Разведка доносит

Георгий Лахтер

Форма: Рассказ
Жанр: Детектив
Объём: 38374 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

В трудовом отпуске я не был пять лет. И в очередной раз получил отказ. Приняв мой рапорт, начальник аккуратно вложил его в папочку с надписью «Для срочных документов», и извиняющимся тоном сказал:
- Георгий, криминогенная обстановка в городе осложняется. Сегодня вновь совершен налёт на ювелирный магазин. Бандиты нас вниманием не «осчастливили», однако не забывай, именно в нашем районе украшения из золота продаются на каждом углу. Так что не расслабляйся. Как только преступники будут арестованы, рапорт подпишу с ходу.
Примерно такой ответ мне приходилось выслушивать раза три в год. Чаще к этой теме я не возвращался, а полковник делал вид будто всё помнит и сегодня -завтра документ завизирует.
Я, конечно же, знал о чрезвычайном происшествии, на которое сослался мой шеф: преступники ворвались в ювелирный магазин, уложили продавца выстрелом в сердце и унесли драгоценности.
Но молодой человек, в это трудно поверить, остался жив. Пуля угодила в квадратное зеркальце, находившееся в нагрудном кармане его рабочего халата и, скользнув по гладкой поверхности, изменила направление. Мужчина притворился мертвым. Когда бандиты вынесли коробку с деньгами, он ткнул кнопку вызова милиции.
Начальник закурил, подтянул к себе инструкцию с резолюцией министра и стал что-то выписывать в тетрадь. Его поза для меня означала - аудиенция окончена.

Ночью в здании отдела прогремел выстрел. Звук был настолько силен, что сидевший напротив меня Карен вздрогнул.
Мы выскочили в коридор. По лестнице уже спускались несколько сотрудников. Увидев меня, начальник гаркнул: «Скорее, беги вниз».
Возле дежурки все остановились, как по команде. Люди не задавали друг другу обычный вопрос «Что случилось». Открывшаяся перед нами картина говорила сама за себя: дежурный офицер, Артёмов Яков Иванович, застрелился.
Он лежал в проеме двери, ведущей в комнату хранения оружия. Над трупом, обхватив голову, застыл сын майора, Аркадий.
В этой обстановке больше всех растерялся начальник.
- Доктор... куда... бинты, - вырвался у него бессвязный набор слов. - Кто стре-е-лял?
Я взял инициативу в свои руки. Подал Аркадию стул, вскрыл аптечку, сунул ему под нос нашатырь.
Молодой человек громогласно чихнул и, тупо ворочая головой, спросил:
- Где я? - его безумный взгляд упёрся в лужу крови, а из горла вырвался истошный крик, - а-а-а!
Парню милиционеры сочувствовали. Но их мысли я отлично понимал. В частности, руководителей отдела прежде всего интересовал вопрос, мог ли сын застрелить отца.
Ответ для меня был однозначен - не мог. Яков Иванович пользовался репутацией силача, отобрать у него пистолет не сумели бы даже двое здоровенных мужчин. А мысль о самоубийстве, да ещё на глазах единственного наследника, отвергалась напрочь.
В полдень жизнерадостный майор поделился со мной планами на будущее. Ему до выхода на пенсию оставалось отработать две смены. После чего Артёмов намеревался занять должность начальника сектора безопасности торговой фирмы. Бывшим ментам коммерсанты платили щедро - установили оклад, в девять раз превосходящий зарплату офицера. Яков Иванович радовался обалденному по «весу» жалованью, и подумывал как выгоднее деньгами распорядиться.
Столь приподнятое настроение исключало хандру, выстрелы, уход из жизни.

Пока инспектор бегал за водой для Аркадия, мне невольно вспомнилась первая встреча с его отцом.
Это было двенадцать лет назад. Я вошёл в здание РОВД и увидел
бравого офицера. Он представился:
- Дежурный, старший лейтенант Артёмов.
Предъявив удостоверение сотрудника министерства внутренних дел, я сказал:
- Мне необходимо поговорить с вашим руководством.
Офицер указал наверх:
- Начальник на месте. Второй этаж, дверь справа.

Аркадий стал немного воспринимать происходящее вокруг.
Начальник отдела у него допытывался:
- Так Яков Иванович сам выстрелил? Добровольно?
Парень кивнул:
- Сам.
- Какие слова он произнес перед смертью?
- Ничего не сказал. Вытащил пистолет и нажал на курок.
- Где в это время ты находился?
Молодой человек перевёл взгляд на столик у окна:
-Там.
Никто не спрашивал почему или для чего Аркадий находится в помещении дежурки. Мы знали, что майор Артёмов жил в трёх минутах ходьбы от здания отдела, и каждую смену, после двух часов ночи, шел домой перекусить. За пультом управления оставался его сын - водитель троллейбуса, заезжавший в парк примерно в то же время. Молодой человек подменял отца минут на тридцать, предоставляя ему возможность «заморить червячка» в домашних условиях.
На это безобразие руководство закрывало глаза, так как заменить Якова Ивановича было некем - в дежурке трудились всего пять сотрудников, из которых помдежурного "отчалил" на защиту диплома, один милиционер охранял камеры, двое увозили арестованных в тюрьму и сдавали бродяг в приёмник-распределитель. Маршрут отдел-тюрьма-распределитель тихоходный автозак преодолевал за три часа.
- Георгий, - обратился ко мне начальник, - звони прокурору, видимо, проводить расследование будет он лично.

