Революция гвоздик
Борис Тропин
|
Форма: Роман
Жанр: Просто о жизни Объём: 5510 знаков с пробелами Раздел: "" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Глава 15 романа "Мы уходим" - Саша о делах евро-африканских, - многозначительно объявил Иван. Девушка в элегантном офисном костюме вывела на мониторе своего компьютера нужный файл и повернулась к коллегам. - Революция гвоздик в Португалии интересна как сама по себе, так и своими печальными последствиями для белого населения Африки. Мы отчасти касались этой темы, но, если позволите, я постараюсь оконтурить её. - Да, конечно, - кивнул шеф, занятый поиском чего-то в своём планшете. - В середине прошлого века экспансия белой расы закончилась. Мир начал быстро меняться. Последняя колониальная держава мира Португалия как могла противилась индустриализации и прочим новшествам, но глобальный антиколониальный процесс, активированный Кубой, вовлёк и эту европейскую окраину в водоворот перемен. Советский человек, касаясь извилиной этой темы, сразу представлял услужливую картинку отечественных карикатуристов – красивый и мускулистый негр разбивает цепи колониализма, а толстый и противный белый эксплуататор с сигарой и мешком денег трепещет в страхе и бежит. Населению СССР рекомендовалось любить негров и помогать им, даже отрывая от себя. Но реальный португальский колониализм был далёк от плакатных представлений и вовсе не вызывал ненависти африканского населения. Бросив взгляд на монитор и, словно зацепившись за что-то, Саша чуть заметно улыбнулась и снова и повернулась к коллегам. Её благородная красота, сдержанная пластика движений завораживали. Майк, не сводивший с неё глаз, наконец опустил голову и уставился на свои кроссовки. Тоже красивые. - Отмечают некоторое сходство двух окраинных европейских империй. К тому же, как заметил наш путешествующий современник Александр Запольских, у русского и португальского языков одна фонетика. Они там не фиксируют русский акцент. — Это хорошо, - усмехнулся шеф. - Африканские и прочие колонии Португалии вовсе не рвались на свободу из «колониального рабства», - Саша обозначила пальцами кавычки, - потому как такого рабства там уже давно не было. Еще в 19 веке можно было увидеть работодателя-негра и трудящихся на него белых, что поражало европейских путешественников. Плюс большое количество смешанных браков. Британцы и французы в те времена объясняли это неразвитостью расового чувства у португальцев и списывали на общую бедность и неразвитость страны, которая ещё не доросла до "цивилизованного" расизма. Всё изменилось во второй половине 20 века. Заразительный пример Кубы подстегнул радикалов националистов Гвинеи-Бисау, Анголы и Мозамбика. Их военизированные формирования, не находя достаточной поддержки у себя дома, действовали с территории сопредельных стран, втягивая и их в различные конфликты. Интересно, что всю эту антиколониальную возню дружно поддерживали как США с Западной Европой, так и СССР со странами соцблока – глобальные процессы не признают границ, идеологий, взаимоотношений и прочих деталей, и рано или поздно докатываются до самых глухих провинций иногда в ужасающе диком виде. Ну и конечно борьба за влияние. Отсутствие расизма делало португальский колониализм более устойчивым, чем британский или французский. У коренных жителей Анголы, Мозамбика и Гвинеи-Бисау были шансы сделать карьеру в португальской администрации, бизнесе, Армии. Поэтому причин для участия в подпольных движениях у них было немного и в начале 70-х все эти попытки пошли на спад, даже несмотря на поддержку извне. Но вот пришел Тигр. Всё дружно и многозначительно улыбнулись. - В метрополии вспыхнула революция гвоздик – что-то радостное, праздничное, похожее на первомайские демонстрации в Советском Союзе. Всем колониям была провозглашена свобода и самоопределение, даже тем, кто этого категорически не хотел. Коммунисты захватили власть и приступили к национализации крупнейших предприятий и объектов экономики, а в африканских колониях началась резня белых. Черный расизм не щадил и своих черных соотечественников, пытавшихся защищать прежние ценности. Распад империи оказался чреват прежде всего диким национализмом, идеологическими абракадабрами и гражданской войной. - Полосатый разбушевался! – в полголоса откомментировал Майк. - Поскольку построить Испанскую социалистическую республику в 37-м году не получилось, СССР начал строить Португальскую. Увы! Дело это оказалось затратным и ненадёжным. Новый переворот быстро покончил с коммунизмом, а военизированные формирования в бывших африканских колониях, как только перестали получать помощь из СССР, сразу забыли, по какому пути собирались идти… - Кругом джунгли, разве поймешь! – хмыкнул Иван. - В Африке все эти громкие определения: коммунизм, социализм, капитализм вмиг утратили смысл и силу в хаосе реальных социальных, гражданских и этнических противоречий. Эпоха идеологической пандемии закончилась. А черный расизм оказался страшнее белого. Внятную и объективную картину по этой теме дает, на мой взгляд, Евгений Трифонов, опираясь на исследования современных историков. Шеф кивнул и спросил: - Интересно было сопоставить интерпретацию тех событий тогда и сейчас? В нашей стране, я имею в виду. Саша замедленным движением руки отвела в сторону светло-русую прядь. - Идеологическая интерпретация гораздо проще и понятней для примитивного сознания. А в плане практического применения она оказалась очень выгодной для черных пассионариев, рвавшихся к власти внутри колоний. До удивления своеобразным и даже каким-то знакомым показался этот португальский колониализм. Даже как-то жалко его. © Борис Тропин, 2022 Дата публикации: 29.08.2022 09:51:16 Просмотров: 1107 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|