Роковые семидесятые - 1
Олег Павловский
|
Форма: Эссе
Жанр: Литературная критика Объём: 7661 знаков с пробелами Раздел: " Мастерская" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
. РОКОВЫЕ СЕМИДЕСЯТЫЕ Смерть Анны Андреевны Ахматовой в 1966 году стала серьезной потерей для ее учеников. Это было переходом от хрущевского времени перемен к укреплению тоталитарной власти. Но некоторое время страна еще двигалась по инерции. Тем не менее, вновь ожесточилась цензура. В авторской песне появились определенные сдвиги, и это радовало. Все таки мощный толчок в литературе полученный от сменивших поэтов и писателей-фронтовиков поэтов-шестидесятников дал о себе знать. Это был как бы расцвет и своего рода базис в этой части культурного ренессанса после подъема самого духа народа-победителя во Второй мировой войне. Но одновременно с этим жила и «вторая культура», в Петербурге это было более заметно, чем в зажиточной и вальяжной Москве, хотя разница и не велика. Надо сказать, что культура – это все-таки одно целое, разделить ее невозможно. Но по прошествии многих лет мы начинаем осознавать тот весомый вклад ленинградского и московского авангарда в развитие русской культуры именно в плане культурологи, культуртрегерства, иногда навязчивого, но никогда не беспредметного или бессистемного, а система… что система? Система формировалась сама по себе. Упоминание об Ахматовой не случайно, долгие годы ее не публиковали, душили цензурой, ее стихи ходили в рукописях. Но СССР не зря называли самой читающей страной в мире. Волей судьбы Ахматова объединила вокруг себя молодых тогда и одаренных поэтов – К.Кузьминского, Г. Горбовского, В.Кривулина, Н.Рубцова, Е.Рейна… и не только их. В число ее «сирот» вошел и И.Бродский. Рыжего пора бы и остановить, – говорила Анна Андреевна, – слишком быстро он идет… Бродский открыто шел на конфронтацию с властями, он понимал, что это может обеспечить ему и некоторый успех, и популярность на Западе, не следует считать его слишком наивным. В разное время покидали страну многие – Кузьминский и Бобышев, Шемякин и Лимонов – всех не перечислишь. Тогда как «москвичи» то и дело делали реверансы перед властями. Окуджава то выходил, то вновь вступал в союз писателей, Вознесенский и Евтушенко тоже «не отставали». * ___________________________________________________________________ * Примечание: Альманах «Метрополь» — сборник неподцензурных текстов известных литераторов (Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Евгений Рейн, Владимир Высоцкий, Юз Алешковский, Генрих Сапгир, Юрий Карабчиевский, Юрий Кублановский и другие) и авторов, не допускавшихся к официальной печати. Издан тиражом 12 экземпляров в Москве в 1979 году самиздатовским способом. Оформление альманаха — Борис Мессерер, Давид Боровский. Один из экземпляров альманаха был нелегально вывезен в США и опубликован издательством «Ардис Паблишинг» сначала репринтным способом, а впоследствии в новом наборе. Это происходило в разное время. В 79-м власть уже дряхлела – более десяти лет, это немалый срок, в том числе и для периода «застоя». Литература притягивала к себе молодых людей, а почему этого не наблюдается сейчас? А потому, что круглосуточное цветное телевидение, огромное количество желтой прессы, ну, и желание «заработать» любой ценой делают свое черное дело так же, как и пошлый кинематограф, и многое другое. В 60-70-е немногие срывались с тормозов – это удел наиболее одаренных. Но работали библиотеки и Дворцы Культуры, спортивные школы и клубы, культура в целом была на высоком уровне. Все это давало «подпитку» лучшим умам и душам, ведь ни за что не приходилось платить из небольшой стипендии или зарплаты. Книги в среднем стоили около 1 рубля. И книжный дефицит стал бедствием для многих. В библиотеках записывались на самые популярные издания. Помню, как я покупал на книжных развалах сборники Вознесенского или Сосноры, томик Конецкого или Пикуля – это если повезет… Читали все, хотя и не все были такими уж эстетами. Книги были и дома. В 14-15 лет я прочитал практически всего Д.