался вас обидеть. Профессия моя задавать не лицеприятные вопросы.
Неожиданно меня осенило, а если следователь прав? Отравить собирались Валерия, а он в эту ночь не воспользовался снотворным. Кто-то проник в палату и подменил платку с таблетками. Повод есть. В Самаре Генеральная прокуратура вернулись к давним делам, связанным с Волжским автомобильным заводом. Валерий был членом Совета директоров «ЛогоВАЗа».
Оставив Галю и мать с Валерой, я вышла в коридор и позвонила Сергею, поделилась подозрением, рассказала о происшествии. Он сразу поддержал моё предположение – это покушение на Валерия, потребовал немедленно нанять профессиональных охранников, чтобы ни на минуту не оставляли его.
— Не знаю, согласится ли администрация института.
— Мне приехать, заняться охраной? Дня через два буду!.. Прямо сейчас же займись! Я здесь постараюсь выяснить обстановку.
В палату тем временем прибывал любопытный народ. Предположения строились одно нелепее другого.
— Всякие происшествия случались в клинике, но чтобы перепутать лекарства или отравить, – никогда, – заметил подошедший мужчина в халате, наверняка врач.
— Не перепутали. Заменили.
— Что вы раньше времени шум-гам подняли, всех наших больных перепугали! В лаборатории еще не пришли к окончательному выводу. Последнее слово за патологоанатомом.
Я вернулась в палату и передала Евдокии Андреевне и Гале разговор с Сергеем.
— Валера несколько дней хорошо засыпает без снотворного и не пил таблеток. Это и спасло, – согласилась с подозрениями Евдокия Андреевна.
— Начитались детективных романов, – остановил меня следователь, услышавший, мой рассказ о реакции Сергея. — Пока не сделают полного анализа оставшихся таблеток и не получим заключение патологоанатома, рано делать выводы.
— Вы первый высказали такое предположение, – заметила Галина.
Я спросила следователя, как он считает, есть смысл поставить охрану?
— Если в состоянии нанять, – не помешает. — Только палату придется сменить. Кстати, здесь с давних времен сохранились приспособленные для охраны помещения.
Следователь рекомендовал мне охранную фирму, специализирующую на подобных услугах. Я сразу же позвонила, узнала адрес и поехала заключать договор. Галина с Евдокией Андреевной остались у Валерия.
— Ты меня не оставишь? – спросил Валерий, когда Галя рассказала о свидании с бывшим мужем. Она посмотрела в его умоляющие влюбленные глаза и поняла: не оставит она его! Никаких чувств к мужу не осталось.
***
Пока в охранном агентстве оформляли бумаги, у меня родилась идея, и я еще раз позвонила Сергею.
— В Самарском УВД в отделе экономических преступлений, а может в угрозыске, служит майор Владимир Воробьев – мой одноклассник. Узнай его координаты и позвони мне, я переговорю с ним, потом ты встретишься. Возможно, он чем-то поможет.
— Отчество как? – спросил Сергей.
— Разве помню! Найди, узнай, что за человек, можно ли на него рассчитывать.
Вернувшись в клинику, в палате кроме Валерия и моих, я застала профессора, опекавшего Валерия. Он был недоволен переполохом, устроенным в клинике по нашей вине. Только очередная пачка зеленых, перекочевавшая от меня в карман его халата, убедила не выписать Валерия, и завершить исследование. С большой неохотой согласился на перевод Валерия в палату, где можно организовать охрану. По его мнению, она ему не требовалась. Ничего криминального в смерти соседа по палате, не видел. С заключением патологоанатома он уже познакомился. Фенобарбитал вызвал у больного Костенко приступ апноэ во сне. Это, как объяснил профессор, явление, когда после засыпания у пациента останавливается дыхание. У нестарых людей приступы апноэ продолжаются короткие промежутки времени, а у пожилых не исключен и летальный исход. Что и случилось с 56-летним Костенко. Ему любые снотворные препараты противопоказаны из-за повышенного риска приступов апноэ.