Смерть Якова Ивановича потрясла сотрудников отдела и, вместе с тем, породила множество невероятных домыслов, кривотолков, версий. А какая-то подленькая душонка распространила слух, будто он подхватил СПИД, отчего находился на грани помешательства.
Чтобы положить конец сплетням, окутавшим кабинеты здания, начальник доверил мне провести негласное расследование причины самоубийства.
Итог работы я зачитал коллегам через месяц. Выслушав трагическую развязку истории, они сначала оцепенели, затем ахнули. Такого поворота событий, такой драмы никто не предвидел.

Похороны майора назначили на 13 часов.
Я спустился в вестибюль, где уже собрались офицеры отдела. Люди негромко разговаривали, «украшая» цветами траурный венок.
Шаймиев стоял в дежурке. Увидев меня, он крикнул:
- Георгий, не уходи! Есть срочная информация.
В это время в коридоре появился начальник. Едва заметным кивком полковник указал на венок и коротко бросил:
- Выносите.
Я вышел на улицу. «Сейчас бы нырнуть в прохладный бассейн, - пронзила мозг нелепая мысль, навеянная метровым градусником, торчавшим над парадной дверью. Ртутный столбик показывал температуру 35°, - и прямо в воде глотнуть ледяного пивка...».
С облаков на грешную землю меня спустил Искандер.
- В реке плавает труп. Двинем вместе или ты хочешь сопровождать гроб?
Слегка замешкавшись, я ответил:
-Вместе, только кликни двух оперов и участкового инспектора. Не нам же утопленника вылавливать.

Небольшая речка, глубиной около трёх метров, извилисто протекала через весь город. Но мне она доставляла хлопот больше, чем начальникам угрозыска других РОВД. В «моём» районе сорок лет назад природоохранители уставили шлюз, в отстойниках которого скапливался мусор, дохлые животные, человеческие трупы.
Берега в этом месте размыты, обрывисты, заросли камышом, так что вытащить утопленника без подручных средств было сложно.
В кошмарной по виду массе опера возились зимой и летом, невзирая на погоду. Их проблемы никого не интересовали. Облегчить труд мог лишь смотритель сооружения. Дед «ради оперативной необходимости»
хранил в тесной будке резиновые сапоги, верёвки, надувной матрац, багры.
Искандер вопросительно смотрел на сыщиков.
- Ну, чья очередь лезть в воду? Разбирайте снаряжение!
- Наверняка моя, - отозвался молодой оперуполномоченный Касымов. - Не полезет же в грязь Аршалуйсян. Он любит морской воздух, горы, ледники.
Энергичный Карен уже протягивал ему прочный синтетический шнур и одновременно приговаривал:
- Умно рассуждаешь, ара, очень умно, хотя на труп выехал впервые. Значит так, накрепко стянешь мужику обе ноги. Мы его потянем и мигом вытащим на берег. Усёк? Если узел не выдержит, тебе придётся нырнуть ещё разок. А пока - вперёд!
Касымов лёг на резиновый матрац, подплыл к шлюзу, поймал утопленника за ступню, обвязал верёвкой и крикнул:
- Всё нормально, тяните!

Шаймиев перевернул труп на спину.
- Дырка во лбу.., - присвистнул он, - видимо, работал «Макар»(пистолет «Макарова») ... Выстрел произведен с близкого расстояния.
Прощупав тело, я сказал:
- Касымов, пиши ориентировку - 19 мая 1995 года из канала извлечён труп мужчины европейской наружности, 28-30 лет, рост 180-182 см. с огнестрельным ранением в область головы. Одет – рубашка зелёная, трусы коричневые с надписью «Adidas», брюки серые, туфли чёрные. Особые приметы - череп обрит наголо. Прошу ориентировать личный состав ...
Поглядывая на часы, Искандер с нетерпением ожидал прибытия дежурного наряда. Нам срочно понадобился судебно-медицинский эксперт, мастерски снимавший с трупов отпечатки пальцев.
Шаймиев намеревался поехать в информационный центр МВД, где имелась возможность дактилоскопическую карту сличить с миллионами других «пальчиков». И в случае их совпадения, установить личность потерпевшего.
Мой зам. спешил, рассчитывая застать инспекторов спецчасти на месте. Рабочий день «элитного» подразделения заканчивался в 18 часов.

Для справки: если человек содержался в местах лишения свободы или хотя бы в приемнике-распределителе, то его в обязательном порядке «откатывают» - снимают отпечатки пальцев. Все документы концентрируются в министерстве внутренних дел. Огромной картотекой опера пользуются при любом удобном моменте.

Дежурный наряд занимался своим делом, в основном, описанием места обнаружения трупа, поиском свидетелей, каких-то вещественных доказательств.
Касымов беседовал с людьми, изредка проходившими вдоль шлюза, а участковый инспектор отправился поговорить с завсегдатаями пивной.
Всем задавался стандартный вопрос: «Знаете ли вы этого человека?» Одни смотрели на труп с нескрываемым любопытством, другие со страхом, третьи, даже не взглянув на него, учащали шаг.