Лондона, все что было дома А.Дюма, Золя, Франса, Драйзера, не забывая об отечественной литературе. Короче два полных книжных Шкафа – молодость лучшее время для занятий этого рода. Потом из Москвы уехал в Ленинград - история продолжалась. Если двести томов «всемирной библиотеки» считать за необходимый минимум, то к восемнадцати годам я прочитал гораздо больше. В дальнейшем мои друзья по литературным объединениям, как выяснилось, тоже читали все, кроме разве что самых дефицитных Пастернака и Мандельштама, например, но и эти книги был и в читальных залах, пусть в «малой серии» БП. После службы в армии я как-то и не помышлял ни о каком творчестве, все решил случай, как всегда, Стихами меня увлек шофер грузовика Коля, с которым мне приходилось ездить по работе, а художником «сделал» веселый парень в шляпе и длинном плаще, с этюдником на ремне – мы с ним встретились в маленьком кафе у Петропавловской крепости. Вот тогда все и началось, а был мне 21 год в самом начале 70-х… Не следует говорить о том, чего не знаешь, это бесцельное занятие. Все начинается в жизни довольно рано, точнее – как раз вовремя. За семь лет тебе суждено было пройти на рысях путь от восторженного юноши, посетителя изостудий и ЛИТО до поэта и художника, а ведь многое отвлекало. Надо было жить, работать, учиться, худо-бедно содержать семью, растить детей. Но уж такое наше поколение, времени хватало на все, часто не хватало денег… С Сергеем Давыдовым я познакомился в 72-м, он тогда работал в отделе поэзии «Авроры». Я, конечно, приперся в редакцию со своими юношескими и стихами и он пригласил меня в свое ЛИТО, что на «Промке». Были сильные ребята, запомнил Г.Калюжного, С.Алифера. Но были и другие, В то время я еще мало, что знал о Кушнере и Сосноре, а Вознесенский – оно, конешно. «Озу» я взял в библиотеке в самопальном переплетике, на разве это важно? А вообще Лито Давыдова напоминало республику ШКИД, или школу из «Двух капитанов», правда, никто не свистел и по столам ногами не ходил. В 72-м уехал Бродский, так, вроде и незаметно. Еще не вышли первые номера «37» и «Часы». Они выходили в самиздате с 76-го, «Северная почта» – 1979-81 г.г. Я как бы неохотно шел по «литературному Петербургу», от одной остановки до другой. На кого или на что, на какие «костыли» приходилось опираться? Безусловно, Виктор Соснора, новатор, юный партизан в войну, но главное – это его стихи. Книжка избранных стихотворений вышла в 77-м, но были уже «Аист», «Январский ливень», «Триптих», «Кулаки», «Всадники». «Голос» А Кушнера вышел в 78-м. Соснора много публиковался и в самиздате, Кушнер никогда, осторожный был еврей. Но когда я познакомился с Виктором Кривулиным в 78-м, я уже был поэтом признанным разных кружках и группах, мне было, что сказать. Собственно приподнял меня с колен Вячеслав Лейкин в том же 78-м. Так, что ничего удивительного, что моя подборка появилась в «Северной почте»… Кривулин был строг и что попало не взял бы в свой элитный журнал. Подборка была большая , 10 стихотворений. Потом они вышли в альманахе «Круг», а еще раньше на Западе во Франкфурте и в Париже, Вообще «тамиздат» нас публиковал довольно охотно. Важно другое, важен сам Виктор Кривулин. * _________________________________________________________________ * Он не был собирателем русской земли - он был собирателем русской культуры. А культура - это страна отзывчивых одиночек, и чтобы ее собирать, делать более гулкой, резонансной, просторной, нужны именно такие одиночки, вокруг которых люди не сплачиваются, но соприкасаются. Он не был дирижером - он был камертоном: настройщиком разлаженных струн. ___________________________________ Из некролога Михаила Эпштейна . © Олег Павловский, 2015 Дата публикации: 02.04.2015 02:19:15 Просмотров: 2661 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|