Отдых отставного инспектора

Геннадий Дмитриев

Форма: Повесть
Жанр: Детектив
Объём: 124449 знаков с пробелами
Раздел: "Романы и повести"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Инспектор Скотланд-Ярда, выйдя в отставку, решил отдохнуть. Вспомнив,что лучшим отдыхом для англичанина считается кругосветное плавание. он отправляется в круиз на теплоходе. Но в отрытом океане, вдали от берегов происходят события, заставляющие его забыть об отдыхе.

Геннадий Дмитриев

Отдых отставного инспектора
детектив в английском стиле

1994 – 2017 год
Оглавление
Будни на океанском лайнере - 2 -
Гроза - 11 -
Вторая жертва - 13 -
Сержант Раабе в роли Эркюля Пуаро - 19 -
Тайна, хранимая мёртвыми - 29 -
Новые обстоятельства - 35 -
Охотничье ружьё - 44 -
Недостающее звено - 51 -

Будни на океанском лайнере

Я пытался уснуть. Старался ни о чем не думать. Вот уже сколько лет, засыпая, я непременно думаю о том, что прошёл день, а я опять не успел сделать то, что обязательно должен был сделать, и мозг мой был занят решением какой-то очередной неотложной задачи. Сегодня, наконец, мне не надо вспоминать недоделанные дела, решать задачи и думать о том, что предстоит завтра, с сегодняшнего дня я вышел на пенсию после долгих лет службы в Скотланд-Ярде. Я знаю, что завтра не будет ни телефонных звонков, ни вызовов к начальству, ни выездов на места происшествий, ничего, больше ничего этого не будет, и не будет ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц, потому, что не будет уже никогда. Но именно эта мысль и не давала мне покоя. Конечно, я устал за эти годы, здоровье изрядно пошатнулось, нервная система вообще ни к черту не годится, и, как истинный англичанин, я подумал, что лучшее лечение – это непременно морское путешествие. На эту мысль навёл меня Джером К Джером, в своей повести «Трое в лодке, не считая собаки» он утверждал, что каждый англичанин хоть раз в жизни должен совершить кругосветное плавание. Но решиться на кругосветное путешествие мне, человеку сугубо сухопутному, было сложно, и максимум, на меня хватило, так это на плавание в Южную Африку, а обратно уже, непременно, самолётом.
В тот же день, когда меня проводили на пенсию, распив с друзьями бутылку бренди, я заказал билет на теплоход, отправляющийся в Кейптаун, хотя для меня было совершенно не важно, куда именно отправлялся этот теплоход, важно что бы именно сегодня, поскольку, если путешествие будет отложено хотя бы на сутки, то я, скорее всего, передумаю, и никуда не поплыву. И вот я лежу на койке в каюте первого класса и пытаюсь уснуть.
Теплоход уже в море. Черт побери, никак не могу вспомнить, как он называется, да это и не главное, главное, что я плыву на этом теплоходе. Где-то внизу ровным басом гудут машины, плещет волна за бортом, спокойная килевая качка приподымает и снова опускает меня, словно на больших невидимых качелях. Все это создает фон спокойного, безмятежного отдыха, глаза мои закрываются, и я усыпаю крепким, как в детстве, сном.
Первый день путешествия прошёл. Вслед за ним, так же однообразно и бестолково, прошёл второй, третий день, а потом я и вовсе потерял им счет. Плавание, которое казалось таким заманчивым вначале, стало монотонным, обыденным, и начало мне надоедать. Каждый день одинаково начинался, одинаково нудно тянулся и так же одинаково заканчивался. Завтрак, ленч, обед и ужин всегда подавали вовремя, море было спокойно, не случалось ничего, что могло бы дать пищу воображению и уму, и меня начала одолевать скука, я чувствовал, что становлюсь тупым и ленивым. Если такая жизнь ожидает меня на пенсии, то долго я не протяну. Лучше переехать в деревню и заняться огородом, чем торчать на этом проклятом теплоходе, и почему я только решил, что англичане непременно должны отдыхать, пускаясь в кругосветное плавание.
Я познакомился со всеми соседями по каютам нашего отсека, но держался от них в стороне, у нас определенно не было никаких общих интересов, меня совершенно не интересовали их дела, а они, состоятельные упитанные и довольные собой, смотрели свысока на бывшего инспектора Скотланд-Ярда.
Вот, например, сэр Дэвид Маклорен, преуспевающий миллионер, меня совсем не замечает, даже здороваясь со мной поутру, он смотрит сквозь меня как сквозь прозрачную витрину. Высокий седой джентльмен, всегда элегантно одет, кто я для него? Всего лишь чиновник в отставке, один из тех, кто служит ему или таким как он. Конечно, можно ответить, что я служу не сильным мира сего, не людям, а закону и справедливости, но деньги за свою работу я все-таки получаю не от господа Бога, хотя и зарплату платит мне государство, а не частные лица.
Да, я всегда работал на государство и никогда не стремился стать частным детективом. Обычно в криминальных романах частных сыщиков изображают этакими суперменами, которым всё по плечу, а полицейских тупыми и неповоротливыми служаками, но на деле не всегда бывает так, как в романах.
К частным детективам я всегда относился прохладно, если не сказать больше. Это только в книжках частные детективы блистательно расследуют небывалые преступления, которые не для ума серой посредственности из Скотланд-Ярда. В реальной жизни же всё совершенно иначе. Чаще всего частных сыщиков нанимают следить за неверными женами или мужьями, копаться в грязном белье, выуживать производственные секреты у конкурентов и заниматься другой, не совсем чистоплотной, работой, которая часто лежит по ту сторону закона.
К пассажирам этого проклятого теплохода, которые причисляют себя к сильным мира сего, относится и сэр Эдвард Ролль, член парламента. Не знаю, какую миссию он выполняет в парламенте, но судя по тому, как он подчеркивает свою принадлежность к правительству, очевидно, он не играет там никакой роли. Ходит на задних лапках перед начальством, протирает штаны на заседаниях, и только здесь, среди людей далеких от политики, он расправляет грудь, каждым словом и жестом подчёркивает необыкновенную значительность своей персоны. Впрочем, вся политическая важность, которую он на себя напускает, не мешает ему ухлестывать за Шарлоттой Симпсон, пожилой, вероятно, весьма богатой, леди. Поскольку внешность её может, скорее отпугнуть, чем привлечь мужчину, привлекательны, видимо, только её капиталы. Хоть она и строит из себя престарелую девственницу, тем не менее, ухаживания сэра Эдварда ей весьма приятны. Эта типичная чопорная англичанка иногда очень мило улыбается члену парламента.
Вот про полковника Самуэля Тейлора ничего не могу сказать, кроме того, что бросается в глаза его исключительная военная выправка и галантность по отношению к дамам. Да, он, как и все на этом теплоходе, стремится завести роман. Видимо все мужчины, попадая в обстановку безделья и отдыха, считают, что в первую очередь, необходимо завести мимолетный романчик с какой-либо дамой, да и дамы в той же обстановке не препятствуют их стремлениям. Предмет его увлечения – настоящая красавица, мисс Корнелия Эшби. Что ни говори, а она великолепна! Изящное нежное лицо, каштановые волосы, ниспадающие на плечи, и зеленые, как у кошки, глаза под длинными, черными ресницами. Думаю, её взгляд сводил с ума не одного почитателя женской красоты, в этом взгляде есть что-то таинственное и мистическое, в средние века её наверняка бы сожгли на костре как ведьму. Даже сэр Патрик Горнер, владелец гостиницы в каком-то захолустье, постоянно сопровождаемый своей женой, Джулией, смотрит на неё так, как будто бы хочет сказать: «Не будь рядом этой мегеры, которая считается моей женой, из нас вышла бы прекрасная пара», конечно, если при этом сэру Патрику удалось бы сбросить лет, этак, пятьдесят.
Из представительниц прекрасного пола в нашей компании есть ещё одна, мисс Генриета Лопиталь, владелица цветочного магазина. Настоящая блондинка (именно настоящая, хотя нынче в моде, в основном, блондинки химические), она по-своему прекрасна и, пожалуй, не уступит мисс Корнелии. Внешняя простота ее весьма обманчива, за скромными манерами её угадывается властная и своенравная натура. Она тоже не остается без внимания, принимая ухаживания некого Питера Лорана, мелкого торговца, кажется, подержанными автомобилями. Профессиональное чутьё подсказывает мне, что деньги он зарабатывает больше мошенничеством, чем торговлей.
Сегодня, как обычно, все мы собрались на ленч в небольшом, уютном баре. Вся эта компания уже успела мне надоесть, каждый раз одни и те же разговоры, передаваемые шепотом сплетни друг о друге, политические споры и прочая разная чепуха.
Я сидел перед яичницей с ветчиной и бокалом бренди, наслаждался едой и видом бескрайнего морского простора. Я наливал очередную порцию в успевшую уже опустеть посуду, в то время как мисс Корнелия, отделившись от своей компании, направилась прямо ко мне. Меня это заинтересовало, однако не на столько, чтобы отвлечь от столь важного занятия. Я продолжал наполнять бокал, следя за игрой света на стенках бутылки. Краешком глаза я посмотрел на подходящую к столику мисс Корнелию, сейчас она приблизится, откроет свой прелестный ротик, и в один момент разрушит эту неповторимую идиллию, исчезнет звук наливаемого напитка, прекратится игра света на стекле, всё станет вновь обыденным и скучным.
Мне стало бесконечно жаль себя, как когда-то бывало в школе, когда учитель вытаскивал из-под парты мою любимую книгу и ставил двойку за невыученный урок. Она надвигалась на меня, сияя своей неотразимой улыбкой, медленно и неотвратимо, как надвигается локомотив на пьяного, безмятежно уснувшего на путях.
- Добрый день, инспектор, – произнесла мисс Корнелия своим мягким, вкрадчивым голосом, – позвольте спросить, почему Вы так упрямо избегаете нашей компании?
Я изобразил на лице нечто вроде улыбки, похожей на улыбку человека, надкусившего кислое яблоко.
- Во-первых, мисс, не стоит называть меня «инспектор», не забывайте, что я уже в отставке, потом, это слово создает впечатление, что меня вот-вот вызовут на допрос обвиняемого, или, того хуже, поднимут ночью с постели и заставят мотаться под дождем по сырым лондонским улицам в поисках улик. Во-вторых, я вовсе не избегаю вашей компании, просто я не хочу своим скучающим видом портить настроение столь изысканного общества.
Черт меня побери, но сейчас она непременно начнет уговаривать меня рассказать что-нибудь из моей следственной практики. Иначе на кой черт она ко мне подошла, да и это обращение, «инспектор», явно вычитанное в каком-либо дешевеньком детективном рассказе. Они на этом судне уже начали порядочно скучать, обсудили все сплетни, пересказали друг другу все светские истории, и теперь захотели послушать щекочущие нервы побасенки старого детектива.
- Извините, мистер Сидней, если моё обращение вызвало у Вас неприятные ассоциации, ей богу, я не хотела Вас обидеть.
- Ну, полно, мисс, не стоит извинений, понимаю, что в Вашем представлении я, скорее персонаж детективного романа, чем отставной чиновник.
- Ну что Вы, сэр, мне право неловко, – она смутилась, но, как мне показалось, смущение это было скорее игрой, чем состоянием души.
- Просто я хотела, что бы Вы присоединились к нам, мы могли бы побеседовать, – продолжала она.
- Боюсь, мисс, что я окажусь довольно скучным собеседником, как большинство людей моего возраста, я более склонен к брюзжанию, чем к светской беседе с прекрасными дамами.
- Я уверена, что Вы просто наговариваете на себя, Вы могли бы поделиться с нами какой-нибудь историей из вашей практики, наверняка Вы могли бы рассказать немало интересного.
«Не была бы ты, милочка, так уверена – ехидно подумал я – со мной эти штучки не проходят. Захотели, что бы я выступал в роли шута, развлекая светское общество? Ну, уж нет, душечка, эта роль не для меня».
- Вы исходите из представления об инспекторе Скотланд-Ярда на основе детективных романов, мисс, – ответил я. – На деле все обстоит не так уж увлекательно: тома уголовных дел, протоколы допросов, и другие скучнейшие вещи – вот, что пришлось бы мне рассказывать вам, милостивые господа. Потом, все эти грязные и нелицеприятные истории вовсе не для ушей почтеннейших джентльменов и прекраснейших леди. Ну, неужели Вам интересно, как отправляют человека на виселицу, как палач надевает ему на шею петлю и затягивает веревку, и что он при этом чувствует? Неужели Вам интересно знать, как валяется человек с проломленным черепом в луже собственной крови? Нет мисс, я не стану Вам рассказывать все эти мерзости, а если Вы будете настаивать, то я подумаю, что с психикой у Вас не все в порядке, и буду вынужден порекомендовать Вам обратиться к врачу.
Корнелия несколько мгновений была в замешательстве. Она явно не ожидала от меня такого ответа, явно не ожидала. Я с наслаждением следил за её смущением, однако долго наслаждаться мне не пришлось. Она быстро овладела собой и сказала:
- Наверное, Вы правы, я совершенно не знакома с вашей работой, и приношу Вам свои извинения. И что бы хоть как то загладить свою вину, я приглашаю Вас на танец.
Тут настала моя очередь смутиться. Дело в том, что танцевать я совершенно не умею, но отказать даме тоже не имею права. Действительно, мисс Корнелия поставила меня в довольно сложное положение, надо было срочно как-то выкручиваться, не танцевать же, в самом деле, на меня ведь будут смотреть, как на медведя в цирке.
- С удовольствием, мисс, но не выпить ли нам сперва по бокалу бренди, или может Вам заказать шампанского или мартини?
- Нет, я предпочитаю крепкие напитки. Пожалуй, немного бренди, сэр.
Я подозвал официанта, и попросил второй бокал. Наполняя его, я спросил:
- Так за что же мы выпьем?
- Давайте за удачу, как пили моряки в старые добрые времена, и за то, чтобы нам не пришлось скучать в этом путешествии.
- Ну, что ж, за удачу, так за удачу!
Наши бокалы сошлись с мелодичным звоном, и содержимое их перекочевало в наши желудки, разливаясь по телу приятным теплом. После второго тоста разговор наш принял более непринужденный тон.
- А, знаете ли, сэр Сидней, пожалуй, Вы единственный мужчина на этом корабле, который не ухаживает за дамами, – игриво прищурившись, сказала Корнелия.
- Ну, во-первых, эта посудина, на которой мы изволим понапрасну тратить свои деньги и время, скорее судно, чем корабль, корабль – это относится более к военному флоту, чем к коммерческому. А, во-вторых, в моем возрасте ухаживать за дамами просто неприлично, мои ухаживания воспринимались бы как зубная боль. Кроме того, я нудный и скучный собеседник.
- Да что Вы говорите! Ваш возраст совсем не помеха, посмотрите хотя бы на нашего полковника, он, пожалуй, не моложе Вас, а ведь не обходит меня своим вниманием, да и наш почтенный миллионер, сэр Маклорен, не прочь приударить за Генриеттой, и если бы рядом не было этого молодого франта – Питера, он бы вполне мог рассчитывать на успех.
- Сэру Дэвиду успех обеспечат его капиталы.
- Напрасно Вы думаете, что женщин привлекают только деньги.
- Возможно, Вы и правы, мисс, но женщины – это самые страшные существа на свете. Бог, создавая женщину, допустил явную ошибку, ему следовало бы придумать какой либо другой способ продления рода человеческого. Ведь именно женщина принесла ему первые неприятности, вкусив яблочко с запретного дерева, да ещё и мужа своего соблазнила нарушить закон. Так что, с точки зрения юридической, первым преступником явилась именно женщина, от Евы и следует вести всю историю правонарушений.
- Но ведь, как Вы помните, Еву соблазнил змий, – возразила моя собеседница.
- Да, но змий знал, кого соблазнять, ведь не обратился же он с тем же предложением к Адаму. Адам, возможно, и устоял бы перед змием, но перед женщиной устоять не мог. И вот Вам результат – все мы наказаны за грех нашей прародительницы и изгнаны из рая на грешную Землю, вот так-то, мисс.
- Может быть и так, но Адам был первым доносчиком, изменником и предателем, ведь когда Бог обратился к людям с вопросом, Адам, не задумываясь, заложил и змия, и себя, но в первую очередь свою, данную ему Богом, жену!
- Напрасно Вы драматизируете библейскую ситуацию, Адам просто признал очевидный факт, то, что грех был совершен, невозможно было скрыть от Бога, так что Адам просто признался под давлением обстоятельств и не более. Ложь бы только усугубила положение.
- Нет-нет, не выкручивайтесь, ваш Адам виновен не менее чем его жена, хотя, скорее всего, во всем виноват дьявол, явившийся к людям в образ змия.
- Все это от того, что в каждой женщине, непременно, живет частичка дьявола, хотя в большинстве случаев между женщиной и сатаной можно просто поставить знак равенства. Никто не умеет так ненавидеть, как женщина, особенно, когда предметом ненависти является другая женщина.
- Но ведь, женщина умеет ещё и любить.
- К несчастью, любовь женщины страшнее, чем её ненависть, по долгу службы мне пришлось иметь дело со многими женщинами, которые всаживали кинжал или пулю в любимого человека, или угощали его чашечкой кофе, предварительно подмешав туда мышьяк. Так что, любовь женщины – весьма опасна, миледи.
- Уверена, что всё это происходит лишь потому, что женщины не прощают измен!
- Увы, это не единственная причина тех преступлений, которые совершают женщины по отношению к мужьям и любовникам.
После этого разговора наши отношения с мисс Корнелией приобрели очертания не то, что бы дружбы, заводить случайных друзей привычки у меня не было, но некоторого, скажем, более близкого знакомства. Мне не давал покоя вопрос – зачем ей понадобилось это знакомство? Или она захотела подразнить полковника, подобрав ему альтернативу, либо поспорила с кем-то, что я начну ухаживать за ней. Ни тот, ни другой ответ не вызывал у меня восторга, не хватало ещё того, чтобы старый отставной чиновник Скотланд-Ярда, пенсионер, начал бы ухлестывать за молодой дамой из светского общества. Надо как-нибудь дать ей понять, что со мной подобные штучки не проходят, не то я стану посмешищем всего честного народа. Ну а если это не то и не другое, что тогда? Может быть, моя профессия наложила отпечаток на характер моих взаимоотношений с людьми? Может, слишком серьезно я отношусь ко всему? Всё всегда подвергаю сомнению, ищу причины любых поступков посторонних людей, вместо того, чтобы просто наслаждаться отдыхом и принимать вещи такими, какими они кажутся, а не пытаться проникнуть в суть, ведь всё равно – это бесполезное занятие.
Как ни странно, но, кроме Корнелии, у меня начали складываться определенные отношения и с полковником Тейлором. Хотя скорее не Корнелия была их причиной, а некоторые общие интересы. Оказалось, что, как и я, полковник увлекался в свое время стрелковым спортом, и не раз был призером чемпионатов Британии. Я же когда-то тоже считался неплохим стрелком, и даже занял первое место на одном из таких состязаний.
Дни нашего путешествия на теплоходе тянулись медленно и однообразно, уже были пересказаны все анекдоты, все занимательные случаи из жизни членов нашей компании, попытки мисс Корнелии втянуть меня в беседу, чтобы развлечь публику какой-либо детективной историей, не увенчались успехом. И тогда мисс Корнелия решила развлечь публику на свой манер, как выяснилось, она была неплохой актрисой, и вызвалась спеть песенку ковбоя Гарри, столь популярную в те времена. Корнелия явилась к нам в ковбойском костюме с пистолетом за поясом. Исполнение было великолепным, артистичным и несколько экстравагантным, пела она вовсе не так, как исполнял эту песню знаменитый Джо Милл. Зрители были в восторге, взрыв аплодисментов раздался над океаном.
- Милочка, Вы прелесть! – с восторгом взвизгнула Генриетта.
- У Вас несомненный талант, мисс, – скромно отметил я, – вы выступаете на сцене? Чувствуется профессионализм.
- Я выступаю на арене цирка с группой акробатов, пою, танцую и исполняю некоторые акробатические номера.
- Браво, мисс, браво! – раздались возгласы со всех сторон.
- Интересный у Вас пистолет, – заметил я, – надеюсь, это не боевое оружие?
- Нет, театральный реквизит.
- Разрешите посмотреть? – спросила Корнелию Шарлотта Симпсон, с интересом взглянув на оружие.
- Пожалуйста, – Корнелия протянула пистолет Шарлотте.
Леди Симпсон взяла пистолет и стала вертеть его в руках, внимательно рассматривая. Затем, возвращая пистолет мисс Корнелии, чуть склонив голову, сказала:
- А это не простая игрушка, это дуэльный пистолет позапрошлого века, очень редкий экземпляр. Обратите внимание на резьбу на ложе и на рукоятке.
- Разбираетесь в антиквариате? – спросил я.
- Да, я коллекционирую старинное оружие: шпаги, пистолеты, мечи, у меня даже есть меч Ричарда Львиное сердце!
- Если Вас так заинтересовал этот пистолет, могу подарить, – ответила Корнелия Шарлотте.
- А как же Ваш номер? Как я понимаю, Вы используете его в своем номере.
- Я ухожу из цирка, предложили роль в фильме.
- Поздравляю, милочка, надеюсь, мы скоро увидим Вас на большом экране, а за подарок спасибо, он займет достойное место в моей коллекции.
Гроза

