Матерям
Виктор Михайлов
|
Форма: Миниатюра
Жанр: Просто о жизни Объём: 2970 знаков с пробелами Раздел: "" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
- Здравствуй, ма…Я вернулся…Ну, что ты? Ты обнимешь родного и самого близкого на свете человека – маму… За годы твоих скитаний она основательно постарела и стала такой маленькой и, кажется – самой беззащитной на свете. Уже давно коротает она свой век с надеждой хоть иногда видеть тебя. Да что там видеть! Короткой весточки достаточно, чтобы ведать ей о твоем здравии, о твоем благополучии в твоей мужеской профессии защитника. Она - в бесконечной тревоге за тебя, где бы ты ни был. Тихонько ступает в храме к образам, засим, поставив у лика Богородицы заздравную свечку, осенит себя тремя перстами и, слегка наклонив голову, молит для тебя здравия. Выйдя из храма, одиноко с надеждой глядит на большак, в снежных ли застругах он, в стылой ли весенней распутице, или в зелени уходящих вдаль пирамидальных тополей. Уткнувшись лицом в твою грудь, она в беззвучном рыдании всхлипнет, вздрогнув съёжившимися плечами, незаметно краешком плата отрет скатившуюся слезу и, глянув покрасневшими очами в твои глаза, молвит: - Нич-чё, сынок… То я от радости… Уж и не чаяла… И в сердце материнском не будет предела счастью и теплу: заастучит оно, обессиленное долгим ожиданием, затрепещет резвой векшей, отогреется стылое от одиночества и засияет легким румянцем на заполненных слезами морщинках. - Да ты весь сед, сыну! - слегка запричитает, потрепав тебя по короткому ёжику, нежно коснется дрожащими квелыми пальцами твоей небритой щеки. Давно она не касалась материнской рукой родной маковки, мягких русых волос и нежных детских щек, посуровевших от неугомонных лет и мужской суровой судьбы. -Да и ты у меня - белым-бела, - улыбнувшись, ответишь ей, проведя огрубевшей ладонью по такому знакомому пробору, слегка коснешься ее обветренного морщинистого чела и, сдерживая накативший в горле ком, спрячешь увлажнившиеся очи, прильнув губами к ее маленьким натруженным рукам. На мгновение комнату окутает тишина, в которую ненавязчиво вплетется мерный стук стареньких ходиков. В маленьких окнах горенки предвечерней киноварью окрасится закат, где-то под застрехой радостно запищат птенцы, учуяв ласточку-мать с растрепанным кузнечиком, заблеют овцы, двигаясь пыльной отарой за гумном и резкий хлопок арапника усталого чабана в воздухе, пропитанном ароматом свежескошенного клевера, прервет эти немые секунды бытия… - Да что же это я! Ты ведь с дороги голод-голодёшенек! Зараз повечеряем… - засуетится, накрывая на покатый стол белоснежную скатерть, зазвенит посудой, доставая ее из крашенного киота, и выложит из камелька на стол такую знакомую вкусную крестьянскую снедь. Привычным движением от домашней краюхи ты отхватишь ароматные белые «скибы» и нальешь «по единой» себе и ей… Где-то в звоннице тихо запоет колокол, зазывая на вечернюю. А она, прошептав пред образами Спасителя и Богоматери в вышитых рушниках: «…хлеб наш насущный дай нам днесь…», присядет рядом с тобой и будет на тебя глядеть, глядеть и все не наглядится… © Виктор Михайлов, 2013 Дата публикации: 25.08.2013 19:53:08 Просмотров: 2762 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|