Машенька

Галина Мальцева

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 27435 знаков с пробелами
Раздел: "Проза"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

1. Мама.

У кого-то продолжалась обычная, а значит, счастливая жизнь, полная мелких трудностей и бытовых проблем. Кого-то радовало синее небо и запахи весны. А она умирала, умирала совсем молодой. Раньше, в далеком-далеком сне, у нее тоже было всё: любовь, счастливый брак, двое обожаемых детей. Теперь это удалялось от нее с центробежной силой…
Напоследок судьба отказала ей даже в последней радости - почувствовать тепло руки любимого человека, увидеть сострадание в его глазах. Только холодные визиты с ненужными ей фруктами. Раз в неделю, в один и тот же день. Кажется, он уже попрощался с ней, похоронил в душе.
Но она не думала о своей потерянной любви, ей было все равно. Существовала мука и пострашнее: дети. Саша должен пойти в первый класс. Мамы собирают ребятишек, бегают, покупают костюмчики и тетрадки. А она – лежит, прикованная к постели. Саша быстро стал самостоятельным за период ее долгой болезни. Городок у них небольшой, и раньше он сам прибегал к ней в больницу. Теперь сынок приходит все реже, а в глазах у него появилась жесткая точка – упрек: «Ты меня бросила? Ну и ладно!» Характер у Сашки - в деда, такой же закрытый и странный.
Но Машенька… При мысли о ней сердце просто разрывалось. Долгожданной дочке не удалось уделить ни внимания, ни тепла. Ведь болезнь схватила свою жертву в период беременности. Несколько месяцев рядом с новорожденной малышкой – и снова клиника. Полгода дома – и опять… Как, чем живет такое маленькое создание сейчас, когда особенно нужна материнская забота?
Она беспокоилась, ей надо было видеть девочку, посмотреть в ее глазки, запомнить личико, прикоснуться. Но последние недели муж отказывался привозить Машу в больницу - зачем, мол, дергать ребенка. Практически открыто говорил: «Пусть отвыкает».
К тому же, она понимала – надо ведь ехать на электричке к сестре, забирать ребенка, а потом снова везти обратно. А у него много дел. По глазам мужа она видела – да, он занят, чем-то сильно занят… Но однажды она все-таки уговорила, умолила его –возможно, это в последний раз!
И он привез девочку. Машенька так выросла! Бросилась к ней, обвила шею худенькими ручками… Нет, лучше не думать, не вспоминать, невозможно, невозможно…
Только об одном просила она теперь у этого хмурого, неласкового, давно чужого ей человека: «Сбереги самое дорогое, что у нас было, детей! Саша отбивается от рук, она видит. Надо проконтролировать его с учебой. А Машенька… она ведь родилась такая слабенькая, ей нужны витамины. Занимайся с ней, ну пожалуйста, ну пожалуйста… Пообещай мне! Ну, пообещай…»

2. Машенька.

