В вагоне метро
Антон Иршенко
|
Форма: Рассказ
Жанр: Мистика Объём: 13057 знаков с пробелами Раздел: "Все произведения" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
В вагоне метро Бабушка шла слегка покачиваясь из стороны в сторону, поддерживая себя палочкой, пробираясь через скопление людей в вагоне метро. Она не обращала внимания ни на кого, расталкивая тела людей, как будто она снова молодая и плавает в своей деревне, по прохладному озеру, для своего удовольствия. Маленького роста, сгорбленная, по видимости от изнурительного труда в молодости . На ее коже уже как сорок лет назад появилась первая морщинка, и теперь ее лицо напоминало скукожившийся огурец. На лице грязными прядями свисали седые волосы. Всем видом бабушка вызывала к себе уважение. В вагоне царила атмосфера накала, как будто он бы наполнен доверху природным газом и если какой-нибудь паршивец решит зажечь спичку, вагон метро взлетит на воздух с такой силой, что рухнула бы вся станция метрополитена, и образовался бы большой кратер, в который с легкостью поместилась бы площадь Победы вместе со Стелой. Один молодой человек искоса посматривал на девушку другого, от чего парня девушки передергивало, и он думал почему бы не подойти и не двинуть по роже тому смазливому щенку. Но нет, он терпел, так как верил и знал, что наступит следующая остановка и ему с девушкой надо выходить. Человек телосложения "шкаф" сидел на сиденье, скрестив обе руки у себя на груди, показывая всем своим видом, что он чем-то не доволен. А недоволен он был своим боссом, который при каждом удобном случае решал на нем отыграться, как бы выплескивая свой комплекс неполноценности. И это человека-шкафа бесило, нет, скорей всего просто раздражало. Но он знал и верил, что будет следующая остановка и ему выходить, а когда он выйдет из метро, то просто хлебнет полные легкие свежего, прохладного, зимнего воздуха и ему сразу станет легче и все проблемы забудутся. Молодая парочка, видно недавно ставшая семьей, сидела на противоположном месте. У него на коленях была их маленькая дочь (судя по разговорам Леночка), она ерзала как егоза и не могла усидеть на месте и минуты спокойно. Он пытается успокоить Леночку, повысив голос, но жена его останавливает и смотрит ему прямо в глаза презрительным взглядом. Ему стыдно и он знает и верит, что это чувство пройдет и все закончится как только он выйдет из вагона метро. На потолке мерцала лампочка, словно глаз паралитика или человека, жизнь которого сложилась в один сплошной нервный клубок. А бабушка все шла, точнее она плыла сквозь толпу, постукивая палочкой по полу. Подошла к человеку-шкафу, и пристально уставилась в его ярко голубые глаза, как показалась шкафу, словно стараясь прочесть его мысли. Но нет, не ту цель преследовала бабушка. Человек-шкаф встал, бабушка не села. Она продолжала смотреть своими пустыми глазами, которые напоминали глаза сумасшедшего, который только вышел из психбольницы или… или человека, который знал то, что не было известно никому, какая-то тайна, тайна сравнимая по размерам только с открытием параллельных миров. Бабушка заговорила: - Здравствуй, сынок.. Я помню тебя, я вижу тебя и знаю тебя... - её голос звучал по-старчески пронизывающим, таким каким говорят люди пытаясь надавить на самое больное. - О чем это вы?.. - Помнишь ты пытался стащить у своей мамаши 25 рубков из кашеля? А? - Что?.. - А когда тебя увидел твой отец в туалете занимающимся ЭТИМ? - Что вы себе позволяете? - сейчас в голосе мужчины исчезли все нотки какого-то уважения к этой старухе и его начинала одолевать ярость, которая и до того была подточена обстоятельствами. Мало того в голове начинали возникать вопросы: кто она и от куда она знает об этом? Но тут же находилось оправдание - она просто угадала, ведь с кем не бывает, я как-то читал про то что нету на свете мужчины, который не онанировал, так что Андрюша расслабься, все нормально. А старуха все продолжала, стараясь держать голос на такой ступени, чтобы перекричать шум метро и окружающие не слышали их разговора: - Помнишь зиму 86го? А, Андрюша? У человека шкафа замелькали мысли со скоростью молнии: кто она? откуда она знаем мое имя? и что за зима? - Ты помнишь, Андрюша, не отпирайся. - Голос старухи становился то дряблым и немощным, то голосом молодой девушки, которая что и делает каждый день, так это орет на всех "Талончики! Талончики!" – Помнишь, как ты пошел на то маленькое озеро с