Дельтаплан над Грозным
Константин Семёнов
|
Форма: Рассказ
Жанр: Проза (другие жанры) Объём: 17076 знаков с пробелами Раздел: "Грозненские рассказы" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Дельтаплан над Грозным А мы такие зимы знали, Вжились в такие холода… И.Эренбург Электричества опять не было и пришлось стучать кулаком. В тишине звук разносился по всему дому, раньше уже везде бы пооткрывали двери, сейчас – тишина. Наконец дверь отворилась, и показалось заспанное лицо Заурбека. - Привет! Спишь что ли? - Да нет. Телевизор смотрю, - Заурбек со сна соображал ещё не очень. - А он у тебя без света работает? Счастливчик! – поддразнил я, проходя в квартиру. Автомат на вешалке в прихожей, скомканный плед на диване, полная пепельница окурков – всё как обычно. В комнате довольно тепло – работает газовый обогреватель. - Чай будешь? – спросил Заурбек, ставя на стол бутылку водки. -Чай? От такого не откажусь. - За то чтоб всё быстрее кончилось, - провозгласил Заурбек, чокаясь. Он сегодня был серьёзен – со сна, наверное. Выпили, налили по второй. Приятное тепло разлилось по телу, прогоняя тревогу. - Какие новости? – спросил я, закуривая. - А, какие к чёрту новости, - Заурбек налил по третьей. - Свет есть – телик не работает, включают телик – выключают свет. Слухи самые разные. Слышал – первый микрорайон бомбили? Про первый микрорайон я слышал. Так как мы находились сейчас в микрорайоне третьем, эта новость была похожа на правду. А вот что делалось в остальных частях города, никто из нас толком ничего знал. -Слышал, - со злостью ответил я, - ещё слышал, что войска уже на Старых промыслах. Ещё говорят, что на Минутку высадили десант, что Дудаев сбежал в горы, а во дворце сидит двойник. Дальше продолжать? -Да, погано получается. Сидим здесь, ни фига не известно, слухи одни.… Так всё кончится, а мы и не узнаем…, - Заурбек замолчал и надолго задумался. Выпили молча ещё по одной, покурили. Заурбек долго молча выпускал кольца, над чем-то размышляя. Наконец он затушил докуренный до фильтра бычок и объявил. - Надо в Заводской съездить, в гараж. Забрать дельтаплан. А то – мало ли… Причина показалась мне уважительной. - Я с тобой! Давай, что ли на посошок. Заурбековский дельтаплан был вещью замечательной. Приобрёл его Заур давно, ещё при советской власти, в 1991 году. Дельтаплан был самый настоящий, ярко-красный, красивый как мечта. В августе того же года дельтаплан был опробован на Карпинском кургане. Летуном Заур был, мягко говоря, неопытным, однако с третьей попытки сумел подняться в небо. Ах, как завидно было смотреть, как, оседлав восходящий поток, он выписал внушительную петлю в высоком чистом небе мирного Грозного. Приземление, не смотря на восторженные крики, прошло менее удачно - не удержав равновесия, Заурбек упал, погнув одну из дюралевых трубок. Но тогда всё это казалось такой ерундой! Пилот был полон грандиозных планов – старты с Терского хребта, пролёт над городом… Всё рухнуло. Стремительно и неотвратимо. ГКЧП с трясущимися руками, Ельцин с суверенитетами, Дудаев с независимостью, Грачёв с воздушно-десантным полком – кому какое дело до чьих то там мечтаний. Как говорится – “не дай вам бог жить в эпоху перемен”. Так и пылился с тех пор дельтаплан в гараже – заботливо сложенный и с погнутой трубкой. ------------------------------ На дверях металлического гаража белой краской было написано “Осторожно – заминировано”. Рядом мелом кто-то уточнил – “Брехня”. Заурбек привычно стёр компрометирующую надпись, повернул ключ и, как будто внезапно вспомнив, заставил отойти меня подальше. Осторожно приоткрыл ворота и долго-долго там ковырялся, изображая спиной крайнюю степень сосредоточенности. Наконец Заурбек повернулся и облегчённо вытер несуществующий пот. В руках он держал противопехотную мину. Всё это был театр – мина пустышка, во дворе, судя по постоянно появляющейся надписи, об этом догадывались. Но Заурбек упорно продолжал делать вид, что гараж действительно заминирован в надежде, что это отпугнёт грабителей. Пока помогало. Ехать решили через Консервный завод – Бароновский мост по слухам был перегорожен, а встречаться лишний раз с дудаевцами желания не было. В микрорайоне ничего нового не заметили. Немногочисленные продавцы и покупатели на базаре, струйка людей с ведрами, текущая