Богиня ex machina. 13-14

Юрий Леж

Форма: Повесть
Жанр: Фантастика
Объём: 31160 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Продолжение повести.

13
Спустя несколько часов, когда синие и прозрачные весенние сумерки окутали город сказочной пеленой, создавая абсолютно ни на что не похожую атмосферу умиротворения, тишины и провинциального покоя, в полулюксе гостиницы Пальчевского, на узком неудобном диванчике, уже начиная волноваться, хоть и понимая, что лично она ничего не сможет поделать в любом случае, валялась полуобнаженная Ника, для приличия – мало ли кто войдет без приглашения, и без того городок, под внешним пологом тишины и покоя, кипит ключом – одетая в золотистые, узкие и короткие шорты, облегающие её тело, как вторая кожа. Чтобы хоть как-то успокоиться в ожидании застрявшего в университетском, мифическом и мистическом бункере Мишеля, блондинка листала непонятно откуда взявшийся в провинциальном гостиничном номере свежий научный журнал, посвященный в основном проблемам развития химической и биохимической отраслей в Империи. Часть статей среди фотографий газгольдеров, рефракционных колон и лабораторных пробирок под газовыми настольными горелками была прямо или косвенно посвящена академику Пильману, а одна даже принадлежала его перу, и блондинка, с трудом продираясь через умные слова об углеводородных радикалах, замене цепочек рибонуклеиновых кислот, исследовании свойств сложных протеинов, пыталась понять из текста, что же за человек – этот академик, причинивший столько беспокойства не только обязанным по должности беспокоиться капитану Особого отдела Департамента Безопасности, планетарному Инспектору и звездному поисковику, но и простым полицейским, студентам и обыкновенным девчонкам из провинции.
В маленькой столовой изредка погромыхивал посудой Купер, за время опроса коридорных и горничных при активном участии рыжей племянницы местного начальника полиции ставший совсем своим среди обслуживающего персонала гостиницы, нахально понабравший продуктов в кухне гостиничного ресторана и сейчас готовящийся поразить и Нику, и отсутствующего пока Мишеля своими, внезапно на этой планете открывшимися, кулинарными талантами.
Когда извертевшейся на диванчике блондинке уже окончательно захотелось пренебречь всеми договоренностями, плюнуть на условности и обязательства, вскочить и, прихватив с собой Купера, помчаться к университетскому городу, чтобы лично вывернуть тот наизнанку, дверь номера бесшумно распахнулась – так умел входить только поверенный в делах, но в этот раз он был не один, по-джентльменски пропустив первой даму, закутанную до пояса в некий плотный, непроницаемо черный мешок. Ниже пояса нежданная гостья была одета в пеструю, цыганского фасона, изрядно помятую, а местами и порванную юбку, в прорехах которой мелькали вполне себе эротичные, но, по мнению Ники, совершенно не к месту использованные чулки.
– Мы заждались, – как бы, небрежно, может быть, даже с легким укором в голосе, сказала блондинка, внимательно оглядывая изрядно пострадавший костюм Мишеля и моментально приметив отсутствующие очки и распущенный галстук.
– Ника, не стоило так волноваться, – мягко ответил поверенный, подталкивая и усаживая в кресло ничего не видящую пленницу. – Во-первых, этот бункер-котельная и сам по себе размером почти в половину нашей гостиницы – эх, не экономили раньше место при строительстве даже вспомогательных объектов – ну, а кроме того, под зданием, оказывается, имеет место быть интереснейшая карстовая пещера… ну, может и не карстовая, тут я небольшой специалист, но повозиться, сначала гоняясь за этой бешеной парочкой, а потом осматривая место действия повнимательнее, пришлось…
В процессе своего рассказа Мишель бесцеремонно задрал подол длинной юбки и ловко пристегнул наручниками к ножкам кресла стройненькие ножки приведенной невольницы, использовав для каждой из них по паре обычных наручников, как импровизированных кандалов.
– А где же второй? – поинтересовался оторвавшийся на звук голосов от кулинарного священнодействия инопланетник.