К трем годам у ребенка уже есть свои воспоминания, серьезные мысли, сложная внутренняя жизнь. И главное слово в любой детской жизни – «мама». Для Машеньки это слово тоже было главным. Самое-самое любимое слово, хотя и самое… больное. Наверное, потому, что мама всегда болеет. Она слышала это с того времени, как начала осознавать себя. Да еще потому, что, когда она скучала по маме, ее маленькому сердечку становилось не по-детски больно…
Маму она видела все реже, последний год Машенька жила у тетки, иногда – дома, с папой. Тогда он отводил ее в детский садик, где все были чужие и злые – и дети, и воспитатели. Тетя Аня, родная мамина сестра, была хорошая, хозяйственная. Она вкусно готовила. Гладила Машеньку по голове. Но девочка хотела только одного - к маме… Хотя почти не помнила, как мама выглядит. Помнила только, что у мамы красивые светлые длинные волосы и нежные мягкие руки.
Однажды папа приехал к тете Ане и забрал Машеньку с собой – к маме. «К маме, к маме», - сердечко ее всю дорогу стучало от радости. Папа привел девочку в страшное белое здание. Неужели здесь может прятаться мама? Но он подвел Машеньку к железной кровати и сказал: «Ну вот».
Но разве это мама? Маша испуганно отшатнулась. На кровати лежала некрасивая тетенька с желтым лицом и тянула к ней прозрачные руки. Да еще она плакала.
-Это мама?
Отец утвердительно кивнул.
Тогда она поверила и бросилась к женщине, закрыла глазки и поняла: да, это мама, одна только мама так обнимает и целует ее. Потом Машеньку схватили за руку и утащили из палаты.
Прошло время. Теперь, когда она спрашивала про маму, ей отвечали: «Мама болеет, мама будет долго болеть…» Машенька тосковала, ждала. Но как-то постепенно она привыкла, что мама уже не придет. Слово «умерла» ничего не говорило детскому уму.
Зато в доме поселилась другая тетя. Очень хорошая и красивая. Это папа сказал, что она очень хорошая и теперь будет ее «мамой». Маша знала эту тетеньку и раньше, видела у них дома, когда мама в очередной раз уезжала «болеть».
Сашка тетю сразу возненавидел. Он был злой, и все его ругали. Но к младшей сестренке относился хорошо, гладил ее по головке, рисовал с ней, играл в мячик, когда во дворе не было других ребят, и говорил иногда: «Только ты у меня есть». Маша не понимала, почему он не любит тетеньку. Она ведь действительно была очень красивая и однажды даже принесла им подарки: Сашке – тетрадки для школы, а Маше – фломастеры, целых двенадцать штук.
Папа забрал Машеньку от тети Ани и сказал, что теперь они будут жить все вместе – он, новая мама, Сашка, Машенька и еще Женечка. Женечка – это сыночек новой тетеньки, тихий, с грустными глазками, младше Машеньки на год. Теперь Женечка назывался «братик», хотя он был совсем чужой мальчик. Они быстро подружились, словно товарищи по общей беде. Маше стало не так тоскливо – они вместе играли и ходили в детский садик в одну группу. И дети ее больше не обижали.
Женечка звал тетю мамой, и Машенька тоже сразу захотела так ее звать. Тетя снисходительно согласилась. Она вообще никогда не ругалась, была очень спокойная. Слишком спокойная. Машеньке хотелось понравиться новой «маме». Тетенька улыбалась девочке, но Машенька почему-то не находила себя в ее глазах. Глаза ее постоянно были заняты чем-то совсем другим. И даже не Женечкой. А только Машенькиным папой. Глаза у нее светились, только когда она видела его.
И никто, совсем никто больше не обнимал Машеньку тепло и нежно. А ей так хотелось, чтобы ее обнимали!

3. Женечка.

Женечка не желал называть дядю «папой». Почему он должен так его называть? Ведь у него есть свой папа, любимый, ненаглядный, дорогой папочка… Женечка понимал, что папу стараются к нему не пускать. Но он все равно приходил, просил, ругался, и мама стала отдавать ему сына на выходные. Тем более что у мамы и без Женечки много дел – она постоянно готовит, много ходит по магазинам и все время целуется.
Ну и пусть! С ним и раньше всегда играл только папа, ему нужен он один. Когда папа берет его, они едут в Москву, к доброй бабушке. Однажды даже были в зоопарке! Папа ходит с ним на качели, дарит машинки…
Женечка был еще совсем маленький, но он очень хотел разобраться, понять – почему, за что его лишили счастья жить со своим папой? Да, он откуда-то точно знал, что его лишили счастья. Он очень многое знал и видел. Наверное, поэтому у них с папой такие одинаковые грустные глаза…

4. Воспитательница.

