Змей.

Фёдор Васько

Форма: Рассказ
Жанр: Ироническая проза
Объём: 12444 знаков с пробелами
Раздел: "Вишнёвое дерево (рассказы)"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

С самого утра хотелось что-нибудь написать, но слова не приходили. Мешали сослуживцы, шум за стеной, бубнение заводского радио. Антипов отложил бумаги и закрыл глаза.
Заиграла музыка - негромкая, приятная, она неторопливо обволакивала, напоминая нездешнее, несбывшееся. Что-то похожее на флейту, только звук теплей и подвижней. Может быть «семисен». Антипов почувствовал, как его тело плавно изгибается в такт удивительной мелодии.
Стараясь быть ближе к чарующим звукам, решаясь двигаться за ними, он потянулся и почувствовал, как голова отдаляется от остального тела, шея вытягивается, а уши, нос и прочий анфас сходит на нет, превращаясь в расплющенные капли твёрдой чешуи.
Ощущение музыки усилилось, Антипов стал раскачиваться, пытаясь попасть в сильные доли, и, наконец, воспарил над землёй, каким-то чудом сохраняя равновесие. Глаза открывать не захотел, - боялся испугать оставшуюся часть разума своим новым обликом. То, что тело перестало быть человеческим не вызывало сомнений, но чувства ущербности или страха не появилось. Весь мир стал другим, а рассказать об этих изменениях человеческими словами кажется задачей невыполнимой. Внезапно всё оборвалось.
- Змея!
Антипов, не поднимая опущенную на руки голову, открыл глаза и часто-часто заморгал, стараясь заменить сонное выражение лица каким-нибудь другим. На этот раз получилось удивлённое, с лёгкой примесью тревоги. Огляделся, закрывая ладонью отлёжанную щеку.
За соседним столом Марью Степановну отпаивали валерьяновыми каплями. Она безвольно расползлась на стуле и всхлипывала, пытаясь рассказывать:
- Собираю я, как будто, грибы или просто гуляю, не помню. Иду себе с корзинкой по лесу, да так мне хорошо, что запела. А голос вроде и не мой,- словно кто на дудочке тренируется. Только слышу, в корзинке что-то затрещало, стала она тяжёлая, в руках не удержать. Упала и покатилась, а из неё змея огромадная,- встала дыбором и шипит, пасть показывает, а сама то синяя, да страшная. Догадалась я, что сердится она, что петь перестала. Запою - глаза закатывает и кругами ходит, - перестану, жало высовывает и в меня целится. Я пою и пою, но чувствую, что от усталости голос не звучит как надо, а сделать ничего не умею. Змея нервничает, вокруг вьётся: «фальш-ш-ш, фальш-ш-ш». Закричала я и проснулась.
- Странный сон, - задумчиво пробасила Нина Юрьевна, шевеля толстыми, ярко накрашенными губами.
- Ничего странного,- торопиться показать эрудицию Иван Егорович, человек, знающий всё обо всём,- это можно объяснить научно.
- Ну, пробуйте,- разрешила Марья Степановна, с трудом удерживая дрожащими руками стакан воды.
- Почему в лесу?
- Это просто. Кто из нас не мечтает вырваться на природу?
- Ладно, - согласилась Марья Степановна.
- Почему сначала так хорошо, а потом прямо на меня?
- Это по закону маятника. Всего должно быть примерно поровну: если сегодня день удачный, завтра обязательно произойдёт неприятность; если часть сна приятная, то другая может быть кошмаром. Для равновесия протекающих в голове нервных процессов. Древние римляне это понимали. Вспомните культ жертвоприношений, ведь это не что иное, как искусственная неприятность, попытка обезопасить себя от бОльшей беды.
- Но почему синяя?
Иван Егорович задумался, Нина Юрьевна хихикнула, но пауза длилась недолго.
- А вы посмотрите, какого цвета костюм у Павла Андреевича, он прямо перед вами сидит,- не растерялся Иван Егорович.
Антипов вздрогнул и отвернулся, делая вид, что его не интересует этот пустой разговор. Но после услышанного впал в задумчивость, тем более что где-то в глубине сознания, на самом дне продолжала звучать едва заметными тонкими нотами колдовство нездешнего мира.
Замер, чтобы не вспугнуть зыбкое мимолётное, как это делают дети, мечтая не потерять подаренные сном невиданные игрушки. Показалось, что музыка стала громче, но волна схлынула, и день осиротел, наполнившись убогими звуками материального существования. Антипов попробовал задремать, но потерянное не вернулось.