Нестерпимо хотелось пить. Я сбежал по узенькой тропочке, и упёрся в резко затормозивший автомобиль. Из него вылез Искандер. Открыв заднюю дверь, он стал выволакивать старика, заснувшего на сидении.
-Это отец потерпевшего, Андриан Григорьевич, - пояснил майор. - А вот анкетные данные сына - Бутузов Сергей Андрианович. Парень не судим, но год назад оттянул пятнадцать суток за мелкое хулиганство. Так что его адресок в информационном центре хранился.
Я кивнул в сторону мужчины, который едва стоял на ногах.
- Пьян в стельку. Но родного сына, думаю, опознать в состоянии.
Мы гуськом поднялись наверх. Взяв старика под руку, Шаймиев указал на труп.
- Знаком ли он Вам?
Андриан Григорьевич долго вглядывался в утопленника. Наконец, пролепетал:
- К-кто эт-то?
Искандер потянул Бутузова за ворот рубашки.
- Да наклонитесь же! Аль сына не узнаёте?
- На Серёгу не похож. Мой сын патлатый, - отрезал Андриан Григорьевич.
Продолжать разговор не было смысла. Я кликнул водителя труповоза и сказал:
- Концерт окончен. Везите утопленника в морг.

Оперативная группа собралась в РОВД поздно вечером. Ребята, естественно, сетовали на Андриана Григорьевича, который невольно «вставил палку в колёса» следствия. Но вездесущий Искандер всех успокоил:
- Завтра проведу опознание вновь. Бутузов протрезвеет часикам к шести, это самое удобное время насладиться достопримечательностями морга.
Аршалуйсян поинтересовался:
- Есть ли у старика родственники? Пусть они глянут на труп.
Я согласился с опером:
- Да, так надёжнее, - и, назначив очередной сбор на восемь утра, отпустил людей по домам.

Вторая половина мая выдалась на редкость жаркой. Душными, без единого ветерка ночами, мне не удавалось выспаться. Это сказывалось на общем самочувствии: я стал раздражительным, редко улыбался, ходил какой-то вялой походкой.
Начальник отдела видел состояние подчинённого.
- Георгий, раскроешь убийство Бутузова и лети хоть на Майорку, - говорил он. - А пока раскисать запрещаю.
После таких слов я смеялся, ибо слышал их неоднократно и воспринимал как анекдот.
Зарождающийся день не принёс прохлады. Уже к половине одиннадцатого утра температура воздуха прогрелась до 32 градусов. По всему чувствовалось, что и этот барьер ртутный столбик преодолеет без труда.
Из полусонного состояния меня вывел Шаймиев.
- Все в порядке, - выпалил он, стремительно войдя в кабинет, - труп опознала дочь Андриана Григорьевича.
Я встал, сделал десять приседаний и сказал:
- Чудненько. Пригласи её сюда.
- Она в полуобморочном состоянии. – Искандер махнул рукой в сторону буфета, - глотает валерьянку. Но мне все же удалось выяснить некоторые подробности.
- Если информацией ты владеешь в достаточной мере, то девушку оставим в покое.
Выработанным у оперативников движением, заместитель открыл блокнот.
- В речке действительно выловлен труп Бутузова Сергея. Он был холостяк, не работал, жил в квартире отца. Далее весьма любопытная заморочка, слушай внимательно, дружил с Аркадием Артёмовым и неким Саидом Айтматовым. - Шаймиев поднял блокнот до уровня моего носа, как бы предлагая взглянуть на запись, - есть ещё крайне важная деталь. Вначале сестра не опознала брата. При жизни Сергей носил усы и длинные волосы, а в морге ей показали безусого человека с обритым черепом.
- С какой целью Бутузов изменил внешность?
- Девушка не знает. Неделю назад она помогла брату расчесать лохмы, выпила кофе и с тех пор его не видела, - закончил доклад Искандер.

Карен и я медленно двинулись к дому покойного Якова Ивановича. Нам хотелось поговорить с его сыном в домашней обстановке, ещё раз выразить соболезнование, оказать финансовую помощь.
Я познакомился с Аркадием осенью 1987 года. Он гордо восседал за пультом управления дежурки, считая, что получасовое отсутствие отца можно заполнить разгадыванием кроссворда.
Подойдя к нему, я протянул руку и спросил, много ли клеточек не заполнено.
Словно ринувшись в бой, молодой человек вскочил со стула.
- Вы кто будете? Посторонним нельзя здесь находиться.
- Ну, если начальник угрозыска посторонний, то...
- Ох, извините, - парень с чувством сжал мне ладонь, - я Аркадий. Мой папа ушёл домой, ужинать.
- Скорее завтракать, -усмехнулся я, - время три часа ночи.
Между нами завязалась беседа. Артёмов-младший рассказал о приобретённой в армии специальности мастера по ремонту вооружения. В дивизии его обязанность заключалась в профилактическом осмотре стрелкового оружия и, по мере надобности, ремонте.
Он так увлёкся объяснением, что стал меня поучать:
- Вообще-то «Калашников» автомат надежнейший, стреляет кучно, цель поражает играючи. Но солдаты то мушку собьют, то помнут магазин. Задача мастера неполадки устранить.
С тех пор пролетело восемь лет.