Собственно, воспитательницей как таковой она не была. Устроилась в детский садик, потому что сын был еще маленький, и хотелось находиться к нему поближе. Но получилось так, что как раз собственного ребенка Елена в этом садике почти и не видела – Андрюшку записали в другую группу. И каким-то образом пятнадцать совершенно чужих детей стали ей близкими и родными, и все их проблемы - промоченные ноги, описанные колготки, ссоры и драки – стали ее проблемами.
Надо сказать, родители наивно полагают, что воспитатель видит в них только то, что они демонстрируют. Увы, никто не знает столько подробностей чужой семейной жизни, как воспитатель детского сада. Высокомерная дама и не подозревает, что ее маленькая дочка вчера рассказывала, как папа-милиционер гонял маму по комнате с криками «убью». И это только маленький пример.
Про Машеньку и Женечку сменщица сразу сообщила Елене всё, что знала – такая вот, мол, ситуация. Но сейчас, сказала Наталья, дела стали гораздо лучше, раньше Машенька скандалила, рвалась домой, никого к себе не подпускала – не ребенок, а кошмар. А теперь - успокоилась, играет с Женей, и вообще, честь и хвала мачехе - молодец.
Весь маленький городок, разумеется, знал, что новая жена появилась у Машенькиного папы еще до того, как умерла ее родная мать. Но никто не осуждал – жизнь есть жизнь, а какая у них любовь – позавидуешь! Бурный, страстный роман развивался у всех на глазах.
Нет, зря вы – «мачеха, мачеха». Тем более что от его детей она не отказывалась, сразу подали документы на усыновление. И то дело: пособие будет, как многодетным, шутка ли – три ребенка в семье. Женечку жалели больше, все знали, как мамина большая любовь разлучила его с отцом. А Машеньке – только лучше, под присмотром, накормленная, ей нужны женские руки.
Воспитательница была человеком совсем молодым, в городке этом – новым. Местные нравы были ей чужды, и она пока только прислушивалась к разговорам, стараясь не делать выводов. Но не видеть, что ребенку не хватает тепла, она, сама будучи матерью, не могла. Девочка не слезала с ее коленей, прислонялась, ластилась. И воспитательница обнимала Машеньку, едва сдерживая слезы. «Накормленная, одетая…» Разве это главное?
Да и одетая… На все утренники девочка приходила в стареньком платьице и тапочках, как и в будни. Впрочем, Женечка тоже не блистал обновками. Если у девочки появлялась (очень редко) новая заколка или босоножки, воспитательница, радуясь, спрашивала:
-Мама с папой купили?
-Нет, тетя Аня…
Но про «маму» девочка никогда плохо не говорила. Она боялась, что не будет и этой «мамы» и очень хотела завоевать ее любовь. Однажды Машенька долго рисовала картинку: домик, елочка, солнышко - в подарок «маме». Женщина пришла, и девочка бросилась в раздевалку навстречу:
-Мам, смотри, это тебе!!!
-Опять какую-то чепуху нарисовала, - женщина равнодушно откинула бумажку в сторону. - Одевайся быстрее, папа ждет…
Воспитательница все слышала и сжала кулаки от негодования и жалости.
На другое утро Машенька пришла грустная.
-Маме рисунок не понравился, - она прижалась к воспитательнице и обвила ее шею руками.
-А мне очень понравился! Подари мне, пожалуйста, а?
-Она уже выбросила… - на глазах девочки показались слезы.
-Тогда нарисуй еще, ладно? Я очень такой хочу!
Девочка счастливо кивнула и побежала рисовать. А воспитательница потом долго и показательно расхваливала рисунок, положила в папку и унесла «подарок» домой.

5. Машенька.

