На разломе

Виталий Семенов

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 26845 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

На разломе

Во все времена пропитание доставалось тяжким трудом. Люди, всецело завися от земли, на которой они живут, научились уважать, понимать и взаимодействовать со своей матушкой-кормилицей. Мы любили её, обожествляли. Мать всего сущего, Гея, Марошь, Богородица и ещё тысячи имён давали родной Земле. Обожествление и мистицизм, как правило, происходят от незнания. Не знали тогда многого, но издревле люди научились определять, в каком месте можно построить собор Василия Блаженного или Каабу, а какое годится только для свалки или кладбища. Где любят играть дети, а куда уходят сдыхать животные, где роятся пчёлы, а где даже мухи мрут, где свеча горит ровно, а где трещит и плюётся, где лозоходец улыбается, а где спотыкается.
В современном мире победителей природы не принято заниматься такими глупостями. Где в плане указано, там и строим, что назначено. Градоначальники решили, архитекторы посчитали, геодезисты разметили, строители построили – живите. Конечно, науке уже давно известно про энергетические разломы, возмущения магнитных полей, выплески радиации и прочие факты. Но городским головам и инвесторам не выгодно обращать внимание на эти мелочи, генплан и рентабельность важнее. Хоть бы одного такого умника на перевоспитание прислали. К нам, на разлом.

Впервые этот дом, Гоголя, 25, я увидел после знакомства с Ольгой. Там жили её родители и сестра. Ольга сейчас моя жена. А тогда, восемь лет назад, это был взрыв. Когда в сорок с хвостиком вдруг встречаешь свою настоящую половину и понимаешь, кто ты и зачем живешь. То же самое она говорила и мне. «Как долго я тебя ждала», но не в кино, а в жизни. В общем, наконец-то судьба, надавав крепких затрещин и потерев нас мордой по асфальту, смилостивилась и познакомила друг с другом. Обременённые супругами, почти взрослыми детьми, седеющие влюблённые не делают резких движений – они знают, что всё равно будут вместе. Надо лишь немного подождать.
В общем, как и ЗАГС, судьба дала время на обдумывание. А нам-то что думать, мы всё больше прорастали друг в друга, соединяясь в одно целое. Мы делились между собой всем. Оля рассказала, как тяжело ей сейчас. Она почти каждый день должна ездить к родителям и сестре, ухаживать за ними. Отец очень болен, уже не встает, доживет ли этот год. Мать пока ещё передвигается по квартире, но тоже плоха. Младшая сестра периодически лежит в психдиспансере, инвалидность уже дали. «Вот какое у меня приданное, зачем я тебе с такими хвостами?» печалилась Оля, всё теснее прижимаясь ко мне. Ещё она рассказывала, что в доме, где живут её родственники, идёт нескончаемый капитальный ремонт. Постепенно уходящий отец, больная мать и невменяемая сестра живут в беспрерывном грохоте. Замечательная идея подновить коммуникации в построенном тридцать лет назад доме обернулась для жильцов извечной российской проблемой - исполнителями. Что великую и светлую идею коммунизма, что рутинную операцию по замене труб превращаем в ад. Уж не знаю почему, тогда ещё не знал, но особенно не повезло пятому подъезду. Что-то там не правильно закольцевали, и пришлось всё переделывать. Отопления не было до декабря, если кто забыл, то уже последнего месяца года, со всеми прелестями русской зимы. Какой ужас, скажете вы. Нет, жить, сидя верхом на калорифере, это ещё не самое страшное. В злосчастном пятом подъезде три месяца не было канализации. Представляете, каким количеством помоев, а то и чем похуже покрылись подступы к подъезду, упаси вас бог ходить под окнами. А куда людям деваться, жить-то как? Уж к кому только не ходили бедолаги жильцы, кому только не жаловались. «Да, да, сейчас разберёмся» - говорили в высоких инстанциях, но всегда находились объективные непреодолимые причины для затягивания ремонта. «Сволочи!», думалось о них тогда. Наивный, я тогда ещё и помыслить не мог, что всегда пьяные бездари строители и их забронзовевшее руководство лишь статисты в этой истории.
