Загадки евангелий. Глава 15. «Поселился в городе, называемом Назарет» (Матфей 2:23).
Ирина Хотина
|
Форма: Статья
Жанр: Размышления Объём: 40989 знаков с пробелами Раздел: "Критические заметки на полях Нового завета." Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
ГЛАВА 15. "ПОСЕЛИЛСЯ В ГОРОДЕ, НАЗЫВАЕМОМ НАЗАРЕТ…" (Матфей 2:23). Тему младенческих лет Иисуса Матфей завершает утверждением, что, вернувшись из Египта "в пределы Галилейские", семья поселилась в Назарете: "и, придя, поселился в городе, называемом Назарет, да сбудется реченное через пророков, что Он Назореем наречется" (Матфей 2:23). Из сказанного вытекает, евангелист, ссылаясь на пророков, ставит знак равенства между двумя понятиями – "назарянин" и "назорей". А между тем, в Писаниях, сколько их ни читай, пророчества о том, что назарянин должен быть назореем, просто не существует. А что же в них есть? Есть указание на то, что, все библейские пророки, как правило, были назореями, но никто из них не был назарянином, т.е. уроженцем Назарета. Иными словами, перед нами собственное умозаключение Матфея. Сегодня мы можем лишь догадываться о причинах того, как Матфей допустил столь серьезную ошибку и откровенный подлог. Но прежде чем начать детальное разбирательство объективных причин возникновения чрезвычайно спорного утверждения, давайте сначала выясним, кто такие назореи, и был ли Иисус назарянином. Слово "назорей" происходит от ивритского термина "назир", и означает человека, посвятившего себя Богу. Назирут – это особый обет, законы которого описаны в Библии. Верующий еврей, принимающий этот обет, должен соблюдать три запрета. Первый, не есть виноград, не есть и не пить ничего, что из него производится, "от зерен до кожи". Назир "должен воздержаться от вина и крепкого напитка, и не должен употреблять ни уксусу из вина, ни уксусу из напитка, и ничего приготовленного из винограда не должен пить, и не должен есть ни сырых, ни сушеных виноградных ягод" (Числа 6:3). Второй запрет, касается волос: "Во все дни обета назорейства его бритва не должна касаться головы его; до исполнения дней, на которые он посвятил себя в назореи Господу, свят он: должен растить волосы на голове своей" (Числа 6:5). Исходя из этой заповеди, можно считать правильными изображения Иисуса, где он показан длинноволосым. Третий запрет говорит о соблюдении ритуальной чистоты. Источниками ритуальной нечистоты является тело усопшего, помещение, где оно находится, и человеческие останки. Поэтому назорей "не должен подходить к мертвому телу: прикосновением к отцу своему, и матери своей, и брату своему, и сестре своей, не должен он оскверняться, когда они умрут, потому что посвящение Богу его на главе его" (Числа 6:6-7). Таким образом, прозвище, или, если хотите, звание назорей или назир, означает "чистый", "святой": "Во все дни назорейства своего свят он Господу" (Числа 6:8). И как тут не вспомнить самого знаменитого назира, чей образ и поныне у всех народов считается эталоном совмещения в мужчине силы и ума, бесшабашности и мудрости, трепетности и мужской сексуальности, наивности и героизма – Самсона, а точнее Шимшона. Его бесплодной матери, как матерям героев других библейских преданий, ангел предсказал рождение необыкновенного сына: "ты зачнешь и родишь сына, и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назорей Божий, и он начнет спасать Израиля от руки Филистимлян" (Судьи 13:5). Длинноволосый богатырь был настолько силен, что один без труда расправлялся со множеством своих противников. Но соплеменники оценили не только его силу, но и здравый ум, выбрав главой над собой: "И был он судьею Израиля во дни Филистимлян двадцать лет" (Судьи 15:20). У Шимшона была личная трагедия – никак не складывалась семейная жизнь, что в итоге сделало его ходоком по филимстимлянским блудницам. Последней из них была Далила, которая по научению филистимлян выведала у Шимшона тайну его силы: "И он открыл ей все сердце свое: бритва не касалась головы моей, ибо я назорей Божий от чрева матери моей; если же остричь меня, то отступит от меня сила моя; я сделаюсь слаб и буду, как прочие люди" (Судьи 16:17). Назиром был другой библейский персонаж – пророк Самуил, или Шмуэль, помазавший на царство Давида, когда тот еще был отроком. Мать будущего пророка, страдая из-за отсутствия детей, вымолила у Бога сына, обещая с рождения посвятить его в назирут:" Господи Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдам его Господу на все дни жизни его, и бритва не коснется головы его" (1-я Царств 1:11). Возвращаясь к предмету нашего исследования, а именно к утверждению Матфея о равенстве понятий назорей и назарянин, хочется еще раз обратить внимание, что никто из библейских назиров жителем Назарета не был. Точно так же как не был назарянином другой новозаветный персонаж, Иоанн, прозванный Предтечей. И хотя напрямую в тексте он не называется назореем, судя по легенде, вставленной Лукой в свою благую весть, еще до рождения Иоанн был посвящен родителями в назорейство. Евангелист сообщает, что ангел, оповестив Захарию о беременности его неплодной жены Елисаветы, предсказывает будущее их сына: "он будет велик пред Господом; не будет пить вина и сикера" (Лука 1:15). Свидетельство это ценно еще и тем, что Лука, плохо разбирающийся в иудаизме, вряд ли сам придумал детали обета. Что касается Иисуса, то евангелисты не приводят никаких указаний о том, что вопрос о его назорействе был решен родителями до его рождения, подобно другим библейским героям или того же Иоанна. Впервые об обете упоминает Матфей, связав его с возвращением семьи из Египта, т.е тогда, когда мальчик вышел из младенческого возраста, и решение о его назируте принималось родителями по каким-то соображениям. В сочинениях всех евангелистов при описании ими хроники событий неоднократно упоминается прозвище "Иисус Назорей", т.е. назир. "Услышав, что это Иисус Назорей, он начал кричать" (Марк 10:47). "Ему сказали, что Иисус Назорей идет" (Лука 18:37). " Ему отвечали: Иисуса Назорея" (Иоанн 18:5). "Опять спросил их: кого ищете? Они сказали: Иисуса Назорея" (Иоанн 18:7). Этим утверждениям, безусловно, можно доверять, т.