Был вечер, тяжёлое багровое солнце низко висело над затянутым черными тучами горизонтом (да простит меня читатель за банальное сравнение, «багровое солнце», «кровавый закат» – все эти образы в дешёвых романах являются предвестниками трагических событий, но мне не приходит в голову никакого другого сравнения, цвет солнечного диска, низко висящего над водой, был действительно темно-красного, багрового цвета, по приметам моряков такой необычный цвет заката предвещает бурю). Погода действительно начала меняться. Море ощетинилось белыми гребнями волн, и судно шло, то поднимаясь, то опускаясь в такт ровной килевой качке. Вся наша компания сидела в баре в тот момент, когда по радио объявили штормовое предупреждение. Командование теплохода настоятельно рекомендовало всем пассажирам возвратиться в каюты и проверить, закрыты ли иллюминаторы, закрепить свои личные вещи и т.д. Я понял, что, пожалуй, впервые за всё время пути, нам предстоит хорошая трепка, и решил принять необходимые меры. Кто-то из моих друзей рассказывал, что самым лучшим средством от морской болезни является хорошая выпивка и обильная закуска. Главное, говаривал он, необходимо выпить ровно столько, что бы качка вашего тела, вызванная алкоголем, попала в фазу, противоположную фазе морской качке, и тогда в любой шторм вы будете чувствовать себя, как на твердой земле. Я заказал в каюту бутылку бренди и бифштекс с кровью, а также жареные на прованском масле охотничьи сосиски с голландским сыром, и приступил к выполнению рекомендаций моего приятеля.
Не знаю, подействовала ли рекомендация моего друга или нет, поскольку после сытной трапезы я уснул, и не слышал уже ни рева урагана, ни грохота волн за бортом, ни раскатов грома, я спал до тех пор, пока меня не разбудил настойчивый стук в дверь моей каюты и возгласы: «Мистер Сидней! Мистер Сидней! Да проснитесь же Вы, наконец, черт Вас побери!»
Я открыл дверь и увидел на пороге мисс Корнелию, вид её был ужасен, она была вся зеленая от качки и бледная от страха, широко раскрытые глаза были полны ужаса, голос её дрожал, она что-то лепетала, показывая рукой в сторону каюты сэра Дэвида, и тянула меня за рукав. Мне не оставалось ничего другого как последовать за ней.
Дверь каюты мистера Маклорена была открыта, я вошел туда и увидел страшную картину. Сэр Дэвид лежал на диване, откинувшись головой назад, тело его до половины сползло на пол, залитый кровью, на лбу между глаз зияло пулевое отверстие.
- Неплохой выстрел, – отметил я, – точно в лоб, да еще при такой качке, да, весьма, весьма недурно.
- Боже! как Вы можете! – воскликнула мисс Корнелия. – Человек лежит в луже крови, а Вы несёте чёрт знает что! Сделайте же что-нибудь!
- Поздно, миледи, ему уже ничем не помочь, а мое замечание относится к тому, что стрелял профессионал, и это был отнюдь не случайный выстрел.
Я внимательно осмотрел каюту, в надежде найти хоть какую-нибудь улику, но все напрасно. Эта ужасная качка привела к тому, что лужа крови расползлась по всему ковру, а все предметы постоянно меняли своё местоположение.
Вызвав через стюарда представителей командования и судового врача, я попросил опечатать каюту и заявил, что, как бывший инспектор Скотланд-Ярда, я буду вести это дело вплоть до прибытия в ближайшем порту официальных следственных органов. Судовой врач, доктор Гановер, сказал, что окажет мне помощь во всём, что касается судебно-медицинской экспертизы.
Остаток ночи я провел без сна, а утром, когда шторм немного утих, и пассажиры смогли передвигаться по теплоходу без посторонней помощи, я приступил к опросу возможных свидетелей. Но, прежде всего, я решил более тщательно исследовать каюту убитого. Тела сэра Девида уже не было, но лужа крови еще оставалась, я попросил прислугу не трогать ничего в каюте и не менять положение вещей. Кроме следов моих и мисс Корнелии, первых, кто посетил эту каюту, я обнаружил в луже крови след мужского ботинка, этот след не давал никакой надежды на прояснение ситуации, поскольку мог быть оставлен кем-либо из членов команды, даже судовым врачом, обследовавшим тело убитого. Но самое интересное, что я нигде не мог найти то, что непременно должен был найти – это гильза от патрона, пуля из которого осталась в черепной коробке мистера Маклорена.
Ведь убийца, при такой сильной качке, не мог подобрать гильзу сразу же после выстрела, сделать это позже у него не было никакой возможности. Куда же делась гильза? Пока я не мог ответить на этот вопрос. Итак, существенных улик, которые могли бы вывести меня на след убийцы, не было, поэтому рассчитывать на скорый успех не приходилось, нужно было выяснить, где и когда могли пересекаться пути сэра Девида и кого-нибудь из пассажиров этого проклятого теплохода. Если бы я был частным детективом, можно было бы смело махнуть рукой на это гиблое дело, но в Скотланд-Ярде меня ещё помнили и отнеслись со вниманием к отправленному мной запросу о личностях моих ближайших соседей по каютам.

