Предательству любви нет прощения ч.2

Борис Михайлов

Форма: Роман
Жанр: Любовно-сентиментальная проза
Объём: 157363 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Женский роман о любви и предательстве. В нелегкие для героини дни умирает мама и перед смертью признается, что у неё есть сестра – близняшка. Родив их в семнадцать лет, оказалась не в состоянии поднять двоих, и вынуждена была вторую дочь поменять на квартиру. Героиня ставит целью жизни найти сестру. Поиски превращаются в детектив. Сама героиня, ослепленная блеском богатства мира «новых хозяев жизни», куда ей довелось заглянуть, предала своего любимого и вышла замуж за состоятельного бизнесмена. Получила всё и сразу, как мечтают тысячи ее сверстниц, черпающих знание жизни из глянцевых журналов.

11

Третий день в Самаре мы с Сашей посвятили продолжению проверки адресов, полученных в Адресном бюро. К концу дня меня вдруг осенило: незачем искать тех, кто дежурил в день моего рождения. Важно установить день выписки и фамилию подписавшей справку в районный ЗАГС для получения метрического свидетельства на меня. Следует заняться архивом Ленинского районного Загса.
В вестибюле гостиницы неожиданно встретила Михаила. Саша дипломатично не узнал его и поднялся к себе.
— Ты как тут оказался? – удивилась я.
Он молча чмокнул в щеку, и протянул букет красных роз, не замеченных мною раньше.
— Очень хотел увидеть. В субботу и воскресенье архивы не работают, решил уик-энд можно провести вместе.
— Хотел! – возмутилась я. — Позвонил бы, спросил мое мнение.
— Не позволила бы приехать.
Подумала, он прав. Меня и саму переполняло желание отвлечься от старух – акушерок, заполнявших последние мои дни. Спросила:
— И как тебе видится наш уик-энд, запремся в номере и проторчим двое суток взаперти? Саше, что скажу? Не слепой. Здесь у меня запасной квартиры нет.
— Мы летим в Сочи. В понедельник с утра продолжишь свои поиски. Сегодня, догадываюсь, результатов никаких.
— Пока ничего нового.
Через полчаса я наскоро собрала самое необходимое, и Саша отвез нас в аэропорт. Михаил зашел в соседнее с аэровокзалом здание технических служб отметиться, а я пока давала последние инструкции Саше по оставшимся не проверенным адресам. Попрощалась до понедельника.
Через VIP зал Миша провел меня на летное поле к небольшому самолету, похожему на ЯК – 40, с названием алюминиевого концерна на фюзеляже. Молодой мужчина в летной форме спустил складной трап и помог подняться. Михаил поднялся сам. Я помахала Саше, и дверь задраили. Мужчина, помогавший мне, оказался вторым пилотом, пригласил располагаться и прошел в кабину. Заработали двигатели, самолет медленно покатил на взлетную полосу. Михаил застегнул на мне ремень безопасности, надел на себя и, склонившись, поцеловал.
— Выпить хочешь? Наберем высоту, – любые напитки, еда, ждут нас.
Я поблагодарила, спросила, в Ниццу, помнится, летали в большом самолете со стюардессой, а этот какой-то маленький и стюардессы не вижу.
— Экипаж три человека. Борт для внутренних рейсов, – пояснил Михаил.
Самолет тем временем вырулил на взлетную полосу, взревели в форсированном режиме двигатели, разговаривать в шуме стало невозможно. Я осмотрела салон, насчитала с десяток кресел и два широких дивана у стола для рабочих совещаний. Как в обычном рейсовом лайнере, за кабиной пилотов служебное помещение, очевидно кухня – увидела микроволновку и электрический чайник.
Самолет незаметно оторвался от земли и лег на курс, ровный шум двигателей больше не мешал разговаривать. Михаил объяснил, что лететь почти два часа, еще час добираться до дома, потом едем в «Жемчужину» – на вечеринку с участием известных людей и звезд эстрады.
Я перебила.
— Говорила тебе, не терплю попсу.
— Попсы не будет. Соберется завсегдашняя московская тусовочная и чиновная публика, люди из окружения президента. Сам тоже прилетает сегодня в Сочи на уик-энд, естественно, остановится не в «Жемчужине», а в «Бочаровом ручье». Завтра, возможно, отправится в Красную поляну кататься на лыжах. Не знаю, какой там снег в эту пору. Кстати, как относишься к лыжам?
Объяснила, на обычных катаюсь, а горные лыжи ни разу не надевала. Некому было научить. Валера не успел, Кирилл не любит зимние развлечения. Михаил напомнил, что встречал нас с Кириллом в Куршевеле у подъемника.
— Только не у подъемника! Надеть лыжи, чтобы потусоваться, как многие наши светские дамы – не мой стиль. В моем тоне ему показалось раздражение, и Миша пожалел меня.
— Устала, наверное, рыскать по адресам, расспрашивать людей? – Я кивнула. — Впереди утомительная дорога. Ложись, отдохни. Признаюсь, и я не прочь вздремнуть часок, целый день на ногах. Выбирай диван, я достану подушки и одеяла.
— Приставать не станешь?
Миша покачал головой, произнес мою любимую фразу «За кого меня принимаешь». Я пошла в туалет переодеться, он тем временем приготовил две постели, разделенные столом. Я легла и быстро уснула.
Проснулась от его поцелуев. Михаил пытался поставить меня на ноги.
— Ну, ты и соня!
— Хорошо подремала, – потягиваясь, произнесла я, и осмотрелась – не сильно ли помяла платье. Табло застегнуть ремни уже горело. — Садимся?
— Через несколько минут.
В Адлере у трапа нас ждала черная «Ауди». Пожилой водитель кавказской внешности подобострастно приветствовал Мишу.
— Добро пожаловать, Михаил Давидович! Совсем забыли нас, давно не приезжали. И батюшка ваш всё по - заграницам, а у нас не хуже. Даже лучше.
— Спасибо, Равиль Ахмедович. Кто из соседей дома, не видели?
— Рыбалко. Этаж Кирова сияет огнями, самого не видел, может, кто-то из друзей остановился.
Машина неслась по извилистому шоссе на бешеной скорости. Миша что-то рассказывал про своих именитых соседей по дому, из шоу – тусовки, а я убаюканная дорогой, дремала и не слышала. Иногда, когда голос его звучал особенно громко или он толкал меня, согласно кивала и что-то бурчала в ответ.
«Ауди» остановилась у современной многоэтажки рядом с морем. Вокруг дома было светлее, чем днем, вероятно. Десятки светильников и фонарей, контрольные телекамеры и полное безлюдье. Большинство окон в квартирах оставались темными, и дом производил впечатление не жилого. Лишь, когда вошли в подъезд, и увидела консьержа – охранника, цветы, современную европейскую отделку, поняла, дом обитаем.
— Владельцы квартир сплошь москвичи. Певец Ронсон, композитор Раевский, модельер Рубашкин и еще, не вспомню сразу. Постоянно меняются, одни продают, другие покупают. Приезжают обычно на несколько дней, отдохнут и снова чесать по России. Один этаж полностью купил Киров.
— Болгарин Бисер Киров?
— Наш знаменитый певец. Для столичной богемы дом еще один объект недвижимости, – просвещал меня Миша, пока поднимались в лифте,
Я обошла квартиру и насчитала две спальни, столовую и две гостиных, вышла на балкон, с него открывался вид на море. Комнаты обставлены современной мебелью. К нашему приезду натерли полы, пыли нигде не видно, все блестит, и все равно квартира казалась не жилой, словно ты на выставке интерьеров. Не чувствовалось присутствия человека. Я ощутила это, даже если бы Миша предварительно не объяснил, что квартира просто надежная недвижимость.
— Сколько тебе требуется времени на отдых и переодевание? – спросил Миша.
— Мы спешим?
— Забыла? Не хочешь – никуда не пойдем, Проведем тихий семейный вечер. Холодильник, надеюсь, полон.
Тот же водитель на «Ауди» привез нас в «Жемчужину». Ресторан сняла восходящая звезда российской эстрады – Алмаз. В прошлом требовались десятки лет упорного труда, чтобы «именем стала фамилия», теперь любая смазливая девчонка с голосом или без, с помощью денег богатого покровителя могла взять себе звучное имя. Вот и наводнили эстраду «Мимозы», «Изумруды» и «Сусанны».
Алмаз на их фоне выделялась звучным, профессионально поставленным голосом. Михаил познакомился с ней на вечеринке в Антибах и обещал придти на презентацию первого альбома. Представление диска Алмаз решила устроить не в Москве, а в Сочи, у себя на родине, где в эту неделю выступала на фестивале «Молодые голоса». От себя Миша прибавил:
— В Сочи сейчас много московских знаменитостей. В столице, где полно светских мероприятий, они вряд ли пришли бы к Алмаз, а здесь все тусуются в «Жемчужине».
Едва мы вошли, к нам подошел мужчина в плаще с капюшоном из белой шерстяной материи, и поздоровался за руку с моим спутником. Михаил представил меня, как московскую знакомую.
— Зиновий Вейцман, – назвался он. Я представилась и спросила, не жарко ли ему в плаще, и что за наряд на нем. Зися, как попросил называть себя новый знакомый, пояснил, это не плащ, а бурнус – обычная одежда кочевых арабов. Удивился, почему мы без маскарадных костюмов.
Михаил ответил, что Алмаз еще в Ницце пригласила на презентацию, и ничего не сказала о маскарадных костюмах.
Устроители вечеринки обставили ее в восточном стиле. Виновница торжества в коротком черном платье и серебристых высоких сапогах была так затянута в корсет, что груди вылезали из глубокого декольте. С головы до пола спускалась накинутая сверху черная полупрозрачная ткань, имитирующую чадру, она постоянно раскрывалась, демонстрируя народу мощный бюст и стройные ноги певицы.
Большинство гостей смотрелись комично – мужчины в чалмах, женщины в платочках, изображающих хиджаб. Многие ничего экзотического восточного не нашли и поверх обычного костюма облачились в среднеазиатские пестрые халаты, на голове тюбетейка. За соседним с нашим столом сидела явно светская дама с глубоко открытой грудью и дорогим ожерельем на шее, укутанная в паранджу. Ее подруга, тоже в декольте, завернулась в длинную шелковую черную накидку, изображавшую чадру, на голове соорудила подобие тюрбана.
