Анализ текстов Ирины Самариной-Лабиринт и Елены Бревновой, или Почему пародия
Виктория Тищенко
|
Форма: Статья
Жанр: Литературная критика Объём: 34960 знаков с пробелами Раздел: "" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Представляю сегодня на Ваш суд свой критический анализ двух стихотворений современных авторов. К сим произведениям у меня накопилось немало вопросов... Предисловие. Недавно в Инстаграме я услышала, как один пользователей данной соцсети читает стихи «Внимание! Осторожно!». Стихотворение меня рассмешило — и у меня родилась пародия. Однако от одного из авторов Хохмодрома и стихиры я получила оценку: мол, поскольку исходник неплохой (!)... хм, то у меня не пародия, а парафраз. Я с ним не согласилась и привела аргументы, почему у меня всё-таки пародия и почему я не считаю исходник «неплохим». Рецензент согласился с моими доводами, что у меня всё-таки пародия. Поэтому я не привожу его имени. Тем не менее, это натолкнуло меня на мысль: провести и привести конструктивный анализ некоторых пародируемых мной текстов. С одной стороны, это поможет авторам без обиды воспринимать мои «литературные каррикатуры» на их стихи. С другой стороны, покажет читателю: почему я, собственно говоря, решила пародировать именно эти тексты. А также в данных заметках я поделюсь своим пониманием Поэзии. Также замечу: я пишу пародии не только на неудачные стихи. У меня есть пародийные произведения на хорошие стихотворения Александра Новикова, Ларисы Рубальской, Марины Зейтц, Сергея Хараборчева (хотя в последнем случае у меня, скорее, не пародия, а шуточный ответ). Спародировать можно и сильные творения. Тем не менее, представляю сегодня свой критический анализ двух стихотворений современных авторов. К сим произведениям у меня накопилось немало вопросов. Итак, поехали! I. Анализ стихотворения Ирины Смирновой-Лабиринт «Внимание! Это важно!» (первая строка «Внимание! Осторожно!”), Сначала привожу весь текст стихотворения целиком: Внимание!!! Осторожно! Свирепствует вирус зла, Где судят других безбожно, Забыв про свои дела… Где видят чужие сбои, Но не признают своих. Где громко клянут чужое И совести бьют под дых… Внимание!!! Это важно! Свирепствует вирус лжи, Где ищут ошибки в каждом, Сквозь собственных – этажи. Где, чтоб очернить кого-то, Достаточно пары фраз. Людское пропало что-то В когда-то счастливых нас… Внимание!!! Осторожно! Свирепствует вирус слёз, Где выдержать невозможно Потоки людских угроз И ненависти звериной, И чёрствости их сердец, Где близкий толкает в спину, А руку даёт – подлец… Внимание!!! Это важно! Друг друга пора спасать! На визг оскорблений страшных – Стараться не отвечать. Помочь, если где-то рядом Сражён человек бедой… Лечить и лечиться надо – Любовью и добротой. Ирина Самарина-Лабиринт https://stihi.ru/2018/05/16/4866 Краткая аннотация. Автор взялся за сложный и неблагодарный гуж декларативной поэзии. Причём лирики не гражданской (где декларация и прокламации — вещи ожидаемые и органичные) — а именно декларации в области психологии, сложной и запутанной сфере человеческих взаимоотношений. Лиричность и декларативность — вещи плохо совместимые. Чтобы создать настоящее произведение поэтического искусства, нужно обладать и недюжинным талантом, и высоким мастерством, и тонким чутьем Слова, и абсолютным Поэтическим слухом. Лишь немногим поэтам удавались подлинные произведения Поэзии в жанре психологически-лирических памфлетов. Чтобы внести ясность в это утверждение, уточню: к психологически-лирическим памфлетам я отношу “Открытое письмо” Константина Симонова, «Женщина сказала мне однажды...» Эдуарда Асадова. Как Вы догадались, это есть те самые примеры настоящей Поэзии в таком жанре, в котором я говорю. Но если у автора ‘что-то пойдёт не так», читательская Душа (к коей направлены звуки поэтических набатов), объединившись со своим вечным антагонистом и союзником Разумом, либо начинает громко ржать (хохотать то бишь), либо откровенно и неэтично по отношению к автору зевать. В случае со стихотворением “Внимание! Это важно!» Ирина берётся изобличать и поучать. Удалось ли ей создать действительно поэтическое произведение, которое покорит сердце и ум? Сейчас узнаём. Приступаю к конструктивному анализу текста. И сквозь небоскреб собственных литературных промахов, все таки укажу автору не только на его удачи, но недочёты в