от пожарной части. Тяжёлое низкое небо укрыло город, словно сама природа пыталась остановить надвигающееся безумие. Изредка срывался мокрый снег, неспешно тающий на дороге. На Жуковского машин почти не было и одинокий тёмно-зелёный “Москвич”, разбрызгивая снежную кашу, стремительно помчался спасать мечту. Только раз водитель сбросил скорость – возле поворота в посёлок Калинина, где строился шикарный особняк. Трёхэтажный, из отборного итальянского кирпича, он выделялся даже на фоне своих отнюдь не бедных соседей. Строился он ударными темпами всё лето и осень. Бригада строителей работала даже в конце ноября, когда над городом уже летали “неопознанные” самолёты. Казалось, что рабочие не обращают никакого внимания на далёкие разрывы, твердо зная, что скоро всё пройдёт. Сейчас здесь царило запустение – брошенная бетономешалка, кучи строительного мусора, недоделанная крыша, печально глядящая в небо. Видимо хозяин понял, что против лома нет приёма. А может рабочие оказались умнее хозяина и сбежали. Дальше помчались без остановок. Приёмник десятками голосов повторял одно и то же слово, подчёркивая неестественность происходящего. - Грозный…Grozny!…Grozniy!! Одинокий “Москвич” мчался по пустынному шоссе. На Первомайской оказалась неожиданно многолюдно. Куда-то спешили хмурые озабоченные люди с тяжёлыми сумками, с привычными уже вёдрами, кое-где у подъездов собирались небольшие кучки женщин. Проехали два грузовика с домашним скарбом – среди мебели, холодильников и ковров виднелись даже тазики и половики. - В сёла вывозят, - прокомментировал Заурбек. У стадиона Динамо обогнали средних лет чеченца в будёновке с красной звездой. За спиной у него висела видавшая лучшие времена винтовка со штыком, на ремне болтались две противотанковые гранаты. - Видал? Народное ополчение! - Аника-воин, - хмыкнул Заурбек. По улице Красных Фронтовиков проехали на Дагестанскую, оттуда повернули на Проспект Победы и почти сразу затормозили. Сидя в относительно спокойном пока микрорайоне, мы каждую ночь слышали гул самолётов и бомбовые разрывы где-то далеко, в центре. Сейчас впервые своими глазами увидели их последствия. На аллее напротив магазина Мелодия зияла огромная воронка. Не меньше пяти метров в диаметре. У края воронки застыл пригнутый к земле фонарный столб, поодаль валялась разбитая скамейка. Когда-то на этих скамейках вечерами не было свободных мест, аллейка была усеяна гуляющими, слышались смех и музыка. Сейчас всё было засыпано землёй и обломками деревьев. И только хмурая кучка людей в полном молчании стояла рядом. - Пойдем, посмотрим, - неуверенно предложил Заурбек. - Ты вон туда лучше посмотри. Старый, известный всему городу дом с магазином Мелодия был обезображен. Часть стены от крыши до третьего этажа отсутствовала, бесстыдно выставляя на всеобщее обозрение внутренности квартир. С четвёртого этажа, зацепившись ножками, свисала кровать, и развевались на ветру простыни как белый флаг. Заурбек выключил приёмник и надавил на газ. Остановились скоро, через пару кварталов. Привлекла внимание кучка людей в скверике на Грознефтяной. Человек двадцать – тридцать, большинство женщины, немного детей и стариков. Все с объёмными сумками. Видно, что люди стоят давно и, в общем-то, без особой надежды. Оказалось – ждут автобусов. Кто-то, где-то слышал, что будут вывозить желающих – и вот, люди стоят и ждут. Кто будет вывозить? Когда? Куда? Никто не знал, да и верили не особо, но – стояли, ждали. И, похоже, собирались ждать и дальше. От толпы веяло отчаянием пополам с надеждой. Во взглядах, бросаемых на нас, читалось изумление и, почему-то, - зависть. - Заметил, как состав населения изменился? – спросил Заурбек, садясь за руль. И видя моё недоумение, добавил: - Одни русские, как в 70-х. Интересно, знают они об этом? Должны, есть же разведка…Может, хоть это остановит… Через минуту, не дождавшись ответа, Заур странным голосом продолжил. - Люди спастись пытаются, что делать не знают.… А мы.