Весной Олин отец отмучился, уходил он под аккомпанемент «окончания работ». А через месяц Оле пришлось отправить сестру в психдиспансер уже навсегда. Как раз тогда в доме революция шла. Одна шибко бодрая дама, конечно же, из пятого подъезда, решила образовать в доме ТСЖ, для того, чтобы его возглавить. Собрания, подписи, росписи, малограмотные, но воодушевляющие петиции в каждый почтовый ящик. Пламенные речи, посулы, угрозы, подделка подписей, передергивание фактов и вот ты председатель пятьсотквартирного дома. Продержалась она почти год.
Следующей весной умерла Олина мама. В это время в доме контрреволюция шла. Жильцы, измученные правлением активно-вороватого председателя, запросились обратно в прежнюю управляющую компанию. Ещё три месяца, даже после решения суда, платёжки приходили и от мадам председателя теперь уже неизвестно чего, и от законного, по факту обслуживающего дом нового старого ЖЭКа. Без ста грамм не разберешься.
Спустя полгода после смерти матери Оля вместе с недееспособной сестрой официально вступила в наследство двухкомнатной квартиры. Обычная двушка на втором этаже панельного двенадцатиэтажного дома ташкентской планировки. Таких домов по стране многие тысячи, таких квартир сотни тысяч, ничего примечательного. Ну, ну, поживем, увидим.
Не было бы счастья, да несчастье помогло. С уходом Олиных родителей и отправкой её сестры навечно уже не в диспансер, а психоневрологический пансионат, квартира оказалась в полном распоряжении Ольги. Но жить в квартире, где всё связано с тяжелейшими для неё годами невозможно. Умирающие родители, всё более погружающаяся в шизофрению сестра и каждый угол, каждая половица напоминают об этом. Мы решили провести в этой квартире капитальный ремонт. Счистить всё, включая мебель, до плит. Чтобы квартира стала совсем другой, сходной с прежней лишь адресом. Из вещей сохранили только старый диванчик (на первое время) и несколько памятных для Оли предметов, всё остальное выкинули. Я ушел из прежней семьи, как водится, по-мужски – бельё, рубашки, фотоальбом, ноутбук в сумку и свободен. Финансовое и педагогическое шефство над младшим сыном осталось, как и прежде, за мной. Я переехал в уже пустую квартиру, мы с Олей набрали кредитов и приступили к ремонту. То есть наняли двух строителей спецов. По окончании ремонта, через пару месяцев, предполагался и Олин переезд.
Всё, что я до этого знал о доме, я знал со слов Оли, которая у родителей бывала, конечно, очень часто, но не жила здесь. Поначалу я не заметил ничего необычного. Да и некогда было. Каждый день на работу, а затем по строительным магазинам за материалами. Мужики строители мне сразу понравились, грамотно рассчитали смету, определили сроки и приступили к работе. Нарадоваться на них не мог. Вот ведь могут наши люди, всё могут, когда захотят. Квартира преображалась на глазах, заменена вся электропроводка, выровнены стены, залиты «под лазер» полы. Прекрасно, ещё немного и мы с Олей будем вместе. Через месяц после начала ремонта, наши бравые строители потребовали увеличить оплату труда, уж больно объект оказался сложным. Ещё через десять дней объявили, что работать за такие копейки они не намерены и вообще идёт рождественская неделя, а они устали и требуется длительный перерыв. Ну что ж, устали, так дуйте отсюда, рассчитал их за уже выполненную работу и выгнал заевшихся лентяев.