тексте, рискуя оказаться на территории вечного зла. Итак, поехали! Здесь и далее. Значком (с) отмечаю выдержки из стихотворений-оригиналов. Внимание!!! Осторожно! Свирепствует вирус зла (с) Эффектная удачная фраза. Возможно, она придётся не по вкусу сторонникам классического направления в поэзии. Зато ее оценят те, кто привечают иронию и прислушиваются к экспериментам. Чуткое ухо скептика уловит здесь звуковую яму в сочетании вирус зла, что при произнесении вслух зазвучит как вирузла или даже вирула. Но мы не будет зацикливаться на мелочах. Ибо по смыслу — это находка. Особенно хорошо она вписалась бы в некое ироническое произведение. Но здесь у нас творение, претендующее на громы рифмованные и серьезность. Что скажет нам автор дальше? где судят других безбожно (c) А вот тут после многообещающего старта сразу — провал. “Судят других безбожно» — это банальность и штамп. И даже не штамп, а поэтическая ошибка, носящая название “смысловая тавтология”. Мы знаем изречение из Библии «не суди — да не судим будешь”. Стало быть, словосочетание «судить безбожно” звучит как пресловутое «масло масляное». Да, иногда поэт может обратиться к таким приемам. Например, в ироническом стихотворении для некоего осознанного комического колорита. В данном случае этого эффекта автор явно не добивается. Душа соглашается с Разумом: фраза «где судят других безбожно» — это не Поэзия. Забыв про свои дела… (с) И здесь мы впадаем в ступор. Что автор имеет ввиду? В чем зло? В том, что судим других безбожно (с) — или в том, что судим других, забыв про свои дела? А если помнить о своих делах, то судить (осуждать) можно? Смысловой туман — а ведь для памфлета, в том числе и лирико-психологического, нужна ясность и четкость авторской мысли. Плюс размышляем о том, о каких таких делах мы забыли. О повседневных (вроде посуду не моем) или о каких-то нехороших делах? Автор своей фразой этого не показывает, но дальше делает намёк: Где видят чужие сбои, Но не признают своих. (c) Ага, значит под фразой «свои дела» Ирина, возможно, имеет ввиду наши ошибки. Но тут у нас возникает вопрос: а в чем, собственно говоря, состоит зло? В том, чтобы «ВИДЕТЬ чужие сбои» — а что в этом плохого? Замечать существующие (!) чужие недостатки — это естественно для человека. Нам разум дан для того, чтобы анализировать и подмечать — в том числе и «чужие несовершенства». Также, увы, естественно для представителей Homo sapiens «не признавать своих” . Недостаток «видеть чужие сбои, но не признавать своих» говорит об отсутствии мудрости, но никак не о присутствии зла. И к библейскому «не суди...» также порой не имеет никакого отношения. Ибо «видеть» «сбои» и даже на них «указывать» — это не всегда тождественно «судить» (то есть осуждать): все дело в форме изложения претензий. Логика все дальше ускользает из сложного лабиринта авторского повествования. А Душа с Разумом начинают тихо хихикать. Сия и последующая сентенция из стихотворения стали ключевыми для написания моей пародии. Об этом позже. А пока вернёмся к исходнику. Где громко клянут чужое И совести бьют под дых… (С) Здесь есть явный перебор “совести бьют под дых». Непоэтичная громогласная фраза, которую следует вводить с большой осторожностью, снабдив весомыми аргументами. Также отмечу, что несколько невнятно и непонятно звучит «где громко клянут чужое» - какое такое «чужое»? (Чужое платье, чужое имущество или что-то ещё? — чужое произведение, к примеру. ЗЫ). И в чем криминал: в том, чтобы клясть или клясть громко? А если тихо клясть — то это уже не проявление зла? Связывая предыдущую фразу с некими «чужими сбоями», понимаем, что туманное «чужое» клянут тут небезосновательно. И недоумеваем в связи с этим — а где жше тут поход против совести? Возможно, где-то поступаем бессердечно и бестактно, кляня (!), да ещё и громко (!) некое «чужое». Но клянем-то за дело. Причем тут удар по совести? Очевидно, автор плохо понимает смысл этого слова. Равно как не понимает неточности употребления в данном контексте слова «чужое». Это размытое «чужое» можно прочесть и как «чуждое», «неприемлемое». То же зло, например. «Клясть» его вполне естественно. Чем автор и занимается. Внимание!!! Это важно! Свирепствует вирус лжи (с) Эмоциональный рефрен начала стихотворения. Ничего не имею против. Но дальше у меня недоумение: Где ищут ошибки в каждом, Сквозь собственных – этажи. (с) Вот тут у автора снова нескладушки с логикой. Искать ошибки (а автор не отрицает, что эти ошибки существующие и ни намеком не даёт понять, что ошибки мнимые. Более того, непрозрачно намекает, что ошибки таки есть, раз вставил уточнение ”сквозь собственных этажи”) — где же здесь проявление лжи (!)