к. вряд ли евангелисты сами придумали малопонятное для них прозвище. Нет сомнения, что они просто перенесли его из имевшихся в их распоряжении рассказов. Но христианская традиция, объясняя поступки Иисуса, когда он пил вино и оживлял мертвых, считает, что "в прямом смысле этого слова он назореем не являлся, а апостолы называли Иисуса таковым, подчеркивая его избранничество". Очень странное объяснение, по сути, дающее представление о "сыне божьем" и его окружении, как о лицемерах. В то время как религиозная еврейская традиция такова, что если бы Иисус не был назиром, никто бы не стал называть его таковым. Да и сам Иисус, неоднократно провозглашавший свою приверженность Закону, вряд ли бы разрешил называть себя назиром, если бы не придерживался предписаний, обязательных для исполняющих этот обет. Поэтому большее сомнение вызывает факт употребление им вина, и уж тем более оживление мертвых. Возвращаясь к изложенным евангелистами фактам и сопоставив их с условиями назирута, можно прийти к однозначному выводу, что оба новозаветных героя, Иоанн и Иисус, были назирами, т.е. людьми исполняющими обет особой святости перед Богом. Точнее, их родители предопределили высокий уровень веры своих сыновей. Но только одного из них, Иисуса, евангелист Матфей именно по этой причине назвал назарянином. Иными словами, евангелист прировнял религиозное понятие "назорей" к географическому "назарянин", в то время как между ними нет никакой общей основы. Замена одного понятия другим привела к созданию совершенно новой биографии Иисуса, как самим Матфеем, так и последующими поколениями христиан. Для того чтобы понять, как такое могло произойти, для начала нужно разобраться, что такое "назарянин". Евангелист утверждает, что это житель города Назарета. В первую очередь, уточним, как это слово заучит на иврите. И тут нас ожидает сюрприз, ибо на иврите Назарет называется Ноцерет, а его житель – ноцри. Помните, как представился булгаковский герой прокуратору? "Иешуа а-Ноцри". Что в переводе должно означать "Иешуа Назарянин". Почему же Михаил Афанасьевич, дав своему герою прозвище "а-Ноцри", «назарянин», назвал совершенно другой город, Гамлу? Исследователи творчества писателя считают, что имя Иешуа Га-Ноцри, Булгаков встретил в рассказе А. Франса «Понтий Пилат» и в пьесе С. Чевкина «Иешуа Ганоцри. Беспристрастное открытие истины», а затем проверил этот факт по трудам историков. Но проблема состоит в том, что "беспристрастное открытие истины" невозможно без глубоких знаний и непредвзятого подхода к изучаемому материалу, отсутствием чего грешат христианские исследователи и теологи. И роман Булгакова – лучшая тому иллюстрация. Например, в булгаковском архиве имеются выписки, сделанные им из некоторых авторов, которые, ссылаясь на Талмуд, пришли к заключению, что во времена Иисуса назореев называли назирами, но в последующем прозвище «назир» в отношении Иисуса трансформировалось в «ноцри». Естественно, причину перехода стали искать в значении слова "ноцри", выяснив, что оно происходит от ивритского «нецер», означающего "ветвь" или "отросток". Из этого был сделан вывод, что прозвище "ноцри" не имеет никакого указания на местожительство в Назарете. Поэтому Михаил Афанасьевич не назвал Назарет в качестве родного города своего героя, отвергнув очередную христианскую догму. Но, видимо, интуитивно чувствуя, что не до конца разобрался в этом вопросе, сделал Иешуа вечным странником, заявляющим: «У меня нет постоянного жилища... я путешествую из города в город». Другие исследователи, труды которых изучал Булгаков, ссылаясь на рассказ Талмуда о некоем Иешуа а-Ноцри, небезосновательно считали, что евреи вкладывали в прозвище "ноцри" презрительный смысл – «отпочковавшийся», «отщепенец». Видимо, писатель решил, что еще при жизни Иисус сам считал себя таковым, тем более что эта версия замечательно вписывалась в его представление о своем герое. С помощью рассказа о творческой кухне Булгакова мы подошли к одному из самых важных и, одновременно, самых сложных моментов в понимании того, как создавался христианством и его критиками традиционный образ "сына божьего". Парадокс заключается в том, что привычный для миллионов "Иисус Христос" имеет мало общего с новозаветным Иисусом, но зато обладает многими чертами талмудического Иешуа. Почему такое случилось? Потому что на очень раннем этапе становления христианства один из его создателей, а именно евангелист Матфей, совершил беспрецедентную трансформацию образа Иисуса, превратив его из назира в ноцри, т.е. из назорея в назарянина. Нельзя сказать, что это проделано было искусно. Знаток иудаизма сразу увидит подмену понятий в утверждении евангелиста, и пример тому наше исследование. Хотя авторы, которых изучал Булгаков, в силу плохой ориентации в иудаизме, слишком доверились Матфею и не проверили его слова на соответствие «словам пророков», а потому так и не поняли, что именно евангелист Матфей совершил трансформацию «назира в ноцри». Оказалось легче признать Иисуса плохим назиром, чем разобраться в правильности утверждения Матфея. Что же послужило исходным материалом для спорной сентенции Матфея? Прежде всего, страстное желание евангелиста найти подтверждение реального существования галилейского проповедника. И ему показалось, что он нашел авторитетнейший источник – талмудический рассказ "тольдот Иешуа". Разумеется, сама церковь всячески отвергала талмудического Иешуа а-Ноцри, видя в нем злую карикатуру и вымысел евреев. Более того, она посчитала "Тольдот Иешу" апокрифическим произведением, т.