– Мальчишку, хотя, какой он мальчишка, вполне себе взрослый мужик, я сдал полицейским, пришлось заехать в управление, – продолжил рассказ поверенный, выгребая из своей дорожной сумки свежую рубашку, спортивного покроя курточку все того же любимого им цвета «фельдграу» и нижнее белье. – И там пришлось задержаться, пока оформляли бумаги, созванивались с комиссаром – принимать или нет, докладывали особисту… бюрократия в полной красе.
– А её не взяли? – кивнула на замершую в кресле пленницу Ника.
– Сам не отдал, – засмеялся Мишель, откладывая в сторонку найденные в сумке вещи, видимо, до переодевания он мечтал попасть в душ. – Если её оставить полицейским, то всякое может случиться. Например, к утру всё управление окажется затраханным насмерть, а Милка Макоева – это она – загадочно исчезнет, вылетев через зарешеченное окно.
– А нас она не тронет? – поддержав иронию поверенного, поинтересовалась блондинка.
– При мне – вряд ли, хотя осторожность соблюдать я бы все-таки рекомендовал, – уже серьезно ответил Мишель, включая маленький настенный светильник, в номере уже стало совсем темно. – А теперь – знакомьтесь, а я пока схожу в душ.
И он одним движением сдернул с головы прикованной девушки черный мешок, после чего прихватил свои вещи и как-то нарочито бодро отправился в ванную.
Взъерошенные темно-рыжие волосы, прищуренные злые глаза, едва прикрывающий красивую грудь изодранный коротенький свитерок, зловеще лиловеющий синяк на обнаженном плече и кровавая ссадина в половину левого виска – если бы не еще одна пара наручников на запястьях и у локтей, крепко держащая за спиной руки девушки, впору было бы испуганно отшатнуться от нее.
– Н-да, та еще… валькирия, – покачала головой Ника, в глубине души жалеющая Милку, вовсе не по своей воле впутавшуюся во всю эту историю. – Я, конечно, понимаю, что тебя никто не предупреждал, но… оказывать сопротивление Серой Тени – в чем-то равноценно изощренному самоубийству, знаешь, эти ребята совершенно не умеют брать пленных…
– Это он? – коротко кивнула в сторону ванной, откуда уже вовсю доносился шум воды, Макоева. – Обалдеть… подралась с таким… да мне никто не поверит, даже если ты справку с печатью выдашь…
– Справок мы не выдаем, – строго сказала блондинка, но тут же не сдержалась, не смогла вынести этой едва ли не детской наивности и простоты, искренне, от всей души расхохоталась, откидываясь на диванчике и прижимая руки к груди.
– А ты хорошо держишься, подруга, – отсмеявшись, констатировала Ника. – Тебе бы сейчас лучше о душе подумать, о том, как срок поменьше схлопотать, на тебя же большой зуб и у всей городской полиции, и у столичного Особого отдела, а ты простой дракой гордишься… хоть и с Серой Тенью… прямо, как шпана какая-то местная…
– А что мне твой срок? – отозвалась, чуть скривив губки от неудобства позы и явно неприятных ощущений в побитом теле, Милка. – Я же сидеть все равно не буду… или вы меня усыпите, как собачку ненужную, или я сбегу, как только наручники снимите…
– А если не снимут их никогда? – поинтересовалась блондинка.
– Как же – не снимете? – продолжила говорить, как бы, о всех присутствующих рыжая валькирия. – Мне вот по нужде сильно надо… придется же снимать.
– Да ну? – ехидно приподняла бровь Ника. – Вот еще, чего придумала, ходи под себя, а потом мы тебя обоссаную, вместе с креслом переставим в ванную на денек, а там, глядишь, и уезжать пора будет.
Впрочем, приметив тут же упрямо поджатые губки пленницы, блондинка предпочла оставить свою явную попытку доказать, что она не пошутила.
– Но – можешь не торопиться со своей нуждой, сейчас Мишель из ванны выйдет и отконвоирует тебя на горшок, чтобы всем было спокойно, от него-то ты не убежишь…
– Его зовут Мишель? – деловито уточнила Милка. – Не знала, что у Серых Теней есть имена.
– У Теней имен нет, – пояснила Ника. – Имя есть у моего поверенного в делах, в такой официальной работе совсем без имени и фамилии нельзя.