Вторая жертва

Приступая к опросу возможных свидетелей, я ещё не имел сведений из Скотланд-Ярда, и потому ставил перед собой следующие задачи:
- определить, кто и где находился в момент преступления, и рассмотреть возможные алиби;
- установить, кому мог принадлежать след мужского ботинка в каюте убитого;
- исследовать оружие, имеющееся у пассажиров, разумеется, речь могла идти только о зарегистрированном оружии, так как производить обыск без санкции я не имел права, единственное, что я мог позволить себе без зазрения совести, так это покопаться в багаже покойного мистера Девида Маклорена.
Не стану приводить полный текст бесед с каждым из подозреваемых, это превратило бы рассказ в перечень протоколов допроса, скажу лишь о результатах.
Итак, в багаже сэра Девида не было обнаружено ничего, что могло бы сразу же прояснить дело, было только несколько фотографий, которые, возможно, ещё и сыграют свою роль, а так же пистолет, «кольт» сорок пятого калибра. С алиби дело обстояло ещё хуже. Теоретически, алиби было у всех, и практически, не было ни у кого. Во время шторма все находились в своих каютах, но любой мог незамеченным пройти к сэру Девиду, произвести роковой выстрел, и спокойно вернуться обратно.
Оружие было у полковника Тейлора и у Эдварда Ролля. Вот уж не пойму, для чего члену парламента носить с собой оружие? Ведь если бы кто и покушался на его жизнь, то его смерть вряд ли каким-либо образом могла повлиять на политику Британии. Пуля, извлеченная из тела покойного, не подходила ни к одному из двух пистолетов. Интерес представляло то, что след, оставленный в каюте покойного, принадлежал Питеру Лорану. Эту улику я пока держал при себе, не стоило торопить события, не имея сведений из Скотланд-Ярда.
Вечером, когда я, изрядно устав за день, уже прилег отдохнуть, в дверь постучали.
- Кто там, – спросил я.
- Радиограмма из Скотланд-Ярда, сэр!
Усталость как рукой сняло, поблагодарив посыльного, я принялся изучать досье моих уважаемых соседей. Ей богу, это было довольно интересное занятие. Практически, все пассажиры теплохода, располагавшиеся в соседних каютах, могли желать смерти миллионера.
Во-первых, наша очаровательная мисс Эшби была не кто-нибудь, а законная дочь сэра Девида, с матерью которой он не жил уже двадцать лет, хотя развод и не был официально оформлен. Мать Корнелии, Амелия Эшби (это её девичью фамилия) была второй по счету женой мистера Маклорена. Через год супружеской жизни сэр Дэвид узнаёт, что его нынешняя жена в недалеком прошлом была цирковой артисткой, и выступала под именем мисс Арабеллы. Взбешенный миллионер выгнал из дома беременную жену, заявив, что не даст ей ни гроша, и не оформил развод, для того, чтобы не предоставлять ей, положенной по закону части его состояния. Возможно, что он так и не узнал о существовании свой дочери, так как и слышать не хотел ни о чем, что связано с его второй женой. Амелии ничего не оставалось делать, как вернуться к своей цирковой профессии. Маленькая Корнелия выросла на арене цирка, и когда мать уже не могла выступать под куполом на трапеции, она заняла её место, взяв всё тот же псевдоним, «мисс Арабелла». Естественно, она вполне могла быть заинтересована в смерти своего отца, рассчитывая на часть наследства, если бы этому не противоречило завещание миллионера.
Как я и предполагал, Питер Лоран оказался мелким карточным шулером, мошенником и воришкой. Хотя убийство не его амплуа, исключить его из списка подозреваемых нельзя, учитывая то, что след в каюте убитого принадлежал именно ему.
У сэра Эдварда Ролля тоже оказалось рыльце в пушку. Когда-то, в недалеком прошлом, он, как член парламента, санкционировал одну незаконную сделку сэра Девида, за что получил значительный гонорар. Прямых улик против мистера Ролля не было, и дело в своё время замяли. Случайно ли оказался член парламента на этом теплоходе или нет, судить трудно, но вполне возможно, что дела давно минувших дней свели их в столь роковой ситуации, по крайней мере, ему было что скрывать.
Полковника Самуэля Тейлора также связывали с покойным старые дела, хотя непосредственных взаимоотношений у них и не было. Миссис Генриетта Лопиталь была дочерью майора Стирлинга, погибшего где-то в Южной Африке, где проходил службу и полковник Тейлор. Почтенная супружеская пара, Патрик и Джулия Горнер, были владельцами гостиницы в провинциальном городе, где некоторое время проживала мисс Амелия Эшби со своей дочерью. Правда узнали ли они в очаровательной мисс Корнелии маленькую девочку с цирковой арены или нет, оставалось неизвестно.
Пересекались ли пути Шарлотты Симпсон и мистера Маклорена, пока выяснить не удалось кроме того, что когда-то они проживали в одном городе и вполне могли быть знакомы.
Теперь, имея некоторые сведения, я вновь приступил к допросу своих соседей, начал я с Питера Лорана.
- Послушайте, сэр, я хотел бы задать Вам один очень интересный, с моей точки зрения, вопрос, – обратился я к мистеру Лорану, – не могли бы Вы объяснить, что Вы делали в каюте сэра Девида в момент убийства или сразу же после него?
Мистер Лоран некоторое время молчал, нагло глядя мне прямо в глаза, и наконец ответил:
- Ни до убийства, ни во время, ни после в каюте сэра Девида меня не было. Всё это время я преспокойно спал в своей каюте, не думая о том, что где-то рядом происходят столь трагические события.
- Ответ действительно интересный, – ехидно заметил я, – но как же тогда объяснить, что пока Вы спали, Ваши ботинки сами вышли из Вашей каюты, зашли в каюту мистера Маклорена и, постояв там некоторое время, преспокойно вернулись обратно?
- Должен Вам сказать, сэр, – ответил Питер, ничуть не смутившись, – что когда я сплю, то не имею обыкновения следить за своими ботинками.
- А что же, Ваши ботинки имеют обыкновение гулять сами по себе без своего хозяина? – спросил я, глядя ему прямо в глаза. – След Вашего ботинка на полу в луже крови мистера Маклорена – это установленный факт, который признает суд присяжных, и если Вы не найдете этому факту вполне разумное объяснение, то его будет достаточно, чтобы отправить Вас на виселицу, так как же на счет объяснения, а?
- Ну, если дело обстоит так, то я постараюсь дать Вам вполне разумное объяснение, а пока хотел бы воспользоваться своим правом, не говорить лишнего в отсутствии своего адвоката.
- Воля Ваша, только не думайте слишком долго, так как, если я не получу не только разумного, но и подтвержденного фактами объяснения, то в ближайшем порту я Вас арестую, мистер Лоран. И учтите, что когда Вы ответите мне на первый вопрос, я задам Вам второй, и мне не хотелось бы, чтобы между вопросами и ответами были слишком большие промежутки времени, уклонение от ответов работает против Вас, сэр.
На этом и закончилась наша беседа с Питером Лораном, я с нетерпением ждал её продолжения, ибо, как бы он ни казался внешне спокойным, до него дошло, что на сей раз влип он крепко. И продолжение беседы состоялось буквально на следующий день. Питер в этот день много выпил, и вовсе не выглядел тем бравым, бесшабашным молодым человеком, каким он пытался казаться вчера. Он подошел ко мне в баре и сказал:
- Я знаю, кто убил сэра Девида, я хотел бы поговорить с Вами, но не здесь, а в таком месте, где нам никто не мог бы помешать.
Увидев приближающуюся к нам мисс Корнелию в компании полковника Тейлора, Питер замолчал, а через час я получил от него записку с приглашением встретиться в десять часов вечера на нижней палубе, на корме.
Было без четверти десять, когда я оделся и вышел из своей каюты, чтобы отправиться на встречу с мистером Питером. Но не успел я выйти, как столкнулся в дверях с мисс Корнелией.
- Боже мой, инспектор! – воскликнула она с выражением ужаса на лице. – Помогите мне, ради бога!
- Что случилось? Наш теплоход тонет или наступил конец света?
- Ах, Вы ещё и смеётесь, в моей каюте кто-то прячется!
- Да что Вы говорите! Скорее всего, Вам это показалось, мисс.
- Инспектор, я говорю вполне серьезно, я боюсь туда войти. Когда я открыла дверь, кто-то спрятался за шторой!
- Да полно Вам, пойдемте посмотрим, я уверен, что никого там нет, наверняка, Вам это просто показалось.
Мы вошли в каюту, я внимательно осмотрел все углы и, естественно ничего подозрительного не нашел.
- У Вас приоткрыт иллюминатор, мисс, Вы открыли дверь, потянуло сквозняком, и пошевелилась штора, а Ваше испуганное воображение нарисовало Вам бог весть какие ужасы, – успокаивающим тоном произнес я.
- Погодите, инспектор, не уходите, я так боюсь, нет, лучше проводите меня в бар, я немного посижу там, пока не успокоюсь.
Бар был совершенно в другой стороне, а времени у меня оставалось в обрез. Провожать мисс Корнелию до бара никак не входило в мои планы, но я понял, что по-другому мне от неё не отделаться.
- Ладно, пойдемте, только быстро, у меня ещё на сегодня запланировано одно очень важное дело.
Наконец, проводив её до бара, и оставив там на попечительство леди Шарлотты, я отправился на встречу с Питером Лораном, эта чертова истеричка отняла у меня минут двадцать времени, а я не привык опаздывать на деловые встречи. Хотя, отметил я про себя, на истеричку она не похожа, вот уж действительно, никогда не знаешь, чего можно ждать от женщин.
Придя на корму, я сперва нигде не обнаружил Питера. Чёрт побери, неужели он не дождался меня, я опоздал? Но присмотревшись повнимательнее, я понял, что действительно опоздал. Мистер Лоран лежал на палубе, правая рука его судорожно ухватилась за фальшборт, ноги были неестественно подогнуты, а на лбу, между глаз чернело отверстие, точь-в-точь, как у покойного сэра Девида. Он ждал меня на палубе под фонарем и представлял отличную мишень. Кто-то, оставаясь в тени, спокойно прицелился ему в лоб и спустил курок. Мое опоздание стоило жизни несчастному. Я чертыхнулся, проклиная мисс Корнелию с её идиотскими страхами.
Мне показалось, что Питер слабо шевельнулся. Я подошел к нему и опустился на колени, приподнял его голову, кровь ещё текла из раны. Питер приоткрыл глаза и попытался что-то сказать. Голос его хрипел, слова были бессвязны, единственное, что я смог разобрать, так это фразу: «Только мертвые хранят тайну». Глаза его широко открылись, и голова упала на грудь. Всё было кончено. Какую же тайну хранит мертвый Питер Лоран?
Шаг за шагом обойдя место преступления, я обнаружил и орудие убийства – это был пистолет, но довольно странный. Из таких пистолетов стреляли не меньше чем лет сто назад. Из какого музея его стащил преступник? И на кой черт понадобилось убивать человека этим древним оружием? Похоже на пистолет мисс Корнелии, но это же театральный реквизит! Неужели именно из него застрелили Питера? Не обнаружив более ничего, я исполнил всё, что положено в этих случаях. Впечатление у меня было такое, будто меня крупно одурачили, одурачили во второй раз.
Приди я на несколько минут раньше, я бы знал тайну Питера Лорана, а теперь он лежит мертвый, вместе со своей тайной и с дыркой в голове. Преступник где-то рядом празднует свою победу, а старый отставной инспектор Скотланд-Ярда с тупым выражением лица стоит на месте преступления и смотрит на всё это идиотство, беспомощный, бестолковый и одураченный. Боже мой, ведь условия идеальные! Преступник здесь, среди нас, ему некуда бежать с этого проклятого судна, у меня в руках все козыри, а я, старая толстая свинья, тычусь рылом во все стороны и везде натыкаюсь на забор! Совсем потерял нюх старый пес, не зря тебя, дурака, отправили на пенсию!
Ничего, завтра мы становимся на рейде Порт-Ройала, прибудет катер с инспектором полиции, и пусть тот ломает себе голову над всей этой чертовщиной, а с меня хватит, сейчас пойду к себе хвачу с полбутылки бренди и завалюсь спать, в конце концов, я уже на пенсии, хватит, отработал свое, пусть теперь другие ищут преступников!
Но я не напился, не отправился спать. Досада на себя постепенно улеглась, и я решил исследовать каюту мистера Лорана. «Только мертвые хранят тайну». Но нет, тайну еще могут хранить и вещи мертвых. Постепенно, не спеша рассматривал я багаж покойного. Мое внимание привлекла обложка журнала. На ней была изображена мисс Корнелия. Она стояла на лошади, несущейся по арене цирка, и целилась из пистолета в кого-то там, за камерой, создавалось впечатление, что она целится прямо в меня. Под фотографией была подпись: «Мисс Арабелла – смертельный номер». Я обратил внимание на пистолет, это был тот самый пистолет, который я только что держал в руках! Тот, который мисс Корнелия подарила Шарлотте! Вот так фокус! Да это же цирковой пистолет, несомненно, это пистолет мисс Арабеллы! Так вот какую тайну имел ввиду Питер Лоран! Он заявил, что знает, кто убил сэра Девида. Ах, чертова баба, как она меня одурачила!
От предчувствия удачи у меня похолодело в желудке. Значит, Питер видел того, кто пустил пулю в мистера Маклорена. Видел до того, или после того, как было совершено убийство. А зачем ему эта фотография, для чего он ее возил с собой? Думай же, думай, старая перечница! Вероятно, он знал, кто такая мисс Корнелия, и какое отношение имеет она к сэру Девиду. Он хотел шантажировать его с помощью этой фотографии, потребовать денег, угрожая в противном случае рассказать мисс Корнелии, кто ее отец, хотя возможно, что она это знала и сама.
И вот, Питер Лоран приходит к старому миллионеру с целью шантажа, но видит, что опоздал, кто-то уже успел свести с ним счеты. Постояв, и оставив свой след в луже крови, он удалился. Но когда он мог видеть убийцу? Скорее всего, до того, как вошел в каюту. Кого же он мог видеть? Да, конечно же, мисс Корнелию! Он мог видеть, как она выходила от сэра Девида. Видела ли она его? Скорее всего, да. Он был единственным свидетелем ее преступления. Узнав, что я иду на встречу с Питером Лораном, она разыграла передо мной эту сценку, я отвел ее в бар, и потом, пока я двигался в сторону кормы, она обогнала меня, выстрелила в Питера, и преспокойно вернулась в бар.
Хотя стоп. Нет, здесь что-то не вяжется. Ведь я оставил ее с леди Шарлоттой, и та может подтвердить, выходила Корнелия из бара или нет, наверняка не выходила, как бы она могла это объяснить старой леди? Поговорив с леди Шарлоттой, я убедился в том, что мисс Эшби в течение получаса, не меньше, из бара никуда не отлучалась, они обсуждали обстоятельства гибели мистера Маклорена, Корнелия была бледна и напугана.
Так кто же, все-таки, стрелял в Питера? Чёрт побери, голова раскалывается, довольно логичная, на первый взгляд, версия лопнула, как мыльный пузырь. Ладно, утро вечера мудрее. Я лёг, но никак не мог уснуть. Меня мучили вопросы, на которые ответа я не находил. Уснул я уже на рассвете, и проснулся от того, что судно уже не раскачивалось, не гудели машины, не слышался шум волн за бортом, все было тихо, мы стояли на рейде Порт-Ройала.

