Приворот (Глава вторая)

Валерий Панин

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 16379 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Глава вторая

1.

Если бы мне было известно, какие события последуют за этим легкомысленным звонком, я бы без раздумий откусил свой указательный палец. Я бы никогда не заикнулся на редакционной летучке ни о гадалках, ни о магах, ни о чёртовых волшебниках. Я даже с радостной улыбкой поехал бы к птицеводу Дорохову по кличке «Дора» и среди прочего спросил его, а не кормит ли он прожорливых бройлеров остатками тел своих конкурентов? Я бы… Да, я бы многое отдал, чтобы в тот пасмурный июльский день не нажать на кнопку этого звонка. Но я нажал и, что странно – дверь сразу же открылась, словно за нею только и ждали, когда я позвоню.

Передо мною стояло живое существо. В неярком свете, пробивающемся сквозь грязное окно лестничной клетки, я смог разглядеть, что:
а) это была скорее женщина, чем мужчина;
б) на вид ей можно было дать и тридцать пять лет, и семьдесят два года;
в) волосы были выкрашены в какой-то немыслимый цвет сирени и фиолетового тумана;
г) байковый халат алого цвета украшали синие и зелёные рыбы, которые, словно живые, плавали по закатному морю;
д) нижнюю губу украшала большая тяжёлая бородавка, отчего губа отвисала, обнажая крупные, ровные зубы.

А потом существо посторонилось и произнесло хриплым, явно прокуренным голосом:

– Ну что стоишь, товарищ? Если деньгУ не жалко, проходи, у нас тут всё добровольно. Обувку, кстати, в прихожей тоже добровольно снимают, потому что уборщицы дома нет – всё сама.

Пока я разувался, сзади чуть слышно щёлкнуло не менее четырёх смазанных запоров. «Наверное, есть что прятать,» – подумал я, незаметно включая в портфеле диктофон и видеокамеру.

Меня провели в небольшую, затемнённую гостиную, посреди которой стоял круглый полированный стол с двумя подсвечниками. В художественном беспорядке на столе громоздились различные ритуальные принадлежности: толстый фолиант, скорее всего старинный Молитвослов, две колоды гадальных карт, кофейный сервиз, бобы в раскрытом полотняном мешочке, пшено в эмалированной кружке, связка церковных свечей, пара крашеных яиц и настоящая коробка из-под папирос «Казбек». Не сдержавшись, я раскрыл её – там лежали папиросы «Казбек»! Я с недоумением посмотрел на… Нет, всё-таки это была женщина…

– Не удивляйся! Сам товарищ Косоротов подарил мне целых пять ящиков папирос. Курю я мало, так что до нынешних времён дожили.
– А… простите, кто такой Косоротов? – спросил я.
– Как кто такой? – женщина с подозрением оглядела меня. – Никодим Макарович Косоротов – наш председатель райисполкома! Я ему в своё время услугу оказала: строптивую Фаинку приворожила. До сих пор, между прочим, живут. Тридцать пять лет скоро будет…

– Но позвольте, – я хотел ей напомнить о том, что председателей райисполкомов в стране нет уже лет двадцать, но потом передумал. – А как давно Вы занимаетесь своим ремеслом?
– В газете прописать хочешь? – спросила она и хитро ощерилась улыбкой.

Я чуть не поперхнулся и крепче прижал портфель со шпионской техникой к себе:
– С чего Вы взяли?..
– Да знаю я… Вон и глаз чужой из портфеля твоего на меня выставился, и ухо нас с тобой подслушивает, а болезни сердечной в тебе не наблюдается, зависть опять же тебя не снедает и злости на людей не держишь. Сколько раз женатым-то был? Два? Три раза?
– Два, – машинально ответил я и внутренне приготовился быть выставленным за дверь, но ведьмачка спокойно продолжала:
– Да мне-то без разницы, товарищ. Деньги, что принёс с собой, ложи на стол и можешь задавать свои вопросы глупые, коли смогу, отвечу, а нет, так и не обессудь.

