Шестерёнка

Владимир Дзюба

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 14521 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

(caveat emptor)

Кто они? Что они? Почему? За что? Кто дал им право так поступать и рушить чужую жизнь?
Нет ни работы, ни друзей, ни жены, ни денег. Всё в прошлом. Всё в другом мире.
Жена выдавливалась при помощи чужих трусиков под диваном, лифчиков за шкафом и оставленных на подоконнике черных чулок с кармашками. Некоторые женщины милиционеры в этих кармашках хранят ключи от наручников.
Все действия старательно записывались, документировались, систематизировались, раскладывались по ящикам и файлам. Всё монетками ссыпалось в копилку в виде огромного розового слона.
Друзья исчезли вслед за женой. Быстро, четко по-взрослому и деловому. Кто-то не захотел прощать чужие трусики под диваном. Кто-то больше не желал давать в долг. Кто-то просто послушал других. Соседи перестали здороваться через неделю.
Где бы ни появился, везде следили. Повсюду натыканные камеры и люди с запечатанными пачками сигарет в руках, продолжали складывать копейку к копейке. Слоник заполнялся со скоростью инфляции в середине девяностых.
В шкафчике нашлась пустая бутылка виски. Уборщица отнесла начальнику, грандиозный скандал. Фитнесс-центр со всеми его тренажерами, штангами, бассейнами не место для распития спиртного. Тренер должен показывать пример, а не оставлять после себя пустую тару. После четвертого предупреждения, пришёл конверт с последней зарплатой и приказ об увольнении.
Всегда срабатывают исключительно примитивные и прямолинейные методы. Если чулки, то обязательно черные, хотя белые эротичнее. Увольнение после пьяного загула. Везде, постоянно - абсолютное проникновение вовнутрь извне. В транспорте, дома, на улице, в лесу или под водой. Постоянно натыкаешься на отвертки мыслей и пассатижи споров. За ними обязательно придут молоток прозренья и дрель истины. Но всё это будет потом, а пока будут только тривиальные ходы.
Я даже не могу сказать, сколько мне потребовалось времени на то чтобы это «потОм» наступило. Время и окружение безработицы сжалось до пустой чашки, мусорного пакета и переполненной пепельницы.

- Вадим, ты о чём задумался? – Галина спросила, не столько интересуясь, сколько для привлечения внимания.
- Да так, - отмахиваюсь от неё анти-комариным жестом.
- Понятно, - она встаёт с кресла, делает шаг ко мне, что называется, грудью наперевес. – Слушай, дорогой, ты меня не подменишь сегодня с шести вечера.
- А кто там у тебя? – конечно, я могу отказаться, но после восстановления меня на работе, я очень аккуратно слежу за делами, словами, поступками. Тем более что у меня сегодня клиентов больше нет. Профессиональная и корпоративная этика.
- Мыловская.
- Это та, которую, ты называешь - жирная корова?
- Она самая.
- Не вопрос.
- Спасибо дорогой. А то я тут с таким мальчиком познакомилась…
Мне это совершенно не интересно, быстро закругляю разговор и отправляюсь к любимой штанге. Мыловская совсем не жирная корова. Она очень богатая мадам, со связями, и самое главное, она очень любит, когда тренер, прикасаясь к её коже, показывает над какими мышцами надо сегодня поработать.

Жена не вернулась, друзья тоже, как я не старался быть убедительным и какие аргументы не приводил, защищаясь и оправдываясь. Надо признать, что аргументы пересчитывались по пальцам одной руки. Ещё, если оправдываешься – уже виновен. Так, наверное, начинается паранойя. Наблюдение продолжается, единственное что есть – работа. Надо заботиться о себе любыми способами. Особенно когда уже не понимаешь, где сон, где размышления, где реальность. Когда всё сплетается в шерстяной клубок. Выбора не остаётся, надо двигаться.

