Графоманы?

Меня предупредили, что когда моя книга поступит в продажу, я должна буду встретиться с читателями в нескольких книжных магазинах издательства. Я вспомнила кадры из голливудских фильмов, где моложавые и привлекательные писательницы, сидя за столиком рядом с кипами книг, улыбаясь ставят автографы выстроившимся в длинную очередь почитателям своего таланта, и у меня закружилась голова. Неужели и я глотну этого зелья? Неужели увижу на обложке книги, зажатой в руке покупателя, свое имя? Спешу успокоить завистливых собратьев по перу: не увидела! Не сложились отношения с издательством (причины пусть останутся нашей тайной), не состоялась моя любовь с читателями. А жаль. И жалко мне не только себя, но и читателей, лишившихся знакомства со мной. А вдруг бы мы понравились друг другу? Вдруг нашлись бы хоть несколько человек, которых тронули мои истории, и они дали бы прочитать мою книгу друзьям, сослуживцам, любимой теще, наконец? Знать, не судьба! Так и останусь я графоманкой, хранящей свои опусы в памяти компьютера, скопировав их на всякий пожарный случай еще и на дискеты. А какой может быть пожарный случай? Кому они кроме меня нужны? Кому интересны?
Желание увидеть напечатанным свое произведение может иметь разные причины. Попробую проанализировать некоторые из них.
Во-первых, это может быть твердое убеждение в том, что написанное отвечает высоким стандартам русской прозы и интересно многим читателям, давая пищу уму и чувствам, воспитывая и отвечая на волнующие общество вопросы типа «кто виноват», «что делать» и «кем быть». Флаг в руки такому творцу. Судьей ему может быть лишь грамотный и непредвзятый редактор, способный подтвердить высокую самооценку автора и взять на себя издательский процесс. Этот автор пусть смело думает о том, что надеть на встречу с читателями, чтобы выглядеть элегантно и преуспевающе, раздавая автографы. Это уже не за горами.
Во-вторых, желание увидеть плоды своих рук могут быть прямо противоположного свойства, но так же подкреплены твердым убеждением. Это твердое убеждение внушено уверенностью, что все, что написано самим, любимым – несет печать гениальности. Графоман (истинный, убежденный в себе и своей правоте) считает, что все, созданное им, интересно человечеству. Потому стоит навязать этому человечеству, не сознающему своего счастья, ознакомление с такими опусами. Это не предмет нашего разговора. Такими гениями должны заниматься специально обученные психологи и психиатры. Вы думаете, это жестоко? Да нет, профессионалы знают приемы убеждения, внушения, излечения. Мягко возьмут за локоток и начнут проникновенно: «Пишите? Вы хотите об этом поговорить?» Главное, чтоб мания писать не перешла в следующую стадию, когда желание увидеть свое творение подтолкнет взять в руки баллончик с краской и начать творить письмена на стенах и заборах. А то еще попадется такой интеллектуал, посмотревший фильм Гринуэя «Интимный дневник», да примется писать романы на телах друзей и знакомых… Не приведи, Господи!
В-третьих… в-третьих же – остальная часть пишущей братии. Те невезучие, скромные до заикания мужчины и женщины, подростки и пенсионеры, тайком пишущие воспоминания и веселые рассказики, замахнувшиеся на крупную форму, апофеозом которой стал роман, стесняющиеся познакомить посторонних со своим творчеством из боязни, что засмеют, обвинят в глупости, заскучают, читая. Я сама такая. Но если собрать волю в кулак и предложить близкому другу ознакомиться, замирая в ожидании судьбоносного мнения, не стоит думать о том, что отзыв будет восторженным из жалости, боязни обидеть, иначе неуверенность может погубить желание творить. Такому человеку просто необходимо увидеть глазами плоды рук своих и ума. Не возомнит он себя вторым Львом Толстым, уж поверьте. Но… Вот тут и возникает большое НО. Как увидеть-то? Не хотят печатать то, что заведомо не принесет издательству круглый миллиончик прибыли. Не все же пишут как Дарья Донцова. Кстати, с этим и я однажды столкнулась в одном столичном издательстве. Просмотрев мой роман по диагонали, редактор посоветовала по доброте душевной: «Вы так замечательно пишете, напишите вашим стилем и слогом детективчик – напечатаем не глядя». Я думаю, она бы сильно удивилась, узнав, что я подумала, услышав ее совет. Но мнение редактора о том, что кроме детективов ничего не стоит писать, бумагу марать, могло бы убить охоту продолжать. Мое счастье, что я, как человек упорный, не могла бросить начатую работу на середине, а пока заканчивала, пришло письмо из Канады от редактора русскоязычного журнала с предложением напечатать тот самый роман, вместо которого предложили сочинить детективчик. Конечно, это не книгоиздательский концерн, много ли в той Канаде читают по-русски, но я счастлива, что увидела напечатанной свою историю о русской балерине, мировых исторических катаклизмах и вечной любви. Мне сообщили, что она понравилась.
Но я что-то отвлеклась. С проблемой патологической и бездарной графомании все понятно. У признанного талантливого автора и проблем не возникает. А вот как быть тем самым, прослойке между ними? Как они могут узнать, что они уже написали и стоит ли продолжать, если никто их и не читал? Вот тут-то появляется спаситель, наподобие рыцаря в блестящих латах, позволяющий ознакомить хоть кого-то с творениями невезучих. Да еще как ознакомить! Ведь моя фея-редакторша не по воздуху прилетела, увидев в волшебном зеркальце мой роман. Нет, это гениальное изобретение, Интернет дал возможность ей прочитать мои сочинения и начать переписку по электронной почте, результат которой и стоит теперь у меня на видном месте в шкафу. Я рада, что сообразила в свое время поместить все, что написала, на литературный сайт. Нравится мне там, или нет – это другой вопрос. Не вдаваясь в подробности, скажу, что мне все же не хватает обратной связи, не знаю, нравится ли читателям то, что они прочли. Все-таки неуверенный в себе я автор.
Конечно, молодые, здоровые и энергичные творцы удивятся: в чем проблема? Побегать по разным редакциям, вести себя понастырнее – и все тип-топ. Напечатают, куда они денутся. Но это если молодые и здоровые, да живут в столицах. А что делать тем, кто живет в маленьком городке, где редакциями да издательствами и не пахнет? В Ясной Поляне, например! А что делать пожилым, со слабым здоровьем? На дом ведь редакторы не выезжают. Так и останется рукопись в столе?
Я вижу лишь один выход. Он даже снится мне иногда. Выход этот – практика всего цивилизованного мира: литературный агент. Лит.агент – это то самое крупное сито, которое отсеет заведомо слабые произведения, авторам которых всякий разумный человек может посоветовать поработать еще. Остальные же агент берет в работу и бьется за каждое, устраивая в разные издательства на самых выгодных условиях. Вот это и есть голубая мечта пишущей братии. Но нам пока не везет. Есть агенты по недвижимости, появились брокеры, банкиров развелось как собак нерезаных, а литературных агентов не видно и не слышно. Может из вас кто знает, где они прячутся?

страница автора на портале "Лавровый лист": www.lllit.ru/litera/page.php?aid=177