Сержант Раабе в роли Эркюля Пуаро

Я поспешно оделся и вышел встречать катер с инспектором полиции. Капитан заявил, что судно не зайдет в порт, а лишь примет инспектора на борт и будет следовать дальше своим курсом.
Я уже был на палубе, когда катер подошел к борту теплохода. Подали трап, и на палубу поднялся невысокий энергичный человек, отрекомендовавшийся сержантом Раабе.
- Джон Сидней, инспектор Скотланд-Ярда, бывший инспектор, – представился я.
- Очень приятно, мистер Сидней, – сказал сержант, хотя по его тону было заметно, что знакомство со мной не было для него приятно. Как выяснилось позже, для сержанта Раабе этот случай был первым самостоятельным делом. До этого ему не поручали ничего серьёзного, у него ещё не было опыта в подобных делах, но в этом случае рядом не оказалось никого, кто мог бы заняться расследованием, и на теплоход послали сержанта. Он рассчитывал провести своё первое расследование самостоятельно, но вдруг встретился со мной. – Вы выполнили свою миссию, и теперь передавайте мне все, что Вы успели здесь раскопать.
- Бог мой! – воскликнул он, когда я рассказал ему все обстоятельства дела. – Второе убийство, второе убийство, а у Вас до сих пор нет ни одной толковой версии! Ну и наворотили же Вы. Стареете инспектор, стареете! Ну, ничего, с моим опытом, с моим аналитическим методом мы быстро во всем разберемся! У меня, видите ли, свой метод! Что все эти ваши психологические рассуждения и археологические раскопки прошлой жизни подозреваемых, может это и даст результат, но для этого потребуются годы, годы, старина, а мой метод – это факты, только факты, улики и следы. Если как следует поработать над фактами, то они непременно приведут к преступнику, непременно, непременно приведут. Я, как гончая, которая берёт след, главное – это быстрота и натиск, перед этим не устоит ни один преступник! Быстрота и натиск, я говорю, натиск и быстрота. Заверяю Вас, уже завтра я отвечу Вам на все ваши вопросы, на которые Вы не можете ответить сегодня, уже завтра я укажу Вам убийцу, тот так-то, мой друг! Так что, будете работать со мной, или будете отдыхать? Можете отдыхать, я не возражаю, ведь Вы же на пенсии.
Я слегка обалдел от наглости этого сержанта, ведь он был младше меня не только по возрасту, но и по званию, эх, не был бы я в отставке, быстро поставил бы его на место.
- Пожалуй, я поработаю с Вами, сержант.
С появлением этого сержанта многое может измениться. Несмотря на раздражение, которое вызывал у меня этот сержант Раабе, его поиски фактов, улик и следов помогут прояснить то, что я пока ещё вижу, как туманные, неясные очертания, мои умозаключения, какими бы стройными они не казались, без конкретных фактов улик и следов останутся лишь версиями, не более того. Работать без криминалистов, баллистических и прочих экспертиз весьма сложно современному сыщику, и надеяться можно только на свою логику и интуицию. Но сержант Раабе привез с собой небольшой чемоданчик, именно такой, с каким выезжают на происшествия криминалисты во всех цивилизованных странах, теперь мы сможем снять отпечатки пальцев и даже идентифицировать их, если они, конечно, принадлежат тем, кто присутствует на этом теплоходе, связи с базой данных Скотланд-Ярда у нас по-прежнему нет.
- Ну, что ж, тогда пойдемте, с чего начнем?
- Пожалуй, начнем с кружки пива и хорошего завтрака.
- Хммм.., – передёрнул плечами сержант, однако от пива и от завтрака не отказался.
После завтрака и пива мы вплотную занялись анализом «фактов и улик», как любил выражаться сержант.
- Вот пистолет, – докладывал я – из которого, по всей вероятности, и совершено убийство, как я и предполагал, принадлежит он мисс Корнелии Эшби, цирковой артистке, законной дочери сэра Девида от второго брака, который не расторгнут до сих пор, хотя со второй женой мистер Маклорен расстался двадцать лет спустя.
- Ближе к фактам, мой друг, ближе к фактам, не надо предысторий.
- Ну, если ближе к фактам, то вот пуля, извлеченная из тела сэра Девида, а эта из тела несчастного Питера Лорана. Смею утверждать, что первая пуля выпущена из гладкоствольного оружия, возможно, именно из этого пистолета.
- Не только первая, но и вторая, мой друг, и вторая тоже! Ведь они почти одинаковые по калибру!
- Вот именно, почти! Пуля, которую доктор извлек из черепа Девида Маклорена, имеет диаметр 12,5 мм, что соответствует тридцать второму калибру охотничьего ружья, а пуля, пробившая лоб Питера Лорана, чуть меньше, 11,5 миллиметров, это похоже уже на «кольт» сорок пятого калибра. Первая пуля – это типичная пуля майера или «турбинка», которую применяют в гладкоствольных ружьях для охоты на крупного зверя, вторая же – обычная пистолетная пуля.
- Но и гладкоствольный пистолет вполне можно зарядить пистолетной пулей, если её диаметр не больше диаметра ствола. Его зарядили, как заряжали пистолеты и ружья в те времена, когда ещё не придумали патроны, после порции пороха поставили пыж, затем положили пулю, затем еще пыж.
- Ошибаетесь, сержант. На второй пуле явно видны следы винтовой нарезки, она не могла быть выпущена из гладкоствольного оружия.
Сержант задумался на минуту, сосредоточенно рассматривая вторую пулю.
- Аа! Понял. Понял, понял, мой друг, почему следы нарезки видны на второй пуле! Эта пуля была использована повторно!
- Не понял, поясните, сержант.
- А чего же тут не понять? Когда-то этой пулей уже стреляли из нарезного оружия, потом ееё подобрали и зарядили именно в этот пистолет. Ведь это же так просто!
- Да, но тогда скажите, зачем это понадобилось, заряжать пистолет пулей, которой уже однажды стреляли?
- Просто для того, чтобы сбить с толку таких зануд, как Вы. Преступник хочет, что бы мы думали, что стреляли из нарезного оружия, в то время, когда, на самом деле, стреляли из гладкоствольного!
- Нет, я думаю, что Питер Лоран был убит совершенно не из этого пистолета.
- Но какой пистолет был найден на месте убийства? Этот? Почему же думаете, что стреляли из другого? Ведь этот пистолет был на месте преступления.
- На месте преступления, на пожарном щите висел лом.
- Лом? Какой ещё лом? Инспектор, что Вы мне морочите голову каким-то там ломом? Ну, причем здесь лом!
- А причем здесь этот пистолет? Он имеет к преступлению такое же отношение, как и лом на пожарном щите! Пуля была выпущена не из этого пистолета, чёрт Вас побери!
Несмотря на тупое упрямство сержанта Раабе, он заставил меня сосредоточиться на том, почему на месте убийства оказался пистолет мисс Корнелии, который она, кстати, незадолго до первого убийства подарила леди Симпсон, когда стреляли совершенно из другого пистолета? Ведь если бы преступник преследовал цель подбросить улики против Корнелии, то вряд ли, он рассчитывал бы на то, что следствие будет вести сержант Раабе, здесь явно что-то не вяжется.
- Ну, что ж, мне всё ясно, инспектор, завтра Вы соберете всех в баре, и я расскажу, как мисс Корнелия убила своего папашу, затем и Питера Лорана!
- Но почему же именно она? Вы уверены, что у неё был мотив преступления?
- А то, как же! Ведь Вы сами мне говорили, что сэр Девид так и не был разведен со своей второй женой, следовательно – она, его дочь, заметьте, законная дочь, получает всё его состояние!
- Да, но только в том случае, если этому не противоречит его завещание. Пока мы ещё не знаем его содержания, необходимо выполнить некоторые юридические формальности.
- К чёрту формальности! Нужно брать быка за рога!
- Послушайте, сержант, мотив преступления у Корнелии был, была и возможность убить Дэвида Маклорена, но это же ещё не означает, что именно она его и убила.
- А пистолет, сэр? Вы забываете про орудие убийства, а это главное! На месте убийства Питера найден её пистолет!
- Но ведь она его подарила Шарлотте Симпсон! И на момент второго убийства у неё алиби, она была в баре, и леди Шарлотта это подтверждает.
- Значит, они обе причастны к преступлению! Не находите ли Вы, инспектор, странным тот факт, что Корнелия подарила свой пистолет миссис Симпсон, единственной, кто подтверждает её алиби? Короче, мне все ясно. Завтра Вы соберете всех в баре, и я проведу следствие, как когда-то это проделывал знаменитый Эркюль Пуаро! И она непременно сознается под давлением улик, это я Вам обещаю, мой друг! Вы ведь читали Эркюля Пуаро?
- Да, я читал Агату Кристи. Но Пуаро приходит к выводу на основе логики, работы «серых клеточек».
- А Вы думаете, что у меня здесь? – сержант постучал себя по голове. – Не серые клеточки? Серые, очень серые, мой друг!
- Оно и заметно, – пробурчал я.
- Ну, тогда всё. Следствие закончено. Кстати, где здесь можно выпить бутылочку бренди?
- Выпивка в баре!
- Не хотите ли присоединиться? Выпьем, так сказать, за успешное окончание дела!
- Нет, пить за успех ещё рано. Кстати, мне сейчас должны принести радиограмму, последние новости из Скотланд-Ярда, может, захотите ознакомиться?
- Вряд ли стоит читать этот бред. До завтра, мой друг, завтра я Вам продемонстрирую работу своего метода.
Я вернулся в свою каюту. Голова раскалывалась. Этот сержант Раабе совершенно вывел меня из состояния равновесия, да ещё вчерашняя бессонная ночь. Надо отдохнуть, до завтра предстоит ещё столько работы, необходимо изучить данные из Скотланд-Ярда, проанализировать всё с самого начала. Накопилось немало материала, его нужно систематизировать, разложить по полочкам, проследить связи событий и действующих лиц. Как некстати появился этот сержант, наглость его не знает предела, а тупость доводит меня до отчаянья.
Нужно ли говорить, что утром я был далеко не в лучшей форме, почти две бессонные ночи, да кое-какие мероприятия, чтобы на всякий случай обезопасить себя и этого тупоголового сержанта, ещё одно убийство совершенно не входит в мои планы, особенно если жертвой его буду я.
Часов в одиннадцать утра, согласно плану сержанта Раабе, все собрались в баре. Мне удалось рассадить всех так, как хотелось мне, за ночь я успел выработать свой план, такой, что сержант, сам того не ведая, будет играть по моему сценарию, а не наоборот. Недостатки других тоже можно использовать в своих интересах.
Итак, спектакль начинается. Сержант Раабе выступает в роли Эркюля Пуаро!
- Дамы и господа! – начал он свою проникновенную речь. – Сейчас я продемонстрирую Вам работу своего аналитического метода. Я раскрою преступление, на расследование которого у моего друга, – он кивнул в мою сторону, – ушло бы несколько месяцев. Знаете ли Вы, уважаемые дамы и господа, что присутствующая здесь мисс Корнелия Эшби приходится законной дочерью покойному мистеру Маклорену? Видимо, не знаете, так вот это факт, неоспоримый факт! Поскольку сэр Девид не был разведен с её матерью, дочь, в случае смерти отца имеет право унаследовать его состояние. Можно, конечно ждать пока он умрёт своей смертью, но зачем же ждать, когда представляется возможность ускорить события! Знаете ли Вы, уважаемые господа и дамы, кто такая мисс Корнелия? Она, не кто иная, как цирковая артистка, выступающая под именем мисс Арабеллы! На арене цирка она представляет смертельный номер. Вы спросите, какое это имеет отношение к делу? Минуточку терпения, сейчас Вы всё поймете! Так в чем же состоит её смертельный номер, спросите Вы? Отвечаю! Высоко на трапеции под куполом цирка работает акробат. Мисс Арабелла на лошади, на полном скаку влетает на арену. В её руках пистолет, тот самый пистолет, который она с такой легкостью подарила леди Шарлотте! Вопрос – для чего она это сделала? Ответ ясен, господа, для того, чтобы отвести от себя подозрения!
Корнелия смотрит на сержанта с легкой ироничной усмешкой, сержант продолжает:
- Арабелла поднимет пистолет и стреляет в акробата, перебивая канат над самой его головой. В тот же момент она делает сальто и соскакивает с лошади. Сальто назад, правильно мисс Корнелия? Акробат в это время падает, описывая в воздухе петлю, и приземляется прямо на лошадь. Эффектное зрелище! Вы понимаете, что для этого нужно быть довольно метким стрелком, ведь лошадь скачет по кругу, акробат тоже не стоит на месте! Теперь Вы, надеюсь, понимаете, почему во время страшного шторма, когда нетренированному человеку самому трудно устоять на ногах, она заявляется в каюту к сэру Девиду и эффектным выстрелом пробивает ему лоб точно между глаз!
Но, когда она выходит из каюты, она встречается с Питером Лораном, и он видит её с оружием в руках. Мистер Лоран заходит в каюту к несчастному и обнаруживает его в луже крови с пробитым черепом. Когда Питер хочет встретиться с инспектором Скотланд-Ярда, инспектором в отставке, заметьте, чтобы рассказать ему о том, свидетелем какого преступления он стал, Корнелия опережает инспектора и убивает Лорана тем же выстрелом, с тем же эффектом!
Ну, что Вы на это скажете, мисс Корнелия? Вот оно орудие убийства, именно этот пистолет и обнаружил инспектор Сидней на месте убийства Питера Лорана! – сержант трясет пистолетом над головой, – вот он! Все факты против Вас!
- И Вы серьёзно считаете, сержант, что я застрелила сэра Девида из этого театрального реквизита?
Корнелия не спеша открывает сумочку и достает оттуда маленький, отсвечивающий металлом дамский браунинг:
- А что Вы скажете на это? Шести миллиметровый браунинг, отличная штука! И если бы я хотела застрелить Девида Маклорена, то воспользовалась бы им, а не тем допотопным оружием, которое Вы держите в руках.
- У этого браунинга, который Вы достали из своей сумочки, – отвечает сержант, – есть существенный недостаток.
- Какой же?
- Он слишком миниатюрный, короткий ствол, небольшое расстояние от целика до мушки делает сложным прицеливание, попасть из него труднее, чем из этого длинноствольного пистолета.
- Вы так думаете, сержант? Тогда возьмите яблоко со стола, поставьте себе на голову, и я прострелю его из этого браунинга. Вы сомневаетесь? Сержант? Ведь Вы только что так расхваливали мою меткость? Если я могу перебить канат из гладкоствольного пистолета, то почему же не смогу прострелить яблоко у Вас на голове из нарезного? Ведь точность полета пули, выпущенной из нарезного ствола, выше, хотя и ствол короче.
Корнелия прицеливается в голову сержанта и кладет палец на курок.
- Ну что же Вы, сержант? Ставьте яблоко на голову! Вы что, испугались?
- Мисс Корнелия, прекратите эти шутки – спокойно говорю я, – опустите пистолет, не стоит здесь повторять подвиг Вильгельма Телля.
- А я и не шучу, инспектор, и если у сержанта не хватает мужества, то, может, Вы поставите яблоко себе на голову?
Корнелия направляет пистолет на меня.
- Прекратите, мисс! Вы подозреваетесь в серьёзном преступлении, не усугубляйте своего положения. Полковник, – обращаюсь я к Самуэлю Тейлору, – заберите у нее браунинг.
Корнелия расслабляется, смеётся каким-то неестественным нервным смехом, опускает браунинг и отдает его полковнику. Полковник принимает оружие.
- Осторожнее, полковник, – кричу я, – она сняла его с предохранителя!
- А Вы не джентльмен, инспектор! – возмущенно произносит Корнелия. – Вы хотите, чтобы я понесла наказание за чужой грех!
- Ни в коем случае, мисс, – отвечаю я, – я не хочу Вас наказывать за чужие грехи, думаю, у Вас достаточно и своих.
- Тогда почему Вы и Ваш сержант предъявляете мне обвинения в том, чего я не совершала?
- Я не предъявлял Вам обвинений, просто мы с сержантом рассматриваем возможные версии того, что произошло. Скажите, Корнелия, а Вы действительно смогли бы попасть в яблоко на голове у сержанта?
- А, давайте попробуем, тогда и увидите.
- А если Вы промахнетесь и вместо яблока попадете в голову? Тогда мне действительно придется Вас арестовать, и Вы будете отвечать уже за свои грехи, так что лучше не будем испытывать судьбу.
Наконец-то ситуация разрядилась. Только сержант ещё никак не может прийти в себя, он явно не ожидал такой реакции, и продолжает стоять, как столб тупо моргая глазами. Всё, он сыграл свою роль. Я перехватил инициативу и беру ситуацию в свои руки.
- Садитесь, сержант, – говорю я твердым голосом, и сержант садится на стул.
- Уважаемые дамы и господа, – продолжаю я в тоне, предложенном сержантом, – вы выслушали сержанта Раабе, теперь позвольте мне дополнить его столь эмоциональный рассказ. Как говорит сержант, вернемся к уликам и фактам. Вот две пули, одна извлечена из тела сэра Девида, другая из тела Питера Лорана, хотя калибр этих пуль и различен, но они вполне могли быть выпущены из одного пистолета, но на второй пуле видны следы от винтовой нарезки ствола. Это может свидетельствовать о том, что первая пуля была выпущена из гладкоствольного оружия, например, из этого пистолета, вторая – из нарезного.
Я говорю «может быть», так как точные данные может предоставить лишь техническая экспертиза, которой ни я, ни уважаемый сержант провести здесь не в состоянии. Сержант предположил, что обе пули выпущены из пистолета мисс Корнелии, и что именно она совершила оба преступления. Возможно, так бы оно и было, если бы не одна маленькая деталь. Я сам в прошлом занимался стрелковым спортом и достиг в нем весьма неплохих результатов. Так вот, как профессиональный стрелок, я утверждаю, что вероятность промаха в смертельном номере мисс Арабеллы, учитывая движение лошади и акробата, составляет не менее 30 процентов! А если учесть, что выстрел производится не из нарезного, а из гладкоствольного оружия, то эта вероятность значительно возрастает.
А теперь ответьте мне, уважаемые дамы и господа, какой же актер станет выходить на арену цирка, если он рискует быть убитым с вероятностью тридцать процентов на каждом представлении?
Я направил запрос в дирекцию цирка с просьбой сообщить технические подробности номера мисс Арабеллы. И вот, что мне ответили. Простите, мисс Корнелия, что раскрываю Ваш профессиональный секрет. Во время представления мисс Арабелла не перебивает веревку над головой акробата, акробат сам отцепляет её, услышав звук выстрела. Пистолет заряжен холостым выстрелом, без пули. Все же остальное – предмет восхищения ловкостью мисс Арабеллы и ее партнера. Поэтому мисс Арабелла вряд ли могла произвести столь эффектный выстрел во время шторма.
- Это так, мисс?
- Да, именно так, это не боевое оружие, а театральный реквизит, просто хлопушка.
- Тогда примите мои извинения за то, что мой друг (вот чёрт, привязалось же ко мне это выражение «мой друг», какой он к чёрту мне друг!) подверг Вас столь суровому испытанию.
- Я принимаю извинения, но… владеть оружием могу не хуже чем Вильгельм Телль, и вполне могла бы прострелить яблоко на голове сержанта, если бы Вы мне не помешали, хотя ни мистера Маклорена, ни Питера Лорана я не убивала. Но нисколько не сожалею о том, что мой отец, если можно его таковым считать, получил пулю в лоб, он заслужил её.
- Охотно верю, и в то, что мистер Маклорен заслужил эту пулю и в то, что расправились с ним не Вы.
- Так, кто же убийца? – послышалось со всех сторон.
- Точность выстрела, сделанного в таких сложных условиях, говорит о том, что курок пистолета нажимала рука стрелка высокой квалификации, профессионала. На этом судне два профессиональных стрелка: я, который занял первой место на чемпионате Бринании 12 лет назад, и тот, кто занял второе место, уступив мне только два очка. По некоторым соображениям я исключаю себя из списка подозреваемых, остается второй. Надеюсь, полковник, Ваша рука тверда, как и прежде? «Только мертвые хранят тайну» – произнес я, глядя полковнику прямо в глаза. – Так какую же тайну хранит мертвый Питер Лоран, точнее сержант Лормен, а полковник?
Второй раз за это утро в меня было направлено дуло пистолета.
- Не сомневайтесь, Сидней, моя рука тверда как прежде, и сейчас я Вам это докажу, я разнесу Ваш череп, и на этот раз я не уступлю Вам первого места!
Я сделал шаг вперед, по направлению к полковнику, он нажал на курок, но выстрела не последовало.
- У Вас в руках пистолет мисс Корнелии, полковник, а меня обойма от этого пистолета! Так что, бросьте оружие, – спокойно сказал я, – а теперь, сержант, наденьте на него наручники!
Наручники щелкнули на запястьях полковника. Пистолет со звоном упал на пол в полной тишине.
- Только что, полковник, Вы пытались меня убить, и если бы я не вынул обойму из пистолета Корнелии, то уже лежал бы здесь с простреленной головой, попытка убийства подтверждает Вашу вину. Я не мог проделать то же самое с Вашим пистолетом, поэтому постарался дать Вам в руки оружие, которое безопасно для меня.
- Вам просто повезло, Сидней, что я не воспользовался своим пистолетом.
- Нет, везение тут ни при чем, я всё рассчитал заранее, я стрелок, и знаю психологию стрелка. В критической ситуации стрелок, у которого в руках оказалось оружие, не думает, а пускает его в ход, причем происходит это чисто автоматически, рука сама наводит оружие на цель, остается лишь нажать курок, что, кстати, Вы и сделали! Вы ведь были уверенны, что пистолет заряжен!