36
Все данные по Володьке Воробьеву Сергей сообщил этим же вечером, предупредил, что мужик принципиальный, вряд ли что сделает сверх обязанностей, и вообще зануда. Тем не менее, я должна позвонить, поблагодарить его за приветы и попросить встретиться с братом Валерия.
Я сразу же позвонила. Вовка искренне обрадовался моему звонку и обещал поговорить с Валерием, помочь, если в его силах.
Встретил Сергея приветливо, подробно расспрашивал обо мне, о Валерии. Володька лет на десять младше Сергея, но они быстро нашли общий язык и после первых посиделок в ресторане перешли на ты. Встреча оказалась полезной, внушила Сергею надежду убедить бывших Валеркиных друзей не трогать его.
— Постараюсь уговорить начальство разрешить тебе встретиться с одним заключенным. С неким Асланяном, по кличке Жора – киллер. Сидит у нас в СИЗО. Несмотря на свою кликуху, клянется за ним ни одного мокрого дела. С лихих девяностых входил в тольяттинские преступные группировки, орудовавшие на ВАЗе. За это время стольких там повязали! Сами перестреляли друг друга, а Жора всегда оставался на плаву. Имел, вероятно, руку в руководстве завода и УВД. Жил открыто, построил особняк в Портпоселке. Когда на ВАЗе сменилось последнее руководство, оставил дом подружке, и купил коттедж в Самаре на Первой просеке. Сколько они тут стоят, тебе не надо объяснять. Пытался внедриться в игорный бизнес, но встретил отпор. Сначала взорвали машину – повезло, задержался в доме. В следующий раз стреляли и промахнулись, лишь ранили в плечо. Зачем все это рассказываю? Чтобы знал, с кем будешь говорить.
В отместку тольяттинцы устроили разборку с владельцами игорного бизнеса. Результат – с обеих сторон пять трупов. Личности все известные, из автомобильных или игорных группировок, за каждым шлейф дел, которые почему-то не довели до конца. Участие Жоры доказано. Подельники дали показания, он инициатор разборки, привел тольяттинцев. Он же твердит: у меня не было ствола, я не мог участвовать. Возмущается, почему не проверили при задержании руки, держали они оружие или нет. Естественно, никто в тот момент этим не занимался. Всех арестованных отвезли в отделение, откуда он и несколько подельников сумели сбежать.
— Или помогли сбежать, – заметил Сергей.
— Не исключаю. С той поры в федеральном розыске. Недавно вернулся в Самару, вел себя нахально, особо не скрывался, видимо, надеялся на чью-то поддержку. Вдова одного из бывших владельцев казино, погибшего в тот вечер, пожаловалась в Москву. Участник убийства на свободе, а ее муж убит, брат, ни в чем не виноватый, сидит. Угрозыску ничего не осталось, как взять Асланяна в собственном доме.
Пока решали, что предъявить Жоре, в отдел экономических преступлений наехали следаки из Генеральной прокуратуры раскапывать старое дело с пожаром в феврале девяносто девятого в здании областного УВД, связью его с автомобильным альянсом «АВВА» и «ЛогоВАЗом» – аферами Березовского. Среди свидетелей по делу, всплыл Георгий Асланян, в то время подвизавшийся в команде Березовского. Взяли в разработку. А Жора что-то не поделил с Березовским в Лондоне, где скрывался последнее время. Желая насолить бывшему шефу, много чего рассказал москвичам. В материалах, что оказались у меня, встречается имя твоего брата.
— Не могло не встретиться. Брат был членом Совета директоров АО «ЛогоВАЗа», – заметил Сергей. — В конце девяносто третьего – начале девяносто четвертого на «ЛогоВАз» стали наезжать криминальные группировки, недовольные конкурентами. После нескольких покушений на Березовского, Валерий вышел из Совета директоров и вскоре полностью оставил автомобильный бизнес, женился и переехал в Москву. До того еще как Березовский рассорился с Генеральным директором «АвтоВАЗа» Каданниковым из-за долга в 165 миллионов долларов.
