Мая Рощина [2008-09-11 11:14:55]
Товарищ Константин (автор - Инна Стессель; о В.В.Маяковском)

В судьбе Маяковского действительно присутствует тайна, предопределившая его жизнь и смерть…



Инна Стесcель
Журналистка. Окончила Киевский институт культуры, факультет библиографии, и Киевский университет, факультет журналистики. Работала в различных украинских изданиях. Репатриировалась в Израиль в 1991 году. С 1992 года корреспондент газеты «Новости недели». Член городского Совета Хайфского муниципалитета.




"Тайну редко выдает тот, кто ее знает. Чаще это делает тот, кто ее угадывает".
Вильгельм Швебель, немецкий философ


Мой старинный приятель, журналист, с которым когда-то вместе работали в украинской прессе, недавно гостил в Израиле. Вспоминая различные сюжеты из общего нашего прошлого, я поинтересовалась:
- Ну а как у тебя обстоят дела с Маяковским?

Я намекала на его давнишнее хобби: "разоблачать" великих. В свое время он был одержим идеей "вывести на чистую воду" Горького, Есенина, Бабеля, Булгакова и, разумеется, Шолохова, которых подозревал, что они прятали в своих шкафах сенсационные "скелеты"… Маяковский был под особым прицелом. "Селезенкой чую, - говорил приятель, - "горлан" - величайший мистификатор.
"Ясновидящая селезенка" вызывала у окружающих немало насмешек. Впрочем, и без нашего "следопыта" вокруг знаменитостей всегда клубились какие-то слухи и слушки, разнообразившие скучную жизнь обывателя. В конце концов, у каждого имеются, как пел Визбор, свои " секретики". И как-то приятно сознавать, что великие - тоже люди. А уж Маяковский всей своей путаной жизнью давал мифотворцам немало поводов…

Помнится, примерно в середине восьмидесятых в одной бердянской школе, носившей имя Маяковского, литературный кружок раскопал "из ряда вон выходящие сведения, которые однозначно подтверждают: поэт не покончил жизнь самоубийством, он был убит". Редакция получила письмо от руководителя кружка. Он требовал приезда корреспондента и обещал подарить именно нашей газете "расследование века". В Бердянск поехала автор этих строк. Честно сказать, никаких ошеломляющих фактов я не услышала - в который раз речь шла об исчезнувшем сразу после самоубийстве пистолете, о ране, которую поэт как бы не мог сам себе нанести, и о противоречиях в свидетельских показаниях. Обо всем этом не раз писали, высказывая различные версии. Но кружковцы считали себя первооткрывателями, а их руководитель поразил меня нездоровым блеском в глазах. Точно такой появлялся у моего приятеля, когда он садился на своего любимого конька.
Бердянских исследователей уязвило то, что я достаточно равнодушно отнеслась к их изысканиям. В редакцию полетело негодующее письмо…

Много лет прошло с той поры. Практически все бывшие идолы, в том числе и литературные, рухнули. А перипетии судеб поверженных кумиров мало кого волнуют.
Так что я спросила своего изрядно постаревшего приятеля о Маяковском ради шутки, чтобы напомнить, "как молоды мы были"… И тут с ним произошла метаморфоза. Меланхоличный, уставший от жары и впечатлений, он вдруг оживился. Словно, какой-то тумблерок переключился, и в глазах мелькнул знакомый сумасшедший огонек…

- А ведь мои догадки подтвердились, - сообщил он.
- То есть?
- А то и есть - в судьбе Маяковского действительно присутствует тайна, предопределившая его жизнь и смерть… Если хочешь, когда вернусь в Киев, вышлю тебе материалы. Впрочем, какое дело вам, в Израиле, до Маяковского…
- Ну не скажи, - возразила я, - он и нам не чужой… Сколько я в свое время претерпела гонений, когда в школьном сочинении честно призналась, что не особенно люблю его поэзию…
Приятель слово сдержал, и вскоре я получила пакет, содержащий фрагменты исследования известного специалиста по Маяковскому Юрия Зверева.