И, заметив, что переполненная агрессией и упрямством девчонка чуть отвлеклась от желания немедленно физиологически испортить атмосферу в гостиничном номере, блондинка поинтересовалась у внимательно наблюдавшего за разговором Купера:
– А что ты скажешь? Совсем бедолагу закололи биоморфом или у нее мозги и без препаратов были повернутые?
– Надо обследовать, взять кровь, соскобы кожи, – начал, было, размышлять инопланетник, но спохватился, Инспектору сейчас вряд ли это интересно. – Мне кажется, кроме внешне косметических гамма-препаратов ей вводили и мышечные, и костные, а такое усиление всегда в первое время давит на психику.
– Ты хочешь сказать, что Геша с этим Виллей в меня какой-то заразы напихали? Так и знала! Вот гады, а обещали, что ноги будут от ушей, ну, и сиськи побольше, чем сейчас сделать… ух, встретить бы еще разок кого из них… – за малопонятными словами Купера рыжая валькирия увидела явное подтверждение своим догадкам и обратилась непосредственно к нему: – И теперь – все? ничего уже изменить нельзя, что ли? Так и останусь то ли Красной Шапочкой – истребительницей вампиров, то ли Бабой-Ягой в молодости?
– Ну, почему же? – пожал плечами инопланетник. – Просто будешь сильней других женщин, ну, и большинства мужчин – тоже… и восстановление после любых повреждений будет проходить быстрее…
Как обычно наблюдательная, Ника уже обратила внимание на то, что синяк на плече Милки буквально на глазах уменьшался и желтел, теряя грозную черно-лиловую окраску, а ссадина на виске съеживалась и затягивалась. Впрочем, кроме своей нежданной гостьи-пленницы блондинка не забывала и о другом… сильно втянув носом воздух, она ткнула указательным пальцем в Купера:
– У тебя что-то горит!
– Великая Пустота, – по-своему чертыхнулся инопланетник. – Картошка…
И едва лишь Купер исчез в столовой-кухне, как Милка, с легким прищуром, выдала горделиво:
– Я еще минут пять назад это почувствовала…
– Тебе, как кухарке, теперь цены не будет, – иронично отозвалась Ника и уже серьезно продолжила: – Если будешь вести себя, как порядочная девушка, то не просто снимем наручники, но еще и накормим…
– Я не порядочная и давно не девушка, – автоматически парировала рыжая валькирия, но на несколько секунд призадумалась.
Не столько присутствие в номере Серой Тени – готового вот-вот появиться после душа Мишеля – а, скорее, тот факт, что в полицию или особисту её не сдали, да еще и слова Купера, явного знатока биоморфных препаратов, заставили Милку пересмотреть свою отчаянную фрондерскую позицию.
– Ладно, – кивнула она. – Согласна быть вежливой и послушной, как пай-девочка из сказки.
– Да на фига нам твоя вежливость? – неожиданно для валькирии отреагировала блондинка. – Мы тут сами невежливые, а очень даже грубые и нетактичные. Ты лучше подумай, что тебе выгоднее – устроить собачью свалку с Мишелем прямо в номере и испортить всем настроение или нормально посидеть за столом и пообщаться с неглупыми людьми? Особенно – с Купером…
– Купер… – с непонятной задумчивостью проговорила девушка. – Купер… а дальше как, если не секрет?
– Просто Купер, этого достаточно, у них не приняты отчества, фамилии, прозвища, – пояснила Ника и тут же, не дожидаясь словесных обязательств пленницы, попросила, наконец, появившегося из душа свеженьким и бодрым Мишеля: – Развяжи её, пожалуйста, и пойдемте все ужинать, сегодня никто толком не обедал, наверное, с голодухи и стали такими злыми…
…после элементарного причесывания и умывания удивительно похорошевшая Милка, сбросившая остатки изодранного и явно маленького для нее свитерочка и по примеру блондинки усевшаяся за стол с обнаженной грудью, уплетала жаренную картошку с запеченной свининой ничуть не в меньших количествах, чем сама Ника. Хорошо хоть предусмотрительный инопланетник наготовил ужин в расчете не на четырех человек, из которых половина была изящными и достаточно миниатюрными девушками, а, как минимум, на взвод голодных парашютистов, вернувшихся с полигона.
