О Полине и полонезе

Галина Викторова

Форма: Рассказ
Жанр: Проза (другие жанры)
Объём: 7586 знаков с пробелами
Раздел: "О Полине"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

То, что рыжий Клименко ходит за ней, Полина заметила не сразу.

В принципе, этому можно найти объяснения и оправдания.
Например, сказать, что раньше за Полиной никто всерьёз не ухаживал, если не считать случай в детском саду, когда Петька (фамилия позабыта) побил из-за неё Саньку Степашкина. Тогда она еще была уверенной в себе красавицей, в садике. Даже в старшей группе. У неё были косы со стрекозиными бантами и платья бабушкиной работы, с накладными кармашками, с двойной отстрочкой по швам. С перламутровыми пуговками на манжетах.

А перед первым классом её коротко постригли.
Предупреждали ведь заранее – учись плести косички, учись.
Полина училась. Из верёвочек, закреплённых на стене, из бахромы на скатерти, даже из длинных травинок косы получались замечательные. Ну, может не замечательные, но, по крайней мере, получались. А правильно ухватить жёсткие и непослушные пряди (на затылке, там, где совсем не видно!) и уговорить их лежать как надо, не удавалось. Никак, никак не выходило. Чёрт-те что образовывалось на голове вместо косичек.

Постригли почти как мальчика.
Может быть, даже в мужском зале. Тогда с парикмахерами было сложно, они умели три вещи: стричь под полубокс, красить в раскалёно-рыжий цвет и делать начёс поверх перманента.
Красить и начёсывать Полину было рано, ей достался полубокс. Было ужасно.

В кукольном спектакле, который ставили к Новому году, про репку, ей дали роль мышки. Ей, самой высокой в классе, ревевшей из-за клички «Каланча пожарная» - мышку размером с ладошку. Да и ту вскоре отобрали: ширма и декорации делались в расчёте на рост нормального первоклассника, Полинина некрасиво стриженая голова постоянно высовывалась то между бабкой и дедкой, то между дедкой и репкой. Зрители хохотали.

Уже почему-то не хотелось вырасти больше папы, почерк оказался плохим, а ещё она стеснялась читать стихи «с выражением», терялась и молчала у доски. В музыкалку не приняли за отсутствием слуха, на художественной гимнастике сказали «девочка бесперспективна».
Предатель Степашкин писал на парте «Танька дура». Танька действительно была дура, но дура кареглазая. Что уж говорить, хороша была Танька-дура. Занималась хо-рео-графией, в смысле балетом, держала спинку, тянула носочек, и её всю жизнь выбирали ведущей на праздниках и, самое обидное, школьной Снегурочкой.
А Петька, фамилия которого, увы, позабыта, больше не встретился на Полинином жизненном пути.

Так, некрасивой и никому не интересной Каланчой, Полина дожила до выпускного класса, всегда на задней парте, доставшейся за рост и хорошее зрение, за которой так удобно было втихаря читать «Человека-амфибию».

Поэтому рыжий был замечен не сразу.

Просто в какой-то момент его стало очень много вокруг. Он был везде, Полина сталкивалась с ним в самых неожиданных местах и в самое невероятное время, озадачивалась, смущалась, удивлялась, но выводов не делала. Мало ли по какой причине он стал часто проходить мимо ее дома.
- Привет, а ты чё тут делаешь?
- От друга иду.
Вот, вполне разумное объяснение. И надо быть полной идиоткой, чтобы предположить что-то. Ну, что-то другое.

Так что объяснения и оправдания Полининой невнимательности найти можно.

Но, честно говоря, она и в дальнейшем с печальным упорством белого клоуна наступала на те же грабли: не придавала значения фактам, не доверяла чутью, игнорировала попискивание интуиции.
Многие, многие, непростительно многие годы.
Сколько раз внутренний голос (а Полине он достался чрезвычайно зловредный) бубнил: эй, подруга, не зевай! Этот пацан (парень, мужчина, мужик, дедок – в зависимости от времени, протикавшего со старта) обратил на тебя внимание. Он неровно дышит к тебе, Полька! Он положил на тебя глаз и готов еще что-нибудь положить, если ты не будешь такой упертой, такой сногсшибательной тупицей.
Нет.
Она последовательно тупила. Не видела сигналов, не замечала проблесковых маячков. Чихала на знаки и указатели.
Вернее, всё замечала, но не верила. Не разрешала себе поверить.

Отступим философски в сторону.