Открыв дверь, Аркадий пригласил нас в комнату.
В квартире Артемовых сотрудники угрозыска бывали неоднократно. Майор любил отмечать дни рождения, праздники, различные события в компании моих подчиненных. Гостей он угощал деликатесами и водкой, а после изрядно принятой дозы спиртного, изливал компаньонам сокровенные мысли.
- Эх, все годы меня притягивала оперативная деятельность. Мечтал стать сыщиком, но вместо этого четверть века провел за пультом управления.
- Не беда, - дружески успокаивал я, - выйдешь на пенсию и, милости просим, работай внештатным инспектором угрозыска. Только на поблажки не надейся, буду гонять как воина-новобранца.
- Может и полы заставишь драить, - раскатисто хохотал Яков Иванович. - Так мне нельзя, у меня остерохондроз.
Майор умел шутить, острить и ценил людей, обладающих чувством юмора.
Аркадий по-хозяйски расставил на столе чашечки, блюдца, принес пузатый чайник.
Карен ненавязчиво поинтересовался:
- Твои друзья, Сергей и Саид, присутствовали на похоронах? Навещают ли они тебя?
- Сергей куда-то пропал. Видимо, нашел очередную бабенку. С ним такое бывает. А Саид приходил...
- Ка давно вы знакомы?
Аркадий внимательно посмотрел на опера:
- Почему вас заинтересовали мои друзья? Впрочем... с Бутузовым я учился в школе. С Айтматовым познакомился в армии.
- Охарактеризуй их, - продолжил сыщик, - нам не безразлично, с кем проводит время сын майора милиции.
Артемов сделал недоуменную гримасу:
- Пожалуйста. Сергей не работает. Он по профессии техник-метеоролог. Его не устраивает зарплата в пятнадцать долларов... Айтматов пашет на стройке, имеет двух детей.
Хозяин квартиры отвечал нехотя. Почувствовав это, мы перевели тему на нелегкий труд водителя и, допив горячий чай, стали с Аркадием прощаться.

Вечером я и Шаймиев решили прогуляться до речки.
Мы остановились на середине моста, облокотились на заградительный барьер и прислушались к журчанию воды.
Двухминутное безмолвие прервал Искандер:
- Метрах в ста отсюда кто-то курит. Виден огонек.
Время было не столь позднее, но резко окутавшая город темнота, не позволяла видеть далее трёх шагов. Тем не менее, я сказал:
- Пройдём вдоль берега, глянем, чем занимаются люди в этом страшном месте.
- Думаю, наркоманы кайфуют, - отозвался майор, - их там никто не стесняет.
Я шел за Искандером на расстоянии вытянутой руки, ориентируясь на его силуэт. И хотя тропинка была хорошо знакома обоим, передвигаться в кромешной темноте становилось опаснее: на пути вырастали острые камни, размытая почва осыпалась и падала с трехметрового обрыва вниз.
Наконец, добравшись до цели почти вплотную, мой заместитель вытащил пистолет и повелительно бросил:
- Сиди, не то выстрелю! Кто такой, имя, возраст?
- Зовут Игнат Кузьмич, - раздался ответ невидимки, - фамилия Косолапов. Восемьдесят годов. Ещё вопросы есть?
Шаймиев миролюбиво произнёс:
- Вопросов нет, - и подсел к старику.
Игнат Кузьмич запалил сухую траву, собранную в кучу.
- С огоньком веселее, - крякнул он. - Здесь мы пасём баранов. Внук скоро женится, так без мяса свадьбу не справишь. Днём скотина ест плохо, нервничает, теряет вес. А после захода солнца щиплет травку безостановочно. Только за барашками необходим присмотр. Уж больно много лихих людей развелось, могут скотину утащить.
Я подбросил в огонь дровишек.
- Не боязно одному. Речка лишь с виду спокойная. В этих местах ежегодно вылавливается с десяток трупов.
Косолапов приумолк, выпустил изо рта клубок дыма и назидательно изрёк:
- Бояться надо живых.
Пастух явно обрадовался сотрудникам угрозыска, с которыми мог поговорить. Он вспомнил свои былые заслуги в разведке, ранения, выходной пиджак, увешанный орденами. Затем, прищурив глаза, обратился ко мне:
- Что за надобность привела вас на необитаемый берег?
Я не счел нужным скрывать истину:
- К шлюзу прибило труп парня с огнестрельным ранением. Вы, как фронтовик, возможно, уловили выстрел или звук...
Игнат Кузьмич меня перебил:
- Выстрелов не было. И вообще, наметанный глаз полкового разведчика не заметил ничего подозрительного. Лишь... кажись, в среду... или вторник... часа в два ночи, я засёк незначительный эпизод.
- Какой, - в один голос воскликнули мы, - где?
Старик наслаждался общением с людьми, и намеренно обрывал фразы, оставляя место для новых вопросов.
- Там, над мостом, отключилась электроэнергия...
- Ну, отключилась. Дальше-то что? – торопил Искандер.
- А ничего. Электричество вырубилось, на мосту замер троллейбус...
Майор не выдержал:
- Замкнули провода? Вспыхнул огонь?
Игнат Кузьмич невозмутимо раскурил очередную самокрутку.
- Лампочки в салоне погасли... Через полминуты окна вновь засветились, движение возобновилось.
Оценив значимость информации, мы подумали об одном и том же: водитель троллейбуса Артёмов, ночь, труп в реке.
Но спешить с выводами руководителям угрозыска не полагается. Логически верно построенное умозаключение может лопнуть, словно мыльный пузырь.
Мы вручили орденоносцу две ополовиненные пачки сигарет и, поблагодарив за бдительность, вернулись в отдел.