Я немного расслабился, достал из портмоне деньги и положил на стол, но едва лишь женщина хотела их прибрать, я прихлопнул купюры своей рукой:
– И как Вас можно называть?
– А зови меня Ерофеевной – не ошибёшься.
– Так сколько ж лет, Ерофеевна, Вы магией занимаетесь?
– А мы магией отродясь не занимались, мил человек, – ворожея явно обиделась, молча достала из коробки папиросу и прикурила от свечи. – Прабабка моя людей травами да наговорами лечила. Ну, кому шибко надо было, по сердечному делу помогала, а чтобы магией баловаться – упаси Господь! Мы люди-то крещёные и в церкви прощёные, – от папиросы к потолку тихо змеился синий дымок, отчего лицо женщины странно менялось – то разглаживалось и выглядело молодым, то походило на странную древнюю маску. – Прабабка с Божьей помощью почти сто двадцать лет прожила, а в продолжательницы почему-то меня самую младшую выбрала, хотя нас, девок, пятеро в выводке было. Помню, было мне годков семнадцать, взяла она меня за руку – огнём обожгла – что-то горячее мне в рот вдохнула и в каждый глаз плюнула. Вот с тех пор я людей-то и пользую.
– Ерофеевна, сколько ж лет Вам стукнуло?
– Так нынче в марте как раз девяносто годков я себе прикарманила.
– И не тяжело Вам?
– Не то чтоб тяжело, но уж больно удивительно мне: люди как-то по-дурному изменились. Тяжёлыми стали, недобрыми. Раньше-то всё чаще приходили здоровье попросить, за детей попросить или сердечные дела поправить, а теперь, – старуха досадливо махнула рукой. – Придёт детина с бритой головой и пузом на два ведра, золотой цепью подпоясанный, или девка – вся пудренная да позолоченная, и давай просить, чтобы я им успеха в бизнесе наворожила и соперников со свету извела. Я им говорю, мол, здоровьишко подлечить надо, травки попить, а они отмахиваются – дескать, не надо, у нас самые дорогие врачи нашим здоровьем занимаются. А уходя, деньги ненашенские суют да с оглядкой, словно они ворованные.
– А привороты часто просят сделать?
– Ну этого добра хватает. Приходят одна за другой молоденькие девчонки и просят приворотить парня. И, что странно, одного и того же! Я спрашиваю, а кто это? Они мне, как заведённые, отвечают, артист, мол, или певец, или банкир. Я смотрю на фотографию, а там вместо души белое пятно – привораживать, прямо скажем, нечего. А то ещё и оборотные встречаются…
– Как это?
– А так, что глянешь на этого певца или артиста и видишь, что он сам по мужикам бегает, вместо бабы им прислуживает. Тьфу ты, прости меня Господи! – Ерофеевна перекрестилась и мелко сплюнула через левое плечо.

2.

Я задумался. Мои представления о магах и волшебниках странным образом рушились. Нет, я понимал, что мне посчастливилось попасть не к обыкновенной шарлатанке, коих последнее время, судя по рекламе в нашей газете, развелось видимо-невидимо. Там глянешь на фотографию белой «магини» в пятом поколении и словно читаешь: «Беру дорого! Очень дорого! Бедным и с глупостями не обращаться!» А эта… Совсем не простая оказалась ворожея. И как-то расхотелось проводить дурацкий эксперимент с приворотом «оборотной» Валентины и вообще – шутить с такой тонкой и неизведанной материей, как ворожба и колдовство.

Я было совсем уже собрался распрощаться с удивительной старухой, но она снова заговорила:
– А что ж ты, товарищ, себе ничего не попросишь? Здоровье, правда, у тебя в порядке и на деньги ты не очень-то падкий… А хочешь, я тебе жену твою верну? А что? Баба она неплохая, ну шумливая чуток. Так и то: кобель ты знатный, работа у тебя лёгкая, как у стрекозла, баб вокруг много – вот она и ругалась. Сейчас уже жалеет, что выгнала тебя, а гордость мешает позвонить. Что скажешь?

Я смотрел на Ерофеевну и нисколько не сомневался, что эта бабулька легко и непринуждённо соединит меня с моей бывшей супругой, но никак не мог решить, а надо ли мне это? Вот если бы вопрос стоял о моей первой жене, я бы и мгновения не сомневался, да вот незадача: она давно была замужем и даже родила ребёнка. Нарушать её покой внезапным своим появлением и реанимированными чувствами мне решительно не хотелось. А со второй мы прожили два года, и я не успел так уж прикипеть к ней, чтобы страдать невыносимо от нашего разрыва. Правильнее было бы сказать, что я испытал некоторое облегчение, положив на столик в прихожей ключи от квартиры…

– Нет, Ерофеевна! Спасибо, конечно, но я как-нибудь без приворота обойдусь. А супружнице бывшей, если можешь, наворожи побыстрее замуж выйти, а то закиснет баба.
– Ну как знаешь, мил человек. Было бы предложено. Но, может, ещё за кого попросишь? Деньги-то немалые, а работы никакой не сделала…

И тут мне в голову пришла сумасшедшая идея. Я достал свой мобильный телефон, где у меня были забиты фотографии всех наших редакционных сотрудников, выбрал из них две и показал своей необычной собеседнице:
– Ерофеевна, взгляните внимательно: вот эта женщина любит вот этого мужчину, а он над ней измывается, обманывает. Вы можете его заставить на ней жениться?