? Тут проявление чего-то другого — зависти или там злорадства. Или недальновидности либо даже глупости при условии неприятия своих «этажей». Ну никак не лжи. Это смысловая ошибка. (Прошу прощения за свои небоскрёбы  ) А Разум с Душой дружно переводят эту фразу автора так: ‘Ищешь у меня ошибки? На себя посмотри!». Или более ёмкий перевод: «Сам дурак!».
Где, чтоб очернить кого-то, Достаточно пары фраз. (С) И снова неточное употребление слова. Очернить — значит оклеветать. А где же тут клевета, если ошибки да сбои таки существуют, согласно предыдущему пункту? Людское пропало что-то В когда-то счастливых нас… (c) А вот это действительно находка! Да, мы были счастливы, когда вели себя по людски. Но в данном контексте она звучит неубедительно и странно, ибо мы пока не разобрались: в чем же таком у нас проявляется зло и почему мы потеряли своё людское, то есть свою человечность. Пока, как уже было сказано, нас обвиняют лишь в том, что «в чужом глазу нам соринка колет”. Это нас, конечно, не красит — но отнюдь не указывает на потерю «людского». Но если вставить эти строки в другое какое-нибудь более убедительное стихотворение или оформить как инста-цитату — очень даже хорошо. Внимание!!! Осторожно! Свирепствует вирус слёз. (с) А тут я впала в ступор. «Вирус слез» — что автор этих строк имеет ввиду? Не будем вдаваться в физиологию и напоминать о том, что слёзы — это проявление защитной реакции организма. Поговорим о слезе, как о компоненте поэтической лексики. Слёзы могут быть от сочувствия, от тихой печали, от радости, наконец. Вспомним «эта радость со слезами на глазах». Слёзы могут от боли, от обиды, от унижения, от осознания несправедливости, от волнения. Слёзы могут быть от восхищения — например, литературным произведением. У меня порой, когда я читаю мощные поэтические строки, на глаза накатывают слёзы. Вот какое обширное понятие «слеза». Так что же автор имеет ввиду? Разум отказывается продолжать читать это стихо и впадает в прострацию. Но Душа тормошит его: мол, пошли, узнаем, что же дальше. Несмотря на то, что ей, как и Разуму, режет слух звуковая яма в упомянутом словосочетании. Свирепствует вируслез. Где выдержать невозможно Потоки людских угроз И ненависти звериной, (с) Вместо того, чтобы чеканить свою мысль, автор занимается канцелярщиной и берет в руки штампы. «Выдержать невозможно» — это затертый и заезженный непоэтичный штампик, употребляя который автор, похоже, не задумывается. И ставит его ни к месту. Конечно, потоки выдержать порой невозможно, если речь идёт о наводнениях (к сожалению, были в истории страшные примеры таких стихийных бедствий). Но в стихотворении сказано о «потоках угроз и ненависти» (с). Подумаем вместе с автором: а настолько ли ужасны угрозы вообще, что их невозможно выдержать? То ли это испытание, которое нам не по плечу? И неужели мы не выдерживаем чьей-то ненависти (чувства)? В упомянутом словосочетании вместо «невозможно» просится другое, более точное наречие. Следующие две строки. Здесь тоже имеем дело сразу и с банальностями (штампами) и примером неточности лексики. «Потоки угроз» — это штамп, причём вычурный. Я называю это вычурной банальщиной. И если с ним можно согласиться логически, но не поэтически, то с “потоки... ненависти» согласиться никак нельзя. Можно представить, как «угрозы (некие слова) текут рекой». Но как представить текущую рекой “ненависть» (чувство)? Еще один сбой, который лежит на поверхности и не требует поисковых операций — неточность (смазанность) противопоставлений. «Людской (то есть доброй, человечной) — звериной (то есть злобной, жестокой)» — это понятия антагонисты. И их противопоставления вполне логичны. Но вот «угроза — ненависть» находятся близко друг от друга. Угроза может быть продиктована ненавистью. В связи с этим возникает вопрос: а на чем же тогда основано противопоставление «людских угроз и ненависти звериной?». И вспоминаем, что ненависть — это естественное человеческое чувство, ибо несовершенен человек. А вот угроза может вполне исходить и от зверей (тигров там или