Теперь Машенька шла в садик в приподнятом настроении. Это были хорошие, радостные деньки. Радость – естественное состояние для ребенка, все беды должны быть преходящи, слезы – утешены, а ссадины – быстро заживать. Но не каждому малышу так везет, для некоторых детей капля радости – это манна небесная, которую они ждут годами.
И даже эта капля не дается им даром. Полдня в садике была Наталья Петровна, строгая и неласковая. Но Машенька терпела. Ведь другие полдня была Елена Максимовна!
Машеньку с Женей приводили раньше всех – папа спешил на работу. Если первая смена была «удачная», она сразу кидалась к Елене Максимовне в объятья. А та – ласково прижимала ее к себе, почти так же, как мама… та, далекая мама… Машенька уже не очень-то ее помнила, но чувство, что тебя любят, было ни с чем не сравнимо, а потому узнаваемо.
У Елены Максимовны было много дел, несколько очень непослушных мальчишек-драчунов в группе, капризные девочки, требовательная заведующая и собственный маленький мальчик. Но в ее глазах почему-то все помещались, и Машенька чувствовала, что занимает в них не последнее место.
Утром, до прихода других деток, было просто здорово! Женечка любил поиграть один, катал по большому залу машинки. А Машенька ходила вслед за Максимовной и «помогала». Они вместе заполняли ведомость, убирали вчерашние игрушки, вместе писали какой-то «план». И ее не отталкивали, не говорили раздраженно «отстань», «потом». Машенька предлагала: «Давай порисуем!» И Елена Максимовна садилась с ней рядом со своими тетрадками, что-то подсчитывала и не забывала при этом радоваться детским каракулям.
Потом приходили ребята, но и на занятиях, и на прогулке у воспитательницы всегда находилось для Машеньки особенное слово и добрый взгляд.
Ее сменщица, Наталья Петровна, затевала в группе развивающие игры, водила хороводы. Елена Максимовна, кажется, все это делать совсем не любила. Но она умела разговаривать, как будто она своя, домашняя. С ней даже можно было немного не слушаться. Все знали: если она кричит «накажу» – так это просто слова. Вот если Наталья Петровна скажет: «не лей мимо, а то будешь мыть уборную», значит, пойдешь и будешь мыть. Поэтому у Натальи Петровны в группе всегда царили напряженная тишина и порядок.
Но Машенька не собиралась вести себя плохо с Еленой Максимовной, наоборот, ей хотелось, чтобы та ее хвалила.
Однажды Максимовна сказала:
-Маш, тебе когда последний раз мыли голову? – она всегда говорила с ней мягко и ласково.
-Не помню… - честно ответила Машенька.
Елена Максимовна вздохнула. Она не первый день мучалась, пытаясь после «тихого часа» расчесать девочке волосы и не сделать при этом больно – тоненькие светлые волосики были спутаны, а под ними – корочки грязи и перхоть.
-Ты скажи вечерком маме: «Мам, искупай меня». Ладно?
-Хорошо, - послушно кивнула девочка.
Но говорить маме она не стала. Той всегда некогда, разозлится... Мама постоянно занята папой. Но не послушаться Елену Максимовну Машенька тоже не могла. Она сказала Сашке. Он очень большой, ее старший брат, уже учится в школе! Сашка налил ей ванную, она залезла туда и долго терла голову хозяйственным мылом. Потом брат смыл ей волосы душем и притащил фен. Голову быстро высушили и остались очень довольны собой.
Счастливая, Маша пришла утром в садик и гордо рассказала Максимовне, как Саша ее помыл. Только воспитательница почему-то совсем не обрадовалась. Как это – сама вылезала из ванной? А если бы ты упала? А если бы стукнуло током – как это вы одни сушились?? А где были родители?
-В комнате, - честно ответила Маша.
Она увидела, что Елена Максимовна едва сдерживает слезы. Странно... Интересно, а она своего Андрюшку моет сама? Как это происходит? Машенька решила развлечь воспитательницу и рассказала ей смешной случай:
-А сегодня мы с Женькой спали без одеялка!!!
-Как – без одеялка???
-А к маме пришли гости, она их уложила спать, а одеялко было темно искать, она с нас сняла и укрыла гостей. Мы утром просыпаемся – ничего не понимаем. Замерзли-и….Вот смех, да?

6. Воспитательница.

-Нет, как это возможно, скажи мне?! Она ведь женщина, мать!
-Да ладно… Нормальная она баба, простая, ну, не очень далекая! Хорошая у них семья, не пьют, не бьют, как у других. Что у тебя за стереотипы: мачеха - значит злыдня, - Наталья Петровна равнодушно выслушала рассказ сменщицы. - Кстати, ты в курсе, скоро у них еще один маленький будет, прикинь?
-Господи… Ей эти-то не нужны… Ну, ясно… сделают из Машки няньку…
-А может общий будет нужен? – рассудительно заметила Наталья. - Да прекрати, ты-то что дергаешься? Машка наоборот радуется. Все девочки любят заботиться о малышах… При деле будет.
Действительно, через какое-то время «мама» стала появляться в группе с немаленьким животиком. И… с велосипедом. Забирая детей, она взгромождалась на велосипед, усаживала позади себя Женьку, а Машку - совсем на краешек заднего сиденья, за спиной мальчика, и мчалась домой.
-Во молодец! – усмехалась нянька. - Спортсмен!
Они с воспитательницей наблюдали эту картину в окно.
-А если ребята свалятся - головой об асфальт? И вообще – беременная – она не боится педали крутить?
-Не свалятся!
Такого простого отношения к детям Елена Максимовна не понимала. Она тряслась над своим сыном, жила ради него. И не понимала, как можно пылать любовью к мужчине и не видеть ребенка… Хорошая, спокойная, нормальная женщина… Но – мужчина на первом месте. Как это?
А возмутительные (почему-то только на взгляд Елены) случаи продолжали иметь место.