Тайна, хранимая мёртвыми

Вы когда-то сказали, полковник, что только мёртвые хранят тайну. Смею Вас заверить, что Вы ошибаетесь, тайну ещё хранят некоторые документы, которые, в отличие от покойников, в один прекрасный момент могут заговорить.
Вот список погибших 102 пехотного полка, среди которых числится майор Стирлинг и сержант Питер Лормен, погибли они в экспедиции, возглавляемой полковником Тейлором, который был единственным, кто остался жив, после этого похода. Не объясните ли Вы, каким образом это произошло, и почему Вас не отдали под трибунал за провал операции и гибель всего личного состава отряда?
- Нас предали! – хмуро ответил полковник. – И моей вины здесь нет, было проведено расследование, которое установило мою невиновность в провале операции. Племя вампа, которые были нашими союзниками и должны были участвовать в операции, перешли на сторону противника и напали на нас из засады, когда мы этого меньше всего ожидали, я был ранен в самом начале боя и не мог командовать отрядам, воины племени посчитали меня убитым и ушли, пришёл в сознание, когда все уже было кончено. С большим трудом добрался я до расположения полка, и почти месяц пролежал в госпитале.
- А вот сержанту Лормену лечиться пришлось гораздо дольше. Вы, верно, будете удивлены, что судьба свела на этом судне двоих из тех людей, которые пострадали в результате вашего преступления. Первый лежит сейчас с пробитым черепом, а второй стоит рядом с Вами!
Полковник Тейлор вздрогнул и посмотрел по сторонам.
- Мисс Генриетта Лопиталь, да будет Вас известно, дочь майора Стирлинга, которого Вы застрелили 15 лет назад! Питер Лоран успел поделиться с ней воспоминаниями о своих приключениях в Южной Африке. Хотите я Вам их напомню?
- Вы не можете напомнить мне ничего, что может запятнать мою честь!
- Что ж, тогда слушайте. Планом операции против войск противника было предусмотрено, что отряд под Вашим командованием соединится с племенем вампа, воины которого выведут вас в расположение войск противника, и Ваш отряд, совместно с племенем союзников, в неожиданной атаке уничтожит лагерь неприятеля. Когда вы добрались до деревни племени, то обнаружили, что воины на охоте, а в деревне остались одни женщины и дети, да несколько мужчин из личной охраны вождя и жрецы племени или шаманы. Вы ещё раньше обратили внимание, на золотые украшения, которые носили женщины племени вампа, племя знало тайну месторождения золота. Тайна охранялась жрецами. Золото считалось их божеством. Воспользовавшись тем, что воинов не было в деревне, вы забрали всё золото, которое было у женщин в качестве украшений, ограбили святилище племени и под пытками хотели выведать у жрецов тайну месторождения, однако жрецы погибли, так и не выдав тайны. Да и без того, золота у вас было достаточно. Затем вы согнали всех женщин и детей в святилище, закрыли их там и подожгли. Построенное из бамбука сооружение вспыхнуло как порох. Сержант Лормен был против убийства женщин и детей, да ещё таким жестоким способом. Среди общей суматохи вы не заметили, что один из жрецов племени остался жив, хотя и был искалечен вашими пытками, а один ребенок убежал и спрятался в лесу. Вы хотели свалить всё на противника, но вернулись воины племени и узнали страшную правду.
Они догнали вас у переправы через реку. Завязался бой. Взяв груз золота Вы, полковник, майор Стирлинг и сержант Лормен переправились через речку, а все прикрывавшие вас солдаты погибли. Оторвавшись от преследования, ночью выстрелами в упор Вы убили майора и сержанта, который оказался только ранен, спрятали основную часть золота и вернулись в расположение полка.
Сержанта Лормена подобрали местные жители, они выходили его, помня о том, что именно сержант был против расправы над женщинами и детьми. После этого Лормен был передан противнику как военнопленный, после войны он вернулся в Англию, сменив фамилию.
- Всё это бред, – ответил полковник, – сержант Лормен виновен в гибели майора Стирлинга, и то, что он наговорил мисс Генриетте, не может служить поводом для моего обвинения.
- В подтверждение слов мисс Генриетты я могу привести некоторые документы. Это свидетельство командира полка вашего противника, основанное на показаниях воинов вампа, которые перешли на его сторону после вашего изуверства. Так что Вы, полковник, виновны в государственной измене, расправе над мирными жителями и убийстве Питера Лорана.
- Питера Лорана я не убивал, и Вы это никогда не докажете.
- Докажем, пуля, вынутая из его черепа, выпущена из вашего пистолета! У Вас ведь кольт 45-го калибра, именно такой пулей и был убит Питер Лоран, когда мы прибудет в Англию, экспертиза подтвердит это.
Полковника увели, и на этом закончилось сегодняшнее представление. Я был утомлен и совершенно разбит, сказались две бессонные ночи и нервное напряжение последних часов.
На следующий день я пытался проанализировать результаты нашей работы. Многое еще оставалось непонятным. Покоя не давал пистолет мисс Корнелии, найденный на месте убийства Питера Лорана. Имел ли Питер отношение к мистеру Маклорену? Кто же все-таки убил Маклорана? Я оговорился, сказав вместо Маклорен – Маклоран, и тут мне в голову пришла потрясающая догадка. Ведь Мак – это приставка к фамилии, и Лоран и Мак Лоран могли иметь что-то общее! У меня похолодело в желудке, вот это да! Ведь именно здесь и мог быть ключ к разгадке!
Я срочно составил радиограмму в Скотланд-Ярд. «Полковнику Кельвину. Прошу дать сведения относительно фамилии Маклорен, Маклоран, Лоран в возможной связи с личностью мистера Девида Маклорена. С уважением капитан Дж. Сидней.»
Копаясь в вещах покойного Питера я обнаружил одну очень интересную вещицу. Это была отмычка. Не удивительно, что отмычка оказалась среди вещей мелкого вора и мошенника, но это натолкнуло меня на кое-какие мысли. Каюта Девида Маклорена состояла из двух помещений: кабинета и спальни, оба помещения имели выход в коридор. Проникнуть к сэру Девиду можно было как через одну дверь, так и через другую. Было интересно, не пользовались ли отмычкой при отпирании одной из этих дверей. Возможно, это всё и бред больного воображения, но в мои правила входит проверять каждую версию, какой бы незначительной она ни казалась. Именно за этим занятием и застал меня сержант Раабе, беззастенчиво ввалившись в мою каюту.
- Чем Вы это занимаетесь, инспектор? Уж не решили ли Вы на пенсии подрабатывать по слесарному делу?
- Да нет, сержант, мне просто интересно, чем открывали один из этих замков. Видите, какой интересный инструмент я нашел у покойного мистера Лорана?
- Опять Вы что-то выдумываете. Зачем убийце пользоваться отмычкой, ведь он же не грабитель какой-нибудь!
- А что, по-вашему, запираются только от грабителей, а для убийцы всегда держат дверь открытой?
- А зачем полковнику пользоваться отмычкой Питера Лорана?
- А почему Вы решили, что сэра Девида убил полковник, хватит с него и одного Питера.
- Тогда кто же? Неужели и вправду мисс Корнелия, я же говорил, я же говорил, а Вы ее так выгораживали!
- Думаю, что мисс Корнелия здесь ни при чем, хотя против нее и все улики.
- Ну, если все улики против неё, то в чем же дело? Или Вы поддались её очарованию?
- Очарование женщины для меня ничего не значит, когда речь идет об уликах против неё, чем очаровательнее женщина, тем на более изощренное преступление она способна, меня смущает то, что улик слишком много, такая умная дама, как мисс Корнелия, не могла оставить против себя слишком много улик, тем более, что улики противоречивы.
- Что Вы имеете ввиду?
- Во-первых то, что мисс Корнелия не умела стрелять. Посмотрите на фотографию на обложке журнала, видите, как держит она пистолет? Взгляд её направлен поверх пистолета, причем оба глаза открыты, а для прицельного выстрела смотреть надо вдоль ствола, прищурив один глаз. Хоть в своём номере она лишь имитирует выстрел, но имитирует его неумело, не как профессиональный стрелок, лично я имитировал бы выстрел по-другому, причём вышло бы это чисто автоматически, сработала бы привычка стрелка, а у мисс Корнелии этой привычки явно нет.
- Но она утверждает обратное, даже собиралась прострелить яблоко на моей голове, как мне показалось, она не шутила.
- Возможно, сержант, возможно, вполне возможно, что она просто позировала для фото, и сам фотограф определял ее позу для более эффектного снимка. Ну, допустим, что она стреляла в сэра Девида и каким-то образом даже попала в него, но тогда зачем ей понадобилось подбрасывать свой пистолет на место убийства Питера Лорана, который все-таки не был убит из этого пистолета? Кроме того, меня смущает поведение самого Питера во время первого допроса. Почему он, если он видел, как мисс Корнелия выходила из каюты сэра Девида с пистолетом, не сказал об этом мне сразу, а только возбудил против себя подозрения? След ведь в каюте был оставлен именно им. Если он видел Корнелию, выходящей от Маклорена, затем вошел туда и увидел его бездыханное тело, то зачем ему было покрывать ее и навлекать подозрение на себя?
- Ну, возможно из чувства благородства он решил оградить прекрасную женщину от неприятностей.
- Что? А я думал, Вам чужда сентиментальность, сержант! Ведь кто такой Питер Лоран? Это вор, мошенник, карточный шулер, и вообще, человек из преступного мира. Он готов продать кого угодно, лишь бы отвести подозрения от себя. А вместо этого он отказывается от того, что видел кого-либо, утверждает, что спал в своей каюте, и только через несколько часов, видимо хорошо поразмыслив, он соглашается дать показания, но оказывается убитым до того, как успел мне что-то сказать.
Этому может быть только одно более-менее разумное объяснение. Питер Лоран действительно видел убийцу, и это не мисс Корнелия, а тот, кого он, по-видимому, очень опасался. Пока я знаю одного такого человека – это полковник Тейлор, но поскольку полковнику нет никакого резона убивать сэра Девида, скорее всего, что это кто-то другой.
- Может, Вы ещё скажете, что не полковник убил Питера Лорана? Ведь он сам это отрицает, хотя и предыдущих грехов достаточно, чтобы отправить его на виселицу.
- Может быть, и так. Мы пока доказали лишь то, что у полковника был мотив убийства, но не более.
- Эээ, опять Вы со своими сложностями, инспектор, улик достаточно, пуля выпущена из его пистолета, мотив убийства у него был, чего же ещё Вам надо? Присяжные без колебаний признают его вину. Какая Вам разница, если всё равно Самуэля Тейлора повесят с Питером или без него?
- Я ищу истину. Логика событий подсказываем мне, что должен быть кто-то ещё, кто заинтересован в смерти сэра Девида, и кого очень опасался Питер Лоран.
Через несколько дней я получил ответ на свой запрос из Скотланд-Ярда. Вначале текста радиограммы содержались высказывания полковника Кельвина в мой адрес, видимо я заставил их изрядно поработать, затем шли сведения, которые позволили мне наконец расставить всё по своим местам.
В семье Джоржа МакЛорана было двое детей, Девид и его сестра Агнесса. Девид рано покинул дом, работал во многих местах, пока, наконец, не устроился служащим в банк мистера Гамильтона, за это время фамилия его превратилась из МакЛоран в Маклорен. Девиду повезло, он женился на дочери своего хозяина, мисс Элизабет Гамильтон, и когда его тесть оставил сей бренный мир, сэр Девид сделался владельцем банка, постепенно он перевел на себя все капиталы своей жены. Элизабет не отличалась ни красотой, ни ангельским характером, и, достигнув определенной высоты положения, сэр Девид решил, что достоин лучшей подруги жизни. Он связался с некой Амелией Эшби, представительницей обедневшего дворянского рода. Она была молода, красива, умела притвориться ласковой и нежной, и быстро окрутила преуспевающего бизнесмена.
Мистер Маклорен понятия не имел, что до того как мисс Эшби стала его любовницей, а впоследствии второй женой, она была провинциальной актрисой и выступала под куполом цирка. Когда Элизабет, узнав о любовной связи своего мужа, устроила ему скандал, он купил лжесвидетелей, обвинил жену в супружеской неверности и развелся с ней, не оставив дочери покойного миллионера ни гроша.
У сестры сэра Девида, Агнессы МакЛоран, муж которой исчез много лет назад и ничем не напоминал о себе, остался сын, Питер. Мальчик с детства знал нужду и завидовал карьере своего дяди. Он пытался пробовать себя в различных видах бизнеса, но нигде не достиг результатов и пришел к выводу, что если деньги нельзя заработать, то их можно украсть. Питер связался с компанией молодых людей, разделявших его философские взгляды, и решил ограбить жену своего дяди, так как добраться до самого сэра Девида ему было не по силам. В то время мистер Маклорен уже развелся со своей первой женой, у которой оставались лишь свои личные сбережения. Питер, забравшись в её дом со своими приятелями, похитил все деньги, украшения и драгоценности, оставив бывшую жену своего дяди в весьма сложном положении. Ограблению пытался помешать привратник дома, который был убит выстрелом из пистолета. Вскоре всю компанию схватили, кроме самого Питера МакЛорана, который исчез вместе с награбленными деньгами и ценностями. Ему удалось сменить фамилию и завербоваться в легион, отправлявшийся в Южную Африку.
Кто стрелял в привратника, установить не удалось, вся компания, естественно, свалила вину за организацию преступления и убийство на Питера, исчезнувшего и обманувшего своих приятелей.
После известного происшествия в Южной Африке сержант Лормен вернул себе прежнюю фамилию, но без приставки «Мак», и объявился в Соединенных Штатах, зарабатывая на жизнь воровством и мошенничеством.
Таким образом, кроме полковника Тейлора, был ещё один человек, опасаться которого у Питера Лорана были весьма веские основания. Возникал вопрос, а не находится ли среди пассажиров теплохода некая мисс Элизабет Гамильтон, и если да, то кто она. Немного поразмыслив, и сопоставив кое-какие факты, я пришел к определенному выводу.

