Александр

Александр Учитель

Форма: Очерк
Жанр: Историческая проза
Объём: 41805 знаков с пробелами
Раздел: "эпоха эллинизма"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Александр
1.Источники
В греческой историографии, как известно, существует лакуна между Ксенофонтом и Полибием. Другими словами, не сохранилось никаких исторических сочинений о событиях между 362 и 264 гг. до н. э., написанных авторами, жившими в эту эпоху. Походы Александра Македонского тоже попадают в эту дыру, и в результате, мы, парадоксальным образом, ничего не знаем об этом, возможно самом удивительном событии мировой истории, кроме того, что было о нем написано от 300 до 500 лет спустя. В этой ситуации, важнейшее значение приобретают восточные источники об Александре. Сразу же оговоримся, восточных источников, дошедших непосредственно от эпохи самого Александра, очень немного, и они крайне лаконичны. Однако, даже более ранние и более поздние источники из стран, заваеванных Александром, важны, поскольку они представляют традицию, независимою от греческих авторов. Дело даже не в том, что они подтверждают или опровергают те или иные сведения греческих историков, а в том, что восточные источники, как правило, способны объяснить ситуации, описанные этими историками, но не понятые ими, или понятые неправильно.
Литература об Александре огромна. Настоящий очерк отличает именно восточная перспектива походов Александра Македонского с привлечением всех известных восточных источников. Все они уже обсуждались в той или иной форме в научной литературе, но использование всех их в одной работе делается впервые.
Библиография
L. I. C. Pearson, The Lost Histories of Alexander the Great, Oxford, 1960;
N. G. L. Hammond, Sources for Alexander the Great, Cambridge, 1993;
N. G. L. Hammond, Three Historians of Alexander the Great, Cambridge, 1985.
2. Пролог. Пиксодар
Cвязи между Александром и азиатским востоком начались задолго до начала его похода. Когда отец Александра, Филипп, развелся с его матерью, Олимпиадой, и женился на Клеопатре (переименованной им в Эвридику), Александр оказался в крайне опасной ситуации. Опыт всех монархий учит, что молодая жена обычно находит способ сделать наследником престола своего сына, в обход старших сыновей от предыдущих жен, а уж новый наследник сам позаботится о том, как избавиться от соперников. В поисках возможного убежища, Александр связался с Пиксодаром, правителем Карии из династии Гекатомнидов. Александр просил руки его дочери, Ады. Поскольку сыновей у Пиксодара не было, у Александра были все основания рассчитывать, что наследником Пиксодара станет его зять. Забегая вперед, можно заметить, что так оно и было: Пиксодару наследовал муж Ады, бактриец Оронтобат. Филипп пришел в ярость, узнав о планах своего сына. Он изгнал из Македонии друзей Александра, Гарпала (будущий министр финансов), Птолемея (будущий царь Египта) и Неарха (будущий командир флота), а самому Александру выговорил, как он, потомок Геракла, смеет метить на должность вассала царя варваров. Забавно, не правда ли, представить себе Александра, всю жизнь прозябающего в Карии, подвластной персидскому царю? Этого не случилось. Александра спасло убийство Филиппа на свадьбе его дочери. Нужно ли говорить, что Клеопатру-Эвридику вместе с ее маленькими детьми вскоре постигла та же участь.
От Пиксодара осталась его собственная надпись из храма богини Лето в Ликии, тоже подвластной Гекатомнидам. Надпись написана на трех языках: ликийском, арамейском и греческом. Ликийский, естественно, был языком той страны, где надпись была найдена, арамейский был официальным канцелярским языком персидской империи, а вот выбор греческого, а не карийского, как можно было бы ожидать, говорит об эллинизации Малой Азии, начавшейся задолго до походов Александра и формального начала эпохи эллинизма. Недоумение вызывает дата в арамейской версии текста: “месяц Сиван, первого года царя Артаксеркса.” Дело в том, что первым годом Артаксеркса третьего был 359 г. до н. э., а Пиксодар сверг с престола свою сестру Аду в 340 г. Остается предположить, что, либо традиционная хронология Гекатомнидов – ошибочна, либо, что церь Арсес, взошедший на персидский престол в 338 г., носил также тронное имя – Артаксеркс.
Самое удивительное во всей этой истории, однако, это то, что Александр в конце концов добился своего и стал-таки наследником Пиксодара. Когда Александр взял после долгой осады Галикарнасс, столицу Карии, он восстановил на карийском троне престарелую Аду, сестру Пиксодара, которая из благодарности усыновила его и назначила своим наследником.
Библиография
Источники: Плутарх, Александр, 10, Арриан, Анабасис, 1.23.7-8,
La stele trilingue du Letoon (Fouilles de Xanthos 6), Paris, 1979.
Литература: E. Badian, “A Document of Artaxerxes IV”, Greece and the Eastern Mediterranean in Ancient History, Studies presented to Fritz Schachermeyer on occasion of his eighteenth birthday (ed. K. H. Kinzl), Berlin, 1977, pp. 40-50.

3. Малая Азия
Александр унаследовал войну с Персией от своего отца, но и Филипп не был первым из гегемонов Греции, кто пытался завоевать персидскую Малую Азию. Вскоре после победы Cпарты в Пелопонесской войне, в 398 г. спартанский царь Агесилай высадился в Малой Азии. Так же как Филипп и Александр после него, он понимал, что невозможно контролировать Грецию, не выбросив персов из Малой Азии, избавившись, таким образом, от персидского вмешательства в греческие дела, сыглавшего решающую роль и в Пелопонесской, и в Коринфской войне. Агесилая, по его собственным словам, выгнали из Азии 10.000 персидских лучников, отчеканеных на персидских золотых монетах, которые пошли на подкуп греческих политиков для открытия второго фронта в тылу спартанцев. Войско Филиппа отозвал из Азии сам Александр, потому что командовал им Аттал, дядя несчастной Эвридики, который был тогда для Александра опаснее всех полчищ персов.
