Ошибка Витрувия

Глеб Диков

Форма: Рассказ
Жанр: Юмор и сатира
Объём: 9411 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Vetruvio architetto mette nelle sue opera d’architettura che le misure dell’omo.*
*Архитектор Ветрувий заложил в своей архитектуре измерения человека.
Л.Д.Винчи

Пляж. Раскинув в стороны руки и ноги, на нагретом солнцем песочке лежит человек, и загорает. Легкий морской бриз охлаждает его нагретое тело, рядом плеск прибоя, шуршание ракушек, он расслабляется, и проваливается в сон. И снится ему, как Леонардо да Винчи очерчивает корявой палочкой геометрические фигуры вокруг него, время от времени, меняя положение его рук и ног. И проснувшись, он обнаруживает над собой бородатого бомжа, и невдомек ему, что перед ним великий изобретатель и художник, автор знаменитой, и никогда не теряющей хорошего настроения, для тех, кто не видел картины, Джоконды.

Человек этот, понятное дело, не мягкий, цивилизованный европеец. Обычный дядька. Ну, например, строитель. Или, металлург не важно. Приехал с супругой на юг, в отпуск на 25 дней, загореть, отмыть рабочую копоть, и разучиться грызть заусеницы на пальцах. А тут, понимаешь, какой-то бородач вокруг него круги, и между делом, правильные квадраты чертит. Учитель бывший, что ли? Жена его в бок толкает, и большим пальцем за свою спину тычет:

- Завяжи лямки на спине! Гляди, как на меня уставился! Ну, чё смотришь? Чё?

Вовсе не от романтических чувств, скоро серебряная уже, и не от вспыхнувших в нем рыцарских позывов, а скорее от растерянности, мужик, без разбора, лупит кулаком, в не покрытую волосяным покровом часть лица знаменитого итальянского гения.

- Скуза, синьора! – сплюнув на морской берег, выбитые металлургом зубы, говорит интурист.
- О, Боже, Вань! Ты иностранца ударил! – запричитала супруга мужика. «Вот дура!», подумал он, « то лямки не завязаны, теперь иностранец битый!» - Что ж теперь делать то? – и, самостоятельно завязав на спине бретельки купальника, быстрее, чем раз, два, три, и подняв тучное тело с подстилки, подошла к бородачу.
- А чего он? – добродушно спрашивает Иван.
- Вы как? Нормально? – спрашивает, присев на корточки рядом с изобретателем, женщина – Вань! Он меня понимает? Как его спросить то? Парле ву франсе?
- Си! – обнажает прорехи в зубах Леонардо.
- А я, вот, нет! – загрустила супруга металлурга – А может, ду ю спик инглиш? – заглядывая с надеждой в глаза бородача.
- Ес – отвечает – А литл матч!
- Вот, сука образованная! – говорит мужик, и думает «Ну точно – учитель!» - А ты спроси его, Варь, если умный такой, чего в обносках ходит, и не стрижётся?
- Дурак ты, Вань! Может у них так модно сейчас? Пока к нам дойдет вся их Габана… Да и как мне спросить то, если языка не знаю?
- Я и по-русски могу! – вдруг, абсолютно без акцента, заявляет итальянец.
- Ох*е… хал мой любимый! – удивляется Иван, вовремя спохватившись, чтобы не выругаться перед гостем отчизны.
- Вы, мадам, напрасно беспокоились, - продолжает, между тем, итальянец – Телосложение Вашего супруга, настолько совершенно, что если очерчивать вокруг него линии, получаются удивительно правильные геометрические фигуры!
«Телосложение у Вани?» - удивляется женщина.
«Варька – мадам? Во, гнёт!» - удивляется Иван
- Вот, милейшая! Обратите внимание, какой ровный круг!
- Круглый - это да! Ванька у меня упитанный! Не в столовке питается! – радостно хвастает Варвара.
- А если очертить размах рук и ног, получаются удивительно правильный квадрат! Квадрат древних!
- Вань! Ты чего песок-то растоптал так? Теперь не видно ничего!
- Долго я искал прообраз, описанный великим Витрувием! И вдруг, прогуливаясь по берегу, погруженный в свои размышления, я заметил, еще из далека, как Ваш супруг лежит на песке, раскинув конечности. - «Откинув копыта, еще скажи!», подумал Иван, а итальянец продолжил – Я очень огорчился, что не взял с собой бумагу и перья, но, хоть песок и недолговечный материал, выбирать было не из чего. Я обрисовал фигуру Вашего мужа, и увидел, что прав был великий архитектор!

Лицо бородача, светилось ликованием, а Варино было в полном замешательстве. Знавший ее человек, с легкостью угадал бы вопрос, который крутился на её языке. Вопрос звучал примерно так: «ЧЁ?»
Но, в нежелании показать своё невежество перед иностранцем, Варвара улыбается, и говорит:
- Продолжайте, продолжайте! Это так интересно!
- Великий Ветрувий описал пропорции правильного человеческого тела, и придал ему четкие параметры! Конечно, не в цифирных обозначениях, но, тем не менее, очень верных. Вот послушайте! – и, встав, Леонардо принял позу римского оратора – Природа распорядилась в строении человеческого тела следующими пропорциями:
Длина четырех пальцев равна длине ладони ;
Четыре ладони равны стопе;
Шесть ладоней составляют локоть;
Четыре локтя рост человека!

