Судьба княжеского потомка - часть третья

Павел Быков

Форма: Повесть
Жанр: Историческая проза
Объём: 10275 знаков с пробелами
Раздел: "Судьба княжеского потомка"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Судьба княжеского потомка
Часть третья.

Виталий скрасил мое нахождение в тюремной больнице, я помогал ему адаптироваться к тюремной жизни. Вместе ходили в баню, в «дворик» на прогулку, в столовую. Но, судя по нему, он легче переносил тюремную жизнь, спокойнее, чем я Характер мягче моего, он мог подчиняться, слушаться других, чего я себе не мог позволить. На меня давило мое самолюбие: как! Я, генеральный директор, с тремя высшими образованиями, буду подчиняться какому-то неграмотному зэку. Помня конечно, вернее говоря себе: «это тюрьма», здесь другие законы. Но переломить себя я не мог. Может, меня бы и поломали, но мое поведение, лидерство которое я всегда отстаивал, не давая сесть другим себе на голову ну и самое главное, я знал, что без них обойдусь. Медицинский персонал ко мне хорошо относился, знали, что я их коллега, хотя и бывший, лекарство какие мне надо назначали, с воли привозили консультантов, обследование прошел полное. На воле не когда проходить, а здесь, пожалуйста, срок идет. Меня беспокоило, что с моей «касаткой»? Но через некоторое время вызвали к оперативнику, извещение из областного суда. Мне оставили срок без изменения, три года усиленного режима. А это значит, что отсюда одна дорога, в зону. В какую? Я, не знал. На душе стало совсем плохо. Страх перед зоной все же был. Но проситься остаться здесь, при больнице, в качестве, например, санитара, у меня даже мыслей не было. Хотя, оставить, конечно, могли, но для меня подчиняться кому-то, это хуже всего. Жена, придя на свидание, сообщила, что меня отправляют в Бобруйск, во вторую ИК. Она же, на последнем свидании, снабдила меня здешней разменной монетой, сигаретами. Спустя, несколько дней, в конце июля, мне сказали сдавать вещи и на «этап». В одиннадцатом часу вечера, сдал все больничные принадлежности, получил сухой паек, кусок хлеба с тушенкой и сахар. Вышел в «дворик», там уже собирались все, кого на «этап». Народу неплохо собралось. В двенадцать всех повели на проходную. Там долго держали, также, в дворике, потом на «шмон». Шмонают, быстро, ловко, профессионально, кажется, ни что не ускользнет от внимания. И снова ожидание. Тут же, «небольшое» ЧП. С одним из зэков произошла истерика, кричит, не могу ехать, плохо ему. Прибежала, зав. терапевтическим отделением. Женщина, красивая, стройная, но характер жесткий, волевой. Смерила давление, посмотрела историю болезни. Дала таблетку, и, не смотря на истерику, «зэка», отправила на «этап». Ну, а конвойные, получив добро, не церемонятся. Я уже заметил, что здесь все стараются снять с себя ответственность и не лезут, туда, куда их не просят. Забили несколько «автозаков» заключенными и на вокзал, к поезду. Время три часа ночи, у поездов, ни какого движения, всех посадили на корточки и по одному стали запускать в вагон. Вагоны новенькие, купейного типа, чистенькие. Я, быстро сообразив, что где же такая масса народу поместится, залез на вторую полку. В четырех местное купе, набили восемнадцать человек. В тесноте, но не в обиде, да там и обижаться нельзя. Тем более там, как раз уместна пословица - На «обиженных», воду возят.- Под стук колес, я быстренько заснул. Проснулся, уже подъезжая к Бобруйску. На часах было шесть утра. Так не хотелось выходить, хоть и тесно, но еще ехал бы и ехал. Но снова «счет» и «автозак». По пути к «зоне», заехали в Бобруйскую тюрьму, выкинули «аборигенов». Через полчаса блужданий, подъехали к будущему, моему пристанищу.
Завели во двор. Меня сильно удивила обстановка, смахивающая на пионерский лагерь. Чистота идеальная, зеленые деревья, цветочные клумбы, ну и новые современные здания. Опять посадили на корточки (здесь правда я не понял для чего, может, чтобы жизнь медом не казалась). Мне, правда, разрешили стоять. Стали вести пересчет, все сошлось, повели на «шмон». Шмон, он и есть шмон. Что на «Володарке», что в «Республиканке», везде одинаково, тщательно, профессионально. Обшмонав, отсеяв местных , новеньких завели в барак (если можно так назвать, двухэтажное здание похожее на гостиницу, чистенькое, ухоженное) для карантина. Я, заняв нижнюю койку у окна, стал обустраиваться. Достал кипятильник и как заправский «зэка», «закипятил» себе чаю. Собственно и все зэки занялись этим же. Тут же стали «кучковаться» по интересам. Я также познакомился с одним контрабандистом из Литвы, и нашим расхитителем бензина, из Кобрина. Всю жизнь (а это более двадцати лет) Миша проработал шофером на грузовике, в районном отделе образования Кобрина, и всю жизнь излишки бензина, заливал в свой автомобиль или реализовывал на сторону. Но однажды начальнику районо, надоело на это смотреть на это дело, она села за компьютер, и подсчитала Мишины излишки за двадцать лет, выскочила внушительная сумма. И Миша поехал сюда, на целых семь лет, хотя он долго плакался, божился о своей невиновности, да, и до пенсии ему осталось всего два года. Начальница не пожалела. Видно действительно, от сумы и от тюрьмы не отрекайся, не суждено ему спокойно дожить до пенсии. Контрабандист-литовец, Виталий, молодой, лет тридцать восемь, привык шастать через нашу границу, таскать контрабанду, ну и натаскал на шесть лет. Клянет во всю бедную Беларусь, за ее жесткие законы, но после «отсидки», хочет переехать сюда, в Беларусь, и завести здесь свой бизнес. Мы втроем, попили чайку, поговорили о том, о, сем. Я больше слушал, да, и что я мог рассказать. Что, я юрист, генеральный директор, не смог себя защитить? Так стоит ли это афишировать? Вечером, выстроив нас в «дворике», так, называемой «локалке», познакомили с начальником отряда «карантина», который убедительно объяснил нам, что нужно хорошо себя вести, поддерживать порядок и чистоту. Бугор карантина, внятно объяснил, кого надо слушаться и что будет с теми, кто этого не понял, прямо по Швейку.