Первое, что увидили македоняне Александра, высадившись в Троаде, была поверженная статуя персидского сатрапа Фригии, Ариобарзана, что было сразу же истолковано, как благоприятное предзнаменование. На самом деле, статую повалили сами персы после подавления Великого Восстания сатрапов и казни Ариобарзана в 360 г. Эта сцена будет первой в серии недоразумений, продолжавшихся на протяжении всего похода. Кстати сказать, внук Ариобарзана, Митридат, основал Понтийское царство на северо-востоке Малой Азии, и его потомки правили там в течение 10 поколений, так что еще неизвестно для кого предзнаменование было благоприятней: ведь Александр, при всей своей мировой славе, стал последним царем в династии Теменидов.
Первое время, Александр действовал не на много успешнее Агесилая и Филиппа, продвигаясь черепашьим шагом вдоль побережья Эгейского моря, подолгу задерживаясь для осады сначала Милета, потом Галикарнасса. Только после смерти командира греческих наемников, Мемнона, персы отказались от активной обороны, и Александр вышел на стратегический простор. Воспользовался он этим простором достаточно странно: вместо того, что бы как можно быстрее занять Киликийские ворота, Александр сделал огромный крюк на север, только для того, что бы разрубить “Гордиев узел” в столице Фригии и войти в пословицу. Мотивы Александра так и остались непонятными для античных историков. Между тем, все дело в том, где этот узел был завязан. Если верить Геродоту, Мидас, сын Гордия, привел фригийцев в Малую Азию из Македонии. Таким образом, оказывается, что телега со знаменитым узлом стояла на центральной площади Гордиона в память о великом походе фригийцев из Македонии в Малую Азию. Не важно, в данном случае, соответствует ли эта версия действительности, или нет (с одной стороны, имя Мидас засвидетельстванно уже в хеттском тексте 14 века до н. э., а с другой стороны, фригийский язык действительно близко родственен греческому). Важно, что этот акт Александра выражал политическое заявление: “Мы с выми одной крови, я пришел оттуда же, что и вы, я - ваш законный царь”. Как и в Карии, действия Александра во Фригии означали, что он собирается оставаться в Малой Азии всерьез и на долго и совершенно не планирует завоевание всей Персидской империи.
Библиография
Источники: Диодор Сицилийский, Библиотека, 17.17.6, Плутарх, Александр, 18, Геродот, История, 8.138.
Литература: A. Fredricksmeyer, “Alexander, Midas, and the Oracle at Gordium”, Classical Philology 56, 1961, pp. 160-168.
4. Левант
После победы при Иссе перед Александром открылся прямой путь к сердцу Персидской империи – Вавилонии. Кир Младший, претендуя на трон царя царей, туда сразу и отправился в 401 г, выйдя из Киликийских ворот. Александр же вместо этого повернул на юг и потратил семь месяцев (!) на осаду Тира, три месяца на осаду Газы, а потом еще и перезимовал в Египте, подарив Дарию драгоценное время для формирования новой армии. Все это становится понятным, если учесть, что Александр смотрел не на восток, а на запад. Несмотря на захват Малой Азии, его власть над Грецией далеко не была надежной, пока персидский (т. е. финикийский) флот господствовал на море. Своего флота у Македонии не было, а всерьез рассчитывать на греческих союзников не приходилось. Греки, конечно, пригнули голову после фиванского разгрома, но теперь, когда царь отправился неизвестно куда, они снова заняли выжидательную позицию. Александр это прекрасно понимал, и распустил флот союзников еще после осады Милета. Единственным способом избавиться от угрозы с моря был захват финикийских баз персидского флота.
В Дамаске в руки Александра попал обоз Дария, включая его мать, жену и двух дочерей. На одной из них, Статире, Александр женился девять лет спустя, в Сузах, на обратном пути из Индии. Теперь же, Александр предпочел жениться на Барсине, вдове Мемнона. Это не была любовь с первого взгляда, как с Роксаной в Согде. Александр лишь следовал совету советника своего отца, Пармениона. Получается, что Александр, на этом этапе, видeл себя скорее преемником Мемнона, нежели преемником Дария! Это предположение не так фантастично, как кажется. Братья-родосцы, Ментор и Мемнон, были людьми далеко незаурядными. Ментор фактически правил Египтом на последнем этапе его временной независимости, и перейдя на сторону персов в самый критический момент, во время восстания Сидона, обеспечил второе персидское завоевание Египта в 342 г. Мемнон же, приняв участие в восстании Артабаза, сатрапа Фригии в 356 г., претендавал, по существу, на власть над Малой Азией. После разгрома восстания в 352 г. Артабаз с дочерью, Барсиной, и ее муж, Мемнон, нашли убежище при дворе Филиппа, в Македонии, где Барсина и познакомилась впервые с Александром. Лишь благодаря заступничеству Ментора, Мемнон получил прощение и снова стал командовать греческими наемниками персов. Завоевав Малую Азию и находясь на пути в Египет, Александр оказался в ситуации, очень похожей на положение родосских братьев в 356 г., если, конечно не считать того, что он был, ко всему прочему, еще и царем Македонии и гегемоном Греции.
