Дикие партизаны.

Михаил Смирнов

Форма: Рассказ
Жанр: Проза (другие жанры)
Объём: 113027 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Тихая и тёплая летняя ночь 22 июня 1941 года не предвещала ничего плохого. Однако дежурному по Августовской заставе лейтенанту Дмитрию Зорину в это утро было не по себе, словно кошки скребли на душе. В половине четвёртого раздался телефонный звонок, и лейтенант быстро взял трубку. Звонили со смотровой вышки пограничной полосы. Голос звонившего пограничника был взволнован, и его доклад ошарашил дежурного.

— Товарищ лейтенант, по ту сторону границы замечено большое скопление военной техники и солдат. Я предполагаю, что это война.

— Боец, ничего не предпринимайте, держите связь с заставой.

Лейтенант Зорин по тревоге поднял заставу «в ружьё» и доложил обстановку начальнику заставы капитану Стужеву. Застава в количестве 35 человек выдвинулась на участок границы. Начальник заставы, капитан Егор Стужев, велел бойцам взять с собой полный боекомплект. Отряд пограничников добрался до места назначения. Немецкая артиллерия била залпом по погранотряду, а батальон немецких солдат пытался прорваться через границу. На помощь немецкому батальону пришли танки.

Тридцать пять пограничников против батальона немецких оккупантов стояли насмерть. Немцам с первого раза не удавалось преодолеть сопротивление погранотряда, и тогда они пустили в ход танки. С помощью танков и артиллерии им удалось прорваться и перейти государственную границу СССР. Бой был ожесточённый и неравный. Немецкие войска превосходили численностью и техникой. Отряду пограничников ничего не оставалось, кроме как самоотверженно защищать свою границу. Лейтенант Зорин с группой бойцов отстреливались до последнего патрона. Танки сметали всё на своём пути, вдавливая гусеницами лежавших убитых и раненых пограничников. Лейтенант принял верное, как он считал, решение — надо было отходить. Собрав возле себя бойцов, которые ещё могли передвигаться, Зорин дал команду к отступлению. Так началась война для лейтенанта Зорина.

Группа из пяти бойцов, уцелевших в этой страшной бойне, пробиралась в глубь Белоруссии, стараясь идти лесом. По дорогам шла немецкая техника, машины с солдатами, впереди мотоциклисты. Населённые пункты занимали солдаты вермахта. С самолётов сбрасывали бомбы по населённым пунктам, десантировались парашютисты. Зорин надеялся, что встретит какие-нибудь подразделения Красной армии, но никто им не встречался на пути. В лесополосе Зорин скомандовал своим солдатам:

— Всё, братцы, привал. Надо малость перевести дух и думать, что дальше будем делать.

— Чего думать, товарищ лейтенант, надо до какой-нибудь деревни наведаться — жрать-то нам нечего. Может, немцы ещё не все деревни заняли. Я думаю, нам надо леса придерживаться. Да и оружия у нас нет, как-то ещё и его добыть.

Высказал свои мысли рядовой Коля Жогин.

— Правильно, рядовой, еда нам сейчас необходима. Вот только как нам оружие добыть — это уже другой вопрос. Я тоже так думаю, что из леса нам пока нечего высовываться.

Поддержал разговор рядовой Быстров.

Все задумались, как взять оружие у немцев, но надо было ещё войти в деревню и раздобыть еды. Им казалось, шли они долго, по пути были деревни, но они были заняты немцами.

— Заночуем в лесу, а наутро будем искать деревню. Лейтенант Зорин посмотрел на бойцов и добавил: — Вы, наверное, думаете, что мы оставили поле боя и драпаем, как трусы?

Все молчали, потупив глаза в землю. Только сержант Данила Корж высказал своё мнение:

— Да, товарищ лейтенант, как-то не по-людски получилось. Выходит, что мы бросили своих товарищей, а сами спасали свои шкуры. Выходит, что мы дезертиры? В военное время нам грозит расстрел.

— Ты, Корж, не прав. Мы товарищей не бросали, сам видел, что из отряда уцелели только мы. Что, если и мы бы погибли, это что-то изменило? Сами видели, какое превосходство было на стороне немцев. Наши товарищи и мы сражались до последнего. Я принял такое решение — «отойти», чтобы те, кто выжил, смогли отомстить врагу за смерть своих товарищей. Вся ответственность лежит на мне, и только я в ответе за свой поступок.

— Хорош вам спорить, что сделано — то сделано. Ты, товарищ лейтенант, поступил правильно. Если мы будем живы, то отомстим гадам за наших товарищей. А перед трибуналом мы все в ответе. Пытался разрядить накаляющуюся обстановку рядовой Глеб Сутырин.

— Ладно, бойцы, давайте спать, а то уже вечереет. Завтра будем искать деревню.

Все, кто как мог, приспосабливались ко сну.

— Спасибо, Глеб, за поддержку. Лейтенант поблагодарил Глеба Сутырина. — А теперь отбой!

Глеб в ответ пожал руку лейтенанту.

Проснувшись, попив воды из армейских фляг — больше у них ничего не было, только вода, начали собираться в путь искать деревню. Шли лесом. Вышли на просёлочную дорогу, по всей вероятности, ведущую к какому-нибудь населённому пункту. Пройдя лесом вдоль дороги, они вышли на хутор. Было всего два дома, решили присмотреться к местности, а вдруг в хуторе немцы. Прошло несколько часов ожидания. Во дворе одного из домов появилась женщина, очевидно, она вышла во двор кормить скотину, которая стояла в хлеву во дворе. Скотины, видимо, было много: мычала корова, барашки блеяли, куры кудахтали и хрюкал поросёнок.

Зорин решил выйти к хозяевам с сержантом Коржем. А вдруг им хозяева помогут и не прогонят как непрошеных гостей? Хозяйка ещё возилась во дворе со скотиной, а когда вышла, то увидела перед собой незнакомцев в потрёпанных гимнастёрках.

— Ой! — воскликнула она, напугавшись неожиданной встречей с непрошеными гостями. — Вы откуда, солдатики, такие взялись?

Лейтенант попытался успокоить разволновавшуюся хозяйку:

— Да мы, женщина, с границы. Война пришла на нашу землю. Мы вот уцелели, но много наших товарищей полегло на границе. Нам бы малость что-нибудь покушать, а то какой день без еды лесами пробираемся. Вы наших военных нигде поблизости не встречали?

Женщина перевела дух, поставила на землю подойник с молоком и шёпотом начала разговор:

— Вы бы здесь не маячили, а то как муж мой выйдет да вас приметит — он у меня в полицаи пошёл служить. Спрячьтесь за двор, я вам что-нибудь вынесу поесть. Сколько вас, двое или больше?

Лейтенант задумался — отвечать ли на этот вопрос, а вдруг сдаст их своему муженьку-полицаю. Всё же решился сказать правду:

— Пятеро нас осталось в живых из тридцати. Просьба к вам, Вы мужу про нас не говорите.

— Да ты что, служивый, что я, дура совсем, на себя грех брать. Ждите, я сейчас.

Женщина, подхватив подойник, частыми шажочками поспешила к дому. Прошло немного времени, лейтенант с сержантом ждали женщину за углом двора, она появилась с большой корзиной, которая была наполнена едой. Так же частыми шажочками она подошла к углу двора.

— Вот вам, милые, что Бог послал.

Женщина протянула корзину лейтенанту, тот, взяв корзину, сердечно поблагодарил её:

— Спасибо Вам сердечное за вашу доброту! А муж-то зачем в полицаи пошёл?

Женщина потупилась, она явно не ожидала такого разговора.

— Он у меня от боязни, со страху пошёл. Ему сказали: «Всё отберём и дом сожжём, а нас расстреляют». Ой, милые, сколько эти гады народу погубили, сколько деревень сожгли вместе с их жителями. Вы, сынки, отомстите им за всех нас. А муж мой перед Богом ответ держать будет. Ну, с Богом идите. — Она перекрестила их.

— Скажите, можно ли с вашим мужем договориться о помощи? — неожиданно спросил сержант.

— А что я ему скажу? Что вы от него хотите? Если он будет согласен с вами встретиться, то приходите завтра На этом они расстались, и женщина собрала для них обильное угощение. Наконец-то бойцы наелись вдоволь и начали расспрашивать о жителях хутора и о том, что происходит вокруг. Лейтенант рассказал, что немцы оккупировали большую часть территории и как они выжигают деревни вместе с их жителями. Эти новости вызвали у всех сильное возмущение и желание отомстить врагу.

С мужем той женщины они решили встретиться на следующий день, решив, что будь что будет.

На следующий день лейтенант и сержант снова пришли на хутор и стали ждать в условленном месте за углом двора. Они прождали долго и уже собирались уходить, когда появился тот самый полицай — крепкий бородатый мужчина, который подошёл к ним. Остановившись, он грубым голосом крикнул:

— А ну выходите, басурманы, что попрятались! Коли звали, то говорите, что надо, с чем пришли!

Из-за угла двора появились лейтенант и сержант. Первым заговорил лейтенант Зорин:

— Да мы особо не прячемся, не басурманы, а чисто православные.

— Вижу, православной чистоты в вас мало, тоже, небось, церкви разрушали да у народа последний кусок хлеба отнимали? А то, что я своим горбом, потом и кровью заработал, и это вас не касалось — всё рвань пьяная отобрала. Жаль матушку Россию, страдает от всякой нечисти. Вот и ныне враг лютый напал. Золотые горы обещают, снова тот же лозунг, но наоборот — земля буржуям, фабрики фабрикантам там. Только буржуи и фабриканты будут из них, а мы снова в кабале у них окажемся. Меня Фёдором мама с папой окрестили.

Фёдор разошёлся не на шутку. Выждав момент, когда он остынет, лейтенант начал свой разговор:

— Зря ты, Фёдор, Советскую власть хаешь. Да, было время, перегибали палку, надо было возрождать новую страну, и времена были тяжёлые — 1-я мировая война, а после гражданская. Но я сейчас не об этом, помощь твоя нужна. Оружие нам нужно, чтобы этих гадов бить. Сможешь помочь?

Фёдор, прищурив глаз, пристально взглянул в глаза Зорину. Погладив бороду, он ответил:

— А ты, лейтенант, с чего это взял, что я тебе помогать буду? Ты что, не вразумил, кто я есть? Я вот вам обоим жахну по затылку и отволоку в комендатуру. И будите вы спокойно болтаться в петле на центральной площади. Тебе, лейтенант, такой наказ — снимай форму, пока не поздно, надевай крестьянскую одежду, да и тебя, малой, это касается. — Обратился Фёдор к сержанту. — А теперь слушай сюда, лейтенант. — Фёдор подошёл почти вплотную к Зорину. — Оружие не смогу достать, а вот совет дельный дам. Отведу я вас к одним хорошим людям. Что-нибудь про партизан слышали? — Фёдор ждал, что на это скажет лейтенант.

Лейтенанта слова Фёдора настораживали, но он ответил без всякого страха в голосе:

— Нет, Фёдор, про партизан я ничего не знаю, но мы бы хотели к ним присоединиться.

— Вот и ладненько. Собирай своих, прямо сейчас вас туда и сведу. Давайте не мешкайте, каждая минута дорога.

Через час отряд лейтенанта ждал Фёдора на том же месте. По лесу за Фёдором шли молча, стараясь лишний раз не создавать шума. Фёдор за всё время не обронил ни слова, лишь иногда оборачивался назад посмотреть, всё ли в порядке. На одной из опушек леса Фёдор дал условный сигнал криком филина. Через некоторое время к ним вышел человек с винтовкой. Они по-братски поприветствовали друг друга.

— Вот, Кузьмич, пополнение тебе привёл, принимай.

— Рад, людей у нас мало, тем более военных, да ещё офицеров. Так, ладно, в отряде познакомимся поближе. Вас проведут в лагерь. — Кузьмич окликнул кого-то:

— Веселуха, проводи товарищей в лагерь, а я с Фёдором погутарю.

Вышел молодой парнишка лет 15-ти.

— Что, товарищи, прошу идти за мной. Мы всегда рады пополнению. Веселуха шёл молча, лишь иногда что-то говорил о своей деревне, которую немцы сожгли.

— Веселуха, это твоё прозвище? — поинтересовался боец Витя Рощин.

— Да нет, это моя фамилия. — Улыбаясь, ответил паренёк.

Шли болотистой местностью по густому лесу. Время в пути тянулось долго. Вот, наконец, показалась поляна в сосновом бору. Хорошо замаскированные землянки, какие-то ещё мелкие постройки. Люди в лагере занимались каждый своим делом. Там же был и хоздвор, три лошадки, две коровы, куры и козы. Женщины занимались приготовлением пищи в глинобитной печи. После того как вернулся Кузьмич, у них состоялась беседа. Лейтенант Зорин рассказал подробно, как и что с ними произошло. После беседы Кузьмич познакомил их с отрядом. Их приняли в отряд. Отряд был маленький — всего двадцать человек. Началась их жизнь и служба в партизанском отряде.

Люди в отряде только делали вид, что хорошо приняли новичков. На самом деле они думали иначе. Вопрос, который им не давал покоя, — почему все пограничники погибли, а им удалось уцелеть? Сам собой напрашивался ответ — значит, они во время боя дезертировали. Иначе как возможно после такого ожесточённого боя остаться в живых, даже не получить ранения? Это настораживало партизан, и они обратились к заму Кузьмича, товарищу Зубовскому.

Командир разведгруппы Земский Ефим поговорил с товарищем Зубовским:

— Андрей Павлович, я отниму у тебя несколько минут твоего драгоценного времени. — Ефим встретил Зубовского возле землянки, когда тот возвращался с обхода лагеря.

— Что, Ефим, у тебя срочное дело? Если так, то давай, выкладывай.

— Дело, которое беспокоит весь отряд. Я, как делегат от народа, разговор к Вам имею.

Зубовский насторожился. Вроде ничего такого не произошло, чтобы люди начали возмущаться.

— Может, Ефим, пройдём в землянку, там ты нам всё и расскажешь. Сам понимаешь, я один ничего не решаю. Надо с Кузьмичём и товарищем Мирончиком посоветоваться.

— Хорошо, пройдём в землянку. А вы там точно одни? Новеньких там нет?

— Мы одни. Давай проходи. — Зубовский, приоткрыв дверь в землянку, впустил вперёд себя Ефима.

В землянке было светло от керосиновых фонарей. Кузьмич с Мирончиком склонились над картой, что-то на ней чертили карандашом. Карта была большой, почти во весь стол.

— Вот, товарищи, командир разведгруппы нам что-то хочет сказать от имени всех партизан.Кузьмич был готов внимательно выслушать, что ему скажет народ. Он предложил Ефиму присесть на скамейку, чтобы было удобнее обсудить важные вопросы. Ефим с радостью согласился и, оглядевшись, начал свой рассказ.

— Иван Кузьмич, я пришёл к вам от народа с важным сообщением.

— Мы поняли, что ты от народа, но не мямли, а говори прямо, что у людей на душе. — Зубовский торопил Ефима, подталкивая его к более откровенному разговору.