львов). Снова автор демонстрирует нам своё слабое владение главным художественным материалом поэта — Словом. И чёрствости их сердец (c) Вновь имеем дело со штампом (банальностью). Не буду на этом останавливаться подробно. Движемся далее. Где близкий толкает в спину, А руку даёт – подлец… (с) Во второй строке вновь смысловой провал. «Где близкий толкает в спину» — звучит логично и убедительно. И заставляет посочувствовать лирическому герою, с этим столкнувшемуся. Но вот фраза ‘а руку дает — подлец» сбивает с панталыку, озадачивает. Руку давать на поэтическом языке подразумевает помогать (протягивать руку помощи), выказывать дружеское расположение, предлагать дружбу. Тут нескладушки. Что возмущает автора? Если «руку даёт», то уже вроде как и не подлец. Или автор уверен, что перед ним подлец и возмущается, что сей такой-сякой осмелился Ее Высочеству Непогрешимости протянуть руку помощи или дружбы? А это гордыня уже, уважаемый автор. А гордыня — это порок (по Библии), то бишь зло, против которого Вы так восстаёте. Или тут имеется ввиду нечто другое, недоступное уму и сердцу читателя? Внимание!!! Это важно! Друг друга пора спасать! (с) Нормальная фраза, против которой не имею ничего против. В стихотворении она имеет эмоционально нейтральный окрас. Тут главное, что последует дальше: На визг оскорблений страшных – Стараться не отвечать. (с) Тут снова займусь злодеянием и укажу автору не неточность употребления слов. Визг — это нечто неприятное, раздражающее, но не устрашающее. В связи с этим вопрос: если визг оскорблений — то почему он страшный? А если оскорбление страшное — то почему всего лишь некий комический визг? Автору не хватило красок, чтобы передать то, что он хочет сказать. У читателя вместо сочувствия появляется недоумение. И далее «на визг... стараться не отвечать». Тут нарушение логики. Разве мы отвечаем на визг? Мы отвечаем на вопрос, на обращение, на оскорбление страшное или нестрашное. Но никак не на визг. Благодарим, автор, за наставление — но мы и без него так не делаем (на визг не отвечаем), ибо не на пальмах же обитаем. Помочь, если где-то рядом Сражён человек бедой… (с) Вот эта фраза по мне по-настоящему понравилась, причём сразу. Согласна с автором — помогать ближнему нужно, это очень правильно. Смутил лишь технический огрех «где-то рядом». Так где-то или всё-таки рядом? Легко исправляется, если прислушаться к замечанию. Но вот в самом стихотворении ничего не говорится о той самой «беде». Совершить ошибку — это не беда. И услышать критику — в этом тоже беды особой нет. Но если бы такое двустишие, немного подрихтовав технически, вставить в другое стихотворение, из этого, возможно, что-то и получилось. Лечить и лечиться надо – Любовью и добротой. (с) А тут я от души посмеялась. Финал, который по задумке автора должен был прозвучать, как мощный и действенный рецепт против «свирепствующего вируса зла». Но прозвучал ли? К сожалению, автор упустил из виду, что “от великого до смешного — один шаг» — и этот шаг желательно не делать. Опять обратимся к «краскам», то есть Словам, с помощью которых автор пытается поставить последний штрих в своём памфлете. Любовь, Доброта — это очень высокие и глубоко философские понятия. В то время, как слово «лечиться» — обыденное, имеющее отношение к нашим будням (к сожалению). Лечим, например, простуду. В союзе с «лечиться» это принимает некий комический оттенок, хотя автор добивается обратного. Вспоминаем обо всем, что говорилось в стихотворении (речь шла преимущественно о выискивании ошибок и указании на них, а также о «визге оскорблений страшных»). И сразу приходит на ум резкий ответ, который люди частенько дают на сделанные им к месту и ни к месту замечания: «Лечиться надо!». С таким подтекстом нежелательный комический эффект от финала усиливается. Душа вместо того, чтобы проникнуться и прослезиться, а Разум — принять к сведению все вышеизложенное, дружно разражаются гомерическим хохотом. Вывод. Стихотворение Ирины Самариной-Лабиринт «Внимание! Это важно!” сырое, изобилующее смысловыми ошибками и требующее серьезных доработок. Находки соседствуют с банальностями и штампами. Проблески поэзии смазываются штампованными и непоэтичными строчками. Автору не хватило лексических красок и чуткости, чтобы донести до нас свои мысли и создать выразительную поэтическую картину. Вы возразите: «Все это