Кот (купейная исповедь) - II
Валерий Панин
|
Форма: Повесть
Жанр: Просто о жизни Объём: 12402 знаков с пробелами Раздел: "Все произведения" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
КОТЫ БЫВАЮТ РАЗНЫМИ, В ТОМ ЧИСЛЕ, И РЕДКИМИ Глава вторая …Ну вот, под чаёк и горорить-разговаривать легче… Меня до сих пор, даже через год после нашего расставания, одна мысль тревожит, да и вам я сразу о ней не сказала. Казалось бы, нет в ней ничего такого необычного или криминального, а вот же! постоянно хочется об этом умолчать. Это я о возрасте… Вы уже догадались?.. Правильно, разница меж нами была большая. Ну, это я так думаю, что большая… Шесть с небольшим лет… А Коту было ровным счётом всё равно. Он меня даже и не спрашивал, я сама вопрос задала, а когда он ответил, моментально сбавила себе солидный кусочек прожитой жизни. И удивилась, не услышав обычного мужского комплимента: «Да? А ты выглядишь гораздо моложе…» Он просто сказал: - Коты не знают возраста. Пока есть запах жизни – они живут. Когда он исчезает – уходят умирать… …Смотрите, мы сейчас станцию проехали – «Горенка» называется. Да, хорошее название. Русское… А мне сразу вспомнилось, что, когда я вошла в квартиру Василия на самом последнем этаже (практически, это был чердак, перестроенный сначала под мастерскую, а затем в жилое помещение), в голову пришло именно это название – «горенка». Огромное помещение, разделённое на три неравные части большими и высокими перегородками из тонких шлифованных брёвен, имитирующих сруб русской избы. Ощущение добавляла настоящая русская печь, в которой весело потрескивали дрова, длинный, сколоченный из широких плах, стол и деревянные скамьи с двух сторон. Справа стоял (тоже видимо деревянный) огромный по площади лежак, укрытый всевозможными шкурами. И много картин… Я раньше представляла себе художников этакими бородатыми мужиками, с дымящимися трубками, в измазанной красками одежде и грубыми руками. Обязательной приметой их мастерской или жилища был художественный бардак – раскиданные мольберты и подрамники, начатые и оконченные картины, в беспорядке сваленные в углу, пепельницы, полные окурков… Откуда такие представления?.. А у Василия меня, прежде всего, поразила чистота и какой-то немужской порядок. Все вещи словно бы раз и навсегда знали своё место и не имели привычки покидать его. Из горенки мы прошли, собственно в мастерскую – более светлое и большее по размеру помещение. И там было так же чисто и, если это слово уместно, уютно. Василий предложил мне снять пальто, а сам прошел в дальний конец студии. Я разделась и с интересом принялась всё разглядывать. Там, куда удалился мой новый знакомый, располагался подиум, очевидно для приходящей натуры, вокруг него на разной высоте возвышались фонари и висели софиты для подсветки. Слева я увидела большой, изумительной красоты старинный резной стол с инкрустированной столешницей, на котором находились различные вещи для натюрмортов. Справа отдельной композицией стоял угловой диван и журнальный столик со стопкой иллюстрированных журналов. В задрапированных нишах застыли гипсовые копии известных греческих статуй. И снова картины. Очень много картин. В рамах и без… Нет! Об этих картинах надо рассказывать отдельно. Даже не о самих картинах, а о том, что на них было изображено. Это были сплошь кошачьи картины. То есть, буквально на каждом полотне была изображена кошка. Или кот. Или кот и кошка, или группа котов. …Вы улыбаетесь? – Да, я представляю, что вы подумали: мужчина-кот рисует котов и кошек?.. Всё правильно и в тоже время неправильно. Это нужно видеть, словами трудно передать те ощущения, которые я испытала. Дело в том, что у всех кошачьих особей были человеческие лица. Да, да! Натуральное человеческое лицо с совершенно идеальными, мастерски прорисованными кошачьими телами. Причём, каждое лицо было строго индивидуальным, имело свои отличительные черты и характер. Особо подчеркну, что у кошачьего племени, изображённого на картинах, человеческим была только передняя часть мордочки. Ушки, затылок и шея – всё было от кошек. За время нашего знакомства с Василием я успела хорошо и детально рассмотреть многие его живописные работы, но в тот первый день две картины поразили меня. На одной была нарисована конусом крыша