В гостях у мальчика Отрывок из романа "Одинокая звезда"

Ирина Касаткина

Форма: Роман
Жанр: Любовно-сентиментальная проза
Объём: 11002 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

На следующий день Маринка проснулась ни свет, ни заря. За окном было темным-темно. Часы показывали без четверти шесть. Спать бы еще и спать, да сон пошел гулять.
— Вот если бы надо было в школу, — думала она, потягиваясь, — пушками бы меня не разбудили. А сейчас, когда можно дрыхать хоть до двенадцати, не спится.
И тут она вспомнила о главном: про Диму и про поцелуй. И про объяснение в любви. Она представила себе его лицо в тот момент - и внутри у нее все запело от радости. Захотелось, как в детстве, поджать одну ножку и завизжать на весь свет. Но она уже была взрослой благоразумной девицей и, конечно, ничего такого позволить себе не могла. Поэтому она только еще раз потянулась, немного помечтала, лежа на животике, и стала одеваться.
Да прихода Димы оставалась уйма времени. Во всем доме было тихо-тихо. Родители спали. Чтобы их умаслить, — ведь она собиралась смыться на весь день, — Маринка начистила картошки, тихонько прошлась шваброй по кухне и коридору, вытерла пыль и открыла банку с огурцами.
Родители проснутся, а у меня уже завтрак готов, — думала она. — Отец встает рано и любит сразу покушать. То-то будет доволен. И, может, не так разворчится, когда узнает, куда я собралась.
Когда картошка уже почти поджарилась, она положила туда сосиски и все обильно посыпала зеленым луком. Почистила селедку и полила ее постным маслом. Нарезала хлеб, поставила на огонь чайник и расставила на столе тарелки. И тут на кухню заглянул отец.
— Ох ты! — потянул он носом. — Как вкусно пахнет! Нет, мать, ты посмотри, как дочь нас ублажать стала. Наверняка что-то за этим последует. Ну-ка признавайся, какой очередной номер хочешь выкинуть? Куда лыжи навострила?
— Меня Дима к себе в гости пригласил, — не глядя на него, сказала Маринка. — Хочет со своей мамой познакомить. И с папой. Он в десять за мной зайдет. Чтобы вы не волновались, я его телефон оставлю.
— Может, ты хоть для приличия разрешения спросишь? А то объявляешь, как о решенном деле. Как будто наше мнение уже ничего не значит.
— Если бы не значило, я бы молча ушла, и все. — Маринка начала злиться. — Мне уже не шесть, а шестнадцать. Я ведь сказала, где буду. Разве этого недостаточно?
— А чего это ты к нему попрешься? Вроде для помолвки время еще не пришло. Или уже приспичило?
— Папа, как не стыдно! Какая помолвка? Дима песни на мои стихи сочинил — он их на гитаре исполняет. Мы к концерту будем готовиться. А пригласили меня его родители, — им интересно на меня посмотреть, такую талантливую. Вот тебе не интересно на Диму посмотреть, а им интересно.
— Ну почему же, дочка? — возразила мать, заходя на кухню. — Нам тоже интересно посмотреть на твоего ухажера. Пригласила бы его на завтрак.
— Лучше на ужин, — не согласился отец, — и гитару пусть захватит. Послушаем, как он поет. А то вместе споете, - вот и будет нам с матерью бесплатный концерт.
— Папа, тебя никогда не поймешь, серьезно ты говоришь или издеваешься! — разозлилась Маринка. Вот противный — все настроение испортил. Еще наговорит глупостей Диме, а тот обидится, чего доброго. Она уже пожалела, что пригласила его зайти. Надо было встретиться на улице. Но там опять льет, как из ведра.
— Ладно-ладно, не кипятись, не самовар. Уже и пошутить нельзя. Ничего я твоему Диме не сделаю — пусть заходит. Хоть посмотрю, что собой представляет тот, с кем ты вечор целый час под окнами целовалась. Во картина была! Небось, все этажи любовались. Другого места не нашли?
— Папа! — Маринка вылетела из кухни и захлопнула дверь. Действительно, как ей это в голову не пришло? И Гена видел, и Лена, наверно. И соседи. Вот они с Димой сглупили! Собственно, он ни причем. Но она-то должна была знать, чем это кончится. От счастья обалдела. Ну что ж, на ошибках люди учатся. Умные на чужих, а дураки на своих, как сказал бы Гена.