мелочи. Главное, чтобы в стихах была Мудрость. А уж мы поймём автора, несмотря на несовершенство его строк». Отчасти согласна с Вами, читатель. Ради величия мысли и мудрости можно простить некоторые мелкие огрехи вроде отсутствия рифмы, неизящества в звучании и даже неправильного склонения слов или один-другой штамп в сочетании с сильными и неожиданными метафорами. (Хотя неверного выбора слов извинить нельзя, ибо становится непонятно, о чем идёт речь в произведении). Но есть ли эта обезоруживающая Мудрость в стихотворении «Внимание! Это важно!» Ирины Самариной-Лабиринт? Как мы уже разобрались, главным обвинением, которое Ирина бросает «больному» обществу является тяга к поиску чужих ошибок и указание на них, несмотря на свои несовершенства. Но является ли это злом в действительности? Что-то подсказывает нам, что это не совсем так. Иначе бы все учителя младших классов горели в Геене Огненной. В одном из абзацев данного опуса я говорила, что «указывать на ошибки» (существующие) и «судить» (осуждать) — это не всегда одно и тоже. И на эту тему написано немало книг и статей по психологии. Так, если просто указать на ошибку, не переходя на осуждение личности его совершившего, это нормально. Плохое (зло) начинается там, где человека за это «судят», то есть осуждают. Иными словами, сказать «у тебя тут рифма хромает» — это нормальная констатация факта. Конечно, такое откровение по поводу несовершенства может задеть самолюбие критикуемого. Но тут уж дело в его гордыне. А совсем другое дело сказать: «ты полная бездарность, у тебя тут рифма хромает, зачем ты вообще стихи пишешь». Вот тут уже «суд» (осуждение). Или в быту. Сказать подруге, пусть даже заклятой (не моя фраза): ‘У тебя помада растеклась” - это одно. А произнести: «у тебя помада растеклась, какая же ты неряха и растяпа» — это другое. Автор не указывает на разницу между двумя этими действиями. В понятие «зла» он зачисляет как “суд» (осуждение) других, так и вообще нашу склонность к критическому отношению к окружающим и критике других («ВИДЕТЬ чужие сбои»). Более того — из контекста следует, что уже эту сам поиск сих ‘чужих сбоев» он считает тем самым «оскорблением страшным». Создаётся впечатление, что автору невдомек: иногда корректное и своевременное указание на ошибки — это и есть помощь ближнему, к которой он взывает нас прибегать. Вспомним вышеупомянутых учителей младших классов. (Подсказка в скобках от суфлера. А уж литераторы, разместив свои творения на литсайтах, на «стук ваших клавиш страшных» точно скажут «Спасибо”, если Вы укажете им на орфографическую ошибку или другой ляп. Ибо вычитывать свои тексты на экране очень сложно. И ошибки, увы, и допускаются и пропускаются). При этом, написав свой памфлет, Ирина даже и не пытается заглянуть по ту сторону баррикады. И хотя бы проанализировать, что же побуждает злоносителей к критике других. Что? Желание выделится, морально уничтожить соперника/соперницу? А может, человеком движет — пусть и неуклюжее — но искреннее желание помочь? Или осознание собственной малозначительности, желание утвердиться за счёт других? Этого в стихотворении нет. И здесь вспомним, например, «Открытое письмо» Константина Симонова. Он осуждает ЛГ за ее поступок (отправленное письмо мужу—фронтовику с жестокими равнодушными и циничными словами). Он осуждает ее не за само признание, а именно за форму, в которой оно сделано. При этом он не мечет на неё громы и молнии небесные за ее измену, ибо делает снисхождение к людским слабостям. Более того — автору хватило Мудрости и чуткости, чтобы посочувствовать даже такой душевно несимпатичной лирической героине в том, что она утратила дар — Любовь, подчеркивая это фразой «к несчастью, — вероятно, подразумевая к несчастью именно ЛГ— в жизни все бывает»: «Я не хочу судьею быть, Не все разлуку побеждают, Не все способны век любить,— К несчастью, в жизни все бывает.» (с) Константин Синомонов, из стихотворения «Открытое письмо». В своём творении Ирина Смирнова-Лабиринт не делает никаких попыток проникнуться состраданием и сочувствием к сим, по ее мнению, «оступившимся». Что говорит о ее незрелости Сердца. Итак, ‘Внимание, это важно!» Ирины Самариной-Лабиринт — стихотворение незрелое поэтически, небрежно сделанное и немудрое. При его написании автору не хватило зрелости Души. Отсюда напрашивается окончательный вывод: воплотить в