Между осадой Тира и осадой Газы Александр якобы встретился с иудейским первосвященником. Об этом рассказывают Иосиф Флавий и Вавилонский Талмуд (трактат Йома). Оба рассказа очень похожи, отличаясь друг от друга только тем, что у Иосифа Флавия первосвященника зовут Ядуа, а в Талмуде – Симон Праведник, и тем, что по Флавию встреча происходит в Иерусалиме, а по Талмуду – в Антипатрии. Обе детали из Талмуда – явные анахронизмы: Симон Праведник жил в третьем веке до н. э., а Антипатрия была основана Иродом Великим в первом веке до н. э. Однако, с другой стороны, Антипатрия лежит как раз на “царской дороге”, между Тиром и Газой, и вполне вероятно, что именно там какая-то депутация иудеев “била челом” Александру, без того, чтобы он сворачивал в ничем тогда не примечательный Иерусалим.
В целом, оба рассказа носят вполне легендарный характер. На мой взгляд, самое интересное в них – это их резкая анти-самаритянская направленность. Самаритяне изображены там главными злодеями, которые подбивают Александра на разрушение иерусалимского храма, и в конце концов, сами оказываются наказанными. Дело в том, что, пока Александр находился в Египте, самаритяне убили македонского наместника, Андромаха, и, по выходе из Египта, Александр, первым делом, подавил это восстание. Об этой акции сохранилось едва ли не самое жуткое археологическое свидетельство о походах Александра. В Вади Далия, в долине Иордана, нашли в пещере около 200 скелетов и множество сильно изъеденых червями кусков папируса. Эти папирусы датированы царствованием Дария третьего и содержат, в основном, документы, подтверждающие права собственности на дома, земельные участки и рабов в районе Самарии. По всей видимости, это были остатки самаритянских повстанцев, бежавших в долину Иордана, и убитых там македонянами. Следов насилия на скелетах нет, люди были, скорее всего, задушены дымом костров, разведенных у входа в пещеру. Если это так, то находки в Вади Далия свидетельствуют об одном из первых примеров применения химического оружия.
Библиография
Источники: Диодор Сицилийский, Библиотека, 16.34.1-2, 52.3-4, Плутарх, Александр, 21, Иосиф Флавий, Иудейские древности, 11.3-6, Вавилонский Талиуд, трактат Йома, с. 69а, Кв. Курций Руф, История Александра, 4.8.9-11.
Литература: P. A. Brunt, “Alexander, Barsine and Heracles”, Rivista di filologia e di istruzione classica 103, 1975, pp. 22-34;
F. M. Cross, “Papiri of the Fourth Century BC from Daliyeh”, Directions in Biblical Archaeology (ed. D. N. Freedman, J. C. Greenfield), New York, 1971, pp. 45-69.
5. Египет
Завладеть Египтом греки стремились еще раньше, чем Малой Азией. Это и не удивительно – Египет был житницей всего восточного Средиземноморья, а гористая Греция издавна зависила от импорта хлеба. Еще в седьмом веке до н. э. греческие и карийские наемники возвели на престол Саисскую династию, освободив Египет от ассирийской оккупации. В 459 г. афиняне вновь попытались захватить Египет, поддержав восстание ливийца Инара против персов. Эта авантюра кончилась для афинян первой заморской катастрофой (второй была катастрофа в Сицилии в 413 г.). В период временной независимости в 404-342 гг. Египтом фактически правили греческие намники, сначала афинянин Хабрий и спартанец Агесилай, потом – родосец Ментор. И наконец, уже после Исса, македонянин Аминта, воевавший против Александра на стороне Дария, погрузил своих наемников на корабли и атаковал Египет с моря, стремясь захватить его раньше Александра. К счастью для Александра, персидский сатрап Египта, Мазак, разбил Аминту, но предпочел сдаться без боя Александру. Иначе Александру пришлось бы иметь дело не с персидским сатрапом, с независимым Египтом под защитой македонских наемников.
Из книги в книгу кочует красочное описание коронации Александра в Мемфисе двойной короной египетских фараонов. Эта сцена ни на чем не основана – никто из древних историков ее не упоминает. Более того, в Саккаре был найден остракон с демотической надписью, в которой имя Александра написано без картуша (овала, внутри которого писали имя фараона). Остракон точно датируется 331 г., потому что в нем упоминается в качестве сатрапа Петисис, ушедший в отставку еще во время пребывания Александра в Египте. Кроме того, египетская титулатура Александра в египетских надписях в его честь не стабильна. Египетские фараоны носили пять имен, каждое из которых вводилось стандартным титулом: “Гор”, “золотой Гор”, “две царицы”, “сын Ра” и “камыша и пчелы” (т. е. царь Верхнего и Нижнего Египта). Имена эти объявлялись при коронации, и тот факт, что у Александра они не стабильны, говорит о том, что коронации не было. Из этого наблюдения следует важный вывод: Александр не знал, что египетский фараон считается богом ex officio, и слова жреца в оазисе Сива: “О, сын Зевса!” – были для него полной неожиданностью. Жрец, собственно, ничего особенного не имел ввиду: так он бы приветствовал любого царя Египта, который явился бы в его храм, но для Александра это приветствие было, как гром среди ясного неба.
