Накия-Закуту
Александр Учитель
|
Форма: Рассказ
Жанр: Историческая проза Объём: 17133 знаков с пробелами Раздел: "еврейская история" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Накия-Закуту Моя жизнь подходит к концу. Cамое время подвести итоги. Мне есть, что вспомнить, и есть, что оставить потомкам. Mой любимец, Ашшурбанипал, правит империей, которой еще не видeл мир, от Но-Амона до Хагматаны и, в значительной мере, благодaря мне. О, как похож он на деда, но эту тайну я унесу в могилу. Белшуну, единственный мужчина, которого я любила, его лицо встает у меня перед глазами, стоит мне лишь закрыть их. -1- Я родилась в деревне Анатот, что к северу от Иерусалима. Туда царь Соломон сослал первосвященника Авьятара за то, что он поддержaл другого сына Давида – Адонию, в борьбе за престолонаследие. Его потомки, отстраненные от службы в храме потомками Цадока, пробавлялись тем, что изготовляли каменные сосуды, не подверженные осквернению, для жителей Иерусалима. Цари не любили нас, но и боялись. Каждый царь старался взять в свой гарем хотя бы одну девушку из рода Авьятара. Когда мне исполнилось двенадцать лет, меня взяли во дворец царя Хизкии в Иерусалим. Царь был болен, и ему было совершенно не до меня. Служанки раздели меня и, уложив в постель царя, закрыли за собой двери опочивальни. Вскоре в дверь застучали. Царь в недоумении накинул халат и подошел к дрерям, а я села в постели, прикрывшись одеялом. На пороге стоял Эльяким, “что над домом”, с каким-то чернобородым красавцем. - Царь, к тебе прибыл срочный посланец Меродах-баладана, вавилонянин Белшуну, с важной вестью,- сказал Эльяким. Красавец поклонился царю и вынул из сумки глиняную табличку в запечатанном глиняном конверте. Разумеется, ни царь, ни посланец не умели читать, и всем пришлось ждать царского писца Шевна, которого слуги пошли будить. Пока ждали писца, к дверям подошел заспанный пророк Исайя и молча присоединился к ожидающим. Все это время Белшуну пристально смотрел на меня и даже один раз незаметно подмигнул, я улыбнулась ему в ответ. Наконец пришел писец, Белшуну разбил молотком конверт и передал ему табличку. Шевна потребовал больше света и, повертев в руках табличку, начал читать: “Так говорит Мардук-апла-иддина, царь Вавилона, князь Бит-Якина. Скажи Хизкии иудею, брату моему: Да благословят Мардук и Набу тебя, твоих жен, детей, солдат, коней, колесницы и весь твой народ. Поведай царь о великом чуде господина Мардука. Мощной десницей поднял великий господин Мардук с гор Севера неведомый доселе народ умман-манда, называемый также киммерийцами, и обрушил их свирепые орды на Ассирию. Царь Шаррукин отправился с войском им навстречу в страну Хатти. Все войско его погибло, обоз разграблен, а сам царь убит, и тело его не найдено. Мужайся, царь! Волею царя богов, Мардука, я уже взошел на отеческий престол в Вавилоне. Мощь Ашшура сокрушена! Пиши братьям твоим, царям Амурру, пиши в Египет. Пришло время загнать льва в его логово. Да помогут тебе Мардук, Набу, Эа, Син, Шамаш и все боги!” Все ошеломленно молчали. Первым заговорил Исайя: - Остерегись, царь, Меродах-баладану важно отвлечь силы Ассирии от Вавилона на запад, но когда новый царь Ассирии обрушится на тебя, помощи от него не жди. Египет слаб, вспомни страшную судьбу Осии, понадеявшегося на помощь Египта.- Белшуну сразу же ответил ему: - Пойми, царь, такого случая больше не будет. К северу от Иудеи лежат земли Самарии, покоренные Саргоном. Они принадлежат тебе по-праву. -2- Дворец стал подобен развороченному муравейнику. Царь долго колебался. Жрецы Шило, потомки Моисея, больше всех уговаривали его восстать против Ассирии. Голодные и алчные, они бежали в Иерусалим после падения Самарии, и лишившись своего храма, поклонялись медному змею Нехуштану. Теперь у них появилась надежда вернуться в Шило. Наконец царь решился. Он позвал к себе Белшуну и писца Шевна и продиктовал ему письмо Меродах-баладану. Тогда же поскакали гонцы во все соседние города и в Египет. Больше меня не приводили в царскую опочивальню, но я не досталась Синнахерибу девственницей. Все это время Белшуну посылал мне подарки. Он подкупил всех, кого мог, и евнухов, и служанок. Лишь перед самым его отъездом нам удалось наконец уединиться в одной из потайных комнат дворца. Не думала я тогда, что нам доведется встретиться снова. -3- Через год Синнахериб обложил город. Царь Сидона, Лули, бежал