Зато вернулась из местной командировки Марья Степановна, раскрыла потрёпанную книгу, и на зависть уставшим от безделья окружающим быстро уснула. Антипова посетила необыкновенная догадка. Задрёмывая, понял, что на правильном пути, услышал первые, ещё слабые, трели, а потом всё повторилось.
На этот раз Марья Степановна не закричала, а просто вытаращила глаза и побледнела.
- Что, опять змея? - встревожилась Нина Юрьевна.
- Она, подлая, - прошептала Марья Степановна.
- Синяя?
- Синяя.
- Прыгнула?
- Не успела.
Антипов к тому временем уже принял человеческий облик, и чуть не плакал от обиды на эту глупую женщину, которая боится даже во сне.
- Что Вас пугает? - осторожно спросил тоном опытного врача. - Ведь это всё ваши фантазии. Разве можно так переживать, если знаешь, что это сон и больше ничего.
- Легко вам говорить, вы мужчина,- обижалась Марья Степановна, и потом долго не могла успокоиться.
До конца дня она вздрагивала от любого шума, украдкой смотрела на Антипова чужим, неузнавающим взглядом.
С тех пор Марья Степановна перестала спать в рабочее время.
Приученный с детства к мысли, что незаменимых у нас нет, Антипов решил проверить остальных. Пришлось проявлять изрядную изобретательность, подкарауливая сослуживцев и засыпая рядом. Но музыки не было, хотя возле каждого сон приобретал определённые качества.
Вблизи Ивана Егоровича снились рыболовные крючки, заросший пруд и большая банка живых опарышей. Это был скверный сон.
Около Нины Юрьевны снилась корова,- рыжая, с потрёпанными ушами и белым боком. Она была велика и содержала в себе столько молока, что её приходилось беспрерывно доить. Это был глупый сон.
Однажды Антипов отважился заснуть в приёмной начальника, но кроме серой, потрескавшейся стены, ничего не увидел. Была только паутина, и то без пауков. Это был страшный сон.
После многочисленных неуспешных попыток Антипов понял, что нужна Марья Степановна, и только она. Именно её спящее присутствие вызывало то самое, чему название, может быть, ещё не придумано.
Не умея забыть пережитые впечатления, Антипов отчаялся на поступок, граничащий с преступлением. Он решил подсыпать Марье Степановне усыпляющего лекарства. Каждое утро всем отделом пили чай, но чашки были одинаковые, и угадать какая кому попадёт было невозможно. После нескольких неудач Антипов не выдержал и насыпал порошка прямо в общий заварник.
- Какой сегодня чай душистый,- удивлялась Нина Юрьевна...
Через двадцать минут все спали. Переволновавшийся Антипов не умел уснуть естественным способом, и тоже прибегнул к помощи снотворного. Услышав долгожданные звуки, не потерял головы, а пошёл на хитрость. Когда тело обрело змеиную гибкость, не стал ходить кругами, хотя очень хотелось. Вместо этого лёг и обмяк, стараясь не шевелиться. Некоторое время кончик хвоста ещё нервно подрагивал, но потом стало совсем легко, - произошло полное погружение. Показалось, кто-то гладит большими, тёплыми руками, и хотелось, чтобы это не кончалось как можно дольше.
Близилось время обеда. Все уже проснулись, только строгая по жизни Марья Степановна улыбалась во сне и чуть заметно шевелила пальцами. Созерцая такое редкое явление, сослуживцы шептались и ходили на цыпочках. Антипов спал, отвернувшись к окну, и это было правильно.
Трудно передать словами невообразимое, нечеловеческое выражение лица на лице спящего. Зрачки закрытых глаз медленно вращались, губы вытянулись в трубочку, щёки подёргивались. Кроме того, он постоянно сглатывал и едва слышно пощёлкивал языком. Зрелище не для слабонервных.
Стукнула дверь - вошёл чужой. Свои знали, как открыть, и где придержать. Все встрепенулись. Антипов и Марья Степановна одновременно вырвались из цепких объятий Морфея, и в их широко открытых глазах было всё что нужно,- и бодрость и желание трудиться. Ровно через мгновение, когда обстановка прояснилась, все, кроме разбуженных, вернулись в прежние виды. Пришедшим человеком оказалась незнакомая девушка, слишком молодая, чтобы быть опасной в смысле производственной дисциплины.
В дружный коллектив отдела влилась ещё одна симпатичная человеко-единица. Звалась она Татьяной. Поначалу пыталась гореть и зажигать других в незаметном подвиге каждодневного труда, но что-то не срослось. Её порыва никто не понял, не поддержал, она, как и все, стала заниматься на работе чем угодно, только не работой: читала книги, разгадывала кроссворды, дремала, прячась за папки с прошлогодними отчётами.