Здесь возникает вопрос, зачем Александр вообще предпринял этот долгий и опасный поход через пустыню в оазис Сива? По официальной версии, Александр хотел спросить оракула, наказаны ли убийцы его отца. Как мы уже видили, есть все основания подозревать, что Александр больше, чем кто-либо, знал об обстоятельствах смерти Филиппа. Поэтому, причины похода следует искать в чем-то другом. Скорее всего, Александру нужен был оракул для основания Александрии. Согласно греческой традиции, для основания колонии необходимо получить оракул о месте основания города и о его боге-покровителе. Ближайшим оракулом, известным грекам (через Кирену), был храм Амона в оазисе Сива, туда Александр и отправился.
Итак, подведем некоторые итоги. Реконструкция событий, которая кажется мне наиболее убедительной, выглядит следующим образом: (1) Александр не был коронован в Мемфисе и не знал, что фараон считается богом, (2) сразу по прибытии в Египет, Александр решил основать там новую столицу своей новой империи, и для получения оракула о месте основания этого города он отправился в оазис Сива, (3) там жрец Амона обратился к нему, как к любому царю Египта, называя его по-гречески сыном Зевса (т. е. Амона, или вернее даже не Амона, а местного, ливийского бога этого оазиса).
Критика этой реконструкции основана на том, что еще во время пребывания Александра в Египте там был получен оракул из храма Аполлона в Дидиме, возле Милета, тоже объявивший Александра сыном Зевса. В ненадежных условиях зимней навигации трудно предположить, что “царский заказ” на такой оракул мог дойти из Египта до Милета и вернуться в Египет за такое короткое время. Мне это рассуждение не кажется убедительным: при современном состоянии источников, мы вряд ли можем быть уверенны в точном времени получения дидимского оракула. Еще менее убедительным кажется мне аргумент о том, что многочисленные Александрии в Средней Азии и Индии были основаны без всякого оракула. Там - это были не столько города, сколько опорные пункты среди враждебного и не до конца покоренного населения, здесь же - это был тщательно продуманный и максимально ритуализованный акт.
Главный же аргумент в пользу предложенной здесь версии состоит в том, что до весны 331 г. все действия Александра не выходят за пределы традиционных целей греческой политики. И стремление связать себя с карийской и фригийской традицией, и брак с Барсиной, и, как кульминация, само основание Александрии (в которую Александр никогда уже не вернулся), укладывается в эти рамки. Из Египта Александр вышел уже другим человеком, совершенно уверенным, что ему суждено покорить, если не весь мир, то, во всяком случае, всю Персидскую державу.
Библиография
Источники: Арриан, Анабасис, 3.5.2, Плутарх, Александр, 26-27, H. S. Smith, “Foreigners in the Documents from the Sacred Animal Necropolis, Saqqarah”, Life in a Multi-Cultural Society. Egypt from Cambyses to Constantine and Beyond, Chicago, 1992, p. 296.
Литература: S. M. Burstein, “Pharaoh Alexander: A Scholarly Myth”, Ancient Society 22, 1991, pp. 139-145;
C. B. Welles, “The Discovery of Sarapis and the Foundation of Alexandria”, Historia 12, 1963, pp. 139-145;
A. B. Bosworth, “Alexander and Ammon”, Greece and the Eastern Mediterranean in Ancient History, Studies presented to Fritz Schachermeyer on occasion of his eighteenth birthday (ed. K. H. Kinzl), Berlin, 1977, pp. 51-75.
6. Вавилон-1
После победы при Гавгамелах (“Спина верблюда”, по-арамейски) Александр без боя вошел в Вавилон. Cогласно древним авторам, он решил восстановить разрушенный “храм Бела” и приказал “вынести его прах”. Современные исследователи на этом основании, как правило, делали вывод, что главная вавилонская святыня, храм Мардука (“Бела”), Эсагила, разрушенная еще Ксерксом после вывилонского восстания 481 г., лежала в руинах в 331 г., а Александр, приказав очистить площадку для строительства, лишь разрушил ее окончательно, поскольку никакого строительства не последовало. Практически все здесь неправильно. Во-первых, можно считать доказанным, что Ксеркс не разрушил Эсагилу, и этот храм продолжал, как ни в чем не бывало, функционировать. Во-вторых, и это – главное, греческое выражение “вынести прах” (χου̃ν ε̉κφέρειν

есть не что иное, как дословный перевод аккадского epri dakû, которое означает одну из священных обязанностей вавилонских царей. Эта обязанность заключалась в том, что, после очередного ремонта храма, строительный мусор вывозили за город караваном ослов. О том, что этот обряд совершался и при Александре свидетельствует вавилонский экономический документ от 327 г., следующего содержания:
“Одна мина серебра, десятины, которую дал Барука, раб Нанзану, для здоровия своей души, Белу и Белтии на вынос праха Эсагилы (ana dakû ša epri ša Esagil). Месяц Шабату, шестой день, девятый год Александра (Aliksandir), царя стран.”
На оборотной стороне таблички сделана приписка по-арамейски: “На вынос праха Эсагилы” (dy mnsb ‛pry Yysngl). В ней больше всего поражает написание названия храма, отражающее его древнейшее шумерское произношение – Йисангил.
Разумеется, нет никаких оснований полагать, что Александр разрушил Эсагилу – в последний раз обряд “выноса праха” упоминается в четвертом веке н. э. в Вавилонском Талмуде (трактат Брахот).
Библиография
Источники: Арриан, Анабасис, 7.17.2, Страбон, География, 16.1.5, Иосиф Флавий, Против Апиона, 1.192, D. A. Kennedy, Late Babylonian Economic Texts (CT 49), London, 1968, No. 6; Вавилонский Талмуд, трактат Брахот, с. 57б.
