Шестое чувство Оли Латышевой

Светлана Оболенская

Форма: Рассказ
Жанр: Фантастика
Объём: 16580 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?

Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти всё мимо, мимо.

Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем
И, ничего не зная о любви,
Все ж мучится таинственным желаньем;

Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;

Так век за веком - скоро ли, Господь? -
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.

Н.Гумилев. Шестое чувство.

Утро старого человека. Возвращаясь из ночного небытия в действительность, не сразу соображаешь, что и как. Минуту пребываешь в раю незнания, а потом вспоминаешь – одно, другое, третье – проблемы ..Надо вставать. Вчера от неосторожного движения сустав в левом колене как-то совсем словно вывернулся, так что некоторое время и шагу ступить не получалось. Страшно было: неужели так и останется? Нет, за ночь обошлось, однако с левой ногой следовало обходиться аккуратно. Она так привыкла к придуманному когда-то шуточному принципу экономии действия, что машинально рассчитывала каждое движение: встать, пять шагов к окну, раздвинуть шторы (серый утренний ноябрьский свет мутным потоком влился в комнату и заполнил все углы), на пути обратно отправить на место будильник, с вечера поставленный так, чтобы видеть циферблат из постели, тут же у столика принять утреннее лекарство – и в ванную.
В квартире никого. Включила чайник. На столе приготовлены кружка и любимая чайная ложка, серебряная, с гравированными буквами МЖ – Мария Жураковская. Единственная память о бабушке, которую она и не знала – бабушка умерла родами. А было так: мамина мама Мария Жураковская и папина мама бабушка Прасковья были дальними родственницами и очень любили друг друга. Баба Паша взяла к себе осиротевшую девочку, вырастила Олю, называла ее журавликом – память о ее маме. Давно уж и бабы Паши не было на свете. Вот только ложка осталась.

Не задумываться! Не засиживаться за завтраком – кофе, бутерброды.
Но сначала гимнастика. Какая гимнастика в ее годы? Ну, все-таки. Сжала кулаки. Повертела кистями рук в одну, потом в другую сторону. Теперь вытянуть руки вперед – ах, резкая боль пронзила левое плечо и электрическим током прошла по руке до кончиков пальцев. Она повернула голову, скосила глаза и поняла, в чем дело, – опять оторвалось крыло! Не совсем, слава Богу, но висело, как большая серая тряпка, не прилегало плотно к лопатке, как правое, чистое, аккуратное. Ну, что теперь делать? Тоня могла бы помочь. Она села бы рядом и большой иглой аккуратно сшила разошедшиеся части, так, чтобы перья не выскочили. А потом хорошо бы осторожно их помыть специальным шампунем. Но нет, Тоня ничего не должна знать, хорошо, что ее нет дома. Достала несколько больших английских булавок. Усевшись перед зеркалом, с величайшим трудом скрепила разошедшуюся ветхую основу крыла и постаралась тщательно уложить его, а самый кончик закрепила на спине кусочком пластыря.
Она так устала, выворачивая назад руки и голову. Завтрак подождет… Прилегла на неубранную постель, закрыла глаза, и тут же пестрые беспорядочные видения охватили ее – сон, перемешанный с воспоминаниями. Всплыли в памяти в детстве читанные и тогда по-настоящему не понятые стихи:
Там были такие строчки:

«Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;

Так век за веком - скоро ли, Господь? -
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства».

«Еще не появившиеся крылья…» – твердила она почему-то особенно запомнившиеся слова.

* * *

Если даже так и не выработалось до сих пор в человеческой природе шестое чувство как особое свойство всех людей без исключения, то у каждого из нас все-таки есть свое шестое чувство. И особый орган для этого чувства есть у каждого. Ну, если не орган, то душевное качество.
А интересно – какое шестое чувство есть у Вас?