Главной фишкой вечеринки, оказалось, был не диск, еще не раскрученной певички, а звездные гости. Федя Киров, в полосатом арабском халате и в чалме, белокурая красавица Калелия, молодеющая с каждым годом, со своей нынешней подругой Оксаной Турчак; неудавшаяся участница «Евровидения» с мужем, вездесущий Отари Кобелидзе, певица Красная Роза. Из серьезных представителей шоу – биза – Гарри Алиханов, менеджеры из «МузТВ», депутаты Государственной Думы, люди из Администрации Президента, по долгу службы обязанные находиться недалеко от него.
Из постоянных тусовщиков, которых можно встретить где угодно, бизнесмены средней руки, юные старлетки, мечтающие подцепить на вечеринке богатого покровителя.
Алмаз представила свою группу музыкантов, произнесла обязательные слова в адрес спонсора и запела. Звучный грудной голос плавно полился над залом, обволакивая мелодией слушателей. Смолкли разговоры, взоры присутствующих обратились на певицу. Я впервые ее слушала, и голос понравился. Способствовала и приятная мелодия, написанная, очевидно, профессиональным композитором. Оценили ее и остальные, аплодисменты долго не смолкали. Следующие две песни были типичной попсой и меня не тронули, Михаил тоже остался равнодушным.
— На вечеринке в Антибе публика собралась немолодая, воспитанная на советских песнях, и Алмаз пела хорошо известные старые песни, – рассказывал Михаил. — Естественно, встречали с восторгом. Мне тогда ее пение понравилось.
— Надеялся, и сегодня будет исполнять советские песни? Сразу видно, не бываешь на презентациях современных идолов, – заметила я. — Она представляет песни из альбома. Недалеко от меня живет известная попсовичка Вероника, с которой часто общаюсь, так на корпоративных вечеринках, поет только старую советскую эстраду. А молодежь знает ее по МузТВ, как звезду попсы.
Когда Алмаз запела танцевальные хиты, подвыпившие гости скинули халаты и бурнусы, размотали чалму, и пустились в пляс. Мы продолжали сидеть за мартини, я рассказывала Михаилу о приключениях в Самаре. Беседу прервала громкоголосая Оксана, заметившая меня. Пришлось встать, мы обнялись, поцеловались. Михаила она знала, представлять не пришлось. Он поцеловал ей руку. Выпускница МГИМО, не ставшая дипломатом, не стала расспрашивать, как мы тут оказались. Пояснила, что летом не успела снять часть планов своего фильма о Калелии, сейчас у певицы выдалось окно, и они прилетели в Сочи на съемки. На презентацию неизвестной певицы попали случайно.
Тем временем на сцену поднялся Федя Киров приветствовать восходящий талант, взоры всех обратились на него. Оксана оставила нас и побежала к Калелии оценить событие.
Мы еще посидели, без удовольствия станцевали несколько медленных танцев, один – под повторяющийся глупый рефрен «Он меня не любит, а я заставлю, заставлю полюбить» и стали собираться. Михаил позвонил шоферу, что мы выходим.
***
Два дня с любовником в красивом южном городе на море пролетели словно миг. Мы успели искупаться в море, позагорать на солнце, посмотреть американскую мелодраму на широком экране. В ночь с воскресенья на понедельник я вернулась в родную Самару. Михаил улетел в Москву. Саша без меня, не дозвонившись по оставшимся телефонам, съездил по адресам. В одной квартире никого не застал, соседи не могли объяснить, кто живет там, хозяева других квартир никакого отношения к роддому не имели.
На девичнике Катя сообщила, что мой последний отчим Владимир Петрович выбился во власть и сейчас один из заместителей мэра. Когда-то он хорошо относился ко мне, а что с мамой расстались, я не виновата. Не виделись мы давно. Прежде чем отправляться в госархив, решила заручиться его поддержкой и позвонила. Владимир Петрович, выслушав мою историю, близко принял ее к сердцу и пообещал содействие. Я правильно сделала, что обратилась к нему.
В архиве со мной не захотели разговаривать.
— У нас работают аспиранты по рекомендации высших учебных заведений, журналисты, направленные из СМИ, – неприветливо пояснила встретившая меня сотрудница. — С улицы людей не принимаем, справки выдаем по запросам организаций.
Я объяснила, что за меня звонили из Администрации. Объяснение не произвело впечатления. С трудом пробилась к директору, и только она приказала заняться мною.
Сотрудница, которой меня поручили, недовольная блатной клиенткой, услышав, что нужны документы из районного Загса за семьдесят пятый год, безнадежно покрутила головой, вздохнула.
— Не уверена, что сохранились. Давайте я запишу, и через недельку заходите. Если найду – сделаю копию.
Я протянула зеленую сотенку.
— Копия справки из роддома для получения Свидетельства о рождении нужна в ближайший час – два.
Девушка задумалась, помолчала, взяла сотенку, положила в карман халата и сказала заехать через два часа.
Объяснила Саше, что снова придется сюда приезжать, а пока поедем по оставшимся адресам.
— Не спеши! Дождемся справки из Загса. Если узнаем, кто выписал, не понадобится зря беспокоить людей.
Я согласилась, и мы отправились скоротать время в кафе. Два часа спустя, я снова переступила порог госархива. Повезло. Документы Загса нашлись. Из них следовало, что мое Свидетельство о рождении выписано на основании Справки из роддома выданной 24 апреля. Вместо фамилии в подписи стояла длинная закорючка, прочитать фамилию, кто заполнял справку, не представлялось возможным. Теперь я знала день выписки мамы из роддома, оставалось узнать самое главное, – кто из персонала работал 24 апреля.
Достала вторую зеленую сотку, протянула сотруднице архива. Поблагодарила за копию важной для меня справки, и попросила поискать документы роддома за апрель, может, найдется книга дежурств или выписки новорожденных, какие-то другие документы, позволяющие выйти на фамилию выдавшей справку. Архивариус Аня, вдохновленная второй сотней баксов, обещала, но попросила время. После нескольких переездов не все архивные материалы описаны и ей придется перевернуть гору документов, – объяснила она. Я дала свою визитку с телефонами и попросила звонить в любое время, пообещала хорошо отблагодарить, если сможет помочь.
Запел мобильник и высветился номер Софьи Михайловны. Свекровь сообщила, что простыл Игорек, у него температура, капризничает и требует меня. Что было делать? Ждать справку и в случае положительного ответа еще неизвестно как долго заниматься поисками? Я позвонила в аэропорт и заказала два билета на вечер, осталась проблема, где оставить машину. Рассчитывала на Владимира Петровича, но он разочаровал. В гараже Администрации не нашлось места. Пришлось обратиться к Сергею Александровичу.
В «Трех вязах» мы оставили номера за собой и поехали в аэропорт.
12
В восемь вечера в Домодедово нас встретил Илья – охранник и водитель Софьи Михайловны. Мужа моего, конечно, до сих пор не было в Москве. «Дела» держали во Франкфурте.
Не удовлетворив любопытство Комаровских, я первым делом направилась в детскую. Игорек не спал, и, увидев меня, выскочил из кроватки, бросился ко мне со слезами.
— Почему оставила меня! Я домой хочу. Не уезжай больше! – хныкал он. Я целовала, прижимала к себе кусочек моей плоти, теплое родное тельце сына.
— Побуду с тобой, но пока болеешь, спать останешься у бабушки.
— Не хочу у бабушки, хочу домой, – плакал ребенок. — Уже выздоровел. Посмотри, из носа не течет – платочек весь сухой. Не кашляю.
Свидетельница этой картины Софья Михайловна заметила, что температура еще держится и внука сегодня не отдаст. Игорек похныкал еще и заснул.
Сели за стол, и я рассказала о первых результатах поисков в Самаре. Георгий Семенович пообещал включиться в поиски, если установлю фамилию сотрудницы, выписавшей справку. Позвонил Кирилл, тоже интересовался результатами розыска сестры.
Ночевать осталась у Комаровских. Утром разбудил Игорек и до завтрака мы играли, потом, несмотря на его рёв, я уехала домой. Хотела увидеться с домработницей Дашей, узнать, как дела в салоне. Дома застал звонок Ланы. Узнав, что собираюсь в салон, вызвалась поехать со мной, поболтать по дороге и что-нибудь заказать себе.
Я взяла «Ауди» Кирилла, заехала за Ланой, и мы отправились в город. По дороге она рассказала, что стукнула свой бумер и сейчас машина в сервисе, а из свободных машин в гараже только джип, ездить на нем по городу не любит. На тусовках обсуждают мой роман с Мишей Халецким.
— Видели вас в «Прадо» и на вечеринке в «Жемчужине». Особенно старается моя коллега Альбина.
— Ей-то, не все равно? – удивилась я. — Они разведены. Имеет кучу любовников и не скрывает. Уж не ревнует ли?
— Кто ее знает. Каждая женщина ревниво относится к своему бывшему.
— Ты – то как, не встретила принца?
Лана расхохоталась.
— Принца! Всех моих поклонников интересуют положение и деньги папы.
— Не только. Ты и без папы самостоятельна. Не мало мужиков готовы сложить к твоим ногам свое богатство. Газета «На Рублевке» считает, входишь в первую двадцатку московских красавиц.
Лана возмутилась.
Вместе с Машей Маровской, Оксаной Турчак и Устиньей Шейниной? Да я с ними в одном туалете … – Она не договорила. — Нашла, на какую газету ссылаться.
— Не сердись! Я из лучших побуждений.
— И про замужество не напоминай! Насмотрелась, как в вы, замужние, живете. Избави, Бог! Живу в тысячу раз интересней. Материнский инстинкт завести детей пока не проснулся. Проснется, тогда подумаю, как решить проблему.
За разговорами незаметно подъехали к моему салону.
Лана сразу отправилась к Луизе смотреть её новые разработки, а Лариса разложила передо мной отчеты за прошлый месяц, села рядом и принялась объяснять. Обычно я не вникаю в детали, доверяю во всем, и слушала лишь ее комментарии. Главное – мы с прибылью. Второй год салон и бутик при нем приносят доход.
— Туники идут нарасхват, я даже позволила поднять цену в бутике, – похвасталась Лариса. — К концу дня уже не купишь – кончается весь запас. Маечки, трикотажные костюмчики большим спросом пользуются.
— Надеюсь, эксклюзив индивидуальных заказов не тиражируешь?
— Что ты, Алена! Разве я не понимаю! Стоит кому-то из твоих приятельниц появиться в одинаковой тунике или хотя бы в однотипной вышивке, нашему делу непоправимый урон. Мы держимся за счет эксклюзива. В продаже хорошо идут открытые топики, бриджи. Особым спросом пользуются бриджи светло – бежевого цвета с коралловыми рисунками. Съезжу на текстильный комбинат, закажу еще ткани с кораллами.