е. тайным, скрытым, не понимая, что тем самым невольно перенесла, а потом окончательно закрепила за своим богом детали биографии и черты Иешуа а-Ноцри. В дальнейшем, какой бы исследователь, не зависимо от его религиозных убеждений, ни брался за изучение Нового завета, он всегда упирался в талмудический рассказ "Тольдот Иешуа", пытаясь найти или опровергнуть схожесть героев обоих текстов. Но при этом существующий в его сознании новозаветный Иисус являл собой мощный конгломерат многовековых стереотипов, в коих уже невозможно отделить новозаветного Иисуса от талмудического Иешуа. Поэтому, проштудировав раввинистическую литературу, независимые исследователи констатируют приблизительно одни и те же факты: "Считается, Иисус фигурирует в Талмуде под различными именами. Несколько раз упоминается Иешуа бен Пантира, т. е. Иисус, сын Пантиры, а также Иешуа ха-Ноцри или просто Иешуа" ("Иисус в раввинской литературе". А дальше – тупик! Тупик, путь в который проложил Матфей, объявив, что Иисус потому наречен назореем, что поселился в городе Назарет, т.е. стал ноцри. Для того, чтобы выбраться из этого тупика следует вернуться к талмудическому тексту "Тольдот Иешуа". Мы уже начинали разговор об этом талмудическом рассказе (см. "Загадки евангелий". Глава 12), в результате чего выяснили: современные исследователи считают, что описанные в нем события не имеют никакого прямого отношения к новозаветным сюжетам, потому как проходили на столетие ранее. На самом деле, христиане напрасно обвиняли и продолжают обвинять евреев во лжи. Что поделать, если в еврейской истории действительно имел место некий Иешуа а-Ноцри? И судя по талмудическому рассказу, он не зря получил свое прозвище, т.к. по мнению иудейского духовенства, являлся отщепенцем. За свои еретические взгляды и богохульство он дважды подвергался судебным преследованиям и, в конце концов, был казнен - распят на столбе. Сегодня мы можем только подтвердить правоту христиан, которые еще на ранних этапах создания своей религии, отвергали всякую связь талмудического и новозаветного героев, несмотря на мистическую схожесть основных моментов их судеб. Но категорически отвергая талмудического персонажа, христианство не только перенесло на новозаветного Иисуса имя Иешуа, но, самое главное, рассматривает его отщепенцем, пошедшим на конфликт с религией своих отцов. Правомерность применения прозвища "а-Ноцри" в значении "отщепенец" к новозаветному Иисусу, станет основным элементом нашего исследования. Но что можно сказать точно, что иудаизм стал считать отщепенцами последователей Иисуса, хотя сами они называли себя назореями. Видимо, обязательным условием вступления в их общины было принятие назирута, в подражание учителю. На том этапе истории ортодоксальный иудаизм считал представления этих евреев об Иисусе как приходившем мессии, "назорейской ересью". В дальнейшем, когда в христианской среде созрела необходимость создания письменных свидетельств о приходе Иисуса-мессии, у секты назареев появилась своя "благая весть". Первые апологеты христианства называли ее «еврейским евангелием назореев», считая автором евангелиста Матфея. Так Папий и Евсевий сообщали: «Матфей первоначально проповедовал евреям; собравшись же и к другим народам, вручил им свое Евангелие; отзываемый от них, он оставил им взамен себя свое Писание». И по свидетельствам тех же апологетов, евреи (имеются в виду иудохристиане) признавали истинным только евангелие от Матфея. В настоящее время ни у кого из исследователей нет сомнения, что автором евангелия, вошедшего в канон под именем Матфея, не принадлежит самому ученику Иисуса. По многочисленным нюансам можно смело предположить, что автор этого труда был грекоговорящим евреем диаспоры, признавшим в распятом галилейском проповеднике мессию. Свою благую весть тот, кому традиция приписала имя Матфей, написал для единоверцев, как и он говорящих по-гречески, снабдив ее огромным количеством прямых и косвенных ссылок на Писания. Но он не ограничился собиранием устных или письменных свидетельств очевидцев. Ему показалось мало пророческих цитат из Писаний, и даже эпизодов, придуманных на основе библейских сюжетов. Ибо как ни крути, ни верти, но имени Иисуса в них не найдешь. Как показывает его умозаключение, превратившее назорея в назаряниа, он стал искать подтверждение реальному существованию Иисуса, которое, по его мнению, должно обязательно присутствовать в талмудических рассказах и толкованиях. Рискну предположить, Матфей, будучи уверенным, что фигура такого масштаба как Иисус не могла быть обойдена вниманием Талмуда, первым прошел путь, по которому на протяжении двух тысяч лет будут следовать все без исключения исследователи биографии Иисуса. Нужно учесть тот немаловажный нюанс, что настоящего имени Иисуса христиане никогда не знали. Ходившие по рукам списки евангелий были написаны через много лет после описанных в них событий, к тому же по-гречески, с искажением всех еврейских имен собственных. Но ассоциация с именем Иешуа возникла на очень раннем этапе. Скорее всего, в этом виноват Матфей, который имел неплохое, но все же недостаточное образование в иудаизме. Вполне вероятно, что он, как все дети религиозных евреев, прошел обучение в йешиве, где изучение Торы невозможно без Талмуда, а в то время без комментариев Устной Торы. Наверняка, и в дальнейшем занимался изучением Торы, Талмуда и других комментариев, что является главным занятием верующих евреев на протяжении всей жизни. Вполне возможно, что на каком-то этапе Матфей узнал о существовании "Тольдот Иешуа", герой которого открыто противопоставлял себя фарисеям, к тому же его рождение вызывало у современников разные кривотолки, а свою жизнь он закончил распятым на столбе. Возьму на себя смелость предположить, что Матфей был знаком только с сюжетной коллизией "Тольдот Иешуа", очень схожей с основными моментами биографии героя его собственной благой вести. Вникни он в детали рассказа, не стал бы проводить аналогий между Иешуа и Иисусом. Но в тот момент его, наверняка, распирала гордость и счастье, что еврейская традиция сохранила память о человеке, которого он почитал пришедшем мессией. И, конечно же, на него не могло не произвести огромного впечатления прозвище "а-ноцри", употребленное к Иешуа. Ибо в нем Матфей увидел совершенно другое значение – нового ростка из корня Давида, решив, что появление именно этого ростка предсказано пророком Исайей: "И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его" (Исайя 