Ужин прошел в молчании, если не считать мелких просьб, в основном девушек, добавить еще мяса, картошки, передать поближе маринованные огурчики и хлеб, и громких похвал кулинарным способностям Купера, изготовившего из обыкновенных, казалось бы, продуктов, такую вкуснятину. О делах и дальнейшей судьбе рыжей валькирии разговаривать за столом не хотелось, чтобы не портить аппетит и не отвлекаться от трапезы, а иных общих тем у собравшихся пока не было.
Успевая жадно, но достаточно аккуратно и эстетично проглатывать предложенные ей яства – «Ух, ты, а ведь я вторые сутки на одном портвейне!!! Понятно, отчего так жрать хочется!» – Милка исподволь оглядывала новую для себя компанию, удивляясь, как просто и естественно в жизни выглядит и ведет себя имперская звезда, предел эротических мечтаний всех знакомых мальчишек – Ника, каким замухрышкой и педантом выглядит грозный и беспощадный в схватке Мишель, до чего же странно, если быть внимательной, на фоне людей выглядит абсолютно лысый и почти квадратный Купер.
Когда закончился ужин, приметивший положительные изменения в поведении рыжей валькирии, но не очень-то надеющийся на немедленную удачу инопланетник попросил девушку:
– Ты не возражаешь, если я тебя чуть-чуть обследую, пока есть свободное время?
– Это как? – фыркнула откровенным смешком Милка. – Пися в писю, что ли?
– Э-э-э-э… – не нашел что сразу сказал Купер. – Почему так?
– Да у нас вечно мальчишки с университета так подкатываются, – пояснила свою реакцию Макоева. – «Девушка, не хотите пройти индивидуальное обследование?», а заканчивается все примитивной постелью…
– Я имел ввиду реальное обследование изменений в организме, – не стал обижаться на местную идиому инопланетник.
– Реальное – я не против, – спокойно согласилась Милка. – Самой интересно, что эти гады из меня сварганили… только без уколов и прочих гадостей, ладно?
– Исключительно датчиками, – пообещал Купер, выходя вслед за девушкой в гостиную и, на всякий случай, оставив открытыми двери.
Ника заинтересованно посмотрела на продолжавшего сидеть за столом Мишеля, ожидая от него словесной реакции на происходящее.
– Куча оружия и военного снаряжения в пещере, университетский тайный кружок по использованию нелегальных биоморфов, торговля наркотиками, прямые связи с инсургентами, – перечислил поверенный, будто зачитывая скучную судебную бумагу. – И это называется – тихий провинциальный городок.
– А еще завтра нагрянет академик-конрабандист, – подсказала тихонечко блондинка, наблюдая, как, усадив Милку в то же самое кресло, к которому она была прикована всего лишь час назад, и достав из своей сумки кое-какую, прихваченную на всякий случай со ста восемнадцатой станции, аппаратуру, Купер опутывает девушку тончайшими, почти невидимыми проводами. – И кто-то выйдет к нему на связь.
– Этот «кто-то», считай, попался, – успокоил работодательницу Мишель. – Под видом проститутки её возил в дом к Пильману тот самый парень, которого я выловил в университетском бункере. И не просто возил, а вполне себе догадывался – зачем. Вот только отследить её появление не смог, не хватило личного опыта в таких делах, а привлекать друзей-инсургентов Вилля побоялся. Во-первых, чересчур заметно это в таком городе, но, в главных, не стал рисковать, передавая им прямой доступ к биоморфам.
– Хорошо еще эти препараты меняют внешность за месяцы, а если кардинально, то за годы, – констатировала Ника. – А если бы – за день-два? Кранты нашему прославленному Департаменту настал бы тут же.
– Не только ему, – кивнул поверенный, соглашаясь.
– Планы на ближайшее время какие? – уточнила блондинка. – Ну, кроме сакраментального – выспаться, разумеется.