- Ну-ка, - подумала я начиная читать труд Зверева. - А этому что подсказала селезенка?
Впрочем, вскоре я забыла о скепсисе, материалы показались весьма любопытными…
В предисловии к расследованию Юрий Зверев пишет: "Я долгое время пытался разобраться в творчестве и в личной жизни Маяковского. Но никак не предполагал, что внимательное прочтение его автобиографии приведет к неожиданной переоценке всей судьбы поэта. Передо мной, как перед любым, кто пожелает без шор и предвзятости изучить прошлое Владимира Владимировича, встанут два вопроса. Первый: как объяснить феномен его раннего развития, физического и умственного? Ведь по многим свидетельствам, и в первую очередь - самого Маяковского, в пять лет Володя выглядел как крупный подросток, он играл с большими ребятами в городки, отличался редкой силой и выносливостью. Но это, допустим, могло быть капризом природы.

Но то, что маленький Володя был еще и вундеркиндом от политики, уже нуждается в объяснении. Детская гениальность обычно проявляется в искусствах, в поэзии, в музыке… В политике это явление уникальное. Но поэт утверждает, что шести лет от роду он на равных спорил со взрослыми на политические и экономические темы, а в восемь лет стал революционером, участвовал в сходках, демонстрациях, распространял прокламации. В 11 лет введен в марксистский кружок, штудирует философию Гегеля, труды Энгельса и Лассаля… В 13 лет вступает в партию РСДРП, и студент-подпольщик Вегер предлагает ему заменить парторга Лефортовского района Москвы, уехавшего в Петербург. На Сокольнической общегородской конференции Владимир избран в Московский комитет партии этого района…

- Остается лишь руками развести, - комментирует Зверев. - Подпольщики, прошедшие тюрьмы и каторгу, доверяют руководство партийной ячейки зеленому мальчишке?!
Впрочем, мальчишка оказался не промах. Он развивает такую активную революционную деятельность, что полиция едва успевает гоняться за ним.

В исследовании Зверева приводятся документы охранки, из которых следует, что уже 29 марта 1908 года Маяковского взяли с пачкой прокламаций, отпечатанных в подпольной типографии РСДРП, и арестованный подросток рассматривается как "участник сообщества, готовящего тяжкое преступление". Ему грозят восемь лет каторги. В тюрьме будущего поэта избирают старостой. Ведет он себя за решеткой, по отзыву адвоката Лидова, вызывающе. Обзывает часовых холуями, требует доступа в камеры. Его подельники (например, Трифонов) получали большие сроки заключения, а Маяковского, признав "действовавшим без разумения", отдают на попечение родителей.
11 января 1909 года он вновь попадает за решетку. На этот раз у него находят пистолет, он проходит по делу о подкопе подпольщиков под Таганскую тюрьму. Всем грозит ссылка. И всех туда отправят. Кроме Маяковского. Его почему-то отпускают на свободу.

Через несколько месяцев он вместе с товарищами попадает в засаду на квартире старого подпольщика Морчадзе, бежавшего с каторги. И вновь, единственный из арестованных, избегает суда.
Пять раз Охранное отделение арестовывало Маяковского – и отпускало. Столь гуманное отношение полиции всегда объяснялось энергией матери Володи, которой удавалось каждый раз вытаскивать его из рук полиции. Главным ее козырем было несовершеннолетие сына. Но как раз с "несовершеннолетием" была проблема. Следователи и тюремные врачи категорически отказывались верить метрике. Они настаивали: подсудимому не 14 лет, как написано в документе, а все 20! Дело дошло до того, что в 1908 году после очередного освидетельствования Маяковского тюремный врач Хорошевский решительно оспорил указанный в карточке возраст. Был послан запрос на Кавказ, где родился Маяковский. К изумлению тюремных властей, оттуда пришло подтверждение возраста подследственного.