Литература: A. Kuhrt, “Alexander and Babylon”, Achaemenid History 5 (ed. H. Sancis-Weerdenburg, J. W. Drijvers), Leiden, 1990, pp. 121-130.
7. Персеполь
Падение Персеполя произвело неизгладимое впечатление на современников: никому и в голову не могло придти, что греческие гоплиты когда-нибудь промаршируют, как победители, по дворцу Ксеркса. Тем более удивляет, что они сожгли дворец. Бессмысленный вандализм не был характерен для политики Александра ни до, ни после Персеполя. Он, правда, разрушил до основания Тир, но на это были достаточно веские военные и экономические мотивы. Античная традиция приписывает инициативу поджога афинской гетере, Таис, которая во время пира, схватив факел, призвала собутыльников отомстить персам за сожжение храмов афинского акрополя 150 лет назад. Протрезвев, Александр выразил сожаление, но дворец уже сгорел. Данные археологии не подтверждают версию спонтанного порыва: перед поджогом, мебель была сложена к кучи в центре каждой комнаты.
Персидская Книга Арда Вираф сасанидского времени приписывает Александру религиозные мотивы. Герой этого сочинения, подобно Данте, спускается в ад, посланный туда зороастрийскими мудрецами, что бы доказать истинность этой религии после того, как она пришла в упадок в результате действий “проклятого Искандера, римлянина, который жил в Египте”. Такое странное определение Александра не должно удивлять: согласно сасанидской космографии, мир делился на четыре части: Иран (т. е. “страна ариев”, включая и Индию), Туран (т. е. “страна тюрков”), Рум (т. е. Рим) и Чин (Китай), а раз Александр вышел из Египта, он автоматически считался “римлянином”. Действия же Александра, приведшие к упадку зороастризма, заключались в сожжении Авесты, написанной золотыми чернилами на свитках пергамента, хранившихся а архиве Стахр Папакана – так при Сасанидах называли Персеполь. Даже оставляя в стороне запутанную проблему религии Ахеменидов, и позднее происхождение этой версии, крайне сомнительно, чтобы Александр мог иметь что-нибудь против религии персов.
Высказывалось и другое мнение, согласно которому, Александр, отправляясь в погоню за Дарием, не хотел оставлять у себя в тылу альтернативный центр власти, откуда можно было бы управлять империей и без него. Персеполь, однако, не был административной столицей Персидской империи: найденые там архивы состоят из документов (написанных по-эламски), связанных исключительно с управлением царских поместий в собственно Персии (современный Фарс). Империей же управляла канцелярия в Сузах, работавшая по-арамейски, и ее Александр совершенно не тронул.
На мой взгляд, сожжение Персеполя было организовано македонским окружением Александра и имело смысл политического манифеста: “По домам, ребята! Война закончена, мы победили. Не бывать нашему царю царем варваров!” Александр не сразу понял, что происходит, а когда понял, его ответом на этот немой призыв стала казнь Филота и убийство его отца, Пармениона – признанных вождей “старомакедонской партии”. Конечно же, не могло быть и речи о какой-то измене с их стороны, это их царь изменил им, променяв белую полотнянную головную повязку Теменидов на золотую тиару Ахеменидов.
Библиография
Источники: Плутарх, Александр, 38, Книга Арда Вираф, 1.3-7.
Литература: J. M. Balcer, “Alexander’s Burning of Persepolis”, Iran 13, 1978, pp. 119-133; H. Sancisi-Weerdenburg, “Alexander and Persepolis”, Alexander the Great, Reality and Myth (ed. J. Carlsen, B. Due, O. S. Due, B. Poulsen), Rome, 1993, pp. 177-188.
8. Средняя Азия
В Средней Азии Александр впервые столкнулся с ожесточенным сопротивлением местного населения. До сих пор население повсюду (в том числе и в самой Персии) достаточно безучастно наблюдало за поединком царей. Сначала и в Средней Азии ничего не предвещало бури: сатрап Бактрии, Бесс, убивший Дария и провозгласивший себя царем, был выдан Александру местными жителями. Что же произошло?
Согласно одному мнению, причиной восстания послужило основание Александрии Крайней (Эсхата) на месте современного Ходженда, связанное с конфискацией земель месных жителей. Эта точка зрения несостоятельна хронологически – восстание началось до основания города. Согласно другому мнению, Александр, перейдя Гиндукуш, потерял большую часть кавалерии, и был вынужден конфисковать лошадей у населения Согда, а поскольку кони считались там символом статуса, местная аристократия ответила восстанием. Однако, такого рода конфликты имеют тенденцию быстро вспыхивать и также бысто затухать, война же в Согде и Бактрии длилась три года и завершилась компромиссом с местной знатью, кульминацией которого стал брак Александра с Роксаной (вот, чья судьба заслуживает исторического романа! Представьте себе эту согдийскую девушку, ставшую Великой Царицей в Вавилоне, только, что бы быть убитой в далеком Эпире).
По-моему, разгадка таится в личности вождя восстания, Спитамена. Скиф, а вовсе не бактриец, и не согдиец, это именно он выдал Александру Бесса. Заяксартские скифы давно зарились на плодородные долины Бактрии и Согда. Теперь, в смутное время падения Ахеменидов у них появилась реальная возможность создать беспроигрышную комбинацию армии кочевников и ресурсов земледельческих стран. Именно это и удалось скифскому племени парнов в Парфии сто лет спустя, и тем, кого китайцы называли юэ-чжи (тохарам?), в той же самой Бактрии в первом веке до н. э., когда они основали там Кушанскую империю. Таким образом, как мне кажется, в Средней Азии шла не “национально-освободитедьная борьба”, а борьба между двумя конкурирующими завоевателями. Кстати сказать, хоть Спитамену и не удалось подчинить себе Бактрию, он обеспечил своим потомкам лучшее будущее, чем Александр - своим. Дочь Спитамена, Апама, вышла замуж за Селевка, став матерью Антиоха первого, и прародительницей всей династии Селевкидов.
