История Юрки Малова

Светлана Беличенко

Форма: Рассказ
Жанр: Детская литература
Объём: 14995 знаков с пробелами
Раздел: "Проза для детей"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Юра учился плохо. Наверное, потому, что репутация у него была не очень хорошая. С самого первого класса считали Юрку учеником несерьёзным, неосновательным, поверхностным и даже ленивым. «Ничего понимать не хочет! — разводила руками классная дама, — талдычу ему, талдычу, а он, должно быть, и не слушает, потому и не понимает».
Так Юрка и учился — кое-что услышит, кое-что и поймет. Мнение своё он не выражал, потому как никто и слушать не хотел его мнения, ведь в классе уже все давным давно знали про Юркину не самую лучшую репутацию. Дома Юрка и читать любил, и головоломки разгадывать. Мастерил понемногу, как все мальчишки: мечи деревянные строгал да фигурки солдатиков из пластилина лепил. А ещё в футбол во дворе гонял да в танки на приставке поигрывал.
Иногда широколицый Юрка маме чего-нибудь интересное рассказывал. «Сообразительный парень-то он, оказывается», — думала она тогда. Но в школе Юрке смелости не хватало ничего рассказывать. Так и доучился до пятого класса. Встанет у доски и стоит, рот открывши, слюни пускает. А иногда губами шлёпает, будто рыба, выброшенная на берег, воздух ртом ловит. Девочкам аж страшно становится.
— Ну что, Юра. Скажешь ты нам, какую дробь называют правильной, а какую неправильной? — спросит учительница.
Юрка стоит, голову повесив.
— Ну, давай, не молчи, смелее...
— Ща-ас, — попробую догадаться, — начинает потихоньку оттаивать замороженный Юра.
— Эн-нет, тут не догадываться. Тут учить надо было, — грустно резюмирует учительница. — Садись, два!
И Юрка покорно шагает на свое место. Иногда в этот момент не самые дисциплинированные одноклассники подхихикивают. Правда, пока сами у доски не окажутся.
И так по всем предметам. Пишет Юрка на доске диктант, а сам волнуется так, что даже рука дрожит, постоянно мел падает. Учительница по-русскому постоянно туфли о крошки мела пачкает. Пишет Юрка, пишет, а как только слово сложное, так обязательно букву в нём не угадывает: вместо «о» — «а» напишет и наоборот, букву «е» с «и» перепутает, иногда вместо «тся» — «ться» напишет. Три ошибки — и на тебе, пожалуйста, — тройка, да ещё и за аккуратность выговор, потому как после Юрки у доски весь класс мелом перепачкан. Пыль-то меловая с обувью разносится. А иной раз, когда в школьном коридоре грязно, кто-то вдруг предположение выскажет, что Юрка наследил. А Юрка в общем-то парень добродушный, не сильно обижается. Ребята с ним общаются, насчёт учебы только посмеиваются, а так-то меж собой ладят, что касается футбола или того, чтобы в игровой центр сходить, например. Живет парень обычной жизнью, подаркам — радуется, как все, а двойкам — печалится. За двойки-то ему «влетает» дома, а к тройкам уж и родители как-то попривыкли. А по труду, рисованию и музыке у Юрки — твёрдые четверки.
Бывает даже совсем интересно Юрка двойки «зарабатывает».
Спросят у него, например, какие высшие растения он знает. А чего их знать-то, эти высшие растения. Это же все те растения, у которых стебель, корень, листья есть. Любое дерево бери да называй: дуб, ясень, липа, береза, черемуха, тополь, осина... Любые фрукты-овощи называй да цветы. Стоит Юрка у доски, «репу» чешет:
— Не знаю, — говорит.
И никто ему не подсказывает. «Эх, если бы только знать хоть на чуть-чуточку, что такое «высшие», — думает про себя отвечающий.
— Ну а низшие? — даёт маленький шанс учительница.
— Тоже не знаю, — сдается парень.
Прямо картина Фёдора Павловича Решетникова «Опять двойка» получается.