— Детали тебе лучше знать. Ты старше, помнишь, а я тогда учился в Орле. С материалами тех лет познакомился недавно. Акционерное общество «ЛогоВАЗ» было главным дилером ВАЗа и Каданников вынужден был терпеть махинации Березовского, без него ВАЗ развалился бы. БАБ разработал хитрую схему реэкспорта. Автомобили экспортировались за рубеж, а затее возвращались в Россию. Это позволяло «ЛогоВАЗу» зарабатывать валюту. Автомобили получали с завода по цене на треть ниже себестоимости. За границу машины больше отправлялись по документам, продавали их в Тольятти и Москве. Руководство «АвтоВАЗа» прекрасно всё знало, но не препятствовало процветанию «ЛогоВАЗа», поскольку топ-менеджмент «АвтоВАЗа» владел значительным пакетом их акций.
— Мне, да и всем интересующимся эта схема была отлично известна. Брат покинул «ЛогоВАЗ» раньше разразившегося скандала, который сразу же замяли. Никого не судили, не привлекали, хотя прокуратура и открывала дела. Совершенно не понятно, кому мог теперь, много лет спустя, помешать Валерий – бывший акционер «АВВЫ» и один из директоров «ЛогоВАЗа», далеко не самый важный.
В Москве Березовский познакомил Валерия с главой администрации президента Александром Волошиным, и брат завел с ним дела, вначале связанные с банком «Чара», затем другими банками и нефтяным бизнесом. Я предостерегал его не связываться с людьми из властных структур и окружения Президента.
Чем конкретно занимался брат перед похищением, не знаю – не посвящал. Автомобильный бизнес оставил, но с Березовским оставался на дружеской ноге. Ясно, что похищение восемь лет назад и нынешняя попытка отравить связаны с «ЛогоВАЗом» или «АВВА».
— Все может быть. Березовский в Администрации Президента был своим человеком. В показаниях Асланяна есть о похищении брата. Постараюсь, чтобы тебя допустили к нему, хотя сомневаюсь, скажет что-то.
***
…К следующей встрече мой одноклассник сдержал слово, и устроил в помещении СИЗО встречу Сергея с Жорой – киллером. Позволили даже воспользоваться диктофоном.
— Я, конечно, знал Валерия Александровича Бурлакова по Тольятти, – закурив Сергеев «Парламент», начал Жора. — В «ЛогоВАЗе» я начал работать с конца восемьдесят девятого, когда он только создавался. В каком году, говорите, пропал ваш брат?
— В 1997-м году. Владимир Иванович говорит, вы видели его в день похищения.
— Сильно сказано – похищение. Не похищали его. Постараюсь вспомнить детали… – Он глубоко затянулся и, выпустив струю дыма, заговорил — К тому времени брат ваш давно уже жил в Москве и никакого отношения к автозаводу не имел. Убивать его не собирались. Двум незнакомым пацанам поручили доставить его на стрелку в Подмосковье, где собрались бывшие компаньоны. Меня и Ворону попросили сопровождать их и помочь, если брат заартачится, не пожелает ехать.
— Нельзя было позвонить, нормально пригласить на встречу со старыми коллегами? – перебил Сергей. — Или он отказывался, пришлось похищать?
— Его, что, похищали? С чего ты взял? Пацаны поговорили и он сел к ним в машину.
— В спортивных трениках, как вышел прогулять собаку? Что-то ты темнишь.
— Почему так, – вопрос не ко мне. Какой мне интерес? Говорю, что видел. Вы не следователь, чтобы мне туфтить.
— Рассказывай дальше. Ты поехал на стрелку?
— За пацанами следом, на некотором расстоянии. Выехали за город, съехали с трассы, немного проехали, и раздался взрыв. «Тайота» с вашим братом, объятая пламенем, взлетела в небо и разлетелась на огненные куски. В этот момент, откуда ни возьмись, появляется джип «БМВ» и останавливается у горящей машины. Выходят трое мужиков, смотрят на разбросанные вокруг горящие части автомобиля, трупы людей.