— Хочу вам сказать, что в отряде недовольны появлением новых людей. Некоторые считают, что они дезертиры и скрываются от наказания. Как объяснить, что весь погранотряд погиб, а эти спаслись даже без единой царапины? Мы беспокоимся, как бы они не подвели нас в бою.

— Да, Ефим, народ можно понять. У нас тоже есть много вопросов к этим ребятам. Мы разберёмся во всём. Сомнения в том, что они не дезертиры, остаются. Но я, как командир отряда, почему-то им верю. А то, что они остались в живых, возможно, их командир поступил правильно, спас кого-то от смерти. Передай народу, что всё под контролем. Будем считать, что эти люди надёжны, и относитесь к ним с уважением. Даже через не хочу.

Кузьмич старался успокоить общественное мнение, чтобы избежать раскола в отряде.

— Вот на следующее задание ты их возьмёшь с собой. Там они себя и покажут, кто они на самом деле. А задание у вас будет сложным и опасным. Подойди-ка, Ефим, к карте, коли уж пришёл. Вместе покумекаем, что к чему.

Ефим поднялся со скамейки и подошёл к столу, на котором лежала карта. Они вместе стали её разглядывать и изучать те места, которые были им нужны.

После разговора с Кузьмичём Ефим отправился к народу, чтобы передать то, что ему сказали командиры и лично Кузьмич. Отряд собрался, как всегда, возле костра, чтобы выслушать Ефима. Лейтенанта и его группу под предлогом отправили в лес за хворостом.

— Я передал от вас устное послание Кузьмичу. Он заверил, что во всём разберётся, но он доверяет этим людям. Они скоро пройдут боевую проверку. Ещё он просил относиться к ним с уважением.

Народ зашумел, у каждого было своё мнение на счёт новеньких. Ответ Кузьмича народ посчитал как приказ относиться к новеньким с уважением, а приказ надо выполнять, как бы им этого не хотелось. На этом и разошлись, оставшись в сомнениях и с недоверием к новеньким.

Лейтенант Зорин с группой своих бойцов собирал хворост. Наверное, не только у него было предчувствие: что-то не так в этом партизанском лагере, что-то они замышляют против них. Зорину сразу не понравилось, как их встретили партизаны. С ними никто не вступал в разговор, при встрече старались не смотреть им в глаза, словно презирали.

— Лейтенант, вот скажи, в чём мы так провинились, что местные партизаны на нас так враждебно смотрят? Я, наверное, не только один это заметил, вы тоже уловили на себе их враждебный взгляд?

Николая Жогина от гнева трясло. Он выражал не только своё мнение, но и остальные так же считали, что их в отряде презирают. Разговор Николая поддержал Владимир Быстров.

— Мы все с тобой согласны, Колян, что-то надо делать. Иначе в одно прекрасное утро они нас попросту расстреляют.

— Не паникуй, Быстров, никто нас не расстреляет. То, что они нас ненавидят, это и понятно. Весь отряд нас считает дезертирами. Помяните моё слово, они готовят нам тяжёлое испытание. Я думаю, Кузьмич уже приготовил задание. Если мы выстоим с честью это задание, они в нас поверят. А пока нам придётся с этим смериться. Другого выхода у нас нет.

Лейтенант высказал своё мнение о том, что их ждёт впереди. Бойцы молча слушали командира, не перебивая его.

Лишь один из бойцов спросил лейтенанта Зорина. Это был Глеб Сутырин.

— А что, товарищ командир, за тяжёлое испытание?

— А то, боец, это и значит: под пули нас пошлют. Вот и думайте, то ли бежать, то ли грудью идти под пули. Вот так они и поступят с нами. — Ответил Зорин Сутырину.

— Может, рвать когти, пока не поздно? — Предложил Жогин Николай.

— Ты что, Колян, спятил? Рвать когти — куда рвать? Тем самым мы их обрадуем, что они были правы, считая нас дезертирами. Надо до последнего держаться друг за друга. Мы ребята фартовые, нам повезёт.

Высказался Данила Корж. Все его поддержали.

— Ладно, бойцы, подбирайте хворост и айда в лагерь. Наверное, там нам все косточки перемыли.

Отряд Зорина отправился в сторону партизанского лагеря.

Подходя к лагерю, заметили чуть тлевший костёр, возле которого сидели трое молодых партизан, среди них был их знакомый проводник Веселуха. Подошли к костру, бросили хворосту — на угольках сухой хворост разгорелся. Остальное положили рядом с костром. Первым разговор с молодыми партизанами начал лейтенант.

— Чего сидите с кислыми лицами? Что-то случилось? — Задал вопрос лейтенант Зорин.

— Чему радоваться — война. Деревни жгут вместе с людьми, а мы сидим и ничего не делаем. — На вопрос лейтенанта ответил Веселуха.

— Наверное, вашим командирам лучше знать, когда надо действовать. Может, какой план готовят, чтобы боевую вылазку к немцам сделать. — Лейтенант продолжил общение с Веселухой.

— Да, какой-то план готовят. Наш командир разведгруппы, Залеский Ефим, что-то со своими начал турбаваццовить (беспокоиться). Ходют туда-сюда, то до Кузьмича, то обратно. Ефима люди говорят, что скоро на задание пойдут.

Парень возраста Веселухи, которого звали Ясь, рассказал новость, о которой догадывался лейтенант Зорин.

— Вот оно, моё предсказание сбывается. Скоро и я в землянку пойду к Кузьмичу. (Он не сказал это вслух, только подумал про себя.)

Попытался ещё вытащить какую-то информацию у Яся.

— А что, Ясь, эта разведгруппа Ефима всё время первыми выходят?

— Ну ты, командир, даёшь. Ты что, разве не знаешь, что всегда первым выходит разведгруппа? Ни хрена себе, а ещё командир.

— Да нет, я, конечно, знаю, но, может, у вас всё по-другому. Теперь-то вижу, всё так же, как в армии.

Зорину удалось разговорить ребят. К разговору присоединились и другие бойцы лейтенанта Зорина. Разговор о войне, о жизни и ещё о многом как-то сближал группу Зорина и молодых ребят. Ребята рассказали группе Зорина о том, как к ним относятся люди в партизанском лагере, и что на это их подбил некий дядька Саша. Ещё этот дядька Саша говорил, что таких, как эти защитники, к стенке надо ставить — просрали границу, а теперь по лесам прячутся.

Зорин поинтересовался у ребят, как можно встретиться с этим дядей Сашей. На что ребята ответили ему, что он редко к ним приходит — живёт в деревне, и в отряде с ним никто не знаком. Приходит он к Кузьмичу, а после у костра рассказывает, что твориться в округе. Их задушевную беседу прервал женский окрик. Женщина звала группу Зорина в баньку.- Эй, пограничники! В баньку собирайтесь попариться - грехи смоете. - Эти слова прозвучали с лёгкой иронией, но в них чувствовалась забота.

Банька действительно оказалась жаркой, и пограничники с удовольствием воспользовались березовым веничком. Они переоделись в чистое бельё, которое им предоставили. Люди проявили заботу и заботу, снабдив их гражданской одеждой.

После бани они собрались у костра, чтобы выпить чай с брусничным листом. Эти моменты напомнили Кольке Жогину о сенокосе в деревне, когда они всей семьёй пили чай у костра. Воспоминания о доме, о родителях, братьях и сёстрах разбередили его душу.

После дружеской беседы отряд Зорина отправился спать. Им выделили место на окраине лагеря, в шалаше, окружённом соснами. Как однажды пошутил Глеб Сутырин: «Не заблудиться бы нам в трёх соснах», и все долго смеялись, глядя на их временное жилище.

Утром следующего дня Веселуха позвал Зорина в землянку к Кузьмичу. Прежде чем отправиться, Зорин окинул взглядом свою группу:

- Вот, братцы, и настал наш час повоевать.

И, сопровождаемый взглядами своих бойцов, он отправился вслед за Веселухой к землянке Кузьмича. В землянке, кроме Кузьмича, находились ещё трое: заместитель Кузьмича Зубовский, Мирончик и командир разведгруппы Залеский.

Зорин с порога поприветствовал собравшихся:

- Доброго всем утречка!

- Проходи к столу, товарищ Зорин. Будем рассматривать карту, как и где нам лучше совершить налёт на немцев. Так как ты по-военному больше нас понимаешь, вот и посоветуй, как да что.

Кузьмич, стоя возле стола, указал карандашом на лежащую на столе карту. Зорин подошёл к столу и начал бегло осматривать карту. Это была школьная карта СССР, на которой красным карандашом была обведена Белорусская ССР.

- Что я должен разглядеть на этой карте? - задал вопрос лейтенант Зорин.

- Товарищ Залеский вам всё объяснит, а мы посмотрим.

- Хорошо, я весь внимание. - ответил Зорин.

Залеский склонился над картой и начал обводить карандашом те места, откуда и куда они пойдут. Зорин внимательно смотрел и слушал, что показывает и рассказывает разведчик. Это был план захвата и уничтожения немецкой комендатуры на ст. Домброво.

- Товарищи, вы что, в самом деле хотите действовать по этому плану? - Зорину с первого взгляда на карту и доклад Залеского не понравился.

- А что вас, лейтенант, не устраивает в нашем плане? - Залеский был возмущён несогласием Зорина. - Вы нам что-то хотите предложить своё, товарищ Зорин?

- Да, хочу! Во-первых, надо тщательно провести разведку той местности. Во-вторых, взорвав комендатуру, мы погубим десятки мирных жителей. Немцы не простят подрыва комендатуры, и виновных найдут среди женщин, стариков и детей. Надо уничтожать ж/д пути вместе с перевозящим грузом, склады с боеприпасами. У вас хотя бы есть в наличии взрывчатка? Подрывник, который может пользоваться с взрывателем? А то, что вы мне показали, это чистый бред. Кто из вас имеет отношение к армии? Уверен, никто. Школьная карта - куда это годится? Неужто сами не понимаете всего, что происходит? Я полагаю, вы все являетесь партийной ячейкой? Оттого у вас и отношение к людям на Вы, а не по-простому, по-рабоче-крестьянски.

Зорин разошёлся не на шутку. Он понимал всю ответственность за свои слова. Кто-то, если не он, должен раскрыть глаза этим партийным деятелям.

- Да, товарищ Зорин, не ожидали от тебя такой громкой речи. Получается, что мы все тупые партийные работники? А ты у нас умный военный лейтенант. Карта тебе, видите ли, не по нраву пришлась. По-твоему, мы и мирное население хотим погубить, а что, если мы взорвём склад, то немцы не расстреляют людей. Как же так, по-твоему, получается - немцы тоже дураки? Их подрывают, а они на это никак не реагируют. Зря мы вас сюда пригласили. С вами или без вас мы не отменим своего плана. А вся операция по уничтожению комендатуры ляжет на вашу группу. Как и чем вы будете подрывать - нас мало волнует. Раз не на Вы, то ты, Зорин, с картой ознакомился. Можешь её с собой взять на время операции. Неделя вам на всё. Не выполните задание - трибунал и, как полагается, высшая мера. Свободны! Берите карту, идите готовьте свою группу.

Зорин другого и не ожидал услышать от Кузьмича. Он задел их всех за живое. Хотя был прав. Но теперь, не имея ни оружия, ни взрывчатки, они должны будут уничтожить комендатуру на ст. Домброво...

Придя к товарищам, он всё рассказал, что к чему. Погрангруппа была возмущена таким отношением к ним со стороны Кузьмича.

Собравшись возле костра, они решали, как и что им делать. Первым высказался лейтенант:

- Я вот что думаю, и вы, наверное, со мной согласитесь. Прав был Колян, что предложил рвать когти от этих партизан. Мы сделаем то, что они хотят. Добудем оружие и взрывчатку. Нам надо встретиться с Фёдором. Встретиться с ним нам поможет Веселуха.

- Быстров, займёшься вербовкой Веселухи и его товарищей на нашу сторону. Ты умеешь мозги пудрить.

Володька, приподнявшись с брёвнышка, отрапортовал: «Так точно, товарищ лейтенант, запудрить мозга молодым партизанам», чем вызвал смех в группе.

- Если серьёзно, то сегодня и начнём подготовку к операции.

- Кобра! - выкрикнул Виктор Рощин. - Так мы операцию назовём.

- Витёк, почему кобра? - спросил Глеб.

- Да потому, что она перед опасностью приподнимается и раскрывает свой воротник, тем самым даёт понять, что никого не страшится и готова постоять за себя.

- Здорово сказал! Кобра - так кобра. Сейчас распределим, кто чем будет заниматься.

- Корж, Быстров с Веселухой к Фёдору - уточнить всю обстановку, связанную с комендатурой. Я, Рощин, Сутырин, Жогин в разведку, проверить территорию подхода и отхода. Если повезёт, постараться раздобыть оружие.

Одно настораживало лейтенанта - как они пойдут в разведку без проводника, проводник для них был один - это Веселуха.

Зорину пришлось поменять план, а именно то, что Быстрову и Коржу пока не стоит ходить к Фёдору - это займёт много времени и не факт, что Фёдор согласится им помогать... Фёдор накрепко связан с Кузьмичём и не посмеет предать партизан и Кузьмича. Зорин решил оставить Фёдора на потом. А вот молодёжь он решил перетянуть на свою сторону. Вся надежда была на Володьку Быстрова. Под вечер Зорин рассказал о своих изменениях плана. Все с пониманием отнеслись к этому решению.

Володька Быстров зря времени не терял, выждал момент, чтобы встретиться с Веселухой и его приятелями. Они предпочитали держаться в стороне от остальных партизан. Однажды Володька встретил их на небольшом возвышении неподалёку от лагеря. С помощью шуток и забавных историй из своей армейской пограничной службы он быстро завоевал их доверие. Постепенно он перешёл к главной цели — уговорить ребят помочь им пробраться к немцам, и они с радостью согласились.

Долгое время они ждали этого момента, каждый из них мечтал отомстить за своих близких. И вот наконец-то появилась возможность выполнить настоящее задание, а не просто служить проводником.

Снова собравшись всем отрядом, включая Веселуху и его товарищей, они обсудили свой план. Решили выходить рано утром следующего дня. Утром Веселуха провёл отряд Зорина через партизанские посты по болотистой тропе, которую знал только он. Пройдя лесом, они вышли к заросшему бурьяном полю. Зорин жестом дал понять отряду о привале. Все расселись на полянке возле леса.

Зорин, чуть нагибаясь, подошёл к Веселухе.

— Славик, что находится за этим полем?

— За полем дорога, а дальше село Суховоля. Наш отряд находится за этим селом. В селе немцы, небольшой отряд. Основные силы расположены на станции Домброво. Нам нужно пройти лесом вдоль полей километра три-четыре.

Выслушав Веселуху, Зорин пришёл к выводу, что если в селе есть немцы, то они должны передвигаться по дороге. И тут же в его голове созрел план.

— А что, если нам организовать засаду на немцев? — обратился он к отряду. — Раз основной штаб у них на станции Домброво, то они, вероятно, имеют связь по дороге. А вдруг нам повезёт выследить небольшую группу немцев. Машина или мотоцикл — вот что нам может подойти.