Чаще всего отношения двоих начинаются со сложного ритуального танца. О, это не прыжки на дискотеке, это медленный, церемонный полонез: ювелирно выверенные поклоны и филигранные ответные реверансы, пары движутся по сложной линии, и каждый взгляд, каждый наклон головы имеет смысл и значение.

Фигура первая: кто-то (тот, кто смелее) делает крохотный шажок, почти невидимый, аккуратный, дающий тысячу путей к отступлению, мол, я ничего такого в виду и не имел, это всё случайно вышло, был неправ, вспылил.
Например, как бы нечаянно (чаяно, чаяно, уж поверьте) кладет вам руку на плечо. С отсутствующим видом. Мол, устала рука, и вот упала. Куда попало.
Для инициатора главное правило - не сжигать за собой мосты. Лучше даже пару дополнительных мостов построить. И плотик надувной про запас взять.

Потому страшно оказаться отвергнутым.

Почему-то это смешно и стыдно, быть отвергнутым.
Почему-то чувствуешь себя жалким неудачником, и никому нельзя сказать, и надо сохранить лицо, а реветь мы будем потом, позже, а может и не будем вовсе. Кто сказал, что нам чего-то хотелось? Ошибаетесь, вам привиделось, отвалите.

Фигура вторая. Теперь важна и ожидается с трепетом ваша реакция (с трепетом, с трепетом, хоть на лице полное отсутствие заинтересованности, и взгляд вроде бы мимо).
Досадливо поведешь плечом – рука мигом исчезнет. А можно улыбнуться, либо шевельнуться лениво, потянуться, позу чуть изменить, или волосами, тоже совершенно ненароком, по этой самой руке провести: она замечена и оставлена на месте. И как бы тоже без умысла: понятно же, что это очень-очень усталая рука. Пусть отдохнет.

А может и не рука вовсе. Может, тебя попросят задачу решить или книжку возьмут почитать, Беляева, «Человека-амфибию».

Полининых потенциальных воздыхателей на этом пути встречали сплошь противотанковые рвы и надолбы. Она стряхивала все руки, и отводила глаза, и в упор не видела робкие потуги. Не робкие - тоже не видела, ведь кому действительно надо, тот будет и дальше пытаться.
Да только мазохистов таких не находилось, чтоб в стенку биться безнадежно.
И Полина приходила к выводу: да, все правильно и политика её верная, и не было в самом деле ничего, казалось только, мнилось, виделось. Мечты, мечты. Дурь, очередная, романтическая.
И шла новую книжку читать, про Анжелику-маркизу ангелов. Тоже дурь, но печатная. Сладко-тягучая, притягательная, томная. Впрочем, и в этом Полина признаваться не спешила: говорила, что ее интересует исключительно историческая составляющая, а не любовная чепуха. Ну да, да, конечно.

И таким вот макаром Полина полжизни провела, теряя и пробегая мимо, и только потом, смутным задним умом, догадываясь: опять упустила. А может, это было то самое счастье всей жизни, что же ты делаешь, курица слепая...

Только однажды Полина ощутила полное доверие, понимание, и проникновение в другого. Может быть, именно это и была её единственная любовь, кто знает, но это было позже, позже, позже.
А сейчас с ей было семнадцать, за ней ходил рыжий Клименко, и она не понимала, дурная фантазия это или реальность.

И вот, что она предприняла.
Чтобы разобраться.
Перестала выходить одна на улицу, только с мамой или с подругой. На переменах не отходила от толпы девчонок-одноклассниц, и домой шла непременно в их крикливой компании. Перестала носить в школу книжки. Стала интенсивно готовиться в институт.
И поступила.

А Клименко уехал в Питер, в тамошнюю мореходку.
Через десять лет, на встрече выпускников кто-то рассказал, что он погиб при аварии. Подробности остались неизвестными.

© Галина Викторова, 2007
Дата публикации: 11.11.2007 14:21:01
Просмотров: 4957

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Отзывы незарегистрированных читателей

Михаил Лезинский [2007-11-13 13:12:05]

Надеюсь , Галина , вы не такая , как ваша героиня в прекрасном вашем рассказе ?..
Сегодня и я публикнулся на этом блестящем портале писательском !

Ответить

Галина Викторова [2007-11-16 10:24:10]

Спасибо за отклик, но можно я загадочно промолчу о том, похожи ли мы с героиней рассказа?
Удачи Вам на этом и других порталах, уважаемый Михаил Леонидович!