Здесь же, в Бактрии, Александр совершил одно из своих самых ужастых военных преступлений. Cовершенно случайно армия Александра наткнулась на город, населенный греками, депортированными в Бактрию еще Дарием первым в 494 г. после подавления Ионийского восстания. Его жители с восторгом встретили соотечественников, соотечественники же истребили их всех, включая женщин и детей. Этот варварский акт был представлен, как месть за предательство Бранхидов, предков жителей города, выдавших сокровищницу дидимского оракула Дарию. Проблема состоит в том, что Геродот ни словом не упоминает этого предательства, хотя и описывает разграбление сокровищницы и саму депортацию Бранхидов. Оправдание этого преступления было несомненно придумано Каллисфеном, придворным историком Александра. На самом деле, дидимский оракул, молчавший с 494 г., чудесным образом заговорил снова после взятия Милета Александром и услужливо провозгласил Александра сыном Зевса, вслед за оракулом в Сиве. Теперь, когда, так не к стати, объявились законные владельцы оракула, они могли бы потребовать возвращения Дидимы в свою собственность. Александру необходимо было предотвратить такой ход событий любой ценой. Каллисфен вскоре сам был казнен, но его судьба не послужила уроком всем тем, кто оправдывал после него военные преступления, чтобы самому потом стать жертвой репрессий.
Библиография
Источники: Арриан, Анабасис, 3.30, 4.1.3-5; Кв. Курций Руф, История Александра, 7.5.28-35; Геродот, История, 6.19-20.
Литература: F. L. Holt, Alexander the Great and Bactria, Leiden, 1988, pp. 52-70; E. F. Bloedow, “Alexander the Great and Those Sogdian Horses”, Hellenistische Studien. Gedankschrieft H. Bengtson, München, 1991, pp. 17-22; H. W. Parke, “The Massacre of the Branchidae”, Journal of Hellenic Studies 105, 1985, pp. 59-68.
9. Индия
Вассалы Ахеменидов, еще не покоренные Александром на восточных окраинах Персидской империи, внимательно следили за ходом борьбы в Средней Азии, и когда ее исход определился, они поспешили заверить Александра в своей верности. В Бактрии Александр получил сразу два приглашения: от Фарасмана, царя Хорезма, и от Омфиса (инд. Амбхи), правителя Таксилы в современном Пенджабе. Александр выбрал Индию из-за географического невежества: македоняне плохо себе представляли, где они находятся, называя Гиндукуш Кавказом, реку Яксарт (Сыр-Дарью) – Танаисом (Доном), а Аральское море – Меотийским озером (Азовским морем). Получалось, что из Хорезма они прямиком попадут обратно в Македонию, а это совершенно не входило в планы Александра.
Индийский поход Александра оказался самым непонятым эпизодом всей его эпопеи. Причина этого состоит в том, что английские исследователи были слишком заворожены тем, что македонские гоплиты шли той же тропой, что и доблестные Highlanders rifles или Irish Guards, а их индийские коллеги писали в терминах “национально-освободительной борьбы индийского народа против европейского империализма”. Увы, правители Северной Индии не читали еще в 327 г. до н. э. Киплинга и не знали, что “запад есть запад, восток есть восток”. Для них Александр был новым персидским царем, и то, что он происходил из страны Йона (так Греция называется в эдиктах Ашоки), мало что меняло. Главным же событием в их глазах была совсем не смена персидского царя, а революция в стране Магадха, в долине Ганга. Слово “революция”, в данном случае, вполне уместно: царь Уграсена Махападма, основатель династии Нанда, пришедшей там к власти, был шудра (низшее сословие) по происхождению и истребил всех кшатриев (военная аристократия). Этим он ставил под угрозу само существование всего варнавого (сословного) строя тогдашней Индии. О нем известно из трех групп индийских источников: индуистских Пуран, буддийских цейлонских хроник (Махабодхивамса и Махавамса-тика) и из джайнских сутр (Паришисхтапарван и Авашьяка сутра). Все они – средневекового происхождения, но вероятно отражают достаточно древнюю традицию. По индуистской версии он был сыном последнего царя предыдущей династии от наложницы-шудра, по буддийским хроникам он был главарем разбойников, а по джайнской традиции он был сыном цирюльника. Античные авторы следуют джайнской традиции. Основатель джайны (“общины”), Махавира, преуспел меньше своего современника Будды, джайна никогда не вышла за пределы Индии, да и в самой Индии она так и осталась незначительной сектой. Однако, в четвертом веке до н. э., в эпоху крушения варнавого строя в Северной Индии, джайна была достаточно популярной. Во всяком случае, гимнософисты, столь поразившие воображение греков в Индии, были именно джайнскими “голыми монахами”. Когда Александр появился в Индии, в Магадхе правил восьмой сын Уграсены – Дхана-Нанда. Курций называет его Агграмм, а Диодор – Ксандрам, и обе эти формы происходят от индийского Ауграсайнья – “сын Уграсены”.