— Посоветуйся с Луизой, Варей Матвеевой, какой лучше выбрать рисунок и цвет. На позапрошлой неделе мы с Женей были на ипподроме и мужчины, словно из инкубатора, на всех бриджи в кораллах.
— Мне принесли бриджи с Черкизовки с лейблом «Армани». Сшиты по нашим лекалам. Какой-то кооператив освоил и продает в два раза дешевле наших. А ты не разрешаешь приклеить иноземный лейб или хотя бы свой «Елена Комаровская».
— Обманывать покупателей не буду – себе дороже. Моя фамилия столичным модницам ничего не скажет. Рублевские и так знают салон. Красивый лейб, конечно, следовало бы придумать. Просила Лану подумать и подсказать что-нибудь на заграничный манер. Всё думает.
Из своей мастерской вышла Лиза – Луиза, мы поцеловались.
— У Луизы несколько умопомрачительных новинок, – сказала Лариса. — Тебе еще не показывали. На демонстрации решили показать и наш трикотаж – платья и костюмы а la Missoni. Из твида курточки. Закажу сногсшибательную рекламу, раскрутим. Пригласим А.Б., пообещаем присутствие других артистов и депутатов.
— Думаешь, народ придет? Парочку знакомых звезд уговорю, а вот Аллу Борисовну и Филю вряд ли, хотя все их телефоны имею.
— Беру на себя. – Заметила Лана.
— Идея неплохая, буду думать.
Лана успела договориться с Луизой о новой кофточке и засобиралась. Я отвезла ее на Смоленку. В кафе на Арбате у неё очередная встреча – интервью. Она звала и меня послушать интересного художника, но я отказалась и вернулась в салон. После долгого отсутствия накопилось много идей и проблем, требующих моего вмешательства.
Подбрасывали идеи и мои подруги. Многие из них в прошлом были связаны с модельным бизнесом и не потеряли интереса к моде, всегда в курсе что модно, что будут носить в ближайшем сезоне.
Идею с туникой, а потом женские бриджи с тесемками, как у мужских кальсон в стародавние времена, подсказала Варя. Отдыхала в Майами с мужем и еще умудрилась завести там бой-френда – французского дизайнера. Он и поделился, что будущим летом женщины скинут топики, майки и облачатся в бриджи и тунику.
Варя набросала несколько эскизов, показанных французом, и увиденных на дамах в Майами.
— В тунике можно пойти вечером в шикарный ресторан и театр, а можно и на пляж, в зависимости от вида – ширины и длины выреза на груди, какими расшит цветными тканями, какие стразы – короче, как и всё, зависит от деталей и вкуса хозяйки. Туника, расшитая серебром и золотом хорошо сочетается с джинсами. Джинсы или белые хлопковые бриджи отлично смотрятся с узкой вышитой туникой и нарядными босоножками. Француз мой рекомендует к тунике броские – массивные серьги и браслеты. Я считаю, это сейчас самая комфортная форма одежды
— Самое важное – эти наряды рассчитаны на нас, 25 – 35 - летних дам, а не на тинэйджеров, – прибавила Лариса.
Луиза горячо поддержала идею и взялась за разработку моделей. Во всех её работах присутствует эклектицизм – смешение стилей, соединение не совместимого. Особенно увлекается отделкой одежды. Сшитого или связанного по оригинальным лекалам топика или жакета ей мало. Обязательно чем-то еще украсит. Бисером, аппликацией, стразами, кусочком бархата или меха. У рублевских дам завоевал популярность её гибрид «крестьянской» блузки и туники, отделанный золотой тесьмой и вышивкой с глубоким вырезом.
С легкой руки Варвары – моей близкой подруги и соседки домами, наши туники завоевывали Москву. Начали с показа коллекции у нас в поселке в галерее «Дача». Все образцы в миг раскупили. Другая подруга, тоже бывшая модель – Лиля уговорила десяток знакомых заказать себе весенние, а потом и летние туники в моем салоне. Модницы вначале не приняли их всерьез, объясняя, что мода идет из Европы и никогда из Америки, откуда привезла их Варя. Она не призналась, что идею подал парижанин, с которым встречалась за спиной мужа. Однако модницы начали заказывать, появляться на тусовках. Не все сочиняли, что привезли из Парижа, кое-кто называл мой салон. Лариса и развернулась! На дополнительные доходы наняла еще специалистов, поставила новые машины и вязальные агрегаты.
Знакомые уговаривают перенести мой салон из города в Жуковку, но высокая арендная плата и конкуренция отпугивают. Конкурировать с Еленой Ярмак, международно-признанной главой империи красоты и роскоши, чья одежда продаётся не только по соседству с ее домом в Рублевке, а и в Нью-Йорке, я не намерена. Конечно, я мечтала открыть своё ателье в Жуковке, или в соседних поселках поближе к дому, но одной не осилить переезд, а Кирилл принципиально не желал заниматься этой проблемой.
Как и его отец считал салон забавой, уговаривал работать лишь с эксклюзивом для состоятельных клиентов, не лезть в конкуренцию с большим бизнесом. Но без выпуска небольших партий одежды для реализации, мой салон разорился бы. В своем бутике мы продаем также экспериментальные и не совсем удачные модели.
— Расскажи Кириллу, какая-то подпольная фирма копирует наши модели бриджей и плавок, подрывает нам бизнес, – напомнила Лариса. — Сравнивали. Один в один с наших лекал. Пусть поговорит с Саввой.
С подсказки Лили в нынешний сезон поставили на поток шорты – плавки для мужчин.
— Хорошо знаешь Кириллова охранника? Ждешь, пришлет братков? – Я вспомнила, Савва ухаживал за Ларисой и какое-то время они встречались.
— Найдет способ.
— Савва больше не работает у нас.
Наше производственное общение нарушил приход Женьки – владелицы фитнес – клуба. Она сухо поздоровалась с Ларисой и Луизой, обнялась и расцеловалась со мной.
— Была вчера в Барвихе в « Luxury Village»?
— На открытии нового бутика? Конечно. С Машей Морозовой и Верой Мамоновой смотрели показ коллекций одежды осени – зимы.
— Чтобы не открывали у вас там, на московских презентациях увидишь больше, – заметила Лариса. — Не завидуйте, Евгения Владимировна, не много потеряли.
Женю интересовало, какие цвета входят в моду, что рекомендуют модельеры. Пришлось рассказать.
— Все! Кроме лидирующего черного, в моде коричнево-шоколадные оттенки. Выходили на подиум в платьях темно-оранжевого, лимонно-зеленого и пурпурного цветов. Как говорила ведущая дефиле, последние заменят популярный в прошлых сезонах розовый. Для тех, кто предпочитает более светлые оттенки, остаются в моде классические красный и персиковый. Весь этот спектр представлен в моделях, выставленных на продажу, так что сходи и сама увидишь.
Лариса вчера была на открытии, а Луизе я рекомендовала тоже посетить бутик. Может, родятся какие-то идеи для разработки её новых моделей. Луиза ответила, что новую коллекцию Гуччи уже видела в Париже. Но съездит посмотреть, что выставили в продажу.
— Собиралась поехать, а тут привезли новое оборудование, снаряды, нельзя уйти. Целый день устанавливали, – жалела Женька, что не удалось побывать на открытии. — Кто из наших присутствовал?
— Все привычные лица: Лиля, Алика Смирнова, Ксения Полянски, Жанна Фролова. Варвара Матвеева, наконец, вышла в свет, давно не показывалась нигде. Много народу пришло.
Выслушав информацию о вчерашней тусовке, Женька поинтересовалась, не рано ли пришла.
— Как договаривались, – заверила её. — Так чем можем помочь?
— Готовлю подарок двоюродной сестре. Ее удивить чем-то трудно. Вот и думаю заказать для неё у тебя шляпу или пляжный комплект.
— Давайте сделаем ей тунику, как на вас, а рисунок и вышивку Луиза придумает новые, – вмешалась Лариса.
— Помешались на этих туниках! Только и слышу: заказала жена депутата Митрохина, две туники взяла для себя Жанна Фролова, наши туники носят Юлия Бардова, Наталья Веткина и Ира Волосова, – недовольно пробурчала Женька, заинтересовавшись, попавшейся на глаза кофточкой. Отложив кофточку, принялась примерять сарафан перед зеркалом.
— Мне нравится, я возьму, Лена?
— Извини, нет! – сказала я. — Лиля придумала рисунок и воротник. В Италии не нашла, обыскала все бутики. Увидела на Венецианском фестивале в каком-то фильме. Пришла к нам, Лариса с Луизой связали, скроили. Увидит на тебе, убьет меня.
— Она еще не клиентка! – воскликнула Лариса. — Что сейчас скажу, вздрогните. Дочь Президента, каждый год отдыхающая в Италии, в поместье Берлускони, дала поносить нашу тунику кому-то из внучек Берлускони. Та, в диком восторге, выпросила у нее насовсем. Насколько правда, не знаю, но вчера позвонили из приемной с просьбой изготовить для них три туники. Назвали размер, и Луиза, встречавшаяся с дочерью президента, уверена – для неё! Не хило? Вот так-то, а вы, Евгения Владимировна, говорите, мы помешались на туниках. Нашей одеждой интересуются дети президентов.
— Это правда, Лариса? – спросила я. — Неужели в Италии не шьют ничего подобного? – Про себя подумала, будет здорово, если там узнают марку «Елена Комаровская». Права Лариса, необходимо срочно разработать собственный лейбл. — Что ж молчала? Жаль Лана ушла, она придумала бы как воспользоваться сенсацией, засветить салон в печати. Расскажу ей. Лучшей рекламы не придумать.
— Не знаю, шьют или не шьют, но что заказали для дочери президента три наших туники факт. – Лариса порылась на столе, достала толстую тетрадь и прочитала: — Вот телефоны – Анна Николаевна, из Администрации.
— Когда обещала, будут готовы?
— На будущей неделе, во вторник.
— Как договоришься о встрече с Анной Николаевной, предупреди. Поговорю, предложим еще что-нибудь.
— Плавки для Президента, – рассмеявшись, предложила Женя.
— Почему бы не предложить? – серьезно сказала Лариса и поручила Луизе помочь Жене выбрать модель и рисунок вышивки. Обе женщины ушли в мастерскую художницы. Мы с Ларисой вернулись к финансовым документам.