Все дружно начали обсуждать, как захватить автомобиль или мотоциклистов без оружия. У Веселухи была винтовка, а у его товарищей — ружья, но патронов было совсем мало. Стрелять было нельзя — поднимется шум, а на шум подтянутся немцы.

Решили выбрать место на дороге, где на обочине растут деревья, чтобы перекрыть проезжую часть. Облегчало то, что дорога местами проходила через лесные участки. На одном из поворотов дороги группа решила устроить засаду. Как раз на этом месте росли деревья. Но чем их рубить? Топора ни у кого не было. Однако все облегчённо вздохнули, когда Арешников Игорь вынул из-под ремня топор. Игорь был одним из парней, которые пришли с Веселухой.

— Игорёк, как же ты догадался взять с собой топор? — спросил Владимир Быстров.

— Я всегда его беру, когда иду в лес или на задание. Иметь нож, топор и спички всегда нужно в лесу.

— Ну что, Игорёк, давай испробуем твой топорик в деле? — предложил Володька.

— Давай. Надо деревце нетолстое выбрать, в общем, суховей подобрать, так меньше подозрений будет, что его специально повалили.

— Вон глянь, Игорёк, как раз подходящее дерево стоит и как раз на самом повороте.

Володька, лазая меж деревьями, пальцем указал на сухору, которая чуть наклонилась к дороге.

— Что ни на есть самое то! Вот мы его сейчас и подрубим.

Игорёк ловкими движениями начал рубить дерево. Володька пытался помочь Игорьку, но тот не дал ему топор — сам продолжал рубить. Оставив недорубленное дерево, Игорёк предложил всем дружно повалить его. Поднатужившись, толпой они свалили сухую ёлку. Она как раз перекрыла путь на повороте. Теперь оставалось ждать гостей. Ожидание немцев было долгим и мучительным, все устали часами лежать в траве.

К вечеру послышался гул мотора. Это был мотоцикл. На мотоцикле ехали трое немцев — двое солдат и один офицер. Офицер сидел в коляске. Остановившись неподалёку от дерева, офицер приказал осмотреть местность. Солдат, что сидел на заднем сиденье, слез с него и пошёл осматривать место возле упавшего дерева, держа наперевес автомат. Он начал проверку местности, озираясь по сторонам, словно хотел кого-то обнаружить. К самому основанию дерева, где было надрублено, он не приближался. Что-то кричал сидевшим на мотоцикле, те на его голос тоже слезли с мотоцикла и пошли к нему.

Надо было действовать. Но как на них напасть, когда они сгруппировались? Всё произошло мгновенно — Зорин не успел одуматься, как один за другим упали солдаты. Офицер с пистолетом в руке в панике метался по дороге. Сзади его мелькнула чья-то фигура, одним ловким ударом свалила немца на пыльную дорогу. Этой фигурой оказался Данила Корж. После того как немец начал сопротивляться, Данила ещё раз ударил его по голове. Офицера тащили с дороги в лесополосу Данила и Глеб. Ещё двух немцев тоже стащили туда же. Мотоцикл с дороги скатили и спрятали в лесочке рядом с дорогой, тщательно его замаскировав.

Два немецких солдата были мертвы. Кидком ножа на бросок Виктор Рощин уложил двоих немцев. Все были в недоумении, как ему это удалось. Оказалось, что Виктор до войны занимался спортивным метанием ножей. У него были неплохие результаты, были награды, медали, кубок и первые места. На войне спортивный навык пригодился. Один нож у него был с собой, а другой ему подогнал один из парней, Ясь Волчок, который находился рядом с Виктором.

Офицера отвели подальше от того места. С солдат сняли одежду, взяли автоматы и все вещи, что находились при них и в мотоцикле. Офицер в портфеле вёз какие-то документы. Очнувшись, он что-то бормотал на немецком и всё время смотрел на портфель, из которого Зорин доставал бумаги. Осмотрев бумаги, он снова положил их в портфель.

— Вот чего нам теперь с ним делать? — ткнул пальцем в сторону офицера Зорин. Он как бы обращался ко всему отряду.

— Фрукт ценный, его бы по-доброму в наш штаб отправить. Да только где теперь этот наш штаб? Документы, наверное, важные, раз он так за них трясётся. Остаётся его к партизанам переправить.

После слов Данилы Коржа все посмотрели на ребят.

— Нет, дядьки, только не мы. Нас там могут к стенке поставить, как дезертиров, без причины покинувших лагерь. — отнекивался Веселуха. — Да и вы куда без нас, места не знаете. А он нам пригодится, будем им прикрываться.

— Точно ты, Веселуха, подметил — прикрываться. Надо переодеться в их форму, может, на мотоцикле сколь-нибудь проскочим по дороге. — предложил Володька.

— Рискованно, а вдруг по дороге патруль встретим, кто по-немецки с ними говорить будет? — с осторожностью заметил Колька Жогин.

— Я с ними буду беседовать — отозвался Виктор Рощин.

— Ну ты, боец, даёшь — ножи метаешь, да ещё и немецкий знаешь! Вот же где таланты зарыты были! Откуда немецкий знаешь? — удивлённо спросил лейтенант.

— В школе хорошо учился, потом на подготовительные ходил. — ответил Виктор.

Зорину план с переодеванием показался опасным. Их по-любому распознают, как бы они не маскировались. Куда деть немецкого офицера? Только одно приходило на ум — отвести его в партизанский лагерь вместе с документами. Как бы это кому не хотелось, а приказ лейтенанта Зорина они должны выполнить. К партизанам лейтенант отправил Владимира Зорин разделил своих бойцов на две группы: одну он отправил к ст. Домброво, а другую оставил в лесу, где их ждал Волчок Ясь. Вместе с остальными бойцами Зорин решил идти к станции пешком, отказавшись от идеи с мотоциклом и переодеванием.

Они разделили оружие между собой и разошлись в разные стороны. Зорин приказал сержанту Коржу передать немецкого офицера Кузьмичу, который должен был стать их гарантией безопасности. После передачи немца Коржу следовало немедленно возвращаться обратно и постараться найти своих товарищей. В этом ему должен был помочь Волчок, которому Веселуха заранее рассказал, каким путём он поведёт пограничников.

Группа Зорина продвигалась вдоль дороги через лес. Веселуха, хорошо знавший местность, вёл их коротким путём. Из вооружения у них были автомат и пулемёт, который находился в коляске немецкого мотоцикла. До станции они добирались три часа с привалами.

Выйдя на окраину Домброва, они затаились в небольшом овраге, откуда была видна часть станции. Станция тщательно охранялась, по всему периметру были установлены вышки с прожекторами, лучи которых достигали и их.

— Товарищ лейтенант, разрешите мне подойти поближе к складам. Я здесь каждый закоулок знаю, — предложил Веселуха Зорину.

— Ты что, в своём уме, Славик? Куда ты полезешь? Видишь, какая охрана, тут даже мышь не проскочит, — ответил Зорин, которому не понравился порыв Веселухи.

— Мышь, может, и не проскочит, а я пройду. Я с детства на этой станции, мой батя тут работал. Я знаю, как подобраться к складам незамеченным, — настаивал Веселуха.

— Пойми, Славик, тебе всего 15 лет, охота тебе умирать таким молодым? — отговаривал его Зорин.

— Разве отомстить за своих родных требуется какой-то возраст? Я и без вашего приказа всё равно туда проберусь, — обиделся Веселуха на лейтенанта, который считал его маленьким.

— Да ладно тебе, командир, держать парня. Я вместе с ним пойду. Славик, может, и прав, кто как не он может пробраться до складов? — поддержал его Виктор Рощин.

— Хорошо, только аккуратно. Разведали и обратно, — согласился Зорин.

Веселуха и Рощин поползли к железной дороге, где находились склады. Ползти было трудно: лучи прожекторов постоянно освещали их местность, скользя по телам. Пока они оставались незамеченными, им всё же удалось подкрасться к складам. Возле них тоже ходила охрана. Веселуха попросил Виктора прикрыть его, а сам попытался проникнуть в склад и разузнать, что там хранится. На вопрос Рощина, как он туда проникнет, Веселуха ответил коротко: «Есть лаз, о котором никто не знает». И быстро ушёл в темноту. Рощин ожидал его час, а может и более. Виктор переживал за парня. Постовые ходили туда-сюда по всему периметру складов, прожектора то и дело освещали место, где притаился Рощин. Как говорится, головы было не поднять.

Неожиданно появился Веселуха, он был взволнован и, запыхавшись, прошипел:

— Быстрей, быстрей уходим отсюда.

— Ты что, попался, тебя заметили? — уползая в сторону леса, расспрашивал Рощин Веселуху.

— Быстрей, быстрей — сейчас рванёт, — судорожно повторял Славик.

Лучи прожекторов стали чаще скользить по земле. Ползя по траве, Витёк обернулся назад. Над складами зияли языки пламени. Была слышна сирена, которую заглушили раскаты взрыва.

— Ты что это учудил, как это тебе удалось? — тяжело дыша, спросил Виктор.

Зорин был на нервах, видя издалека пожар, а после раздались взрывы. Ему не верилось, что малой и Рощин смогли подорвать станцию. Значит, кто-то другой смог их опередить, а они только оказались в этой гуще событий. Он ожидал их некоторое время. Если они не появятся, то им надо будет срочно отходить. По вою сирены Зорин догадался, что повсюду начинаются облавы. Где-то через полчаса появились грязные и уставшие Рощин и Веселуха. Расспрашивать не было времени, надо было срочно уходить с этого места.

Шли пригибаясь к земле, иногда преодолевали местность по-пластунски. Веселуха шёл первым, за ним лейтенант Зорин, за лейтенантом остальные. Пересекли поле, вышли к лесу, по которому пробираться было сложно. Буреломы и кустарники замедляли их ход. Обернувшись назад, Зорин сквозь темноту вдали разглядел чуть мерцающий свет прожекторов. Зорину было не до расспросов Веселухи, он тяжело дышал от столь изнурительного преодоления пути. После пошла болотистая местность. Веселуха жестом руки остановил группу и шепотом спросил лейтенанта:

— Товарищ лейтенант, а куда мы вообще-то пробираемся?

Зорин сразу не смог ответить на этот вопрос. Вопрос был задан неожиданно.

— Как понять, куда пробираемся? Я думал, ты нам новое место покажешь для нашего партизанского лагеря, — впопыхах ответил Зорин.

— Ладно, место так место. А как на том месте выживать-то будем? Нет у нас продовольствия, даже землянки нечем строить.

Веселуха всю дорогу думал о том, правильно ли они делают, покинув партизан Кузьмича.

— Ты что это, малец, сомневаешься в наших намерениях создать свой партизанский отряд? То, что нет продовольственной базы и инструмента, то это не беда. Со временем всё само собой наладится. Попросим деревенских жителей оказать нам поддержку.

Зорин оправдывал свои намерения создать свой партизанский отряд. В группе послышались недовольные голоса. Данила Корж поддержал Веселуху, к ним присоединился Глеб Сутырин.

— Командир, наверное, парень прав. Может, в самом деле обратно к Кузьмичу.

Зорин не заметил, когда к ним присоединилась группа, которая отводила пленного немецкого офицера к партизанам.

— Стоп, бойцы, нет времени обсуждать этот вопрос. Мы же всё решили, а вы на попятную пошли. Чего испугались? Привал! Дальше решайте сами — кто со мной, а кто обратно к Кузьмичу.

Расположившись на небольшом сухом бугорке, группа Зорина была в смятении, как лучше поступить. Первым высказался Веселуха:

— Мы вот с ребятами все местные, и те люди, что в партизанском отряде, нам как родные. Нам сложно будет их оставить. Вы, понятно, у вас свой взгляд на войну. Только вы не знаете, как это непросто создать партизанский отряд. Местность вам не знакома. Да и люди вас не знают. Мы решили уйти к своим. Сгоряча всё это было, то, что мы создадим свой отряд.

— Смотри-ка, а я тебя, малой, недооценил, а ты оказался пацан ещё тот — палец в рот не клади. Без тебя, конечно, будет тяжеловато, ты наш путеводитель, но ничего, авось справимся. Что моя группа думает по этому поводу?

— Как-то всё неожиданно получилось. От тебя, Веселуха, я никак не ожидал такого. Мы же с тобой только что выполнили такое сложное задание. Ты, как герой, в одиночку подорвал немецкие склады. Там из-за нас в городе погибли ни в чём не повинные люди. И ты с друзьями хотите нас покинуть? Слава, ты и твои друзья нам здесь нужны. Что на тебя нашло, я не знаю. С Кузьмичём мы будем поддерживать связь.

Виктор Рощин пытался убедить Веселуху остаться в их отряде.

— Нет, дядя Вить, мы вернёмся к Кузьмичу. — решительно ответил Веселуха.

— Как-то запутанно ведём разговор, то с нами, то с Кузьмичём. Решиться, пацаны, не можете? Будьте мужиками, скажите окончательное своё слово — каждый за себя.

Зорин надеялся, что Веселуха передумает о своём решении покинуть их группу. В группе тоже возникли разногласия по поводу создания своего партизанского отряда.

— Хватит! Мне осточертело слушать ваши вопли. Вы все бойцы Красной армии, мы защищаем нашу Родину от врагаЯ всё ещё ваш командир, и вы должны выполнять мои приказы!

Эти слова вырвались из груди Зорина с горечью в голосе. Он отошёл в сторону от группы, не в силах разглядеть их лица в темноте. Гражданская одежда смущала лейтенанта Зорина: в ней он не мог отдавать приказы, так как без армейской формы был приравнен к гражданскому лицу. Возможно, его слова для группы были пустым звуком, но он стоял на своём — командир должен быть строг со своими подчинёнными.

— Приказываю! Выйти тем, кто готов следовать за мной! Те, кто остаётся в отряде Кузьмича, — это их выбор! В этом нет никакого предательства!

Лейтенант Дмитрий Зорин ждал, когда его группа выйдет вперёд. Он надеялся, что все поддержат его, ведь после таких испытаний было бы странно оставить командира. К Зорину вышли Виктор Рощин, Николай Жогин, Владимир Быстров и молодой Арешников Игорь. Веселуха же был в смятении: то ли отказаться от своих слов, то ли поступить так, как решил.

Если он не останется с группой Зорина, то подорвёт свой авторитет. «Зачем я сказал, что уйду обратно к Кузьмичу?» — метался в сомнениях Веселуха. Но решение уже было принято, и Зорин подводил итог.

— Вот и всё прояснилось, кто с кем остаётся. К вам, бойцы, у меня ничего личного. Это ваш выбор. Что ещё сказать, я не знаю, по-моему, всё и так ясно.

— Постой, товарищ командир! — к Зорину приблизился Веселуха. — Я запутался. Вы мне стали как родные. Можете меня осуждать, но я не слабохарактерный и безвольный человек. Мне стыдно, что я такой. Я с вами!

