Председатель комиссии

Николай Зубец

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 7762 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

РАССКАЗ МОЖНО СЛУШАТЬ: http://video.yandex.ru/users/n-zubets/view/43/

Говорят, что Советский Союз развалился внезапно. Нет, много симптомов явилось задолго. Например, за пару лет до распада перестали гонять горожан по колхозам. Явную слабину здесь проявили райкомы и парткомы. Правда, потом люди сами подались на другие сельхозработы и почти поголовно, а тогда загоняли только более-менее здоровых. Мужиков же городских вообще норовили произвести в сельские механизаторы. Но этот номер редко проходил. Как могли мужики защищались. Поддавались лишь те, кто совсем уж неважно приспосабливался. Другими словами, только хорошие люди и попадали в эти механизаторы. Хоть жена и шикает на меня теперь и под столом на ногу наступает, когда я при людях вдруг заикнусь, что был таким трактористом, я не стыжусь этого. А мой один коллега решил принципиальность проявить. Безо всяких связей, просто так, с бухты-барахты. Стал он являться не на тракторные курсы, куда его определили, а на своё законное рабочее место. И нормально работал. А ему бараночки писали в табель – знай, дескать, что твоё место на курсах. Попринципиальничал он так с недельку и по статье его уволили, чтоб было другим неповадно. Крутые были времена!

На этих курсах нас неплохо обучили, но выдали не настоящие права механизаторов, а несерьёзные какие-то бумажки, которые лишь в тех колхозах признавались, куда нас направляли. Когда же я опробовал почти все марки тракторов, стало просыпаться во мне механизаторское самосознание. А ну как захочу всё к чёрту бросить и навсегда постричься в трактористы? Мой товарищ по тракторной доле, Сергей, узнал, что в областном сельхозуправлении наши бумажки, вроде бы, меняют на полноценные удостоверения. Захватили все свои почётные грамоты, которые в колхозах заработали, и пошли. Начальник техотдела отнёсся к нам чудесно, почитал грамоты, но разъяснил, что формально нам всё-таки надо ещё сдать экзамен вместе с настоящими профессионалами. Назвал и председателя комиссии – Чертков, обещал его предупредить. «Главное, – говорит, – не забудьте ему показать ваши грамоты».

В нужный день в сторону назначенного места почему-то трамваи вдруг встали и я припоздал. С Сергеем договорились встретиться у входа, но его не было. Я решил, что он меня не дождался, и пошёл искать нашу группу. У одной аудитории топчутся двое мужчин, по виду – преподаватели и явно кого-то высматривают, а за открытой дверью галдёж, как на перемене в школе. Я догадался, что здесь в механизаторы и посвящают, и сходу заявил преподавателям, что прислан начальником техотдела и нужен мне Чертков. Едва фамилию заслышав, они преобразились как от волшебного пароля – в глазах приветливость зажглась. Говорят, что давно меня ждут. Что я за персона? Очень это странно! Так сильно чтут чиновника из сельхозуправления? Любого, присланного им, ждут с нетерпением? Заходим вместе в класс, в котором молодых людей сидит десятка два, и сразу – тишина, вполне академическая. «Билеты мы уже раздали. Вы не возражаете?» – опять удивляют меня. Я обалдело что-то пробурчал и, чтобы как-то для себя всё объяснить, решил, что так они тактично намекают на опоздание. «Трамваи, – говорю, – как назло не ходят». «А мы же выслали машину! Вас что, не встретили?» Вот это чересчур уже! По лицам не видать, что издеваются, и ничего не оставалось, как всё принять за шутку остроумную и улыбнуться. Они заулыбались тоже и, вроде бы, дурацкая двусмысленность рассеялась. Я уж хотел было пристроиться среди курсантов, но мои шефы, недоумённо переглянувшись, направляют в другую сторону, к столу со скатертью, с большим букетом, где восседать должны экзаменаторы. Я скромно с краешка присел, решив, что меня первым будут спрашивать и, судя по всему, чисто формально. Обнажил свои грамоты сразу. Они, однако ж, всё стоят, показывая жестами и всем своим почтительнейшим видом, что должен я расположиться в самом центре, у букета. Вот здесь уже совсем я перестал всё понимать, но пересел послушно. Мне стало вообще казаться, что это сон дурацкий и скоро я проснусь и весь абсурд закончится. И только лишь тогда, когда они, устроившись по флангам, церемониально вопросили, можно ли начать экзамен, и когда я, вконец обалдевший, ответил механически, что никаких препятствий для этого не вижу, дошла-таки суть дела – меня каким-то образом приняли за самого Черткова!