многоэтажного дома с трубой, телевизионной антенной и обвисшими оборванными проводами. Над крышей простиралось густое фиолетовое небо с удивительного жёлтого цвета Луной, а внизу, в неясном серебристом свете, едва угадывалась совершенно пустая, шарообразная земля. Такая, как она выглядит с очень большой высоты. У трубы сидели две кошки – он и она. Они чуть соприкасались головами и смотрели на ночное светило. При этом человеческие лица этих… существ выражали такую вселенскую тоску, что у меня мороз по коже пробежал. Такое совместное одиночество исходило от картины, что… Нет, словами такое не обрисуешь. Видеть надо. Картина так и называлась – «Одни во Вселенной». Или другое полотно: на заднем дворе обшарпанного дома возле контейнеров с мусором три местных, по-видимому, кота встретили четвёртого – явно не из их компании. И вот он сидит, прижавшись спиной к стене, понимает, что его ждёт жестокая битва – один против трёх опытных и жестоких «бандюганов», и тихо тоскует. Его человеческое обличие выражает всю гамму чувств животного, попавшего в западню. Он осознаёт, что помощи ждать неоткуда, пощады от этой шпаны не дождёшься, а перевес сил явно не в его пользу. Во всей позе сквозит невероятное напряжение. Зато по лицам трёх обитателей здешних помоек ползёт злобная, ехидная усмешка уверенных в своём превосходстве и своей безнаказанности представителей криминального мира. «Чужак» – было написано на табличке… Пока я рассматривала помещение и картины, появился Василий и вынес из третьего, видимо, хозяйственного помещения кофейник и поставил его на журнальный столик. Из низкого буфета за диваном достал кофейные чашки, блюдца, ложечки и вазу с кусочками сахара. Оттуда же извлёк две тарелки с зефиром и шоколадом. Потом сделал мне приглашающий жест: - Диа, давай без церемоний, хорошо? Чувствуй себя как дома. Сейчас мы выпьем кофе, а потом я изложу тебе свою просьбу. Она не будет для тебя обременительна. За это, – он улыбнулся мягкой улыбкой. – За это я подарю тебе одну из моих картин. Я бросила взгляд на полотно, где два существа на крыше были так одиноки: - Хочу эту… - Нет, Диа, картины, которые висят, не дарятся и не продаются, хотя за них и предлагают большие… очень большие деньги. У меня есть другие. Вот из них ты сможешь выбрать любую. Даже две, - он вновь улыбнулся и накрыл своей ладонь мою. Я на мгновение почувствовала мягкую кошачью лапу. Ощущение было столь реально, что я вздрогнула и отдёрнула руку. - Так что я должна сделать? – мой голос чуть дрогнул от пережитого волнения. – Раздеться и позировать в обнажённом виде? – Я хотела смутить его, но он даже ухом не повёл. - Ну что ты, Диа! Этого добра у меня хватает. - А чего тебе не хватает? Василий сделался вдруг чрезвычайно серьёзным: - Мне до ужаса не хватает настоящих, человеческих лиц. - Как так? – удивилась я. – Вокруг полно людей, у тебя наверняка есть платные натурщики и натурщицы… - Это всё не то, - перебил он меня. – Настоящие человеческие лица встречаются не так часто, как ты думаешь. Да, людей много, но они все носят маски. Сами себе придумали образы и изо всех сил стараются им следовать. Человек без маски – крайне редкая в наше время вещь. Каждый занят собой и своими проблемами, у каждого тысяча причин скрывать свои чувства, а мне нужна обнажённость. Не телесная – её-то как раз стало слишком много. Мне нужна обнажённость души. Я с каждым разом всё труднее нахожу людей, которые открыто смотрят на мир, которые не прячут своих эмоций, которым всё равно, что вокруг так много чужих людей. Они умеют оставаться самими собой не только наедине, но и на многолюдной улице. - И ты думаешь, что я именно такой человек? - Я не думаю, - Василий пристально посмотрел мне в глаза, и я вновь ощутила странное волнение. – Я уверен в этом. Едва я заметил тебя в толпе, едва увидел, как ты совершенно искренне и беззаботно улыбаешься солнцу, теплу и тающему снегу, нисколько не замечая снующих вокруг тебя людей, я понял, что мои поиски оказались успешными. - Но… - Понимаешь, - перебил он меня, – нарисовать узнаваемо кошку даже ребёнок сможет. В деталях изобразить это благородное животное под силу любому профессиональному художнику. Для этого не обязательно, чтобы кот или кошка ему позировали. Достаточно двух-трёх набросков. А вот