Только Юрка сядет, как учительница буквально двумя словами всё объяснит. И про «высших» и про «низших». Сядет Юрка за парту, вытянет из портфеля двойной листок и начнёт писать. Сначала деревья, которые знает, напишет: «бук, ольха, орешник, рябина, яблоня, секвойя, эвкалипт, баобаб, черешня, вишня, ива...» Видов, наверное, тридцать-сорок настрочит. Потом за цветы примется: «роза, лилия, олеандр, ромашка, календула, ирис, пион, гладиолусы». Тоже около сорока. Потом все фрукты-овощи перечислит и, исписав с двух сторон целый лист, перейдет на следующий. Там у него лекарственные травы расположатся. Все припомнит, которыми его мама да бабушка во время болезней потчуют, да и тех, что в шкафу в различных коробочках прячутся: «шалфей, мята, пустырник, валериана, чистотел, брусничный лист...» Ничего не забудет. Очнется Юрка только, когда услышит грозный голос учителя: «Ну ребята, ну так нельзя, неужели никто из вас никакого названия водоросли не припомнит?» У Юрки в этот момент мысль какая-то внутри заходит, зашевелится, но... не удержит Юрка мысль, убежит она. После продолжительной паузы учительница скажет: «О-ох, ну хотя-бы ламинарию-то назвали, ведь она у нас, в Белом море, водится» и грустно вздохнёт. А у Юрки мысль-то вновь проснётся, заработает: «Точно ведь, ламинария!» — отметит он про себя. Потому что эту самую ламинарию мама ему каждое воскресенье даёт, потому что йода в ней много, а это для здоровья полезно. Да и у мамы крем для лица из этой самой ламинарии на полке стоит. А сама злополучная ламинария на баночке крема нарисована: зелёная такая. А ещё у мамы шампунь всё из той же противной водоросли. Шампунь-то, между прочим, мама вместе с Юриком в магазине покупала и чего-то даже там про эту самую ламинарию рассказывала...
Правда, такие вот минуты озарения у Юрки тоже нечасто бывают. По правде сказать, действительно — к пятому классу обленился Юрка. Школу он не любил. Она даже частенько его, бывало, раздражала. Правильнее, наверное, будет сказать, что Юрка школу терпел. Ну, прям, как некоторые несчастные коты. Блохи их кусают, а они чешутся, но терпят. А куда денешься? Если избавиться нельзя, остаётся только терпеть. Вот и Юрка: умом понимал: от школы избавиться нельзя, душой терпел, а сердцем ненавидел.
В школу Юрка шёл затем, чтобы пирожков с яйцом поесть да блинчиков с мясом, да ещё, пожалуй, для того, чтобы с пацанами пообщаться. Иногда у него, правда, и хороший настрой на учёбу бывает, но на успеваемости это как-то не сказывается. Репутация мешает. Начнёт Юрка пример на доске считать, задумается, сколько будет, если шесть на восемь помножить, посчитает, что будет сорок восемь. Только кисть к доске поднесёт, чтобы восьмёрку написать (считает он столбиком), как уже весь класс над ним смеётся. И сама учительница уже не верит, что он может правильно этот пример сосчитать. Так Юрка и думает: «А чего напрягаться-то? В следующий раз если спросят, так уж лучше пусть сразу «два» ставят, чего уж позориться-то!»
Так и жил бы себе Юра дальше, если бы в школу в третьей четверти новый учитель истории, Алексей Иваныч, не пришёл.
— Здравствуйте, ребята. Я у вас теперь историю вести буду, — поприветствовал класс молодой мужчина с едва заметной щетинкой над верхней губой, оформленной в элегантные усики с реденькими коротенькими волосками. — Разрешите представиться —Алексей Иванович Белый.
— А вы школу-то уже закончили? — раздался наглый возглас с задней парты.
— А дисциплину я у вас наведу, — спокойно продолжал учитель. — Но сначала познакомимся...
Учитель, совсем недавно окончивший университет, оказался крепким орешком. Нахальные смешки и непослушание ему удалось быстро пресечь. И не какими-то Драконовскими мерами, а самым обыкновенным способом. Он сделал уроки очень интересными, двойки без разбора не «лепил», каждого выслушивал и позволял говорить свои мысли без стеснения, голос не повышал, а на неприличные выпады реагировал внешне хладнокровно и абсолютно равнодушно, но, что впоследствии замечали ребята, в итоге каждому воздавал по заслугам. В общем, приобрел Алексей Иванович в скором времени здоровый такой и крепкий авторитет у учеников. А кроме того снискал ещё и искреннее уважение.