Начальник позвонил мне откуда-то из города.
- Георгий, эксперты говорят, что пули, извлечённые из груди продавца ювелирного магазина и черепа Бутузова, выпущены из одного пистолета, - ровным голосом произнес он. - Кстати, ствол в республике не зарегистрирован. Как это тебе нравится?
- Не нравится, - коротко парировал я. - Теперь прокуратура объединит уголовные дела в единое производство, а нам придётся откомандировать не менее трех оперов в распоряжение следователя. Практика доказала, эффект в таких случаях минимален, а сроки расследования убийств продлеваются до бесконечности.
- Ты прав, - донеслось издалека, - оперативная группа должна работать в РОВД под руководством заместителя начальника угрозыска. Следователи прокуратуры малоопытны, иногда не могут даже задание сыщику толком сформулировать. Поэтому я обещал министру раскрыть убийство Бутузова самостоятельно. В течение недели. Справимся?
«Вот и раскрывайте самостоятельно», - хотелось съязвить мне. Но обуздав эмоции, я сказал:
- Слово необходимо держать.
- Подробности обсудим вечером, - начальник определил время начала совещания и положил трубку.

Бесконечные вызовы на совещания раздражали меня. С момента обнаружения трупа Бутузова я побывал с отчетами в кабинетах прокурора района, города и республики, заместителя начальника УВД, начальника управления уголовного розыска и его заместителей.
Все руководители вели себя одинаково: хмурили брови, критиковали оперов за медлительность, задавали стандартные вопросы и, выдав пару ничего не значащих указаний, отпускали с миром.
К таким походам Искандер относился с иронией.
- Кого же ещё заслушивать, - скептически говорил он, - правоохранительные органы держатся на уголовном розыске. Не будь раскрываемость достаточной, высокие инстанции не позволят ни одному начальничку спать, похрапывая. Только не уразумею, отчего наша служба так малочисленна.

Аршалуйсян доложил мне справку, подготовленную для всех вертикалей власти.
- Текст дополнен единственным пунктом: произвести обыск в квартире Айтматова.
Уловив одобрительное «дальше», Карен сказал:
- В ходе допроса объявим Саиду, что его закадычный друг Артемов арестован, дал чистосердечные показания и назвал убийц Бутузова поимённо. Если разговор построить напористо, то Айтматов «расколется» в два счета, даже при отсутствии улик.
Опер не открыл ничего сверхъестественного. Таким методом инспектора пользуются, когда собранная по конкретному делу информация, признаётся неоспоримой. В данном случае имелись все основания считать Айтматова членом преступной группировки. С учетом его личных качеств - трусливости, слабохарактерности, а также фактора внезапности предъявления обвинений, Саид должен был «расколоться» за один прием.

Обыск квартиры сыщики закончили в течение пятидесяти минут.
Карен ознакомил меня с результом:
- Айтматов обставил малогабаритку дорогостоящей мебелью, приобрел иномарку...
- Его мебель обагрена кровью, - оборвал я майора. - Изъятую одежду сдай в криминалистическую лабораторию, а сам приступай к допросу.
Сняв телефонную трубку, я позвонил экспертам.
Мне ответил Вадим:
- Слушаю! Это кто говорит?
- Тот, кто сегодня тебе не даст покоя. Опер занесёт...
Пономарёв смекнул к чему клонится беседа.
- Даже не надейся. У меня дел по горло, с одеждой разберемся утром, - затараторил он.
- Карен допрашивает...
- Передай моему другу привет и обрадуй тем, что мы встретимся завтра, - категорически отрезал майор.
- Вадимушка, - слезливым голосом настаивал я, - разложи на столе брюки, полюбуйся на них в свою замечательную подзорную трубу. Меня интересует, есть ли на одежде кровь.
Владимирович громко выдохнул:
- Ладно, искуситель речистый, уговорил.
Старый эксперт не мог отказать в просьбе, нас связывали долгие товарищеские узы. Однако, в его «контору» я лез редко и только в случаях, нетерпящих отлагательства.

С эаданием Вадим справился быстро.
- Пятен крови на одежде нет, - произнёс он в трубку, - на внутренней стороне ременной части брюк имеются следы технического масла, предполагаю, оружейного. Сдается мне, этот джигит носил за поясом пистолет.
Закончив мысль, эксперт связь отключил без предупреждения.
Состав пятен ещё предстояло изучить, но сейчас они являлись уликой, подтверждавшей верность направления, избранного оперативниками.