Откуда взялся «БМВ», я не понял. Ни за нами, ни по встречке, никто не ехал. Шоссе оставалось пустым. Хотел остановиться, напарник не позволил. Был уверен, что «Тайоту» взорвали люди из «БМВ», побоялся, и нас как свидетелей ликвидируют. Проехали мимо и остановились за поворотом, вышли из машины, смотрим, что они делают. Один из пассажиров взорвавшейся машины, остался, видимо, жив, его погрузили в джип и повернули обратно, в сторону Москвы. Был это твой брат или кто, издали не разберешь. Я по сотовому обрисовал обстановку, спросил, что делать. Начальство в шоке. Приказали проследить за «БМВ», записать номер. Немного выждав, мы тоже повернули обратно. На МКАДе «БМВ» потеряли. Кто взорвал джип с твоим братом для всех осталось загадкой.
— Ничего не понятно, – сказал майор. — Кто взорвал машину, зачем? При желании ликвидировать Бурлакова, имелись десятки более простых способов. Почему не поручили привезти его тебе, раз вы знакомы? Позвали каких-то пацанов… Не договариваешь ты.
— Тебя послали проконтролировать, как они ликвидируют Валерия, признайся! – не выдержал Сергей
Жора пожимал плечами и убеждал, что он маленький винтик в игре боссов, и рассказывает, что видел или знает.
— Как бы то ни было, выходит, что незнакомые люди на «БМВ» спасли моего брата. Если говоришь, подобрали одного. К сожалению, он не помнит ни аварии, ни где пропадал эти годы, – заметил Сергей, поняв, что больше Жора – киллер ничего интересного не расскажет. Действительно не был посвящен в детали операции, а возможно боится сболтнуть лишнего.
Когда заключенного увели, Сергей продолжил разговор с Володей
— Насколько Асланяну можно верить, не знаю, – констатировал Воробьев. — Но думаю, рассказал, что видел.
—Не допускаешь, что джип с братом и похитителями взорвали люди, пригласившие на стрелку? Да сам Жора.
— Не понятно только почему не ликвидировали Асланяна. Логичнее убрать и его. Он же спокойно жил в Тольятти и Самаре, работал в охране Березовского в Лондоне.
— Одна страничка из длинной истории пропавшего брата, кажется, открылась. Но кто и зачем пытался теперь отравить Валеру?..
На этот вопрос майор УЭПа ответа не знал. Искать его предстояло Сергею самому. На меня в Москве надежды мало. Уберегла бы от нового покушения.
37
Мы берегли. К вечеру Валерия перевели на другой этаж в одноместную палату с небольшой прихожей, где разместился дежурный охранник. Палата была не хуже первой, если не считать решеток на окнах – остатки печальной кампании перевоспитания диссидентов.
На следующий день криминалистическая лаборатория, наконец, дала окончательный ответ: содержание таблеток – фенобарбитал Славенского производств. Задержку с анализом вызвало наличием в составе новых нейтральных наполнителей. Выходит, никакого покушения на Валерия не было, наши страхи воображаемые.
Профессура продолжала проводить над Валерием медицинские эксперименты, а видимых сдвигов не наблюдалась. Тому, что Валерий стал более раскован, разговорчив, жизнерадостен, мне кажется, больше способствовали мы с Галиной и долгие разговоры с матерью.
Сергей тем временем по своим каналам продолжал выяснять, кому в Самаре или в Москве мешает брат. Итоги его расследования показали: никому. Ожидала, Сергей набросится на меня с упреками: подняла панику, отвлекла от работы, заставила заниматься бесполезным расследованием, но упреков не услышала. Он приобрел нового знакомого в УВД, узнал детали похищения брата. Когда приехал в Москву, мы долго смеялись над своими страхами.