* * *

А у нее, обыкновенной девочки Оли Латышевой, по-видимому, и особый орган создавался для ее шестого чувства. Этим шестым чувством она считала не оставлявшее ее желание во что бы то ни стало полететь ночью над рекой ее детства. Это была небольшая, по берегам заросшая склонявшимися к воде ивами река в большой татарской деревне под Казанью, куда из Москвы мама отправила десятилетнюю Олю с бабой Пашей в страшный день 16 октября 1941 года. Они провели там два полуголодных года. Там мальчик Ринат рассказал ей, что прочитал, как два мальчика, прыгая с обрыва, научились летать и совершали ночные полеты над речкой.
Ринат предложил ей попробовать, говорил, что он и место нашел подходящее на высоком берегу. Поздним летним вечером они отправились на это место и сели на обрыве. Полная луна поднялась над горизонтом. В вечерней тишине раздался крик какой-то птицы. Оля вздрогнула .
-А вот если птицей стать, – спросил Ринат, – ты какой хотела бы?
- Я – журавлем, – ни минуты не раздумывая, ответила Оля.
- Почему журавлем?
- А меня баба Паша журавликом называет. А другую мою бабушку звали Мария Жураковская.
- А я, – сказал Ринат, – орлом или ястребом. Слушай, давай попробуем прыгнуть?
И они прыгнули с высокого обрыва, Оля вытянула вперед руки, но тут же приземлилась в прохладный и темный в ночном свете песок. Полет не получился.
- Все это, наверное, выдумка, – махнул рукой Ринат, – а вот летчиком я стану непременно
- Это не то, – возразила она.

Когда Оле было 13 лет, и в ее телесной жизни произошли перемены, которые мама объяснила как начало превращения девочки в женщину, однажды ночью она проснулась от странной легкой боли в плечах и лопатках. Бабушка растерла ей спину какой-то мазью, боль прошла, но через несколько дней опять разбудила девочку. Она хотела потереть ноющее плечо и ощутила под рукой маленький бугорок. Схватилась за другое плечо – и там точно такой же. «Почуя на плечах еще не появившиеся крылья», – вспомнила она то стихотворение. «Спи, девочка, – шепнул ей прямо в ухо чей-то шелестящий голос, – всему свое время». Оля заснула, и ей приснилось, как уже не раз бывало, что она летает. Только на этот раз во сне у нее были большие крылья. Они то складывались на спине, то широко распахивались и несли ее через какую-то пропасть.
Через год за спиной уже выросли крылышки, только еще маленькие. Но Оля уже могла ими двигать и подолгу рассматривала их в зеркало. Странно было, что ни мама, ни бабушка не догадывались об их существовании и не видели их. Иногда только бабушка говорила, когда обнимала внучку:
- Странные у тебя плечи какие-то. Словно косточки выпирают. Может быть, к доктору надо?
-Да доктору показывали, бабушка, – смело врала Оля, – он сказал – строение такое.

Олина мечта полететь над рекой ее детства в деревне под Казанью не осуществилась, но на даче, которую они с мамой снимали под Москвой, тоже была тихая река. Оле было уже 19 лет, и она втайне была уверена, что теперь сможет летать. Крылья были уже большими, и когда, оставшись одна, она расправляла их, ясно становилось, что они крепкие и надежные. Открыть маме планы полета Оля не могла, отношения у них были сложными. А эти планы были единственным, что ее интересовало. Так что с мамой говорить особенно было не о чем. Мама сердилась и огорчалась. «Вот бабе Паше я, наверное, рассказала бы», – думала Оля. Но баба Паша умерла, и только серебряная ложечка с буквами МЖ напоминала Оле о том, что когда-то у нее было еще одно имя – Журавлик.

И однажды она решилась и полетела. Как мечталось когда-то, светлой июньской ночью встала на край высокого берега реки, секунду колебалась – как начать, что делать, но крылья за спиной расправились сами. Она легонько подпрыгнула, вытянула руки вперед. Но тут же поняла, что руки надо раскинуть и держаться за крылья. И крылья понесли ее вдоль реки, над водой. Быстро почувствовав, что полетом можно управлять, Оля повернула в сторону большого луга за рекой. Облетела его кругом, сложила крылья, плавно опустилась у большой копны сена и долго сидела, глядя в небо, густо усеянное звездами. Ее переполнял восторг. Как будто легкие разноцветные пузырьки летели в воздух с ее дыханием. Хотелось прыгнуть и лететь к звездам. А звезды слабо мерцали, словно говорили: «Ты еще прилетишь, только не спеши, всему свое время»
Становилось прохладно. Оля встала, ничего уже не боясь, взмахнула крыльями и – ввысь, а потом повернула домой, тихо опустилась у калитки, вошла и сразу в постель – устала. «Как хорошо, – успела еще подумать, – что мама сегодня ночует в городе. А то сейчас бы расспросы…» И погрузилась в сон. А наутро встала совсем другим человеком.