— Да не срами себя, Славик, ты не слабохарактерный, а просто тебя, наверное, после пожара и взрыва малость контузило. — в шутку сказал Рощин.

— Славик, ты нас убеждал, что надо идти обратно к Кузьмичу, а теперь переметнулся. Да и ты, Игорёк, тоже хорош, друг. А я вот своего решения не меняю. Мы с товарищами бойцами решили вернуться к Кузьмичу.

Ясь был недоволен решением Веселухи, и на этом они разошлись по разным сторонам. Встретятся они лишь через несколько лет, но не все доживут до этого дня.

А пока что Зорин будет создавать новый партизанский отряд. А его бывшие бойцы смело и самоотверженно сражаются в партизанском отряде Кузьмича. С того дня прошло много времени.

Место под партизанский лагерь было выбрано замечательное: сухая возвышенность, окружённая лесами и болотами. Пройти к нему было сложно, болотная топь не давала шанса выжить, но только один человек знал проход — это был Веселуха. Партизанский отряд Зорина обустраивался. К ним приходили мужики и бабы из окрестных деревень: мужики на службу, а женщины — помочь по хозяйству. Построили жилые землянки, навесы и дворики под мелкую скотину. Появился и вновь прибывший кузнец Пахом, который отличался богатырской силой. Люди о Пахоме говорили:

— В гору от родника бочку с водой на телеге вкатывал. Лошадка была неподкована, оттого ему было жалко.

Да много ещё баек баяли мужики про Пахома. Он пришёлся по душе всему отряду: коренастый, плечистый, темноволосый, немолодой, на все руки мастер, за ним как за каменной стеной. Отряд подбирался из деревенских мужиков, готовых в огонь и воду, только чтобы бить ненавистного врага. В отряде было туго с оружием.

От подпольщиков стало известно, что по дороге от города Белосток до крепости Осовец пройдёт немецкий конвой из трёх грузовиков и четырёх мотоциклистов, а также в штабной машине Mercedes-Benz G5 едет инженер Петер Каде.

Выполнить операцию по захвату конвоя отряду Зорина будет сложно. Соответственно, и люди подбирались подготовленные к такому заданию. Зорин взял с собой своих проверенных людей — разведгруппу и партизан Агапа Вашкевича, Диму Пекарского, Лукашу Дудко. К месту начала операции вышли ночью, чтобы к утру быть на месте. Добравшись, они принялись тщательно просматривать место для занятия позиции. Распределились по обеим сторонам дороги.

Виктор Рощин с Веселухой и Игорем Арешниковым заняли снайперскую позицию (Виктор обучил Веселуху и Игоря снайперскому делу). Их задача — убрать мотоциклистов и, по возможности, водителей автомобилей. Зорин с Пахомом займутся машиной инженера Питера Каде. Остальные захватывают машины с боеприпасами. Зорин предполагал, что на деле будет гораздо сложнее захватить конвой автомобилей, но надо было рисковать — в отряде не хватало оружия и боеприпасов.

К полудню появился мотоцикл, ехал медленно. Мотоциклист проверял местность на наличие посторонних на дороге. Несколько раз патруль на мотоцикле останавливался, и двое немцев из патруля осматривали обочины дороги. Зорин надеялся на то, что они тщательно замаскировались, авось как-то обойдётся и они не привлекут внимания немецкого патруля. Один из немцев приблизился в их сторону, глазами обвёл местность, но ничего подозрительного не заметил. Вернулся обратно к своим. Мотоцикл поехал обратно — это была разведка дороги. Теперь надо было ожидать остальных. Где-то прошло полчаса — на дороге появился немецкий автомобильный конвой. Первым ехал мотоциклист, за ним автомобиль инженера, ещё мотоциклист, далее три грузовика и замыкали колонну два мотоциклиста. В каждом мотоцикле по три немца.

Рощину и его снайперам было сложно за раз убрать столь мотоциклистов. Он про себя посчитал, что их план был не тщательно проработан. Он не винил в этом Зорина, но сомнения в успехе операции ему не давали покоя. Все были рассредоточены по своим местам, и с кем-то связаться не было возможности. Зорин тоже понимал, что успех операции может быть провален, но отступать некуда. И надо начинать, каждый знал, что ему делать.

Конвой поравнялся с их засадой, тогда-то первые выстрелы произвели снайперы. Сразу три мотоциклиста были уничтожены. Конвой остановился, немцы принялись обстреливать придорожную территорию. Партизанам ничего не оставалось, как вступить в бой с немцами. Силы были не равны, преимущество было на стороне немцев. Но партизаны не отступали — Рощин с товарищами из снайперки старались как можно больше убить немцев. Немцы больше всего защищали инженера, которого прятали за обочиной дороги. Зорин с Пахомом решили пробиться на ту сторону дороги и захватить инженера. Им это удалось под прикрытием снайперов. Бой длился часа два, закончился победой партизан. Им удалось захватить машины, в которых было много взрывчатки и стрелкового оружия, а также гранатомёты. Ценой потерь личного состава (в этом бою погибли бойцы Владимир Быстров и ещё трое из их отряда — Вашкевич, Пекарский и Дудко) удалось захватить инженера — он оказался ценным пленным.

В то время как шёл бой, партизаны с лошадиными подводами ожидали в лесу. Все переживали, некоторые стремились на подмогу к товарищам, но их пыл сдерживал командир Аркадий Кухарёнок, назначенный Зориным ответственным за перевоз груза. Когда всё утихло, по сигналу люди с подводами вышли из леса. Они погрузили всё самое необходимое на повозки, а оставшееся вооружение решили уничтожить. Так они и поступили, подорвав автомобили с боеприпасами.

До партизанского лагеря добрались без происшествий. По прибытии весь груз перенесли в укромное место. Помянули погибших товарищей. Зорин произнёс речь в память о боевых товарищах, сообщив, что у них есть взрывчатка и они будут беспощадно бить врага.

Из-за нападения и разгрома колонны с боеприпасами немцы начали облавы в городах и деревнях. Они прочёсывали леса в поисках партизан, и вновь погибло много ни в чём не повинных граждан. Однако партизан так и не нашли. Тела своих товарищей, погибших в том бою, они привезли в лагерь, где на второй день их похоронили с почестями.

После похорон товарищей жизнь в лагере продолжалась своим чередом. Зорин с товарищами разрабатывал план подрыва железной дороги и хранилища с топливом.

В один из погожих дней к вечеру в землянку штаба вошёл незнакомец. Средних лет худощавый мужчина представился майором НКВД Гущиным. Он бесцеремонно бросил на топчан фуражку и присел на табурет, который стоял рядом. Приход майора НКВД удивил и насторожил присутствующих в землянке командиров. Майор догадался, что ему не рады, и, не дожидаясь вопросов от командиров, начал разговор первым.

— Вы удивлены моим неожиданным визитом? Оно и понятно. Вас хотели предупредить о моём появлении в отряде, но я вовремя пресёк эту попытку. Скажу прямо — у вас хорошо налажена охрана лагеря, и проход к вам не из лёгких. Я, майор НКВД Гущин Александр Александрович, уполномочен Центральным штабом РККА довести до вашего сведения следующее: все партизанские отряды входят в единый состав Красной армии. Решение по всем вопросам принимается Центральным штабом РККА. Все ваши боевые операции должны быть согласованы с Центральным штабом. Вот вам подтверждающий документ.

Гущин протянул Зорину листок бумаги с подписями и печатью. Далее он продолжил:

— Я по поводу вашей недавней операции по захвату автомобильного конвоя с вооружением. Скажите, лейтенант Зорин, отчего не всё вооружение было взято из автомобилей? Большая часть этого вооружения была уничтожена.

Гущин ожидал ответа от Зорина.

Зорин спокойно ответил на поставленный вопрос:

— А как бы вы поступили на нашем месте, если у меня четыре подводы, которые были загружены по полной, и четыре погибших товарища, которых надо было доставить в лагерь и захоронить как героев? А то, что подорвали оставшиеся боеприпасы, мы считаем, что сделали правильно — они не должны были достаться врагу.

Ответ Зорина не удовлетворил майора НКВД Гущина.

— Это не ответ на мой вопрос. Вы могли несколько раз вернуться и забрать боеприпасы. Да, жаль то, что погибли ваши боевые товарищи, но можно было захоронить их где-то поблизости. Это та же их родная земля. На вас, товарищ Зорин, мы надеялись — вы офицер и имеете военный опыт, но мы ошибались. Мы — это командование партизанскими отрядами. Вам придётся передать свои дела новому командиру партизанского отряда «Заря» — так теперь будет называться отряд. Его возглавит Голик Иван Георгиевич, второй секретарь горкома партии. Он, кстати, ожидает возле землянки. Иван Георгиевич, зайди в землянку.

В землянку вошёл маленького роста чванный человек. Войдя в землянку, он снял шляпу и поздоровался с присутствующими людьми:

— Доброго дня, товарищи!

— Проходите, товарищ Голик, к столу, вас ознакомят с делами отряда, а после вас представят отряду. А мы с товарищем Зориным побеседуем отдельно на улице. Давайте выйдем, товарищ Зорин.

Гущин, приподнявшись с табурета, жестом указал на дверь. Дождавшись Зорина, они вышли из землянки. Отойдя немного в сторонку, Гущин предложил Зорину закурить.

— Угощайтесь сигареткой, товарищ Зорин. Разговор будет для вас не из приятных.

— Спасибо, но я не курю — бросил.

— Что ж, а я, пожалуй, закурю. Хотел было бросить, да не получается, служба нервная, а курево как-то успокаивает. Много на вас жалоб. К людям местным вы как-то с высока относитесь. Больше уделяете внимания к своим бойцам, которые с вами с самого начала. Да… Начало создания вашего отряда не впечатляет, не отряд, а группа — так, наверное, будет правильно назвать ваш отряд. В июне 1941 года при обороне Августовской границы погибли все пограничники, защищавшие рубежи этой границы. Это был героический поступок погранотряда. Вот только почему-то и как-то удалось выжить небольшой группе пограничников во главе с лейтенантом Дмитрием Зориным? Как же так, лейтенант, в такой мясорубке вы выжили? Даже не контужены, не ранены? Вопросы, вопросы…

Мне давно поручено разобраться в этом вопросе. Я долго искал вашу группу, и вот наконец-то вы передо мной. Правда, от вашей группы мало осталось. Да ничего, мне и этих бойцов будет достаточно. Один погиб, двое где-то в бегах. Мы и их отыщем — вы же нам поможете в этом? А вот и ваших друзей ведут. Сами-то добровольно не желали идти, пришлось под конвоем сопроводить. Ты, Зорин, думал, война всё спишет, до вас ли… Вон оно что твориться на фронте? Да нет, ошибаетесь, до вас. Таких, как вы, много стало. Мы отступаем, у нас нет сил к сопротивлению, но наши люди героически сражаются за Родину. А вас, таких, будем судить военным трибуналом.

Зорин видел, как ведут под конвоем Виктора Рощина, Николая Жогина, Веселуху и кузнеца Пахома.

— А эти при чём, Веселуха и Пахом — их-то за что? Они не пограничники, а партизаны.

Возмущенно произнёс Зорин.

— Эти кто такие? — Гущин пальцем указал на Веселуху и Пахома.

— Так, товарищ майор, сказали, что они тоже из их группы. — Ответил сопровождающий.

— Вам что, защитники униженных, оскорблённых, тоже в лагеря захотелось? А ты что, малой, ещё в герои не наигрался? — Обратился он к Веселухе.

— Нет, не наигрался. Игры у меня больно жестокие. Мы тебе, майор, этих бойцов не отдадим. Так что мотайте по добру по здорову отселе.

— Ты что, парнишка, угрожать мне вздумал? Так тогда и его вместе с ними. — Приказал Гущин.

— Не горячись, майор, ты вот лучше скажи — откуда ты явился? Если вся Беларусь в оккупации, где же твоя доблестная Красная армия? Пахом ошарашил своим высказыванием майора НКВД.

— Ты что, контра, со мной шутить вздумал! Пережиток прошлого, да я тебя на месте расстреляю! Ещё Красную армию осуждает.

Гущин, выхватив из кобуры пистолет, нацелился на Пахома. На шум подошли партизаны, возмущённо высказываясь против майора НКВД Гущина и вставая на защиту Зорина. Люди скрутили майора и его бойцов и заперли в одной из землянок.

Зорин объяснил людям, что к чему. Рассказал, как всё было на самом деле. Люди поверили ему и его бойцам.

— Спасибо вам за понимание. Но только этот майор так дело не оставит. Вам ничего не будет. У вас новый командир, и всё у вас получится. А нам придётся покинуть ваш отряд. Нас рано или поздно отыщут и поставят к стенке. Чего вам из-за нас страдать. Вы и так натерпелись горя и страдания. Бейте врага, мстите за погибших товарищей.Мы уходим.

Группа Зорина, собрав всё необходимое в дорогу и вооружившись, попрощалась с отрядом и отправилась в путь, скрываясь в неизвестном направлении. Веселуха и Пахом также присоединились к Зорину. Через несколько часов новый командир Голик освободил майора НКВД Гущина из заточения. Майор был в ярости, угрожая всех расстрелять, но, успокоившись и выпив, он пришёл в себя. Против партизанского отряда ему не выстоять, и он решил во что бы то ни стало поймать беглецов и судить их по всей строгости военного времени, а в случае неудачи — расстрелять на месте.

Группа Зорина снова осталась одна. По пути к ним присоединился Арешников Игорь. Они шли, как казалось Зорину, наугад, ведомые Веселухой. Веселуха точно знал, где им нужно обосноваться, чтобы ни свои, ни чужие их не обнаружили. Он привёл группу в такую глушь, что Зорину и остальным стало не по себе.

— Славик, куда ты нас завёл? Похоже, здесь только лешие водятся, — удивился Зорин, осматривая окрестности.

— А что, товарищ лейтенант, так и назовём отряд «Лешие», — с иронией произнёс Николай Жогин.

— Да что вы, товарищи, так напугались лесовика? Як он вас тут не закружит, зато мы от врагов наших схоронились, — радовался Веселуха, довольный тем, что привёл их на это необычное место. Вокруг был лес и, как всегда, болото.

— Только как из этого чапыжника выбираться на задания? — спросил Зорин у Веселухи.

За Веселуху ответил Пахом:

— Да как выбираться, командир — в ступе, погоняя метлой, как у бабы яги.

Все дружно рассмеялись над словами Пахома.

— А что, Пахом, нам бы ступа бабы яги пригодилась, — поддержал Зорин, довольный тем, что отряд не раскисает и может шутить и улыбаться. Так на новом месте и обосновалась их партизанская группа, оставив за собой название «Лешие».

Веселуха знал, куда ведёт группу. Всем казалось, что они у чёрта на куличках, но оказалось, что Веселуха всё предусмотрел заранее. От их места не так далеко были две деревни, а рядом проходила железная дорога и лесная дорога. Дмитрия Зорина всё время мучил один и тот же вопрос — откуда Веселуха так хорошо ориентируется на местности. По случаю он задаст этот вопрос Веселухе, пусть при всех расскажет о своём таланте.

