Зарисовки

Архип Алесса

Форма: Миниатюра
Жанр: Размышления
Объём: 29578 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Жизнь - штука переменчивая: сегодня ты на коне, завтра конь на тебе

Если кто по недомыслию полагает, что договоры с нечистой силой заключаются исключительно кровью и с обоюдного согласия сторон, значит ничего он не понимает в тонкостях вопроса. Для того и придумана казуистика (которая, как говаривал один мой знакомый правовед, есть искусство несудимое), чтобы пользуясь слабостью духа и правовой немощью смутить бесхребетного человека да макнуть его поглубже в трясину прав человека. Договоры эти сродни признанию на дыбе. Или согласию дурачка на разок попробовать. Договоры эти что явка с повинной – никто никуда не является, а ловят сердешного и давай убеждать. Уж и сам не помнит, чего да как сотворил, зачем сотворил и главное сотворил ли, а на все готов, лишь бы пальцы из дверей вынули. Воистину искусство – из фактов которых не было слепить истину, которой не бывает.
Как-то в давние времена, когда рассуждать о смысле жизни считалось еще полезным делом, зацепились на пустыре за партейкой в сику двое завзятых спорщиков. Один утверждал, что воля человеческая есть локомотив событий, что без руководящей и направляющей личности люди совсем бы оскотинились и история давно б уже остановилась, что мы собственно и наблюдаем на данном отрезке ее безостановочного пути. Другой же горячо ему возражал, мол жернова господни мелют автономно, без оглядки на то, чего там кто себе в дерзости своей намнил. Именно поэтому мир не рухнул еще в огненную бездну, где ему давно уже полагается гореть за грехи людские, но обязательно рухнет и сгорит в нем к чертовой матери, как только, согласно тому же небесному плану, вконец сдуреет.
Ни прекраснодушная вера в человека, ни оголтелый фатализм в споре том верха не одержали и спорщики расплевались, порвав в запале карты, гневно при том пререкаясь и хуля друг дружку последними словами. Тот, что говорил про жернова, давил тем аргументом, что мол не скотника это дело, за всю вселенную соображать, и не мытарю радеть за чистоту. «Да вы батенька, я смотрю, антропоцентрист», – резюмировал он, и слово это прозвучало из уст его ругательно. Ну что ж, фаталист он во всем непреклонен, в том числе и в вопросах предопределения, а уж в них-то он получше других разбирается. Будет то что будет и ничего другого, так зачем тогда трепыхаться и волей своей словно ссаной тряпкой Провидению перед мордой махать. А тот, что отстаивал силу воли, чужих суждений не признавал и вообще грозил всем ежели чего бока намять, чтоб не того, значит. Человека волевого сразу видать, едва оттащили.
Хотел я было вмешаться по привычке, уму обоих научить, да вовремя передумал.
А и что тут скажешь, когда оба правы.

************************

Богата земля наша умными головами, да и дураками не обижена, все в ней есть и всего до отвалу, и кривда увы встречается, не без того, и закон бывает попирает справедливость, а на законе том вдобавок произвол верхом гарцует. И Фемида у нас подслеповата и совесть глуховата, отдельные примеры массового безумия и повсеместные проявления индивидуального скотства подрывают надежду на скорое воцарение разума. Порядочных людей вдосталь, но слабоваты они, нерешительны, и руки у них коротки. И главное, законность всегда выше справедливости!

Однако ж и обратных примеров пруд пруди – и справедливости у нас порой навалом и порядку выше крыши и правды хоть жопой ешь. Справедливость бывает так восторжествует, что места мало и свет не мил, а законность как ошпаренная опрометью вон бежит. Неподкупные люди периодически берут свое и всех вокруг на уши ставят, и страшней всего в неподкупных – что не договоришься с ними. Ну а уж если дотянется до кого порядочность короткими своими ручонками, разойдется в праведном припадке и пойдет косить жатву – так спасайся кто может, прячься кто успеет...

Страшны мы перекосами и сильны размашистой своей амплитудой.