Я перешел в соседнее помещение, в котором мои ребята «кололи» Айтматова.
- На какие средства куплен автомобиль, - напирал на задержанного Аршалуйсян, - откуда деньги?
- Занял у родственников, - ответил Саид.
- Где ты находился пятнадцатого мая?
- Не помню.
- Ты помогал Сергею брить голову?
- Он брился сам.
- Кто стрелял в него?
- Да откуда мне знать, - вскочил с места Айтматов. - Его завалили из пистолета. Ищите тех, у кого есть ствол!
- Следствием арестован водитель троллейбуса Артёмов. Он утверждает, что Бутузова застрелил ты, а труп сбросил в реку.
Молодой человек опустился на стул и сквозь зубы процедил:
- Не берите на «пушку», начальник. Дайте очную ставку.
Это была кульминация допроса. Карен развернул свёрток с одеждой.
- Артёмов называет тебя организатором совершенных преступлений. Желая помочь следствию, он припомнил брюки, в которые ты был одет в момент убийства - вот они. Эксперт дал заключение, читаю: «... материя впитала в себя оружейное масло». В твоих интересах рассказать нам правду.
Вдруг Айтматов прорвало:
- Ну и дружок! Хочет под «вышку» подвести. Ай да подлец! Стрелял в людей, как в куропаток... Теперь подставляет других! Записывайте, расскажу все честно.
- Раскаяние будет полным, если вспомнить ювелиров. Магазины тоже на твоей совести, - подлил масла в огонь Аршалуйсян.
Саид отчаянно замахал руками:
- Нет! Нет! Артёмов всегда хвастал, что стреляет без промаха. Его коронный выстрел в лоб намеченной жертвы...
Допрос продолжался третий час. Мне оставалось лишь выяснить пару неясных моментов, и дать команду инспекторам отвести Айтматова в прокуратуру.
- Зачем Бутузов обрил себе череп? – спросил я.
Не зная с чего начать, Саид вытирал лоб тыльной стороной ладони, откашливался, попросил сигарету. Наконец, загнусил:
- В дежурке висит фоторобот разыскиваемого убийцы. Узнав в нём Бутузова, Аркадий обомлел... Он купил пачку лезвий... примчался к Сергею, показал фотографию... заставил его сбрить волосы.
- Что произошло на мосту?
- Бутузова я встретил в половине второго ночи. Мы сели в троллейбус. Водитель притормозил на мосту, отключил свет в салоне, вышел из кабины... выстрелил Сергею в лоб. Труп... сбросили в реку.

Иногда говорят, что сотрудники угрозыска трудятся без устали. Это не правда. Люди, работающие по восемнадцать часов в сутки, не могут не уставать.
Нередко мои подчиненные запираются в своём кабинете, и спят прямо на столе. Я знаю где находится тот или иной человек, однако его не тревожу, предоставляя возможность часок отдохнуть.

Приблизительно в таком ритме сыщики работали последнюю неделю. И сегодняшний день, судя по напряженности, не отличался от предыдущих.
Инспектора ждали моих указаний.
- Если Артемов почувствует, что Саид арестован, то незамедлительно уничтожит вещественные доказательства, - сказал я, - готовьтесь к проведению обыска, задержанию Аркадия, допросу.
- Кто будет производить обыск, -поинтересовался Искандер.
Этот вопрос не давал операм покоя. Им не хотелось копаться в личных вещах Якова Ивановича.
- Пойдут... - несколько человек выжидательно замерли, - пойдут Аршалуйсян и Касымов. Возглавить группу придётся мне.
Кто бы знал, как нам не хотелось попадать на глаза Веронике Вильгельмовне - вдове майора. Она восторгалась сыщиками, всегда поила их чаем, угощала вареньем. В целом, с умной, образованной женщиной мои ребята общались с удовольствием.
Вероника Вильгельмовна, услышав известие о смерти мужа, в ту же минуту слегла, а Искандеру пришлось вызывать карету «скорой помощи».
Сегодня утром, несмотря на уговоры врачей продолжить лечение, вдова из больницы выписалась.
Я понимал состояние её здоровья, тем не менее «отважился» руководить проведением обыска.

Аршалуйсян захлопнул наручники на запястьях Аркадия.
- Ты арестован, - объявил он.
А моё сознание долбила мысль: «Сейчас появится Вероника Вильгельмовна». Я с трепетом ожидал неприятной минуты, устремив взор на дверь спальни.
- Здравствуй, Георгий, кол... - раздался сзади меня голос. Она вошла в зал из кухни, держа тарелочку с бутербродами, увидела наручники, осеклась на полуслове и медленно опустилась на край дивана.
Отыскав среди бумаг постановление о производстве обыска, я нерешительно произнёс:
- Сейчас всё разъясню ... тут обстоятельно изложено ... - и начал читать, - следствием установлено, 16 мая 1995 года, Артёмов Аркадий Яковлевич выстрелом из пистолета убил гражданина Бутузова. Труп сбросил в реку...
- Кто кого убил, - недоуменно спросила женщина, - чей труп?
Я увильнул от ответа и обратился к сыну:
- Если в квартире есть оружие, то предлагаю сдать его добровольно.
Вопрос Аркадий выслушал с завидной выдержкой.
- В доме хранится револьвер, - безразличным тоном ответил он, - за старыми газетами, на антресоли.
Карен раскрыл створку, раздвинул стопку пожелтевшей макулатуры и вытащил картонную коробочку, перевязанную лентой.
В полной уверенности, что оружия в ней нет, Аршалуйсян стал развязывать тесёмку.
Но тут запротестовала Вероника Вильгельмовна:
- Не прикасайся! Обратите внимание на ленточку. Такой оригинальный узелок завязываю только я. Бантик года три никто не развязывал.
Оперативник щелкнул затвором фотоаппарата, после чего достал из коробки револьвер, завернутый в тряпку.
Я записал выбитый на оружии номер и дал команду:
- Приступайте к обыску.
Карен вошел в комнату Аркадия. Шаг за шагом он осматривал полочки, книги, письменный стол. Заглянул в платяной шкаф и, похоже, нашел то, что искал.
- Внимание, понятые! - на его ладони сверкали два обручальных кольца. - Эти предметы обнаружены в кармане пальто.
Я вгляделся в бирку обручалки. На ней значился номер партии товара. Цифры, к моей радости, соответствовали записям в накладных, изъятых следствием из ювелирных магазинов.
Аршалуйсян вытянул ладонь.
- Откуда у вас кольца. Кому они принадлежат?
Убитая горем вдова прошептала:
- Аркадий намеревался жениться, осенью. Свадьба отложена.