— Ещё хочу спросить тебя, Славик, как ты легко ориентируешься на местности? Ты что, всю Белоруссию вдоль и поперёк прошёл?

— Да нет, товарищи, вдоль и поперёк я Белоруссию не прошёл. Просто мне было интересно искать на карте заповедные и непроходимые места. Память зрительная у меня отличная, вот я по памяти с карты вас и вожу по этим местам. Я даже для себя составил свою карту, товарищ лейтенант, вот посмотрите.

Веселуха откуда-то из-за пазухи достал свёрнутый вчетверо лист бумаги и протянул его Зорину. Тот взял из рук Веселухи свёрнутый лист бумаги и, развернув его, был удивлён — как грамотно и подробно была составлена карта. Лейтенант передал карту рядом стоящему Виктору Рощину, тот просмотрел её и одобрительно кивнул головой, передав карту другим. Все по кругу посмотрели карту.

Зорин передал карту обратно Веселухе. Тот не стал брать карту.

— Командир, оставь её себе, у меня ещё одна такая есть. Она тебе пригодится. Если что будет не понятно, то я всё объясню.

— Спасибо тебе, Славик, за такой подарок. Карта нам как раз к стати.

«Лешие» потихоньку обживали новое место. Было решено, что на долгое время они не будут обустраивать место. После какой-то значимой операции им, возможно, придётся менять место. Все долго ломали голову — откуда взялся майор НКВДешник. Рядом не было Красной армии, а именно цель его визита была арестовать их группу. Кто за этим стоял? Кто такой майор Гущин — диверсант или действующий майор НКВД? Много вопросов, но мало было ответов. Было много версий — что к этому могут быть причастны их бывшие товарищи Данила Корж и Глеб Сутырин, но непонятно, зачем им топить себя и остальных. Эту версию отклонили. Оставалось то, что майор и его люди были заброшены в тыл врага, именно самолётом с десантированием группы майора на территорию партизанского отряда.

Первая диверсионная вылазка «Леших» состоялась буквально через неделю после обустройства на новом месте. Рано утром Веселуха, Пахом и Рощин отправились на разведку близ лежащей территории. За версту от их лагеря проходила лесная дорога. Дорога вела к деревне, которая была оккупирована немцами. «Лешие» решили проверить деревню. Деревенька оказалась небольшой. В ней размещался отряд немцев, как им казалось, что их было мало. Пахом решил зайти в деревню под видом местного жителя и разузнать у деревенских, что да как. Так и порешили — Пахома отправить в деревню. Было опасно и рискованно, но это была единственная возможность разведать местность.

Пахом тайком пробрался в деревню. Пройдя меж дворов, он остановил свой выбор на одной из хат. Постучал в окно. В окне кто-то отдёрнул занавесочку, показалось лицо бабушки. Она долго вертела головой, высматривая кого-нибудь за окном. Наконец она разглядела за окном фигуру Пахома, махнула ему рукой, чтобы тот проходил в хату. Пахом, войдя в избу, поздоровался с хозяйкой дома.

— Доброго вам утречка, хозяюшка!

— И тебе доброго, добрый человек! Чего в наши края забрёл? Интересовалась бабуля.

— Да так, мимо проходил, решил заглянуть к вам в хату.

— Небось партизан? А мы вот под немцами живём.

Бабка много чего интересного рассказала. Оказалось, что в их деревне немцы стоят на постое. Охраняют ж/д. мост через реку. Через какое-то время они меняют посты. С этой информацией «Лешие» и вернулись в отряд.

В отряде их прихода дожидались командир Зорин, Николай Жогин и Игорь Арешников. Группа вернулась под вечер. Виктор Рощин доложил командиру всё, что им удалось разузнать от местных жителей. Разглядеть смогли немного и то как-то мельком из далека. Зорин решил, что этой информации не достаточно, что бы приступить к серьёзной диверсионной операции. Было решено двумя группами проследить перемещение немцев. Сколько их находиться на мосту, в какое время меняются посты. Разведка моста и деревни заняла несколько дней. Мост охранялся тщательно, подступиться к нему было сложно. По обеим сторонам моста стояли немецкие посты, по десять человек на каждой стороне. На вооружении у них были пулемёты и пушки. Каждый час по реке проходил катер, и мост имел для немцев стратегическое значение.

Посты менялись в семь утра, когда привозили новую смену, а старая отправлялась в деревню на отдых. Первые четыре часа в деревне немцы спали, а затем начинали бродить по улицам в поисках самогона и продуктов. По словам одной бабули, они всё прибрали к рукам и заставляли жителей варить им самогон. Напившись, немцы начинали издеваться над местным населением: выгоняли их в поле и заставляли рыть окопы, якобы для защиты от набега партизан. В деревне остались одни старики и инвалиды, и над этими стариками издевались.

Партизаны, известные как «Лешие», тщательно готовились к подрыву моста. Они решили уничтожить всех немцев одним ударом. Пришло время действовать, и отряд разделился на две группы. Первая группа, возглавляемая командиром Зориным, отправилась к мосту, в неё вошли Арешников, Жогин и Пахом. Вторая группа, состоящая из Веселухи и Рощина, направилась к деревне, чтобы подорвать немцев. Зорин был уверен, что Веселуха и Рощин справятся вдвоём.

К мосту группа Зорина пробиралась ночью, в два часа, когда все спали. «Лешие» решили, что в это время бдительность на постах падает. Пахом и Зорин несли в рюкзаках взрывчатку, а Арешников и Жогин — провод с взрывателем. Провод был длинным, и одному тащить его было не под силу. Закладывать взрывчатку под мост отправились Зорин и Игорь Арешников, одновременно с этим тянули кабель.

Рядом с мостом берега были выкошены от травы, и пришлось преодолевать этот путь по воде. Взрывчатку разместили в дупле коряги, которую толкали впереди себя. Маскируясь, они то и дело ныряли в воду, как только луч прожектора касался глади реки. Луч прожектора останавливался на коряге, и немец внимательно изучал, что за коряга плывёт по реке. Убедившись, что коряга не представляет угрозы, немец перестал обращать на неё внимание.

Добравшись до места, Зорин и Игорь приступили к закладке взрывчатки. Им нужно было пролезть по опоре до середины моста, что усложняло задание. Весь проход по опоре моста лёг на Игоря Арешникова — он был жилистым парнем. С взрывчаткой в мешке, таща его за собой, ему было сложно передвигаться по опоре. Зорин тащил провод от взрывателя позади Игоря. На всё про всё у них был час. Надо было за этот час установить взрывчатку и успеть самим покинуть место.

Пахом помог по берегу протащить провод до реки. Жогин и Пахом ожидали сигнала от Зорина о том, что можно взрывать. Два раза мигнуть фонариком обозначало взрыв, три — отложить взрыв. С трудом Зорину и Игорю удалось прикрепить взрывчатку на опору к середине моста. Игорь несколько раз соскальзывал с опоры, но с помощью Зорина ему удавалось удержаться. Наконец, они закрепили взрывчатку на опору и установили взрыватель, к которому подключили провод. Дело было сделано. Теперь надо было тем же путём отходить обратно.

Зорину казалось, что всё идёт хорошо, но это только казалось — времени оставалось совсем мало, через двадцать минут под мостом пройдёт немецкий катер. С катера они будут видны как на блюдечке. Они пробирались по мосту, лучи прожекторов скользили по глади реки и берегу. Мост тоже периодически освещали прожектора. В то время как Зорин с Игорем покидали мост, появился немецкий катер. Луч прожектора с катера прошёлся по реке, и немцы заметили партизан. Тут же раздалась сирена с катера, начался переполох, на постах суета, стреляли с моста в воду.

Зорин и Игорь были в воде, берег был совсем рядом. Зорин подал сигнал фонариком, моргнув два раза. То, что они могут погибнуть, им было на тот момент всё равно, только бы не сорвать операцию. Николай Жогин и Пахом приняли сигнал и привели в действие взрывчатку. Взрыв был мощный, мост переломило пополам, осколки от бетонных опор разлетались в разные стороны. При взрыве из немцев никто не уцелел, они все находились в этот момент на мосту и вели огонь в сторону реки.

Жогин и Пахом слышали выстрелы и были уверены, что командиру и Игорю Арешникову не спастись. Николай отключил от взрывателя провод, и они с Пахомом быстренько начали отходить. За кустами послышался знакомый голос лейтенанта:

— Вы что, «Лешие», своих решили бросить, шкуру свою спасаете? Рано нас ещё хоронить. Мы ещё повоюем.

Пахом с Жигиным уже попрощались с командиром и Игорем:

— Да ну на х… Вот черти, да вы не убиваемые! Рады, хлопцы, что вы живы. А теперь дёру от села, ходу-ходу, братцы!

Со стороны деревни тоже прогремел взрыв, только на несколько минут пораньше. Обеим группам давался час на всё. По истечении этого часа должны прогреметь взрывы. У них это получилось.

К деревне Веселуха и Виктор Рощин подкрались к тому же часу, с двух до трёх. Им удалось пробраться к двум домам, в которых находились немцы. В это время немцы крепко спали. Рощина удивило, что у них не были выставлены посты, видимо, они были уверены, что их никто не тронет. Может быть, посты и были, но постовые просто в это время заснули. Виктор и Славик у каждого дома заложили взрывчатку, прикрепили к взрывчатке гранаты. К кольцам гранат привязали верёвочки. Отползли на расстояние от взрыва и в нужный момент дёрнули за верёвочки. Дома с немцами находились поодаль от остальных домов, и могло только взрывной волной незначительно повыбивать стёкла в окнах домов.

Рощин и Веселуха уже направлялись в сторону лагеря. Всё, что происходило на мосту, они узнают позже. А пока что они себя и товарищей считали победителями в этой операции. Они слышали взрыв на мосту, а ещё до взрыва стрельбу. Стрельба им показалась провалом операции. Но после стало ясно, что всё прошло успешно.

В партизанский лагерь вернулись обе группы в целости и сохранности. Все были довольны успешно проведённой операцией. Теперь им надо было отсидеться какое-то время, а после отдыха готовить новую вылазку на врага. Всё было бы хорошо, но немцы после такой диверсии начнут прочесывать близлежащую местность.

Зорин надумал покинуть это место и перейти на более дальнее расстояние от населённых мест. С этим он и обратился к отряду:

— Я вот что подумал, может нам сменить место и уйти поглубже в лес. Немцы наверняка начали прочесывать близлежащую местность.

Первым высказался Веселуха. Так как он привёл отряд на это место, ему и ответ держать:

— Да нет, товарищ командир, не стоит менять место. Немец не полезет в болото. Наше место со всех сторон окружено болотом. Так что не стоит беспокоиться. Вот что касается огня и курева, то с этим надо повременить. Пока всё не успокоится. Посторонний запах в лесу чуется на большое расстояние.

После такого ответа Веселухи все успокоились. Приняли к сведению запрет на дым от костра и курева. Отряд был измотан проведённой успешной операцией, и всем хотелось побыстрее лечь спать. Будет новый день и новые события.