7. Сашка.

Привычным для него чувством по отношению к окружающим давно стала ненависть. Он ненавидел всех: маму, за то, что она умерла и бросила их с Машкой одних; отца – за то, что он привел в мамину квартиру новую жену; сестру – за то, что она больше не плачет, а подобострастно называет эту тетку «мамой»; Женьку – за то, что он вообще не понятно, зачем им нужен, и вечно смотрит испуганными глазами…
Школьную учительницу - потому, что сам грубит и хамит ей, а у той противно трясутся от гнева руки. Тетю Аню – за то, что не взяла их к себе. Одноклассников – потому что у каждого из них есть мать. Себя – за то, что он такой некрасивый, а вместо портфеля у него старая отцовская сумка.
А теперь еще эта воспиталка… «Дура, дура», - повторял он про себя.
Сначала отец оторвал его от игры во дворе и заставил идти за Машкой и Женькой в садик. Видишь ли, они уезжают в Москву. Опять, небось, в гости на целых два дня, вернутся с кучей пакетов, а в пакетах – всё только для нее, для мачехи. Хоть бы раз купила что-нибудь Машке, стыдно смотреть на ее растоптанные тапочки! Ладно, значит надо вечером сварить малышам по яйцу, что ли… А то будут ныть: «Саш, дай покушать…» Как будто он им нянька!
Всех детей уже разобрали, остались только Машка с Женькой, да еще в группе играл чужой мальчик. Сашка деловито встал в дверях:
-Давайте, собирайтесь!
Сестра поднялась с ковра, но воспитательница преградила ей путь:
-Ты что, один? Я не могу тебе их отдать!
-Почему это? – у Сашки давно выработались презрительные интонации.
-Потому что ты сам еще ребенок. Надо идти через железнодорожную ветку! А случись с вами что?
-Ничего не случится, - упрямо сказал Саша. - Сказал, я их забираю! Пошли, Женька, одевайся!
-Нет. Пусть приходят мама или папа, - строго сказала противная тетка.
-Дура! – Сашка разозлился.
Он еще мечтал покидаться с пацанами снежками... Да и отец теперь будет орать – почему не забрал!
Машка с Женей смотрели испуганно, на глазах девочки выступили слезы.
-Не смей грубить, - строго сказала воспиталка, - иди, скажи родителям, я их жду.
Ага, скажи... Сама пойди, скажи, когда «она», мачеха, уже намазюкалась и собралась в город.
-Они в Москву уехали, на всю ночь! Не придут они!!! – орал мальчик.
-Значит, пусть ищут ребят у меня дома.
Сашка плюнул на пол и убежал, взбешенный. А эта придурочная еще прокричала вслед:
-Сам осторожно через переезд, слышишь!

8. Воспитательница.

Она подошла к детям, успокаивая:
-Давайте пойдем ко мне в гости сегодня! Поиграете с Андрюшкой… У нас столько раскрасок дома!
Воспитательница второй младшей группы ушла, и сын давно сидел с ними.
- Только потерпите немножко, я – вниз, позвонить.
Елена не знала, правильно ли поступает. Какие для этого случая предусмотрены инструкции? Она дозвонилась заведующей и получила указания ждать до восьми часов и забирать детей к себе.
Голодные, они просидели еще целый час. Без пяти восемь Елена глянула в окно и увидела замечательную картинку.
Машенькины «мама» с папой, под ручку, останавливаясь и целуясь через каждые два шага, шли в детский садик за детьми. Они никуда не торопились. На «маме» была новая норковая шубка. Елена Максимовна облегченно вздохнула – не уехали в Москву. Когда они зашли, воспитательница позволила себе вежливый попрек: «Что же так поздно?»
-Сашка ведь приходил, - недовольно ответил отец, - почему ему не отдали? Сами виноваты.
Мать не спеша одевала Женечку. Маша одевалась сама.
-Потому что в тюрьму еще не хочу, - не выдержала Елена, повысив голос. - С ними на переезде случись что – и я сяду. А вам самим не страшно?
-Да они всегда там ходят, - равнодушно вступилась «мать».
За неимением что сказать, воспитательница замолчала.