…За дельтапланом едем. Идиоты… Ответить я ничего не успел – Заурбек выругался и сбросил скорость. - Моджахеды! Сиди, молчи! Впереди, прямо посередине дороги, стояла машина, рядом – трое в камуфляже. Новенькая с иголочки форма, добротные высокие ботинки, руки в чёрных кожаных перчатках небрежно лежат на автоматах. И внимательный взгляд холодных глаз из-под низко надвинутых чёрных вязаных шапок. Захотелось съёжиться, просительно улыбнуться и шаркнуть ножкой. Но приказа остановиться не последовало и, облегчённо вздохнув, мы двинулись дальше. - Обратно здесь не поедем – объясняй им, зачем дельтаплан везём, - обеспокоено заметил Заурбек. - Правильно. Поедем через Беликовский мост, заодно к родителям заскочим. - Через вокзал? Да там их ещё больше, небось, стоит. Я не спорил – знал, что Заурбек всё равно уступит, и к родителям мы заедем. - Слушай Заур, а ты оружие взял? - Что, отстреливаться собрался? В бардачке глянь. В “бардачке” лежал “Макаров”. Я проверил обойму. - Заур, тут только два патрона. - Как раз застрелиться хватит! – ухмыльнулся Заурбек. – Посмотри, там ещё одна должна быть. Заводской район будто вымер – на улицах совершенно пусто, нет даже уже привычных водоносов. Разрушений тоже не заметно. Около гаражей спугнули огромную стаю собак – долго ещё мчались они за машиной, исходясь лаем. В гаражах лежал нетронутый снег и гулял пронизывающий ветер. Не то, что человек – ни одна собака не пробежала здесь сегодня. Пустыня. Северный Ледовитый Гаражный Кооператив. Хмель выветрился окончательно, настроение упало ниже нуля. Когда же злополучный дельтаплан был, наконец, уложен и Заурбек закрыл багажник, я вздрогнул. Показалось, что мы на похоронах, и не крышка багажника это хлопнула – крышка гроба. Конечно же, назад поехали через Беликовский мост. И не встретили ни одного патруля - не зря говорят, что Бог хранит блаженных. На улице Дзержинского было плохо. Нет, разрушений особых не было – так, только трещины в стенах, да пробитые кое-где крыши. Но – деревья с полностью срезанными ветками, но – асфальт, усеянный мельчайшими осколками всех цветов. Ночами здесь было, похоже, не до дельтапланов. Ночами родители отсиживались в бомбоубежище. Зато был свет, газ, работал телевизор, и даже была вода. Во дворе оставалось шесть человек. Уже на улице отец дал мне осколок, найденный у крыльца. Это был отличный экземпляр. Прекрасное достижение человеческого гения. Большой, тяжёлый, сверкающий всеми цветами смерти, с миллионом острых, как бритва, граней. Осколок будто гипнотизировал, не позволяя отвести от него взгляд. - Что это у тебя? – спросил Заурбек в машине. – Ух, какой красивый! А мне что не взял? Я бы племяннику подарил. Друг называется. ------------------------------ В не таком уж далёком Моздоке царила предпраздничная суета. Магазины, кафе и даже строгие обычно офисы были украшены елочными гирляндами, мигающими фонариками и пластиковыми елками. На базарах, на базарчиках и просто на улице уже продавались вовсю зелёные красавицы, распространяя вокруг умопомрачительный запах праздника, детства и подарков под подушкой. Штурмовик СУ-25 оторвал шасси от взлётной полосы и взял курс на приговорённый город. Перед пилотом, болтаясь на липучке, весело ухмылялся поросёнок – символ наступающего года. ------------------------------ Назад ехали молча. Говорить ничего не хотелось, радиоприёмник раздражал неопределённостью передаваемых сообщений. К Первомайской подобрались теперь с противоположной стороны – через трамвайный мост. Опять пошёл лёгкиё снежок. Опять редкие пешеходы с вёдрами, опять Консервный, опять пустое и ровное шоссе улицы Жуковского. Скоро и микрорайон. Дельтаплан займёт своё место рядом с хозяином. Что дальше? Думать об этом не хотелось. ------------------------------ Никто никогда не узнает, почему пилот решил нанести “точечный удар “ именно здесь. Померещилось ему что-нибудь на экране или просто надоело бессмысленное задание и захотелось быстрей расслабиться стаканчиком-другим с друзьями в привычной обстановке. Как бы то ни было, хищная стальная птица рассталась со смертоносным яйцом именно в этой точке. И помчалось оно к земле, увеличивая с каждой секундой скорость на 9,81 метра в секунду. Законы физики неумолимы и равнодушны – им нет дела до людских глупостей. Точка встречи с земной поверхностью была предопределена ими абсолютно точно – обочина шоссе улицы Жуковского. Именно к этой точке стремительно приближался одинокий тёмно-зелёный “Москвич”. До неизбежной встречи оставались секунды. ------------------------------ - Заур, ты ничего не слышишь? - Нет, а чего там? - Самолёт, по-моему! - Ничего не слышу! Показалось… - Да