Идиотская ситуация заехала так далеко, что объясниться уже было трудно. От меня явно ждут какого-то вводного обращения к курсантам, но вместо этого я тихо выдавил: «Произошло недоразумение. Я пришёл не принимать экзамен, а сдавать, Я никакой не Чертков!» Немая, выразительная сцена – ни резких слов и ни улыбки даже. Почтительность во взорах гасла постепенно, и вот, придя в себя, они опять бросаются к посту в дверях, где я их поначалу и застал.

Курсанты ничего не поняли и продолжали соблюдать торжественную тишину. Когда я к ним направился, немного посидев ещё на месте председателя, они пугливо стали прятать свои шпаргалки и учебники. Но тут я вспомнил про Сергея и у дозорных, так круто оконфузившихся, попросился выйти. Они теперь вовсю сосредоточились на бдении и на меня внимания почти не обратили, но по их виду ясно, что могу идти куда угодно, желательно подальше и насовсем – обидел я их, вроде. В коридоре почти что сразу повстречался с мужчиной, который был одет в пиджак как у меня. Он очень торопился, но я успел увидеть, что он откуда-то знаком мне.

Сергей, как и условились, у входа терпеливо ждёт, не подозревая вовсе, что минут пять назад мог сдать всё прямо мне. Когда вернулись, экзамен уже шёл, а тот мужчина в похожем пиджаке сидел на моём месте у букета. Явись бы он чуть-чуть пораньше! Откуда же я знаю этого Черткова? Преподаватели не смотрят на меня – обиделись серьёзно. Мы по всей форме председателю представились и протянули грамоты, надеясь, что на этом экзамен и закончится. Чертков, однако же, на грамоты почти не глянул, сказал, что про нас знает, и предложил тянуть билеты. Курсанты от меня на всякий случай отодвинулись подальше. Не столько готовлюсь, сколько ломаю голову, откуда же его я знаю. А стопка грамот, которые, увы, не возымели действия, лежит перед глазами. И вот на самой верхней замечаю вдруг такую актуальную сейчас фамилию – Чертков! Да это он и выдал мне эту грамоту семь лет назад! Был он тогда колхозным парторгом, а теперь дослужился вот до главы райуправления сельского хозяйства. Быстро растут партийные кадры! Мужик он, в самом деле, неплохой – такую живописную грамоту сочинил, что очень тронул моё начальство на работе. Там рядом с величавым профилем вождя всех пролетариев и за печатью ихнего колхоза сообщалось, что очень правильно понял я решения очередного съезда и, «умело маневрируя техникой в сложных погодных условиях», смог достичь высоких результатов. Здесь, на этом механизаторском экзамене, особенно уместным было это указание на умелое маневрирование техникой, да ещё и за подписью самого председателя комиссии.

Возбуждённый удачным таким совпадением, я сразу пошёл к председателю и прямо указал на его подпись семилетней выдержки. Он тоже расчувствовался. «Помню, помню! – говорит. – Вы же вместе с этим парнем, – на Сергея показал, – здорово на комбайне работали!» Я, правда, там на тракторе трудился да и совсем с другим напарником, но счёл неуместными все мелкие уточнения. Действительно, хороший мужик этот Чертков: сам нас спрашивал, правда, больше про комбайн, но сам же и отвечал, если мы затруднялись, – прямо отец родной. Так полноценные права мы заработали.

Только вскоре в колхоз посылать перестали – отлаженная, вроде бы, машина на глазах у всех забуксовала отчего-то, но никто не кинулся подталкивать. Поэтому Союзу не оставалось ничего, как развалиться. А мне осталось применять свои агротехнические знания на огороде, полученном как раз тогда же, умело маневрируя лопатой с тяпкой в любых погодных условиях.

© Николай Зубец, 2011
Дата публикации: 09.05.2011 14:42:55
Просмотров: 2212

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.