– Встречаем с утра академика, побродим за ним, поглядим… – задумчиво и неторопливо рассказал Мишель. – Ну, просто, чтобы познакомиться, привыкнуть, а ночью – возьмем с поличным. Кстати, тебе лучше до вечера посидеть в номере, а то все население городка будет глазеть не на лауреата и доморощенного гения, а на тебя. Возьмешься, вон, эту валькирию перевоспитывать, у тебя хорошо получается.
– Девчонка, как мягкая глина, – не согласилась с комплиментом Ника. – Из нее можно сделать, что угодно, было бы время и желание. На ночь ты, как обычно, на «садовой лавочке» пристроишься?
Так необычно блондинка едва ли не с первой минуты пребывания в номере назвала узкий и достаточно жесткий диванчик из гостиной.
– А ты заберешь к себе в спальню и Купера, и Милку, – кивнул поверенный. – Там, на постели, по здравому рассуждению, человек семь-восемь запросто разместятся.
– Восьмерых, спасибо, не надо, – засмеялась блондинка, подымаясь из-за стола. – Боюсь, что и эта парочка мне нормально поспать не даст, помнишь ведь, о чем рассказывала племянница комиссара по поводу озабоченности этой валькирии?
– Фу, ты! – вышел из привычно-спокойного состояния Мишель. – И как это только она меня не изнасиловала, пока в той котельной друг за другом гонялись?.. Ладно, может, наш друг ей какую таблеточку даст? Успокоительную…
14
Ранним утром зашедший в спальню, чтобы разбудить Купера, поверенный в делах обнаружил Нику спящей на самом дальнем уголке постели, свернувшейся клубочком, а инопланетника и рыжую валькирию – вольготно раскинувшихся на остальной территории и как-то причудливо переплетенными между собой ногами. Видимо, они не очень-то обратили внимание на жесткое требование блондинки: «В ухо мне никому не сопеть, кроватью нагло не скрипеть, интимными делами – не заниматься, ну, а если очень приспичит, то подальше и – тихонько-тихонько, как мышки…» Сам Мишель, спящий чутко в любой обстановке, ничего не слышал, но следует учесть, что организм Серой Тени был настроен не на подслушивание за чужими любовными утехами, а на явные и однозначные знаки опасности для жизни.
Впрочем, пусть и смущенный, старательно прячущий взгляд, Купер поднялся на ноги легко, будто отлично выспался в эту ночь, да и Ника не стала привычно капризничать, чтобы не подавать плохого примера с трудом преодолевающей утреннюю сонливость Милке. А когда та ушла – в порядке общей очереди – умываться и приводить себя в порядок, варящий в столовой на всех кофе инопланетник решился посоветоваться с местным Инспектором.
– Знаешь, Ника, я бы хотел взять эту девушку с собой, – начал Купер, тут же оговорившись и пояснив: – Нет-нет, не подумай, что из-за интима, хотя это было очень хорошо… просто… ей будет трудно жить на планете, а уж тем более – в таком маленьком городке после того, что она увидела и услышала. Да и нынешние особые способности организма будут требовать, искать для себя выхода.
– Думаешь, разнесет она Энск вдребезги и пополам? – сочла нужным поддержать собеседника блондинка.
– Вряд ли, но вот всяких приключений случится – множество, может быть, не всегда безопасных для окружающих. Зачем тебе этот шум?
– И в каком качестве ты хочешь прихватить с собой Милку? – поинтересовалась Ника теперь, как планетарный Инспектор, ей же визировать информацию базы данных у начальника сто восемнадцатой станции при отбытии с планеты аборигенки.
– Стажеркой, – пояснил Купер. – Думаю, что смогу, хотя, нет, уверен, что из нее получится отличный поисковик, а измененная биоморфом физиология будет только плюсом…
– А на меня, значит, возлагается предварительная обработка этой рыжей валькирии? – засмеялась блондинка, впрочем, ничуть в душе не протестуя. – Ну, пока вы будете слоняться по городу в сопровождении этого академика.
– Было бы неплохо, – согласился инопланетник.
– Ты как будто подслушал, что я вчера говорила Мишелю… про «мягкую глину», из которой можно лепить все, что угодно… Знаешь, конечно, я соглашусь, но при одном условии, – сказала Ника, хитренько подмигивая собеседнику. – За день найдешь момент оторваться от своего объекта и купить Милке нормальную одежду, договорились?
