Сказка.

Никита Янев

Форма: Очерк
Жанр: Публицистика
Объём: 3244 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

И тут наши: чмо зачмлённое, Иванушка-дурачок и Гена Янев превращаются в удостоверенье, как ключ активации мяса в портал, что мир есть, как несчастье и счастье, это когда вы в пути и на яме.

1.

Собственно, всё меняется в этом непроглядном лабиринте, который называют жизнью, все формы. Единственное, на что можно опереться, свет я, который превращается в самолюбие, которое превращается в одержимость, которая превращается во фракталы самолюбий.

Это эмпирические данные, проверенные опытом, как корпускулярная и волновая теория света. Каждая корпускула испускает волну, которая в объёме абсолютный круг.

Природа точки – реалистическая, она всё время некоторое время. Природа круга виртуальная, она то есть, то нет, как граница бесконечности, и этим хороша, потому что бесконечность размоет всё, даже точку.

Это проницаемость. Но, конечно, проницательный участник диалога заинтригован бОльшим пейзажем. Базовой точке всё тяжелее будет принимать биты информации от удаляющейся волны, как пульт управления полётов и космолёт, пока волосы редеют, зубы выпадают, черты вымарываемы.

Поэтому мы вводим мнимую линейную константу, точку отгрузки космолёта. Вот, он долетел, когда последняя волна не вернулась и тело бессильно повисло.

Что это нам даёт? Логическое обоснованье корпускулярной и волновой теории и беллетристику сюжетов. Как все герои возвратились и забыли всех других героев, которые в свою очередь тоже не помнят про беллетристику фракталов.

2.

Вопрос, как они возвратились, на свою звезду или со своей звезды, и как молодые пары боятся рожать, и как немолодые пары хотят рожать, не так уж важен. Это такая же мнимая константа, как точка отгрузки. Скорей, важнее, что рождение страшнее смерти.

Здесь мы должны вернуться к теме, вынесенной на поля: как психическая одержимость превращается в психики фракталов. Являясь, по сути волной, как она зажигает другие точки, как космолёт посещаемые планеты, как ключ активации мяса в портал.

Она знает заветное слово, как говорила баба Яга Василисе Прекрасной в одной сказке: «что ж ты не сказала, что ты благословлённая, благословлённых нам не надо на яме».

Ведический бог смерти Яма – не просто смерденье, он – бездна, негативная бесконечность: «открылась бездна, звезд полна, звездам числа нет, бездне дна».

Позитивная бесконечность – беллетристика фракталов, звёзды можно исповедать, как психики, на коротком линейном отрезке до отгрузки звездолёта. «Ночь тиха, пустыня внемлет Богу, и звезда с звездою говорит».

Волны налагаются, это дорога на яме, как заштрихованные совпадающие области наложенных кругов.

Чем Гена Янев всю жизнь и занимался, и вменил себе это в вину, кстати, что без зарплаты, как урка.

Палочка-выручалочка, меч-кладенец, ковёр-самолёт, конёк-горбунок, скатерть-самобранка, лягушка-квакушка, 33 богатыря, живая и мёртвая вода, вещий лес и прочие технологии заветного слова прилагались вместо зарплаты.

3.

Если дать другой масштаб, как в мульти-пульти симуляциях в ютубе про микро и макро: все точки превратятся в круги из точек, а те снова.

Поэтому проблема бездны вовсе не в том, чтобы остановиться, а в том, что: чтобы быть – ей нужна точка привязки, и ей всё равно, кто вы, как баба Яга и прохожий.

И тут наши: чмо зачмлённое, Иванушка-дурачок и Гена Янев превращаются в удостоверенье, как ключ активации мяса в портал, что мир есть, как несчастье и счастье, это когда вы в пути и на яме.

Июнь 2015.

© Никита Янев, 2015
Дата публикации: 19.06.2015 13:06:08
Просмотров: 1916

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.