Новые обстоятельства

Был вечер. Все мои соседи, сопричастные к трагическим событиям последних дней, собрались, как обычно, в баре. По левую руку от меня сидела мисс Корнелия, справа за соседним столиком сидел сэр Эдвард Ролль и оживленно беседовал с леди Шарлоттой.
- Боже мой, какой ужасный человек этот полковник! Хорошо, что его, наконец, арестовали, ведь все мы были по этим страшным подозрением! – произнесла леди Симпсон, склонив голову к члену парламента, но так, что бы её могли слышать все присутствующие.
- Но Вас-то, дорогая леди Шарлотта, вряд ли кто бы подозревал! – ответил Эдвард Ролль.
- А посмотрите на эту мисс Эшби, сэр. Она как ни в чем не бывало флиртует с инспектором полиции, хотя всем ясно, что это именно она убила мистера Маклорена из своего ужасного пистолета. А сперва казалась такой хорошей женщиной, я даже симпатизировала ей, думала, что она леди, а она оказалась циркачкой, способной ради денег убить своего родного отца!
- Леди Шарлотта, – вмешался я в разговор, – смею заметить, что женщины не бывают хорошими, они бывают лишь хорошенькими!
- Ах, инспектор! Вы снова иронизируете, а убийца сэра Девида до сих пор не арестован!
- Обещаю, миледи, исправить свою ошибку сегодня же!
- Значит, Вы все-таки арестуете мисс Корнелию?
- А почему именно мисс Корнелию? Она ведь не убивала несчастного сэра Девида Маклорена!
- А кто же, по-вашему, его убил?
- Как я уже сказал, его убил тот, кто умеет стрелять не хуже меня.
- Неужели полковник? Боже, какой это страшный человек, а его зверские преступления в Южной Африке? Я надеюсь, он будет за них отвечать?
- Не беспокойтесь, он ответит за все, в чем виноват. Но убивать мистера Маклорена у него не было никаких причин.
- Так кто же его убил? Вы знаете кто? – произнесла Шарлотта, с удивлением растягивая последнюю фразу.
- Да, кажется, знаю. Я ошибся, заявив, что на теплоходе находятся два профессиональных стрелка, способных произвести такой сложный выстрел. Я слишком много возомнил о себе. Есть человек, который стреляет не хуже, а лучше меня! Как спортсмен, я в свое время внимательно следил за ходом соревнований по стрельбе, особенно за чемпионатами Британии. Покопавшись в своей памяти, я вспомнил, как много лет назад поразительные результаты показала некая Элизабет Гамильтон, набравшая сто очков из ста возможных, у меня где-то даже сохранилась ее фотография, кстати, эту же фотографию я нашел среди вещей покойного сэра Девида. Оказалось, что леди Гамильтон была первой женой мистера Маклорена! И знаете, какую фамилию она носит теперь? – я наклонился к самому уху Шарлотты и после некоторой паузы громко произнес: «Шарлотта Симпсон!»
Леди Шарлотта не побледнела, не упала в обморок, не вскрикнула возмущенным голосом о необоснованности моих обвинений, нет, она улыбнулась мне спокойной надменной улыбкой. Фигура её выпрямилась и приняла позу, достойную королевы, восседавшей на троне.
Эта улыбка показывала её явное превосходство над окружающими, и в первую очередь надо мной, так много сил потратившим на доказательство очевидных вещей. Удовлетворенность её своей местью была столь велика, что ни обвинение, ни наказание не могли ни смутить, ни поколебать её уверенности в справедливости своего поступка.
- Я не хотела его убивать, – сказала она так, как говорят о небрежно разбитой чашке, – я приготовила для него более страшное наказание, но видно бог сжалился над ним, и пистолет в моей руке оказался заряжен. Дэвид был страшным человеком, до того, как он женился на мне он был никем, и никем не мог бы стать, если бы не я, не капиталы моего отца. После смерти отца мне досталось его состояние и дело, но я отдала всё управление банком в руки Дэвида. Моей страстью был спорт, я занималась стрельбой, верховой ездой, фехтованием, бизнес мало волновал меня. Я считала, что бизнес не к лицу потомкам древнего аристократического рода, мой отец был исключением, он преуспел в бизнесе, а когда он умер, и в моей жизни появился Дэвид, я решила, что, возложив на мужа заботу о деловых сторонах жизни, я смогу как и прежде, не заботясь о деньгах, продолжать традиции средневекового дворянства. В любом деле я должна была быть только первой, ни третья, ни вторая роль меня не устраивала, если я что-то делала, то должна была делать это лучше других. Я всегда занимала первые места в состязаниях по стрельбе, по фехтованию и верховой езде. К сожалению, я не обладала красотой и не могла быть первой дамой высокопоставленного светского общества, я очень страдала от этого. Тогда я и решила, что должна заниматься тем, чем достойно заниматься мужчинам из известной аристократической семьи, и добилась в этом превосходства над ними. Дэвид смотрел на мои увлечения снисходительно, с некоторым пренебрежением, что страшно раздражало меня. Мы не были идеальной парой, каждый из нас жил своей жизнью, мои знакомые не были его знакомыми, его окружение было чуждо мне. Ему нужны были лишь мои деньги, к сожалению, я поняла это слишком поздно. Его теплое отношение ко мне продолжалось только до тех пор, пока он ни прибрал к рукам весь мой капитал. Потом он стал со мной резок, груб, а однажды, я обнаружила у него в постели любовницу, это была её мать, – показала Шарлотта рукой в сторону Корнелии. – Они даже не пытались скрывать своих отношений, они смотрели на меня с презрением и насмешкой. Я была унижена и раздавлена, я не могла смириться с той ролью, которую они мне предоставили, я хотела убить их пулей или клинком, но, увы, времена рыцарей прошли, ни пуля, ни клинок не смогли противостоять лжи и деньгам. В супружеской неверности была обвинена я, Дэвид развелся со мной, оставив одну без гроша.
В довершение моего падения, его племянничек с приятелями обокрал мой дом, лишив меня всего, что у меня ещё оставалось. Я была унижена, оскорблена, обманута, лишена чести, денег, обречена на жалкое существование или смерть. Все друзья и подруги от меня отвернулись, я осталась одна, совсем одна. Возможно, жизнь моя на этом бы и окончилась, если бы не упрямая привычка быть первой везде и неугасимая жажда мести. Отныне месть сделалась целью моей жизни, это был огонь, который жёг меня изнутри, заставлял подниматься и идти, идти сквозь все преграды к своей священной цели. Я не могла умереть, пока Дэвид был жив, пока он купался в славе и деньгах, пока он наслаждался тем, что присвоил себе обманом, я решила, что орудием кары господней должна быть я и только я, если бы его убил кто-то другой, я бы не перенесла этого.
Не пулю и не клинок выбрала я оружием своей мести, я решила уничтожить его тем же оружием, которым он разделался со мной. Тысячу раз я могла просто убить его, но мне этого казалось слишком мало. Я занялась бизнесом и стала первой в нем. Я поднялась из грязи и нищеты, сотни банков и предприятий, зарегистрированные на разных лиц принадлежат мне, я всегда оставалась в тени, и в этом была моя сила. Мне был известен каждый шаг Дэвида Маклорена, каждая его нечистая сделка. Я собирала документы по крупице, на меня работали тысячи агентов и сотни фирм, но никто не знал моего имени. Это была трудная работа, и теперь она завершена. Дэвид за это время поднялся на вершину богатства и славы, он не знал, что путь к вершине был путем к его концу.
Наконец я решила, что час настал. На этом судне я собрала всех, кто когда-либо так или иначе способствовал моему падению и взлету сэра Девида Меклорена. Все они получили приглашение от разных фирм или частных лиц на это путешествие, никто не знал, что за всем этим стояла я, Элизабет Гамильтон! Корнелия Эшби заняла место своей матери, любовницы, а затем и жены сэра Девида. Сэр Эдвард Ролль, Вы помогли Маклорену лишить меня состояния, санкционировали ни одну незаконную сделку, в результате которых капитал Девида достиг небывалых высот. Здесь был и Питер Лоран, который ограбил меня именно тогда, когда я как никогда нуждалась в средствах. Здесь находится и чета Горнеров, которые выгнали из гостиницы несчастную бедную женщину. Вы не узнаете меня, сэр Патрик? Ведь это Вы назвали меня потаскухой и сказали, чтобы я убиралась из вашей гостиницы. А Вы, миссис Джулия, помните ли Вы бедную маленькую Элизабет?
Майор Симпсон, отец Генриетты, и полковник Тейлор в молодости были моими друзьями, они восхищались моими успехами в верховой езде, в стрельбе и фехтовании, но когда я оказалась на грани гибели и просила помощи у них, они отвернулись от меня, они посмеялись надо мной. И вот месть моя свершилась! Майор Симпсон убит, полковник арестован. Вам, сэр Сидней и всему вашему Скотланд-Ярду никогда бы не раскопать тех документов, свидетельствующих о преступлениях полковника, которые я собирала в течение длительного времени и в нужный момент через подставных лиц предоставила Вашему начальству!
Мистер Патрик и миссис Джулия, вы больше не владеете гостиницей, вы даже не владеете вашим домом, всё это скуплено моими агентами и вы остались нищими, без гроша, как я тогда! Мисс Генриетта тоже разорена, её магазин продан с молотка!
Да, я взяла с собой пистолет, подаренный мисс Корнелией, но не для того, чтобы из него стрелять, а для большего эффекта того представления, которое я собиралась устроить сэру Девиду. Не пойму, почему пистолет оказался заряжен, когда я направила его в лоб Дэвида Маклорена, ведь это всего лишь театральный реквизит. Ей богу, я не хотела его убивать, смерть была слишком мягким наказанием за все те несчастья, которые он мне причинил, но, видимо, Господь Бог вмешался и смягчил мой приговор. Питер Лоран получил то, что и должен был получить. Его убийство я возложила на полковника, это было не трудно, достаточно было свести их вместе, для того, чтобы один из них был убит, я не сомневалась, что именно полковник окажется первым в их споре. Итак, исполнителем приговора был назначен полковник Тейлор и приговор приведен в исполнение.
- Какое же наказание Вы приготовили мисс Корнелии? Она ведь тоже оказалась в вашем списке.
- Её наказание – это искушение получить наследство после смерти мистера Маклорена, искушение богатством – достаточное наказание за грехи её матери, тем более, что эти деньги никому не принесут счастья.
- Но ведь наследство мисс Корнелия могла получить только после смерти сэра Девида, я Вы, насколько я понял, не собирались его убивать?
- Я подсказала мисс Корнелии способ, которым можно было получить часть денег ещё при жизни мистера Маклорена. Он боялся огласки того, что его вторая жена была цирковой актрисой, но он не знал, что цирковой актрисой является и его законная дочь, мать которой умерла в нищете, имея законное право на часть состояния своего мужа. Скандал, поднятый прессой, нанес бы непоправимый ущерб карьере сэра Дэвида. Ему проще было бы откупиться от Корнелии.
- Ну, что ж, вся картина преступления представляется мне таким образом. Вы подсказываете мисс Корнели, чем можно шантажировать сэра Девида, и она решается на этот шаг. Питер Лоран принял это же решение и без Вашей подсказки, он никогда не упускал возможности получить деньги любыми путями. Он хотел шантажировать мистера Маклорена тем же способом, он знал, кто такая мисс Корнелия, у него я нашел её фотографию на обложке журнала.
Вы договариваетесь о встрече с сэром Девидом в тот трагический вечер, и он ждет Вас. Вместо Вас приходит Питер Лоран и излагает суть дела, в это время в дверь стучитесь Вы. Сэр Девид не желает, чтобы Вы видели у него Питера, перед тем как открыть Вам, он провожает Лорана из своей каюты через спальню. Вы входите и начинаете разговор. Питер Лоран очень заинтересован, он непременно хочет знать, кто этот таинственный посетитель, он возвращается в свою каюту, берет отмычку, отпирает дверь спальни, через которую его только что выпроводили, входит, и слышит весь Ваш разговор и выстрел. После того как Вы ушли, он входит в кабинет сэра Девида и видит того, лежащего в луже крови, неосторожно оставляет след на ковре и выходит. После этого к сэру Девиду направляется Корнелия, чтобы привести в действие план, подсказанный Вами, видит, что дверь открыта, входит, обнаруживает мертвое тело Маклорена и свой пистолет, боясь быть уличенной в убийстве, она забирает пистолет и уходит. В это время её и видит Питер Лоран, но он-то точно знает, кто убийца! Его волнует отпечаток своего ботинка на ковре, он хочет идти ко мне и сказать, что именно он обнаружил, что сэр Девид мертв, тогда его след имеет вполне разумное объяснение. Но мисс Корнелия, сперва мешает ему, а затем опережает.
На допросе Питер категорически отрицает своё присутствие в каюте Маклрена, ведь он знает, кто убил, он слышал Ваш разговор. Но если он об этом расскажет, и Вас обвинят в убийстве, а он будет проходить как свидетель, то неизбежно всплывет старая история с ограблением и убийством привратника. Он молчит. Но, как бы там ни было, а ему нужно каким-то образом объяснить происхождение своего следа в каюте убитого, это с одной стороны, с другой стороны, ещё раньше он пытался шантажировать полковника. Он требовал у него карту с обозначением места, где зарыто золото и участия в доле, пригрозив в противном случае раскрыть тайну гибели отряда. Полковник отвечает ему, что только мертвые хранят тайну, и Питер понимает, что если он не расскажет мне всё, что знает, он приговорен.
Полковник Тейлор же, готовится к убийству Питера Лорана, но он не решился стрелять из своего пистолета, понимая, что нужно обеспечить не только свое алиби, но и улики против кого-то другого, он решает использовать пистолет мисс Корнелии. Но полковник готовил убийство ещё до того вечера, когда Дэвид Маклорен отправился в мир иной, и заряжает пистолет настоящей пулей. После того как произошло убийство сэра Девида, полковник решил отложить расправу с Питером и согласиться на его условия, но переговорить с ним не успевает.
Мисс Корнелия в баре слышит, как Питер говорит мне, что знает, кто убил сэра Девида и решает, что Питер имеет ввиду именно её. Она делится своими опасениями с полковником Тейлором, как наиболее близким ей человеком, она говорит, что Питер видел её, выходящей из каюты сэра Девида, упустив из виду, однако, что она выходила с пистолетом. Полковник успокаивает Корнелию, обещая переговорить с Питером и выяснить, что он имел ввиду. Он просит Корнелию отвлечь меня на несколько минут, что она и делает. Но его больше всего беспокоит то, что на встрече со мной Питер может привести в действие свою угрозу относительно истории в Южной Африке и решает осуществить свой план устранения бывшего сержанта Лормена. Полковник не знает, что выстрел в Маклорена произведен из того же пистолета, из которого он собирается застрелить Питера. Он считает ход своих мыслей настолько оригинальным, что не допускает того, что кто-то другой мог уже использовать этот пистолет. Проследовав на корму за Питером, он прячется за надстройкой и стреляет, но выстрела не происходит, медлить ему некогда, так как если наша с Питером встреча состоится, то тайна его может быть раскрыта. Он достает свой пистолет и стреляет в Питера. Пистолет, же Корнелии он оставляет на месте убийства.
Вот так мне представляется суть дела, но пока это всего лишь версия, требующая проработки некоторых деталей. Итак, на сегодня всё, господа, мне остается пожелать вам спокойной ночи.

Я уединился в своей каюте и рассчитывал поразмыслить над деталями этого дела. Но едва я успел заказать себе кофе и закурить сигару, как ко мне ввалился сержант Раабе.
- Ну, что, инспектор, дело можно считать законченным, а здорово Вы раскололи эту старую каргу!
- Нет, сержант, дело ещё не закончено, нам ещё предстоит ответить на ряд вопросов, и пока совершенно не ясно кто же всё-таки убил Питера Лорана.
- Вот тебе и раз! Ведь пуля, застрявшая в черепе Питера, выпущена из пистолета полковника, любая экспертиза это подтвердит, я уверен! И мотив убийства налицо, а то, что он не признается, так на это плевать, пистолет и пуля – вот главные улики.
- То, что пуля выпущена из пистолета полковника, ещё не значит, что именно он нажимал на курок, это мог сделать и кто-нибудь другой.
- А, инспектор, опять Вы все усложняете, вечно ищете что-то необычное, когда все факты говорят сами за себя.
- Отнюдь, некоторые факты противоречат друг другу, и Вы, сержант, это знаете, хотя делаете вид, что Вам всё ясно. Мне, например, до сих пор не ясно, был ли заряжен пистолет мисс Корнелии, из которого эта, как Вы имели честь выразиться, старая карга, произвела выстрел в сэра Дэвида.
- Вы что, инспектор, на Вас морская болезнь так подействовала? Сэр Дэвид лежит с дыркой во лбу, а Вы рассуждаете о том, был ли заряжен пистолет, из которого в него стреляли? Может быть, Вам следует показаться врачу?
- Сержант, Вы неверное в колледже учились на одни "тройки" и пропускали занятия, особенно те, на которых преподавали теоретические основы следственной практики?
- Причем здесь занятия?
- А при том, что Вам следовало бы знать, что существует такая наука, баллистика, ничего не слышали о такой науке, а, сержант?
- Ну, слышал, конечно.
- А теперь ответьте мне, какого роста леди Шарлотта?
- Ну, где-то футов пять, а что?
- А какого роста был сэр Дэвид?
- Более шести футов, сэр.
- А расстояние между ними во время выстрела?
- Футов десять.
- Теперь заметьте, сержант, что леди Шарлотта сидела, а сэр Дэвид перед самым выстрелом встал. Так, что согласно баллистике, той науке, о которой Вы где-то, когда-то изволили слышать, хотя обязаны были изучать, пуля прошла бы снизу вверх, и, войдя между глаз, она должна была выйти или застрять где-то в районе темени, между тем, как она вышла возле шейного позвонка, то есть как раз наоборот, сверху вниз.
- Ерунда! Сэр Дэвид мог в момент выстрела наклониться, и потому пуля прошла именно так, как прошла.
- Ну, уж нет! Если бы он наклонился, то упал бы лицом вперед, на пол, а он упал назад на диван!
- Определенно, инспектор, у Вас крыша поехала, Вы не хотите признавать очевидного. Есть убийца и жертва, и больше нет никого, есть пистолет и пуля, есть, наконец, признание убийцы в том, что именно она убила мистера Маклорена, а Вы затеваете бестолковые рассуждения относительно того, куда пуля вошла и откуда вышла, или может она сама по себе влетела в каюту как муха и, немного покружив вокруг головы сэра Дэвида, сделала ему дырку между глаз, а милейшая леди Шарлотта здесь совершенно ни при чем.
- Напрасно ехидничаете, сержант. Пуля, которой убит мистер Маклорен, меньшего калибра, чем ствол пистолета, хоть какой-то след должна она была оставить в канале ствола, причем, учитывая меньший диаметр, след несимметричный, между тем никакого следа я не вижу. Потом, как, по-вашему, полковник вполне разумный человек?
- А что?
- А то, что пуля не круглая, а цилиндрическая, «турбинка», которая применяется в охотничьих ружьях, в патронах, между прочим, а этот антикварный дуэльный пистолет заряжали круглой пулей со ствола безо всякого патрона, и если бы пулю, которая явно не подходит для этого пистолета, перекосило при выстреле, ствол бы разорвало. Станет ли человек, имея богатый опыт обращения с оружием, пользоваться пистолетом, который может отказать в самый критический момент? Наверняка не станет, тем более, что пистолет мисс Корнелии не боевое оружие, а хлопушка, театральный реквизит, который снаряжается холостым выстрелом. Ещё неизвестно, выдержит ли ствол выстрел настоящей пулей.
- А почему не выдержит? Ведь это же дуэльный пистолет, он рассчитан на выстрел пулей!
- Сержант, но в те времена, когда стреляли их таких пистолетов, применяли дымный порох, которого сейчас давно не производят! Выстрела современным порохом ствол может и не выдержать.
- Так, что же выходит? Если из этого пистолета не стреляли, то сэр Дэвид сам проковырял себе дырку во лбу?
- Вместо того, чтобы ехидничать, произведите тщательный досмотр вещей Питера Лорана, ищите, сержант, и ищите хорошенько.
- А что искать?
- Не знаю, но должно быть что-то, что сможет объяснить нам причину его гибели, конфликт с полковником – это ерунда. На допросе Самуэль Тейлор показал, что Лоран действительно пытался шантажировать его, он хотел получить карту местности, где спрятаны сокровища, и полковник поступил так, как и должен был поступить человек в здравом рассудке, он согласился на его условия, спор мог идти только о доле каждого в этом деле. Если он и решил убить Питера, то это проще сделать в Южной Африке, в джунглях, без свидетелей, чем здесь на судне, особенно после первого убийства. Да и Питеру не было особого смысла изобличать полковника, ведь он и сам не ягненок, у него тоже ведь рыльце в пушку.