Около десяти загремел звонок. Маринка, уже одетая, кинулась к двери. Она хотела перехватить Диму и сразу уйти, но пока она возилась с замком, рядом возникли отец с матерью и уставились на гостя, как на витрину.
— Дмитрий Рокотов, — представился им Дима и вежливо поклонился. — Хорошист, гитарист, не курю, пью только по большим праздникам. Родители...
— Про родителей мы знаем, — остановил его отец, — заходи, гостем будешь.
— Папа, в следующий раз, нам некогда. — Маринка выскочила на лестницу, потянув Диму за руку. Ей совсем не хотелось, чтоб отец начал высказывать ему то же, что и ей, - про вчерашний вечер и вид из окна.
Диме ничего не оставалось, как извиниться и последовать за ней.
Проливной дождь с пронизывающим ветром впридачу заставили их отказаться от прогулки, и они сразу направились к нему домой.
Там было замечательно. Маринке понравилось все — и то, как ее встретили его родители, и они сами, особенно его мама. И Димина комната, и его роскошный компьютер с лазерным принтером, и библиотека, и огромный сибирский кот Мурзило, немедленно прыгнувший к ней на колени. И сам дух, царивший в этой семье, — дух любви и веселого юмора, беззлобного подтрунивания друг над другом.
Дима хотел сразу утащить Маринку в свою комнату, но его мама не согласилась с этим. — Я тоже хочу насладиться обществом молодой прелестной девушки, — заявила она. — Не все же тебе одному. Мариночка, пойдемте в гостиную, поболтаем. А мужчины пусть обедом занимаются. За часик они управятся.
— Обедом? — удивилась Маринка. — Мужчины? А может, лучше мы сами?
— О нет, мои муж и сын великолепные повара. Правда, на каждый день у них духу не хватает, но по большим праздникам они показывают чудеса кулинарного искусства. Их коронное блюдо — мясо с шампиньонами под винным соусом — пальчики оближете. А какой десерт нас ждет! Димка по этой части большой фантазер — сам коктейли придумывает. А вчера весь вечер делал конфеты — вы таких не ели.
— Конфеты? — поразилась Маринка. — Дима умеет делать конфеты? Настоящие конфеты? Вот уж не думала.
— О, он у нас способный мальчик. На многое. Вы его еще узнаете. Ну дайте, я на вас полюбуюсь. Да, у моего сына отменный вкус.
— Димка, она прелесть! — крикнула Наталья Николаевна. — Наконец-то ты нашел, что надо.
Наконец-то! — отметила про себя Маринка. Значит, до меня находил не то, что надо. Интересно, сколько их было? Впрочем, что было, то прошло. Главное, что есть. И что будет. Какое у нее имя — Наталья Николаевна! Как у жены Пушкина. И какая красавица — даром, что завуч. Блондинка, а глаза! Карие, бархатные. Димины глаза. Как мне хорошо у них! Будто я их знаю всю жизнь.
— Мариночка, я поклонница вашего таланта, — ласково сказала его мама. — Стихи у вас изумительные. Мне Дима набрал на компьютере некоторые — я их частенько перед сном почитываю
Она принесла из другой комнаты листки с напечатанными стихами. Маринка с восхищением стала их рассматривать. Свои стихи она привыкла видеть написанными от руки, за исключением тех, что были напечатаны в газете. Правда, их еще постоянно помещали в школьной стенгазете - там они были отпечатаны на машинке. А здесь — на снежно-белой бумаге четким красивым шрифтом. И буквы такие крупные, яркие. И как легко читается! Она непременно попросит Диму отпечатать самые лучшие ее стихи для нее самой. Потом их можно будет отксерить и дарить знакомым и учителям. Это же в сто раз красивее.
По просьбе Натальи Николаевны Маринка прочла несколько стихотворений, написанных совсем недавно. Особенно той понравились стихи про осень. У Маринки было много стихов на осеннюю тему. Она родилась осенью и любила, как и другие поэты, это время года.