Неправда что нет у нас добра. Неправда, что зло царит и кривда правит бал. Просто у нас всего много – все у нас перемешано, добро и скверна, говно и злато лежат вперемешку и не отделишь порой. Лишь тонкая невидимая грань меж ними, которую можно почувствовать лишь набивши себе шишек о невидимую ту грань. И где правда и кто победит – никому то неведомо. Две загадки человека мучают – будущего он не знает, прошлого не помнит. Да, друзья. Да, соотечественники. Всего у нас много и вперемежку все оно круто замешано, так что не разберешь порой, где добро где говнище, не отличишь и не распробуешь, и глотаем мы жадно присербывая кому чего попадется в густом том замесе. Хорошо бы, раз все так перемешано, собрать все, слить в один громадный чан – и на очищающий огонь. Выпарить добро из зла, а собранный дистиллят слить по тоненьким трубочкам, как ядреный первак в отдельный тазик, предварительно стерилизованный – и пить его как пьют божественную росу. Избыток же продукта можно сбывать достойным людям, доказавшим свое душевное совершенство и генетическую непорочность! Таким макаром мы могли бы стать эксклюзивными поставщиками дистиллированного добра мелким оптом, в разлив и навынос, для достойной и непорочной части человечества. Весь мир подивился бы нам, вот счастье настало бы для отдельных товарищей! Все порочные, нечистые и недостойные мира сего устремились бы к нам за справками о непорочности, чистоте и совершенстве. Интересно, выпаривается ли добро подобно парам самогона из смрада говенных масел? А если нет, если неведом процесс дистилляции современным алхимикам – ну так и ладно, ну так и не надо нам. Мы тогда зло выпарим! Да, поставим тот же чан на тот же огонь – что проще – и вперед. Зло смрадное сольем в унитаз, добро оставим, главное не перепутать. И сядем тогда за общий стол, ухватимся покрепче за миски и уплетем, ложками весело бренча, пряное наше варево из сплошного добра человечьего, вспоминая со смехом, как прежде не перебирали мы особо и счастье не спешило заглянуть в утлые наши жилища. А те немногие безобразия, те немногие крохи дерьмеца, что плавают пока еще на поверхности, – ну что ж, не без того, отгоним их ложками, оно ж свое, и продолжим трапезу.

************

Как известно из русской народной классики, в жизни всегда есть место подлости. Учитывая вес и значимость этого явления в нашей жизни и то, как часто оно, увы, кое-где порой повсеместно и регулярно встречается, человечество можно разделить на две примерно равные категории: подлецы по обстоятельствам и подлецы по убеждению. В основном, в подлости людской виновны обстоятельства, спору нет, а потому вынужденных подлецов теоретически должно наличествовать больше и гуще, нежели убежденных – ведь мы с вами знаем как добр и праведен бывает человек, создай ему необходимые для того условия. Однако ж, если провести малейший анализ, ну хотя бы вспомнив пару случаев из жизни, то окажется, что не менее широко представлены и подлецы по убеждению. В определенных местах их ничуть не меньше, а при известных обстоятельствах и заметно больше, чем первых. Первейшим признаком различия является поведение подлеца при лобовом вопросе. Если спрошенный об истоках своей подлости негодяй начинает нервничать, юлить, искать пятый угол, а то и нахамит, норовя метнуть чем-нибудь плохо смываемым и уверяя, что в подлом его поведении повинны исключительно третьи лица и обстоятельства – это верный признак того, что мразь он первостатейная, воинствующая и видимо уже неисправимая. Таким нужно платить по возможности той же монетой, давя их где попадутся и отравляя им жизнь самыми бесчеловечными средствами.

Если же бия себя пяткой в грудь, заламывая члены и всячески убиваясь, подлец примется вам доказывать, что паскудил с умыслом и наслаждением, живописно аргументируя и подтверждая это живыми примерами, то скорей всего, имелись какие-то неодолимые причины, вынудившие его к серии неблаговидных поступков, венцом которых стало раскаяние, раз от разу все более безутешное, а жизнь для него к его же счастью превратилась в безысходный кошмар – значит перед вами подлец вынужденный, а стало быть в меру чистоплотный, с некоторыми оговорками порядочный, до известной степени неподкупный и местами прямолинейный человек, который применительно к вам лично ни за что больше не сподличает, разве только в силу каких-нибудь форс-мажорных обстоятельств, коих к сожалению все еще случается немало. К такому человеку следует немедленно проявить понимание, пойти ему если нужно навстречу и забыть о мести. Человек он хоть и гнида, а снисхождения требует.