– Вот, что значит – женщина, – с нарочитым восхищением в голосе отреагировал Купер. – Честное слово, сам бы я о таком не догадался.
– Размеры тебе подсказать, недогадливый? – засмеялась блондинка, подставляя чашку под первую, самую сладкую утреннюю порцию кофе.
– Подскажи, сама ведь понимаешь мою беспомощность в этом деле… – безропотно согласился инопланетник.
…сперва, конечно, они выпроводили мужчин, пожелав им удачи, а потом еще несколько часов досыпали и просто валялись на постели, лениво переговариваясь ни о чем – ни Ника в своей богемной ипостаси, ни Милка, служившая при баре с послеобеденного времени, не любили ранних утренних подъемов и в этом проявили полное взаимопонимание и солидарность.
Но вот когда настала все-таки пора окончательно расстаться с шикарным гостиничным ложем, сказалась разница между двумя молодыми женщинам: блондинка без малого час изнуряла себя гимнастикой, для поддержания на должном уровне физической формы, так необходимой в её основной, внешней деятельности, а рыжая валькирия предпочла это время провести в ванне, полной ароматных солей, игривой пены и теплой блаженной воды. Когда же они вновь собрались вместе – в столовой, за бокалами коньяка, Ника приметила, что вчерашние синяки Милки – на ногах, запястьях и особенно эффектный на плече – практически исчезли, а от ссадины на виске осталась едва заметная розоватая ниточка-след. Еще не до конца осознавшая, в какую историю ей довелось вляпаться, мало что понимающая во взаимоотношениях даже местной полиции со столичным Особым отделом, не говоря уж о влиянии на имперские власти, к примеру, начальника сто восемнадцатой базы или планетарного Инспектора, плохо представляющая себе многообразие форм жизни на других планетах и не менее многообразные связи между ними, тем не менее рыжая валькирия женским, врожденным чутье ощущала, что никаких неприятностей, подвохов и подлянок ей ждать от своей старшей по возрасту и положению собеседницы не приходится, ну, и вела себя соответствующим образом – как умела, скромно, как могла, чинно-благородно.
То ли сказалось данное Куперу обещание, то ли само поведение Милки, а может быть, желание просто поделиться с кем-то не причастным, человеком не из её круга, но – слово за слово, бокал за бокалом – и Ника потихонечку-полегонечку рассказала обалдевающей уже не столько от застолья со звездой, сколько от получаемой информации рыжей валькирии о беспомощных, утонченных и жалких гламах, безжалостных жестких ворках, о смешном, но серьезном и ответственном нолсе Векки, о добровольном человеческом жертвоприношении на шагнувшей в дальний космос планете, о проживающих среди людей тише воды, ниже травы инопланетянах, о счастливой любви андроида Зины и её создателя Герда.
Поглощая просто в фантастических количествах отличный коньяк из запасов Пальчевского, но при этом практически не пьянея, выкуривая одну папиросу за другой, благо, открытое настежь окно столовой позволяло быстро проветриваться помещению, Милка слушала собеседницу, раскрыв рот и жадно, отчаянно завидуя прошедшей через все эти приключения Нике.
А уж когда речь зашла о поездках блондинки в Сумеречный Город – странную пространственно-временную, никем так до конца не изученную и не понятую флюктуацию на планете, о живущих там простых и суровых людях, с каждым годом все больше и больше похожих на инопланетян, рыжая валькирия окончательно сдалась. Теперь на предложение Купера о стажировке в группе «Поиск» Милка с горящими от восторга глазами однозначно сказала бы – да! да! и только, да! А все произошедшее с ней прошлой ночью после подслушанного телефонного разговора особиста, совсем недавно казавшиеся самой рыжей валькирии такими взрослыми и значимыми приключения в общагах, квартирках доходных домов, даже эксперименты над её собственным телом показались мелкими, пошлыми и не стоящими внимания.