13
Позвонила Лиля Каплан и похвасталась, Ира Волосова пригласила ее на светский благотворительный бал в Лондон.
— Придется отвалить тысячу евро, – объяснила. — «Ежегодный российский бал» в пользу русских сирот. Герман не может полететь, говорит, лети одна – знакомых соберется достаточно – не заскучаешь.
— Тоже хочу на бал в Лондон! – загорелась я. — Возьми вместо Германа.
Лилька явно скисла, раскаивалась, что раньше времени поделилась со мной. Вдруг и меня возьмут. Наверняка, хотела одна из нашей компании блеснуть на европейской аристократической тусовке, а потом похвастать перед нами.
— Позвони Ирине. Она, оказывается, возглавляет фонд помощи детским домам, к тому же, знаешь, чья она жена. – Лиля помолчала. — Не уверена, возьмут тебя. Из-за отца Кирилла.
— Причем Кирилл? Я и не собираюсь с ним.
После разговора с Лилькой, сразу же набрала номер Ирины. Она находилась вне дома и разговаривали по сотовому, слышимость не важная, понять можно с пятого – на десятое, но, главное она поняла и обещала поговорить с членами президиума фонда, заверила, что приложит все силы.
Через два дня Ира позвонила, извинилась, что ничего не получается. В Лондон едут за свой счет только несколько известных артистов, писателей и представители финансово-деловых кругов.
— Комаровские не последние в российских деловых кругах и в Администрации Президента, – обиженно заметила я, догадываясь, откуда дует ветер. — Дорогу, конечно, оплачу, пожертвую в фонд сирот, сколько скажешь.
— Ленусь, ты ведь понимаешь, от меня не все зависит. Моя воля, я, конечно, взяла бы тебя.
Она быстро распрощалась и отключилась, а я долго еще держала пикающую трубку. Не первый облом, когда меня из-за фамилии Комаровских не брали на великосветскую тусовку за границей. С подачи недоброжелателей Комаровского – старшего, под него постоянно пытаются копать. Вспоминали уголовное прошлое, не честно добытые капиталы. Будто остальной бомонд титулованные дворяне, князья и графы в пяти поколениях, своё богатство получили в наследство от знатных предков. Мой свекор, можно считать, «честным путем» накопил первоначальный капитал. Будучи деловым человеком, в советское время руководил трикотажной фабрикой, две смены она работала на государство, а в третью, из излишков сырья здесь вязали модные трикотажные кофточки и костюмы. Покупатели за них дрались. Реализовалась «левая» продукция в магазинах, где работали тоже деловые люди. Как и он, в итоге все получили срока от восьми до десяти лет. Деловая хватка, энергия, бившая из него, помогли выжить на зоне. Убедил начальство привлечь зэков к полезному труду и организовал прибыльное мебельное производство. Лагерное начальство его уважало и через четыре года из девяти, назначенных судом, помогло досрочно освободиться. После заключения на приличную работу, соответствующую квалификации, Комаровского долго не брали. Подоспела Перестройка, и перед энергичными деловыми людьми открылись широкие перспективы. Судимость Георгий Семенович сумел снять.
— Нас, деловых людей, называли расхитителями социалистической собственности, а мы ничего не брали у государства, просто умели из имеющегося сырья, на том же оборудовании выпускать дополнительную продукцию. Помогали государству хоть частично снижать всеобщий дефицит, – любил пофилософствовать Георгий Семенович, выпив. — Нас следовало награждать, а не сажать в тюрьмы. Мы ничего у государства не просили, планы, которые нам спускали, даже перевыполняли. Реально получалось, свою левую продукцию делали из воздуха.
Он не стеснялся своего прошлого и свысока относился к большинству нынешних богатеев. Бывшим директорам предприятий, высоким партийным и административным начальникам, в период приватизации ограбивших своих подчиненных и захвативших не принадлежащую им народную собственность.
— Я никого не ограбил, не обманул, – часто повторял Георгий Семенович. — Всю жизнь «пахал». Умение ориентироваться в менявшихся условиях, перешло ко мне от отца, а ему от деда.
Когда большинство «новых русских» основой своего бизнеса делали «купи – продай», свёкор занимался созиданием. Вошел в компаньоны американской корпорации «Макдональдс», строил в стране, быстро завоевавшие популярность предприятия быстрого питания. Открыл в Москве элитный ресторан, ночной клуб и во время сообразил, что сотрудничает с явным криминалом. Перешел в другой бизнес, где пока обходились без криминала – приобрел строительную компанию, строил жилье в Москве и в Подмосковье. Вскоре убедился, что и здесь не обходится без криминала. К этому времени он уже занимал высокую должность и лично ему опасность не грозила. Когда доходы в строительстве стали снижаться, оставил строительство и взялся за внедрение новых технологий в промышленности. Эта сфера деятельности и теперь входит в служебные обязанности его работы в Администрации Президента. Не скрываемое презрительное отношение к выскочкам, быстро поднявшимся из самых низов во власть, снискали ему ни мало врагов и недоброжелателей. Но все попытки уничтожить Георгия Семеновича пока заканчивались безрезультатно. Слишком высокими покровителями сумел обзавестись.
— Я сам себя сделал, как говорят американцы – Has made it self, а ты пришел на готовенькое, – в минуты раздражения выговаривал он сыну, допустившему очередную оплошность в делах. — Будь рассудительнее, взвесь все за и против, прежде чем принимать решение.
Меня он принял не сразу. Как и Софья Михайловна, мечтал, что Кирилл приведет невинную девушку из знатной семьи. Я же, одного возраста с Кириллом, успела схоронить мужа, прошлое которого вызывало множество вопросов. Плюсом, во мнении Комаровских, было мое увлечение модельным бизнесом, я не бесприданница, не охотница за богатством их единственного наследника. С выбором сына согласились под угрозой, – его обещанием уйти из дома и не знать больше родителей.
Смирившись, Комаровские звали нас жить в их огромном особняке в Усовке. Я, привыкшая к самостоятельности, настояла, чтобы Кирилл переехал ко мне. Буду справедлива, несмотря на первоначальное отрицательное отношение ко мне, и Софья Михайловна, и Георгий Семенович вскоре после свадьбы принимали меня как родную, баловали подарками, в наших размолвках с Кириллом, всегда принимали мою сторону, торопили подарить внука. А когда родился Игорь, души не чаяли в нем.
Жить бы нам с Кириллом в любви и согласии, и умереть в один день, как в сказках, но я по-прежнему, нет – нет, да и вспомню Ваню. Валерий не вспоминался, несмотря на три, вместе прожитых, года. Любила ли я Кирилла? Определенно себе ответить не могла и в церкви, когда нас венчали.
Фортуна, казалось, повернулась ко мне лицом. Я была счастлива. Кирилл любил меня безумно. Забросил свой бизнес, переложил всё на плечи отца, и мы все время проводили вместе. Меня подхватил водоворот развлечений, не прекращающийся праздник. Кирилл любил театр и привил мне интерес к серьезной драматургии, к искусству. Будучи за границей, дни напролет мы проводили в музеях. Я не просто посетила, чтобы отметиться, а довольно подробно познакомилась с Лувром, Прадо, Уффици, Нью – Йоркским музеем современного искусства. Мы объездили весь мир, не побывали лишь в Австралии. Дома с удовольствием проводили вместе вечера, традиционные тусовки нашего круга посещали редко. Чаще я одна, когда Кирилл уезжал в командировки. Начала много читать, понимая, как далеко мне до культурного уровня Кирилла, не говоря о его родителях. Как-то поделилась с Кириллом, не поступить ли мне куда-нибудь на учебу.
— В МГУ не поступишь, ты забыла всё, чему учили в школе. Конечно, отец может помочь, но тебе будет очень трудно. Ты ведь последние классы проходила в колледже?
— Мы прошли всю школьную программу. Что, если в твою «Плешку», или в какой другой ВУЗ на экономику? Буду помогать тебе в делах.
Кирилл рассмеялся, обнял меня, расцеловал.
— Дурочка, моя! Думаешь, с дипломом буду любить больше? Не надо мне никаких дипломов. Лучше наследником обрадуй. Папа с мамой ждут, не дождутся.
Я понимала, Кирилл прав, учиться будет не легко, слишком мал запас школьных знаний. В двадцать четыре рядом с семнадцатилетними школьницами?.. Успокаивала себя: не всем иметь высшее образование, у меня есть профессия и диплом, я не плохая портниха, моя работа не уступает фирменной. Кирилл любит, какая есть.
Немного завидно, все мои подруги и знакомые что-то окончили. – Университет, или иняз, на худой конец – педагогический. Для них высшее образование трамплин удачно выскочить замуж, найти обеспеченного мужа. Стараниями мамы я в восемнадцать, когда большинство из них еще грызли гранит науки в своих университетах, и мечтали об олигархах, стала женой одного из самых богатых людей Самары. Через год переехали в Москву, и здесь Валерий не оказался последним в списке московских бизнесменов. Нас сразу включили в круг избранных. Звали в гости, приглашали на презентации и выставки, мы стали завсегдатаями великосветских тусовок. Валера был на «ты» с депутатами Думы и людьми из Администрации Президента. Одно омрачало мне жизнь, как ни пыталась, не могла полюбить его. Валерий старался, делал всё, чтобы полюбила, заваливал подарками, выполнял любое желание, возил по заграницам, баловал.
— Слишком молода, не понимаешь своего счастья, – успокаивала мама. — Любовь еще придет. Симпатичный мужчина, не урод. Старше на двенадцать лет – не беда, мужчина должен быть старше. Проживете лет пять и разница в возрасте не будет ощущаться, поверь мне.
Я пыталась полюбить, жалела его, но почему-то, когда говорила себе, что обязана любить, перед глазами появлялся Ваня. Ах, Ваня, Ваня! Моя школьная любовь! Любовь, от которой не могла избавиться и годы спустя, живя с Кириллом, когда появился мой ненаглядный Игорек. Ванечку буду, наверное, вспоминать до конца жизни.
14
В нашей коллекции оригинальных моделей одежды набралось достаточное их количество, чтобы устроить общественный показ. Как-то, когда пришла Лана, я попросила её вместе с нами оценить собранные образцы, высказать свои соображения. Дело в том, что я не всё, из предложенного Луизой, одобряла.
— Оригинально! Бесспорно, кого-то заинтересует, – объясняла ей, рассматривая выходное платье на манекене. – Но не одела бы. А ты? – Я повернулась к Лане.
— Не для меня, но вещь талантлива. Я за то, чтобы показать.