11:1). Да и последующие пророки в неспокойные времена в случае, когда упоминание о явлении мессии могло быть расценено как особо тяжкое преступление, завуалировано называли мессию "веткой, отраслью". Так, например, пророк Захария говорит о Мессии: "и скажи ему: так говорит Господь Саваоф: вот Муж, - имя Ему отросток, Он произрастет из Своего корня и создаст храм Господень" (Захария 6:12). С другой стороны, евангелисту была хорошо знакома еврейская традиция добавления к имени человека прозвища по названию местности, откуда он родом или места проживания. Наверное, потому что эта традиция существовала у всех народов. И, как неистово верующий человек, видящий в любой мелочи глубокий смысл, он посчитал символичное прозвище "а-ноцри" (ветвь, росток) указанием на город Ноцерет (в греческой транскрипции Назарет), как родной город своего героя. Эта догадка казалась тем более актуальной, что в тех рассказах о рождении и детских годах, из которых евангелист составлял свою благую весть, отсутствовало название города, где семья проживала, как до бегства в Египет, так и после возвращения из него. И он решил восполнить пробел на основании тех знаний, которые ему стали известны, поэтому «поселил» семью Иисуса в Ноцерете (Назарете). Следует добавить, что традиция назирута, связанная с пророками, и обесцененная иудохристианами, во времена Матфея уходила в прошлое. К тому же евангелиста должны были чрезвычайно смущать эпизоды из последующей жизни Иисуса, полностью противоречащие званию назорея, где он пил вино и оживлял мертвых. Однако, евангелист нашел решение этой проблемы, сделав из рассказов об «Иисусе Назорее» и талмудического родословия Иешуа а-Ноцри своеобразный микст. В результате евангелист превратил Иисуса назорея в назарянина. Так что по логике вещей, вернее по логике Матфея, булгаковский Иешуа, назвавшись "а-Ноцри" должен был быть из Назарета. Неправы оказались те исследователи, мнению которых доверился писатель, что не нашли никакой связи между этими двумя понятиями. Из сказанного выше можно сделать вывод, утверждению Матфея о равенстве понятий "назарянин" и "назорей" христианство обязано, прежде всего, огромному желанию евангелиста вплести в ткань своего рассказа знания, полученные им из Устной Торы. Иными словами, Матфей внес в христианство две важнейшие детали биографии Иисуса, не имеющих, однако, под собой реальной исторической основы. Первая озвучена им сами: он сделал из Иисуса-назира Иисуса-ноцри или назарянина и, тем самым, навсегда связал его с городом Ноцером-Назаретом. Вторая деталь превратилась в традицию. Нигде, ни в его тексте, ни у других евангелистов нет никаких указаний, что Иисуса по-настоящему звали Иешуа. Но в той среде, где признавалось только евангелие Матфея, было достаточно одного намека, чтобы равнозначность двух имен стала подразумеваться как само собой разумеющееся. Эту равнозначность окончательно закрепил Цельс, который в своем талантливом и едком "Правдивом слове" полностью перенес биографию и образ героя талмудического рассказа "Тольдот Иешуа" на новозаветного Иисуса, фактически сделав из него Иешуа а-Ноцри. Оппонирующий ему Ориген в своем не менее популярном труде "Против Цельса" докончил дело, потому как не привел убедительных доказательств, что Иисус и Иешуа – два разных человека. Конечно же, отцы церкви категорически не согласились с содержанием "Тольдот Иешуа", посчитав рассказ наветом. Однако паства стала считать, что Иисуса по-настоящему звали Иешуа по прозвищу "ноцри", т.е. назарянин. В итоге, два имени навсегда соединились в сознании людей. Нужно сказать, что и сегодня встречаются публикации "истинной" биографии Иисуса, авторы которых пересказывают "Тольдот Иешу" – настолько знакомство с этим текстом ошеломляет своими совпадениями. Еврейские авторы, не желая разбираться в сложностях другой, вышедшей из недр иудаизма религии, и не интересуясь, был ли Иисус назореем или назарянином, также перенесли на него прозвище "а-ноцри", ибо всю информацию и представления о нем получали из христианских источников. Хотите называть его "ноцри"? Пожалуйста, тем более что в этом названии содержится смысл, заложенный изначально и полностью отражающий исторические реалии. На иврите христиане так и называются «ноцрим». Итак, что мы можем признать с полной уверенностью? Что Иисус был назиром (назореем) и имел прозвище «Иисус Назорей», о чем сообщают все четыре евангелиста. Давайте проясним, был ли он назарянином? Следует сказать, что многие исследователи уверены, что Иисус родился в Назарете, считая Вифлеем выдумкой евангелистов. Например, Эрнест Ренан в своей книге "Жизнь Иисуса" пишет: «Иисус родился в Назарете, маленьком городке Галилеи, который раньше ничем не был знаменит. В течение всей своей жизни он носил прозвище «назарянина» и только при помощи довольно большой натяжки в легенде о его жизни удалось перенести место его рождения в Вифлеем». Но мы только что выяснили, что при жизни Иисуса звали Назореем, а точнее Назиром. Об Иисусе-назарянине, т.е. "а-ноцри", впервые заговорил евангелист Матфей, решив, что прозвище указывает на город Ноцерет -Назарет, где семья Иисуса стала проживать после возвращения из Египта. К тому же, при наложении рассказов евангелистов на исторические события того времени видно, что никаких натяжек в изложении ими эпизодов, связанных с рождением младенца, нет (см. "Загадки евангелий" Глава 13). Младенец мог родиться в Бейт-Лехеме. Как мы убедились, оба евангелиста, Матфей и Лука, излагает чистую правду в сюжетах о рождении Иисуса, но отрывочно, без исторической подоплеки и хронологии. И только поставив эти сюжеты, как пазлы, в правильное место, из этих разрозненных кусочков, можно получить реальную картину произошедшего. Критерий правильности расстановки может быть только один -- мотивация поступков персонажей. Однако внимательный и грамотный читатель может совершенно обоснованно задать вопрос, почему я настаиваю на том, что понятие "назарянин" принадлежит Матфею, если впервые о Назарете упомянул Марк, автор самой ранней благой вести: «И было в те дни, пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане» (Марк 1:9). На мой взгляд, слова о Назарете Галилейском здесь являются редакторской правкой, сделанной позже для унификации всех четырех текстов. Мы уже говорили (см. "Загадки евангелий" Глава 2), почему Марк не сообщает своим читателям никаких биографических сведений о рождении Иисуса, его младенчестве и детских годах. По той причине, что об этом ничего не знала его мать, со слов которой он написал свою благую весть. К тому же, при удалении из фразы словосочетания "Назарет Галилейский" ее смысл никак не меняется, т.