Три недели пролежал Валерий в клинике института Сербского. Выписали практически без изменения, вытряхнув из меня не одну тысячу баксов. Вместо «ретроградная амнезия» поставили диагноз «биографическая амнезия». Последний уже ставил известный питерский экстрасенс Шиманидзе – больной ничего не помнит, что было с ним до болезни. Одна из молодых аспиранток пояснила нам с Галей, что в медицинских учебниках «биографическая амнезия – когда больной не может вспомнить себя», «ретроградная» – потеря памяти на события, предшествовавшие заболеванию. По сути одно и тоже заболевание, вызванное сильной психической травмой. Врачи пользуются терминами, кому какой нравится больше.
Рекомендовали Валерию покой, кучу импортных и отечественных препаратов, нам – надеяться, что память со временем вернется.
По настоянию Наума Михайловича, прямо из клиники мы отправились в Одинцово, в милицию. У Валерия взяли отпечатки пальцев, заставили написать несколько заявлений, и только к вечеру приехали дома.
Через три дня ему выдали новенький красный паспорт гражданина России. Чтобы стать полноправным гражданином, необходимо еще зарегистрироваться. Без регистрации не брались оформлять загранпаспорт. Прописаться у меня в Жуковке Валерий не желал, настаивал на Петербурге, Галя поддерживала. Наум Михайлович убеждал зарегистрироваться в Жуковке.
—Здесь сделать это проще. Приедете в Ленинград, – возникнет масса вопросов. Придется повторно пройти круг, который уже прошли.
Мы с мамой поддерживали адвоката и убедили Валерия с Галей.
— Выписаться – не прописаться.
Оформив регистрацию новенького паспорта Валерия в моем доме, через неделю сделали ему и загранпаспорт. Миша Халецкий по моей просьбе разослал историю болезни и результаты обследования Валерия в иностранные клиники. Пришли приглашения из Израиля и Германии. Прежде чем выбрать, поехали к профессору, занимавшемся Валерием в НИИ Сербского. Нашу просьбу посоветовать клинику, он встретил скептически.
— Лечение одно – время и спокойный, без стрессов, образ жизни.
Подтвердил прежние рекомендации.
***
Убедившись в беспомощности московских врачей, мы с Галей и Валерием полетели в Иерусалим. Врачи клиники, куда его положили, имели опыт общения с подобными больными, обещали и Валерию помочь. Я через несколько дней вернулась в Москву, а Галя остановилась у своих знакомых в Иерусалиме, чтобы постоянно видится с Валерием. Евдокию Андреевну Сергей увез с собой в Самару. Обещала приехать, как возвратится Валера.
В салоне продолжался ремонт, делать мне там было нечего, целыми днями занималась Игорьком, играли в театр и железную дорогу. После Франции и цирковых представлений с дельфинами, к тиграм и львам он охладел и не требовал ехать в зоопарк.
Серьезно, наконец, взялась за учебники. Скоро начнутся занятия в институте, и теперь наверстывала, что следовало прочитать и сделать еще летом. Конструировала выкройки, делала расчеты, рисовала, читала учебники. Учиться мне нравится, выполнять домашние задания – не очень, но первый курс закончила без хвостов, в отличие от некоторых моих однокурсниц.
Неожиданно позвонил знакомый чеченец Шамиль и попросил разрешения заехать, хочет поделиться кое-какими мыслями. Два года назад бандитская рейдерская команда пыталась забрать у меня салон. Молодчики Шамиля быстро убедили рейдеров, что выбрали не тот объект для захвата. Тогда я и познакомилась с ним. Вывел на него бывший свёкор Георгий Семенович, советник Президента. Когда-то, в советские времена, отбывая срок за предпринимательскую деятельность, на зоне он спас жизнь отцу Шамиля. Грузинские урки проиграли его в карты. С тех пор тейп семьи Шамиля считал себя обязанным Комаровским до конца жизни. Позже, мы изредка встречались с Шамилем на светских тусовках, в престижных ресторанах, обменивались ничего не значащими любезностями. Официально в Москве у Шамиля процветающая торгово-закупочная фирма. Чем еще занимается, не знаю, предполагаю, имеет отношение к самой крупной чеченской преступной группировке в Москве. Когда нас с Михаилом похитили, стоило мне только произнести его имя, сказать, Шамиль мой друг, как бандиты сразу изменили отношение.