Подошли к другим платьям на манекенах.
— Эти тоже. Стремишься удивить людей, показать себя. Одежда должна быть не только стильной и модной, в то же время функциональной и удобной. Представляла бы модели от Дома Версаче или Гуччи, наверняка, специалисты захлебнулись от восторга, хвалили. В нашем случае ты выставляешься от салона необразованной девчонки с Рублевки, с незвучной фамилией Комаровская… Заклюют. Основное наше направление – выполнять фантазии богатых клиенток и небольшие партии одежды класса рret-a-porter.
Луиза обиделась, Лана попыталась скрасить мою оценку.
— Считаю, все следует показать. Поверьте мне, я практически не пропускаю ни один показ. На моделях смотреться будут по-другому. Специалисты обратят внимание, запомнят автора, будут знать твой салон.
— Луиза замечательный модельер, – поддержала Лариса, — Но некоторые вещи ее, действительно, слишком коллекционны, чтобы не сказать, страдают оторванностью от жизни. Все же, я за то, чтобы показать всё.
— Разделяю ваше мнение, – согласилась я, и обратилась к Луизе. — Не обижайся! Часто мыслю приземлено. Не как модельер, а как менеджер.
— Вкус у тебя отличный, не надо прибедняться, достаточно поднаторела в модельном бизнесе. Платья, конечно, не для массовки. Хотелось поэкспериментировать, нарушить традиции, удивить, – ответила Луиза и мне показалась, обида на меня проходит.
— Мой фотограф снимал это платье? – поинтересовалась Лана, показывая на первое, с которого начали критический разбор. Луиза кивнула. — О нем напишу подробнее, расскажешь, какую идею вложила, что хотела выразить.
— А теперь сюрприз. – Луиза вытащила из шкафа и набросила мне на плечи воздушное плетенное чудо – пелеринку.
— В салоне связали? – спросила Лана, восхищенно. — Не показывали, тоже хочу!
Луиза достала еще одну пелеринку и накинула на Лану.
— Не отдам! – Она подошла к зеркалу, посмотрела на себя, повернулась. — Свяжете для показа другую! – воскликнула Лана и повернулась ко мне. — Оставлю. – Сняла пелеринку с плеч, принялась рассматривать, глаза сияли восторгом. – Хорошо, Лена?
Я пожала плечами, не зная, как отреагирует Луиза.
— В порядке исключения, как подруге хозяйки, и нашему рекламному агенту, – согласилась Луиза. — Пелерины носили всегда, а в последнее время они снова получают широкое распространение. Пелерину можно использовать не только для выхода в свет. Она не стесняет движений за рулем. Мы с Ларисой подумали, может нам приготовить для показа несколько вариантов?
— Обязательно! – почти одновременно воскликнули мы с Ланой.
У меня неожиданно возникла мысль, прежде чем устроить общественный показ в Москве, показать коллекцию рублевским модницам. Договориться с галереей «Дача» не проблема. Можно в Барвихе в «Мельнице», или в торговом центре «Базар».
Лариса с Луизой в один голос запротестовали. Зная мою доброту и покладистый характер, опасались, что рублевские приятельницы растащат коллекцию, а я не смогу отказать им. Коллекцию придется готовить заново.
— Ни в коем случае! Первый показ делаем в городе, – заявила Луиза. — Помню, в прошлый показ, ты все раздала. Нечего не осталось показать потенциальным заказчицам. Пришлось в срочном порядке восстанавливать коллекцию.
Лана пообещала посодействовать, если возникнут проблемы с залом для демонстрации.
— Какие проблемы? – перебила Лариса. — Заинтересовала бы коллекция, а где показать всегда найдется.
— Не скажите, – не согласилась журналистка. — Не меньше коллекции важен зал, где её показывать.
Вместо предварительного показа в Рублевке, Лана предложила, провести черновую демонстрацию здесь же, в салоне, без журналистов. Пригласить близких людей, послушать их мнение, прежде чем показываться профессионалам.
Не доверяя непрофессионалам, Лариса отвергла идею, а Луиза горячо поддержала репетицию со зрителями.
— Доброжелательно настроенные непрофессионалы скорее дадут дельные советы, – объяснила журналистка. — Вы вступаете в конкуренцию с Домами, укрепившимися на модельным рынке, готовьтесь встретить скептицизм и отрицание специалистов, разгромные статьи.
Я согласилась пригласить нескольких подруг посмотреть коллекцию на живых моделях. Показ наметили на ближайшее время. Я торопилась вернуться к поискам сестры.
Тем временем в Самаре архивариус, с которой договорилась, разобрала тонну материла, но роддомовских не нашла и продолжала поиски. Обещала сразу же позвонить, как что-то найдет

15

От поездки в Англию на великосветский бал Лиля осталась в диком восторге и на следующий день по возвращению из Лондона, устроила у себя девичник. Не терпелось поделиться впечатлениями, и, не дожидаясь наших расспросов, принялась рассказывать.
— Женщины в длинных бальных платьях до полу, мужчины – в смокингах. Фамилии русских гостей: Апраксины, Гагарины, Трубецкие, дальше открывай «Войну и мир» Толстого и продолжай список.
Много старушек и стариков – божьи одуванчики, лет под сто, а держатся бодро. У женщин прямые спины, я даже позавидовала. Мне, привыкшей к подиуму, во время танца постоянно держать спину, признаюсь, было нелегко. Побрякушек, драгоценностей на женщинах скромно, зато всё натуральные бриллианты.
Открылся бал «увертюрным танцем». Своеобразное попурри из полонеза, мазурки, вальса, еще чего-то. Никто из москвичей, прилетевших со мной, не решились присоединиться к хороводу, пока не раздались звуки вальса, и стройная цепочка пар не распалась.
— Ты – то танцевала? – прервала Лилины восторги Ольга.
— Ой, девчонки, знали бы, с кем только не танцевала! С отпрысками августейшей семьи Романовых, с племянником самого Ротшильда! Знаете, кто такие Ротшильды?
— Читали. Символ европейского капитализма в девятнадцатом веке. Сегодня в мире столько миллионеров развелось, что Ротшильды не котируются, – заметила начитанная Маша. — Далеко не самые богатые.
Лиля пропустила замечание мимо ушей и продолжала хвастать установленными знакомствами.
— Познакомилась с нашей бывшей соотечественницей Настей Вебстер, женой известного владельца английского ювелирного дома Stephen Webster. Видели бы, какие на ней сверкали украшения! Очень простая женщина. Мы разговорились, предложила, когда буду с мужем, зайти к ним. Меня с Ириной представили князю Григорию Голицыну. Это его дяде посвящена песня Малинина «Поручик Голицын».
И опять Маша не стерпела, прервала любительницу прихвастнуть.
— Седьмая вода на киселе от знаменитого поручика.. Тоже в длинном платье была?
— Конечно. Чопорные англичане строго выполняют требования дресс – кода. Русских предупредили: женщины в длинных платьях, мужчины – в смокингах. Мое платье вы видели. Темно-синее из пан - бархата с открытыми плечами. Мужики наши, кто не привез смокинга, взяли напрокат.
Англичане принимали меня за француженку или итальянку, когда узнавали, что русская, страшно удивлялись. Относились прекрасно. Будь не замужней, не представляете, какие открывались возможности отхватить богатого мужика! Жаль, Алёна, не сумела поехать.
— Только мужа – иностранца мне не достает, – заметила я. — Титулованные проверят родословную на три колена, прежде чем предлагать руку и сердце.
— Иностранец ей не нужен, Лена права.
— Никто мне не нужен. Продолжай, Лиль.
— Ухаживали за мной красавец – англичанин лет сорока, потомок английской ветви царской семьи и французик русского происхождения. Дали визитки, приглашали в гости. Будем с Германом в Европе, обязательно посетим, продолжим знакомства.
Лилька рассказывала с таким восторгом, что оставалось лишь позавидовать ей. Бал, действительно оказался необычным, если произвел на неё такое сильное впечатление. Удивить ее не просто, Лилька бывала не раз на великосветских балах – в Париже, на традиционном Новогоднем в Вене.
— В газетах писали, на балу отличился наш Толя Басов. Не пожертвовал что ли ничего? – спросила я.
— Не знаю. Спел пару неаполитанских песен, потом с англичанкой дуэт из оперы. Всегда его поет на концертах с Монсерат Кабалье или нашей Рудаковой… Небольшой скандальчик вроде случился – то ли ему не понравился номер в отеле, то ли место в самолете. Ирина знает лучше.
— Кто еще из наших, был на балу? – поинтересовалась Ольга. Она поздно узнала о престижной тусовке в Лондоне, и теперь переживала.
— Саша Митрохин, как всегда. Веткин с женой, жена Толи Басова – Светлана, Игорь Лагунов, Алтуш, какая-то певица – хохлушка из Киева. Наши депутаты – рожи мелькают по телеку, фамилии не помню.
Директор фонда «Сердце для России», перед последним вальсом, высоко оценила итоги «Российского бала». Собрали 150 тысяч евро Деньги пойдут на реставрацию зданий для семейных детских домов в Петербурге.
— Так мало? – удивилась я. — Ты же говорила вступительный взнос тысяча евро. Полторы сотни человек всего пришли?
— Не все, наверное, пожертвовали по тысяче, потом, много денег ушло на организацию бала. Музыканты, певцы. Правда, небольшая сумма получается. Я не задумывалась, пока ты не спросила. Гостей собралось несколько сот человек.
— Чем кормили? – спросила Маша.
— В Лондоне? Мы сами с Верой Мамоновой заказывали. То же, что и дома.
— На балу.
— На балу угощали шампанским, стоял стол с пирожными и бутербродами. Все скромно, главная цель устроителей — больше собрать монет для русских сирот.
—Ладно, девчонки, не будем завидовать Лильке! Покажем себя на новогоднем балу в Кремле. На Рождество Президент даёт бал в Кремле, — подвела итог разговору Ольга.
— До Рождества еще о-го-го сколько. Откуда информация? – спросила Маша.
— Из Администрации президента.
— Жаль меня не будет в Москве.
Мы выпили по последнему бокалу шампанского и отправились в бассейн.
— Ой, не захватила купальник, – вспомнила Маша. — Забыла, бассейн у тебя входит в программу девичника.
— Дам свой, – успокоила Лилька.
— Утону в нем. Что если ни в чем буду? Бассейн не просматривается?
— Разве что с крыши президентской дачи в бинокль.
— Предлагаю поддержать Машу и всем без купальников. И я не взяла, – предложила Ольга.