к. эти слова не несут никакой смысловой нагрузки, в отличие от труда Матфея, который для доказательства правоты своих представлений подвел авторитетнейшую базу – ссылку на пророков, а точнее, как мы теперь понимаем, на Устную Тору. Смею предположить, что и в тексте Луки указания на Назарет являются поздней редакторской вставкой, сделанной с той же целью унификации. При чем компиляция введена в текст так грамотно и точно, что у читателей не вызывает сомнений, "в шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу" (Лука 1:26-27). Однако призадуматься о редактуре позволяет несколько обстоятельств. Во-первых, редактор указывает на Назарет, как на место проживания семьи до рождения Иисуса, в то время как Матфей, автор идеи о Назарете, поселил там семью лишь после возвращения ее из Египта. Дело в том, что накрепко увязав понятие "назорей" с "назарянином" с помощью ссылки на пророков, Матфей создал себе презумпцию первенства в этом вопросе, ибо только он из всех евангелистов обладал какими-то знаниями иудаизма. Луке такое было не под силу. А Марк не посчитал нужным что-то объяснять или составлять теологические конструкции, занимаясь честным изложением известных ему фактов. Поэтому все остальные упоминания в синоптических евангелиях о Назарете можно рассматривать как вторичные, сделанные позднейшими редакторами. Во-вторых, Лука писал свою благую весть приблизительно в одно время с Матфеем, с трудом которого вряд ли был знаком, и ничего не знал о Назарете. Если убрать слова о "городе Галилейском, называемом Назаретом" из приведенной выше строки, и вставить название любого другого галилейского города, то, как и в случае с фразой из евангелия Марка, смысл эпизода не изменится. При чтении евангелий Марка и Луки попробуйте поступить так со всеми упоминаниями о Назарете. И вы увидите, что это удачно сделанные компиляции. В-третьих, незнание Лукой о существовании Назарета можно найти в самом тексте. Например, эпизод, рассказывающий о пребывании Марии в Иерусалиме в гостях у Елисаветы, Лука заканчивает следующими словами: "Пребыла же Мария с нею около трех месяцев, и возвратилась в дом свой" (Лука 1:56). Где ее дом, автор явно не знает, иначе непременно бы назвал, что явилось бы логической заключительной точкой эпизода. Редактор в данном месте сплоховал, не заметив этой пустоты. В дальнейшем мы увидим, как указания на Назарет будут вставляться в текст при любом возможном случае без разбора. Иными словами, авторитет Матфея и его знаний еврейских текстов были столь высоки, что христиане восприняли его утверждение о Назарете и назарянине за чистую монету, как само собой разумеющееся. Поэтому редакторы синоптических текстов унифицировали их под одну гребенку. Несколько иначе обстоит дело с четвертым евангелием, автор которого не просто связывает Иисуса с Назаретом, но и придумывает целый эпизод на эту тему, что еще раз свидетельствует о более позднем времени написания текста, когда идея Иисуса из Назарета прочно осела в головах христиан: «Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета. Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри» (Иоанн 1: 45- 46). Оставим на совести автора утверждение, что Моисей и пророки писали об "Иисусе, сыне Иосифове, из Назарета". Моисей о приходе машиаха-мессии вообще ничего не говорил и не писал. Пророки же предсказывали приход мессии, но что им окажется Иисус, сын Иосифа, да еще из Назарета, тут их всех от корки до корки прочитай, ничего про назарянина не найдешь. В данном эпизоде нам интересна фраза "из Назарета может ли быть что доброе?", вложенная в уста эпизодического персонажа по имени Нафанаил. Вот как комментирует ее Александр Мень: «...сам Назарет стоял в стороне от больших исторических дорог, в евангельскую эпоху он считался захолустным селением. Сложилась даже поговорка: «Может ли быть что доброе из Назарета?» И словно для того, чтобы опровергнуть все человеческие оценки, именно этот бедный поселок стал «отечеством» Христа; в нем прошла большая часть Его жизни. Почти четверть века Он ходил по его каменистым улицам и поднимался тропинками на окрестные холмы. Немногие знали о действительном месте Его рождения, но даже те, кто слышал об этом, называли Его Ханоцри, Назарянином» (А. Мень "Сын человеческий". Иными словами, автор четвертого евангелия, а вслед за ним все последующие толкователи, хотят уверить верующих, что Иисус возник из ниоткуда, из маленького, ничем не примечательного городка или поселка, где провел всю свою жизнь до начала служения, видимо, помогая отцу плотнику в его мастерской. А. Мень даже считает, что во времена Иисуса существовала поговорка «Может ли быть что доброе из Назарета?» Удивляет непоследовательность христианских теологов: уж коли вы считаете Талмуд авторитетным источником для понимания и подтверждения каких-то биографических фактов своего бога, проверьте по нему правильность своих утверждений. Но нет, в данном случае ссылок на талмудическую литературу не имеется, по той причине, что никаких изречений по поводу Назарета у евреев никогда не было. Правда, относительно галилеян имелась поговорка, но совсем другая, которая звучит «глили шотэ», т.