Бабуля долго вглядывается в мой телефон, а я, не торопясь, щёлкаю, высвечивая то одного персонажа, то другого. Наконец, она изрекает:
– Этих, пожалуй, можно. Мужичок-то жадноват немного, но девица его вскорости приберёт к рукам. Глядишь, и сладится у них. Ну как, ворожим что ли?
– А давай, Ерофеевна! Только чур: на полную катушку!
– Не боись! У меня не вырвутся, – старушенция азартно щёлкнула пальцами, а бородавка на нижней губе воинственно ощетинилась.

Моя ворожея развила активную деятельность. Середина стола была моментально освобождена, куда с превеликой осторожностью положили толстую книгу с молитвами. По бокам раскрытой книги появились блюдца, в каждое водрузили по крашеному яйцу, а свечи в подсвечниках затеплились жёлтыми огоньками, и сразу запахло чем-то памятным, но давно забытым.

Достав из связки церковных свечей две тонкие палочки, старушенция аккуратно сплела из них косичку таким образом, чтобы фитилёчки соединились в один, а затем подожгла всё это и принялась под шёпот молитв водить зажженными свечами то над одним, то над другим яйцом. Время от времени на каждое блюдце старушенция бросала щепоть пшена и вновь читала свои наговоры. Сколько я не прислушивался, ничего кроме невнятного бормотания разобрать не удалось, а вскоре я просто напросто задремал под монотонное бормотание. Очнулся лишь после того, как послышался звук захлопнувшейся книги и громко прозвучал голос Ерофеевны:
– Ну и слава тебе Господи! Аминь!

Я встрепенулся и обнаружил, что толстые свечи уменьшились на добрую треть. «Это сколько ж времени прошло? – подумал я. – Видимо, не мало…» Картина на столе неуловимо поменялась: блюдце осталось одно, а на нём, неведомо каким образом, на попах стояли два яйца и тихонечко покачивались. Ворожея курила антикварный «Казбек» и вновь в синеватой табачной дымке её лицо неуловимо меняло свой истинный возраст. Я положил свой мобильник в карман, а денежные купюры пододвинул через стол к колдунье:
– И что теперь делать? – спросил я.
– А ничего делать не надо, мил человек. Всё уже сделано. Можешь спокойно идти восвояси.
– А как же… – хотел продолжить я, но Ерофеевна решительно перебила:
– Я же сказала, что всё уже сделано, можешь ни о чём не беспокоиться.

Обуваясь в прихожей и наблюдая, как один за другим открываются бесшумные запоры, я не удержался от последнего вопроса:
– А ведь не все довольны Вашим результатом, Ерофеевна, вон и дверь Вашу пытались поджечь, и слова всякие нехорошие пишут в подъезде. В чём же дело?
– Твоя правда, товарищ, есть такие. Особливо которые до чужой жизни безжалостны. Таким я, понятное дело, в помощи отказываю. А они сердятся, а то и грозятся.
– А не страшно одной-то в квартире? Озлобленных не боитесь? Или, не дай бог, грабителей каких?
– Да нет, не боюсь я татей. От беды Бог миловал. Да и не одна я здесь, вон позади тебя помощники мои сидят.

Я обернулся и чуть не упал от неожиданности: из комнаты, где мы только что были совершенно одни, на меня смотрели два монстра – огромный чёрный пёс с жёлтыми неподвижными глазами и такой же чёрный кот, щуривший на меня свои зелёные зыркалки. Когда и откуда они появились, было непонятно, но за дверь я вышел с огромным облегчением, едва успев попрощаться с чудной хозяйкой.
– Ступай себе с Богом, мил человек, – услышал я в ответ, и железная дверь за мной бесшумно закрылась.

На улице пришлось зажмуриться: после полумрака ведьмачей квартиры и вонючего подъезда яркий свет улицы резал глаза. Не спеша я шёл по тротуару, пытаясь осмыслить всё произошедшее со мной, но осколки событий никак не хотели складываться в целостную картину. На работу идти желания большого не было. Впрочем, и думать тоже не хотелось, поэтому в ближайшем маркете я затарился баночным пивом, а дома включил кассету с фильмом романтичного Спилберга, под который благополучно и заснул. Что интересно, никто до самого утра меня не потревожил ни стуком в дверь, ни телефонными звонками…

3.