Пока мы отсутствовали, коллективу отдела представили нового начальника - Холова Айдара Кадыровича.
Этого человека я знал прекрасно. Полковник трудился в аппарате министерства и время от времени наведывался в район для участия в профилактических мероприятиях.
Выдвижение Айдара Кадыровича на самостоятельную работу меня устраивало тем, что бывший сыщик хорошо разбирался в проблемах оперативного подразделения.

Холов читал протокол обыска и одновременно говорил:
- Револьвер вручи экспертам. Но положительного результата не жди. Артемов, без сомнения, из него не стрелял.
- Таким образом Аркадий пытается обеспечить себе алиби, - согласился я. -В ходе допроса он заявит, что тяги к оружию не испытывал, хотя имел доступ к револьверу.
- Найти ствол, из которого уложены три человека, будет трудноватенько. Без него суд не примет уголовное дело к рассмотрению. Думаю, оружие полетело в реку, вслед за трупом Бутузова. Поэтому договаривайся с водолазами, пусть обшарят дно, - заключил Айдар Кадырович.

Указание начальника Шаймиев воспринял едва не в штыки.
- Это же не реально, - разнервничался он. - Все предыдущие старания водолазов были не удачны. Им заплачены бешеные деньги, а итог нулевой. Под мостом скопилось несколько тонн ржавого металла. Пока его не вытащишь на берег, о пистолете не мечтай.
- У тебя есть другие варианты? - спросил я.
- Есть. Одна мысль не даёт мне спокойно спать. Только... - Искандер задумался, - согласится ли Холов.
- Давай идею обсудим. А водолазов оставим на крайний случай.
Заместитель разложил на столе схему дежурки отдела.
- Аркадий сидел здесь, - Шаймиев обвел карандашом пульт управления .- За его спиной комната хранения боевой техники - четыре металлических шкафа до отказа набитых пистолетами. Опечатанный сейф с резервными стволами я в расчет не беру. Ключ от оружейки болтается в увесистой связке, задвинутой от постороннего взора за напольные часы. Спрашивается, зачем Артемову где-то и что-то искать? При надобности он мог воспользоваться пистолетом сотрудника, находящегося на лечении, учебе, отпуске... А пустующую ячейку заполнить персональной карточкой милиционера, вырезанной из картона. Она изготавливается в типографии простым, до примитивности, способом.
- Быть может, дело обстоит именно так, - неуверенно протянул я и стал развивать версию, - далее Артемов наносит насечки на ствол пистолета, курок, регулирует ударно-спусковой механизм. После столь квалифицированного «ремонта» эксперты не смогут идентифицировать оружие. Верно? Загвоздка-то в чём?
- Чтобы криминалисты отстреляли пистолеты разом, придется выпотрошить все наши сейфы. По моим расчетам труд растянется недельки на две. Но кто позволит милиционерам выходить на работу без средства защиты? Нарушать инструкцию Холов не будет, велик риск.
- Так что по-твоему делать?
- Разреши написать рапорт на имя генерала с просьбой передать нам резервные стволы других РОВД.
Я поразился нелепому предложению и готов был в пух и прах раскритиковать глупую затею. Однако, заметив на лице Искандера нездоровую бледность, по-дружески сказал:
- Ну ты загнул! Опомнись, передавать оружие запрещено! Давай-ка, уговорим Айдара Кадыровича вскрыть наш резервный сейф, в нем хранится всего тридцать «пушек». Эксперту неободимо отобрать стволы, с которых отпечатки пальцев стерты. Я уверен, прежде чем вложить пистолет в ячейку, бандит его протер.
- Ладно, зови Вадима, - улыбнулся Шаймиев. - Приступим немедленно!

Владимирович пошел в дежурную часть, незлобно ругаясь в адрес начальника угрозыска.
Мы не рассчитывали на скорый результат, поэтому закурив, опергруппа села пить крепкий кофе.
Вопреки ожиданию, эксперт позвонил через десять минут:
- Георгий, на первом же взятом в руки пистолете нет ни единого пальчика. Ствол протёрт до блеска. И ещё есть хорошая новость, подойди сюда.
Едва не бегом я направился в лабораторию. Вадим стоял под ярким пучком света, водил по пистолету щёточкой и любовно приговаривал:
- Красавчик, его тёрли бархоткой. Но это не беда. Отпечаток вот где, - он указал на выстроенный ряд патронов, - видишь? Капилляры сохранились чудесно.
Я восхитился находкой специалиста:
- Браток, ты просто незаменим! Обещаю впредь тебя не беспокоить.
Пономарёв рассмеялся:
- Да-да, не будешь... до утра.
Итогом осмотра сейфа мы были довольны. А главное, у моего зама отпала надобность обращаться к генералу.