за море, а город сдался без боя, Ашкелон пал, а его царь, Цидкия, вместе с жителями был уведен в плен в Ассирию. Вся надежда была теперь на Египет. Наконец на горизонте показались маячные дымы – это шел Тирхака, брат и наследник царя Египта, с черными воинами страны Куш. Синнахериб снял осаду и вышел ему навстречу, но вскоре страшная весть о полном разгроме египтян пришла в город. В Иерусалиме началась паника, надежды на спасение больше не было. Царь в ярости приказал разрушить Нехуштана и изгнал жрецов Шило. Он выпустил из плена Пади, царя Экрона, хранившего верность Ассирии, и послал его к Синнахерибу молить о пощаде. Но пощады не было: ничего меньше головы мятежного царя не могло уже удовлетворить Синнахериба. Тут-то далекоразящий страшный бог Решеф и явил свое чудо: в лагере ассирийцев начался повальный мор. Исайя, конечно, приписывал чудо своему невидимому Богу, но кто ж ему поверит, если только что он пророчил неминуемую гибель царю и плен народу? Потом, уже в Ассирии, вавилонские врачи говорили мне, что болезни разносят невидимые глазу демоны-шеду, которых принесли из страны Куш черные воины Тирхаки. Как бы то ни было, Синнахериб удалился от войска в Лахиш, а в Иерусалим послал для переговоров своего виночерпия и главного евнуха. Его условия были ужасны: 30 талантов золота и 800 талантов серебра, дочери, наложницы и гвардейцы царя! Но выбора у Хизкии уже не было, на выкуп пошли даже двери храма. Так боги круто изменили мою судьбу. Меня отправили в ставку Синнахериба в Лахиш. -4- Весь мир трепетал при имени этого человека, мне же он покорился с первого взгляда, еще там, в Лахише. Столица мира, Ниневия, оказалась огромной строительной площадкой, алебастровая пыль висела в воздухе, куда-то волокли каменных крылатых быков. Там меня перестали называть Накия, я получила новое имя – Закуту, что тоже значит “чистая” по-ассирийски. Вскоре царь решил назначить царем Вавилона, вместо бежавшего в Элам Мардук-апла-иддины, вавилонянина Бел-ибни, и в Ниневию явилась целая депутация вавилонян для обсуждения условий. Мой Белшуну был среди них! Я заметалась, как птица в клетке. В царском гареме все на виду, за тобой следят и евнухи, и служанки, и другие жены, и их дети, и некому довериться. Наконец царь со свитой отправился на охоту на львов в специальный парк, а я отпросилась в храм богини Иштар Ниневийской, просить богиню о сыне. Я пошла туда с одной только моей верной служанкой, еще из Анатот, Амацией. На полпути мы услышали топот копыт. Конечно же, это был он. Те немногие часы, что мы провели в доме его приятеля, вавилонского купца, были лучшими в моей жизни. -5- Когда у меня родился сын, Асархаддон, моя жизнь наполнилаь смыслом. Поначалу, нечего было и мечтать о том, чтобы сделать его наследником: ведь у царя уже было три сына от старшей царицы, Ташмету-шаррат. Но, когда царь решил назначить царем Вавилона своего первенца, Ашшур-надин-шуми, у меня появилась смутная надежда. Царь отправился в поход против халдеев Бит-Дакури на юг. Как жаль, что я не умею писать! Но я послала все же клочок папируса для Белшуну в Вавилон. Там было написано всего одно слово, всего три арамейские буквы: айн, ламед, мем – “Элам”! Конечно же он понял все – ведь речь шла о судьбе его сына. Пока царь сражался с халдеями, эламиты без боя вошли в Вавилон и увели с собой царевича. Никто больше ничего не слышал о его участи. Даже в страшном сне никто не мог себе представить в какую форму выльется месть царя вавилонянам за гибель сына. Царь приказал разрушить плотину на Евфрате, и великий город был просто смыт потоком воды. Не знаю, был ли Белшуну тогда в городе, больше я о нем никогда не слышала. Не я, а сам Мардук отомстил царю за это неслыханное злодеяние. -6- Ташмету-шаррат, вот кто был моим настоящим врагом! Мне удалось уговорить Улулая назначить наследником моего Асархаддона в обход ее сыновей, но сама наша жизнь оказалась в опасности. Ташмету-шаррат и ее два головореза были готовы на что угодно. Я сочла за лучшее скрыться на время с сыном из Ниневии. Мы уехали в Кархемиш. Выбор убежища не был случаен: Кархемиш – это последний брод через Евфрат, и вякий, кто хочет пройти в Ассирию с запада и наоборот, не может его миновать. Так весь запад оказался в наших руках. Это и спасло нас. Не прошло и года, как из Ниневии прискакал гонец со страшным известием: Арда-Мулисси, старший сын Ташмету-шаррат, убил