— Можно, – согласилась Лилька. — Муж раньше восьми не вернется, охранник сегодня отпросился.
Четыре не совсем юных фигуристых красоток, сверкая загорелыми телами, с визгом и
гиком принялись нырять и кувыркаться, поднимая тучи брызг, носиться по бассейну, как дети. Ольга пригнала из угла мяч, и мы стали играть в отнималки.
Разглядывая, выпрыгивающих за мячом подруг, про себя отметила, что без одежды и макияжа выгляжу лучше их, груди еще торчат, небольшой животик и талия всего 88. Ольга и Маша рожали, понятно, несмотря на разные ухищрения, груди четвертого размера провисали у них слишком. Лилька еще выглядела моделью, она на четыре года старше меня, но пока не рожала. Вдоволь порезвившись, устав от игр, мы вылезли из воды и растянулись на бортике бассейна загорать.
— Лиль, шампанское осталось? – спросила Маша.
— Минералки принеси холодной. Жарко, – присоединилась Ольга. — В такую жару, хоть не вылезай из воды.
Первые дни сентября в Москве стояла необычная жара – двадцать восемь градусов. Погода будто реабилитировала себя за холодный июнь и начало августа.
— Предлагала поехать на пляж, – лениво подала голос Маша.
Лиля поднялась и, не накидывая на себя ничего, пошла в дом. Я залюбовалась ее статной фигурой, равномерно загорелой, без белых полосок меж ног и на груди – результат посещения солярия.
Герман Каплан, владелец сети бензоколонок познакомился с ней романтической ночью на легендарной яхте Аристотеля Онассиса – «Кристина О», которую снял отметить свой день рождения один из русских олигархов. Гостей подчивали изысканными винами и закусками. На десерт самым дорогим угощением для гостей стали манекенщицы известных парижских домов мод, которых привез французский владелец несколько модельных агентств, бывший россиянин. Была среди моделей и Лилька.
Она, как и я, с Волги – из Нижнего Новгорода. За высокий рост её пригласили в местный Дом моделей, когда училась в школе. Поступила в иняз и продолжала работать моделью, сниматься в журналах и клипах начинающих звезд эстрады. Ее заметили в агентстве Modus Vivendis и пригласили в Москву. Девушка умная, она не бросилась сразу покорять столицу, прежде поставила цель окончить институт иностранных языков. В столице все сложилось удачно, участвовала в демонстрациях, выезжала в Париж. Там пригласили в агентство VIVA, заключила контракт на съемку в рекламе «Gucci», работала дефиле у дизайнера Ральфа Лорена. Продолжала бы работать во Франции и поныне, не выйди замуж за Германа.
Пара сложилась идеальная – оба великаны, он двухметрового роста, она на каблуках, чуть ниже. Как мой Валерий в свое время, Герман ревнив. Поставил условие: никаких подиумов и демонстраций. «Отныне один буду любоваться тобой. Не хочу, чтобы, разглядывая твои фотографии, возбуждались мужики, а на зоне зэки вешали портреты на стену и мастурбировали».
Они давно мечтают о ребенке, но не получается. По чьей вине – не понятно, – консультировались у лучших специалистов. Втайне от Германа Лилька заводила романы на стороне, надеясь родить, но пока не получилось. С любовниками ей не везло из-за высокого роста, мужчины стеснялись рядом с ней, однако, кого-то находила. Герман, возможно, подозревал, заранее смирившись, что ребенок будет не от него. Может всё и не так, а лишь наши домыслы. Лилька на эту тему не распространяется, отделываясь смехом.
Подруги поинтересовалась поисками сестры. Рассказала, что всё оказалось сложнее, чем ожидала. Найти какие-либо документы – уходят недели. Пожаловалась, что подолгу вынуждена торчать в Самаре, когда в Москве стоит такая великолепная погода.
Поднос с шампанским и бокалами Лиля несла нам величественной походкой манекенщицы, красиво переставляя и сгибая в коленях ноги, словно на помосте. Мне в глаза бросилась новая прическа над интимным местом – тюльпан. Название я вычитала в журнале. Цвет волос на лобке соответствовал цвету ее иссиня-черных волос головы. Она заметила мой направленный взгляд и спросила:
— Что-то не так?
—А? – не сразу поняла я, задумавшись. — Тюльпанчик у тебя восхитительный. Герману нравится?
Ольга с Машей, услышали, о чем я, присоединились к обсуждению новой интимной прически хозяйки девичника.
— Мужчины зазнались. Мало им красивого тела, и здесь еще подавай красоту. Мой уговорил проколоть пупок, – призналась Ольга. На пупке у нее золотом сверкал крошечный шарик, над треугольником желто – рыжих волос на лобке красовалось синяя чайка. Лиля с Машей уже видели её новое украшение, а я только сейчас обратила внимание.
—Тебе идет, – похвалила я. — Только, наверное, не по возрасту. Тинэйджеры этим увлекаются, кому кроме голого пупка нечего показать.
— Не скажи, – перебила Лиля. — Отлично смотрится. Герман уговаривает меня сделать пирсинг над клитором и повесить шарик на колечке. Я отказываюсь, да и на фига мне. На ком-то из любовниц, вероятно, понравилось. Кольцо с шариком в столь интимном месте будет сексуальным стимулятором. Из-за трения об одежду, окажешься в состоянии постоянного возбуждения.
— Прямо на клитор прицепить, не просил? Видела у одной в фитнес - клубе, – вспомнила Маша и прибавила. — Будет приставать, потребуй, чтобы и себе на член поставил шарик. Тебе, мол, тоже требуется острота и необычность ощущений. Для усиления оргазма. – Она повернулась ко мне.
— А ты, Лен, почему без прически?
Когда-то сделанная мне у мастера интимных причесок «Классика», превратилась в бесформенный островок поблеклой растительности.
— Никак не соберусь. Надо бы сделать и подкраситься. Не для кого. Мужчины у меня нет, Кирилл, если объявится, не подпущу.
— Так уж и не для кого, – загадочно улыбнулась Лиля.
— В прошлый раз сделала прическу «Всплеск», так Коле не понравилось, – призналась Ольга. — Пришлось перебрить в узкую «Свечку». «Всплеск» для него, видите ли, что-то беспорядочное, не аккуратное, не возбуждает. Еле дождалась пока волосики отрасли и смогла сделать его любимую прическу.
— Какой знаток интимных причесок! – воскликнула Лиля. — Сам-то следит за тем, что у него ниже пояса?
— Следит. У него свой мастер мужского бикини – дизайн. Из-под его плавок волосы не торчат. Просматривает американский «Плейбой». Просит иногда перевести странички советов мужчинам.
— Папик у тебя продвинутый. Наши с Лилей мужья, хоть не семейные трусы – плавки носят, но не с высоким вырезом, как позволяет себе Николай Петрович. Когда в последний раз были в Серебряном бору на пикнике, обратила внимание, – заметила Маша. — Он прав, место это не только деторождения, а для возбуждения и наслаждения.
— Да, – вздохнула Лиля, — вынуждены следить за модой. Пока не смотрели порно фильмы и журналы с откровенными фотографиями, знать не знали, как изгаляются западные модницы, а теперь стараемся не отставать.
— Каждая из нас должна быть сексуальной и неотразимой для своего мужчины. Красиво уложенные волосы в интимном месте, позволяют чувствовать себя очаровательной и возбуждающей. В постельных играх интим – стрижка особенно необходима, – продолжила тему разговора начитанная Маша.
— Недавно у одной дамы, старше нас, в фитнес – клубе видела прическу «Бабочку», раскрашенную в зеленый и фиолетовый цвет. Когда она выходила из кабинки, все, кто был в раздевалке, глаз не могли отвести. Меня так и подмывало спросить, где ей нашли краски, что не смываются, – опять заговорила Лиля.
— Все краски боди - арта смываются через два-три дня, авторитетно заявила Маша. — Кстати, я читала, дамы при дворе Екатерины Медичи красочные интимные причёски делали еще в XVI веке. Когда мода пришла во Францию, там дамы заплетали еще косички, а в них яркие ленты, чтобы радовать короля и молодых любовников.
— Представляю, какие волосатые были женщины, если умудрялись заплести косички! – удивилась Ольга. — А на ногах эпиляцию делали?
— Конечно! Конкуренция требует быть всегда в форме. Где только ты находишь такие факты! – Позавидовала Лиля эрудиции Маши.
—Я читала, женщины во времена Людовиков неделями не мылись. Только духами и ароматными маслами убивали неприятный запах немытого тела, – продолжила спор с Машей Ольга.
— Не при дворе. Простолюдинки, что не мылись, знать не знали об интимных прическах. Да что говорить о них! Мне жаль родителей, советское поколение женщин, практически ничего не знавших о радостях секса и обо всём сопутствующем. Вот и воскликнула на телемосте с американцами русская баба, что в СССР секса нет. А еще Фрейд писал: миром правит либидо.
— Маша, ты хоть и ученая, прямо живая энциклопедия, а не знаешь, баба воскликнула «В СССР секса нет» от отчаяния. Сама в третий раз замужем, любовников, говорят, имела, и ей все было мало. Сейчас владеет известным в Питере женским клубом. Когда журналисты приходят к ней за интервью, насчет сегодняшнего положения с сексом, шутит: я ушла из большого секса в малый бизнес, – не преминула показать свою информированность Ольга. — Продолжайте обсуждать увлекшую вас тему, а я поплаваю, – сказала она, встала и красиво прыгнула в воду.
Разговор переключился на неё. Ольга у Николая Петровича третья. От двух жен папик имел троих детей, от Ольги четвертого – двухгодовалого Эдика. Всех содержал, отправлял на курорты, покупал новые автомобили, когда свои разбивали. Предыдущие жены вели себя хамски, приезжая к Ольге, держались в её доме по-хозяйски, оскорбляли. Ольга все терпела, жалобы мужу результатов не оказывали. Николай Петрович не любил скандалов и предпочитал заплатить, удовлетворить непомерные запросы многочисленных родственников, только бы не возникали. Ольга в такие минуты чувствовала себя не женой, а любимой дочерью, чьи капризы с радостью исполняют, но в серьез из-за возраста не принимают.