Хотя, конечно, кто их разберет, подлецов этих – может быть просто не выгорело ему ничего, вот он и заметался. Ах, сколько доброго затаилось в неизведанных глубинах наших сумеречных душ, сколько прячется его еще в мрачных дебрях непостижимого нашего с вами сознания, и если б все это добро как-то из человека выдавить да заставить работать в полную силу, да на постоянной основе, в автоматическом режиме, то весь мир можно было бы перевернуть к чертовой матери, причем не расходуя зазря сил, времени и точек опоры. А там недалеко до поголовной справедливости, когда наконец выведены будут на чистую воду все проходимцы, негодяи и ненормальные и отправлены к своим пращурам в преисподнюю, а люди доброй воли со светлыми помыслами наоборот возвышены до небес и поставлены хозяевами жизни, где будут бороться за счастье под неусыпным контролем еще более добрых людей.

Человек, человечек, человечишко – он хоть и прекрасен во всем, а без присмотра никуда, вмиг портится.
******************

Куда бежать? За что хвататься? Как оправдаться чтобы не мучили?

Цари небесные, да научите же кто-нибудь, подскажите. Столько умных кругом, а припасть не к кому.

Скажите учителя, вы же все знаете.

Святые отцы, вы же все видите.

Столько умных кругом, а на простые вопросы ответить некому.

Отчего столько жестокости и скотства в нашей архигуманной по большому счету стране? Откуда столько бездуховности в нашем запредельно духовном в общем-то обществе?

Господи, ну зачем все так неумно? Мерзко и противно-то все так – почему?

Почему-у-у?

Как так, почему так – да кто ж его знает. Может быть просто ценностей у нас мало? Демократии недодали? Или свободы? Или этой, как ее – толерантностью обделили? Попробуем-ка мы сами празмышлять. Да не упрекнут нас кадровые мыслители в антинаучности подходов. Мы ж не доктора философских наук, не политтехнологи на полставки, а так, книжонки почитываем и мысли наши никакого идеологического наполнения в себе не несут. Давайте договоримся считать все посылки в наших размышлениях вымышленными, а все заключения случайными, сколь бы верными они ни оказались. В связи с чем отталкиваться от них в дальнейших рассуждениях, брать их за основу и тем более ставить во главу угла мы не будем. Договорились? Тогда поехали.

Итак, подойдем с научно-бухгалтерских позиций и определим объем свободы в нашей стране, проведя непредвзятый сравнительный анализ. Для чего свободу сравним с аналогичным по свойствам материалом, неуловимым и сыпучим, например, с пылью в глазах или скажем с песком в пальцах, а лучше с махоркой в кармане. Свободного же человека уподобим дурню, ну кому еще его уподобить, скажите на милость, свободные они ж как дети, видят только хорошее и старших слушаются. Не ведая, о счастливчики, как плохо они живут. И тогда окажется, что свободы в нашей стране на душу населения имеется по самым скромным подсчетам как у дурня махорки, а то и больше. И пусть не обижаются на меня умные но по разным обстоятельствам, будь то в силу издержек профессии или родовой травмы, ощутившие себя свободными – сравнение это носит чисто сравнительный характер и провел я его исключительно по соображениям наглядности а не по каким бы то ни было иным соображениям. Кстати, законом проводить сравнения не запрещено, так прямо и написано: равняй мол кого хочешь с чем хочешь, нечего мол тут.

Теперь усложним эксперимент и на тот же манер вычислим степень демократии в нашей стране, для чего уподобим ее схожему по свойствам веществу, которое может быть одновременно и жестким и мягким, твердым и жидким, желанным и ускользающим, в зависимости от того, в чьих руках окажется. Очень напоминает мыло, не правда ли? Так вот, уподобив демократию мылу, а потребителя уподобив все тому же дурню, раз уж взялись, да и подходит он как видим везде (да простят меня дурни, что я их все время таскаю туда-сюда, можете кстати пожаловаться в райсуд по правам человека), мы непременно придем к выводу, что наелись мы все этой своей демократии как дурень мыла, но мы ж понятливые, если чего так еще готовы

Измерили? Успокоились? Вот же. Всего вышеперечисленного у нас в достатке и не расстраивайтесь вы, если вы из-за этого расстроились, добра данного конкретного сорта у нас хоть печь топи. У меня еще масса предположений и все интересные

И все равно что-то не так, глуповато все как-то, правда?

Хм... Хмммм... Что же делать?

А мы вот чего. А мы возьмем – и еще поанализируем!