Победив врага Омфиса, Пора (инд. Паурава), Александр направился на восток, в сторону Магадхи, и этот поход закончился бунтом македонских солдат на берегах реки Гифасис (Беас). Ни цели этого похода, ни его побудительные причины так и не были никогда поняты. Для их выяснения главную роль играет отрывок из Юстина, который настолько важен, что есть смысл привести его полностью:
“Индия … после смерти Александра, как будто сбросила со своей шеи иго рабства, поубивав его наместников. Ее освободителем был Сандрокотт, но после победы, он лишь на словах сменил рабство на свободу, потому что достигнув царства, он поработил народ, освобожденный им от власти чужеземцев. Он был низкого происхождения и достиг царской власти благодаря помощи высших сил. После того, как он оскорбил царя Нандра, он был приговорен к смерти, но спасся благодаря быстроте ног. Когда же он уснул от усталости, к нему подошел огромный лев и, вытерев языком пот с его лица, тихо ушел после его пробуждения. Это чудо впервые побудило его к мысли о царской власти и, собрав разбойников, он призвал индийцев в восстанию”.
Сандрокотт Юстина – это Чандрагупта, основатель династии Маурья, свергший в Магадхе последнего из Нандов. Современных исследователей сбивает с толку то, что этот отрывок начинается и кончается упоминанием восстания, так, что можно подумать, что речь идет об одном и том же восстании. Следует, однако, иметь ввиду, что текст Юстина – это всего лишь “эпитоме” – сокращение - книги Помпея Трога, чей рассказ об этих событиях был гораздо длиннее. Поскольку царь Нандр этого отрывка – это, несомненно, Нанда, а не Александр, чье имя латинскому автору не было никакой причины искажать до неузнаваемости, восстание в конце отрывка – это восстание против династии Нанда в Магадхе, а вовсе не против наместников Александра в Пенджабе. Это верно и исторически: Чандрагупта, разумеется, выгнал македонских наместников только после того, как он пришел к власти в Магадхе, а не наоборот. Таким образом, из отрывка следует, что Чандрагупта в молодости бежал из Магадхи и долго жил в изгнании, а Плутарх утверждает, что он (Плутарх называет его Андрокоттом) юношей встречался в Таксиле с Александром.
Мне кажется, что вывод из всего этого достаточно очевиден: для всех кшатриев Северной Индии, а в особенности для тех из них, кто бежал из Магадхи, появление в Таксиле Александра с войском было подарком богов. Его оставалось только отманеврировать на свержение ненавистых Нандов в Магадхе. Не исключено, что для этого Омфис и затащил его в Индию. Утверждение, что все сведения о Магадхе у античных авторов восходят, в конечном счете, к отчету Мегасфена, посла Селевка при дворе Чандрагупты, представляется мне совершенно невероятным. Каким образом мог Александр, постоянно общаясь раджами северо-западной Индии, ничего не знать о самом большом и сильном северо-индийском государстве, да еще и возглавляемом тогда анти-кшатрийской династией?
Скорее всего, внешне покорные и услужливые индийцы просто решили использовать войско Александра в своих целях. Македонские офицеры в окружении Александра поняли это раньше его, и так ему и сказали на берегу Гифасиса. Смешно читать о бунте усталых от бессмысленной войны солдат. Профессиональный солдат живет войной, для него гораздо опаснее мир, лишающий его средств к существованию, а индийский поход был куда осмысленней бесконечных войн между македонскими генералами, которые сейчас вошли с мрачным видом в палатку Александра.
Всего через два года в 324 г., еще при жизни Александра, Чандрагупта своими силами завоевал Магадху, а его внук, Ашока, покорил всю Индию.
Библиография
Источники: Юстин, Эпитоме “Истории Филиппа” Помпея Трога, 15.4.12-20, Кв. Курций Руф, История Александра, 9.2, Диодор Сицилийский, Библиотека, 17.86.4-7, Плутарх, Александр, 62; F. E. Pargiter, The Purana Texts of the Dynasties of the Kali Age, Delhi, 1975, pp. 69-70.
Литература: G. Woodcock, The Greeks in India, London, 1966, pp. 26-46,
R. K. Mookerji, “Rise of Magadhan Imperialism”, History and Culture of the Indian People, vol. II (Age of Imperial Unity), Bombay, 1951, pp. 31-32.
10. Вавилон-2
Когда Александр подходил к Вавилону на обратном пути из Индии, Неарх передал ему оракул, полученный от “халдеев” (так античные авторы называли вывилонских астрологов), гласящий, что ему не следует входить в Вавилон. Александр подчинился и отправился в соседнюю Борсиппу, где проводил время в лодочных прогулках по Евфрату. Однажды, царская диадема упала в воду и зацепилась за камыши. Один из спутников Александра прыгнул в реку, достал диадему и, плывя назад к лодке, надел ее себе на голову. По версии Арриана, это был “финикийский матрос”, а по версии Аппиана – будущий царь, Селевк. В Борсиппе до Александра дошли слухи, что в Вавилоне в его отсутствие творится что-то неладное, и философ Анаксарх убедил Александра вернуться в Вавилон, вопреки советам “халдеев”. В Вавилоне Александр нашел во дворце какого-то человека, сидящим на троне в царской одежде. На допросе он показал, что он сидел в тюрьме за какое-то преступление, но бог Серапис (патрон Александрии) освободил его, а дворцовая стража дала ему войти во дворец, следуя “какому-то персидскому обычаю”.