очеловечить, придать им осмысленное выражение… Для этого нужны реальные лица. Нужны люди, не носящие маски. - А эти? – кивнула я в сторону понравившейся мне картины. - Эти? – он сделал паузу. – Девушку я нашёл в психиатрической больнице. Долго уговаривал врача дать разрешение приходить и делать зарисовки. А парня случайно встретил на железнодорожном вокзале, где он провожал свою любимую, которая навсегда уезжала в другой город на свою свадьбу… - А почему ты рисуешь только кошек? - О! Это долгая история, а началась она в раннем детстве, когда я неожиданно ощутил себя представителем кошачьего племени, – Василий снова заулыбался, а я поняла, что любуюсь им. Любуюсь чертами его мягкого, но мужественного лица, чуть сужеными к вискам глазами, гибкой фигурой, наслаждаюсь урчащими, почти мурлыкающими интонациями его голоса. - Помнишь «Алису в стране чудес» Кэрролла? А человеческую улыбку чеширского Кота, которая повисла в воздухе? После прочтения этой книги и началось моё истинное увлечение рисованием и, собственно, котами. Я очень сильно хотел изобразить кота с улыбкой. Долго мучился, изрисовал все школьные тетрадки, но ничего не выходило. Кот мало-мальски был похож, а вот очеловеченной улыбки добиться не удавалось. И вдруг я понял, что одной улыбки коту мало! Мне пришла в голову сумасшедшая мысль, что все кошки когда-то были людьми, но однажды надели маску, и эта маска изменила их облик. Для того, чтобы им вновь придать человеческое лицо, надо эту маску снять! - И ты стал пририсовывать кошкам человеческие лица? - Вот именно! – Василий вскочил и принялся взволнованно расхаживать по студии, и я отметила про себя, что шагает он совершенно бесшумно. – Сначала я просто пририсовывал им головы людей, но выходило смешно, а мне хотелось серьёзного рисунка. Как-то на новогоднем карнавале я встретил девочку в кошачьем костюме. Ну, помнишь? Такой незамысловатый костюм из чёрного трико и пришитого сзади хвоста? Но на голове у этой девочки была чудная меховая шапочка с ушками. И лицо у этой девочки было такое… Короче, я понял, что это – именно то, мне нужно. Я стал пририсовывать кошкам не головы, а только лица людей. – Василий остановился у полотна, изображавшего мартовские ухаживания котов. – К тому времени мои художества в школьных тетрадях были замечены взрослыми, но наказания, как ни странно, не последовало. Меня просто отдали в детскую студию при художественном училище. Так я стал художником… Я молчала, допивая остывший кофе. Всё было странно: странный день, странная встреча со странным человеком, который меня сильно волновал и притягивал. Странные рассуждения и странные пристрастия… А может он безумец? Я посмотрела ему в глаза, а он словно прочитал мои мысли: - Не бойся, я не сумасшедший. Я просто кот, который любит кошек и людей без маски. - А как ты собираешься меня изобразить? – спросила я. - А вот посмотри… Он подошел к одному из мольбертов и сдернул закрывающую его ткань. На полотне был изображён осенний парк, усыпанный опавшими листьями и скамейка, на которой сидела голубая кошечка. А по аллее шагал черный кот. Он, видимо, прошёл мимо неё и сразу не обратил особого внимания, но вдруг что-то остановило его, и он обернулся. Кошечка смотрела на кота, а кот на неё. - Картина будет называться «Встреча в парке», - стал объяснять Василий. Мы все ждём какого-то одного, главного свидания. Но наша беда в том, что угадать это судьбоносное событие мы не в состоянии. Каждый день у нас случаются сотни, если не тысячи, встреч, но как распознать в них ту единственную, мы, увы, бессильны. А на этой картине и происходит это великое событие, но сумеют ли герои догадаться об этом? Вот в чём вопрос! - И всё же, Василий, прости меня, пожалуйста, но мне непонятно, почему ты выбрал именно меня? Я полагаю, на улице тебе встретились и другие люди без маски? - Да, это так… Но ты была единственная из них, кто ждал своё главное свидание… …Ой, опять голос садится – это всё моя щитовидка… А знаете, у меня есть домашние пирожки с картошкой, капустой и мясом. Я сама пеку. …Мой Кот обожал с мясом… Ну что? Перекусим? Да вы не бойтесь, на всех хватит… Вот и славно!.. © Валерий Панин, 2010 Дата публикации: 10.10.2010 12:03:35 Просмотров: 2759 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|