Варвара слушая непонятные речи ученого, как зачарованная. На лице ее играла, довольно глупая улыбка, с налетом романтизма. И, хотя давно это было, но Иван вспомнил, за что он любил Варю, и в душе его возникло беспокойство.
- Варь! Пойдем уже. Солнцепек самый. Сгоришь еще!
- Погоди, Вань! Интересно же. Иди лучше пивка попей.
Такой поворот, и вовсе был неожиданностью. Та, которая после свадьбы, на дух не переносила алкоголь, та, которая лупила его за пятьдесят грамм рижского бальзама, выпитого украдкой с мужиками, в раздевалке, и вдруг, сама посылает его за пивом! Право, подозрительно все это!

У Ивана возникает непреодолимое желание, ударить итальянца еще раз. Не сказать, что он особо обидчив, но разрешение выпить пиво воспринял по-своему. Кроме того, не понимая приличий, способный громко высморкаться в опере, участник соревнования на самый громкий пердёж в цехе, все-таки был оскорблен тем, что о нем говорят в третьем лице. Это его, почему-то обидело.

«И чего он, паскуда, ко мне пристал?», думает металлург, «На Варьке то, поди, больше кругов получилось бы. Или круг, один, но большой…», и словно услышав его мысли, бородач сказал:
- И Ваше беспокойство было напрасным ещё потому, что не на спину я смотрел вовсе! Мой возраст, и способность изображать человеческое тело, показывали мне много спин, и женских тоже! – «Хам!», подумала Варя – Я, сударыня, увидел, что и Ваше тело совершенно, и пытался представить в каком месте у вас находится пупок. И, если бы Вы, донна, согласились лечь на спину, хотя бы даже здесь, я бы обрисовал и женское совершенное тело, то, что не описывал античный архитектор!
- Я согласна лечь! – обрадовано заявила Варвара, простившая хамство итальянца, за слова о совершенном чем-то, и за донну.
- Никуда ты не ляжешь! – угрюмо и твердо сказал Иван.
- Это почему еще? - вызывающе поинтересовалась супруга
- Не ляжешь! А то, я ему не только зубы, еще и нос поломаю.
- А чего это ты раскомандовался? - Варвара явно начала свирепеть – Выискался тут, герой любовник! Как по дому что сделать, ты сразу к дружкам своим, алкоголикам…
- Не пьем мы – теряя преимущества в споре, обороняется металлург.
- … А как свободную женщину, великий ученый обрисовать хочет, сразу по морде! Извините, за морду! - обращается к Леонардо – Или забыл ты, сволочуга, как бухгалтерше своей кран делал? Кран он ремонтировал! Это сейчас так называется? Я свободная женщина, захочу и лягу!

От растерянности, Иван не знал, что делать. С одной стороны, так хотелось, по простому, без философий, вмазать макароннику по его умной голове, чтоб позвонок в трусы высыпался, если он их носит, конечно. А с другой, не привык он в открытой конфронтации с супругой споры выигрывать. Пойти что ли, правда, пива выпить, пока разрешили? И так он мучился размышлениями, что голова его начала раскалываться, во рту пересохло, и чувство тошноты подкатило к горлу. В ярких, мигающих огоньках, он видел, сидящих за длинным столом одиннадцать мужчин и одну женщину. Сидящий в середине мужчина, с длинными волосами, подмигнул ему, и от того старая краска отвалилась с глаза, обнажив древнюю штукатурку. Затем, мимо него, проплыла женщина, лицо которой было знакомо, но он не мог вспомнить откуда. Сквозь предобморочное состояние, он услышал её голос:
- А как же Ваше имя?
- Леонардо! Леонардо да Винчи!
- Я что-то слышала! Мона Лиза, верно?
И голоса растворились в темноте.

Сон металлурга длился не более часа, и проснувшись, он не обнаружил ни великого гения, ни собственной жены. Более того, спроси его, а женат ли он вообще, и он не нашел бы что ответить.
В момент пробуждения нашла на него великая тоска, и тогда, вскочив на ноги, срываясь на фальцет, он закричал на весь многолюдный пляж:
- Простите меня! – и слеза катилась по его небритой щеке – Простите! Это из-за меня эмансипация женщин была заторможена! Это я, только из-за ревности, собственнического чувства, и эгоизма, так замедлил феминистическое движение! Из-за меня, ничтожного, не было создано изображения пропорционального тела женщины, с пупком посередине, а только мужчины… Мужчины… Мужчины… Простите меня, люди добрые, если сможете! - и, упав на песок, зарыдал в голос.

И все женщины на пляже простили его!

- Тепловой удар! – резюмировал врач скорой, а металлург, сидел на песке с намоченным кем-то полотенцем на голове, и бормотал:

- Пространство между расставленными ногами и полом образует равносторонний треугольник, а если Вы расставите ноги так, чтобы расстояние между ними составляло одну четвёртую человеческого роста, и поднимите руки так, чтобы средние пальцы оказались на уровне макушки, то центральной точкой тела, равноудалённой от всех конечностей, будет Ваш пупок.

И откуда, только вся эта чушь в голове металлурга?

© Глеб Диков, 2008
Дата публикации: 16.09.2008 09:26:19
Просмотров: 3165

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.