Поскольку у Алексея Ивановича было несколько классов, запомнить всех ребят сразу ему было трудно. Он хорошо запоминал ребят, которые отвечали на уроке. Юрка молился, чтобы его не спросили, скрещивая за спиной указательный и средний пальцы на обеих руках. Какое-то неведомое школьное божество целых три раза помогало парнишке. На четвёртый урок Алексей Иваныч устроил контрольную.
— Ребята, вы не волнуйтесь. Пишите, что думаете. Не бойтесь высказать свои мысли. Вам нужно будет ответить всего на один вопрос. Итак, первый вариант: «Как древние люди придумали колесо?». А теперь вопрос для второго варианта: «Как древние люди изобрели лук и стрелы?». Вы должны написать только своё мнение, повторюсь. Что, по вашему мнению: какое событие или обстоятельство могло натолкнуть их на это? — описал учитель то, что требовалось от учеников.
— А обязательно должно быть как в учебнике? — переспросил кто-то из заднего ряда.
— Как раз совсем наоборот! — объяснил учитель. — В учебнике нет прямого ответа на этот вопрос. Вы должны подумать сами. Именно это мне и нужно... И впредь я всегда буду давать вам такие вопросы. Они называются проблемными. Чтобы на них ответить, вам придется хорошенько поработать головой, — пояснял педагог. — У вас должно получиться этакое мини-сочинение. Сочинение-рассуждение.
Юрка сидел и сосредоточенно разглядывал абсолютно пустой лист.
— Ну что же Вы не пишете? — обратился к нему Алексей Иванович.
— Думаю, — ответил Юрка. — Пока не придумал, что писать.
— Ну хорошо, думайте, думайте, — подбодрил учитель.
На следующем уроке Алексей Иванович объявлял оценки. Работы лежали не в алфавитном порядке. Юрино сочинение оказалось последним. Он сидел весь какой-то забитый, скомканный, как съёжившийся от холода осиновый листок, и про себя повторял свою извечную молитву: «Только бы не два, только бы не два, только бы не два!»
— И, наконец, Малов — пять, — закончил Алексей Иванович.
В классе вопросительным знаком недоумения повисла тишина. Потом раздался первый робкий смешок, потом другой, потом ещё один, и ещё, и ещё. Тут и там раздавались приглушенные кулачками смешки, то вспыхивая, то потухая, как неокрепшее пламя молодого костра, разожжённого во влажном после дождя лесу.
— Что случилось? Что такое? — удивился учитель и постучал указкой по своему широкому столу: «Ти-ши-на! Вы почему смеётесь? Фамилию я, что ли, перепутал?»
— Да нет! — наконец, объяснил главный задирала класса Егор. — У Малова пятёрка, значит, сегодня, наверное, землетрясение случится!
«Вот уж объяснил, так объяснил», — подумал про себя учитель.
— Да в чём же дело? Объясните толком — не пойму. Почему у Малова пятёрки быть не может?
— Да потому что он двоечник! — весело ответил тот же голос.
— Отставить стереотипы! — грозно сказал учитель. — У меня каждый, что заслужил, то и получает. Стоит у Малова пятёрка, значит, он её по-честному заработал, — безапелляционно заявил мужчина.
Смешки немедленно прекратились.
— Между прочим у Вас, Егор, работа слабенькая, так что сидели бы лучше и помалкивали! — добавил он.
Товарищи окидывали Юрку завистливыми взглядами. А сам обладатель нежданно-негаданно свалившейся на него награды пребывал в состоянии полнейшего шока. Его мозги усиленно пытались понять, за что же именно он был удостоен такой высокой чести.
А если говорить откровенно, то он пытался понять, кто и когда мог подменить его работу на более качественную, или каким образом его фамилию перепутали с чьей-либо другой, и не вскроется ли подмена. Иными словами, поверить в то, что за его собственные мысли он получил сегодня отличную отметку, Юрка не мог.