* * *

Поверьте: тот, кто умеет летать, приобретает такое знание, такие ощущения и чувства, что куда до него другим! Как часто мы думаем и говорим о свободе. Что это такое? Возможна ли она? Как соотносится она с другими возможностями и запретами человеческой природы и человеческих отношений? Кант говорил, что нравственный закон живет внутри нас. Но как согласовать в повседневной жизни нравственный закон и свободу? А когда человек научается летать, этот вопрос решается сам собой. Все согласуется, гармонизируется. Но за все надо платить. За умение летать платят внутренним одиночеством, отчужденностью; у летающего человека есть тайна, и ее надо хранить, а ведь это совсем не легко.

* * *

И Оля стала жить по законам человека, умеющего летать, независимого, смелого, свободного. Поступала всегда так,как считала нужным, и какой-то холодок в ней жил всегда. Однако всё в ее жизни шло, как у всех. Кончила школу, институт, на 5 курсе вышла замуж за однокурсника, и он впервые увидел ее крылья. Увидел – и не удивился. И она поняла, что ее избранник – действительно ее избранник, помощник, друг. Только не спутник – он не умел летать.
Родился сын. Она все надеялась: может, у него вырастут крылышки? Нет, не выросли. «Ну, и ладно, – думала она, – и не надо». Она теперь мало летала. На даче только. А в городе лишь изредка ночью выходила с Олегом на балкон и взлетала, а он с волнением следил за ее полетом и умолял: «Только недолго и повыше. Не зацепись за провода». Но желание летать не покидало ее. Прочитав «Мастера и Маргариту», она решила во что бы то ни стало как-нибудь взлететь с крыши «одного из красивейших зданий Москвы».

Однажды Олег повез сына и тещу на машине на дачу. Он разрешил Оле сопровождать их там, наверху. А для нее было редким удовольствием вылететь из города в земной рай Подмосковья, наблюдать в полете, как меняется всё вокруг - воздух меняется, деревья, солнце – всё! Шел славный месяц май, теплый в том году. День был тихий, обещал к ночи соловьев. Оля то и дело доставляла себе удовольствие парить над дорогой, не упуская из виду Олегову девятку синего цвета, которая спокойно двигалась по шоссе в крайнем ряду. Потом машина почему-то передвинулась к обочине и остановилась. Оля начала снижаться. Олег вышел, открыл капот и нагнулся, заглянув в него. И вдруг черный джип, давно двигавшийся за ним, на приличном, казалось, расстоянии, резко двинулся вперед, дико завизжал тормозами и уткнулся сзади в Олегову девятку. Девятка рванулась вперед, ударила Олега в грудь, и он упал на спину, а в углу рта у него показалась струйка крови. Из машины выскочил десятилетний Максимка, бросился к отцу, а у Оли закружилась голова, и она упала на землю.
Она плохо помнила, что было дальше, до того момента, когда стояла в крематории перед зияющей черной бездной, которая сейчас проглотит сначала Олега, потом маму, и бросит их в огненную пасть печи. И потом все было как во сне. Максимка весь в слезах, и ее щека становится мокрой от его прикосновения. Болит плечо. Она не обращала на это внимания. Душевная боль огненными крючьями рвала на части сознание.
Но когда всё стало притупляться и уходить в глубины памяти, обращаясь в воспоминание, которое не исчезает и никогда не исчезнет, но уже позволяет продолжать опустевшую жизнь, Оля, оставшись одна, села перед большим зеркалом, взяла в руки другое и посмотрела, что же делается у нее на спине. Левое крыло было сломано! Не оторвано, но внизу часть перьев оторвались от основы. Тогда она сумела починить его сама с помощью «цыганской» большой иголки, крепких суровых ниток и универсального клея.