Проспали почти день. Разбудили их выстрелы и лай собак. В лесу проводилась операция по поимке партизан. К этой операции привлекли карательный отряд СС «Дирлевангер», которым руководил… Штурмбаннфюрер СС Оскар Дирлевангер. Отряд штрафников состоял из браконьеров и уголовников. "Лешие" не предполагали, с кем им придётся столкнуться. Отморозкам СС "Дирлевангера" было всё ни по чём, их было не остановить никакой преградой. Браконьерам болото не было преградой. Они вязли в трясине, тонули, но всё равно упорно шли к цели.
Зоринцам пришлось по-быстрому собраться и отходить дальше в лес. Лай собак становился всё ближе к расположению их лагеря....
- Вот же суки. Как они нас вычислили? Или наугад прут?
Коля Жогин был не в себе от злости. Никак он и его друзья этого не ожидали.
- Как же, Славик, так получается, что эти фашисты прут по болоту, как по дороге?
Высказал своё недовольство к Веселухе Зорин.
Веселуха был в отчаянии от того, что он остался виноватым, что не мог предположить, что и фашистам море по колено.
- Да я, товарищ командир, не предполагал, что среди немцев есть такие отчаянные гады, что прут через все преграды.
- Ладно, Славик, не переживай. Ты здесь ни при чём. Теперь веди нас подальше от этого места. Жаль оставлять то, что уже налажено. Столько трудов пропадает. Берите всё то, что можно взять с собой. На лошадках перевезём тяжёлое. Бой принимать бессмысленно, мы не знаем, сколько их. Отходим, братцы, пока они нам на пятки не наступили.
"Лешие" отходили в глубь леса подальше от их преследователей. Веселуха по своей карте вёл отряд. Он вдруг рукой остановил отряд.
- Стойте! Слышите, лая собак не слышно? Через второе болото не прошли. Надо переждать, пока не так далеко отошли.
Все прислушались. И в самом деле не было слышно лая собак.
- Почему они взяли с собой собак?
Задался вопросом Виктор Рощин.
- Собаки своим лаем выдают себя, значит, дают повод принять оборону или отходить. - Рассуждал Рощин.
- Да кто его знает, что у фрица на уме. - Ответил Зорин. - Ладно рассуждать. Давайте переждём, только будьте все начеку. Надо, на всякий случай, отвести коней подальше, а самим принять оборону, чтобы не быть застигнутыми врасплох.
Так они и поступили - отвели коней на дальнее расстояние, а сами приняли оборону.
- Командир, может нам выйти на разведку, проверить, что там впереди. - Предложил Жогин.
- Валяй, только осторожно. Если что, отводите их в сторону. Возьми с собой Игоря.
Дал согласие Зорин на предложения Коли Жогина.
Жогин и Игорь Арешников отправились в разведку. Пробирались скрытно и осторожно, чтоб не быть замеченными врагом. Дошли до места их лагеря. Там всё было тихо и поблизости никаких звуков. Что это значило? То ли немцы выжидают, когда партизаны обнаружат себя, то ли им не удалось преодолеть второе болото и они пошли в обход. Вернувшись обратно к отряду, Жогин так и доложил Зорину. Решили переждать несколько дней, а после снова разведка местности. И только тогда можно будет возвращаться обратно в лагерь.
Отряд "Дирлевангер" столкнулся с непредвиденным препятствием - болотом, через которое им не удалось пройти. Они потеряли несколько бойцов, там же в болоте гибли собаки - всех засосала трясина. Решено было отходить от этого места. Егеря отряда "Дирлевангер" не смогли вычислить расположение партизанского отряда, за что и поплатились смертью. Их расстреляли за невыполнение приказа. После провалившейся попытки найти партизан, отряд "Дирлевангер" сжёг деревни вместе с их жителями. Те деревни, что находились ближе к мосту.
Зоринцы решили жестоко расправиться с теми, кто принадлежал к отряду "Дирлевангер". Найти и уничтожить зверя, покарать за смерть ни в чём не повинных женщин, детей и стариков. Смерть фашистам! Такую клятву дали себе "Лешие". Оставалось одно - вычислить расположения отряда "Дирлевангер".
Отряд СС "Дирлевангер" размещался в городе Белосток. Во время их прибывания в Белостоке жители подвергались избиению, женщин насиловали. Грабежи происходили ежедневно - отбирали имущество и скот. К этим извергам были посланы на подмогу ещё не менее отмороженные садисты из числа охотников за партизанами "Ягд-команда". Формирование состояло из отбросов русского общества, уголовников и тех, кто ненавидел Советскую власть. В основном предпочтение было егерям и лесникам. Руководил всем этим сбродом Николай Мартыновский. Задача группы - влиться в ряды партизан и подпольщиков, после их разоблачения безжалостно карать. Рейды по уничтожению партизан продолжались. И немцам удавалось найти и уничтожить партизанские отряды.
В один из рейдов разведгруппе "Леших" удалось в пригороде Белостока захватить языка, а тот язык оказался русским из отряда "Ягд-команды". "Лешим" удалось выбить всю информацию про отряд СС "Дирлевангер" и их команду егерей "Ягд-команду". Они решили навестить непрошенных гостей. Хотя их численность намного уступала отрядам отморозков, но ненависть к извергам дала повод отомстить за всех невинно убиенных. Готовились к этому тщательно, языка решили пока не убивать. Он им ещё пригодится проникнуть в "Ягд-команду" да заодно, если повезёт, навестить и "Дирлевангера". Все повадки несения службы в "Ягд-команде" были проверены не один раз. Решили втереться в доверие и проникнуть в само логово врага по признаку "ненависти к советской власти". Рекомендателем должен стать тот самый захваченный язык.
Пленного звали Сергей Гегеня, в "Ягд-команде" он носил погоняло "Геня". Службу "Геня" нёс в разведотряде. Он согласился провести Виктора Рощина и Игоря Арешникова в "Ягд-команду", но поставил свои условия.
- Я сделаю, как вы хотите, но у меня к вам просьба. Первое - принять меня в свой отряд, второе - не выдавать НКВД. Вы хотите проникнуть в отряд под видом ненавидящих коммунистов и ярых борцов против Советской власти - это у вас не прокатит. Только посмотрите на Рощина и на Игоря - "вылитые фрицы"... Легенда будет такая.
"Геня" изложил свою версию легенды на Рощина и Игоря Арешникова.
- Вы только гляньте, они оба сойдут за немцев. Поступим так: Мы все вместе оказались в плену у партизан. Я случайно оказался вместе с немецкими диверсантами из "Дирлевангера", которых немцы под видом гражданских пустили по следу партизанского отряда. Так же, как и мою разведгруппу послал "Ягд-команда". Нам удалось бежать с моей помощью. Эти фрицы - один из них фельдфебель Оскар Вебер, а другой рядовой (шютце) Йохан Берг в нашем побеге приняли активное участие. Вот как-то так я изложу свою версию своему командиру. Это должно сработать. Если вас смущает будут или нет проверять, есть такие солдаты в отряде "Дирлевангер", то этого не будет. Всем плевать на этот сброд. У нас с ними давняя вражда. Хотя и мы не лучше этого сброда. Придерживайтесь меня, и всё пройдёт удачно. А после делайте своё дело. Уничтожьте этих ублюдков.
В отряде "Леших" наступила пауза. Первым, как всегда, высказался Зорин.
- Хорошо всё изложил, "Геня", попробуем тебе поверить. Если что пойдёт не так, то пуля всегда возле твоей головы пролетает. То, что касается принять тебя в свой отряд - вот после выполнения задания по уничтожению отрядов "Дирлеванген" и "Ягд" мы посмотрим, что с тобой делать. Сегодня обсудим все детали, а завтра в ночь покинете лагерь.
После обсуждения плана по внедрению группы Рощина, к Зорину подошёл Николай Жогин.
- Командир, ты что и в самом деле доверяешь этому уроду своих людей? И ты веришь, что "Геня", твою же мать, не выдаст наших парней.Ещё он просится к нам в отряд, а ты на это повёлся?
Зорин спокойно выслушал все претензии в свой адрес.
- Да не кипишуй, Коля, если всё пройдёт не так, как надо для нас, мы избавимся от "Гени". Он же не знает, что есть ещё один план.

Группа Рощина покинула лагерь "Леших" вечером. Рощин хорошо изучил обратный путь, и к ночи они добрались до города. В расположение "Ягд-команды" они попали около четырёх часов ночи. "Геня" успешно прошёл по отзыву на пароль вместе с Рощиным и Игорем. За чужаков "Геня" должен был ответить перед командиром.

Долго ждать командира не пришлось. Перед ними, словно из-под земли, появился здоровенный бугай под два метра ростом. От пьянки он качался из стороны в сторону.
- Во. "Геня" появился! Ты где, сука, блудишь? А это что за черти с тобой?
"Геня" всё рассказал, как было задумано по плану. Командир, погоняло которого было "Шульц", взял за ворот Игоря и подтянул к себе.
- Ну что, глухая тетеря, в яб** желаешь получить?
Кулак детины прошёл вскользь по лицу Игоря, и он отшвырнул его в сторону. Очередь дошла и до Рощина. Рощин не растерялся и во весь голос заорал на "Шульца" по-немецки:
- Du dreckiges Schwein, wie kannst du es wagen, deine Hand gegen einen Wehrmachtssoldaten zu erheben? (Ты, грязная свинья, как ты посмел поднять руку на солдата Вермахта?)
"Шульц" ни хрена не понял, что ему сказал Рощин. Он вновь обратился к "Гене":
- Ну что, "Геня", и что он мне сейчас сказал? Давай переведи. И кто он есть такой, чтоб мне чего-то поперёк говорить? Дай я и ему по харе заеду. Немчура х...а.
- Остынь, "Шульц", я же тебе про них всё рассказал. Чего тебе ещё надо?
- Говоришь, чего надо? Самогону и девку хочу! А с этими сам занимайся, завтра их куда-нибудь на вылазку спровадим.
"Шульц" и ещё пятеро пошли в город искать самогон и девок.

"Ягд-команда" располагалась в двухэтажном доме, который служил им казармой. Где-то неподалёку находились и "Дирлевангеры". Удивительно, но на посту их не обыскали. Все поголовно были пьяны, поэтому и прошли все неприятности стороной.
Рощин решил действовать сразу, не тянуть время, пока весь этот сброд находится в пьяном угаре. Время подорвать их к еб...е матери...
Игорь опомнился от неожиданного удара "Шульца". Под прикрытием "Гени" они заложили взрывчатку по той же схеме, что и подрывали дома в деревне. Только тут расставили растяжки. А сами в это время покинули дом и отправились к дому, где находился отряд "Дирлевангер". Немецкий пригодился, и им удалось пройти в расположение дома. То же самое творилось и в этом доме: пьяные, ничего не соображающие рожи фашистов. Они что-то орали, прославляя немецкую расу и самого фюрера.
Рощин представился попавшемуся ему пьяному солдату и дал тому нагоняй:
- Was für ein Abschaum erlauben Sie sich, so vor Sergeant Major Oscar Weber zu stehen? (Ты что, мразь, себе позволяешь в таком виде стоять перед фельдфебелем Оскаром Вебером?)
Это не понравилось немцу, и он сразу же перешёл к кулачному бою. Рощин увернулся от удара и с левой заехал немцу в челюсть. "Геня" успел отвести Рощина и Игоря от драки. Немцы не понимали, с кем и к чему началась драка. Молотили друг друга, так и не поняв, с чего всё началось. В это время "Геня", знавший расположение дома, заложил мину с часовым механизмом. Они тайком выбрались из дома. Первый взрыв прозвучал, когда они находились на окраине города, ближе к лесу. Взорвался дом с отрядом "Дирлевангер", в котором было 30 немцев. После прогремел взрыв и в "Ягд-команде" — 40 человек отправились в ад.

После проведённой операции Виктор Рощин выскажет своё мнение:
- Так не бывает, чтобы всё время везло... Мы прошли сквозь стену ада, в котором не должны были выжить, но обстоятельства и товарищ-случай нам помогли. Просто-напросто они в этот день что-то отмечали и были вдрызг все пьяные. Ещё я хочу сказать за нашего пленного "Геню" — он прошёл испытание, лично заложил мину и подорвал её. Так что я за то, чтобы его принять в отряд.

"Лешие" думали иначе, не спешили принимать предателя. Собравшись в землянке, обсуждали предложение Виктора Рощина принять в отряд "Леших" предателя "Геню".
Первым высказался командир Зорин:
- Я против того, чтобы этот предатель и душегуб был принят в наш отряд. Не факт, что подрыв был именно тех зданий, в которых находились немцы.
Зорин исподлобья посмотрел в сторону Рощина.
- Что так смотришь на меня, командир, с недоверием? — Рощин догадался, что командир в чём-то сомневается.
- Вот ты, командир, сомневаешься в нас с Игорем. Я не беру в счёт того, что вы все его назвали предателем. Вам решать этот вопрос. Я точно в нём уверен, несмотря на то, что он такой гад.
- Витёк, тут дело не в том, ты веришь или не веришь. Вы с Игорем не видели, те ли самые дома взлетели на воздух. Может, он както предупредил своих. Они дали вам шанс уйти и этим самым довести их до отряда. — Николай Жогин высказал своё мнение.
- А что, может и в самом деле так оно и было... Мы только слышали взрывы, но их не видели... — начал сомневаться и Игорь Арешников.
Сомнения начали появляться и у Виктора Рощина. Их разговор нарушил вбежавший в землянку Веселуха. Он в это время находился в дозоре и заметил, как к ним пробираются фашисты.
- Братцы, немцы нас окружили! Уходим, пока не поздно.
Догадки отряда "Леших" подтвердились. Надо было принимать быстрое решение для отхода. Времени было мало, брали с собой всё самое необходимое. Рощин выдвинул требование, что он сам лично расправится с предателем "Геней". Был у него ещё рисковый план отвлечь немцев. Он решил использовать себя как немецкого офицера, попавшего в плен к партизанам. Он попросил Пахома набить ему морду, чтобы было всё естественно. Чтото обсуждать было некогда. Пахом, не раздумывая, сильно ударил Виктора, и тот с окровавленным лицом упал на землю. Тело казалось бездыханным. Зорин спросил Пахома:
- Жить-то будет?
Тот, склонившись над телом Рощина, осмотрел его внимательно и ответил командиру.
- Што зім будзе.
Все уже привыкли к белорусскому говору и легко понимали и даже сами могли разговаривать на белорусском языке. Игорь Арешников тоже рвался пойти с Рощиным, но его Зорин не отпустил. Да и в том, что Виктор поступил правильно, было много сомнений.
В то время как отряд "Леших" суетливо по-быстрому старался уйти из лагеря, Коля Жогин выбрал момент расправиться с предателем "Геней". Ворвавшись в землянку, где под арестом находился "Геня", Николай Жогин обнаружил того спокойно спящим на нарах. Даже шум вбежавшего в землянку Жогина не разбудил спящего «Геня» — так звали спящего мужчину, и Коля, не раздумывая, вонзил нож в его тело. «Я ударил его ножом еще три раза», — с горечью вспоминал он. Затем, так же быстро, он поспешил догнать своих товарищей.

Группе «Леших» удалось отойти на безопасное расстояние от лагеря. Им удалось преодолеть самое страшное болото. «Веселуха и Пахом заранее подготовили этот путь отхода, словно предчувствуя, что немцы не оставят их в покое. Так что это пригодилось, и единственный способ спастись — это надеяться на это», — думал Коля.

В лагере раздавались выстрелы и крики на немецком и русском языках. Было ясно, что немцы в очередной раз прочесывают лес двумя отрядами: «Дирлевангер» и «Ягд»-бригада.

Немцы были в ярости из-за того, что они снова потеряли партизанский отряд. Они прочесали всю прилегающую территорию и добрались до самого болота. Первые три попытки пересечь болото оказались неудачными. С первой попытки те, кто решил пройти, увязли в трясине. Так было и с остальными попытками. По меньшей мере пятнадцать солдат «Ягд- команды» были затянуты в трясину.

Немцы из зондеркоманды СС «Дирлевангер» сами не пошли в болото. Именно егеря из «Ягд-команды» считались расходным материалом, и их ошибки привели к их собственной гибели.

Виктора Рощина заметили не сразу. Один из «Дирлевангеров» обнаружил его тело, лежащее в крови. Он ткнул дулом винтовки в грудь Виктора и что-то крикнул Гансу, когда тот проходил мимо.
«Ганс, кажется, нашел здесь партизана». («Hans, there seems to be a partisan here».)
Он снова ткнул Виктора дулом винтовки в грудь. Придя в себя, Виктор открыл глаза и увидел стоящего над ним немца.

[«Hans, er kam zur Besinne». («Ганс, он пришел в себя».)

Подошел Ганс, и в партизане он узнал пленного немца, который вместе с двумя другими, как будто из группы егерей, посетил их группу. Виктора подняли, усадили на землю и стали спрашивать, куда подевались партизаны. Ганс придвинулся к Виктору вплотную, начал трясти его за рубашку, плеваться и кричать:

«Arschloch, wen willst du ficken?» («Мудак, кого ты хочешь подмять?»)

«Sag mir, Schlampe, wer bist du?» («Скажи мне, сука, кто ты такая?»)

Виктор попытался что-то сказать Гансу, но слова были едва произнесены — так сильно болела скула.

«Herr Scharführer, ich habe Ihnen nichts zu antworten. Ich bin der von Partisanen gefangene Hauptfeldwebel Oskar Weber. Meine Begleitgruppe wurde auf einer forststraße angegriffen. Ich habe durch die Explosion das Bewusstsein verloren. Ich bin in einem Partisanenlager aufgewacht. Wahrscheinlich sind alle, die mich begleitet haben, gestorben. So bin ich bei den Partisanen gelandet».

«Герр шарфюрер, мне нечего вам сказать». «Я старший сержант Оскар Вебер, взят в плен партизанами. Моя группа сопровождения подверглась нападению на лесной дороге. Я потерял сознание из-за взрыва. Я очнулся в партизанском лагере. Все, кто сопровождал меня, вероятно, погибли. Итак, я попал в плен к партизанам».

Ганс Хоффман был в ярости. Ему хотелось задушить этого наглого партизана или немца. Акцент Рощина был очевиден, хотя он превосходно говорил по-немецки. Ганс не настолько наивен, чтобы не уловить акцент в произношении Виктора. Ганс немного успокоился, хитро прищурился и смягчился. Ехидно улыбаясь, он спросил Виктора:

«Herr Sergeant Major, wo kommt er her und welchen Akzent setzt er in seinem Gespräch? In welchen Einheiten diente sein Kommandant? »
Cержант-майор, откуда он родом и какой акцент использует в разговоре? В каких частях служил его командир? — Хотели бы вы его увидеть?
Ганс говорил с Виктором так, как будто обращался ко всем, кто был ему близок. Вот почему его речь была такой сбивчивой. Это было так, как будто он разговаривал не с Виктором, а со своими коллегами, которые подошли к ним из любопытства. Несколько других немцев из отряда «Дирлевангера» стояли полукругом вокруг них, некоторые из них дразнили Ганса.