Раз мы имеем все основания и возможности выдвигать предположения, то мы их врагам назло будем выдвигать, пусть истекают бессильной злобой, а мы все равно будем и будем предполагать, а выводами воспользуемся в нужном нам русле. Подобно великому ученому Кавендишу который вычислил массу Земли. Тот самый Кавендиш, который открыл закон Кулона но Кулону об этом не сказал, в результате чего Кулон стал первым в мире первооткрывателем открытого закона, точнее он стал вторым его первооткрывателем, а еще точнее – первым признанным наукой вторым первооткрывателем, впрочем я запутался и мы не о том. Открыл и открыл и черт бы с ним и не нужен он никому. То есть безо всякой на то надобности, без какого бы то ни было социального заказа вычислил, не имея ни проектной документации, ни разрешений компетентных органов на руках, ни безмена специального с гирьками, какими планеты взвешивают, и даже, черт возьми, не выходя из своего кабинета, – а взял да определил массу Земли. Просто правильно поставил вопрос. Как часто верный ответ лежит в правильной постановке вопроса!

Итак, первое предположение.

Может власти маловато? Может, управы на нас нет – отсюда и факты бездуховности, примеры безумия, проявления деградации, элементы скотства, а также отдельные эпизоды озверения среди низов и встречающиеся все еще порой кое-где примеры ублюдочности в верхах. А еще расшатанные устои, раздолбанные основы, подвернувшиеся под горячую руку безоружные сограждане, выкинутые из ведомственных квартир сироты, ограбленные ветераны, проданные на органы детишки, сожженные живьем старушки. Ну и прочая такая фиговина, неприятная в общем, если все перечислять.

Да-да, точно. Предчувствия нам не лгут. И интуиция нас не обманывает, это единственное в нас, что никогда нас не обманет и ни в чем нас не подведет – наши дурные предчувствия и каркающая интуиция. Определенное безумие, некоторое скотство, встречающееся местами ублюдство и зашкаливающая временами бездуховность в глубоко духовном нашем обществе наводит на предположение, что с властью в стране что-то не так. Маловато ее, по всему видать. Однако ж, друзья! Однако ж! мы так предполагать не можем, ибо такое предположение, сама мысль о том, что что-то у нас плохо, выдаст в нас коварного врага, апатрида и шпиона недружественной державы. Да, теперь-то мы знаем что это внутренние шпионы, глубоко засевшие в нам бесы навевают нам эти мысли в неокрепшие наши умы и сминают нестойкие наши ряды напитанных патриотизмом граждан. Везде они, бесы окаянные, похитили наши сердца, вытеснили из чистых душ светлое наполнение и толкают одухотворенного в общем и верующего в принципе человека в объятия такого паскудства, что сам диву дается – и как это меня угораздило, я ж хороший. Где утрачен контроль надо мною? Где меня потеряли?

Это все бесы виноваты. Это они вынуждают нас объедать голодного, добивать забитого, стричь лысого и раздевать голого. А еще ссать в подъездах, красть на работе, разрушать свой дом, самим не жить и другим не позволять. А еще лишать крова сирот, сжигать заживо старушек, отнимать кусок у умирающего и мародерствовать среди руин.