е. «глупый галилеянин», что зафиксировано в Талмуде. Она ни в коем случае не характеризует Иисуса. Просто Галилея была провинцией. А к провинциалам в любой стране во все времена относятся с презрением, свысока, считая их невеждами. С другой стороны, в этой поговорке читаются комплексы столичных жителей перед галилеянами, из среды которых вышли великие иудейские пророки, в первую очередь Илиягу или, как называют его по-русски, Илья. Не стоит забывать и о национальных героях, предводителях повстанческих армий и восстаний, известных своим современникам, тому же Нафанаилу. Без сомнения у него на слуху были имена Иезекии и его сына Иуды из Гамлы. Поэтому никак не мог этот персонаж усомниться: "из Галилеи может ли быть что доброе?" И уж совсем не мог сказать Нафанаил нечто подобное про Назарет. Просто по тому, что никогда про такой город не слышал. Просто по тому, что такого города не существовало. Как это ни покажется странным, смешным, невероятным, но первое упоминание о Назарете имеется только в новозаветной литературе. Ни работы Иосифа Флавия, ни Тацита, ни Танах, ни талмудическая литература не содержат никаких упоминаний о городе Ноцерете или Назарете. "Ранее IX века н.э. о нем нет упоминаний ни у одного иудейского автора" (М.Абрамович "Иисус – еврей из Галилеи". Вывод прост: Матфей выдумал наличие этого города в Галилее, наверняка, искренне полагая, что тем самым заполнил недостающее звено в биографии Иисуса, в оправдание прозвища "а-Ноцри", ставшего известным ему из талмудического рассказа. А авторы четвертого евангелия и многочисленные редакторы текстов, подхватили его домысел, не сомневаясь, что Иисус – назарянин. Кстати, этот пассаж о Назарете дает лишний повод усомниться, что автором четвертого евангелия является галилеянин Иоанн, который должен был знать географию своей родной местности. Добавлю, что как соратник Иисуса, он должен был быть в курсе того, что тот никогда не звался "ноцри". А потому настоящий Иоанн ни за что бы ни пошел на поводу у других евангелистов, придумав историю про несуществующий город в оправдание не существовавшего прозвища. И все же придуманный евангелистами город Ноцерет-Назарет материализовался, но только в ранневизантийскую эпоху, когда у христиан появилась реальная возможность идентифицировать географические новозаветные понятия на местности. Об этом свидетельствуют археологические изыскания. По каким признакам было определено место, сегодня именуемое Ноцеретом, сказать невозможно. Но с 3-4 века там стали возводиться христианские базилики. Считается, что именно здесь были обнаружены пещеры, одна из которых служила мастерской плотнику. А в другой деве Марии ангел сообщил благую весть о рождении у нее сына. Хотя евреи в то время в пещерах не жили. На самом деле, все эти многочисленные нестыковки, неувязки, сомнения и откровенные подтасовки отпадут сами собой при принятии версии, что новозаветный Иисус был сыном Иуды Галилеянина. Как мы уже говорили, в этом случае он мог носить только одно имя, славное имя своего легендарного деда – Хизкия или Хизкиягу (см. "Загадки евангелий" глава 13). Отсюда следует первый и главный вывод: ни одно из упоминаний Талмуда об Иешуа, в том числе о Иешуа а-Ноцри, к нему не относится. Правы христиане, отрицающие связь между талмудическим Иешуа и новозаветным Иисусом. Замечательно открытие современных исследователей, доказавшее, что "Тольдот Иешуа" рассказывает о совершенно других событиях. Наша версия только подтверждает эту правоту. Второй вывод: Иисус –Хизкия был сознательно посвящен своим отцом Иудой Галилеянином в назиры и проносил это прозвище всю жизнь, о чем имеются указания евангелистов, как разные люди называли его "Иисус Назорей". А разве плотник Иосиф не мог сделать то же самое со своим сыном? Может быть и мог, если бы евангелисты дали хоть какой-нибудь намек на имевшийся у него мотив для столь важного поступка. Ссылки на непорочное зачатие и божественное происхождение Иисуса оставим на их совести, а также последующих христианских догматиков, возложивших на несчастную еврейскую семью грех своих языческих представлений. Нет, общепринятая версия об Иисусе, сыне плотника, семья которого проживала в захолустье, не дает никакого логического объяснения, зачем и для чего обычный плотник посвятил своего сына с малолетства в обет назорейства, тем самым воспитывая в нем глубокое религиозное чувство. В еврейской среде такой поступок мог означать определенные виды родителей на карьеру своего сына, и прежде всего религиозную. Но для такого шага сами родители должны или изначально принадлежать к духовенству, или сделать возврат к вере и соблюдать все предписания Торы-Закона. При этом, правда, совсем не обязательно, что, повзрослев, их сын приложит максимум усилий для объявления себя мессией – помазанником на иудейский престол. Другое дело, если мы рассматриваем версию об Иуде Галилеянине. Здесь мотивов, подтвержденных историческими фактами, хоть отбавляй. И первый в этом ряду – крах всех устремлений харизматичного лидера, коим был Иуда, когда он не смог объединить разрозненные очаги национально-освободительных восстаний, вспыхнувшие после смерти Ирода, и потому разгромленные римлянами. Обычно человек в кризисных для него обстоятельствах обращается к Богу. Предположу, что глубокое переосмысление своей жизни и поступков через призму взаимоотношений с Богом произошло с Иудой в Египте, куда пришлось бежать ему и его жене с новорожденным сыном на руках. Как правило, у евреев поиск Бога выливается в переход от светской жизни к религиозной. Подтверждением этой гипотезы могут служить рассказы Иосифа Флавия о том, что вспыхнувшее в Галилее через десять лет восстание из-за переписи Иуда возглавлял бок о бок с фарисеем Саддуком, а правильнее с равом Цадоком. Думаю, что рав вначале был духовным наставником Иуды, а затем стал его ближайшим сподвижником, о чем свидетельствует Флавий: "Между тем Иуда и Саддук ввели у нас четвертую философскую школу". Четвертая философская школа – это зилотство, основанное на религиозных взглядах о теснейшей связи евреев с Богом, и о приоритете законов Торы, данных Богом, над навязанными оккупантами. Но тогда в Египте, в изгнании, подавленный, метущийся в поиске ответов на извечные вопросы "почему" и "за что", Иуда мог дать обет, что если Бог поможет ему вернуться