Понедельник «саморезом» начал трудовую неделю. Умение спланировать будни, чтоб оставалось максимум свободного времени в выходные – великий дар. Почти все в нашем зале им обладают. Мне же приходится страдать за его отсутствие. Личное время трачу на проверку комплексов упражнений, на высчитывание веса утяжелителей, на длину пробежки, на просмотр счетов за жильё, воду, электричество, на вопросы людям, от которых завишу, на многие другие задачи, спокойно решаемые в рабочие дни. Зато, после восстановления я приближаюсь к виртуальной «доске почета». Ко мне возвращаются бывшие клиенты, приводя немного новых. Тем не менее, могу подтвердить слова мировых лидеров. Кризис серьезно ударил по экономике в целом и быту в частности. Раньше у меня было четырнадцать персональных подопечных. Я строил им фигуры, корректировал чужие попы, бедра, икры, плечи и остальные группы мышц. Сейчас – шесть, плюс группа аква аэробики. Жить можно, но хочется жить лучше.
Хорошо что, розовый слон – копилка, перестал пополняться. Хочется так думать, надеяться на это.

Галина опоздала на тридцать четыре минуты. Никакой груди наперевес. Никакого виляния хвостом: к компании тренеров присоединилась обычная девушка из соседнего двора.
- Вадим, - прямо с порога. – Мне нужна твоя помощь.
- Говорите.
- Подмени меня…
- Опять?
- Опять, - ни сомнения, ни кокетства, ни совести в голосе. – Только на пару часов. У тебя же всё равно никого нет сейчас. Мне, реально, надо в себя придти. Вчера перетрахалась немного.
- Что промежность болит? – моментально поинтересовались девочки из бухгалтерии. Несчастные люди.
- Подменю, - я закрываю за собой дверь, нет никакого желания слушать рассказы о новом мальчике нашей Галины. Тем более, все истории одинаково начинаются, имеют одинаковую кульминацию и концовку.
Мне необходимо сменить обстановку. Железо давит на мозг. Некоторые подопечные раздражают так же, как Афганистанские партизаны - силы объединенных наций, или даже как сигнализирующий гаишник в пятницу вечером. Сами прекрасно знают, какие упражнения и для чего сегодня делать но, приколачивают вопросами к полу, откусывают мнение тренера, вывинчивают шурупы знаний вместо элементарного повторения пройденного. От таких, становишься ещё более тупым, чем был утром. Через минуту, после включения телефона, знакомые усиленно напомнили мне о своём умение пользоваться символами цивилизации. Мобильная связь. Безымянные цифры, помноженные на радиоактивные диалоги.
- Ваденька, - голос Мыловской наполнен истомой и властью. – Вечером, как освободишься, срочно ко мне.
Неужели? Удача – ублюдочная птица. Нельзя думать, загадывать и отказываться. Можно ехать и репетировать улыбку.

Её руки ласковые как ветерок июльской жарой. Её губы нежные как горячий чай на морозе. Её кожа гладкая как панель тач-пада. Её глаза превращают меня в пластмассового пупса.

На протяжении двадцати минут, я честно возбуждаюсь, получается не совсем то, что предполагалось. Мыловская, разумеется, хороша - эффектна, красива, высокая грудь, стройные ноги, пепельная прическа. Но не совсем моё. Мне нравятся попроще, местами поменьше и брюнетки. Серый костюм, джокером, должен меня сразу настроить на волну страсти и желания. Пиджак застегнут на одну пуговицу, точечные движения, позволяющие видеть черный лиф во всех подробностях. Юбка, показывающая, границу чулок... нет, всё равно не искрит. Я очень постарался, оставить спокойствие организма в тайне. Изо всех сил изображаю нетерпение. Либо я хороший актер, либо Мыловской, моё мнение, безразлично. Она знает что хочет, она знает, что получит всё. Знаю и я. То, что она подготовилась к моему визиту, тем не менее, вызывает уважение к ней и гордость за себя. Это интересная мысль, помогающая играть ещё лучше.
- Ваденька, - моя госпожа гладит мои руки, – завтра я дам тебе один номерочек. Ты позвонишь туда, получишь инструкции, затем перезвонишь мне с подробным отчётом. Очень хорошо, что ты не боишься боли. Это плюс. Это пригодится.
Я очень боюсь боли, просто я научился её терпеть. С сигаретными ожогами можно жить, особенно когда каждая ранка имеет ценник, особенно когда ценник зависит от места ожога. Весь прейскурант я не потяну, но отдельные блюда вполне приятны, другие - калорийные, третьи – выносимые. Гематомы и царапины проходят, деньги приходят на счёт. Честный обмен.
- Ваденька, - госпожа пластмассовой зубочисткой прокалывает кожу на моём левом предплечье. Впивается в ранку и начинает высасывать кровь.
- мммммммммммммммммммммммм, - это доставляет мне незнакомое ранее удовольствие. Не разжимая зубов, шепчу какие-то слова. – Хорошо как.
- Хороший мальчик, - шепчет госпожа, оставляя на моём ухе алую каплю. – Потерпи ещё не много и ты сможешь загадать любое желание. Любое. Обещаю, что выполню.
Боль выступает каплями пота, мышцы и желания объединяются. Где-то я читал; месть всегда цвета ряски и тины. В шкафу Мыловской есть зеленый, прозрачный, комплект.
Её руки послушные, как настроенные по тюнеру струны. Её губы быстрые, как движения профессионального механика. Её кожа влажная, как вынутая из морозилки бутылка. Её закрытые глаза превращают госпожу в рабыню.