реальность замысел автору не удалось. А теперь — почему пародия. Не знаю, что побудило Ирину написать свой памфлет. Возможно, критика со стороны подруги или коллеги по работе. Но вот эти строчки Где видят чужие сбои, Но не признают своих. Где громко клянут чужое (с) подсказывают мне: велика вероятность, что это ответ на критические замечания (возможно, небезосновательные) от некоего собрата по перу, который «сам не Пушкин». В связи с этим родилась именно такая пародия, куда я вставила отдельные куски из стихотворения-оригинала. Протокол злотерапии Сиди. И не трожь пирожных. Прочь пальчики от стола. ВНИМАНИЕ! ОСТОРОЖНО! СВИРЕПСТВУЕТ ВИРУС ЗЛА (с) Он есть на цветных обложках и даже на нецветных, ГДЕ СУДЯТ ДРУГИХ БЕЗБОЖНО(с), про совесть забыв и стыд. И ищут ошибки в каждом рывке твоего стиша. Не видят души, куражась, в неточностях падежа, банальностях оборотов. О, этим, где каждый — ас, ЧТОБ ВРАЗ [ОЧЕРНИТЬ] засмеять КОГО-ТО ДОСТАТОЧНО ПАРЫ ФРАЗ (с). От этих вот обормотов, разбивших все строки враз, ПРОПАЛО (с) зазнайство ЧТО-ТО (с) В КОГДА-ТО СЧАСТЛИВЫХ НАС (с). Не плачься в платок бумажный, не три свой курносый нос, о нет, не возьмёт их даже заливистый ВИРУС СЛЁЗ. (с) Внимание, графоманы, друг друга пора спасать! Кукушко-петушьим станом друг дружке хвалы писать. Взяв кипу купюр трёхсложных, ЛЕЧИТЬ (с) их чужим добром. А самых уж безнадёжных отправить на Хохмодром. (с) Виктория Тищенко II. Анализ стихотворения Елены Бревновой «На поэзии чудный алтарь». Вот текст стихотворения целиком. На поэзии чудный алтарь Осень робкий прислала листок. Он по цвету - чистейший янтарь И подарит мне кружево строк… Есть в природе осенней печаль, И в душе моей - легкая грусть… Но открыта мне светлая даль - Это к Вечности благостный путь, Это Зов, что рождает Полет, Устремление сердца к мечте… И пурпурный закат так зовет Раствориться навек в Красоте, Чтоб Небес ощущать благодать И омыться незримой росой, Чтобы путь вдохновенья принять И излиться восторга слезой... И взмывать с золотистой листвой, В страстном танце над миром паря, И не ведать мертвящий покой - Жить Полетом, душою горя!.. Как мне дорог янтарный листок - Лучик нежности в сердце моем, К счастью дивному тонкий мосток, Чтоб пылать негасимым Огнем… Елена Бревнова, https://stihi.ru/2011/09/28/4885 Краткая аннотация. Перед нами негромкое созерцательное лирическое стихотворение. Автор поставил перед собой задачу рассказать нам о радости творчества и духовного роста, о красоте мира. А заодно и блеснуть красотой созданных им образов. Удалось ли это ему? Давайте разбираться вместе. Вперёд — по строчкам. На поэзии чудный алтарь Осень робкий прислала листок. (с) Если бы не эпитет «чудный», о неуместности которого я сейчас расскажу подробнее, эта строка заставила бы меня покраснеть и покаяться. Ибо не скрою, что и я, грешная, приносила на алтарь поэзии робкий осенний листочек. Он у меня кружил, падал и даже «прилипал к стеклу маршрутки». Немного поработать — и вышла бы у Елены хорошая строка с ироничным подтекстом — мол, тема осеннего листка такая заезженная, что поэты рифмы да славы ради приносят его на алтарь поэзии. Радует здесь и точный образ «робкий листок”. Благодаря эпитету «робкий», листок становится осязаемым, зримым и вызывающим сочувствие. Но эпитет «чудный»? Давайте вникнем. Алтарь (в данном контексте жертвенник) — это неоднозначное и даже страшное место, где совершаются жертвоприношения. Можно ли назвать его чудным? Наверное, нет. Разве что чуднЫм, и то с большой натяжкой и в определенном контексте. Из-за одного неправильного эпитета рассыпается Образ. А жаль. Автору надо бы здесь чуть-чуть доработать. Но между строк мы образ уловили и запомнили. Движемся дальше. Он по цвету - чистейший янтарь И подарит мне кружево строк… На беглый невнимательный взгляд — вполне нормальная фраза. Но если вдуматься, то есть подключить Разум, появляются вопросы. Мы не будем зацикливаться на мелочах и придираться к эпитету «чистейший». Он хоть и вносит диссонанс в общий строй, но автор может возразить: я хотел подсыпать в свою сладенькую фразу немного перчика улично—разговорного колорита. Что ж, принимается. Даже красивость «кружево строк” объяснима. Возможно, под кружевом подразумевает буквы в строчке или звуковые узоры рифм, которыми сии строки соединяются. Принято. Останавливает слово «подарит». Слово как таковое