Обратился в строительную фирму, приехал прораб, представился Маратом. Осмотрел профессиональным глазом квартиру, выявил брак в работе предыдущих строителей, посчитал, составил договор со сроками, взял аванс и прислал троих работников. «Мы мусульмане, мы вообще не пьем, через неделю всё закончим» - объявили они мне с порога и рьяно приступили к работе. Молодцы, ребята, уважаю людей работящих и принципиальных. Через три дня, придя с работы, я увидел в стельку пьяных строителей и криво повешенные межкомнатные двери. Звоню прорабу, тот прилетел, схватился за голову и стал костерить своих работников, на татарском, но с русскими матами. Выгнал «непьющих», долго извинялся передо мной, на следующий день прислал других строителей. Через неделю других. Все сроки давно вышли, расходы выросли уже вдвое, кредиты закончились, на мебель денег совсем не остается, а я пятый месяц живу на стройке. Но всё ведь когда-то заканчивается. В нашем случае в апреле.
Обои пришлось подклеивать и подмазывать, одна розетка совсем не подключена, в коридоре арка кривая, люстры не повешены, плинтуса и гардины сам ладил, всю фурнитуру на новых окнах пришлось менять, на новой ванне строители скол поставили. Со всей мебели старенький диванчик и работающая лишь наполовину плита. Зато всё, всё, переезжай, Оля! Она и переехала, приданного у неё было целых три сумки, всё таки женщина. Вот так из обломков двух псевдосемей и возникла новая ячейка общества.
Рай для двоих в пустой квартире, конечно возможен, но благоустраивать его всё же надо. Пришлось перекредитоваться и влезть в ещё большие долги - мебель и всё остальное необходимое по нынешней жизни. А тут ещё и покупка климат системы назрела. Дело в том, что все три наши окна выходят на внутриквартальный, междворовый проезд, который собственно и есть улица Гоголя. А по ней, как оказалось, любят кататься ночные меломаны. Их мощные сабвуферы на всю дурь выдают в три часа ночи отнюдь не музыку Корелли или Пахельбеля, а милую русскому уху душевную репу детройтских парней с района или завывания очередной абсолютно бесталанной, но зато няшной российской нюнюши. Спать с открытыми окнами невозможно, проснуться от предутренних соловьиных песен, соответственно, тоже не получится.
С приходом лета к нам пришли и первые тараканы. Да ладно, да быть не может! У нас этого не может быть никогда! Дело в том, что моя Оля, она чистюля каких я ещё не видывал. Все окна у нас перемываются два раза в месяц, вся сантехника три раза в день, ящика для грязного белья у нас нет - стирка дважды в сутки, между окончанием трапезы и мытьём посуды проходит не больше трёх минут – время пошло. До состояния стерильности нашей квартире не хватает только кварцевания. Поначалу меня эта её, ну, согласитесь, повышенная чистоплотность даже слегка настораживала, но потом я философски рассудил, что должен же в человеке быть хоть один недостаток, а от ужесточения гигиены, даже такого, ещё никто не умирал. Представляете, какой у Оли был шок, когда она увидела на своей сверкающей кухонной раковине первую партию «домашних питомцев»? Пришлось вызывать морильщиков. Инсектицидных дел мастера травили «туманом» тараканов, и отчасти нас, дважды. Хватало ровно на срок гарантии. Устав от отравы и последующих генуборок, мы решили бороться с насекомыми сами. Замуровали, загерметизировали всю вентиляцию, шахты, трубы. Балкон и входная дверь облиты мором. Если в гости к нам соберётесь, то не прикасайтесь к двери и её косяку, только ручка без отравы. Помогло, почти, только мор надо всё время подбавлять свежий.
Ну, мало ли, скажете вы, что же здесь фатального или выдающегося? Да ничего, только я точно знаю, что фирмы-«морилки» имеют неплохую прибыль именно с нашего подъезда. В соседних, таракан – редкий гость. Как и во всех близлежащих домах. А ещё под нашими окнами растёт черёмуха, большая, раскидистая, метров восемь высотой. Красавица, по весне, так загляденье. Вот только цветёт она на две-три недели раньше, чем все остальные черёмухи в городе. А уже к августу все плоды нашей ранней черемухи склевывают птицы. За теми же плодами любят наведываться и мыши. Прямо по стволу, метр за метром взбираясь всё выше, сам видел. Дважды давил мышей у себя на балконе (!) второго этажа панельного дома. Мутация мышей полёвок в мышей альпинистов, прорыв эволюции? Хорошо хоть кот дворняга выручает. Не заискивающий попрошайка-вырожденец, а настоящий, матёрый, битый дворовой жизнью и мартовскими передрягами хищник, пусть и небольшой. Гордо проходя мимо людей и мусорных баков, он лишь брезгливо и нервно дёргает хвостом и, рассчитывая только на свои охотничьи способности, всегда направляется под окна пятого подъезда. Спасибо, Васька, а то бы ещё и мыши нас заели.
