Сын акулы
Александр Дерюшев
|
Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни Объём: 6768 знаков с пробелами Раздел: "" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Из жизни врача скорой помощи Было уже поздно, и потому, прежде чем открыть дверь, диспетчер строго спросила: – Кто? За дверью всхлипнули и тоненьким голоском сказали: – Тетенька, мне бы скорую вызвать, беда у нас! Мама дядю Витю порезала…. За дверью стояла маленькая, на вид лет тринадцати, заплаканная девчушка. Шмыгая замерзшим носом и путаясь, она объяснила, что отчим стал за что-то ее ругать, а когда мать вступилась – полез в драку. Мать, которую постоянные скандалы пьющего сожителя уже окончательно достали, на этот раз не стерпела и некстати подвернувшимся ножом ударила его в живот... Ленка видела, как дядя Витя согнулся и несколько секунд так и стоял, скрючившись, удивленно смотря на свои пальцы, сквозь которые стала просачиваться кровь. Кровь была темная и поначалу впитывалась в рубашку, а потом стала капать на половик. Мать вскрикнула и выбежала в сени. Дядя Витя сел на кровать и глухим, резко переменившимся голосом, сказал: – Лен, ты в город иди… телефонов нет, а то сдохну я здесь… И Ленка побежала. До реки вела тропинка, и она добралась быстро, даже замерзнуть не успела, а потом мороз стал забираться в рукава коротенького пальтишки, а варежки остались дома… Лед на реке только-только встал, и по нему еще опасались ходить, а потому и дороги не было. «Хорошо, хоть закраек нет…» – подумала Ленка и спустилась на лед. Почему-то только сейчас захотелось заплакать, то ли от увиденного, то ли от страха перед тонким льдом. Долго думать было некогда, и она побежала по льду, который потрескивал…Она успокаивала себя мыслью, что трещит он не от ее веса, а просто от мороза. Местами лед был почти чистым, а местами она проваливалась в снег, он попадал в валенки. Два раза Ленка запнулась за торосы и больно упала, оба раза ударившись правой коленкой. Размазывая по лицу слезы, она вскарабкалась на берег и постучалась в пристанскую сторожку…Она оказалась закрытой… Подув в замерзшие пальцы, всхлипнула и побежала к больнице. На ветру и на морозе расстояние в две автобусные остановки показалось огромным, и когда ее кулачок затарабанил в дверь скорой помощи, она уже с трудом могла говорить… Пока машина из гаража подъезжала к крыльцу, ее заставили глотнуть немного горячего чая, и вот уже мы все вместе едем обратно, к реке, на окраину города. Остановились на высоком берегу, вокруг была ночь. По Иртышу шла легкая поземка, где-то на том берегу выла собака. «Не к добру» – вспомнил я старую примету. Надо было идти туда, навстречу примете… – Ладно, Иваныч, – сказал я водителю, – мы пошли, если не вернемся, считай нас… – Я усмехнулся и добавил, – и пересчитывай… Носилки не взяли, потому что тащить их через реку дело совсем уж непосильное. Два милиционера, что встретились нам на берегу, пошли с нами. Их вызвал диспетчер. Мы впятером спустились к реке и, угадывая полузаметенные следы Лены, пошли на правый берег. Лед под ногами потрескивал, и очень хотелось верить, что от мороза, а не под нашей тяжестью…Минут через двадцать мы уже вскарабкались на берег и двинулись к домам. Ленка бежала впереди и показывала дорогу. В доме горел свет, и никого не было: ни Ленкиной мамы, ни дяди Вити… – Он, наверное, к соседу пошел – предположила Лена, – это рядом, пойдемте! В соседней избушке действительно горел свет, я заглянул в окно и увидел на кровати свернувшегося клубком мужика в окровавленной рубашке, больше в доме никого не было. На двери висел замок. Как оказалось потом, сосед пошел в город, тоже за скорой помощью… Я постучал в окно и крикнул: «Слышь, мужик, ключ где?» Пострадавший отреагировал быстро, но необычно. Он повернулся, поднял с тумбочки у кровати электроплитку и бросил в окно. Успев отскочить от града стеклянных осколков, я обернулся к милиционеру: – Ну что, Володя, мне нужно к пострадавшему…. – Будем ломать, – среагировал милиционер, и через пару минут замок, не выдержав железного аргумента в виде лома, упал на землю… Мы вошли в избушку. На стуле, кровати, даже на столе, везде были следы крови… – Виктор, покажи рану, – обратился я к порезанному. – А, вот и лепило пожаловал! Да зря только… У меня там перо побывало – просек? – Просек – ответил я, поднимая рубашку…Рана выглядела весьма тревожно, наружного кровотечения уже не было, но почти наверняка оно продолжалось внутрь, а, судя по облику мужчины, крови он потерял много. – Обезболивающие, кровоостанавливающие, противошоковые, – командую фельдшеру. Тот понимает с полуслова, и все его действия выверены до автоматизма… У печки стояла Ленка и тихонько всхлипывала, смотрела, как милиционер пишет протокол, и также в полголоса отвечала на вопросы. – А дальше что? – резонно спросил пострадавший. – Дальше в больничку поедем, – ответил я, заклеивая рану… Одни санки мы нашли прямо в избушке, а вот со вторыми пришлось повозиться, так как к ним была крепко накрепко привязана фляга, на них возили воду… Помощь милиции была очень кстати – флягу отломали от санок, а санки прямо в доме связали между собой, почти под рост Виктора. Мы укутали пострадавшего в окровавленное одеяло, а когда разорванной на полосы наволочкой привязывали его к санкам, в дверях появился хозяин избушки: – Вашу мать…Вы чё, козлы, творите? Санки мне сломали! Перепачкали тут все! Бельё порвали!... Монолог прервался сразу, как только к расстроенному соседу повернулся милиционер. – Может помочь чем? – осведомился сосед и попятился в сенцы. Дальше была дорога. Мы с Володей взялись за веревку и потащили поезд из двух санок, груженый пострадавшим, к реке. Спускаться с берега было трудно, больной громко стонал, иногда витиевато матерился. Но главные трудности начались уже на льду – наши следы замело, и пришлось прокладывать новую тропку, то есть идти вслепую. Под наметенным снегом были торосы, санки качало и подбрасывало в разные стороны… – Быстрее надо бы – лед трещит как-то подозрительно!.. – это я кричал милиционеру, пытаясь перекричать ветер. Милиционер согласно кивал головой, но быстрее не получалось… Уже к середине реки по спине текли ручейки пота, а когда мы начали карабкаться на берег, хотелось только одного – лечь на санки рядом с больным и не о чем не думать… Из машины выскочил заждавшийся водитель, помог затащить санки. Нырнув в теплую кабину, я сунул руки под мышки и скомандовал: «Трогай!» В приемнике нас встречали, вызванные по рации, реаниматолог и хирург. Доложив им об обстоятельствах травмы и об оказанной помощи, я нагнулся к раненому и спросил: – Виктор, фамилию свою скажи! – Сын акулы, – ответил он и попытался улыбнуться… – зря ты, доктор, все это, я ведь чую, помру… А фамилия моя Акуленок, потому и «Сын акулы»! Каталку с « Сыном акулы» покатили в операционную, а я вернулся на скорую, там уже грели чай и ждали рассказа… Сколько таких рассказов было за нашим столом… Утром на планерке я узнал, что «Сын акулы» умер ночью, во время операции. © Александр Дерюшев, 2018 Дата публикации: 04.08.2018 15:14:32 Просмотров: 1973 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|