Утром, едва лишь я попытался сосредоточиться над материалом о своём посещении салона гадалки, как меня вызвал к себе Головоног. В кабинете он долго перекладывал на столе разные бумажки, явно не зная с чего начать разговор. Наконец, отправив свои толстенные окуляры на лоб, он подслеповато уставился на меня и, фальшиво улыбаясь, спросил:
– Ну и как культпоход к гадалке?
– Нормально. Вот над материалом сажусь работать, думаю, сегодня черновой вариант уже можно будет посмотреть… А что? Случилось что-нибудь?

Главный редактор вновь засуетился, сделав вид, что ищет какой-то документ:
– Да ничего не случилось! Просто хотел узнать о первых твоих впечатлениях.
– Нормальные впечатления – гадалка как гадалка. Такая же аферистка и прохиндейка, как и все остальные. Деньги забрала, туману напустила, лапшу на уши навесила, а толку никакого.
– А ты с чьей фотографией к ней ходил? Ну, Петькина мне… – Головоног как-то непривычно смутился. – Галина мне сказала, что просила тебя её карточку не брать. Так ты чью взял?

Теперь пришла моя очередь замяться. Неожиданно я соврал:
– Только, Константин Альбертович, Вы никому не проговоритесь, хорошо? Дело в том, что я решил взять с собой фотографию бывшей супружницы. Подумал, а чем чёрт не шутит – вдруг гадалка настоящая окажется, но…

Главредед оживился:
– И что? Есть какие-нибудь результаты? Бывшая жена не звонила?
– В том-то и дело, что позвонила!
– Неужто?..
– Да нет, Константин Альбертович, совсем не то, что Вы подумали. Она радостно сообщила мне, что нашла настоящего мужчину и выходит за него замуж…

Головоног некоторое время смотрел на меня с открытым ртом, а затем радостно захохотал, по-детски подпрыгивая в кресле:
– Ну надо же! Вот это тебя надули! За десять тысяч развели, как лоха, - он продолжал хохотать и потирать от удовольствия руки, словно это он лично развёл меня на приличную сумму.

Я встал и прервал начальственное веселье:
– Если Вы не против, я пойду материалом займусь.
– Конечно, иди, – два увеличительных стекла в оправе сами собой оседлали переносицу. – Да не очень-то торопись. Я тут переговорил кое с кем, тот законопроект пока отложили – недоработанным оказался… или несвоевременным. Опять же экономическую выгоду забывать не стоит. Ещё обидятся гадалки с магами, рекламу выставлять не будут. Так что, не сильно нажимай на критику.
– Хорошо, Константин Альбертович, – согласился я, выходя из кабинета.

В коридоре меня остановила Светлана:
– Привет! Ты не знаешь, что случилось с Петькиной?
– А что с ней такое, – забеспокоился я.
– Так сидит за столом и плачет, – Светка внимательно смотрела мне в глаза.
– Понятия не имею, – ответил я, торопясь к Галиному кабинету.

Галина уже не плакала, но следы слёз чётко прослеживались на её мягком лице. Круги под глазами свидетельствовали о том, что победа ночью досталась явно бессоннице. Я сел напротив:
– Рассказывай.

Галя достала платок и промокнула воспалённые глаза:
– Он сделал мне вчера предложение. Сказал, что свадьба через две недели.
– Так зачем же плакать? Радоваться надо.
– Димочка! Как-то это всё неожиданно, а вдруг он опять шутит?

Я взял Галину руку, сжал её и с чувством произнёс:
– Не шутит он, милая моя! Перестань плакать. Лучше подумай, как с первого дня взять этого… в ежовые рукавицы, чтобы не вздумал налево-право смотреть. Будь с ним пожёстче – такие, как он, это любят.
– Ты правда так думаешь, Дима? – лицо уставшей женщины посветлело.
– Даже и не сомневайся, – авторитетно заключил я.

У самой двери в свой кабинет зазвонил мобильный. Звонила бывшая жена:
– Дима! Знаешь, я многое передумала за это время и поняла, что была неправа по отношению к тебе. Ты только не подумай, что я тебя назад зову, просто… Тут как-то собиралась замуж выйти и вдруг поняла, что всех мужиков с тобою сравниваю. Короче, ты на сегодняшний момент пока что лучший из всех, что у меня были. Хочу, чтобы ты это знал. Ну, прощай. Захочешь, звони. Буду рада.

Голос жены пропал, а я всё слушал и слушал тишину эфира…

© Валерий Панин, 2010
Дата публикации: 19.07.2010 06:27:54
Просмотров: 2809

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Илона Жемчужная [2010-07-19 15:56:59]

Хватило первого абзаца, вернее, "быканья" в нём.
Текст требует вычитки.

Ответить