Примерно раз в месяц я меняю в квартире какую-нибудь лампочку. Перегорают любые: эдисоновские, люминесцентные, несгораемые светодиодные. Проводка плохая? Слишком часто перегорают и лампочка в аквариуме и лампочки в фонарике на батарейках. Самые дорогие и надёжные батарейки, всякие перепробовал, тоже сдыхают необъяснимо быстро. Сгорают конфорки плиты уважаемого во всём мире европейского бренда, произведённой на родине бренда. Их предполагаемый срок использования не менее десяти лет, у нас их хватает на два года.
После того как мы с Олей расписались, мы пошли к профессиональному фотографу, запечатлеть на память этот день. Теперь каждый год ходим, фотографируемся, отмечая очередную дату. И глядя на фотографии, разложенные по годам, получаем наглядное и неопровержимое доказательство того, что в интересном месте мы живём. Где год идёт за три, а то и за четыре. Уж слишком быстро мы начали стареть, поселившись здесь. А ещё я заметил, что в нашем подъезде не родился ни один младенец. В девяноста шести квартирах подъезда за семь лет никто не родился, ни одной коляски. Нет здесь и очень старых. Среди двух-трёх сотен проживающих ведь должна же быть хоть одна древняя старушенция под девяносто, которую изредка выводят на улицу. Старше семидесяти пяти никого не видел ни разу. Олины родители до переезда сюда были весьма здравыми и активными людьми, а шизофрения сестры совсем никак себя не проявляла. Здесь родители стали резко хворать и интеллектуально деградировать, едва до семидесяти дожили, а сестра вдруг с катушек съехала. Кстати, почти вся остальная Олина родня, дай им бог здоровья – долгожители. Болеть здесь начали и мы. Я и Оля очень похожи в мыслях и поступках, мы ведь даже родились в один день – понедельник. Еще не будучи знакомы, мы раньше и лечились в случае надобности похоже: она аспирином и тонометром, а я аспирином и рюмкой водки к ужину. И вообще считали, что болеют только те, кто хочет болеть, у остальных есть дела поинтересней. Но в последние годы нам обоим пришлось познакомиться и с врачами, и с достижениями современной фармакологии.
Да и как не болеть, находясь в состоянии вялотекущего, но постоянного стресса? Замечено и сотни раз доказано, что дома, в этой квартире нельзя озвучивать никаких планов-целей, на любую тему. Шайтан-облом на чеку и произойдёт всё что угодно, но цель не будет достигнута, или её достижение будет, ну очень не скоро, или потребует колоссальной, несопоставимой с достижениями цены. Живи каждый день как последний буквально, безо всякого планирования. Теоретически девиз хороший, но жить так практически, очень тяжко. Ещё тяжелее с хлебом насущным. У нас на двоих: три диплома «вышки», две горы профессионального опыта и три талмуда наработок, но лишь одна вакансия – таксист. Я работаю, трудоголик Ольга вынужденно тунеядствует, работать уборщицей или посудомойщицей не позволяют я и состояние её здоровья. Нет, я не жалуюсь, мы много раз устраивались на разные должности, но больше трёх месяцев, по не зависящим от нас причинам, нигде не продержались, хотя до этого по десять и более лет работали на одном месте. Сейчас, после нашего устройства на работу, там вдруг начинается смена руководства или дислокации фирмы, банкротство или перепрофилирование. Просто мистическое «везение». Кредиты, вот ведь позорище, помогали отдавать мои престарелые родители.