Всё разрешилось, когда учитель прошёлся по рядам и раздал листочки. Только тогда Юра увидел, что пятёрка была поставлена именно ему. Его сочинение-рассуждение уместилось всего в одно, как оказалось, достаточно ёмкое, предложение. Юрка немедленно с гордостью убрал свое творение в рюкзак. Во-первых, такое выбрасывать нельзя, мало ли когда ещё такая оценка будет. А во-вторых, мальчик спрятал шедевр, что называется, «от греха подальше», вдруг всё-таки это ошибка, и она неожиданно вскроется. А так всё: никаких улик и доказательств. Что упало в Юркину сумку, то, можно сказать, навеки погрузилось в глубокую и никому, кроме хозяина, конечно, не доступную бездну...
Урок закончился. Все расходились по домам. На Юру все смотрели так, как будто он только что воскрес из мёртвых. А он, гордо расправив плечи, с довольной ухмылкой выходил из класса. Выходил ещё не походкой героя, но уже поступью человека, подающего большие надежды.
Юрка ещё не знал, что с этого события начнется невероятный поворот в его судьбе. Раскрыв таланты Юры, Алексей Иванович не просто будет помогать ему навёрстывать пробелы по всем предметам, но ещё и убедит поверить в парня всех остальных учителей. А уж одноклассники и сами увидят грандиозные перемены в этом уже давно опустившем руки человеке. Конечно, всё это будет нескоро. А пока Юра, придя домой, сообщил маме о своей нечаянной радости.
— Наверное, ты шутишь? — спросила мама.
— Нет, — пятиклассник предъявил дневник, в котором среди прочих, уродливо изогнутых, написанных синими и фиолетовыми ручками цифр, красовалась огромная, осанистая, из красных чернил, пятёрка.
— Быть может, перепутали? — переспросила мама.
Тогда сынок продемонстрировал ей саму работу.
— Хм, а объём не маловат? Должно быть, учитель у вас слишком мягкий попался — всем пятёрки и четвёрки ставит, — заключила она, но всё же похвалила мальчика.
А Юра, довольный таким оборотом дела, пошёл заказывать бабушке пирожки. Он точно знал, что повод для пирожков сегодня прекрасный.
Потом Юрка довольный бродил по квартире, пока ему не пришла в голову блестящая идея — повесить свой шедевр на стенку в рамочке. Он тут же принялся за её реализацию. Школьник красивым почерком переписал свою гениальную мысль на плотную картонку и вставил её в рамку, которую освободил, убрав оттуда одну из самых лучших своих фотографий. Рамка тут же заняла своё прежнее место на стене.
Потом Юрка слонялся по двору, а когда ему это надоело, вернулся домой и в ожидании ужина решил полистать учебник истории. К нему вдруг внезапно пришло осознание, что неудобно будет впредь не делать домашние задания по этому предмету, ведь Алексею Ивановичу тогда будет неловко. Немного почитав про первобытное общество, Юрка погрузился в свои размышления...
Все одноклассники гадали о том, что же такого интересного было написано в сочинении, с которого началось невероятное возвышение Юры Малова, ведь к концу года у него уже была твёрдая четвёрка по истории и по некоторым другим предметам. Заноза-Егор теперь больше не насмехался над Юриком, а наоборот, постарался заделаться его приятелем. Теперь любой выпад против Юрки он тут же принимал на себя, а поскольку Егор был одним из самых сильных и высоких мальчишек в школе, даже по сравнению со старшеклассниками, про Юрку говорить плохо теперь боялись.
— Ты, Юрок, обращайся, если чего, если кто обижать, например, будет, — говорил Егор, хлопая приятеля по плечу.
— Угу, — поддакивал Юра.
Однажды самая, пожалуй, любопытная девчонка из класса напросилась к Юре Малову в гости. Зайдя в комнату, она сразу обратила внимание на красивую позолоченную раму на стене. Пока гостеприимный хозяин отлучался на кухню за чаем, она подошла ближе и прочитала заветную фразу, изменившую судьбу Малова: «Лук и стрелы придумал человек, впервые попробовавший мясо птицы летающей»...

© Светлана Беличенко, 2018
Дата публикации: 02.04.2018 22:19:18
Просмотров: 2056

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.