Но она никогда больше не летала. Не то, чтобы не решалась. Но смерть Олега переломила надвое ее жизнь, и многое, многое стало ей неинтересно. Вырос, выучился Максим, женился, ребенка родил, расстался с женой, уехал в Канаду, и там у него подрастали уже двое мальчишек. А московская его жена Тоня с дочкой Машенькой осталась со свекровью. И они так подружились, что через некоторое время Оля, Ольга Александровна теперь, решилась рассказать невестке про свои крылья, и Тоня увидела их и даже не очень удивилась, потому что всегда чувствовала, что ее свекровь словно знает какую-то тайну, а в суждениях, решениях, в поведении смелее и свободнее всех других.

А стареющей женщине крылья стали иногда мешать. Болела спина, иногда воспалялись бугорки на плечах, иногда починенное левое крыло приходило в негодность. Тоня предложила пойти к знакомому хирургу, посоветоваться с ним и удалить крылья.
- Нет-нет-нет, Тонюшка, ни за что, только не это!
- Да нет, Ольга Александровна, не хотите – не будем.

Ольга Александровна тайно вынашивала безумный план, который она когда-то, еще при жизни Олега, хотела осуществить. Взобраться на крышу «одного из самых красивейших зданий Москвы» – Румянцевского музея, взлететь оттуда и пролететь над Кремлем!
И вот теперь, когда и крыло-то опять сломалось, и починить-то она его сумела хуже, чем всегда, она вдруг ясно поняла, почувствовала, что час ее настал, пора приводить в исполнение задуманный план.
Подготовка? А какая подготовка? Не надо откладывать. Хорошо, что Тоня ушла на рынок, а Машка в школе – никто ни о чем не будет спрашивать или удерживать.

Ольга Александровна позавтракала и быстро оделась. Почему-то она была уверена, что цвета ее одежды должны быть серые и белые Хорошо получилось – брюки, куртка – серые, а шапочка белая. Вышла из дома и, тяжело опираясь на палку, пошла к автобусной остановке. С удовольствием заметила, что с каждым шагом идти становилось все легче и легче, и, выходя из двора на улицу, она решила оставить палку на остановке. Автобус двинулся. Вот уже Каменный мост, слева – тяжелая громада Дома на Набережной, справа – Кремль. Вот и библиотека им. Ленина.
Здание Румянцевского музея было в лесах – там шел ремонт. Но Ольга Александровна не сомневалась, что ей удастся выбраться наверх, найти лестницу, которая выведет ее на крышу. Так все и вышло. День был выходной, и она никого не встретила по пути, а двери как-то сами отворялись при ее приближении.

На крыше было холодно, ноябрьский ветер обтягивал покрасневшее лицо. Но Ольга Александровна все же села на какую-то табуретку в засохшей краске – здесь, очевидно, шли работы – и немного посидела, поглядела на расстилавшийся внизу город. Впереди – золотые маковки Кремлевских соборов и нелепые пятиконечные звезды на башнях, сзади – купола Храма Христа Спасителя. Серая лента реки, мосты… Все такое родное, знакомое.
Она медленно встала, подошла к краю площадки, перекрестилась, встала одной ногой на невысокий край балюстрады между гипсовыми вазами и, оттолкнувшись другой ногой, взмахнула руками и почувствовала, как широко и вольно расправились за плечами ее крылья. Вмиг забыла она о своей докучной старости; молодая легкость вселилась в нее, и она взметнулась ввысь, еще выше, выше… Свобода, какое счастье!
Вдруг она увидела впереди, высоко над колокольней Ивана Великого, строй больших спокойных птиц. Журавлиный клин! «Не может быть, – мелькнуло в голове, – ведь уже ноябрь… Ах, это они меня ждали – я же Журавлик, Журавлик!»
И вот она уже в строю неторопливых журавлей и машет крыльями, стараясь попасть в такт с остальными. Улетают туда, где тепло и ясно, где свет и радость, где желанные встречи. Прощайте, Максим, Тоня, Маша, я вас всех люблю. Будьте счастливы, живите долго…

© Светлана Оболенская, 2008
Дата публикации: 18.08.2008 11:17:09
Просмотров: 3174

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.