другом, вы то озерцо еще называли "лужа"? А, Андрюша? Старуха ждала ответа, хотя она и так видела его по глазам "шкафа". Он стоял посунувшись, раскачиваясь, готовый упасть в обморок. Глаза Андрея начинали набухать слезами, как почки весной. Он вспомнил, точнее начинал вспоминать, как он и Мишка махнем на лужу! лед крепкий! - Ну, давай... - с неохотой ответил парень с украинским выговором, который уже с ранних лет успел переболеть желтухой, с зрением -5 на оба глаза, да при этом еще и прихрамывал на правую ногу. За это его называли Конек-горбунок, хотя сам Миша никакой логической связи не видел в том, что он хромает и Коньком-горбунком , но ничего с этим поделать не мог. Один только Андрей, несмотря на свое уже даволи крепкое телосложение в юном возрасте, не называл его так. И Мишка его за это очень любил, как брата, которого у него никогда не было. Они молча спустились к озеру. Это было мелкое озерцо, глубиной метров 6. Сейчас его покрывал слой льда, сверху присыпанный недавно выпавшим снегом. Посередине лужи торчала какая-то железяка, по слухам, ходившим во дворах, эта железяка была самым что ни на есть фонтаном из которого по ночам местная организация заполняла это озерцо водой. В луже водилась рыба, Миша с Андреем были заядлыми рыбаками и любили летом, до полуночи, порыбачить и поговорить на темы, которые касались только мальчиков. Мишка запел песню, точнее начал ее мурлыкать себе под нос: "Во, новы паварод и матор ряве... на-на-на-на.... " Они стояли на берегу. Тут Андрея охватило неудержимое желание броситься отсюда прочь, убежать хоть куда, только не стоять на крою озера, потому что предчувствие беды окутало его с головы до ног… Его мысли перебил Миша: - Спорим на 5 рублей, шо я добегу да жалязяки и обратно? Мысли Андрея путались, пока он догадался, что от него хочет его друг, Мишка уже рванул к железяке. Ему оставалось только молча смотреть вслед. На полпути к центру озерца лед под Мишкой начал трескаться, его охватила паника, он ринулся назад, но тут лед ушел под воду вместе с ногами. Миша заорал: - Помаги!!! Андрююююша!!! Андрюша встал как вкопанный, с открытым ртом. Он не успел справиться с чувством одолевавшим его пять секунд назад, как на него нахлынула паника не меньше самого Миши, он не знал, что делать: или помочь другу и утонуть самому или оставить его, ведь как говорится "спасание утопающих, дело рук самих утопающих". Долго себя ждать он не заставил. Развернувшись, он побежал прочь от озера, оставляя за собой плачущего и кричащего взахлёб лучшего друга. Он обернулся через пару десятков шагов, как только крики перестали доноситься по какой-то причине и увидел лишь пальцы рук Миши, соскальзывающие вниз, в ледяную воду… - Так что милок? Вспомнил? - голос старухи звучал изнемогающе. "Шкаф" стоял, руками закрывая лицо, много лет после этого случая он старался договориться с совестью, но никак не получалось. Единственный выход для него было все забыть, и много времени прошло перед тем как он этого добился. Но старая рана разорвалась. Непотребовалось многого, какая-то бабулька и старые, до боли режущие острым лезвием бритвы сознание, воспоминания. Эта сцена не занял и полминуты. Полминуты чтобы здоровяка, какая-то бабушка опустила на колени. Старуха резко повернулась. Пронзительным взглядом она уставилась на парня, который стоял рядом с девушкой возле дверей метро с надписью «не прислоняться». Она начала медленно, все той же плавающей походкой подходить к нему. В глазах у парня читался испуг и удивление. - Ты ведь знаешь? Ты это знаешь! Зачем ты скрываешь это сам от себя? – Этот странный вопрос, казалось, должен подвергнуть любого человека в шок или хотя бы в недоумение. Но нет, в голове у парня начали молнией кружиться мысли и образы. Он представлял как его Таня, та Танюша за которой он ухаживал с десятого класса и любит до такой степени, что готов броситься под этот самый поезд метро, если она попросит, изменяла ему. С его старшим братом, в самых извращенных позах, какие только можно было придумать, на что способно человеческое телосложение и разум, потом во время этих представлений входит его младший брат, так тихо что этого никто не замечает: - Кх… - Произносит он тоном, будто за что-то извинялся. – Так вот вы чем тут занимаетесь когда нет Жени рядом… Старший брат резко спохватившись вылезает из под Тани и начинает кричать ( видно он привык, чтобы его приказы выполняли с первого раза): - Пшел