4. Четвертая... выходит так?
Олег Павловский
|
Форма: Поэма
Жанр: Поэзия (другие жанры) Объём: 149 строк Раздел: "Пролог. Поэма" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
. 4. Четвертая... выходит так, – глава? И память – вот она, что ножик перочинный, как острие… не гнется, не сломать дай бог… что называется, с почином. «Лицом к лицу лица не увидать?» Да, полноте, лицо к лицу и рядом – мы, юные, и радуется мать, и светел горизонт за Ленинградом. И смерти нет, не брезжится закат пока друзья всех песен не забыли, нет смерти и никто не виноват – иных уж нет, а те… давно в могиле. Но не о грустном стих, наоборот стихи живут, а люди – умирают, уходят за последний поворот судьбы, как ленинградские трамваи, как люди разбирают корабли, как в вечность удаляются солдаты – всему свое, но нет такой земли легендами и песнями богатой, – у сей земли особенная стать и, сколько бы скопцы не голосили, не смерить, не придумать, не объять той, что зовут красавицей–Россией. . . . . . . . . Поэма жжет, поэма не торопит, но обжигает, будто тетива ладонь, как жжет горячий Южный тропик, и холодит как синяя трава. Ты снова здесь, надолго ли? – Навечно. Скрипит седло, колышется вода, – Сидай на конь, – ты слышишь, человече? – уж засветло, и звякает узда… Здесь голос твой затерян в пряных травах, здесь закипает темная вода и весла, что по–прежнему упрямы – их руки не забудут никогда, здесь воду режут белые «сороки», танцуют как скаженные «стрижи» – здесь Балтика и молодость, и сроки отпущены… двугрядь не расскажи. . . . . . . . . Люблю малороссийский говор тот, что поет, тоскует, просится сказать… Эх, брат, его не изучали дочки в гимназиях. Упрямая лоза не так пронзает землю, как росток пронзает, рвется, тянется к наградам, чтобы взорваться вычурным листом и гроздьями, и соком винограда. На Севере замедленны слова. К нам прилетают северные утки. А все же Русь в мостах и островах не затерялась – северное утро прохладнее, дождливее, – не раз, очнувшись вдалеке от новостроек, ты вспомнишь, как встречал тебя Кавказ вином, хурмой и пчел звенящим роем, шелковицей, аулами, арыками… а лошади – у них другая стать – здесь кони тонконоги, и привыкли быть хоть под седлом и плуги не таскать. Поэтом быть не трудно – тяжело, ты в этом сможешь убедиться сразу, когда гудит тяжелое седло, клинки, стволы и прочая зараза… а пацанам, – что бокс или борьба, или гонять хоть на коньках, хоть в лодке… хоть жизнь, что начинается в словах, а оглянись? подросшие молодки… Девчонок... мы не то, что бы, а так – нам "нежности" как будто не пристали, а если просто, если в двух словах, то никогда о них не забывали… Яхт–клуб, Крестовский, солнце как палач – на то и лето, небо – как горнило и ветер стих… хоть вывернись, хоть плачь, но ветер стих, но… и не, Господи помилуй! Ведь нам не привыкать хоть на руках, хоть вплавь, – а то! – неважная кручина! Девчонок, слава богу, не сыскать, – а как еще? Ведь здесь они… мужчины! Мы молоды, стесняемся слегка, мы влюблены в залив, в соленый ветер (не так и солон он), но это ведь пока – все впереди, все будет, человече… Володька у Норвегии, а тут броню примерил ты как гимнастерку, а Женька водолазом… и версту уж не одну промерил… время стерло ту юность, ту единственную суть, что нас, хоть медленно, с колен приподнимала – кому свой садик, а кому и Трапезунд иль, как его молва не называла? Все – молодость, и не остановиться, все голубень, звенящая как сталь – поэма пьет из рук твоих как птица, из рук твоих, и прошлого не жаль… Когда б вернуть его, пережитое, но – это как проточная вода – прозрачная как небо голубое и светлая, как давняя мечта… Пусть голос мой и прост, и не придуман – я говорю, по-русски говорю любителям заслонок и презумпций, подвластным и поганому царю, и кто там есть еще… любителям напиться с козлиной лужи, с грандов, трендов… страсть! Пока еще степная кобылица любимого с войны не дождалась... Россия – степь, речные перекаты – кто о березах, я – о тополях… Ложились в землю русские солдаты лицом, с разбегу и не помолясь – мне возразят – неверно! Помолившись! Давай, давай, нерусское ничто! А может, впрямь, чтоб вас «озолотивши»? Пожалуй, не получится… а то? Поэма ждет, поэма не торопит, но говорит: – Смотри, не позабудь и руки те, и тот тревожный шепот, что провожал собравшегося в путь. Где те глаза, где память и отрада? Растаяли и молодость прошла… Нет, не прошла, пусть далеко, а будто – рядом мальчишеская звонкая пора! Все только начинается и поверх страниц тех писем, и не прекословь ни жизни той, ни памяти, и брови те не позабудь взлетевшие, и вровень с ним слова: надежда, вера и любовь. Здесь – кода, здесь меняется картина, здесь часть четвертая торопит, знать, жива еще не предпоследним поединком четвертая веселая глава. Мы уходили в ночь, читай – под вечер, нас уносили в вечность поезда, слова и обещания, и встречи, и адреса – упомнишь ли, когда? . . . . . . . . . © Олег Павловский, 2015 Дата публикации: 25.02.2015 12:03:53 Просмотров: 2673 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|