Антипов тем временем стал подумывать о том, что ему было бы совсем неплохо сделать Марью Степановну не другом рабочего времени, а постоянной женой или тайной любовницой. В последнем смущал тот факт, что с возрастом значительно угасли необходимые этому случаю навыки и способности, да и вся канитель с общественным мнением восторга не вызывала.
Марья Степановна была одинока, подходила и для первого варианта. Подталкивало к действию и то, что врач, выписывавший рецепты на снотворное, что-то заподозрил. Так или иначе, таблетки кончились, а укараулить Марью Степановну естественным способом удавалось всё реже. В последнее время она увлеклась вязанием и занималась любимым делом дни напролёт.
В один из пасмурных дней, когда всем так хочется спать, Марья Степановна, вдруг, не выпуская из рук недовязанный шарф, уснула. Антипов отвернулся к столу и закрыл глаза. В комнате никого не было, только напротив, обняв журнал исходящих документов, тихо дремала Татьяна.
Впитывая в себя драгоценные звуки, Антипов почувствовал внутреннее беспокойство. Осторожно огляделся и заметил в лесной чаще зверька, похожего на кошку: хвост крючком, зубы торчком, только на ушах кисточки и глаза такие большие, что едва умещались на плоской мордочке. Это существо, ничуть не смущаясь змеиного вида, в котором находился Антипов, заметило дрожащий кончик хвоста, и стало играть с ним. Коготки были маленькие, острые, как иголочки. Это было скорее приятно, чем больно, и Антипов долго терпел, но потом не сдержался, поднял змеиную голову и предостерегающе зашипел. Котёнок, продолжая играть, неожиданно прыгнул и ударил лапкой по щеке. Антипов вскрикнул, уже от настоящей боли, и проснулся.
- Что с вами,- спросила Марья Степановна, разглядывая в зеркальце своё сонное изображение.
- Так, приснилось, - ответил Антипов, чувствуя на правой щеке постороннее.
Подняла голову Татьяна:
- Знаете, а я такой сон видела, - она потянулась крепким телом. Антипову всегда нравились не худые, и увидев то, что увидел, он отвернулся. Девушка продолжила:
- Как будто я такой маленький котёночек,- она показала, какой маленький,- и мне так весело играть, так бы и не просыпалась. Никогда так хорошо не было.
- Прямо уж и никогда? - спросил Антипов и чуть заметно покраснел.
- Никогда. Зачем мне Вас обманывать? - она была готова обидеться, но Антипов опередил.
- И с кем же вы играли?
- Со змеем!? - вдруг вмешалась Марья Степановна.
- Да,- растерялась Татьяна,- а как вы узнали?
- Мне самой второй месяц такое чудо снится, - сказала и посмотрела на Антипова. - Сначала всё кИдался на меня, а теперь ничего.
Мысли у Антипова смешались. Жениться на Марье Степановне ему уже не хотелось, он украдкой оглядывал Татьяну, и сомнений выбора становилось всё меньше. Теперь он спрашивал себя, догадается ли она, что этим змеем был он. Если догадается, у него определённо есть шанс. Ведь он ещё не совсем старый...
Все сомнения рухнули, когда Татьяна, во время всеобщего тихого часа неожиданно спросила:
- Что вам не спится, не дремлется, Павел Андреевич?
- Да я знаете,- смутился Антипов,- мне зверёк по лицу,- неприятно. И царапина вот осталась. Я лучше почитаю.
- А вы не бойтесь, он вас больше не будет по лицу,- потом перейдя на шёпот, - мне просто нужно было узнать, кто из вас двоих. И чтобы наверняка, понимаете?
- Понимаю!! - шёпотом вскрикнул Антипов,- и от радости чуть не упал со стула.
- Вот и чудненько,- Татьяна улыбнулась, а Антипов сказал приготовленную заранее фразу:
- Пойдёмте сегодня в кино, может быть.
- Пренепременно,- согласилась Татьяна,- ведь если фильм неинтересный, то зрители или уходят, или ...
- Или спят.
- Правильно. Знаете, где идёт скучный фильм?
Антипов судорожно закивал.
- А теперь можно ещё подремать,- бархатным голосом сказала Татьяна и едва заметно подмигнула. Антипов сглотнул и послушно закрыл глаза.
- Разлучница,- вздохнула Марья Степановна, глядя как за окном падают в бесконечность жёлтые листья бабьего лета.

© Фёдор Васько, 2016
Дата публикации: 12.05.2016 20:20:58
Просмотров: 2014

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.