9. Мачеха.

Когда она впервые увидела его – на заводе, в отделе кадров, у нее даже ослабели ноги. А он посмотрел на нее... так посмотрел! И уходя, еще раз оглянулся… Она сразу поняла – у них что-то будет, и не ошиблась.
-Какой мужчина, - сказала она тогда своей подружке.
-А... да, это Витька. У него жена помирает. Четвертая стадия. И двое детей. Так что выкинь из головы.
Выкинь... попробуй, выкинь. Помирает – значит, практически, он уже холост. А вдруг уведут? «Стоп, стоп, ты ведь замужем, не забывай», - говорила она себе. Но… Разве мог ее тихий, бесхарактерный муж сравниться с этим красавцем, с этим мачо с уверенным профилем и сильными руками? Такой мужчина встречается только раз в жизни…
Сейчас они вместе целых два года. Да, были проблемы… Осуждающие взгляды завистливых подруг, развод с мужем, капризы Женьки. А чего стоит скандал, который устроила старая грымза, приехавшая нежданно-негаданно навестить «сиротинушек»! Подумала бы – дочку ее уже не вернуть, не будет же мужик вечно один. Даже соседка тогда вступилась: «Что ты кричишь, внукам-то только лучше».
Ничего, все это было неприятно, но позади. Главное – они вдвоем, а что там думают другие – их проблемы. Скоро у нее будет маленький, его – маленький. Она знает, самое важное - держать мужика обеими руками, чтобы он безумно любил ее, не смотрел по сторонам. И она умеет это делать. А как иначе? Она не переживет, если Витька ее разлюбит.
Ради него она согласна на все. Каждый день наряжается, как на праздник, готовит, как в ресторане, регулярно собирает гостей. А шутка ли – взвалить на себя такой груз – двоих чужих детей? Да она просто мать-героиня, даже подружки теперь это поняли, сочувствуют. А этот волчонок – Сашка, которого она должна воспитывать, хотя он только что не кусается? Наплевать, вырастет, женится и уйдет из дома. Надо просто не обращать на его фокусы внимания. Нервные клетки не восстанавливаются, а ей надо поддерживать себя в форме.
Вот Машенька – девочка хорошая, послушная, с ней – никаких проблем, даже меньше, чем с Женькой с его плаксивостью. Правда, дети все время пристают, не умеют играть сами, да ничего, пусть привыкают - у нее и без них куча дел.
Еще забота - в детском садике – краснуха, может вредно сказаться на плоде. Врачиха чуть было не завела ее своими тревогами. Но она знает – все обойдется, не она первая, не она последняя.
Сегодня, правда, ее удалось вывести из равновесия. Новая воспитательница, истеричка, разрушила их планы - из-за нее они опоздали на электричку. Трудно, что ли, было отдать детей Сашке? Он уже достаточно большой.
Ясное дело, сопливка сделала это специально. Разве не видно, как смотрит? Считает злой мачехой, да и на мужа поглядывает – завидует, понятное дело. Смешно! Стоит ли обращать внимание на таких серых мышек, ничего не понимающих в любви?
«Не про тебя такой мужчина, бегай лучше, таскай чужие горшки», - усмехнулась она. Даже жаль эту замухрышку: маленькая, некрасивая, ходит черт знает в чем. Зато шибко грамотная, наверно. Интересно, есть у нее мужик? Вряд ли…

10. Воспитательница.