Впрочем, и Маяковский о дате своего рождения в автобиографии "Я сам" высказывается более чем загадочно: "Я родился, - пишет он, 7 июля 1894 года или 1893 года. Мнение мамы и отца расходятся. Во всяком случае, не раньше".
Такая приблизительность не может не удивлять. Ведь вырос Владимир Владимирович не на каком-то заброшенном хуторе у безграмотных родителей. И в семье не было детей без счета. Как же могло возникнуть такое расхождение - в целый год?!

Юрий Зверев в своей работе пишет:
"Много лет мне не давала покоя мысль: почему исследователей Маяковского никогда не смущал ни нежный возраст, на который припадает его кипучая революционная деятельность, ни снисходительность охранки к неисправимому бунтовщику. В первый или второй раз это еще можно было объяснить несовершеннолетием, но в третий, четвертый, пятый?
Тщательно изучив опубликованные материалы, Зверев пришел к достаточно неожиданному выводу: поэт всю жизнь жил… под чужим именем. А точнее - под именем своего младшего брата.
На первый взгляд ошеломляющее, просто-таки фантасмагорическое предположение.
- В моей догадке нет ничего нереального, подмену произвести было не так уж сложно, - говорит Зверев и описывает гипотетическую ситуацию.

В 1905 году семья Маяковских жила в Кутаиси, городе, который был центром революционных волнений в Грузии. В стычках постоянно принимали участие гимназисты старших классов. Будущий поэт был одним из самых больших активистов. И, понятно, попал в поле зрения полиции. Когда его впервые арестовали, мать, Александра Алексеевна, решила: нужно увозить неуправляемого сына подальше от беды, иначе погубит себя. И семья Маяковских переехала в Москву. Там его никто не знал, Александра Алексеевна надеялась, что в столице жизнь сына начнется с чистого листа, и за ним не будет тянуться хвост бунтовщика. Дабы окончательно замести следы, она, так считает Зверев, нашла весьма неординарный выход: передала старшему сыну метрику младшего Владимира, родившегося в 1893 году и умершего в 1896 году. Так Константин, родившийся в 1888 году, стал носить имя брата Владимира.

По убеждению Зверева в пользу этой версии говорят многие косвенные факты. И то, что Маяковский взял подпольную кличку "товарищ Константин", и то, что имя старшему сыну, первенцу, дали в честь особо почитаемого в семье деда - запорожского казака Константина Константиновича…
Смещение возраста на пять лет ставит все на свои места. Объясняет физическое и интеллектуальное несоответствие возрасту и полноценное участие в революционных делах, и то, что подпольщики видели в нем не ребенка, а взрослого молодого человека, каким он, собственно, и был…

Вторая загадка - это та легкость, с которой Владимир Владимирович постоянно уходил от наказания… На размышления наталкивает и то обстоятельство, что после 1917 года кто- то усердно "поработал" над следственным делом Маяковского, и, как утверждает известный литературовед Владимир Федорович Земсков, из него изъяты некоторые документы, касающиеся деятельности "товарища Константина". Какие сведения они могли содержать? Кто и зачем их ликвидировал? И почему так странно сложилась судьба двухтомника, посвященного жизни и творчеству Маяковского? Он готовился к печати в 1958 году в серии " Литературное наследство". Первый том был выпущен, но до широкого читателя не дошел, его сразу же объявили "политической ошибкой". Издание второго тома не состоялось вообще.

Что же такое не подлежащее огласке было в жизни революционного главаря?
Вот мнение исследователя Зверева:
- В один из арестов "товарищ Константин" сломался и стал агентом охранки. Чекисты ознакомились с этими документами, когда поэт уже был достаточно знаменит. Надо полагать, они изъяли их из архива охранки, чтобы держать в руках фрондирующего поэта, манипулировать им, сделать его секретным агентом ГПУ.

Подобная практика в ГПУ использовалась достаточно широко. Известно, что Лиля и Осип Брик давно сотрудничали с органами и не видели в этом ничего постыдного. Наоборот, Лиля Брик, как утверждает профессиональный разведчик Анатолий Днепров, считала сию деятельность почетной. По данным Днепрова, и Маяковский с 1924 года активно работал на ЧК. Вот тут-то, возможно, и нужно искать ключ ко всему, что впоследствии случилось с поэтом.