своего отца, повалив на него крылатого быка-ламассу у врат храма. Надо отдать должное сыну: с необычным для своего возраста хладнокровием Асархаддон, не теряя ни минуты, двинул всю Западную Армию на столицу. Негодяи даже не пытались сопротивляться – все трое сразу же бежали в Урарту, избежав заслуженного наказания. -7- С воцарением сына, первым делом надо было восстановить Вавилон – я чувствовала моральную обязанность сделать это. Но как объяснить народу такой крутой поворот политики? Ведь Синнахериб объявил, что сам Мардук в гневе оставил свой город, записав в таблице судеб 70 лет изгнания. После гибели города, Мардук был с почетом препровожден в Ашшур, где для него построили храм, в котором служили вавилонские жрецы. Их-то и следовало спросить в первую очередь. Выслушав царя, вавилонянин взял сырую глиняную табличку и тростниковое перо. - Смотри, царь, как пишется число 70,- и он начертил на глине сначала один вертикальный клин, потом один косой. - Видишь, это – цифра один, а это – десять, но перед десятью один значит уже не один, а 60. Вместе получается 70. Теперь перевернем табличку, что получится? - Десять плюс один,- ответил Асархаддон. - Правильно, то есть, другими словами, одиннадцать. Прошло как раз 11 лет нашего изгнания, а разве Господин Мардук не мог бы тоже перевернуть таблицу судеб? -8- Долго праздновать восстановлене Вавилона нам не пришлось: киммерийцы снова объявились в стране Хатти. Помня о судьбе Саргона, я не хотела отпускать сына в поход, он же и слышать не хотел о моем присутствии в действуещей армии. В конце концов он согласился, что бы я сопровождала его до страны Кве, вблизи от театра военных действий. Царя этой страны, Урики, оказавшего нам неоценимые услуги во время нашего кархемишского изгнания, уже не было в живых. Я остановилась у его давнего вассала, Сандуари, царя Кунду и Сиссу, который недавно построил новый город на обоих берегах живописной горной реки Пурами. Там жрецы водили меня вдоль каменных рельрефов во дворе храма и читали мне имена богов, написанные знаками местного письма, которые каждый бог держал в руке. - А этот бог носит странное имя – Я-есмь, - сказал жрец у изображения божества в рогатой шапке и с топором в руке. Я даже вздрогнула от неожиданности, хотя и постаралась не подать виду. Но я заметила, как побледнел один из придворных, и поспешил увести меня подальше от этого места. Нигде кроме Иудеи не почитают бога с таким именем. Откуда же он здесь мог взяться? Начинали становиться понятными странные недомолвки при дворе, сидонские послы, которых от меня тщательно старались скрыть. Ничего не сказав сыну, я с замиранием сердца бросилась в Иерусалим в одной легкой колеснице и в сопровождении отряда моей личной охраны. -9- Противно вспоминать, как валялся у меня в ногах царь Менаше, как в панике вызвал он из Анатот братьев и сестер, что бы умолять меня спасти наш народ. Жалкий трус сразу же во всем признался. Он уже казнил пророка Исайю, как всегда, верного Ассирии. - Грязный пес, как же ты посмел замыслить измену? Когда твой отец решился на мятеж, всем казалось, что Ассирия на краю гибели, а теперь она в зените могущества. Мой сын способен прихлопнуть вас всех, как мух! - Помилуй, царица! Ты еще не знаешь всего. Горы Севера перешел народ, неведомый доселе, еще страшнее киммерийцев, по имени ашкеназ. Мидийские князья во главе с Каштарити находятся с ними в связи. Мы планировали одновременное восстание Сидона, Кве, Иудеи на западе и Мидии на востоке, когда они ударят с севера. -10- Cитуация складывалась опасная, но сын, как всегда, действовал быстро и решительно. Он сам повел войска на Сидон, а против Сандуари отправил своего лучшего полководца, Ша-Набу-шу. На его триумфе в столице головы Абди-милкутти, царя Сидона, и Сандуари несли двое придворных из этих стран, а несчастный Менаше бежал за его колесницей, привязанный к ней, как бык, за кольцо, продетое через нос. Но голова его осталась у него на плечах, благодаря мне. За ними шли сидонянки и женщины Кве с задранными подолами, но иудеек среди них не было, тоже благодаря мне. Но главная опасность была еще впереди. На наше счастье, скифы ударили сначала по Урарту, и это царство, с которым не мог справиться ни один ассирийский царь, рухнуло как тростниковая хижина. Орды Каштарити уже спаскались с гор, и воевать на два фронта не было никакой восзможности. Не с легким сердцем предложила я отдать в жены вождю скифов Партатуа мою младшую дочь. Бедная девочка, привыкшая к роскоши царского дворца в столице мира, теперь кончит свои дни в юрте кочевников! Но приходилось жертвовать частью ради спасения целого. -11- - Бабушка, смотри, я нашел табличку, написанную до потопа! Ее написал сам У-ан – получеловек-полурыба, вышедший из Нижнего моря, и потом вознесшийся на небо. - Умница, почитай мне. - Это по-шумерски, ты не поймешь.