Вечер пятницы ползёт как старый, с проржавевшими педалями и звездочками, велосипед «Салют». Подозрение, желание и опасение хозяйничают в голове, как термиты в заброшенном доме. Смотрю в окно, пытаюсь отвлечь себя книгой и прослушиванием радио, не помогает. Время дождевой каплей скатывается с, растущей от живота к спине, шерсти ленивца. Ловлю себя на мысли, что мне хочется её увидеть. Больше того, меня это возбуждает. Как она будет выглядеть? Как она себя будет вести? Что будет говорить? Будет ли мне…

Разговор со знакомым Мыловской был краток.
- Здравствуйте, я от госпожи Мыловской.
- Вадим?
- Да.
- Мне про тебя наговорили, много хорошего. Надеюсь, что ты не подведешь. Говори, свой адрес.
- В интернете, и домашний?
- Молодец, соображаешь. Да и тот и тот.
Я назвал, разговор прекратился, через полчаса я получил письмо с фотографией, подробным описанием пожеланий, сроками и предварительной суммой оплаты. Я читал письмо и думал, что у моего нового босса есть чему поучиться. Отстраненный, деловой тон. Короткие, ничего лишнего, фразы в диалоге. Не то, что я, к сожалению. Слово «госпожа» я произнёс так, что сразу понятно, это не вежливое, или учтивое обращение, это сексуальное предпочтение.

Её звали – Оксана, можно Кеша. Молоденькая девочка, выпускной бал отпраздновала в прошлом году. Стройная, свежая фигурка. Милое личико. Доверчивые, карие глаза. Узкая, чуть выше колен, коричневая юбка, белая блузка, черный жакет. Туфли на высоком каблуке в тон жакета. Волосы стянуты на затылке кожаным ремешком. Она закрыла за собой дверь и боязливо-преданно посмотрела на меня. Что ей там наговорили, как подготовили? Может, мне только, кажется, что у неё невинный взгляд?
- Снимай юбку и распусти волосы, - произнёс я вместо приветствия.
- Так сразу? Только юбку? – она пытается показать себя свободной и спокойной, но, на щечках Кеши, на несколько секунд появился румянец.
- Не надо лишних вопросов, девушка. Раз я сказал юбку, значит только юбку. Пока! – Последнее слово я постарался максимально выделить.
Она расстегивает молнию на боку и резким движением, по-мужски, стягивает юбку на пол.

- Ваденька, помни, - наставляла меня Мыловская. – Это не свидание. Это даже не классический перетрах на один раз. Это твоя работа. Забудь, что она маленькая девочка. Не смей обращать внимание на её симпатичные ножки и красивые глазки. Всё это выкинь из своей головы. Она для тебя – материал, мясо, объект. Не более. Она твоя экзаменационная работа. Она, можно сказать, твой билет в будущее. И я очень хочу, чтобы это будущее у тебя было приятным и обеспеченным. Запомнил?
- Да.
- Что ты запомнил, Ваденька?
- Она – мясо.
- Умничка.