нельзя называть штампом. Важен контекст. И вот тут у меня вопрос: что значить листок подарит, да ещё и кружево строк? Каким образом будет осуществляться акт дарения? И вообще как листик может ДАРИТЬ строки хоть с кружевом, хоть без. Или он наделён способностью заниматься литературой? Хм... Здесь имеем дело со смазанным образом. А ведь образ должен быть пусть безумным, но точным. Очевидно, что вместо «подарит» просится другой, более уместный глагол. А пока фокус не удался. Идём далее. Есть в природе осенней печаль. (с) Тут затертый, заезженный штамп. Что Вы нам говорите, автор? В природе осенней есть печаль? А то до Вас этого никто не говорил? Это именно то, что Вы хотите поведать миру? Да уж, ценное наблюдение... И в душе моей - легкая грусть…(с) А тут ничего не имею против. Автор говорит о себе, о своих чувствах, о том, что ему немного грустно. Да, так бывает. Принимается! Но открыта мне светлая даль - Это к Вечности благостный путь, (с) И вот тут снова вопросы к автору. Хорошо, пусть Вам открыта некая светлая даль (например, Вы смотрите на горизонт в ясную погоду). Но почему это путь... к Вечности? Да ещё и «благостный»? Непонятная туманная фраза. И хотя это отнюдь не памфлет и некая загадочность, недосказанность в тихой лирике приветствуется, — таинственность все равно должна содержать намеки, что за этим что-то скрывается. Но что скрыто здесь? Есть подозрение, что ларчик пуст и эти две строки приведены для красного словца. Идём далее по лестнице строк. Это Зов, что рождает Полет (с) Ну, автор, Вы и загнули! Ввели сюда непонятный «зов». Даль — это зов, значит? И при этом слово «полет”. Только что Вы говорили о пути, то есть о Дороге, по которой ходят, ступают. А теперь о полёте? Это что песнь самолета, разгоняющего по взлетной полосе? Снова нечто для красного словца писанное. А за сим следует это: И пурпурный закат так зовет Раствориться навек в Красоте, (c) И в этих двух, пусть немного недоработанных строчках, видны проблески настоящей Поэзии. Пусть мы не согласны с тем, что закат может куда-то звать и пусть нам режет слух звуковая яма «закат так», тем не менее, читатель понимает, что подразумевает автор. И его охватывает это чувство радости, желание раствориться в Красоте (слиться с ней). Дополняет ощущение зримый эпитет пурпурный. Для полноты восторга хотелось бы, чтобы автор доработал «закат так зовет”. Поехали дальше. Чтоб Небес ощущать благодать (С) Не несущая эмоционального смысла фраза. Но сказана внятно. Слово Небес употреблено точно. Понимаешь, что речь идёт о благодати божьей. Принято. И омыться незримой росой (с) Тут у автора смысловое фиаско. Согласимся с архаизмом омыться , в сочетании с Небес звучит органично. Но что это за роса, причём незримая? Непонятки вышли. Но мы не отступаем, текст одолеем. Чтобы путь вдохновенья принять И излиться восторга слезой... (с) Если бы не роса незримая и Разумом не разгаданная, это было бы логическое продолжение строки про небес благодать. Режет слух вычурное «путь принять». Как можно принять путь? Но в целом, если доработать, имеет право на существование. Но вот это «излиться восторга слезой». Излиться — слово не только архаичное, но в данном контексте неточное. Слеза — это капелька, стекающая по щеке. Излиться — это значит изойти потоком слез. По отношению к капельке неверный глагол. Автор, выбирайте: либо излиться, либо слеза в единственном числе. Добавим, что слеза восторга — это штамп, который может зазвучать лишь в обрамлении неожиданных и точных метафор. Дальше, читатель! И взмывать с золотистой листвой, В страстном танце над миром паря, (с) О, автор снова вспомнил, что он — самолёт и хочет летать. Имеем примет вычурного, непонятного и одновременно банального образа. Сколько уже стихотворцев взмывали да парили. Но при этом тут есть и маленький бриллиант — золотистая листва. Пусть и не слишком оригинальный, но зримый и тёплый образ. В «страстном танце» — ну, во-первых, непонятен эпитет страстный. Только что говорил нам автор о Небесной благодати, о слезе восторга (духовного). А теперь вдруг — страсть. Почему и к чему? Не для красного ли словца? И вот это «паря в танце» — опять неувязочка. Автор, определитесь, что же Вы делаете: летаете или танцуете! Перед нами пример накрученного псевдообраза. Читатель, не останавливаемся! Нас ещё ждёт И не ведать мертвящий покой - Жить