«Hey, Herr Scharführer, vielleicht nehmen Sie ihn in die Arme und liefern ihn in unser Hauptquartier. Egal wie Sie es sagen, alles ist in Ordnung. Wir müssen Mitgefühl und Mitgefühl zeigen[»](fix:: Эй, герр шарфюрер, может быть, вы сможете забрать его и отвезти в наш штаб Что бы вы ни говорили, все в порядке "Мы должны проявить сострадание и милосердие".

Все засмеялись, как жеребцы, над этой «шуткой». Гансу это явно не понравилось, и он был очень зол на того, кто над ним подшутил. Этим человеком оказался его друг Отто Бенц, который первым нашёл Виктора Рощина. Щеки Ганса побагровели от ярости, и он направил дуло пистолета в сторону Отто, крича ещё громче, чем на Виктора:

— Fahr zur Hölle, du Geschöpf! Leck mein Schokoladenauge! (Иди к чёрту, тварь! Лижи мой шоколадный глаз!)

Повернувшись спиной к Отто, Ганс, чуть нагнувшись, похлопал себя по заднице и произнёс:

— Ich werde diese Schlampe töten! (Я убью эту суку.)

Разгневанный Ганс провёл дулом пистолета по лицу Отто, и тот отпрянул в сторону от разгневанного друга. Выдернув одного из группы, Ганс скомандовал:

— Packten ihn und zerrten ihn zur Basis! Wir werden herausfinden, wer er ist — Deutscher oder Partisanenspion. (Схватил его и потащил на базу! Мы узнаем, кто он — немецкий или партизанский шпион.)

Солдат не стал пререкаться, и они с ещё одним солдатом подхватили Виктора под руки и повели в сторону города. Виктор шёл, ковыляя, делая вид, что его крепко побили партизаны. Остальные немцы тоже отходили, и «Ягд-команда» следовала за ними. Попытка поймать и уничтожить партизан провалилась и на этот раз.

Бездыханное тело предателя «Гени» нашли в землянке. Немцы забросали землянки гранатами, а лагерь был разбомблён и сожжён. Виктора то и дело бросали на землю, заставляя передвигаться самому. Приходилось изображать себя немощным, но он старался изо всех сил. Кто-то из «Ягд-команды» сломил ему тонкое деревце для опоры, и так он брёл, падая и поднимаясь, до самого города. Немцы всякий раз пинали его и, тыча дулом автомата в грудь, заставляли подниматься и идти дальше. О том, что ждёт его дальше, он не мог себе представить. Что он им будет объяснять, где и под чьим руководством служил? Надо было придумывать сейчас, иначе на месте будет поздно.

Из школьных воспоминаний ему вспомнился рассказ учителя немецкого языка о немецком городе, в котором жила его родня. Сам учитель был немцем, и из его рассказов о Германии и о своей родне Виктор придумал себе легенду.

Он просто на абум, что первое на ум пришло, назвал себя служащим почтовой охраны, не имея представления, что это такое. Ганс Хофман внимательно слушал рассказ Оскара Вебера, стараясь не перебивать рассказчика, чтобы дать тому шанс доказать, что он не является партизаном.

О том, что мало помнит о себе, Виктор Рощин сослался на потерю памяти из-за сотрясения мозга. Как он говорил, партизаны тоже больше били его по голове, желая узнать секретную информацию. Гансу не нравилось, что человек так мало о себе помнит. Даже если, как он утверждает, у него и было сотрясение мозга, то всё равно он должен помнить больше событий из своей жизни. Хорошо помнил Оскар лишь одно — родителей, сестру, брата и город, где он родился и жил. Помнил прошлое, а вот настоящее, связанное с военной службой, вспомнить не мог. Ганс высказал Оскару своё недоверие и то, что тот, на его взгляд, что-то мутит. При всём раскладе он похож на партизана.

— Ich glaube dir nicht, Oscar, dass du dich nicht an deine Militäreinheit erinnern kannst. Wer ist Ihr Kommandant? Benutzen Sie Ihr Gehirn und sagen Sie zumindest den Namen Ihres Kommandanten. (Я не верю тебе, Оскар, когда ты не помнишь свою воинскую часть. Кто ваш командир? Включите свой мозг и хотя бы назовите имя своего командира.)

Виктору стало не по себе. Он понимал, что у него нет никаких аргументов и доказательств, что он является тем самым Оскаром Вебером. Он оказался в глубокой заднице.

Ганс приказал запереть Оскара в сарай. Из разговора немцев он понял, что к ним приезжает сам штурмбаннфюрер СС Оскар Пауль Дирлевангер, и тот сам решит, что делать с этим то ли немцем, то ли партизаном. Виктору и самому хотелось бы знать, почему так долго с ним возятся. Он устал от побоев и не ясности, лучше бы сразу пулю в лоб, чем так мучиться.

Конец мучениям Виктора пришёл неожиданно, как говорится, откуда не ждёшь. В один из дней дверь сарая приоткрылась, и это был не охранник, а один из «Дирлевангеров». Оглядевшись по сторонам, тот бросил Виктору скомканную бумажку, закрыл двери на замок и удалился. Виктор развернул бумажку и прочёл следующее сообщение: «Genosse, ich weiß, wer Sie sind. Du hast dich an die Antwort an Hans erinnert. Sie sind Sergeant Major Oscar Weber, der bei der GFP – Secret Field Police – gedient hat. In den Einheiten Sicherheit der Feldkommunikation. Ihr Kommandeur ist Hauptmann Hans Deiss. Hier endet die Erinnerung, aber vielleicht haben Sie ein wichtiges Paket überbracht. Sie erinnern sich auch nicht daran, wohin es geliefert werden sollte. Dein Freund». (Товарищ, я знаю, кто вы. Ты вспомнил ответ Гансу. Вы — сержант-майор Оскар Вебер, служивший в GFP — тайной полевой полиции. В подразделениях охраны полевой связи. Ваш командир — капитан Ганс Дайс. На этом воспоминания заканчиваются, но, возможно, вы доставили важную посылку. Ты также не помнишь, куда её должны были доставить. Твой друг.)

Это потрясло Виктора, он никак не ожидал, что такое может случиться. Оставалось понять — кто же этот друг, подпольщик или кто-то сочувствующий ему? Он решил немного потянуть время. Сразу такую новость нельзя было говорить Гансу. Начались бы догадки, подозрения, а так — как бы вспомнил, память прорезалась.

На четвертые сутки Виктор постучал в дверь и попросил охранника, чтобы тот передал Гансу, что он вспомнил что-то важное. Охранник передал слова Виктора Гансу, и тот не заставил себя долго ждать, сразу пришел к Виктору.

— Sie sagten, Ihr Gehirn sei klarer. Speicher wiederhergestellt. Ich hoffe, ich habe mich an etwas Wichtiges erinnert. Wieder kein Unsinn. Ich höre dir zu, Oscar. (Ты сказал, что твой мозг стал более ясным. Память восстановлена. Надеюсь, ты вспомнил что-то важное. Опять же, никакой ерунды. Я слушаю тебя, Оскар.)

Виктор рассказал Гансу всё слово в слово, как было в той записке. Ганс, выслушав Виктора, изменился в лице. Он поверил Виктору, к тому же человек из такой структуры может принести немало хлопот «Дирлевангеру» и лично ему, Гансу. Но было ещё одно «НО» — кто бы это мог подтвердить. Надо было ждать приезда шефа штурмбаннфюрера СС Оскара Пауля Дирлевангера. Ганс сообщил об этом Оскару Веберу, но при этом снял охрану и перевёл Его поместили в казарму. Через неделю прибыл штурмбаннфюрер СС Оскар Дирлевангер — самый жестокий палач, один вид которого внушал страх. Даже его бригада, состоявшая из самых отпетых личностей, боялась этого человека. Встреча Виктора с этим чудовищем не предвещала ничего хорошего.

Виктор предстал перед палачом. Оскар Дирлевангер обошёл вокруг него, с презрением глядя в глаза. Отвернувшись, он со всей силы ударил Виктора в челюсть, и тот упал на пол. Штурмбаннфюрер продолжал избивать его ногами, после чего приказал вынести тело на улицу. Виктор лежал весь в крови, корчась от боли.

Оскар Дирлевангер связался по рации со штабом ГФП, объяснив, что к ним попал некий Оскар Вебер, который утверждает, что является служащим Тайной полевой полиции, подразделением «Охрана почтовых сообщений», а офицер Ганс Дайс — его командир.

Через день пришло сообщение от ГФП, подтверждающее, что сержант-майор Оскар Вебер действительно служил в «Почтовой безопасности». Однако уже несколько месяцев с ним не было связи. По данным разведки, Оскар Вебер попал в плен к партизанам. Если это тот самый Оскар Вебер, то отнеситесь к нему достойно, и они уже выезжают.

Оскар Дирлевангер приказал Гансу привести в чувство Оскара Вебера, так как ему не хотелось сталкиваться с ГФП. Виктора привели в чувство, и если возникнут вопросы о его внешнем виде, то был заготовлен ответ: во всём виноваты партизаны, которые подобрали его при нападении на отряд.

Капитан Ганс Дайс сам приехал за Оскаром Вебером. Хотя лично он не был знаком с фельдфебелем Вебером, но встречался с ним, передавая важные секретные пакеты. Капитан Дайс признал Оскара Вебера, хотя это было нелегко — лицо Оскара напоминало отбивную. Настоящий Оскар Вебер погиб при обстреле его группы партизанами, и сходство их было почти идентичным. У капитана Ганса Дайса не было сомнений, что это их человек. Капитан не желал ни минуты оставаться в этом гадюшнике с отбросами рейха.

Так для Оскара Вебера началась новая жизнь. Жалел ли Виктор Рощин о том, что выбрал такой путь? Наверное, нет. Теперь он точно знал, что может принести Родине пользу. Он часто вспоминал его отряд «Лешие» — все ли живы, здоровы и как они бьют врага?

С тех пор как Виктор Рощин, он же Оскар Вебер, попал в нацистскую организацию ГФП — Тайную полевую полицию, прошло два месяца. За это время многое изменилось в партизанском отряде «Лешие». Зорин, собрав отряд, выдвинул своё предложение:

— Вот по какому поводу я вас собрал. Я думаю, что нам надо принять в отряд пятерых бойцов. На этом, наверное, и остановимся. Что скажете?

Первым ответил Коля Жогин:

— Нас, конечно, маловато, и пополнение не помешает. Согласен с тобой, командир, что лишку народа ни к чему. А вот ещё пятерых принять в отряд «Леших» будет самое то.

— Вот Коля поддержал моё предложение. Кто ещё что скажет?

Зорин обвёл взглядом остальных бойцов отряда. Свой взгляд он остановил на Пахоме.

— А что я — я как бы тоже не против. Оно, конечно, нас маловато. Вон какие налёты на фашистов совершаем, а так, может, ещё больше будем делать налётов.

Пахом, закручивая цигарку и высказывая своё мнение, так ни разу не взглянул на командира. Остальные поддержали предложение Зорина. Лишь Веселуха поинтересовался:

— А кого мы в отряд принимать будем? Я понял, что людей, но опять же вопрос — каких людей? Умеют ли они держать оружие в руках и вообще кто они такие?

— Я ожидал этого вопроса. Я не знаю, кто будут эти люди, мы ещё таких не встретили. Я на будущее решил с вами обсудить этот вопрос. Думаю, что кто-то нам на пути встретится. А теперь вернёмся к самому важному для нас заданию.

Все поняли, о чём говорит командир. Задание для «Леших» было не простое — налёт на ж/д станцию Лапы. Подрыв моста, если повезёт, то и станцию с ж/д составом подорвать. Через этот ж/д путь проходят грузы из Германии. Этим налётом они лишили бы немцев важного для них ж/д пути.

После того как все точки на карте были расставлены, было решено ещё раз тщательно разведать местность и узнать от подпольщиков точное прибытие эшелона с техникой и солдатами. Связь с подпольщиками они наладили благодаря командиру партизанского отряда «Красных Мстителей» Михасю Вуячичу. Отряд Вуячича насчитывал 100 человек и входил в состав объединённых партизанских отрядов, где связь поддерживалась с Центром. Отряд «Лешие» не входил в эту систему. Партизаны их называли «Дикие партизаны».

Зорин и его бойцы вспоминали Виктора Рощина. Как он там? В такой не простой замес себя подставил? Зорин нашёл, через кого можно было передать ту важную информацию, которую получил Виктор, будучи в «плену» «Дирливангера».

Через подпольщиков они вышли на немецкого солдата, служившего в бригаде «Дирливангер». Им оказался немецкий коммунист Теодор Каульбах, который в Германии был приговорён к шести годам тюрьмы за браконьерство. Так он и попал в бригаду штрафников-браконьеров «Дирливангер». Он тщательно скрывал то, что он коммунист. Если бы это раскрылось, то его ждала смерть. А так он мог приносить пользу Коммунистической партии СССР, рискуя жизнью.

«Дирливангеры» как ни старались, но им не удавалась поймать и уничтожить отряд «Леших». При столкновении с «Лешими» «Дирливангеры» несли существенные потери. Для Ганса Хофмана и Оскара Дирливангера было за честь уничтожить нечистую силу «Леших». Но пока что всё было безуспешно, это приводило их в ярость. «Лешие» тщательно скрывались. Подойти к ним было невозможно — их окружали болото, леса и две реки.

Почти всё было готово к налёту на ж/д станцию Лапы. Подпольщики передали в отряд «Леших» точное прибытие воинского эшелона. Представление о воинском эшелоне «Лешие» имели смутное, но отступать было некуда. На этот раз эшелон перевозил стратегический груз — тридцать вагонов, в которых находилась военная техника — танки, машины и дизельное топливо. Также в эшелоне перевозились солдаты. Была усилена охрана поезда, впереди паровоза была прицеплена платформа с пушкой, солдаты на платформе имели пулемёты и другое вооружение. Всё охранялось тщательно, ни с какой стороны незамеченным к эшелону не подобраться. Была еще одна сложность — мост тоже, как и станция, тщательно охранялся. Как и в прошлый раз, по реке было не пройти, по берегам тоже стояла охрана.

Зорин с отрядом решили, что пройдут рекой, как в прошлый раз, когда разведка показала, что мост с воды не охраняется. Но в последние дни всё изменилось — немцы выставили караулы по берегам реки. Зорин был в отчаянии — операция срывалась. Что делать? Этого они не ожидали. И тут всем на помощь пришёл Пахом.

— Да что вы сразу в панику бросились. Дело-то плёвое. Не мост, так ж/д путь подорвём в другом месте — я даже знаю где. Не по всему же пути они расставили охрану. Наша задача поезд под откос пустить, а мы всё о мосте и станции гутарим. Вот поди-ка сюда, командир, я тебе на карте место укажу, где взрывчатку заложить.

Перед Пахомом на столе была разложена карта. Все подошли к столу и уставились в карту.

— Вот смотрите, этот участок ж/д полотна надо заминировать.