У Елены все чаще болела душа при мысли о Маше. Хоть забирай ее себе! А как? Как? Воспитательница хорошо представляла, как девочка живет с ними, с ее мужем и сыном. Машенька гармонично войдет в их семью. Но – у нее есть отец, брат, «мать» - официальная, по документам. Не скажешь же им – отдайте девочку мне, я смогу сделать для нее то, чего вы не хотите или не умеете делать, то, что ей жизненно необходимо… А необходимы ей не только витамины или новые платьица – хотя и это ей очень-очень нужно. Люди, ей нужна ваша любовь!
На другой год детей переводили в старшую группу, а у Елены не хватало квалификации - там начиналась подготовка к школе. И ей снова доверили только среднюю. Машенька плакала, так не хотелось ей к чужим воспитателям, в незнакомое место.
-Я буду ходить к тебе в гости, вот, смотри в окошко – твоя группа напротив, видишь? Я тебе буду махать, - успокаивала Елена Максимовна.
Летом она ушла на два месяца в отпуск, а в сентябре приняла новых детей. Про Машеньку она не забыла, но бросить группу малышей и пойти к ней через два корпуса – не получалось. Но однажды каким-то образом вырвалась, оставив детей на няньку.
Воспитатели встретили ее настороженно. Она не пробыла там и двух минут – лишняя. Группа занимались. Машенька сидела за столиком, лепила. Обрадовалась, увидев ее, но выйти не могла.
Потом Максимовна видела девочку на прогулках – первое время Машенька бросалась к ней в объятья: «Елена Максимовна пришла!» - другие детки тоже радостно облепляли ее. Коллеги смотрели недовольно. Да и гуляли они на разных верандах.
Через месяц Машенька уже не кидалась к ней навстречу. Елена Максимовна видела, что девочка частенько сидит на коленках у своей новой воспитательницы – сердечной пожилой женщины. Потребность ребенка в любви снова нашла свой выход.
В конце года Елена уволилась из садика и покинула городок – Андрюшке скоро в первый класс, а здесь и приличных школ нет. Они обменяли квартиру и уехали.

***

Прошло несколько лет. Елена не знает, что стало с Машенькой и ее большой семьей. Наверное, успеваемость у девочки не очень, домашние дела занимают много времени. Женечка, скорее всего, старается и учится прилежно - ответственный мальчик. Сашка и в детстве был хулиганистым и жестоким, страшно и думать, каким он стал подростком. Если маленькая хорошенькая сестренка была хоть кому-то нужна – тетке, доброй учительнице, то кому нужен некрасивый угловатый парень, грубый и невоспитанный? И как ему было научиться любить других, если никто не любит его самого?
Иногда Елена думает: может, все не так ужасно, как ей казалось, и зря она осуждала Машенькину мачеху? Ну, вот такой эта женщина человек. Не плохой, и не хороший. И Маша не была при ней «золушкой», она и к своему-то ребенку относилась спокойно-безразлично. Не умела по-другому, что тут поделаешь?
Растить ребенка, тем более, чужого – особый дар и дается не каждому, рассуждала Елена. Иначе не приходилось бы удивляться, почему так жестоки бывают воспитатели и учителя, само назначение которых – любить детей.
Любить мужчину – дар иной, совсем иной. Где-то Елена читала: «Не испытав чужой страсти – не суди, но и не стоит поднимать эту земную любовь, как знамя, над своей жизнью!» Как это верно… Не так уж она свята, эта любовь, чтобы ради нее перешагивать через всё и всех…
Елена часто вспоминает тот период своей жизни. Что она должна была сделать для Машеньки? Разве что-нибудь от нее зависело, как она могла лезть в чужую семью? Почему так мучительны эти мысли, отчего до сих пор неспокойна совесть? Кто ответит?

11. От автора.

Только одного человека практически нет в этом рассказе.
Мне не хочется здесь писать о нем, не хочется разбираться в его чувствах, хотя, уверена, найдутся мужчины, которые его поймут.

© Галина Мальцева, 2008
Дата публикации: 14.05.2008 16:29:02
Просмотров: 3267

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Владислав Эстрайх [2008-05-14 23:57:48]

"Только одного человека практически нет в этом рассказе.
Мне не хочется здесь писать о нем, не хочется разбираться в его чувствах, хотя, уверена, найдутся мужчины, которые его поймут."

Галина, спасибо. Задело за живое. Вы правы - действительно, таких существ, которых и мужчиной-то назвать нельзя, в реальной жизни более, чем достаточно.

Ответить