Последние месяцы жизнь Ольги омрачал старший сын Николая Петровича, Сергей. Как и папаша, любвеобильный юноша начал приставать. Однажды, чуть не изнасиловал, порвал колготки и трусы, Ольга еле отбилась. На обещание пожаловаться отцу, Сергей нагло заявил, что отец поверит ему: она хотела его изнасиловать. Соскучилась по молодому телу. Ольга поделилась с нами, как поступить. Мы посоветовали рассказать всё мужу, что она и сделала. Но он, как и предполагал сын, не очень поверил молодой жене, и поручил охранникам строже следить за Ольгой в его отсутствие. Я опять вспомнила Валерия. Он, позже Кирилл, мне верили и доверяли. Восемнадцатилетний балбес продолжал приставать к Ольге, сулил всевозможные кары. Она боялась пасынка и не знала что делать.
Сейчас она кролем носилась по бассейну, стараясь сбросить несуществующие лишние килограммы. Что касается продырявливания собственного тела, раскраски его подобно африканским дикарям, интимных причесок, оба моих мужа были достаточно интеллектуальны и не настолько сексуально озабочены, чтобы еще советовать мне интимную прическу. Однако чтобы не выделяться в душе фитнес – клуба, время от времени я делала её. Тату и пирсинг никогда не приму, хотя признаю: на молоденьких девчонках татуировки, шарик на пупке выглядят сексуально. На тридцатилетней даме принять не могу!
— Девчонки, хватит сплетничать, лезьте в воду! – оторвала от мыслей о моих мужьях Ольга. Нам и, правда, надоело жариться на берегу. Я первая прыгнула в воду. За мной по ступенькам в бассейн спустились Лилька с Машей.
16
Показ для «своих» прошел успешно. Две дамы, имеющие отношение к искусству, приглашенные Ланой, и француженка из посольства сделали несколько дельных замечаний, Луиза приняла их с благодарностью. Непрофессионалы, как и опасалась Лариса, были в полном восторге, пели дифирамбы Луизе и никаких полезных советов не дали.
На следующей неделе Лана в своей газете рассказала о подготовке нашего салона к первому общественному показу моделей, поместила несколько фотографий платьев. Уже вечером на тусовках новость горячо обсуждалась, искали меня и Лану, звонили, просили разрешения, не дожидаясь выставки, придти посмотреть. Я и Лариса всем отказывали.
***
Возвратившись из командировки, объявился Михаил и позвонил по мобильному.
— Предки приглашают тебя в Антиб, желают познакомиться.
— Ври, да не завирайся! – прервала его. — Совсем память потерял. Мы же познакомились. Кто возил к ним в Ниццу, потом на яхте к Бекасовым?
— Мама с тобой практически не разговаривала. Хочет узнать ближе.
— С какой целью? Уж не сказал, что у тебя серьезные планы? У меня есть муж, и мама твоя знает, я жена Кирилла Комаровского.
— Отложим эту тему на будущее. Сегодня после обеда отправляемся в Ниццу.
— Опять за меня решил! Никуда я не поеду! Извини, у меня люди.
— Ты где, какие люди?
Пришлось объяснить, что в салоне решаю производственные вопросы, и мне не до пустых разговоров. Я отключилась. Он дважды набирал мой номер, я не отвечала. Позже в SMS – ке прочитала его извинения, и сообщение, что в пять вечера заедет за мной, должна приготовить загранпаспорт и прочее.
Ну и настырный! – подумала. – Ни Валера, ни Кирилл, если от чего-то отказывалась, не настаивали так упорно. Завтрашний день намечала провести день с сыном, вечером Лана звала в «Метелицу», в воскресенье обещала сводить Игорька в зоопарк. Уехать на два дня никак не могу.
А Михаил всё больше занимает мои мысли, – пришло в голову. – И не только как любовник. «Он и мужем будет заботливым. Сколько жил с Альбиной, не изменял. Расставшись, не завел любовницу, по крайней мере, в наших кругах о Халецком никогда не говорили. До последней Ланиной вечеринки, с которой увез меня в Ниццу, я и знать Михаила не знала… Господи, о чем я думаю! Он не первый у меня, даст Бог, не последний. C чего взяла, что у него серьезные планы? Про родителей, желающих лучше узнать меня, наверняка соврал… Разведусь с Кириллом, – больше не пойду замуж – решила в очередной раз. Займусь собой, буду жить для Игоря и для себя. Ни от кого не зависеть, делать что хочу; все оставшиеся годы жить в нескончаемом празднике не послушания». Многое еще чего я передумала, утверждаясь в своем решении, что никуда из Москвы на уик-энд не уеду.
Однако когда в пять вечера по домофону охранник сообщил, ко мне рвется Михаил Халецкий, я не раздумывая, впустила.
Не обратив внимания на присутствующего Игорька и мое сопротивление, Миша поцеловал и спросил, словно я обещала:
— Паспорт, купальные принадлежности, выходное платье приготовила? – Вместо того чтобы продолжать уговаривать меня.
Его напор, энергия, сковали меня, гипнотический взгляд давил, и я сдалась.
— Посиди, соберу Игорька к бабушке, потом сама.
— Не хочу к бабушке, – захныкал Игорек.
Продолжая хныкать, сын дал себя одеть, я собрала его вещи, потом покидала в другую сумку свои и задумалась, как быть с платьем – помнётся.
— Возьми с плечиками, чем-то прикрой, – прочитал мои сомнения Михаил. — На машине довезем до самолета. Утюг у нас есть. Купим новое, если сильно помнешь.
Даше объяснила, что до вечера воскресенья или утра понедельника меня не будет. Миша взял сумку, я две вешалки с платьями, вторую руку протянула Игорьку и мы пошли к машине.
***
Вместе с нами летел и отец Михаила Давид Осипович. Всю дорогу он развлекал разговором. Меня поразил его рассказ о грандиозной тусовке бомонда Европы на коронации принца Альберта в Монако, где ему довелось присутствовать. Теперь с удовольствием вспоминал.
— В своей первой тронной речи, Альберт заявил, что при нем Монако «больше не будет прачечной для грязных денег, и пообещал проверить происхождение капиталов всех господ, получивших приют в его королевстве». Большинство присутствующих русских плохо или совсем не знали французского, чтобы понять принца. Знающим язык, приличия не позволяли как-то отреагировать. Всерьез угрозу никто не воспринял. И вдруг среди наших объявляется российская Жанна д Арк, готовая броситься в защиту русских.
И представляете кто? Девчонка из светской тусовки – Устинья Шейнина. Питерская красавица французский знает и уловила все нюансы в речи нового монарха. Во время банкета она заметила монарху, что ему нет смысла портить отношения с русскими, это вызовет отток русского капитала, от которого доходы монарха в последние годы растут как грибы после дождя. Избалованная девчонка, собой ничего не представляющая, делает замечание главе королевства! Принц опешил, не сразу нашелся, что ответить, а Устинья продолжала резать правду – матку, напомнила принцу, что предки его тоже не Бог весть какие знатные, а пираты. Все, кто их слышал и понимал французский, застыли в ожидании, что произойдет, как отреагирует принц. Европейское воспитание монарха помогло разрешить напряжение. Он заулыбался и пригласил Устинью танцевать.
— Видела ее несколько раз, постоянно ходит с Оксаной Турчак. Как-то приезжали к нам в Жуковку. Мы с Ланой и Олей Ларионовой сидели в ресторане «Веранда у Дачи» и видели, как они заискивающе разговаривали с известным олигархом депутатом Госдумы, – заметила я. — С Оксаной знакома, а с Устиньей не довелось.
— Две любительницы приключений за чужой счет, ничего собой не представляющие, – прервал меня Михаил
— Не скажи, – не согласился с сыном Давид Осипович. — Девки красивые, фигуристые, достаточно интеллектуальные, знают себе цену. Ни у той, ни у другой своих денег нет, а умудряются бывать на самых престижных тусовках и курортах. Обрати внимание, все время в окружении самых богатых, известных людей. Что-то в обоих есть, что привлекает к ним.
За разговором время пролетело быстро. Подошла стюардесса и напомнила, пора пристегнуть ремни.
Перед посадкой позвонила Инесса Серафимовна, посоветоваться с мужем. Вскоре после нас прилетает Быков и его ждет вертолет в Антиб. Жена Быкова пригласила их с Давидом Осиповичем вместе отправиться в Антиб. Спрашивала мужа, ехать ли ей в аэропорт? Давид Осипович сослался на усталость, сказал, что еще вертолет сегодня не выдержит. Отдохнуть собирается с комфортом. В их временном жилище на мысе условия обитания еще не отвечают привычным.
Ницца встретила нас теплой звездной ночью, фосфорическим свечением моря и сладкими запахами вечно цветущих кустарников и деревьев. Встретивший нас водитель на «Порше», доставил в знакомый мне дом.
Увидев рядом с Михаилом меня, Инесса Серафимовна изменилась в лице. Вместо приветствия, без улыбки, спросила:
— Понравилось у нас, решили опять приехать?
— Люблю тепло и море, – нашлась я. – Про себя подумала: ну, Михаил и придумал! Хочет познакомиться. Да она видеть меня не желает!
— Не знаю, что с вами делать, – грустно произнесла мать Михаила, обращаясь к сыну.
— Ничего. Мы взрослые, – заступился он за меня.
Инесса Серафимовна покачала головой, помолчала и повернулась к сыну, не обращая больше на меня внимания.
— Покажи Елене комнату рядом с твоей. – После долгой паузы спросила. — Ужинать, будете?
— Спасибо. Поедем куда-нибудь.
Инесса Серафимовна не отреагировала и молча ушла.
Мы поднялись на второй этаж и, едва вошли в его комнату, Миша принялся целовать. Узнала комнату, в которой проснулась весной. Тогда особо не присматривалась, а сейчас, оглядевшись, обратила внимание на двухстворчатые двери в смежные комнаты и вход в ванную.
— Пошли, покажешь мою комнату.
Мы вышли в коридор и открыли соседнюю дверь. Комната была такая же огромная и тоже с несколькими дверей. Как и предполагала, двухстворчатые двери вели в смежные комнаты, образуя длинную анфиладу, которая тянулась к большой гостиной, прежде – танцевальному залу. В прошлый приезд почему-то не обратила внимания.
Проводив Михаила, разделась и залезла в ванную. Долго лежала в пене, наслаждалась теплой воды. Проблемы последних дней, переполнявшие голову, медленно отступали, я готовилась к празднику любви. Когда встала во весь рост, неслышно открылась дверь, и вошел в плавках Михаил. Остановился и долго рассматривал меня. Выгляжу неплохо, груди торчат без силикона, живот и попа в меру округлые, соответствуют классическим стандартам, могу пока гордиться, – подумала я. – Он еще не видел меня всю. На яхте и в море была в купальнике, в спальне полумрак. Да я еще постоянно прикрывалась простыней.