Охотничье ружьё

Отправив сержанта, я решил заняться более тщательным изучением каюты мистера Маклорена. В помощники себе я взял стюарда, мистера Беркли, подумав, что не стоит откладывать дело до утра, времени у меня осталось не более суток, скоро судно придет в конечный порт своего назначения и следствие надо будет передать официальным представителям власти.
Вот на этом стуле сидела леди Шарлотта, разговаривая с сэром Дэвидом, вон на том диване сидел сэр Дэвид в последние минуты своей жизни.
- Мистер Беркли, если Вас не затруднит, сядьте, пожалуйста, на диван. Да нет, не там, чуть-чуть правее, вот так хорошо.
Теперь Шарлотта поднимает пистолет, её рука находится примерно на этом уровне.
- А сейчас, мистер Беркли, встаньте, пожалуйста, и повернитесь влево к письменному столу. Вот так, все, стоп, так и стойте.
По рассказу Шарлотты мистер Маклорен встал и повернулся к письменному столу, где он, видимо, хранил свой пистолет, именно в этот момент и произошел выстрел, но в этот момент он был повернут так, что пуля никак не могла попасть между глаз, она должна была бы войти где-то между правой бровью и виском. Кто еще и откуда мог стрелять? Я обошел каюту. По моим предположениям в спальне во время убийства находился Питер Лоран, но дверь в спальню находится как раз за спиной сэр Дэвида. В каюте есть ещё вмонтированный в стену платяной шкаф. Я подошел к дверцам шкафа и очутился напротив мистера Беркли, который изображал сэра Дэвида. Если бы выстрел был сделан отсюда, то, пожалуй, многое бы сходилось, но стрелять из шкафа и оставаться незамеченным невозможно. Над шкафом находится антресоль, на ней лежат чемоданы мистера Маклорена и его охотничье снаряжение, в том числе отличное ружье, калибр которого, кстати, совпадает с калибром пули, которой был убит сэр Дэвид. Для того, чтобы чемоданы не упали во время качки антресоль закрыта снизу на десять дюймов металлической планкой, одновременно выполняющей и декоративную роль. Всё это я уже видел в прошлый раз, может быть, есть что-то, что я упустил.
- Мистер Беркли, – обратился я к стюарду, – помогите, пожалуйста, мне забраться туда.
Стюард подставил лестницу, и я поднялся к самой антресоли, отодвинув занавеску, прикрывающую на ней вещи, я начал дюйм за дюймом исследовать пространство антресоли. На задней стенке я обнаружил круглое отверстие закрытое люком, похожим на тот, которым закрывают иллюминаторы во время шторма.
- Что это такое, Беркли? – спросил я, указав рукой на люк.
- Это вентиляционное отверстие, сэр, раньше оно вело в вентиляционный колодец, но помещения перестроили, и теперь вентиляционный колодец вплотную примыкает к соседней каюте, отделён от неё лишь шторой.
- Но почему же тогда этот люк просто не заварили?
- Дело в том, что вентиляционный колодец один на две каюты, поэтому обычно этот люк держат открытым, но во время шторма я его закрыл, а потом, когда всё это случилось, я забыл его открыть, совершенно забыл, сэр.
- Он открывается из соседней каюты?
- Да, сэр.
- Значит, можно открыть его из соседней каюты, если стать на стремянку, а если просунуть руку в люк, то можно дотянуться до ружья?
- Видимо так, сэр, но мне не приходило это в голову.
- Мне тоже, но теперь, кажется, следует продумать такой вариант. И чья же каюта находится по другую сторону вентиляционного колодца?
- Мисс Корнелии, сэр.
Я вернулся в свою каюту, чтобы продумать возможный ход событий, который мог представиться теперь в новом свете. Мои размышления прервал настойчивый стук в дверь.
- Входите, не заперто! – крикнул я.
Сержант Раабе не вошел, а просто влетел в каюту.
- Инспектор, смотрите, что я нашел! В чемодане Питера я обнаружил двойное дно, думал, там наркотики, или ещё что-нибудь такое, открыл, и вот, что я там было!
Он протянул мне запечатанный пакет с документами.
- Покажите, покажите, сержант, это интересно!
Я внимательно изучил документы и с торжествующим видом посмотрел на сержанта.
- Это, действительно, кое-что, сержант! Эти документы, кажется, проливают свет на гибель Питера Лорана. Оказывается, что Питер был вовсе не племянником мистера Маклорена!
- Как, не племянником? – удивленно воскликнул сержант.
- А вот так. Он был сыном покойного сэра Дэвида!
- Вот это да! Как же это могло быть?
- Дело в том, что еще до женитьбы на Элизабет Гамильтон, сэр Дэвид, носивший ещё фамилию МакЛоран, был женат на одной особе, которая вскоре скончалась при весьма странных обстоятельствах, она упала с лошади во время прогулки, оставив ему сына Питера, которого он отдал на попечение своей сестры. Когда появилась возможность жениться на дочери своего патрона, сэр Дэвид сделал все, чтобы Элизабет не узнала, что он был женат, и у него есть ребенок. Тут, возможно, мистер МакЛоран и превратился в мистера Маклорена.
Таким образом, у мистера Маклорена оказалось два законных наследника: Питер Лоран и мисс Корнелия Эшби. Питер узнал о своем происхождении только недавно и решил напомнить отцу о своих правах. Это второй экземпляр документов, первый наверняка был в каюте мистера Маклорена в то время, когда произошло убийство.
Теперь вся картина представляется мне несколько иной. Теперь мне ясно кто убил сэра Дэвида и Питера. Это очень талантливый человек, великолепно рассчитанное дело и великолепно сыгранная роль.
Я закурил сигару.
- Сержант, не хотите ли немного виски?
- Виски? С удовольствием! Если у Вас нет, то я сейчас принесу.
- У меня есть, возьмите в шкафчике и налейте немного, кстати, добавьте чуть-чуть содовой или пепси.
Бывает так, когда все факты и события путаются в голове, и задача кажется неразрешимой, выстраиваются различные варианты, но несмотря на их убедительность, тебя не оставляет чувство, что все это не то, что где-то в ход размышлений вкралась ошибка, и, вдруг, по воле какой-то невидимой силы, все выстраивается в четкую логически увязанную последовательность событий, задача решена! Здесь, видимо, включается подсознание, и решение задачи приходит как бы само собой, иногда это называют интуиций, иногда озарением, но как бы это ни называли, со мной сегодня произошло именно то, я решил задачу.
- Теперь, сержант, – я сделал глоток виски и поставил стакан на стол, – картина представляется мне следующим образом. Мисс Корнелия с самого начала имела твердое намерение завладеть наследством своего богатого папаши, не дожидаясь его естественной кончины, а ускорить события самым решительным образом. Помните, я Вам говорил, что мисс Корнелия не умеет владеть оружием, так как во время своего номера она стреляет из бутафорского пистолета?
- Но она-то утверждает, что прекрасно владеет оружием!
- Вот именно, мои рассуждения были ошибочны. Меня подвела гордыня. Считая себя одним из лучших стрелков, я признавал лишь нескольких человек своими достойными соперниками, и мне даже в голову не приходило, что цирковая актриса может вполне достичь совершенства в стрельбе, не участвуя в соревнованиях. Видимо её новый номер предполагал необходимость умения владеть оружием; она поставила пред собой задачу и успешно выполнила её.
Скорее всего, когда Корнелия ступила на палубу теплохода, у неё еще не было конкретного плана приведения в действие своего замысла, она привыкла импровизировать, для чего у неё достаточно таланта и ума. Вопрос в том, когда она обнаружила, что вентиляционный люк имеет сообщение с каютой мистера Маклорена, перед началом шторма, когда Беркли закрывал его, или задолго до этого? Хотя существенного значения это и не имеет, а может быть и имеет. Ведь в первом случае визит к сэру Девиду Питера и Шарлотты во время шторма можно объяснить случайным совпадением, во втором случае – это могло быть спланировано заранее, и тогда у Корнелии должен быть сообщник, а им могли быть либо Питер, либо леди Шарлотта.
Но, как бы там ни было, произошло именно то, что произошло. Питер Лоран решил предъявить свои права на наследство, пригрозив сэру Девиду, что раскроет тайну своего происхождения. Мистер Маклорен, видимо, не ожидал Питера, у него была назначена встреча с леди Шарлоттой. Когда Питер выложил свои требования, представив соответствующие документы, в дверь постучали. Сэр Девид ждал Шарлотту и не желал, чтобы она застала у него Питера. Поэтому он через спальню выпроводил Питера в коридор, документы же остались на его столе. Поняв, что мистер Маклорен будет иметь весьма важную беседу, Лоран вернулся в свою каюту, взял отмычку, открыл дверь, ведущую из коридора в спальню, и остался там, чтобы подслушать разговор.
Корнелия, в это время, наблюдала за происходящим через вентиляционный люк, стоя на приставной лестнице. Только профессиональный акробат мог сохранить равновесие на этой лестнице во время шторма. Решение пришло мгновенно. На антресоли лежит ружье, до которого можно дотянуться, в руке Шарлотты пистолет Корнелии, Корнелия знает, что он не заряжен, но знает ли об этом Шарлотта?
Стреляя из ружья, Корнелия должна быть уверенна, что Шарлотта думает, что пистолет заряжен. Значит, она сама дала ей свой пистолет, между ними был сговор, и случайного совпадения не было.
Итак, разговор между Шарлоттой и сэром Девидом достигает кульминации, Шарлотта поднимает пистолет и направляет его в мистера Маклорена, он встает и поворачивается к столу, где у него хранился револьвер, В этот момент Корнелия стреляет.
- Но инспектор, – перебил меня сержант, – ведь Корнелия через вентиляционный люк могла видеть только сэра Девида, но не могла видеть действия Шарлотты, которая находилась напротив его!
- Могла видеть, сержант, могла. Над столом сэра Девида находится зеркало, через которое она прекрасно видела человека, сидящего в кресле напротив стола, я проверял. И траектория полета пули подтверждает, что выстрел мог быть произведен только через вентиляционный люк из каюты мисс Корнелии. Питер находится в соседней комнате и слышит весь разговор и выстрел, естественно он думает, что стреляла леди Шарлотта. Он возвращается в свою каюту, но тут же вспоминает об оставленных на столе документах и возвращается, но документов на столе не обнаруживает. Так что, его след в луже крови имеет свое объяснение, не из праздного любопытства он подходит к столу, он ищет документы!
По дороге, в коридоре он встречает мисс Корнелию, которая выходила из каюты мистера Маклорена. Но он считает, что убийцей мистера Маклорена является леди Шарлотта, именно об этом, видимо, он хотел мне сообщить, когда мы договаривались о встрече. Корнелия слышала весь разговор Питера с сэром Девидом и зашла в его каюту, чтобы забрать оставленные Питером документы, а заодно и свой пистолет. Так что, Питер опоздал. Теперь Корнелия понимает, что на пути к своей цели у нее есть еще одно препятствие, весьма серьезный конкурент, Питер Лоран, который фактически приходится ей братом. С этой минуты Питер обречен.
Корнелия, подслушав в баре наш разговор с Питером, когда мы договаривались встретиться, посылает мне и Питеру записки, только Питеру она назначает встречу от моего имени минут на двадцать раньше, чем мне от имени Питера. Она спокойно идет на место встречи и, воспользовавшись пистолетом полковника, убивает Питера, затем возвращается в свою каюту и разыгрывает сцену для меня.
Она делает вид, что испугана тем, что кто-то прячется в ее каюте, затем она просит меня проводить ее в бар и остается там весь вечер в обществе леди Шарлотты, обеспечив тем самым себе превосходное алиби! Ведь я немного опоздал к назначенному времени на встречу с Питером и был убежден, что во время убийства Корнелия была рядом со мной.
- А как же её пистолет оказался на месте убийства и зачем?
- Это весьма хитроумный ход мисс Корнелии, она специально оставляет мне улику против себя, причем улику нелепую, которая не вписывается в общую логику вещей. Проведя значительное время в беседах со мной, Корнелия успела понять склад моего ума и логику моего мышления, она была уверена, что эта улика против нее окончательно убедит меня в ее невиновности. Что в общем-то и сработало, я действительно считал её невиновной.
- А ловко, инспектор, Вы раскрыли эту бестию! Примите мои поздравления!
- Ну, положим, поздравлять меня еще рано, сержант, не хватает, как Вы там говорите, улик и следов, но, надеюсь, Ваш чемоданчик поможет нам их отыскать. Нужно снять отпечатки с пистолета Корнелии и с пистолета полковника, а так же со всех, кто так или иначе причастен ко всем этим событиям.
- Есть некоторые препятствия, инспектор, у нас нет санкции на то, чтобы дактилоскопировать всех этих уважаемых джентльменов и леди, здесь, на судне, нет никого, кто может нам эти санкции предоставить, а без них… сами понимаете.
- Насколько я понимаю, сержант, полновластным хозяином на судне, находящемся в океане, является капитан, вот к нему и обратимся за санкциями. Хотя нет, сделаем иначе. Все эти господа регулярно собираются в баре, я поговорю с барменом, чтобы он, собирая бокалы со стола, расставил их в том же порядке, в каком они стояли вначале, и мы будем знать, кто из какого бокала пил. Когда все разойдутся, Вы снимете с бокалов отпечатки пальцев.
На следующий день мы привели свой план в действие, и у нас были отпечатки пальцев всех джентльменов и леди. Но что-то не складывалось, что-то было не так. На пистолете мисс Корнелии были отпечатки леди Шарлотты и ещё одного человека, чьих данных в нашей коллекции не было. На пистолете полковника обнаружились только его отпечатки. Не удалось обнаружить отпечатков пальцев мисс Корнелии и на ружье из которого, вероятнее всего, и был застрелен сэр Девид. Вся моя версия рассыпалась, Корнелия, действительно, оказалась непричастной ни к одному, ни к другому убийству.
- Так что же это получается, инспектор? – недоумевал сержант. – Казалось, мы раскрыли эти убийства, а тут такой прокол!
- Думайте, сержант, думайте. Здесь чего-то не хватает, существует ещё какое-то в этом деле недостающее звено. Как ружьё сэра Девида оказалось на антресоли? Если сэр Девид не собирался пользоваться ружьем на судне, а он, по его же рассказам, был приглашён своим старым приятелем в Южную Африку поохотиться, то ружье должно было быть разобранным и упакованным в багаже. Боеприпасы должны лежать в отдельной коробке. Кто же его мог собрать, зарядить и положить на антресоль?
- Не думаю, чтобы это сделал сам Девид Маклорен. Хотя, возможно, у него появились основания опасаться за свою жизнь, и он привел оружие в боевую готовность.
- Зачем? Зачем, ему нужно было приводить в боевую готовность охотничье ружье, сержант? Ведь у него был пистолет! Кстати, «кольт» сорок пятого калибра, точно такой, как у полковника! Вы сняли отпечатки с пистолета сэра Девида?
- Конечно, инспектор!
- Ну и что? Кому они принадлежат?
- Сэру Девиду.
- Ну, это естественно, а других отпечатков на пистолете нет?
- Нет, сэр.

