Слобода (ч.2)

Константин Еланцев

Форма: Повесть
Жанр: Историческая проза
Объём: 4789 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Часть вторая. ПЕРЕВЕДЕНЦЫ, СТРЕЛЬЦЫ МОСКОВСКИЕ

Ушло, отгремело грозами, пролилось тёплыми дождями поволжское лето. Улетели в далёкие края певчие птицы. По утрам всё чаще покрывались инеем опавшие листья, и холодный ветер напоминал о приближении ранней зимы.
Стрелецкий урядник Климахин торопил своих людей. Сам с утра до ночи не выпускал из рук топора, помогал валить деревья, размечал будущие улицы.
- До зимы успеть надоть, братцы! – убеждал он, хотя и без этого все понимали, что не продержаться, не пережить морозы без крепких изб.
На самой горе, что возвышалась над Тумайкой-речкой, решили строить новую съезжую избу. И построили. А вокруг неё с каждым днём росли свежие срубы из добротного сосняка. Работали все, даже бабы и дети.
Едва прибыв на это место, отправил Милентий Анфима Трошина да сына его шестнадцатилетнего Андрейку с посланием к голове стрелецкого приказа Григорию Желобову в «саму» Москву. Помощи просил «людьми строильными», потому-что « до морозов лютых место обустроить надобно». Вскочил на гнедого коня Анфим, сунул свёрток за отворот кафтана, и, сверкнув своими голубыми очами, махнул рукой сыну. Жена его Прасковья кинулась, было, к ним, но попридержал Милентий, грозно глянув в её лицо. И стихла стрельчиха. Враз потускнели глаза, безвольно опустились руки. Она повернулась и пошла к бабам, что собирали кору от ошкуренных брёвен. Так и не увидела, как скрылись за тёмными стволами многовекового леса её кормильцы и опора.
Почти год прошёл, весна гуляла солнечными лучами по оттаивающим избам. И вот пришли люди, много людей. Привёл - таки Анфим «строильных людишек»! А с ними и « татары служилые», да несколько стрельцов с семьями для «отбывания» службы. И хлебное жалование привёз, и сукно на новые кафтаны. Значилось в приказе стрелецкого головы, чтобы строил он, урядник Милентий Климахин, «сторожу на этой землице» от набегов степняков да защиты караванов купеческих, что шли в Московское государство по Большому афганскому пути.
- Теперь жить будем! – обнял Трошина Милентий.
- Как отзимовали-то?- как бы вскользь спросил Анфим.
- Прозимовали… – вздохнул урядник, - Да ты не беспокойся, все живы-здоровы! Вон и жёнка твоя бежит!
Урядник показал на бегущую к ним Прасковью.
- Что ж я ей скажу-то… - прошептал Анфим, - Как же ей про убитого в пути Андрейку расскажу?
Он снял шапку, мотнул головой и, переминаясь с ноги на ногу, ждал жену, искоса поглядывая на Милентия.

Закипела жизнь, забурлила! Под топорами ложились наземь вековые деревья, с выдохом падая на прошлогодние травы, через которые едва пробивалась свежая зелень. На раскорчеванных с осени полянах чернели борозды целинных полей, а из открытых дверей добротных домов доносились запахи щей, пирогов и хлеба.
Ушла зима, становилось теплее, но до первого урожая было ещё далеко, поэтому всё зерно хранили сообща, в свежесрубленном амбаре, который поставили тут же, возле съезжей избы.
Часто выходил Милентий Климахин на косогор. Петляла речка Тумайка под самым подножьем высокой горы, то появляясь, то исчезая среди густых зарослей ив и ольхи. А потом и вовсе пропадала среди бескрайних лесов, которым не было ни конца, ни края.
- Не подобраться нагаям, ни в жисть не подобраться! – довольно осматривал окрестности урядник, - Через леса да с подъемом на гору не пройти! С другой стороны селения ров вырыт, и тын бревенчатый построен, да косая острожная стена во рву установлена! А чуть дале засека, а затем опять речка, Созганка. Укрепили слободу, защитили от пришлых людей!
Вечкуш повзрослел за этот год. Стрелецкие ребятишки учили его русскому языку, и он уже вполне сносно мог с ними общаться. Только не понимал, почему его называли Вечкутом. Но как-то свыкся, откликался на это имя. Жил он в избе урядника Климахина, который принял его, как сына. Замечая грустные глаза мальчонки, Милентий, жалеючи, прижимал его к себе. Молчал, гладя шершавой ладонью по непокорные вихрам.
- Почему меня Виряскиным кличут? - однажды спросил Вечкуш.
- Ты ж в прошлом годе сам говорил, что из леса! – хитро улыбнулся Милентий.
- Я не из леса! – насупился Вечкуш.
- Ладно, ладно! – урядник присел на лавку, притянул к себе парнишку, - У нас, у русских, так удобно. Есть имя, и есть фамилия. Вот какая у тебя фамилия?
Вечкуш не знал и удивлённо пожал плечами.
- Ну, вот! А теперь ты Вечкут Виряскин. Так и в книге тебя запишем. Вот построим церковь и запишем! Ты только подумай, сынок, какая жизнь всех вас ждёт впереди! И тебя, и моих отроков, и других!
… На поволжскую многострадальную землю шла новая беда. Отогнав в южные земли ногайские племена, из-за Каменного пояса через Яик-реку шли другие кочевники. Несметная калмыцкая конница, почти не зная поражений, отвоёвывала для себя новые территории, сметая на пути беззащитные сёла и мелкие деревеньки.

© Константин Еланцев, 2017
Дата публикации: 20.11.2017 15:30:26
Просмотров: 1650

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.