- Как жаль, что Ашшурбанипал, мой любимец, никогда не будет царем! Хотя, кто знает, ведь и его отец не был первенцем. Син-иддина-апла всегда был болезненным мальчиком, но бедняжка Ашшур-хамат, моя невестка, не пережила его смерти, и вскоре сама скончалась от горя. Сын был безутешен от смерти сына и жены. Он в это время находился в разгаре подготовки к египетскому походу: нельзя было оставлять у нас в тылу этот рассадник смут и мятежей. Никто из ассирийских царей не решался еще перейти пустыню. Нельзя было уйти в такой далекий и опасный поход, не назначив наследника. Тогда-то у меня в голове и родился план двойной монархии. Ведь и Синнахериб назначил своего первенца царем Вавилона, что если предложить сыну возвести на вавилонский престол старшего из оставшихся сыновей, Шамаш-шум-укина, а Ашшурбанипалу отдать Ассирию? Торжественное объявления наследника было приурочено к приему депутации мидийских князей, прибывшей в Ниневию. Красавец Каштарити, кумир всех женщин города, гарцевал впереди на белом коне. Все они, один за другим, клялись на верность Ашшурбанипалу, и клялись они лично мне, царице Закуту! -12- Снова, как и прежде, вереница женщин с задранными подолами шла по улицам Ниневии. Бесстыжим египтянкам особенно нечего было и задирать: они ходят почти голыми, в одних передниках - толпа просто выла от восторга. Среди других заложников сын привез из Египта сына Нику, князя города Со. Никогда не встречала более обходительного молодого человека! Он просто очаровал нас всех. Никто даже не знал его настоящего имени: сразу же по прибытии он назвал себя на ассирийский манер Набу-шезибани, и удивительно быстро выучился говорить по-ассирийски. Почти сразу же после триумфа, из Египта примчался гонец с вестью о восстании князей Дельты. Сын скончался в Харране на пути во второй египетский поход. Тогда-то я и вспомнила о демонах-шеду страны Куш, погубивших армию Улулая под стенами Иерусалима. Похоже, что и Асархаддон стал их жертвой. Ашшурбанипал и Шамаш-шум-укин в один день взошли на престол в Ашшуре и в Вавилоне, но для торжеств не было времени: Ашшурбанипал спешил в Египет завершить дело своего отца. Война оказалась более тяжелой, чем ожидалось: племянник Тирхаки, Тандамане, выполз из своего логовища и убил Нику, отца Набу-шезибани. Внуку пришлось преследовать его до самого Но-Амона, далеко на юге. Тогда-то я и задумала посоветовать внуку назначить Набу-шезибани царем Египта. К тому времени у меня была своя секретная служба, о которой даже Ашшурбанипал ничего не знал. На всякий случай я поручила своему человеку порыться в бумагах египетского царевича. - Большая часть папирусов, царица, – это хозяйственные документы из города Со и переписка с отцом. Но один свиток очень подозрительный: написано финикийскими буквами, так что прочесть можно, но язык непонятен. - Прочти. - “Псамметихос той дамой тон аргевион хайрейн. Мистофорус тахиста дево(1).” - Набу-шезибани ко мне, немедленно! - Я уже слишком стара, мальчик, чтобы играть стобой в прятки. Я буду с тобой предельно откровенной. Я решила посоветовать внуку назначить тебя царем Египта, а ты прекрасно знаешь, что значит моя рекомендация в этой стране. Чтобы быть уверенной в тебе, я приказала просмотреть твои бумаги. Что это? - Твоя осторожность вполне оправдана, матушка, но нельзя быть слишком подозрительной. Не только Ашшурбанипал увлекается литературой. Это стихи поэта Гомера, что-то вроде вашего Гильгамеша, на языке жителей островов, что к северу от Египта. Египтяне называют их “сидящими в корзинах".- Камень упал у меня с сердца. Жетели северных островов нам не опасны. Теперь можно и умереть спокойно. Я передам Египет в надежные руки! КОНЕЦ 1. “Псамметих народу аргивян, радоваться. Мне срочно нужны наемники” (дорийский диалект древнегреческого). © Александр Учитель, 2008 Дата публикации: 29.04.2008 00:29:14 Просмотров: 5150 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|