В принципе, вошедшая уже во вкус разговорного жанра Ника старалась открыто не агитировать, не пропагандировать, не соблазнять свою благодарную слушательницу, просто излагая виденное собственными глазами, слышанное своими ушами, ну, и, разумеется, разукрашивая рассказ легендами, мифами, апокрифами, честно предупреждая об этом. Но для родившейся и выросшей в провинциальном маленьком городке, где высшим достижением отчаянности поведения считалась групповуха в студенческом общежитии, истории от блондинки звучали прямым приглашением в загадочный и такой захватывающий мир чужих планет, далеких звезд и неведомых рас.
И после таких проникновенных, искренних разговоров удачнейшим завершающим штрихом оказалось появление Купера с громоздким, но явно легким пакетом в руках и его неловкие слова:
– Это тебе… – адресованные Милке.
– За что? – не поняла и даже разозлилась от собственной неудачной догадки рыжая валькирия.
– Ну, не за что, а почему, – моментально развеяла её сомнения Ника. – Ты так и собираешься здесь ходить в драной юбке, с голой грудью и босиком?
Про отсутствие нижнего белья и пострадавших в стычке с Мишелем чулках блондинка умолчала, а скрывшегося моментально в столовой Купера выгородила по-женски умело:
– Он правильно сделал, что все это купил, сейчас ты под его контролем, он с тобой работает и, значит, за тебя отвечает, а интимные дела тут совсем ни при чем, или ты настолько дешево себя ценишь, что считаешь это расплатой за ночь любви?
Каша из нравственных и бытовых понятий, условностей поведения в провинции, рассказов Ники, ночного общения с инопланетником буквально полезла через край в голове Милки, и девушка не нашла ничего лучше, чем сперва заскочить в столовую, чмокнуть совершенно безобидно и благодарно Купера куда-то в район уха, а потом, прихватив еще недопитую, кажется, уже третью бутылку коньяка, вихрем унестись в спальню, на примерку того немного, что впервые в жизни подарил ей мужчина.
– Как там наш академик? – поинтересовалась Ника у инопланетника, пользуясь временным отсутствием рыжей валькирии в столовой.
– С утра, говорят, было все, как обычно, а вот после визита в университет он начал заметно нервничать, – рассказал Купер. – Похоже, ждал хотя бы визуального, символического контакта с кем-то из своих знакомцев, кому поручал составлять смеси биоморфов, да еще по дороге туда с ним в машине ехал старинный приятель еще по школе, мог рассказать о ночных событиях в городе, задержаниях среди студентов.
– А наши планы?
– Не меняются, – пожал плечами инопланетник. – Мишель тоже так считает, что причин для пересмотра нет. В нужное время в нужном месте такси подберет девушку, отвезет к академику, ну, а дальше вступим со своей партией мы.
– Жаль, что не с кем будет оставить Милку, – озаботилась Ника. – Нам, всем вместе, придется присутствовать в доме Пильманов, иначе никак…
– А она может здесь задурить в одиночестве? – поинтересовался Купер, более интересуясь своим вопросом результатами общения блондинки с кандидаткой в группу «Поиск».
– Задурить… – задумалась блондинка. – Это смотря, как задурить, в то, что Милка выпьет лишку и будет шастать по этажам в поисках мужика – как-то не верится, и в то, что она пойдет разбираться с бывшими коллегами по работе – тоже, а вот может ли она рвануть к нам на помощь? Валькирия эта местная, где живет академик Пильман – знает лучше нас, а про то, зачем мы туда пойдем и с какими трудностями можем столкнуться, ей сейчас, после наших разговоров тет-а-тет, догадаться не трудно.
– Да уж, присутствие посторонних в этом деле было бы лишним, а Милка пока еще очень даже посторонняя, хотя и почти наша, – высказался инопланетник.
В этот момент только что упомянутая валькирия появилась у порога столовой. Разговора она, разумеется, не успела услышать, да и не стремилась к этому вовсе, сейчас для нее было гораздо важнее продемонстрировать обновки, и она искренне жалела лишь об одном – что нельзя узенькие, кружевные трусики одеть поверх коротенькой, удивительно эффектно на ней смотрящейся юбочки.