сбрось ты скорость! Точно самолёт! Чувство опасности заполнило весь мозг, захотелось на ходу выскочить из машины и вжаться в землю. Заурбек мельком глянул на меня и резко сбросил скорость. Тут же тишину заполнил гул самолёта и совсем близкий оглушающий свист, от которого по хребту побежали мурашки. - Оо, б…, -заорал Заурбек, давя изо всех сил на тормоз и выворачивая руль влево. Раздался визг тормозов, меня резко качнуло вперёд, а на шоссе совсем близко вспух огненныё цветок. Оглушающий грохот ударил по барабанным перепонкам, и наступила тишина. ------------------------------ Восходящий поток оказался просто находкой – теперь можно было и расслабиться. Я немного изменил положение тела, выравнивая полёт. Всё – теперь только вперёд. Яркое солнце светило в спину, ветерок приятно холодил лицо. Дельтаплан, казалось, завис на месте и весь город подо мной был как на ладони. Справа в дрожащем мареве виднелись заводы, оттуда явственно несло сероводородом. Слева, на фоне невысоких отрогов Терского хребта, искрились стандартные коробки микрорайонов. Далеко-далеко впереди белёсыми призраками вставали громады Кавказских гор. И захватывало дыхание. И хотелось петь. А подо мной был центр. Осталась позади Грознефтяная. Поманили прохладой поющие фонтаны у нового театра. Зелёной дорожкой медленно проплывала Августовская. Громадные густые деревья полностью скрывали аллею, но я знал, что там тоже сверкают водяные брызги и бегают счастливые карапузы под бдительным оком гордых мам и бабушек. Впрочем, зелени хватало и в других местах. Слева сплошная вереница скверов тянулась до узкой ленточки Сунжи, такая же зелёная дорожка уходила на северо-восток – Первомайская. Справа проплыл огромный квадрат с ровными рядами и массой народа – базар. Я снизил высоту и теперь видел каждого пешехода. А меня почему-то никто не замечал. Показалась площадь с памятником Ленину и кокетливым зданием старого обкома. За ним виднелось известное всему городу строение в виде подковы. Странно! Его же давным-давно снесли. Я глянул вправо – никакого президентского дворца, только старый полузабытый квартал. Проспект Орджоникидзе разделён широкой аллеей, а вдали по нему идёт трамвай! Что за чёрт? Что происходит? Уже даже не особо удивившись, увидел я, что мост один – старый, за мостом зеленеет почти исчезнувший сквер, где был знаком каждый метр, а дальше стоит себе, как ни в чём не бывало, поликлиника. Чуть наклонившись, я повернул к музучилищу, и сразу дельтаплан затрясло. Холодный поток над рекой? Не похоже! Трясло всё сильнее и сильнее. Возник какой-то смутно знакомый звук, солнце померкло, всё покрылось дрожащей пеленой. В последний момент я успел ещё разглядеть стремительно приближающуюся до боли знакомую крышу… ------------------------------ - Костя! Костя! Очнись! Ты жив? Да очнись же ты! С трудом приоткрыв глаза, я увидел испуганное лицо Заурбека. Двумя руками он тряс меня за плечи как кучу тряпья. Откуда он взялся? Где дельтаплан? Мысли разбегались, язык ворочался еле-еле. - Чего орёшь? Кайло… Кайфло…. Кай-фо-лом-щик. Такой полёт обломал. Облегчение на лице Заурбека опять сменилось озабоченностью. - С тобой всё в порядке? - Ну вот, теперь ты как в американском кино заговорил. В порядке,сэр.… А где это мы, почему темно? Память возвращалась стремительно, и так же стремительно пропадало желание шутить. Попробовав открыть дверь, я заметил, что руки дрожат. Дверь открываться не желала, пришлось, преодолевая головокружение, выбираться через кресло водителя. Заурбек был уже снаружи. “Москвич” стоял на обочине, развернувшись почти на 180 градусов. Зелёного цвета не осталось практически совсем – всё было заляпано грязью и засыпано землёй. Впереди, метрах в сорока, на противоположной обочине зияла воронка, от неё поднимался дымок. Под ногами что-то блеснуло. С трудом, нагнувшись, я поднял ещё довольно горячий осколок. Хищные стальные грани сверкали всеми цветами смерти. - Смотри Заур, тебе подарок… Прямо по заказу. Заурбек задумчиво поглядел на мою ладонь, нервно дёрнул щекой и севшим голосом произнёс. - Какие же мы идиоты.… Пошли машину чистить. До нового, 1995-го года оставалось меньше недели. © Константин Семёнов, 2008 Дата публикации: 22.09.2008 17:58:57 Просмотров: 2724 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|