Я сел на кресло, стоящее между столом и холодильником.
- Иди сюда.
Кеша остановилась на пороге кухни.
- Повернись… ещё раз… встань ко мне спиной… достань ладонями пол… стой так.
Встаю, подхожу к объекту и довольно грубо сжимаю ягодицы материала. Кеша вздрагивает, но молчит. Шлёпаю её по заду и возвращаюсь в кресло.
- Распрямись и сними пиджак.
- Это…
- Помолчи, девочка. Будешь говорить, когда я тебя о чём-то спрошу.
Снова мгновенный румянец. Опять резкие движения. Нервничает. Не знаю, как она сюда пришла. Не знаю зачем. Понятие не имею, что она умеет и зачем, почему всё это. Но выдержка у девушки есть. Знаю я другое. Из этого свеженького мяса, за неделю я должен сделать опытную и качественную профессионалку. Через неделю она должна уметь всё, чтобы ни один её будущий подопечный, неважно какого он пола будет, не ушел обиженным, обделенным, неудовлетворённым. Меня ждёт трудная неделя, долгая и трудная.

Кто они? Что они? Почему? За что? Кто дал им право так поступать и рушить чужую жизнь?
Через год, после начала работы с Мыловской я знаю ответы на эти вопросы. Хуже того, теперь и в мой адрес они периодически раздаются. Мне всё равно. Я часть системы. Всего лишь одна из хорошо подогнанных, смазанных, оточенных шестерёнок отлаженного механизма. Мне не стыдно, не больно, не противно. Просто работа. Одни собирают автомобили, другие строят жильё, третьи продают наркотики, четвертые разливают пиво по кружкам, пятые подметают улицы, я готовлю девушек для путешествий одиноких мужчин, или женщин. Иногда будущие подопечные выступают парами. Не интересует. Как только очередной экземпляр покидает мою мастерскую, я вытравливаю из памяти всё, что с ним связано. Рекламаций на мой продукт не поступало. Будем надеяться, что и дальше будет также. Я на хорошем счету. Через два-три года, если не оплошаю, у меня будет приличная собственность в столице. Всё у меня хорошо. Кроме одного. Три дня назад ко мне приходила Кеша…
- Вадим. Я больше года вас не видела. За это время я побывала в Лондоне, Париже, Каннах, Монако, Лас-Вегасе, пляжные курорты даже перечислять не хочется. За это время у меня было семнадцать любовников и семь любовниц, но… - она молчала долго, я не торопил. Я просто сидел в любимом кресле на кухне, курил и ждал, когда она заговорит снова. – Ни с кем я не испытывала то, что год назад испытала с вами. Если хотите я буду вашей рабыней, вашей игрушкой, буду делать, всё, что скажите, но позвольте мне сегодня остаться у вас. Вадим, умоляю вас. Поймите. Я хочу хоть один вечер побыть рядом с любимым человеком.
- Ты уверена в этом?
- Это единственное, в чём я сейчас уверенна.
Трое суток я думал о вечере с Кешей и её словах. Больше семидесяти часов я потратил на размышления, прежде чем позвонить Мыловской.
- Ваденька. Здравствуй мой милый мальчик. Как же ты вовремя, - голос у хозяйки напоминает зажмурившегося кота. – Твоя любимая госпожа, в этот самый момент как раз собирается тебя навестить.
- Да…
- Что да, Ваденька?
- Я жду вас.
- Ты у меня, как всегда, умничка

© Владимир Дзюба, 2010
Дата публикации: 27.07.2010 17:18:13
Просмотров: 3022

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Ольга Питерская [2010-07-29 00:50:13]

"Её руки ласковые как ветерок июльской жарой." Раньше мне эта фраза показалась бы банальной.

С первых строк подумала: паранойя. И приготовилась читать о мироощущении психа.
После слов "Так, наверное, начинается паранойя." подумала: ну вот, молодец, осознал, значит, полегчало.
И только потом поняла, что нет, не параноик, это его выбрали и подготовили соответствующим образом, отшелушив скорлупки прошлой жизни.

Хороший рассказ.)
Подкорректировать бы его немного.

Ответить

Владимир Дзюба [2010-07-30 13:44:11]

Спасибо большое, мне приятно.

Алиса Ли [2010-07-28 23:22:55]

Неожиданно.
Очень любопытно!

Шерстяной клубок, показалось, не в тему. А так - очень даже!.. Угу

Ответить

Владимир Дзюба [2010-07-30 13:45:37]

О нет клубок там на месте. Долго объяснять, но клубок это такой маркер. Спасибо Алиса