На листе бумаги Шаймиев набросал факты, подтверждающие виновность Артёмова, и адресуя мне вопрос «Что ещё добавить», стал читать по пунктам:
1. Наблюдения Игната Кузьмича Косолапова – старик видел остановившийся на мосту троллейбус. На сидении обнаружена замытая кровь Бутузова.
2. Следы оружейного масла на рубашке и брюках Айтматова.
3. Показания арестованного Айтматова - признался в убийстве Бутузова и бандитском нападении на ювелирные магазины.
4. Изъят бритвенный прибор. Артёмов уговорил Бутузова сбрить усы и волосы на голове.
5. Фоторобот Бутузова, послуживший, из-за сходства, основанием для убийства.
6. Отпечатки пальцев Артемова на патронах в сейфе хранения резервного оружия.
7. Пистолет со следами механического воздействия на отдельные части. Баллистическая экспертиза проводится.
8. Два обручальных кольца с указанием номера партии товара на бирке...
Я взглянул на часы. Через двадцать минут начиналось заседание районной комиссии по делам несовершеннолетних. Мне предстояло выступить с докладом о состоянии подростковой преступности.
Бросив на ходу, надеюсь, ты Артемова «расколешь», я покинул кабинет.

Комиссия заседала раз в месяц. В её работе принимали участие руководители районного масштаба: директора средних школ, профтехучилищ, главный врач-нарколог, начальник уголовного розыска и заместитель прокурора.
Время от времени кто-нибудь из них выдавал идеи по профилактике детской преступности, которые с готовностью вносились в протокол. Но далее обмена мнением дело не шло. Не двигалось по извечной причине - на «забавы» недорослей район выделял смехотворную сумму денег. Средств хватало разве что на ремонт качелей в парке.
Поэтому, в сотый раз выслушав заверение председателя комиссии «мы пересмотрим бюджет», я сошел с трибуны, сел на место и шепнул завучу детского дома:
- Очередная говорильня, не обращайте на неё внимания. Рассчитывайте только на собственные силы.

Шаймиева сидел во дворе отдела, устремив взор куда-то в высь.
- Как дела, Искандер, - спросил я. - Новости есть?
- Да, есть... Артемов признался и в совершении убийства Бутузова, и в нападении на ювелирные магазины. - Заместитель глубоко вздохнул, - устал, нервы сдают.
- Ты заболел?
- Нет, - голос майора звучал отрешенно, - я врезал Аркадию по морде.
- Почему, зачем? Да говори же толком! Что за нужда заставила бить Артемова, – воскликнул я.
Искандер был ярым противником рукоприкладства. Оперов, пускавших в ход кулаки, он называл «безмозглыми орангутангами», не умеющими заставить мыслить свою черепную коробку. И требовал гнать таких сотрудников из угрозыска «пиком под зад». Поэтому слова «врезал по морде» непривычно резанули мой слух.
Не меняя позы, Шаймиев ответил:
- Мерзавец довел отца до самоубийства. Едва Яков Иванович вышел за пределы здания, Аркадий открыл резервный сейф и, вытащив из-за пояса пистолет, намеревался вложить его в ячейку. В этот момент майор вернулся за ключом от квартиры. Он подивился отсутствию сына за пультом, заглянул в оружейку... опознал разыскиваемого преступника... хотел застрелить негодяя, но поколебавшись долю секунды, передумал, и выстрелил себе в висок... Аркадий быстро закрыл сейф, и застыл над трупом отца. Этим объясняется наличие отпечатков на патронах. Бандит просто не успел их стереть.
Нашу беседу прервал Айдар Кадырович. Он осматривал территорию, подыскивая место под строительство курилки.
Холов подозвал Искандера и, протянув руку, сказал:
- Тебя министр утвердил на должность начальника отдела по борьбе с организованной преступностью. Поздравляю!
Искандер воспринял весть скромно. Ему было жаль расставаться со сплоченным коллективом.
Неожиданно Холов запел:
- Все ещё впереди, все ещё впереди. - И перешел на более официальный тон. – Ты блестяще закончил дело Артемова. Оно достойно занять место в ряду самых запутанных преступлений, когда-либо раскрытых уголовным розыском. Далее прокуратура сумеет разобраться без нашей помощи. Сдай оперативные материалы Георгию и - в добрый путь!

В марте 1996 года группа сотрудников угрозыска выходила из корпуса городского суда. Нежданно на пути выросла сгорбленная бабуля. Она пронзила меня ненавистным взглядом, и едва внятно промолвила:
- Ты разрушил мою семью, ты уговорил обвинителя потребовать Аркаше выс... максимальную меру наказания.
Это была Вероника Вильгельмовна.
Не проронив ни звука, я отвернулся от несчастной вдовы, явно страдавшей расстройством психики, и с болью в сердце проследовал дальше.

© Георгий Лахтер, 2010
Дата публикации: 18.01.2010 19:37:03
Просмотров: 2660

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Надежда Далецкая [2010-01-19 22:55:08]

Что я подумала? Почему у такого отца вырос такой сын? И может ли совершенно слепая, без разумных запретов, без необходимой строгости и мудрой морали материнская (а может, и отцовская) любовь привести к такому страшному финалу?
Георгий, спасибо за рассказ. Я Вас читаю, как будто слушаю Ваш рассказ, который Вы вслух рассказываете

Ответить

Георгий Лахтер [2010-01-20 20:46:25]

Финал действительно страшен - сын приговорён к высшей мере наказания, а мать от горя вскоре скончалась. Вот судьба всех членов некогда счастливой семьи. Увы, это жизнь.