— Уже тепла не дарит просинь,
И притомился Дон от бега,
А дни все норовят ужаться,

— читала Маринка, а его мать, сидя за фортепьяно, тихонько нажимала на клавиши, и звуки хрустальными каплями, стекали с них.

— Деревья стряхивают осень,
И кружевные шали снега
На ветки зябкие ложатся.

Маринка читала еще и еще, и Наталья Николаевна аккомпанировала ей. Дима и его отец, застыв в дверях, задумчиво слушали их. Дождь шумел за окном и ветер хлестал по стеклам, но на душе у Маринки было покойно и светло. Люди, которых она увидела впервые, сразу стали ей близкими и родными. И Дима не сводил с нее глаз, и в его глазах была гордость за нее и восхищение ею.
Потом они ели ароматное мясо с грибами — Маринка никогда не ела ничего более вкусного. И пили за знакомство из зеленых с золотом бокалов — Маринка никогда не видела более красивых бокалов — густое церковное вино кагор. Потом Дима угощал Маринку самодельными конфетами. Это было что-то! Внутрь черносливины он положил кусочек грецкого ореха и все это залил горячим шоколадом. Получалась красиво и необыкновенно вкусно.
— Все, мамочка, ты насладилась, — теперь она моя! — заявил Дима после обеда и так посмотрел на Маринку, что у той загорелись уши. Он утащил ее к себе в комнату и сразу принялся целовать. Маринка испуганно показала на дверь, но он только махнул рукой:
— Мои родители культурные люди. Они никогда не заходят ко мне без стука. Тем более, когда я с девушкой.
Эти слова заставили больно сжаться сердце Маринки. Значит, ее далеко не первую он целует на этом диване. Неужели и другим он так же признавался в любви, как и ей? И любил ли он тех девушек? И почему разлюбил? И не ждет ли и ее, Маринку, их участь?
Она отодвинулась от него и поправила юбочку.
— Ты обиделась? — встревожился он. — Но за что? Что с тобой?
— Нет, ничего. Поиграй мне на гитаре. Ты обещал спеть новые песни, что написал на мои стихи.
Он спел. Песни были чудесные, и пел он их так проникновенно, что у Маринки потеплело на душе. В конце концов, что ей за дело до его прошлого? Значит, она лучше тех девушек, раз он теперь с ней.
Но ведь она не лучше всех в мире. Есть и получше ее. Что, если он встретит такую? Нет, не надо об этом думать - а то еще сбудется.
Потом они поиграли на компьютере. Потом он напечатал ей два десятка самых лучших ее стихов. Потом посмотрели по видику два фильма про любовь. Там были такие... таки-ие сцены! Довольно откровенные. Маринка не знала куда деваться. А Дима — ничего. Сидел и целовал ее потихоньку в шейку.
Потом они снова целовались. За окном быстро темнело. Когда стало совсем темно, Маринка засобиралась домой. Его родители ласково попрощались с ней и пригласили приходить почаще. Ничего особенного в ее поведении они не видели, ничего предосудительного. Как будто она не сидела три часа взаперти с их сыном. И их совсем не интересовало, чем они там занимались. Да хоть всем! О, если б это был Маринкин отец, он бы им такое устроил! Такой трам-тарарам!
Дима проводил Маринку домой, но теперь они предусмотрительно поцеловались за воротами. И недолго, ведь у него дома они нацеловались досыта. Даже уже и не очень хотелось. Тем более, что назавтра была назначена новая встреча. А впереди их ожидали целых семь дней осенних каникул — столько счастья!

© Ирина Касаткина, 2008
Дата публикации: 16.09.2008 11:25:57
Просмотров: 2478

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.