А власти у нас хоть жопой ешь. Порядку только маловато. То что власти у нас мало – такое может заподозрить только изначально недобрый, испорченный или же не знакомый с нашей спецификой человек, если смотреть станет в комплексе и судить примется по косвенным признакам – по результатам укоренения свобод в обществе, например, по бороздам, оставляемым все более глубокими переменами на наших непаханых лугах, по обратному эффекту насаждения свобод и не достигнутым все еще достижениям. Но нам-то, нам зачем смотреть на все это безобразие в комплексе? Посмотрим на каждый недостаток индивидуально, на каждое безобразие в его неповторимой отдельности и убедимся, что вполне ничего себе недостаток, симпатичное даже в чем-то где-то как-то безобразие. И зачем нам эти косвенные признаки, когда прямых полно, к чему нам эти лукавые умопостроения? Зачем искать трудные пути, где есть простые? Зачем изобретать сложные методы, когда простейших и одноклеточных полно, их-то куда девать? Тысячу и тысячу раз повторю, вдолбите себе в неокрепшие свои головы: избегайте сложных методов и не ищите трудных путей. Власть на самом деле есть и ее немало. Плюнь – в начальство попадешь и плевать можно в любую сторону и на любые расстояния, везде оно. Чихни – и обдашь какого-нибудь хозяина. Шепни – и вот он, слышит. Власть вездесуща, безначальна и всепроникающа: где двое говорят о власти, там и она меж ними, ушами шевелит. Каждый руководитель находит себе применение в меру своего совершенства, все начальники по отдельности до известной степени хорошие люди и по ряду показателей эффективные управленцы, ведь они же из нас, из самых черных недр народных над нами вознеслись в клубах ядовитых испарений со дна земли, а мы с вами, прозябающие на слякотном дне, мы тоже по-своему хороши, не так ли? И никакие они не дармоеды подлые и не воры и не злодеи, прочь сомнения, точно как и мы не подлые и не воры и не дармоеды, а наоборот мы все с вами уважаемые люди, а кто не верит, так мы можем и в морду дать за недостатком аргументации. Просто уклад такой сложился и если чего не получается, если что-то не выходит или выходит не туда куда метили, так неча кривой рожей перед зеркалом крутить. Так, в городке Немогуеве имеется градоначальник, мэр по-нашему и преданная ему горадминистрация. Еще уездное правительство как власть исполнительная. И заксобрание как власть законодательная. А еще власть судебная. А еще прокурорская, ментовская, ветеринарная, пожарная, базарная, всех не упомнишь – и всем им хорошо. Не забудьте сюда правозащитный контроль, природоохранный, налоговую инспекцию, рыбную полицию, лесной спецназ, санэпидстанцию и горных спасателей. Добавьте сюда сотни охранников учреждений, ведомств, частных структур и некоторых жилищ – всех этих добровольных охранников и платных помощников, всех этих мужиков на страже, пацанов на стреме, в вечной готовности к поступку. Мы окружены охраной цепко, трепетно, герметично, как в свое время заботой – и кому-то от этого хорошо, и преступность об этом знает, трепещет растущая наша преступность. Имеется также контроль за торговлей, чтобы не торговали, и за производством, чтобы не производило, и за образовательными учреждениями – везде у нас контроль, надзор, присмотр и попечительство – и все это тоже власть, и на каждом углу и сплошь и рядом власть, много ее и всем она прекрасна. Бывают даже времена, что некому ее доверить и стоит она в открытой продаже и валяется прямо на земле и никто ж не пришел и не сказал, мол дайте, а то глядишь и дали бы. Толпы непригодного в иных условиях народа трудоустроены и еще больше трудоустроить можно, кинь только клич, и обеспечат себе благосостояние. Тем более что обеспечивать благосостояние требовалось постоянно – в Немогуеве с благосостоянием как раз не ладилось. Оттого работы на этом фронте хватает и на многие века еще хватит. Работы можно сказать, конь не валялся: помимо главной цели – продвижения демократии и повышения собираемости налогов – надо ж и жизнь непрерывно улучшать себе и людям. Об этом все ветви власти одновременно заботятся. А как ее улучшить, если и так пробовали и сяк, а она, стерва, все не улучшается? И указы соответствующие издавали, потом отменяли, вводили новые налоги и тут же от них освобождали в индивидуальном порядке, и праздниками радовали и памятники сносили и улицы переименовывали – а народ так ничего и не понял, а народ и не ведает, как все на самом деле хорошо, телевизор не смотрит, газетам не верит, в столицу не ездит, где бы ему все путем рассказали, все как надо разжевали и в глаза его бесстыжие росой плеснули – а и какой с народа спрос. Народ он темный, счастья своего не видит, путей своих не знает. Но лишь позовет труба – что ж, значит снова в поход. Пойдет он за землю родную и за все светлое и одержит победу там и потерпит поражение тут и вернется сильно поредевший в домы свои и найдет их хуже прежнего и сдастся на милость отцов-кормильцев. Народ у нас сознательный и бессознательный, все понимает и оттого сам себе не доверяет. «Вот вам пряник и кнут, вот вам ишак и морковка. Сделайте с нами что-нибудь, – просят победители, – мы за себя не ручаемся».

Но подлый внутренний предатель, шпион наш неоднократно разоблаченный, он же не остановится и ни за что не признает своего поражения, он не сдастся ни за что и не попросит пощады, что вы. Он начнет вместо этого изобретать новые доводы в тщетное свое оправдание и выдвинет другое смехотворное предположение. Скажет, например, что наоборот – слишком много власти.