Я очень удивилась звонку и пригласила Шамиля заехать в любое время, когда буду дома. Жил он где-то недалеко, тоже в районе Рублевском шоссе. Сама гадала, какими такими мыслями он собирается поделиться. Что речь пойдет о Валерии, в голову не приходило.
Он заехал на следующий день по дороге в Москву. Я предложила что-нибудь выпить, выбрал сок, спросил, где Валерий. Я объяснила, и он расстроился.
После знакомства с его интервью и статьей в нашей рублевской газете, Шамиль решил с ним проверить свои предположения. Пока Валерий в Израиле, я настояла, поделиться своими соображениями со мной.
— Случайно прочитал интервью с вашим нашедшимся мужем. Сопоставил приведенные в газете факты, и понял, что могу немного прибавить к его истории.
Я напряглась в ожидании новостей.
— В тот год, когда исчез ваш Валерий, два моих земляка – братья из нашего тейпа, что-то натворили дома, и, скрываясь от кровников, сбежали в Москву. Друзья уговорили принять их на работу, помочь с устройством. Поработали у меня они недолго, и перешли в фирму «ЛогоВАЗ», торгующую автомобилями.
Скрыться от кровников в Москве не удалось. Братьев выследили и, однажды за МКАДом взорвали их машину. С ними был еще пассажир, он остался жив, отделался контузией. Кровники подобрали его и увезли с собой.
— Взорвали джип «Тайота»?
— Вы знаете? Да, джип «Тайота», – удивился Шамиль.
— Это был Валерий! – воскликнула я. – Недавно его брат беседовал со свидетелем того взрыва, он тоже сказал, что двое из «Тойоты» сгорели, а третьего увезли на джипе – «БМВ».
— Всё правильно. Живого увезли на «БМВ», он оказался глухонемым.
— Валерий не был глухонемым, – перебила я.
— Слушайте, дальше. Кто-то из моих земляков переправил его в горы, к себе аул. Надеялся получить выкуп.
Однако выяснилось, мужик не только глухонемой, вообще ничего не соображает. Кто он, ответить не может. Долго искали с кого требовать выкуп и не нашли. Мужчина был физически крепок, и его оставили работником в хозяйстве.
— В качестве раба? – переспросила я.
— Не знаю. Наверное, можно и так назвать. Мои земляки использовали пленных русских в качестве рабочей силы. В ауле он прожил сколько-то и сбежал. Погибшие браться работали в «ЛогоВАЗе», я и подумал, вполне вероятно пассажир тоже был из этой фирмы. Вспомнил, вы говорили, муж был связан с «ЛогоВАЗом», я и подумал, во взорвавшейся машине с братьями, мог быть он. Недостающая страница из его истории.
— Это был Валера! Спасибо, Шамиль, всё сходится. Военные вспоминали, их пленник рисовал горы, ишака. Только почему оказался глухонемым?
— Что не понятного? Взрыв, машина, объятая огнем, разлетается на части, взрывная волна выбрасывает его… Это и спасло. От шока лишился слуха и речи.
— Слух и речь вернулись. Память не возвращается. Ничего, что происходило больше года назад, не помнит. Обращались к знаменитым светилам в Москве и Питере, теперь повезли в Израиль, может там помогут.
После встречи Сергея с Вовкой Воробьевым и тольяттинским бандитом, сообщение Шамиля добавило деталей в цепь приключений Валерия. Я была безмерно благодарна Шамилю, не знала, как отблагодарить за информацию.
— Я хотел поговорить с ним. Может, услышав чеченский язык, что-то вспомнит… Хотя, тогда он не слышал.
Мы уже прощались, когда сообразила попросить Шамиля написать русскими буквами несколько предложений по - чеченски и послать по электронке Галине. Вернулись в гостиную, я открыла ноутбук, и он написал две строчки. Спросила, как будет по-русски.
— Здравствуй, друг! Не все чеченцы плохо относятся к русским. Среди них много друзей.