вон отсюда, щенок! – говоря это из его рта брызнули капельки слюны. - Нет, брат, не пойду… Старший был удивлен его реакцией и начал догадываться чего же хочет его братишка. Таня лежала молча, тихонько посапывая, забившись в угол кровати, накинув на себя одеяло. - Чего ты хочешь? – все тем же властным тоном спросил любовник. - Чтобы ты поделился… - на лице младшего появилась зловещая ухмылка и начал шагать в сторону кровати. В кульминационный момент этих извращений зашел Женя. Он зашел тихо, никто его не слышал, посмотрел на них глазами полными ярости, злости, ненависти и смерти. Его не заметили. Ничего не говоря, он так же тихо пошел на кухню, взял нож, повертел его в руке. Нож отсвечивал на своем железе лучи того солнечного дня. Сел на стул. За стеной раздавались крики и стоны его девушки. Он решился, в глазах замелькала смерть. Резким движение руки он полоснул себя ножом по венам левой руки, кровь брызнула фонтанном. Боль раскатилась громом по его телу. Это его не остановило. Он постарался перерезать вены на правой руке, ему это почти удалось. Он не сдавался. Подняв нож острием вверх попытался проткнуть свое горло. Но руки не слушались, его правая рука с шумом опустилась на стол, который находился рядом и сбросила кастрюлю на пол. Раздался шум. Крики и стоны за стеной прекратились, кто-то пошел смотреть, что там на - Тебе повезло, придурок, что тебя тогда спасли! – крикнула старуха. Ненависть вновь проснулись в Жене, он поднял свои руки и посмотрел на запястья, на те шрамы, которые почти исчезли, но они вновь открылись. Открылись глубоко в душе. Он перевел взгляд полный обиды и страдания на свою девушку. Он призирал ее. По ее выражению лица читалось, что она поняла о чем говорила старуха, и также как и в тот раковой день в больнице умывалась слезами и просила простить ее. Но он уже не обращал на нее никакого внимания. Для себя он все решил. Не надо было ее прощать. В душе царила ненависть. Ненависть на себя, зато что был так слаб. Оставалась только ждать, ждать пока машинист объявит остановку и откроются двери, и за дверями будет новая жизнь. Жизнь в которой он не будет так глуп. Пока Женя жил в мире образов, полных ярости и презрения, старуха, с резвостью, которой позавидовала бы любая женщина ее возраста, бросилась к молодой семье. Она схватила Леночку на руки, при этом ее палочка упала на пол. Она улыбалась, ее улыбка казалась омерзительной. Ее гнилые зубы были в полсантиметра от розовых щечек Леночки. Отец Леночки хотел встать и вырвать дочку из рук старухи, но та только коснулась его плеча свободной рукой и он тут же сел. Мать просто открыла рот и продолжала сидеть в изумлении. Старуха погладила ребенка по головке, ребенок тут же заснул, засунув маленький пальчик рот. - Спи, деточка, спи… - поговаривала старуха. – Ты пока единственно чистое пятно в этом маленьком мире, такое невинное и безобидное. Ты еще не знаешь, что тебя ждет. В это время вскочил отец и начал отбирать Леночку, попутно выясняя отношения со старухой. Но Леночке было все равно, она спала. Ее глаза быстро бегали под веками. Она видела кошмар. Не один из тех кошмаров, которые забываются на следующее утро, а тот, который маленькая девочка будет помнить всю жизнь. Она его не забудет. Ведь там ее будущее. Кто-то хочет, чтобы я избежала ошибок, этот кто-то очень добр ко мне. За несколько секунд сна девочка увидела десятилетия разных вариантов своей жизни. Она проснулась. Старуха перестала сопротивляться и отдала Леночку ее отцу. - Все за тобой, крошка… - тут старуха улыбнулась, ее улыбка не осталась без ответа. Поезд начал снижение скорости. Машинист объявил остановку. Двери раскрылись. Бабушка, словно состарившись еще на несколько десятков лет, ковыляя, вышла из вагона метро. Двери захлопнулись. Никто из тех с кем она разговаривала в вагоне не вышел вслед за ней. Человек-шкаф оплакивал друга и молил время вернуться назад. Парень с девушкой стояли не обращая внимания друг на друга: он в ярости, которая затуманила его рассудок, а она все так же плача. Молодая семья обнимала свою дочку, как будто в первый раз ее видели, ощупывали ее на наличие ранок или травм. Еще одну остановку поезд проехал в молчании, которое нарушалось только всхлипываниями и нервным тиком люминесцентной лампочки на потолке. 10 января 2008г. © Антон Иршенко, 2008 Дата публикации: 04.04.2008 15:08:46 Просмотров: 2901 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|