на родину, то посвятит своего сына-первенца в назирут. С этой точки зрения становится понятным, почему упоминание о назируте впервые появляется в евангелии в связи с возвращением семьи из Египта. По сути, Матфей оказался обладателем бесценной информации, но, к сожалению, выдернутой из контекста реальной жизни Иисуса и преподнесённой в измененном виде. Возьму на себя смелость предположить, почему евангелист пошел на полог понятий. Скорее всего, перед ним возникла серьезная проблема; применение обета назирута к Иисусу вызывало у него большие сомнения в связи с рассказами об употреблении им вина и оживлении мертвых. Этим свидетельствам он верил безоговорочно, так как для последователей Иисуса они являлись ключевыми элементами доказательства признания Учителя мессией. С другой стороны, Матфей был убежден, что не имеет права утаивать сведенья о посвящении Иисуса в назирут, тем более что иудохристиане, а потом христиане видели в Иисусе последнего иудейского пророка, для которого назорейство было важным моментом в биографии. Матфей решил эту проблему, прировняв назорея к назарянину, то есть назира к ноцри, имея в виду новый росток, проросший из иудаизма, что, по его представлениям, стало равносильно назируту. Третий вывод. Иисус-Хизкия не носил прозвища ноцри, ни в смысле ростка, ни в смысле отщепенца. Следовательно, реальный Иисус не имел никакого отношения к Назарету. Такое утверждение делает понятным, почему Матфею пришлось выдумать этот город, и почему исследователям не удалось обнаружить упоминания о Назарете ни в одном историческом источнике. Четвертый вывод: у Иисуса есть своя собственная биография, которую можно восстановить, соединив вместе новозаветные сюжеты и версию о его происхождении из семьи Иуды Галилеяниа. Тогда получается, что городом, в котором жили его родители, и где Мария узнала о своей беременности, была Гамла, что вполне естественно – ее муж был родом из Гамлы и по одним сведеньям звался Гавлонитом, по другим Галилеянином. Вполне вероятно, что в Гамлу семья вернулась после Египта. Здесь через несколько лет развернулись события, связанные с восстанием из-за переписи, в результате чего погиб Иуда. Отсюда бежала беременная Мария вместе с детьми, среди которых был ее старший десятилетний сын Хизкия-Иисус, и своим новым мужем Иосифом. Вот после этого побега семья с новым главой не вернулась в Гамлу, а поселилась в соседнем городке, откуда, по всей видимости, был родом Иосиф. В рассказах евангелистов можно найти указание на это место. Но об этом позже. Почему так важно существование Гамлы в биографии Иисуса? Потому что это – город его детства. Город, связанный с необыкновенным, знаменитым отцом, которого знал каждый житель, где все было овеяно легендами о нем. Потому что, в отличие от придуманного Назарета, Гамла не была захолустным городом, хотя и не обладала древней историей. Ее основал иудейский царь Александр Янай в 1 веке до н.э. Название было дано от ивритского слова гамаль, означающего верблюд, вследствие того, что город располагался на холме, похожем на верблюжий горб. Свободолюбивый характер Гамлы, выработке которого немало поспособствовала деятельность Иуды Галилеянина, несколько позже сделает ее центром сопротивления римлянам во время первого иудейского восстания в 63-67 гг. С этим городом связана одна из самых героических и одновременно самых трагических страниц иудейской истории. Сюда, спасаясь от римлян, бежали жители со всей Верхней Галилеи. Город держал осаду в течение 7 месяцев, отбив несколько штурмов, и пал только тогда, когда римляне разрушили городские стены. Оставшиеся в живых, около 5 тысяч человек, отступая, поднялись на холм, чтобы с его вершины броситься в ущелье, но не сдаться на милость врагу. «Повсюду раздавались душераздирающие крики умирающих, и кровь, запрудившая весь город, лилась по склонам. Потеряв надежду на спасение, многие хватали жен и детей и бросались вместе с ними в глубочайшее ущелье... Так пала Гамла» (И.Флавий "Иудейская война". Римлян поразило оказанное им сопротивление мирного населения. Верные своей тактике выжженной земли, они стерли город с лица земли. Гамла была раскопана только через 2 тысячи лет в 1968 году. Обнаруженная археологами маленькая монета, выбитая в осажденном городе, с надписью «Избавление Святому Иерусалиму...», поведала отдаленным потомкам, что двигало защитниками города в их неравной схватке с Римом. Они верили, что остановив врага здесь в Галилее, спасут Святой Город... Нет, не тихий, забытый богом и людьми Назарет мог явить миру мессию. И в этом смысле совершенно прав Нафанаил. А такой город как Гамла, с активной гражданской позицией его жителей, воспитанной Иудой, мог развить в его сыне необходимые качества, чтобы назваться машиахом-мессией для своего народа. © Ирина Хотина, 2012 Дата публикации: 13.10.2012 02:05:03 Просмотров: 3237 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|
РецензииГеннадий Дмитриев [2017-01-16 14:44:24]
Очень интересная версия, основанная на том, что отцом Иисуса мог быть Иуда Галилеянин! Меня она заинтересовала, но возникает ряд вопросов. Я задам их Вам в личном сообщении, если не возражаете. Ответить Ирина Хотина [2017-01-19 01:17:31]
Не возражаю. Отвечу на любые вопросы, кроме теологических.
|
|
Отзывы незарегистрированных читателейАлександр Иванов [2012-11-04 23:29:23]
Позвольте выразить Вам признательность и благодарность за очень глубокий и очень мощный исследовательский труд. Всегда интересовался темой христианства с точки зрения его создания и истории, читал различных авторов, обратился и к тем, что упоминаете Вы. Знаете, в чем отличие Вашей работы? Вы сумели погрузить меня, как читателя, внутрь мира, описанного в Евангелиях. Научили смотреть на происходящие в НЗ события глазами его героев, разъяснили массу подробностей, деталей, смысл многих высказываний. Точнее тот смысл, какой вкладывали они, будучи евреями и исповедуя иудаизм. Теперь, читая литературу на эти темы или слушая различные высказывания, сразу могу отличить, где правда, а где досужие вымыслы.