Хозяйские дела по квартире делаю только из необходимости, находясь дома, всё время тянет на диване полежать, пофилософствовать о спасении мира, а иногда, если Оли нет дома, то и всей вселенной. А Оля, наоборот, гасит своё раздражение течением нашей жизни, всплесками активности в очередном, да сколько ж можно, намывании окон или сантехники. Ну в чём дело, что ж так не везёт? Поначалу я, как обычно, по старой философской привычке искал причины наших неудач в нас самих. Дескать, любые события физического мира зарождаются в причинно-следственном поле. И если что-то в твоей жизни не так, значит, это ты должен изменить себя. Изменчивый мир прогибается только после изменения твоего сознания, ну и далее, по схеме. Но здесь, в пятом подъезде, можешь прогибаться и меняться сколько угодно, всё будет происходить не в твою пользу. Здесь свои законы кармы. И они действуют не только на нас горемычных, кроме нашей, здесь ещё девяносто пять квартир.
Впервые увидев соседку из квартиры напротив, я поразился, как точно её внешность похожа на персонажи из «Крокодила», просто эталонный образ с карикатуры советских времён. Позднее я узнал, что она чёрная вдова – к шестидесяти годам похоронила трёх официальных мужей и уже взрослого сына. Другая соседка, проживающая за стенкой, завалилась ко мне в самый разгар нашего ремонта, с трудом стоя на ногах и дыша перегаром, предлагала крепкую дружбу. Получив отказ, удивила и меня и даже работяг-строителей витиеватым построением нецензурных выражений пущенных в мой адрес. Впечатляющее знакомство, и только врождённая стеснительность автора не позволяет привести даже фрагмент её уникальной прямой речи. У этой, с большим допуском назовём, женщины, есть муж-приложение, голоса которого я за семь лет ни разу не услышал, и дочь-инвалид, с очень больными ногами и психикой. Ещё в нашем крыле лестничной площадки в трехкомнатной квартире проживает абсолютно одинокая, сильно рябая женщина под семьдесят с блеклыми и пустыми глазами.
Соседи снизу заселились чуть позже нас. Молодая семья, простые приветливые люди, дочку Юлей зовут. Спустя шесть лет: папа ездит по вахтам, по прибытии домой любит погулять под тяжелый рок погромче, приходится перекрывать его, динамик в пол, Моцартом или Бахом; мама не просыхает и с мужем и без него, постоянно орёт на дочь и матерится как скотник, женский алкоголизм не излечим; девочка Юля уже пошла в школу, уже орёт, огрызаясь, на мать, скоро наверняка будет материться, а, позже, и драться с матерью. Три года назад они завели собаку, безродную шавку, звонко брешущую по поводу и без. Мне и другим соседям кое-как удалось их заставить сдерживать эмоции – не шуметь, после двадцати трёх часов. Вместо штор у этой семьи шесть лет висят пелёнки на верёвочках, в самой квартире наверняка соответственная обстановочка.
Соседей сверху совсем не слышно. Светлые, добрые люди, несколько раз заливавшие нашу свежеотремонтированную квартиру. Пожилая Валентина и её сын Серёжа каждый раз, мило улыбаясь, разводили руками и искренне не понимали, почему вода из протекающих у них труб имеет свойство течь вниз, к нам. После комиссии из ЖЭКа и убедительного разговора с Серёжей-самоделкиным было заключено соглашение, что без моего ведома он в свои трубы и краны не лезет. Пока, уже два последних года, сухо, но тряпки и замазки держим наготове.
У входа в подъезд – дежурные. Обязательно несколько «бездомных» жильцов торчат с восьми утра до десяти вечера у подъезда. Вся их задача в жизни – осмотреть и обсудить входящих-выходящих из родного пятого подъезда. Каждый день, годами они заняты только этим быстро разглаживающим мозг занятием. За семь лет я ни разу не видел на лицах жильцов пятого подъезда ни одной, даже пьяной, улыбки. Здешний мир мрачен. Поневоле начинаешь сомневаться в том, что не место красит человека.