Утром, выстроив в колонну, по пять человек, строем повели в медсанчасть, на обследование. Заходя на прием к терапевту, я по своей наивности, поздоровался, - здравствуйте коллега! (Как ни как, по первому образованию, я врач). Забыв, что гусь, свинье не товарищ, что я «зэк», а передо мной молодой, холеный старлей. Естественно «лепило» резко мне ответил целой проповедью, какая разница между ним и остальными «насекомыми». Гашек, наверное, отсюда списывал своего Швейка. Побывал на приеме у заведующей терапевтическим отделением, она же, зам. начальника медсанчасти, красивая сорокалетняя женщина, майор медицинской службы. Пожаловался на свое сердечко, на боли (а как им не быть, после такого стресса) в сердце. Направила на лечение в стационар, который она же вела. Здесь конечно я сильно удивился. Стационар, каких, и в Минске мало, настоящий санаторий. Про чистоту я не буду говорить, «шныри» крутятся. Палаты небольшие, на два- четыре человека, кровати деревянные с диванным покрытием. В холле цветы, пальмы, телевизор. Питание усиленное, во всяком случае, лучше, чем в клинике, где я до ареста лежал.
Вроде все хорошо, опять больница, родная среда, но контингент! Молодой человек, лет двадцати восьми, «наркоша», со СПИДом. Два других, моих годов, чуть по младше, оба убийцы. Срока большие, нервы ни к черту. Попробуй тут уживись. Ангел не уживется, а я далеко не ангел. Укоротив (хотя и опасаясь его, все же СПИД, есть спид) наркошу, который сразу попытался сесть мне на шею, держа нейтралитет с одним из соседей, с третьим у нас образовались очень напряженные отношения. Мой земляк из Минска. Василий работал много лет главным инженером в автобазе. Развал страны, рыночные отношения повлияли и на него. Вместе с его подручными провернул операцию. Новенькую иномарку купленную автобазой, здесь же в автобазе, за одну ночь, перекрасили, перебили номера и перегнали к нему домой. В результате он стал владельцем новенькой «Audi-100», стоимостью около сорока тысяч долларов. Операцией он остался доволен, но недовольны, остались его подчиненные, которых он обидел, выделив по полторы тысячи на брата. Чтобы восстановить справедливость, на следующую ночь, они пошли на дело. Вскрыв гараж, где стояла «Audi», решили ее угнать. Но Василий, подозревая их в неблаговидных делах, сидел в засаде. И как только, они своими фомками вскрыли гараж, пустил в ход ружье, предварительно прихваченное с собой, решив одним выстрелом убить двух зайцев. И деньги не платить и свидетелей убрать, заодно списав убийство, на самооборону. Но номер не прошел, пришили умышленное убийство, и пошел он по этапу, сюда в Бобруйск на целых двенадцать лет. Отсидев здесь уже четыре года, у него окончательно испортился характер. Стал сварливым, злым, подозрительным. Вот и ко мне стал цепляться, но так, как здесь у него ружья не было, то застрелить он меня не мог, а я давал ему отпор, что ему сильно не нравилось. Он, наверное, больше жалел, не то, что он здесь сидит, а то, что нет здесь у него ружья. С Андреем, третьим, у нас сложились, нейтрально-неплохие отношения. Жил он в поселке, в частном доме, и повадился к нему, вернее к его жене ходить сосед. Ходил в открытую, не боясь, так, как, жена Андрея, усердно его привечала, игнорируя своего мужа, будто он был посторонним в этом доме. Дошло до того, что он уже и на ночь решил остаться. Расположились они с Андреевой жонкой в спальне. Но ни как устроиться не могут. Андрей ходит, туда, сюда, мешает им. Какая здесь может быть любовь, когда муж под ногами путается. Решили выгнать его из дома, пускай в сарай идет, ночует. Давай выталкивать его, даже кулачок сосед в ход пустил, выкинули. Пошел он в сарай, горюет, все же из собственного дома, который сам строил, выгнали. Тут ему и попался его плотницкий топор, а он плотником в совхозе работал, дома строил, топором владел умело. Входная дверь разлетелась от одного удара, голова соседа тоже.
Здесь в зоне, он стал ярым верующим, церковь регулярно посещает, молитвы бормочет. Топора нет, так стал на бога надеяться. Но чувствуется, плохо ему без топора. Нужен здесь топор, многим бы хотелось головы укоротить. Отсидел он уже несколько лет, но в другой зоне, зоне строгого режима. Сюда пришел, как смягчение наказания. Здесь он ко мне неплохо относился, но в отряде (а я попал с ним в один отряд), между нами произошла стычка, в которой он был виноват. Но это позже

Продолжение следует.

© Павел Быков, 2008
Дата публикации: 12.04.2008 02:39:02
Просмотров: 2623

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.