Мне интересна Ваша версия, которую Вы озвучиваете шаг за шагом, находя массу подтверждений в исторических фактах, религиозных иудейских традициях и психологических аспектах. Поэтому обвинения в Ваш адрес о "заблуждениях" нахожу не состоятельными. Как раз наоборот, Вы развеяли мои многочисленные сомнения по поводу большинства эпизодов. Хотя признаться, поначалу в некоторых моментах был с Вами не согласен. Например, мне показалось, что рассказ о царе Иезекии слишком растянут подробностями. И только потом понял, что на его примере автор всесторонне показал, каким представлялся Мессия самим евреям. Невнимательно отнесся к главе о "Тольдот Иешу", посчитав ее совершенно лишней. Но в итоге пришлось к ней вернуться, т.к. она оказалась ключом в системе доказательств, как Иисус назорей превратился в Иисуса назарянина. Вначале не поверил Вашей гипотезе о несуществовании Назарета, обратился к другим авторам. Действительно, первые упоминания о нем относятся к 3-му веку. Но если для них это обстоятельство осталось только фактом, Вы нашли ему разумное объяснение. Снимаю шляпу! Но особенно меня поразил Ваш разбор эпизода, когда родители находят Иисуса-подростка в Храме. Таких креативных выводов не встречал нигде. Как правило, считается, что Лука выдумал эту сцену. Сначала решил, ну, э как Вы загнули – Иисус фарисей. А потом перечитал последующий текст Матфея и Луки. А ведь правда! То, что в последующем говорил Иисус, мог сказать только мудрый еврейский раввин. Долго думал, почему я доверяю Вашей версии. Наконец, понял. Все дело в коде, о котором Вы пишите, и который применили в своем исследование: все действующие лица НЗ евреи, не помышлявшие о создании новой религии. Только с этих позиций раскрываются многие тайны биографии и истории человека, которые волнует людей и по сей день. Жду с нетерпением новых глав, желая автору вдохновения для новых открытий. Ответить Ирина Хотина [2012-11-05 22:46:51]
Спасибо за столь серезное отношение к моей работе и за высокую оценку ей. Подобный материал требует массу сил и внимания не только у того, кто пишет, но и у того, кто читает.
Пока новых глав не будет. Советую почитать "Путеводную звезду", там найдете тоже массу интересного. dgindgi [2012-10-28 14:58:42]
Прочёл Ваш ответ.
Нет, Ирина, он явно страдает многословием - оттого заметыми заблуждениями (мягко говоря). Не стану останавливаться на всех. Достаточно единственного. Вы пытаетесь доказать несостоятельность евангелиста Луки выссказываниями... евангелиста Матфея. Статус обоих, видете ли, одинаков. Можете верить Луке, или не верить, но опровергать безаппеляционно (без неопровержимых доказательств) никак не можете. У Вас нет и не может быть неопровержимых доказательств. Ответить Ирина Хотина [2012-10-28 16:15:10]
Вы зря не развили тему моих "заблуждений". Поэтому позвольте признать Ваши утверждения голословными.
Ссылка на мою многословность, говорит о том, что наличие слов в тексте не позволяет Вам понять из смысл. При том, что я пишу очень простым, доступным языком, избегая сложных терминов. Доказательством Ваших собственных проблем служит Ваше утверждение, будто я пытаюсь "доказать несостоятельность евангелиста Луки выссказываниями... евангелиста Матфея. Статус обоих, видете ли, одинаков". Не надо мне приписывать Ваши собственные утверждения. На статус евангелистов я не покушаюсь. Да и они сами могут за себя постоять без Вашего маловразумительного заступничества. Из Вашего ответа понятно лишь одно, что Ваш разум не в состоянии осилить больших текстов и дочитать до конца. dgindgi [2012-10-17 17:37:04]
Простите.
Вы можете верить откровениям евангелиста Луки, можете не верить. Как угодно. Ваше право. Одно никак не можете - перепроверить. Поэтому ставить под сомнение, или вольно интепретировать, или вовсе опровергать утверждения почтенных современников событий по меньшей мере не корректно. Да и зачем? Верующие знают - во что верят. И, чтобы понять, именно во что они верят - имеется единственный способ: безоговорочно поверить откровениям. Ответить Ирина Хотина [2012-10-18 02:18:05]
Я пишу не для верующих. Между правдой и верой они выбирают веру в чужие, придуманные мысли и стереотипы. Например, возьмем Ваше утверждение об "откровениях евангелиста Луки"? Что это за "откровения" такие? Лука – рассказчик, писатель. Ваше представление о нем – стереотип, говорящий только о том, что Вы недостаточно хорошо ориентируетесь в том материале, о котором советуете мне не писать.
У Луки не может быть никаких откровений по той причине, что он рассказчик. Он переписывал те рассказы, которые попали ему в руки, или описывал то, что знал. И по моим представлениям, делал это достаточно честно. Правда, бывали исключения. Если Вы обратили внимание, то каждое свое утверждение я делаю не голословно, а с серьезной базой доказательств. Для верующих христиан мои доказательства – пустой звук, они их просто не видят. И Ваш комментарий тому подтверждение. А будь Вы человеком, желающим понять, откуда что взялось, где в текстах правда, а где поздние редакторские правки, то, наверняка, были бы знакомы с трудами других исследователей Нового завета, коих всегда было и будет великое множество. Так вот по сравнению с ними я не считаю Луку беллетристом, придумавшим многие сюжеты. Наоборот, во многих моментах доказываю, что ему удалось собрать уникальные правдивые сведенья, которые он донес, как оказалось, не только христианам. Другое дело, что будучи неплохо знакомой с иудаизмом, т. е. с основой того, о чем пишут евангелисты, стараюсь смотреть на Новый завет не с теологической и догматической точки зрения, а с позиций исторических реалий того времени. Если Вам это не нужно, то это совсем не значит, что это не нужно никому. Поэтому никакой некорректности в своем исследовании не вижу. Не нравится – не читайте. Не понимаете прочитанное – перечитайте. Не хотите понять – честно признайтесь себе в этом. Еще один совет, касающийся откровений, но уже самого Иисуса, читайте Новый завет сами. А мой труд очень к этому подвигает. Обратите внимание на следующие строки: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить" (Матфей 5:17). Это Иисус говорит о соблюдении Законов Торы. "Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном" (Матфей 5:19). Как видите, все верующие, о чувствах которых Вы ратуете, с точки зрения Иисуса, есть существа малейшие, т.е. глупейшие, недостойные. Мне такой быть совсем не хочется. “Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам” (Матф.7:7). Сегодня можно смело утверждать, что слова эти о жажде новых знаний, о получении новых возможностей, носят универсальный характер, применимы в любой области человеческих интересов, не исключая религиозную сферу. И, наконец, задумайтесь, что труды подобные этому никогда не пишутся без богодухновенности. |
|