Под окнами пятого подъезда всегда полно не только окурков, но и чего похуже. Какие-то пакостники, застрявшие в возрасте новорожденного и продолжающие гадить под себя, постоянно швыряют из своих окон мусор, всё подряд: и бутылки, и объедки, и целлофан, и бумажки. Швыряют всегда затемно, и вычислить этих мразей не удается. Бедные дворники, чета молодых таджиков, тратят на уборку территории около пятого подъезда больше времени, чем на уборку вокруг всего остального дома.
Интернет в подъезде еле тянет и ни один IT-гений не может найти причины перебоев связи. Аномальщина и с пирокинезом – примерно раз в квартал обязательно загорается мусоропровод или чей-то балкон, благо пожарная часть рядом. Несколько квартир в подъезде сдается в найм, но квартиранты там долго не задерживаются, почти каждый месяц кто-то въезжает-выезжает. Крыльцо подъезда, все четыре ступени обложены качественной, дорогой плиткой. На весь квартал, из сотни подъездов, специально обходил, смотрел – обложено плиткой только это крыльцо, да, Гоголя 25, пятый.
Но наиболее примечательное, как водится, всегда с обратной стороны. Обратной стороны дома, обращённой к самой улице Гоголя. Маленького, когда-то тихого, междворового проулка. Три года назад городские власти здесь решили навести порядок. Начали с того, что огородили обе стороны узенькой проезжей части сплошными, в стиле «no pasaran!», противопешеходными укреплениями. Чтобы люди теперь переходили эту улочку не как попало, а как положено – по пешеходному переходу. Сам переход с зеброй и кучей предшествующих знаков организовали, разумеется, напротив Гоголя 25, пятый. Под нашими окнами, там же и бугры-полицейские положили и поставили круглосуточно мигающие дежурным жёлтым глазом светофоры на уровне окон второго этажа. Представляете, в режиме 24/7 в десяти метрах от вашего окна мигает предупреждающее жёлтое пятно. Весьма тонизирует, поверьте. Те редкие машины, что проезжают мимо, под нашими окнами теперь притормаживают перед асфальтополицаями, ну, а потом, перевалив через них, соответственно поддают газку, чтобы продолжить движение. Может поэтому наша черёмуха так рано цветёт и созревает?
Мне иногда горожане напоминают тлю. Заботливые и неутомимые плантаторы муравьи селят нас на нужном им листочке, чтобы потом доить. Мы спокойно пасемся на отведённой нам территории, вредим помаленьку, и не подозреваем, что живы лишь потому, что нужны хозяевам муравьям для кормления их царицы-матки. Судите сами: вся наша улочка теперь в знаках, разметках и сторожащих жертву эвакуаторах. Прежде чем припарковать машину на улице Гоголя, надо внимательно ознакомиться с сегодняшним расположением знаков и дорожных разметок, которые тасуются и меняются здесь с завидной регулярностью, и освежить в памяти свод ПДД. Малейшая забывчивость грозит оплатой «услуг» эвакуатора. А лучше вообще оставить свой автомобиль в одном из соседних дворов, если, конечно, место найдёте. Доподлинно известно, по статистике ГУВД, что на улице Гоголя за сорок лет не было ни одного пострадавшего пешехода, не произошло ни одного ДТП. Зато сейчас тут насовали ограничений как на оживлённом столичном проспекте. В общем, проезжая часть нашей улочки теперь в надёжных, цепких руках.
Но этого мало. А непроезжая часть? Здесь городские власти, хвала им заботливым, решили организовать территорию общественного пространства. Началось, как и всё в этом городе, с бордюров. Тут надо отметить, что наш город рьяно, разоряя свой и так небогатый бюджет, борется за высокое звание города с лучшими бордюрами в Поволжье. Город новых бордюров, это звучит гордо! Не важно, где находится и какого качества дорога или тротуар, главное – бордюр. Даже для ежей и велосипедистов новыми бордюрами обложили идущую через пригородный лесок велосипедную дорожку.