Несмотря на внеземное происхождение, совсем, кажется, недолгое пребывание в сложном, иной раз противоречивом обществе здешних модниц и модников, Купер очень умело подобрал такие вещи, что безусловно оттеняли и подчеркивали красоту Милки. Впрочем, учитывая предварительную работу нелегальных биоморфов, особого труда это не составляло, ибо и ноги у девушки были длинными и красивыми, и талия тонкой и изящной, и все остальное соответствовало известным и неоспоримым канонам прекрасного.
– Класс! – оценила Ника наряд своей новой подруги. – Только я б еще чего-нибудь попроще прихватила, ну, для дороги, к примеру, или для кухни…
– Так там еще много, – спохватилась Милка, и едва не потащила сопротивляющуюся блондинку в спальню – смотреть на подарки, но Ника, смеясь и шутя, отбилась. – Там и брюки есть, и халатик, и блузки попроще…
– Ладно-ладно, все посмотрим, оценим и обговорим, – по-прежнему веселясь, пообещала блондинка. – Только сейчас давай составим Куперу компанию, пообедаем накоротке, а то ему еще до полуночи за академиком хвостиком ходить.
Милка зарделась, застеснялась, как киношная девица на выданье, молниеносно сменила новую одежду на не менее новый халатик, больше обнажающий, чем прикрывающий её прелести, и с удовольствием уселась за стол рядом с инопланетником, как-то незаметно за разговорами уже успевшим разогреть остатки вчерашнего мяса с картошкой.
После короткого, очень деловитого и быстрого обеда, который, скорее, следовало бы обозвать армейским термином «принятие пищи», Купер ушел, а в гостиничном номере вновь медленно и тягостно потянулись часы ожидания. Впрочем, скучно не было, что рыжей валькирии, ведь Ника не успела рассказать той и половины того, что могло бы увлечь девушку в умопомрачительные межпланетные дали, что самой блондинке Инспектору, приглядывающийся к будущей стажерке и в нужном случае умело вызывающей Милку на откровенность.
Ближе к полуночи, когда девушки вновь перекочевали из столовой в спальню, удобно расположившись все с тем же коньяком на постели, рыжая валькирия даже решилась, наконец-то, сбросить с себя подарки Купера, а Ника напротив, приоделась в привычный дорожный наряд, демонстративно вывесив обычно скрывающийся под футболкой медальон планетарного Инспектора, в номер заскочил, предварительно постучавшись, но второпях решивший не дожидаться полноценного ответа с приглашением войти, начальник полиции городка.
– Вы неплохо устроились, – оценил он, старательно делая вид, что не замечает обнаженную Милку, та тоже демонстративно не замечала комиссара Тарона, все-таки их последнюю встречу всего лишь двое суток назад трудно было назвать взаимоприятной.
– Спасибо, но, думаю, вы заехали не только для того. чтобы одобрить наш номер? – мгновенно перешла на официальный тон Ника, удостоившись за это благодарного взгляда рыжей валькирии.
– Ну, как официальное городское лицо, я просто обязан участвовать в вашем ночном мероприятии, – пожал плечами полицейский, и было очевидно, что эта роль ему категорически не нравится, потому и назвать акцию акцией он не смог, ограничившись нейтральным «мероприятием».
– Надеюсь, вы не на машине с мигалками и сиреной? – пошутила блондинка, подымаясь на ноги.
– У нас таких машин всего десять штук на город, – серьезно ответил комиссар. – На них только патрульные ездят.
Он хотел, было, добавить, что автотранспорт городских чиновников и прочих официальных и не очень лиц хорошо известен всем горожанам, но сдержался и промолчал, тем более, что для сегодняшней акции автомобиль он позаимствовал у соседа, простого булочника.
Ника, дождавшись пока Феликс Тарон деликатно отойдет к выходу из номера, быстро склонилась над Милкой, мазнула её губами по щеке и попросила:
– Никуда не уходи из номера и никого, кроме нас, не впускай, чтобы тебе не говорили из-за двери, поняла? Жди, терпи и жди, даже если прокантуемся там до завтрашнего полудня. Очень тебя прошу.

© Юрий Леж, 2012
Дата публикации: 13.12.2012 11:37:03
Просмотров: 2199

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.