Пахом ткнул пальцем в ту точку, Куда будет заложена взрывчатка

- Пахом, как мы не пропустим эшелон? — поинтересовался Игорь Арешников.

- Игорь, это просто. Кроме него, по этому пути другой поезд не пройдёт.

Пахом не случайно выбрал это место. В том районе по обе стороны железной дороги густой лес, и машинист паровоза вынужден набирать максимальную скорость, чтобы проскочить опасный участок. Пахом предположил, что немцы везут ценный груз, а риск всегда присутствует в таких местах. Он указал на карте место между постом Рациборы и Шепетово.

Времени оставалось мало, и нужно было торопиться. За сутки нужно было добраться до места, заложить взрывчатку и ждать эшелон. Отряд отправился на дело рано утром, чтобы к вечеру быть на месте. Место оказалось именно таким, как описал Пахом: густые заросли леса вдоль железнодорожного пути давали возможность хорошо укрыться.

Ночью под рельсы была заложена взрывчатка. Эшелон должен был пройти этот путь рано утром — такую информацию передали подпольщики. Зарядов установили несколько, чтобы быть уверенными в успехе. Рано утром на железнодорожном пути между Шепетово и постом Рациборы прогремели несколько мощных взрывов. Эшелон с военной техникой и солдатами был пущен под откос. При взрыве сдетонировали и загорелись цистерны с горючим. Эшелон был полностью ликвидирован.

Благодаря находчивости Пахома операция прошла успешно. Командир отряда задумался на досуге: как простой кузнец смог так толково составить этот план за короткое время? Ответ был прост: где родился, там и пригодился.

Все подразделения гитлеровцев были подняты на ноги. Был отдан приказ любой ценой найти и уничтожить партизан. На территориях, прилегающих к железной дороге, провели облавы на местное население.

Весть об этой успешной операции дошла до центра. Михась Вуячич передал Зорину и отряду "Лешие" поздравление от своего отряда и от центра.

В отряд "Лешие" пришли ещё шестеро молодых и здоровых парней из числа подпольщиков. "Лешие" наводили ужас на врага своими налётами.

Жизнь в отряде не была такой уж замкнутой. Они имели связь с деревенским населением, а также с молодыми женщинами. В отряде все были молоды, кроме Пахома. И никуда не денешься от потребностей молодости. Деревенским они помогали продовольствием и медикаментами — не только взрывали железнодорожные пути и станции, но и делали налёты на продовольственные склады.

Коля Жогин познакомился с девушкой Настей. Она жила с бабушкой, а родители остались в Гродно. Настя приехала погостить к бабушке на лето, и так её настигла война в деревне. На одном из свиданий Настя рассказала Коле, что скоро всю молодёжь отправят в Германию на работу. Проговорились местные полицаи. Коле ничего не оставалось, как спасать молодёжь от отправки в Германию. С помощью своего отряда и отряда "Кр. Мстителей" удалось вывести всю молодёжь из деревни к партизанам в лес. С ними и остальные жители покинули деревню. Полицаи были казнены, а всю деревню сожгли немцы. Жителей разыскивали отморозки "Дирливангер", ими было поймано и расстреляно 10 жителей той деревни. Это были в основном старики и больные, которые не могли далеко уйти от деревни.

Основная часть молодёжи и матери с малыми детьми остались в отряде Михася. Остальные ушли в другие партизанские отряды. Отряд "Леших" не мог принять к себе никого, так как они постоянно меняли своё место, поэтому с ними было опасно находиться. Коля упрашивал Зорина оставить Настю и бабушку пожить в их лагере, но он был против, так как не мог гарантировать им безопасность, жизнь их постоянно висела на волоске. Дмитрий Зорин и Веселуха тоже распрощались со своими девушками, на душе от этого было горестно. Но война это война — разлучница человеческих судеб.

Из Центра пришла радиограмма в партизанский отряд "Красные Мстители".

Командиру отряда Вуячичу (Совершенно секретно)

Центром было принято решение реорганизовать партизанский отряд "Лешие" в отдельный диверсионно-штурмовой разведывательный отряд "Лешие". Командиром отряда назначить капитана НКВД Александра Семёныча Куликовского из отряда "Митя". Также зам. командира назначить лейтенанта Дмитрия Зорина. Присланные бойцы из отряда "Митя" отныне будут называться "Лешие". Ознакомить с данным приказом отряд "Лешие". Руководитель Центра Партизанским Движением полковник НКВД Саблин Игорь Владимирович.

Михась Вуячич донёс приказ до отряда "Лешие", но они уже были в курсе того, что с их отрядом произошло. Об этом им доложил вновь прибывший командир капитан НКВД Александр Куликовский. Бойцы отряда "Митя" были хорошо подготовлены и имели опыт в диверсионной работе. Это были в основном спортсмены. Куликовский только представился и представил своих бойцов отряду "Лешие". Всё остальное отряд "Лешие" узнал из приказа, который им доставил Михась.

"Лешие" были не очень довольны тем, что ими будет командовать НКВДешник. Они никогда не ставили перед собой цель сливаться с партизанским движением — они были сами по себе, их так и называли "Дикие партизаны". Но против приказа свыше не попрёшь — одно дело делаем — Родину защищаем.

Больше всего этот приказ возмутил Колю Жогина.

- Парни, товарищи бойцы! Это как же так получается — свергли нашего законно нами выбранного командира товарища Зорина? Теперь откуда-то сверху пришёл приказ — нами будет командовать нам неизвестный капитан Куликовский. Что молчим, парни? Или вы всем этим довольны?

Коля обвёл взглядом своих товарищей. Было видно, что они не одобряют его высказывание.

- Вижу, вы не довольны, что я режу правду-матку в глаза. Да и чёрт с вами, решайте сами, как знаете.

Коля махнул на всех рукой, матюгнулся и отошёл в сторону. Никто не осудил его за слова, и время было такое — не держать обиды друг на друга.

Первым после Колиного выступления высказался лейтенант Зорин.

- Колю надо простить за бурное высказывание. Обиды тут неуместны. Скажу, что думаю. Вижу, что вы бойцы подготовленные и имеете опыт в диверсионных делах. Да и мы тоже не лыком шиты, тоже кой-чему научились. А раз нам вместе бок о бок воевать, то мы кое-какой опыт от вас переймём. Так что, товарищи бойцы, просим к нашему шалашу.

После слово взял капитан НКВД Куликовский.

- Спасибо, товарищи, за понимание. Нам и в самом деле воевать вместе бок о бок. Мы наслышаны о ваших подвигах, отчего командование и приняло такое решение — дать вам пополнение из нашего отряда "Митя". Я думаю, даже можно так сказать, уверен, что мы вместе оправдаем доверие нашей Родины и лично товарища Сталина. Беспощадно будем уничтожать фашистскую нечисть. Коля, на тебя мы обиды не держим. Наверное, и мы так же себя повели бы, если бы чужаки вошли в наш дом. Это просто защитная реакция.

Коля, посмотрев в глаза Куликовскому, вновь обвёл всех взглядом и ответил:

- Ладно, братцы, простите, коли что не так. И впрямь я что-то раздухорился.

- Да ничего, Коля, не бери в голову. Забыли. Теперь я вижу, что можно всем доверять. Есть у меня к вам ещё одно сообщение — это тайна и должна остаться между нами. Вашему товарищу Виктору Рощину дано задание по разведке в тылу врага — добывать ценные сведения. -Братцы ,я думаю это наш Витёк такую игру затеял -уж очень это все на его смахивает. Как я думаю, мы там нужны чтобы с ним встретиться. Немец - это точно он. Столько времени не видели друг друга,а тут такая удача встретить нашего друга. Надеюсь что это будет так.
Коля Жогин был рад такому раскладу. Если это так,он сможет обнять друга. Да и все были рады повстречаться с Витей Рощиным.
Оскар Вебер собрал отряд "Союз белорусской молодёжи", на тот момент командиром был назначен ярый сторонник нацистов Лев Гунько.Молодой Гунько ненавидел Советскую власть. Принимал участие в карательных рейдах против мирного население,лично расстреливал детей,стариков и женщин. Этого подонка Оскар Вебер решил расстрелять самолично.
Построение отряда было ранним утром. Оскар Вебер произнёс короткую речь на немецком языке.(Он пользовался переводчиком Александром Станкевичем. Оскар делал вид, что не знает русского языка. Он как будто бы только начал его изучать.)
-Freunde, heute früh gehen wir für einen guten Zweck. Wir werden den Feind in seinem Versteck vernichten und das Land Weißrussland von der kommunistischen Infektion säubern. Ich und Großdeutschland glauben an Sie!
Станкевич перевёл речь Оскара Вебера.
-Друзья, сегодня утром мы собираемся ради благого дела. Мы уничтожим врага в его укрытии и очистим страну Беларусь от коммунистической заразы. Я и Великая Германия верим в вас!
Отряд СБМ в количестве 40 человек, из которых десять были подпольщики,отправился на выполнение карательной операции.
Отряд молодёжи СБМ к месту проведения карательной операции подошёл часам к шести утра.Вебер дал команду рассредоточиться по лесу и идти цепью тремя группами. Оскар поставил своих людей отдельно, собрав их вместе. Другие группы были собраны исключительно из предателей. Шли молча, аккуратно, не создавая лишнего шума,всматривались в каждый кустик, прислушивались к каждому шороху. Молодёжь была плохо обучена,не пристрелена , что и было Оскару на руку.Он понимал,что в последствии он будет отвечать за свой поступок,отдав приказ вести не обученную молодёжь на карательную операцию против партизан. Но у него на это был заготовлен свой убедительный ответ.
Отряд двигался вдоль леса по направлению, как им казалось, в расположение партизанского лагеря,такую цель перед ним поставил Вебер.Рядом с Вебером шел командир СБМ Гунько,шел молча. Оскар понял,что тот чем-то обеспокоен.
Рядом с Оскаром всё время находился переводчик Станкевич. Через него Оскар задал вопрос Гунько.
-Gunko, irgendetwas stört dich?
Станкевич перевёл Гунько вопрос Оскара
- Гунько, тебя что-то беспокоит?
- Да,господин лейтенант, беспокоит. Я сомневаюсь в наших действиях - правильно ли это не подготовленных людей посылать на такое задание?
Станкевич перевёл ответ Гунько Оскару,но тот не успел ответить - из леса послышались выстрелы. Ошарашенные внезапной стрельбой, бойцы отряда СБМ в панике начали прятаться за деревья. Стреляли кто куда, не распознавая цели. Оскар, выстрелом в голову,застрелил Гунько.Перед этим он в пол голоса сказал глядя в глаза нервно дергающемуся Гунько.
- Это тебе,сука, за тех кого ты казнил.
Гунько не успел ни чего понять пуля навсегда заткнула его глотку.
Оскар и Станкевич укрылись за выворотнем ели, оттуда было видно как подпольщики отстреливают предателей. Оскар тайком обучал ребят стрельбе.Они хорошо усвоили его урок. Предатели метались в суматохе так и не поняв откуда по ним ведётся огонь. После стрельбы Оскар поднял над собой белую материю,дав понять партизанам, что всё закончилось. Раненых предателей добивали. Пришлось инсценировать у себя и подпольщиков ранения.
Этим занялись партизаны, вышедшие из укрытия,стреляли так, чтоб не причинить вреда. После "раненые", в крови, ободранные и перебинтованные они сидели вокруг партизанского костра,угощались партизанской едой. Оскар со Станкевичем находились в землянке с командирами партизанского отряда.Каково же было удивление Виктора Рощина неожиданной встречи со своим отрядом "Лешие"...
Дверь в землянку распахнулась и перед Оскаром в проёме двери возник силуэт Зорина.
- Ну что, фашист, руки вверх!Не ожидал такой встречи?
Витя резко соскочил со скамейки и бросился обнимать Зорина. Не заметив, как они оказались за входом в землянку - а там все его друзья. Обнимались и расспросы как да что,собрались своим кругом, пили самогон и долго беседовали...Партизаны получили много ценной информации от Виктора Рощина.
Было передано в Центр об успешно проведённой операции по уничтожению группы предателей из числа СБМ. Центр одобрил проведённую Рощиным и его людьми операцию. Виктора Рощина представили к награде" Медаль за отвагу", всем подпольщикам вынесли благодарность от лица командования. Виктору Рощину приказано продолжить находиться у немцев и добывать важные сведения для Красной армии.
Оскар Вебер и его оставшиеся раненые бойцы поздно вечером того же дня вернулись к своим.Разбор их карательной операции был долгим. Было много вопросов к лейтенанту Веберу и его оставшимся в живых бойцам.Майор ГФП Ганс Дайс кричал на лейтенанта Оскара Вебера, что тот не обученных мальцов погнал на убой в логово партизан.На что Оскар ответил своему командиру.
- Herr Feldpolizeidirektor, ich glaube nicht, dass das, was ich getan habe, falsch war. Wie können Sie, wie Sie sagen, Mitleid mit den slawischen Jugendlichen haben, die würdig für Großdeutschland gestorben sind? Die Rote Armee ist uns dicht auf den Fersen und wir müssen dem Feind gegenüber gnadenlos sein, egal welche Verluste es uns kostet.(Господин директор полевой полиции, я не думаю, что я сделал что-то неправильное. Как можно, как вы говорите, жалеть славянскую молодежь, достойно погибшую за Великую Германию? Красная Армия идет за нами по пятам, и мы должны быть беспощадны к врагу, каких бы потерь нам это ни стоило.)
- Vielleicht haben Sie Recht, Lieutenant, setzen Sie Ihren Dienst fort. Und den Verlust mit neuen Leuten wettmachen.(Возможно, вы правы, лейтенант, продолжайте свой долг. И восполнить потерю новыми людьми.)
Фельдполицайдиректор майор Ганс Дейс сам понимал, что Советы приближаются всё ближе. Им нужно много преданных людей, тех, кто верит в Великую Германию и Гитлера.Оскар Вебер продолжал служить рейху,не забывая передавать ценные сведения в Центр. Партизаны били врага.
Летом 1944 года Белоруссия была освобождена. Виктор Рощин остался служить в разведке. Отряд "Лешие" закончил партизанить. Зорин с Колей Жогиным перешли в действующую армию. НКВД вели с ними беседу по поводу пограничной заставы. Вопрос всё еще оставался - почему они выжили, а остальные погибли? Но дело решили пока отложить. Зорина разжаловали до рядового и решено было их отправить на передовую,в самое пекло. Веселуха, Пахом и Игорь Арешников вернулись к себе в деревню. Веселуха и Игорь рвались на фронт, но по возрасту их не брали.
По прошествии лет Веселуха и Игорь обзавелись семьями. Пахом так и работал кузнецом.
Зорин с Колей Жогиным встретили победу в Берлине.Виктор Рощин так и остался служить в НКГБ, дослужился до полковника. Женился на девушке Любе,когда-то в Белоруссии между подпольщицей Любой Оскаром Вебером возникла любовь...

© Михаил Смирнов, 2024
Дата публикации: 16.10.2024 11:48:39
Просмотров: 403

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.