Экий ты непоследовательный, вражина проклятая. И здесь попался ты в собственные сети.

Так будь же вновь и вновь побиваем чугунным стеноломом непробиваемой нашей логики!

Власти много не бывает. Как и много контроля. Ее наоборот порой на всех не хватает. Контроля и власти у нас в самый раз. Порядку только маловато. Просто все это пока в зачаточном состоянии, неокрепшее оно все пока, рахитичное и ублюдковатое, до всех щупальцами своими не дотягивается. Нам пожалуй стоит поднапрячься, в том числе и финансово, и помочь чем можем вечно молодой нашей власти – в создании эффективных рычагов принуждения (ибо власть это прежде всего принуждение, а потом уже блага в виде расслабления). Чтобы рычаги те как следует за нас взялись и принудили нас, почесали где надо, вдули как следует, не перегибая конечно палку, потом дали расслабиться, потом опять принудили, и так ритмично и циклично. А еще лучше научить их чтобы они заставили нас где надо самоорганизовываться, самопринуждаться и саморасслабляться в цикличном ритме, ведь при нашем собственном желании никто лучше нас самих не справится. А если не получится – власть у нас пока неопытная – ну тогда пусть органы принуждения займутся наконец делом да так закрутят нам гайки, чтоб соки из нас брызнули да на благодатную, взрыхленную и удобренную импортными идеями почву – сами потом удивимся как оно зацветет все кругом и запахнет. Да если нас еще при том заставить да если мы еще сами себя заставим и отыщем в этом удовольствие – тогда просто блеск, но это уже я палку сам перегнул, это нескоро еще с нами произойдет, мы наверное не доживем.

– Отчего ж все так плохо если все так хорошо? – спросит иной, вконец ошалевши под напором аргументации. – Неужели дураки среди нас?

Неужели так сильны они, что никаким умом не вышибить?

Нет, нет и нет! – твердим мы коварному врагу живущему внутри нас. Нет среди нас дураков и быть не может, а если и завелся кто так мы его быстро значит того. Казалось бы – уйдет проклятый, пригвозженный нашим троекратным Нет, забьется под лавку и будет шипеть там тихо. Но коварный враг еще не видит глубины своего поражения и продолжает упорствовать во лжи, указывая мнимые, а больше фактические наши провалы и недоделки. Мол, оттого и нету порядка у вас и падают показатели и деградируем мы неотвратимо, что где не шпион там предатель, где не враг там дурак. Тычет на нас весь внешний мир, посмехаясь, мол смотрите и не делайте так. А мы только и трафим вражине проклятой, даем и даем примеры, как не надо управлять, а как надо не даем, да и не примут, даже если дадим, в силу сложившихся стереотипов и присущего внешнему миру мракобесия. Что в начале Большого пути когда институтов власти было мало и все они еще были неопытные и неокрепшие, каковыми собственно и по сей день в силу разных причин остаются, так и теперь, когда ее раз в десять больше – мы практически уже всех трудоустроили и еще если надо трудоустроим, повторно и повторно это сделаем. Сами же знаем – где дурак не справится нужно ему помочь, послать ему в помощь еще двоих-троих идиотов, и глядишь – дело у них пойдет на лад. Если же и втроем не управятся – тогда нагнать на проваленный фронт этих дураков сотни полторы и уж тогда успех просто неизбежен, точно вам говорю, сам в таких командах не раз работал и добивался невиданных никем успехов. Чего-чего а этого добра – я имею в виду деятельной отзывчивости – среди идиотов завсегда в избытке.

Так что успокойтесь. Все у нас найдется если поискать – и власть и управа на кого хошь, и мозги и смысл есть, ценностей вдосталь – порядку только нет. А так все хорошо, чего и себе желаем. А если еще лучше искать – точно так же можно и порядок обнаружить. Найдем его – да вот же он блин, под пол закатился. А мы его просто не замечали. Не хотели замечать, потворствуя низменным инстинктам критицизма и всеядной гадине скептицизма.

Есть он, ищите, требуйте, и будет вам.

Вот выводы не утешают, не правда ли? Вот не утешают и все

А все почему? А не надо было анализировать. Люди нетерпеливы, чуть что – сразу давай анализировать. Помните: анализ чреват неожиданными выводами. Лучше не надо. Может все у нас как надо а у них наоборот куда мы глотая слюни завистливо посматриваем – кто проверял? Может так и живем мы с неправильно вычисленной по Кавендишу массой земли, отсюда все наши неприятности. Человек здоров пока не чувствует болезни.