Недостающее звено

Чего-то в наших рассуждениях не хватало, когда сержант принёс мне результаты по отпечаткам пальцев, я думал, что задача решена, но я не обнаружил того, чего ждал, на орудиях убийства не было отпечатков тех, кого я подозревал.
- Послушайте, сержант, вырисовывается такая картина – кто-то проникает в каюту мистера Маклорена, заряжает ружьё, кладет его на антресоль, а после, во время шторма, проникает в каюту мисс Корнелии, что находится по другую сторону вентиляционного колодца, открывает люк, достает ружьё и убивает мистера Девида. При этом этот кто-то знает о существовании люка! Кто может беспрепятственно заходить в каюты пассажиров, не вызывая подозрений?
- Горничная, сэр.
- Горничная, или стюард! Причем, этот кто-то точно знает, что у мистера Маклорена есть охотничье ружьё! У кого могут быть данные о наличии оружия у пассажиров?
- У пассажирского помощника, сэр, у него хранятся декларации, заполненные пассажирами, об имеющемся у них оружии, ценностях и предметах искусства. И наш стюард, мистер Беркли, вполне мог иметь доступ к этим декларациям!
- То есть, у стюарда была возможность убить и мистера Девида и Питера Лорана, но мотив, сержант, мотив? Нужно выяснить, кто такой этот мистер Беркли, и какое отношение он имеет к Девиду Маклорену? Идемте, сержант, поговорим с пассажирским помощником, что он знает о своем подчиненном, мистере Беркли?
Пассажирский помощник никаких подробностей из биографии стюарда по фамилии Беркли сообщить не мог, он знал лишь, что тот поступил на судно перед самым отплытием по рекомендации некого капитана Гира. Позже, когда судно уже было в открытом океане, капитан отправил запрос в пароходство, и выяснилось, что никакого капитана Гира вообще не существует.
- У нас с сержантом будет к Вам одна небольшая просьба, сэр, – обратился я к пассажирскому помощнику, – пригласите сюда мистера Беркли и судового врача, только не говорите ничего о нас.
Когда судовой врач и стюард Беркли прибыли в каюту пассажирского помощника, я попросил мистера Беркли снять рубашку. Стюард замер в изумлении с немым вопросом в глазах.
- Я Вас попросил снять рубашку, сэр, не заставляйте нас применить к Вам силу.
Стюард подчинился.
- Мистер Беркли, – обратился я к стюарду, – извольте объяснить в присутствии доктора происхождение гематомы на Вашем правом плече.
- Я…я не понимаю, что Вы себе позволяете? Да я не помню, возможно, где-то упал во время шторма, какое это имеет значение?
- Сейчас доктор подробно опишет Вашу гематому и определит время её возникновения, так доктор? Когда она возникла, можете сказать?
- Пять дней назад, думаю, судя по цвету, не позднее.
- Это, когда был шторм, гроза?
- Да-да, именно тогда.
- Ну, вот, я же говорил, – отозвался стюард, – я где-то ударился во время шторма.
- Нет, мистер Беркли, Вы не ударились, это след от приклада охотничьего ружья! Такие ружья имеют довольно ощутимую отдачу, особенно, если приклад недостаточно прочно прижат к плечу. Качка не позволила Вам плотно прижать приклад, потому след получился заметный, он хотя и успел пожелтеть, но имеет достаточно четкие очертания приклада, по нему можно даже однозначно установить, из какого ружья Вы стреляли. Доктор всё подробно опишет и сфотографирует, думаю, для суда этого будет достаточно, чтобы признать Вас виновным в убийстве мистера Маклорена. Но и это не всё, вот шерстяные нити от рукава Вашего кителя, Вы зацепились за острый край перегородки, когда доставали ружье через вентиляционный люк. Улик достаточно, а теперь расскажите нам, кто Вы, как и за что Вы убили Девида Маклорена, чистосердечное признание может смягчить Вашу участь.
- Можно мне стакан воды?
- Можно, сержант, налейте стюарду воды.
Сержант взял графин со стола, налил воды в стакан и протянул мистеру Беркли. Тот взял стакан и жадно, большими глотками выпил воду. Руки его дрожали. Наконец, он овладел собой, сел на диван и начал рассказывать.
- Дело в том, господа, что я сын Девида Маклорена.
- Как сын? Ещё один? – удивлённо воскликнул сержант, и Вы рассчитывали на наследство?
- Я ни на что не рассчитывал, это была месть. Я незаконнорожденный, моя мать работала гувернанткой у сэра Девида, как он сошёлся с ней, я не знаю, но только, когда она забеременела, он выгнал её. Да мало того, что выгнал, он обвинил мою мать в краже бриллианта, которого она и в глаза не видела, и суд приговорил её к двадцати годам тюрьмы. Я родился в неволе, мать моя вскоре умерла, и я оказался в приюте для малолетних преступников, хотя ничего противозаконного совершить ещё не успел. Описанию моей жизни можно посвятить роман, никому не пожелаю такого.
- Описание своей жизни оставьте для присяжных, надеюсь, Вам удастся их разжалобить, а сейчас расскажите, как Вы убили сэра Девида, – сказал сержант.
- Я посмотрел декларации у пассажирского помощника и знал, что у Девида Маклорена имеется ружьё и пистолет, «кольт» сорок пятого калибра. Я вошёл в каюту мистера Девида в его отсутствие, вынул ружьё из чехла, собрал его, зарядит патроном с пулей, рассчитанной на крупного зверя, и положил ружьё за перегородку на антресоль так, чтобы до него можно было дотянуться через люк из вентиляционного колодца. Попасть туда можно через каюту мисс Корнелии.
- В коробке с боеприпасами, которую мы обнаружили в багаже мистера Девида, не хватает двух патронов. Один остался в ружье, Вы не успели вынуть его, где второй? – спросил я.
- Второй я разобрал, чтобы зарядить пистолет мисс Корнелии, который она так неосмотрительно подарила Шарлотте Симпсон. Это дуэльный пистолет улучшенной конструкции, почти безотказный, порох поджигается не кремниевым затвором, а пистоном, как в патроне современного охотничьего ружья. Я разобрал патрон, вставил пистон в пистолет, а сам пистолет зарядил холостым выстрелом, без пули.
- Почему?
- Я не собирался из него убивать мистера Девида, мне нужна была лишь имитация выстрела. Когда я увидел, что Корнелия подарила свой театральный пистолет миссис Симпсон, я понял, что она пойдет на разговор к мистеру Маклорену именно с этим театральным оружием, так, для большего эффекта, я знал, что она не собирается убивать сэра Девида.
- Вы знали, кто такая Шарлотта Симпсон, и о чем будет разговор?
- Да, знал, она пострадала от мистера Маклорена так же, как и я, но она по-своему отомстила ему. Я считал это недостаточным, я решил, что сэр Девид должен умереть. Все должны думать, что это именно она убила своего бывшего мужа.
- Вы не оставили на ружье своих отпечатков, но они есть на пистолете, как так вышло?
- Я воспользовался перчатками, такими, какими пользуются горничные во время уборки кают, потом выбросил их за борт. Разбирать патрон и заряжать пистолет в перчатках неудобно, потому и остались следы, я не придавал этому значения, ведь собирался убить сэра Девида из ружья.
- А почему Вы убили Питера? Он-то Вам чем помешал?
- Когда я стрелял в Девида через вентиляционный люк, стоя на приставной лесенке, леди Шарлотта была в каюте сэра Давида и держала в руке пистолет, направленный в его сторону. Когда я выстрелил, леди Шарлотта от неожиданного резкого звука нажала на курок, произошел выстрел, холостой. Но сама леди Шарлотта подумала, что это именно она убила мистера Маклорена, что пистолет оказался заряжен, ведь два выстрела слились в один. Именно на это я и рассчитывал. Но дальше произошло то, чего я никак предвидеть не мог, Питер Лоран с помощью отмычки открыл спальню Маклорена, и приоткрыв дверь между спальней и каютой-кабинетом, видел всё, что произошло. Он видел, как я стрелял из ружья. Понятно, что через отверстие люка он не мог рассмотреть моего лица, но это уже не спасало. Он видел меня, выходящим из каюты мисс Корнелии сразу после выстрела, он мог меня погубить. Я не хотел его убивать, я думал, он будет молчать, не в его интересах было влазить в это дело. Когда начнут во всём разбираться, то сразу выяснят, кто он такой, всплывёт старое дело ограбления Шарлотты Симпсон, бывшей жены мистера Маклорена, ведь это именно он убил охранника.
- Откуда Вы это знаете?
- Я тоже участвовал в этом ограблении, но я ни в кого не стрелял, у меня и оружия не было, стрелял Питер.
- Как Вы оказались втянуты в это ограбление?
- Это всё Питер, он разыскал меня в приюте, сказал, что мистер Маклорен, большая сволочь, ему нужно отомстить.
- Но ограбили-то Вы не его, а его бывшую жену, которая тоже от него пострадала!
- Он сказал, что у неё есть деньги, много денег, я так нуждался. Я надеялся вырваться из приюта и начать новую жизнь. А без денег, что меня ждало в этом мире? Воровская шайка, тюрьма.
- И чтобы не попасть в тюрьму, Вы тогда, много лет назад, решили ограбить бывшую жену своего папаши, о теперь убили своего брата, Питера?
- Я же говорю, не хотел я его убивать. Но когда он отослал Вам записку, где назначил Вам встречу, понял – всё. Мне конец. Тогда я взял пистолет мистера Маклорена, пришёл к месту встречи раньше Вас, и выстрелил. Я подбросил пистолет мисс Корнелии, путь думают, что это леди Шарлотта убила Питера.
- Как Вы узнал о том, где Питер назначил мне встречу?
- Я сам относил Вам записку, я подсунул её под дверь Вашей каюты. Питер попросил отнести записку бармена, я сказал бармену: «Дай, я сам отнесу». Прочёл её и понял, что сама судьба даёт мне шанс избежать тюрьмы.
- Когда Корнелия сказала мне, что в её каюте кто-то прячется, это были Вы?
- Да. Сразу после выстрела я хотел положить ружьё на антресоль, но оно зацепилось ремнём за рычаг, который запирает люк, и я не успел его отцепить, оно так и осталось висеть в вентиляционном колодце на рычаге. Нужно было вернуть его на антресоль, затем войти в каюту сэра Девида, снять ружьё с антресоли, вынуть гильзу, разобрать ружьё и вернуть туда, где оно хранилось, чтобы все подозрения пали на леди Шарлотту. Но Корнелия заметила меня и обратилась к Вам за помощью, пришлось прятаться в вентиляционном колодце за ширмой. Потом я снял с рычага ружьё, положил через люк на антресоль, но вынуть гильзу и разобрать ружьё уже не успел.
- Каким образом Вы попали на судно?
- Я и сам не знаю, получил деньги и рекомендательное письмо, ещё был телефонный звонок, звонивший не представился, сказал, чтобы шёл устраиваться стюардом на этот теплоход.
- Денег много получили?
- Достаточно, чтобы прожить безбедно остаток жизни.
- И кто же Ваш благодетель?
- Не знаю, но понимаю, что за всем этим стоит Шарлотта Симпсон.
- Она что-либо требовала от Вас?
- Я должен был сообщать ей обо всех разговорах определённого круга людей, по своей должности я всегда находился среди пассажиров.
- Она не хотела, чтобы Вы убивали Девида Маклорена?
- Нет, она вовсе не желала его смерти.
- За что же Вы её хотели так отблагодарить? Обвинить в убийстве, которого она не совершала?
- Но не брать же на себя то, что можно спихнуть на другого?

Утро выдалось тихим и свежим. Спокойное море, чистое небо, лишь на горизонте виднелось белое облако, говорящее о том, что к обеду мы увидим землю, маленький порт в Южной Африке – конечный пункт нашего путешествия. Голова гудела после бессонной ночи, и я зашел в бар выпить чашечку крепкого кофе. Почти вся наша обычная компания уже была в сборе, не хватало только полковника Тейлора, арестованного по подозрению в убийстве Питера Лорана. Я сел за столик и заказал кофе.
- Вот и заканчивается наше путешествие, – сказала леди Шарлотта, подойдя к моему столику, – теперь Вы арестуете меня, инспектор?
- Нет, миссис Симпсон, я не стану Вас арестовывать.
- Почему?
- Потому что Вы не убивали мистера Маклорена.
Шарлотта уставилась на меня недоуменным взглядом.
- Вы знали, что пистолет мисс Корнелии не может быть заряжен настоящей пулей, что это только цирковой реквизит, а не оружие?
- Честно говоря, не думала, что он мог быть заряжен, когда брала его, он нужен был мне для того, чтобы произвести эффект, испугать, но не убить. Ударил раскат грома, я от неожиданности нажала на курок, и тут выстрел, сэр Девид весь в крови падает, я бросила пистолет и выбежала из каюты.
- Выстрел был холостой, этот пистолет не был заряжен пулей.
- Но если не я, то кто же убил сэра Девида?
Я заметил, что все остальные начали с интересом прислушиваться к нашему разговору.
- Его убил тот, кто убил и Питера Лорана, оба убийства совершены одним и тем же лицом.
- Как, неужели и его убил полковник?
- Нет, полковник здесь ни при чем.
В этом момент в бар вошел полковник Тейлор, которого я распорядился освободить из-под стражи. Все ахнули и слегка обалдели, я демонстративно встал и подошел к полковнику с извинениями.
- Прошу извинить меня полковник, за то, что подозревал Вас в убийстве Питера Лорана, должен признать, что Вы его не убивали, а за все остальные Ваши преступления Вы будете отвечать перед военным трибуналом, это уже не моя компетенция.
- Боже мой, но кто же тогда убийца? – воскликнула леди Шарлотта вместе с остальными членами нашей компании.
Я сел, закурил сигарету, сделал несколько глотков кофе и спокойно сказал:
- Это сделал стюард, мистер Беркли, тот, которому Вы перечисли порядочную сумму денег и дали рекомендательное письмо от некого капитана Гира. Вы наняли его в качестве помощника для того, чтобы завершить свою месть. Но Вы не предполагали убийства.
- Именно так, смерть казалась мне слишком лёгким наказанием для этого негодяя, я хотела заставить его испытать все те унижения и лишения, что испытала я по его милости.
- Но мистер Беркли придерживался иного мнения, он решил не только убить мистера Девида, а и сделать так, чтобы все считали убийцей именно Вас.
- Какое ничтожество! Где он?
- Он арестован, против него достаточно улик, кроме того, он и сам не отрицает своей вины, он предстанет перед судом.
- Надеюсь его повесят!
Наступила полная тишина. Затем раздался нервный смех Корнели
- Так или иначе, но получается, что теперь я – единственная законная наследница сэра Девида Маклорена, и являюсь самой богатой леди на этом теплоходе! Вот уж никогда бы не думала, что так всё обернётся!
- Богатой? – с издевкой произнесла леди Шарлотта. – Вы думаете, что Вы богата? Да Вы нищая, Вы беднее, чем церковная мышь! От своего отца Вам достались одни долги! Я разорила его, я скупила все его акции, всю его недвижимость, как жаль, что он умер, так и не узнав об этом! Я не успела сообщить это ему, так теперь с величайшим удовольствием сообщаю Вам, это вершина моей мести!
Корнелия побледнела, глаза ее налились кровью и зажглись безумным адским огнем, затем она внезапно успокоилась, глаза вновь обрели насмешливое выражение.
- Ну что ж, если в этой компании мне досталась второстепенная роль, то у меня ещё есть главная роль в кино, хорошо, что не отказалась.
- Сержант, – сказал я, – приведите сюда мистера Беркли, мы ещё раз допросим его, затем верните его в каюту пассажирского помощника и оформите протокол для передачи дела официальным властям, а моя миссия, пожалуй, закончена, я возвращаюсь в Англию к роли отставного инспектора Скотланд-Ярда.

Геннадий Дмитриев

© Геннадий Дмитриев, 2019
Дата публикации: 03.02.2019 22:54:36
Просмотров: 1688

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.