Стройку на Гоголя обещали закончить за полгода. Наивные, здесь вам придётся потратить как минимум три сметы и три срока. Мы-то знаем, что у вас произойдут и уже происходят тысячи незапланированных действий и расходов. Второй год под нашими окнами тяжелая техника и десятки гастарбайтеров (местные безработные не справятся), терзают территорию, предназначенную для общества. До завершения работ ещё явно далеко. А из нашего окна стройка вечная видна. Значит, мы живём не только в интересном месте, но и в интересное время.
Когда-то и это закончится. И вот тогда, ежели кто надумает повеситься, то милости просим к нам, лучше места будет не сыскать. Потому, что аккурат напротив заколдованного пятого подъезда, в полусотне шагов от нас, запланировали сделать плац для проведения праздничных торжеств. Праздников у нас, эрфэян, как известно, много, и их число, как и мощность звукоаппаратуры и салютов постоянно растёт. Конечно, смотреть из своего окна на Красную площадь, даже местного масштаба, престижно, но жить-то в состоянии нескончаемого торжества и помпезности нормальному человеку невозможно. Кстати, о нормальности, никогда не мог понять, как можно называть улицу в честь человека, закончившего свою жизнь в припадках сумасшествия. Конечно, это лучше, чем названия соседних улиц: Свердлова, Дзержинского, Разина; и я очень ценю автора образа маленького человека и всегда злободневного для нас «Ревизора», но всё-таки. Ведь уже доказано влияние имени на судьбу, влияние звукового и ментального кода имени. Как ты улицу зовешь, так она и…
Вот мы и живём в нескончаемой фазе пессимума. Съехать отсюда не можем, некуда. Продать или обменять квартиру тоже не получится пока жива Олина сестра-инвалид, которой по закону принадлежит бо'льшая часть квартиры, правда и она, по причине недееспособности, и тоже по закону, не может распоряжаться своей долей. Сдавать квартиру нельзя, органы соцпомощи периодически приходят проверять жилплощадь инвалида, хотя и не живущего и даже не прописанного там. Замкнутый круг в заколдованном подъезде.
Видимо это цена за наш с Олей союз. Цена за совместную жизнь с самым близким тебе человеком. Чтобы быть вместе, мы согласны и на это, впрочем, тут без вариантов. Кстати, именно здесь я начал писать свои опусы. Не шедевры, конечно, но хоть что-то положительное удалось извлечь даже из жизни не разломе. До сумасшествия - непременного спутника любой гениальности, мне ещё, слава богу, пока далеко, чего и всем желаю.
Если кто сомневается в искренности автора и правдивости его рассказа, то приезжайте: г. Средневолжск, улица Гоголя, д.25, п.5. Только не задерживайтесь здесь надолго.

P.S.
Написав очередной рассказ, сначала, как первым критикам, даю прочесть его родным и знакомым. Вот и сейчас, как обычно, дал. Уже после пятого читателя нам с Олей пришло коммерческое предложение, которое позволит и поправить финансы, и поменять место жительства. Мы покидаем выданную нам судьбой квартиру в этом негативно-загадочном подъезде! Мы покидаем разлом! Такой эффект уже после пяти читателей! Я безмерно благодарен каждому, осилившему сии мемуары. Потому, что с каждым последующим читателем мы всё больше будем отдаляться от необходимости жить на разломе. Спасибо!
Вывод: пишите, друзья! Пишите стихи, песни, прозу, музыку, картины. Не можете писать – мастерите, шейте, готовьте, творите! Ведь, уже давно известно - мы приходим в этот мир для развития. Но всякое развитие невозможно без труда, конфликтов, сомнений и страданий. Творите, друзья, ибо любое творчество конфликты сглаживает, а страдания смягчает. Творите не для денег или признания, творите для себя. Честно расскажите миру обо всём, что вас интересует и волнует. Чтобы при неизбежных разломах судьбы вам не пришлось жить на разломах Земли. Нашей родной и горячо любимой общей Матери.

© Виталий Семенов, 2018
Дата публикации: 23.12.2018 15:42:01
Просмотров: 1869

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.