Вечером текст послала Галине. На следующий день она позвонила и сказала, что у Валерия чеченские фразы не вызвали ни каких ассоциаций. Врачи продолжают эксперименты над бедным Валерием, и пока результаты не заметны. Он уговаривает её бросить всё и увезти в Питер. Я посоветовала не идти у него на поводу, пройти весь цикл лечения.
Про себя подумала, а может в его положении оно и лучше не помнить, не знать своего прошлого. Всего того, что узнали мы с Сергеем. Через какие испытания пришлось пройти, пережить унижения. С Галиной у него жизнь с чистого листа, как я мечтала, после его исчезновения и предательства Кирилла. Правда, у меня не получилось с чистого листа. Память то и дело возвращала и продолжает возвращать к незабвенному Ванечке. У Валерия должно получиться. Прошлого не помнит, с Галиной любят друг друга. Для них жизнь только начинается.
38
Пребывание в израильской клинике нисколько не помогло Валерию. Вердикт врачей аналогичен коллегам в Москве и в Питере – спокойный, без стрессов, образ жизни. Ждать и надеяться, память со временем восстановится.
Валерий с Галей вернулись в Москву, пробыли у меня два дня и уехали к себе в Питер. О продолжении обследования в клиниках Германии или США, Валерий не желал слышать.
С Наум Михайловичем я обсудила своё финансовое положение и переписала на Валерия две трети нашего общего капитала, имеющегося на день его исчезновения. Дальше поддержкой и расширением бизнеса я занималась сама, с помощью Кирилла и его отца. Валерию моё решение оказалось до лампочки, и он никак не отреагировал. Сергей признал, что разделила все по-христиански. Галина была счастлива свалившемуся богатству.
Она внесла последний взнос за коттедж под Сестрорецком и теперь они с Валерием подолгу живут там, приводят дом в «современный вид». Он с радостью ребенка ездит по дачному массиву на ее «Пежо», требует купить машину и ему. Звонили мне, чтобы я через Наума Михайловича или по другим каналам попробовала восстановить потерянные права. Я виновата в их утере. Как-то, занимаясь уборкой, Даша показала кучу бумаг, намереваясь сжечь, я позволила. Были среди мусора и права Валерия. Получить новые, серьезная проблема. Правда, Наум Михайлович обещал найти нужных людей. Валерию только придется приехать в Одинцово, посидеть полдня на последнем занятии шоферских курсов, и принять участие в сдаче экзаменов. Какие покажет результаты не важно.
Его брат, напуганный матерью, убеждал меня не помогать. Мама против. Валерию нельзя садиться за руль. Я долго колебалась, Галя успокаивала, машину водит мастерски, обещала, что первое время по городу ездить не позволит, а гонять в окрестностях Сестрорецка запретить не может и сегодня.
Много позже Надя сказала, что эти километры шоссе в Сестрорецке самые напряженные, здесь, как по нашему Рублево – Успенскому, постоянно носятся правительственные членовозы с мигалками. Но, как говорится, процесс пошел, Валерию осталось только приехать в Москву и принять участие в завершающей стадии получения прав.
***
Смирившись с результатами обследования в Израиле и позицией Валерия, мы с Михаилом Халецким отпраздновали в «Привале охотника» помолвку и назначили на ноябрь свадьбу. На этот же день наметили торжественное бракосочетание и Галя с Валерием. Обе свадьбы договорись играть вместе в Москве. У Нади с Андреем отношения развиваются медленно и в ближайшие полгода они вряд ли придут к согласию официально соединить свои судьбы.
Позвонил Кирилл и поздравил с помолвкой, еще раз извинился, что у нас с ним не сложилось, пожелал счастья. Каким-то образом узнал о моей помолвке Ваня Хворостов и прислал официальное поздравление, а в личном письме по Интернету, прибавил, что надеется, теперь я перестану мучить его и Зину, буду счастлива с очередным избранником. Сбылись бы его пожелания!

Борис Борисович Михайлов

© Борис Михайлов, 2010
Дата публикации: 29.08.2010 00:12:16
Просмотров: 3828

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.