Так что ну их эти анализы обратно в задницу.

Не анализируй, советуют специалисты – доанализируешься.

Так-то други, так-то соотечественники. И всего вам доброго.

Извините если опять расстроил.

******************
******************
И вновь философия помогла Кеше обрести внутреннее спокойствие.
Философия учит, философия лечит.
Не верите? Попробуйте, не страшитесь. Предлагаю вам способ медитации, проверенный на себе – испытание надуманной безысходностью. Поскольку безысходность практическая давно и повсеместно присутствует в нашей жизни, отчего утратила остроту и на чувственные органы нужного эффекта не производит, стоит придумать себе некую непривычно новую, абстрактную и совсем уж отчаянную безысходность. Вот скажем себе: Большая и лучшая часть жизни позади, оставшееся пройдет так же бессмысленно и безвозвратно. Нет нам выхода, нет нам спасения, мы заварены в подводной лодке. Мы оставляем прошлому лучшие годы жизни а на будущее приберегаем старость болезни и неизвестность. Все прожитое зря. Лучше уже не будет – ничего, нигде и никогда. Впрочем, это и так понятно, нужно лишь напрячь воображение (например, представив себя в виде трупа, плавающего туда-сюда под окнами торжествующего врага), с живостью все это себе представим и добьем в себе всяческую надежду, какая тлеет еще там-сям без поводу и причины рассеянными очагами, как затухающие костры в степи. Все ее пережитки, все признаки ее истребим, проветрим помещение и заметем всяческие следы былого ее присутствия.
По этому методу нужно подготовить рабочее место, наставить рядом побольше дешевой посуды и старой мебели которую вы все никак не соберетесь выкинуть, поломанных в детстве игрушек и бытовой техники, можно пригласить верных друзей, кого не жалко. И приступить к практической части. А успешно пройдя этап бесконтрольного негодования, искрошив все что попадется под руки, когда отгорит и отплачется – знаете, как полегчает сразу.

НЕ ПОЛЕГЧАЛО? Не беда. Меняем объект приложения. Берем любой случай из жизни, неважно какой, напрягаем воображение и радуемся тому, что могло быть хуже. Воображаем, каким кошмаром мог закончиться обычный поход за пивком. Наподдаем усилий и представляем картину еще страшнее.
Представьте что кому-то на этом свете наверняка хуже. Сейчас, именно в эту минуту – кто-то воет от боли, медленно издыхает в реанимации от острой почечной недостаточности, отдает душу дьяволу под циркулярной пилой, проваливается в выгребную яму, тонет в болоте, летит с шестнадцатого этажа, горит заживо, орет в операционной под скальпелем хирурга, не убежав от маньяка, под колесом многотонного грузовика; Некоторые молят о спасении – они еще не осознали, что никогда больше не увидят солнца, не порадуются свежему ветерку и не услышат детского смеха. Другие уже все осознали и молят лишь о скорейшей смерти.
Это тысячи и тысячи несчастных людей, которые – поверьте мне – нагадили в этой жизни ничуть не больше вашего. А еще тысячи ждут своей неминуемой очереди – они вот-вот загорятся, утонут, выедут на встречную, не долетят до аэродрома, не удержатся на карнизе, не докричатся спасителя. Это произойдет сегодня. И завтра обязательно произойдет. Теперь вернитесь в себя и ощутите насколько в более выигрышном положении вы находитесь
Ух, как страшно жить, когда позади все так необратимо, а впереди все так мрачно и неизбежно. А будет только хуже! Впереди нас ждет ужасный конец. А за чертой ужасного конца – который лишь начало! – нас ожидают кошмары преисподней. Да-да, не надейтесь, не вам уготовано царствие небесное, кому мы там нафиг нужны, сами подумайте,
Нагнетайте. Нагнетайте! Хуже, еще хуже, еще страшнее, вдвое кошмарнее, втрое злее, на порядок интенсивнее – чувствуете как постепенно улучшается ваше настроение, взмывают по экспоненте витальные силы – и любовь к жизни пробуждается?

© Архип Алесса, 2010
Дата публикации: 23.06.2010 01:11:52
Просмотров: 2423

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.