Трудно сказать, что сам Александр понял из всего этого, античные же авторы поняли эти события либо, как какой-то вычурный “халдейский” заговор, либо, как серию знамений, предвещавших Александру скорую смерть. Значение описанных здесь эпизодов выяснилось лишь с открытием ритуала “подменного царя” (šar puhi, по-аккадски) в нео-ассирийских архивах. Вавилонские астрологи верили, что частичное затмение луны в сочетании с затмением Юпитера предвещает смерть царя. О каком именно царе идет речь, зависило от той части луны, которая была затемнена. Северная часть лунного диска называлась Субарту, южная часть – Аккад, западная – Амурру, а восточная – Элам. Все это были архаизированные названия разных стран в третьем тысячелетии до н. э. Затмение Субарту относилось к царю Ассирии, Аккада – к царю Вавилона, Амурру – к царям стран Запада (Сирии и Малой Азии), Элама – к царю Персии. Если такое знамение происходило, царь слагал с себя знаки царского достоинства, и царем объявляли другого человека. Если в течение ста дней с ним ничего не происходило, его казнили. Обычно, это был уже приговоренный к смерти преступник. Настоящий царь, конечно, продолжал править страной все это время, но в переписке к нему обращались, как к “крестьянину” (ikkaru). Ритуал “подменного царя” продолжал функционировать и в ахемениидскую эпоху: Геродот описывает его приминение (не понимая, разумеется, о чем идет речь) при Ксерксе. Нет никакого сомнения, что вавилонские астрологи (“халдеи”) и в отношении Александра сделали то, что было принято делать в таких случаях.
Интересно, что описания античных авторов проясняют некоторые неясные детали этого обряда. Например, согласно аккадскому тексту, царь должен был спуститься к реке, что бы совершить какой-то “ритуал” (dullu), и только из греческих авторов следует, что этот неизвестный “ритуал” происходил в лодке, где царь снимал с головы диадему. Аккадский текст также не объясняет, где находился настоящий царь пока šar puhi сидел в его дворце, и только из Юстина (Помпея Трога) следует, что временной царской резиденцией служила Борсиппа.
Александр, скорее всего, не выждал положенных ста дней, и это нарушение ритуала было истолковано вавилонянами, как причина его скорой смерти.
Библиография
Источники: Юстин, Эпитоме “Истории Филиппа” Помпея Трога, 12.13.3-6, Диодор Сицилийский, Библиотека, 17.112.2, Арриан, Анабасис, 7.22, Плутарх, Александр, 73-74, Аппиан, Сирийская война, 56, W. G. Lambert, “A Part of the Ritual for the Substitute King”, Archiv für Orientforschung 18, 1964, p. 109, W. G. Lambert, “The Ritual for the Substitute King – a New Fragment”, Archiv für Orientforschung 19, 1965, p. 119, Геродот, История, 7.15-18.
Литература: S. Parpola, Letters from Assyrian Scholars to the Kings Esarchaddon and Assurbanipal, Neukirchen-Vluyn, 1983, pp. XXII-XXXII.
11. Выводы
Походы Александра составляли, по существу, три войны, очень разных по своим целям. Первой была война за обеспечение власти над Грецией. Если бы Александр ею и ограничился, его империя была бы неким прообразом Византии, состояв из Балкан, Малой Азии, Леванта и Египта. На до заметить, что, потеряв контроль над этими территориями, Македония Антигонидов не смогла удержать и Грецию. Вторую войну сам Александр, или, скорее, его придворный историк, Каллисфен, назвал “войной за отмщение Эллады”. Она закончилась сожжением Персеполя. Третья война, которую можно смело назвать “войной за персидское наследство”, оказалась самой тяжелой и закончилась гибелью большей части армии в пустынях Гедросии и Кармании.
Пьер Бриан справедливо назвал Александра “последним Ахеменидом”. Его попытка стать полноценным персидским царем не имела продолжения. Эпоха эллинизма была не эпохой культурного синтеза, а эпохой культурного апартеида. Мираж “эллинистического синкретизма” возник из-за того, что культурный синтез в конце концов произошел в Восточном Средиземноморье, но уже под властью Рима. Но и тогда эллинизация римского Востока не шла ни в какое сравнение с романизацией Западной Европы, и не закрепилась нигде, кроме Кипра. В конечном счете, походы Александра прошли для всемирной истории почти бесследно. Удивительно даже, что их историчность никто не пытается отрицать. Может быть в этом и состоит парадокс пост-модернизма: отрицать есть смысл только те события, которые оставили следы и затрагивают чьи-то интересы. Впрочем, в мире не бывает ничего нового, в том числе и “альтернативной истории”. Вавилонский текст селевкидского или парфянского времени, известный как “Династическое пророчество”, утверждает, что Дарий выиграл сражение при Гавгамелах.
Библиография
Источники: A. K. Grayson, Babylonian Historical-Literary Texts, Toronto, 1975, pp. 34-35.
Литература: P. Briant, Alexandre le Grand, Paris, 1974.

© Александр Учитель, 2008
Дата публикации: 30.04.2008 00:05:41
Просмотров: 4122

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Владислав Эстрайх [2008-08-14 22:19:39]

Спасибо за интересный, основательный материал!
События и мнения поданы содержательно и хорошо рассчитанными порциями

Для лучшего восприятия стоило бы поправить некоторые места. Например:
"Причина этого состоит в том, что английские исследователи были слишком заворожены тем, что македонские гоплиты шли той же тропой, что и доблестные Highlanders rifles или Irish Guards"

Обратите внимание: "в том, что ... тем, что... той же, что".

Ответить