Полетом, душою горя!.. (С) Удачный образ «мертвящий покой». И при этом, к сожалению, неправильный падеж. Не ведать (кого? чего?) — покоя, а не покой. Ошибка, которая легко исправляется. Главное, чтобы автор прочёл эти строки. Но в целом смысл строки принимается, осталось лишь доработать ее технически. А дальше опять двадцать пять — и непонятный Полет, о котором мы уже поразмышляли, и заезженный штамп «душою горя». Сколько раз приносили его на чудный или чуднОй алтарь поэзии, и сколько раз его Поэзия не принимала. Не примем и мы. Дальше, немного уже осталось. И теперь нас с Вами, читатель, ожидает вот это: Как мне дорог янтарный листок - Лучик нежности в сердце моем, К счастью дивному тонкий мосток (с) Мы видим нежные, тёплые, по-настоящему поэтичные строки, хороший образец тихой лирики. Проникаемся и отношением автору к янтарному листку, к лучику нежности, который он вызывает. Понимаем, что этот лучик нежности может выстроить тонкий мосток. Немного дивимся, почему счастье «дивное». Хочется нам какого-то другого эпитета. Но в целом эти три строки принимаем и душой, и разумом. А за ними: Чтоб пылать негасимым Огнем… (с) В финальной строке автор обескураживает нас штампом. И вместо того, чтобы направить свои строки в благодать читательского восторга, отправляет их пылать в безжалостном огне критики. Вывод. Стихотворение Елены Бревновой «На поэзии чудный алтарь” сырое и недоработанное. Наряду с хорошими образами и поэтическими находками встречаются штампы, банальности, приткнутые за уши строки, не несущие в себе смысла. Есть неточные употребления глаголов, которые разрушают здание образа. Рядом с настоящей Красотой Слова соседствуют и дешевые красивости, с Красотой не имеющие ничего общего. Лишь в некоторых строчках проглядывает настоящее чувство и настоящая лирика. Но во многих — вычурность и пустота. Стихотворение нуждается в серьёзной доработке. Возможно, переосмыслив своё отношение к Поэзии, автор со временем придёт к тому, к чему пришли многие великие мастера: для лирика сказать много — далеко не всегда означает «писать длинно». И сократит своё стихотворение, убрав из него смысловые пустоты и сделав его более емким и лирически выразительным. Но на данном этапе воплотить в реальность свой замысел автору стихотворения «На поэзии чудный алтарь» не удалось. Хотя местами он и приближался к своей цели. А теперь — почему пародия. Запомнив образ принесённого на алтарь Поэзии листка и перечитав стихотворение несколько раз, стало очевидно, что бедный робкий листок был принесён в жертву отнюдь не поэзии, а кое-чего, под нее маскирующегося. В связи с этим у меня появилась пародия «Жертва поэзии”, а надо бы назвать «Жертва графомании». При публикации пародии я указала только первую строфу стихотворения-оригинала. В таком же варианте привожу пародию и здесь: Жертва поэзии Оригинал: На поэзии чудный алтарь Осень робкий прислала листок. Он по цвету - чистейший янтарь И подарит мне кружево строк… (с) Елена Бревнова Моя пародия: Муки творчества — тяжкий оброк. Знаемо, осень — спасение лире. Смельчака — одинокий листок принесла на закланье стихире... (с) Виктория Тищенко Послесловие. Я планировала публикацию конструктивного анализа ещё одного стихотворения, на которое я написала пародию «Стихи о двадцати двух сантиметрах”. Но недавно обнаружила, что автор оригинала закрыл свою страничку на стихире. А на других литературных сайтах этого стихотворения я не нашла. Я хочу быть корректной по отношению к автору. И если по каким либо причинам он решил скрыть плоды своего творчества от широкой публики, то и я не стану устраивать ‘разбор полетов». Ведь я не знаю: может, автор давным-давно доработал свои строки. На мой взгляд, заниматься критическим разбирательством теперь неэтично. Текст оригинала есть на Хохмодроме. Ибо пародия была написана, когда текст был в открытом доступе. Но если автор обратится ко мне с письмом, я закрою его настоящее имя инициалами или псевдонимом. А на этом заканчиваю свой критический анализ стихотворений современных авторов, хоть по только что упомянутой причине мне и не удалось осуществить свой замысел в полном объеме. Спасибо за прочтение. Виктория Тищенко, поэт, член Национального союза писателей Украины © Виктория Тищенко, 2020 Дата публикации: 06.05.2020 13:51:10 Просмотров: 3501 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|