Хроники одной поездки
Маргарита Ротко
|
Форма: Поэма
Жанр: Поэзия (другие жанры) Объём: 96 строк Раздел: "Все произведения" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
* Слушай, тут львы сыты так – хоть гладь, хоть бей их, Слушай, здесь полседьмого, а всем не спится… Город по горлу льётся - настой шалфейный, Шлейфом дождливым пудрит наш грим столицы. Улочки чуть расстроганы и трамвайны, Рельсы кружатся в вальсе для нашей двойки. Город встречает влагой, как караваем, Город по шерсти гладит по-мягки стойких. Хочется проломиться в проём кофеен, Хочется закружиться по переулкам… Город берёт нас сразу же как трофеи Мягкими полупальцами – и в шкатулку. Шпили чуть-чуть царапают наше утро, Ратуша чуть презрительна и надменна… Дымке уже по духу дождивость пудры И постоянство города-перемены. Дымка вползает мягко в твою ладошку, Дымка спросонья дышит по-человечьи… Город тихонько щиплет глаза и кожу И обнимает дымку слегка за плечи. Ты не по-майски хмур, и тебе бы – спирта, Дождь заслоняет нагло кружки диоптрий. В городе «слишком» мало румян и флирта – Город поэтому вечен и бесподобен. …Слушай, а если бы львы голодали, дымка Тело твоё бы им – кормом – да через сито! Слушай, тебе повезло. Город – грустно-зыбок. Львы усмехаются ласкаво, сонно, сыто. * ….а я так бросалась в кассы на баррикады, и что-то в груди – непойманной барракудой плескалось… я слала к чёрту и дебаркадер, и слала во вражеский – ужины и салаты, и просто выла в тупом ожиданьи чуда… И вот – по леву руку – лепнина, львы и вот те же виденья справа, вот барельефы… И вновь заливает мягкий весенний ливень, и майский город нежно зовёт «налево» - он очень чёток, мужествен, рефлексивен, здесь даже миллениум – древний, родной, красивый. Тебе бы раскрасить кожу зерном кофейным, смывать тебе маску снобизмов кафе-шантанных, и выжать всю дурь, обсушить, как дворняжку, феном, чтоб не захватили часом тебя жандармы. Ты греешься градусом, моешь затем посуду, ты слишком хозяйственен, мил, как вода и мыло… Тебе ведь на первом – что ужин был слишком скуден и что тебя, кажется, капельку просквозило. А мне вот мерещится странная инородность: послушай, а вправду, зачем Фатиме фата, а? На западе по-другому считают годность – поверишь? – не по уставу. А город всё морщит стены и хмурит брови, я знаю, что изменяю, что отвлекаюсь, что он мне – разноутробен, единокровен, что я ему – вроде бы близкая, но другая. Что мне не поспеть ни с фото, ни стенограмму продрогшего ритма ни записать, ни вклеить… Что мне подкожно – парочку миллиграммов псевдопрогулки по этой смешной аллее. Что мне – только трогать лепнину… Что дело – глина. Милый! Давай-ка я выйду на часик за аспирином, А ты ещё с месяц тут как-нибудь поболеешь? * Завязаны губы бантиком – не пробуешь развязать. На блюдечке спят мулатики кофейные, но нельзя Ни правильно всех их выстроить, ни набело – погадать: К зиме выпадают выстрелы, а к маю – так листопад. А шпили выводят по небу, что нам здесь не светит штиль, Мы плохонько так пришпилены, что сносят, как пыль, дожди. На площади пахнет ладаном. В соборах от вспышек шум. Я город ужу загаданный, легонько его ужу… Он рыбой колючей мечется. Я знаю, что ты – вспугнёшь… Рыдает весна-советчица, острит на нас кол и нож. (Тебе ведь – давно заведено! – ни дворика, но колы!) Над нами так зверски ветряно, что сдует нас со скалы – По камушку – вниз, к брусчатке, и – под звонкий рогач-фургон.. Последними отпечатками ладоней обмен. Ругнёй Не вставишь в шипяще-нежное ни «ши», и не «чи», ни тшшшш… Вульгарное косноречие, - не двигайся, не шепчи! Хоть намертво и заучены все правила «ча-ша-ща» - в лепёшку сшибаюсь! – пишешь их всё время-то через «Я»! Пусть небо полно химерами, надрывно свистит праща – Всё это – лишь суеверие, всё это – давно зазря… .. а львёнок ложится, мордочкой уткнувшись в моё плечо, Рычит, что сквозняк – от форточки, и дышит нам горячо. Высокой температурою измученный – бьёт озноб… Испарина и от-пар-ина ему покрывает лоб. Я глажу его по шёрсточке, и прячусь в темнище глаз. Каким-то червём подточена красотка-кровать кинг-сайз. И – ныне вот – отпущаемши – того, кто и не зачат… Спит львёнок, за час намаявшись. Как боль, воробьи пищат. И туча покровом сумрака – заправский как душелов,- Больной от столичных тугриков, назло заслонила – Львов. * … и, как часы, что в холле, - стук. Мигрень. Отельный душ – как продолженье ливня. Пока ты спишь, там, дома, - в рост – сирень, Там, - дома, - в баре – “love me, feel me, leave me” – Картавит караоке. Свечи спят – До солнца засыпают даже стройки. Сидящая-в-тебе-та-что-слепа Летит лениво вверх от тёмной койки… А здесь – бледнеет Юр. Туман, как плащ, От глупых глаз укрыл Доминиканский. И львы – химерны… Знаешь, плачь-не плачь, - Уже рукой подать до станций, станций… Уже часами – до Эльжбеты и Границы меж асфальтом и брусчаткой – Границы по единой широты Каньону исторических площадок… Химеры спят. Увы, будить нельзя Духами с ароматом блеклых примул… Как жаль, что ты его так и не взял! Как жаль, что он тебя так и не принял… © Маргарита Ротко, 2008 Дата публикации: 14.05.2008 12:55:27 Просмотров: 2719 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|