После избрания Сталина на ХI съезде партии генеральным секретарем он начал нешуточный поход против Троцкого. Руководство партии и руководство ЧК раскололись. Сторонники Троцкого в органах ГПУ не сразу перешли на сторону Сталина. Какое-то время они активно поддерживали Льва Давыдовича и его усилия искать в США и вообще на Западе поддержку. В те годы Америка официально советскую республику не признавала, но Троцкий надеялся наладить контакты с влиятельными американскими кругами. Он долгое время жил в Штатах, у него было немало друзей в Еврейском социалистическом движении. Он был инициатором поездки в Америку своего первого заместителя по Реввоенсовету Склянского и поэта Маяковского - для пропаганды социалистических идей.

Противники Троцкого засуетились, стремясь помешать этому вояжу. С Маяковским, например, стали происходить странные вещи - то его сбила машина, то у него вдруг украли все деньги и документы… Тем не менее поездка состоялась. Советских эмиссаров принимал председатель Амторга, друг Троцкого Исай Хургин. Однако миссия посланцев не удалась. Вскоре после встречи Хургин и Склянский погибли при невыясненных обстоятельствах - катались на озере в безветренную погоду и… утонули. Маяковский был потрясен их гибелью и поспешил вернуться в Москву. Он стал кое о чем догадываться… И эти догадки вызывали в нем ужас.

Троцкизм был разгромлен. В ГПУ сменилось руководство, начались чистки. Маяковский понимал, какой дамоклов меч занесен над ним - в любую минуту его могли арестовать: за сотрудничество с царской охранкой, за контакты с троцкистами… Зловещим симптомом было то, что на юбилейную выставку, посвященную двадцатилетию его творческой работы, никто из членов правительства не пришел… В конечном счете, вся атмосфера, сложившаяся вокруг поэта, неудачи в личной жизни, необходимость постоянно носить маску, скрывать прошлое, страх перед будущим подорвали его нервную систему. К смерти он готовился. Прощальную записку написал за два дня до самоубийства.

"Грядущие люди!
Кто вы?
Вот - я,
Весь
Боль и ушиб.
Вам завещаю я
Сад фруктовый
Моей великой души…"

Исследование Зверева было опубликовано к 70-летию со дня смерти Владимира Владимировича под названием "Тайна рождения и смерти Константина Маяковского". Сенсации оно не произвело… Возможно потому, что появилась в начале XXI века, а не лет сорок назад… Во всяком случае, оппоненты Зверева никак себя не проявили, опровержений не последовало.

У нас нет оснований ни принимать эту версию как безусловную, ни горячо возражать. Мы вообще очень мало знаем достоверного о нашем непредсказуемом прошлом. Так что, как говорится, тайной больше, тайной меньше… Да и зачем они нужны, эти нынешние разоблачения? Затем разве, чтобы в очередной раз ужаснуться: в какой паутине лжи и предательств мы существовали… Какими ненадежными, фальшивыми оказались наши кумиры… А если честно, мы и сами были немногим лучше них…

Мая Рощина [2008-09-15 00:25:26]

...Ты б гудел, как трехтрубный крейсер,
в нашем общем многоголосье,
но они тебя доконали,
ЭТИ ЛИЛИ И ЭТИ ОСИ.
Не задрипанный фининспектор,
не враги из чужого стана,
а жужжавшие в самом ухе
ПРОСТИТУТКИ С ОСИНЫМ СТАНОМ.
Эти душечки-хохотушки,
эти кошечки полусвета,
словно вермут ночной, сосали
золотистую кровь поэта.
Ты в боях бы её истратил,
а не пролил бы по дешевке,
ЧТОБ ЗАПИСКАМИ ТОРГОВАЛИ
ЭТИ ТРАУРНЫЕ ТОРГОВКИ.
Для того ль ты ходил, как туча,
медногорлый и солнцеликий,
чтобы шли за саженным гробом
поскучневшие БРЕХОБРИКИ?

Я.Смеляков

Так откликнулся на эту статью анонимный автор.

Ответить