— Долго будешь бесстыдно рассматривать?
— Богиня! Афродита, из водной стихии! Фигура у тебя великолепная. Еще на яхте, когда разделась, поразился. Теперь, увидев без прикрывающих тряпок, сражен наповал, убит! Не против, если присоединюсь?
Не успела ответить, как он оказался в ванной, обнял и мы оказались прижавшимися телами друг к другу. Пена полезла на пол. Миша притянул мою голову, поцеловал в губы, и мы замерли в долгом поцелуе. Оставив губы, целовал груди, встал на колени, прикоснулся губами к пупку, потом, спускаясь по животу, целовал все ниже и ниже. Сладостное возбуждение охватило меня. Он тоже был готов. Помогла ему стянуть плавки, прижалась к нему, обхватила, и мы соединились в единое целое. От наших движений вода волнами выплескивалась на пол и растекалась по ванной комнате. Поглощенные любовным экстазом, мы ничего не замечали.
После ванной и занятий любовью хотелось что-нибудь пожевать, и я спустилась вниз. В гостиной гремели ночные новости НТВ, в кресле храпел Давид Осипович. Я осторожно прошла мимо на кухню. Время позднее и Кати не было. Нашла яблочный пирог, укрытый полотенцем, отрезала кусочек, достала из холодильника бутылку минералки и села есть. Вскоре подошел Михаил.
— Проголодалась? – тоже отрезал себе пирога, отлил из моей бутылки и сел рядом. — Не наедайся, поедем в город, поужинаем где-нибудь.
***
Ночная Ницца сияла огнями, на улочках и проспектах светло как днем. Мы проехали по уже знакомым улицам, выехали на знаменитый Английский проспект – Promenade des Anglais и остановились у казино.
— Играть не буду! С Кириллом в Монако просадили столько! Оба дали зарок больше не играть.
— У них приличный ресторан с музыкальной программой, зайдем? – предложил Миша.
— В ресторан сходим, а пока прокатимся немного по городу. Третий раз в Ницце и ничего не видела. С Валерием мы на яхтах и вечеринках пропадали, с Кириллом больше времени проводили в музеях, а города особенно и не рассмотрела.
Михаил молча тронулся, и мы поехали дальше по Английской набережной. Не проехав и километра, он притормозил и объявил:
— Дворец Массены. Музей искусства и истории Лазурного берега с древних времен. Очень богатая коллекция керамики ХΙХ века, одно из лучших в Европе собраний работ художников – примитивистов.
Примитивисты меня заинтересовали.
— Сходим днем? Приблизительно представляю искусство примитивизма, но хотелось бы убедиться, насколько верно, – попросила я.
В художественных течениях я разбираюсь слабо. В знаменитых европейских музеях мне нравятся реалистические картины. Пикассо и наших абстракционистов я не понимаю, хотя признаю красоту и буйство красок на их полотнах. Не в восторге от уродов на картинах Сальватора Дали. Но в отличие от некоторых моих подруг, не отвергаю ни какое искусство. Кому что нравится. Из современников балдею перед Глазуновым и Шиловым, а рублевские авторитеты презрительно называют их фотографами. Однако свои семейные портреты у Никоса Сафронова заказывают в реалистической манере. Как-то с девчонками оказалась на вернисаже популярного российского оригинала, на Крымском мосту. Если не изменяет память, он представлял школу примитивизма. Полотна его – мои детсадовские рисунки.
— Сходим, – согласился Михаил. — Правда, Массена не самый интересный музей Ниццы.
Проехали еще немного, остановились у отеля «Негресско» и вышли из машины. На фасаде отеля красовались несколько флагов и среди них российский, значит, остановился кто-то из наших. Меня поразил огромный важный швейцар с усами, в черной ливрее и цилиндре, прохаживающий у входа. Напомнил Карабаса – Барабаса из иллюстраций к «Золотому ключику». А Миша вспомнил последнюю вечеринку, историю, связанную с халявными постояльцами в «Негресско», и не преминул поделиться.
— Отель входит в десятку лучших в мире, очень дорогой, останавливаются лишь королевские особы и голливудские звезды первой величины. Из наших «Негресско» позволяют себе лишь олигархи уровня Потанина, и те, кто приезжает на халяву за их счет. Так вот о них.
В противовес февральскому балу цветов в Ницце, наш компаньон Леонид Рожков, устроил осенний бал цветов. Снял за 30 тысяч евро виллу Эфруси-Ротшильд и организовал грандиозную вечеринку. Роль цветов на балу выполняли модели, приглашенные из престижных Домов мод. Наряженные в костюмы цветов, красавицы прогуливались по парку и напоминали дачную клумбу. Зрелище, признаюсь, великолепное! Жаль ни одному кинорежиссеру не пришла мысль использовать такой кадр в кино. Здесь же жарились шашлыки, распространяя запахи на всю Ниццу. После концерта, танцев и обильных возлияний, владельцев вилл и отдыхающих на Ривьере, ждали личные авто с водителем. Моих маман и папан, присутствовавших на вечеринке, как и меня, к концу праздника тоже ждала машина, и мы без проблем отправились домой. Большинство же гостей – халявщиков, остановившихся в «Негресско», ожидал неприятный сюрприз – проблема добраться до отеля. Обратная дорога в отель запомнится им на всю жизнь. Местные жители ночью по городу не шляются и общественный транспорт не работает. Машин такси – единицы, вызвать по телефону практически не возможно. Пьяненькие уставшие гости, обвешанные бриллиантами, в вечерних платьях, на шпильках, вынуждены были несколько километров до отеля тащиться пешком. На следующий день местные газеты писали, что к утру дорога от виллы к отелю оказалась усыпанной потерянными драгоценностями, бижутерией и оторванными каблуками.
— Обычная русская нерасторопность. Неужели устроители вечеринки не знали, что под утро проблема вызвать такси?– остановила я зубоскальство Михаила.
Он признал, что организаторы вечеринки не позаботились о тех, кто приехал на такси.
— Теперь поедем к русскому храму Николая, месту паломничества всех русских. Приехать в Ниццу и не увидеть храма – не быть в Ницце.
Мы свернули с Английского проспекта на другой, не менее широкий проспект, еще раз повернули и оказались на бульваре Царевича у собора Святого Николая. Михаил рассказал, что его построила Императрица Мария Федоровна в память сына Великого Князя Николая. Если останется время, в воскресенье пообещал привезти меня посмотреть собор внутри.
На обратном пути вернулись на Английский проспект, и остановились у Казино. В игровой зал я не позволила вести себя, и мы прошли в ресторан. Несмотря на поздний час, в переполненном ресторане место нашли нам с трудом, только узнав русских. Долго выбирали, что заказать. Михаил настоял на фондю.
— Пробовала французское фондю?
Сказала, что название знакомо, возможно и пробовала. Но не помню что это. Михаил принялся объяснять, что это расплавленные французские твердые сыры в разогретом вине, в нем же плавают и кусочки подсушенного хлеба. Вылавливают их специальной вилочкой.
Вспомнила, с этим названием в «Балчуге» мы пробовали что-то очень сладкое из шоколада. Михаил, оказался знатоком французской кухни и объяснил, что фондю также бывает из мяса и шоколада. Принцип приготовления такой же, только вместо сыра и хлеба – кипящий мясной бульон и кусочки мяса или птицы. Шоколадное фондю – расплавленный шоколад и кусочки фруктов в вине.
Заказали сырное фондю и пирожные. Учитывая, что Михаил за рулем, из напитков взяли лишь по рюмке коньяка «Bordoux».
Эстрадная программа варьете мне не понравилась, и после нескольких скучных номеров я уговорила поехать лучше к морю. Посидели, обнявшись, на берегу у самой воды. В отличие от наших приморских курортов, здесь, как и на улицах, светло и никто на берегу не занимается любовью.
***
После бессонной ночи любовных утех, я проснулась поздно. Одна. В окно смотрелись ветки цветущего осенью незнакомого дерева, сквозь них виднелось голубое небо. Настроение прекрасное, я испытывала блаженство, предчувствие чего-то радостного, приятного. Накинула халатик и прошла к Михаилу.
Думала, он уже встал, а меня пожалел, не будит. – Ошиблась, – еще спал. Я села на краешек его кровати, пощекотала. Он, оказалось, притворялся, схватил и повалил, набросился на меня. Снова занялись любовью. Секс с Михаилом не походил на секс с Валерием и Кириллом. Был долгим и нежным, восторженным и страстным одновременно. Уставшие, потом мы долго еще лежали, обнявшись, рассказывая друг другу свои истории, вспоминали. Я почувствовала в Михаиле родственную душу. Такое ощущение испытывала лишь с Ваней.
Пляж от дома в десяти минутах ходьбы и, позавтракав, направились к морю. В Антибе я купалась, а в Ницце пока не довелось.
Взяли палатку, шезлонги. Море кишело купающимися, многие загорали на берегу. Топлесс я не заметила ни у одной, возможно здесь придерживались пуританских правил. Миша в шутку предложил показать пример. Я опять вспомнила Валерия. Очень ревниво относился к моим оголенным частям тела. На пляже или когда была в декольте, любуясь и гордясь мною, ревновал к чужим взглядам.
Домой вернулись рано, чтобы подготовиться к поездке – в Сан - Тропе. Жена одного из владельцев «Норильского никеля» пригласила Мишу на вечеринку «Самогон – party». Я волновалась, что никого в компании не знаю, Миша успокаивал, что говорил обо мне с Аллой – хозяйкой вечеринки.
До Сан - Тропе почти сто километров и по пути остановились в Антибе, родителей дома не застали и не стали задерживаться. Посмотрели, как продвигается строительство виллы, и двинулись дальше. Следующая остановка в Каннах. В городе кинофестивалей, в этот вечер было тихо и не очень многолюдно на улицах. Посидели в кафе и поехали. В Сан – Тропе, прежде чем отправиться в горы в местечко Гассен, где состоится вечеринка, мы еще успели погулять в сосновой роще вдоль пляжа, поглазеть на крепость ХVΙ века.
В усадьбе никелевого олигарха с первых шагов мы оказались на деревенском празднике. Вечеринку стилизовали под русское народное гуляние. Все гости в старинных русских национальных костюмах. Дамы в ярких сарафанах и кокошниках, кто-то даже надел лапти. Мужчины – в поддевках и широких рубахах, подпоясанных кушаком. Ряженые гости, успевшие приложиться к «самогону», пели народные песни и частушки, танцевали под балалайку и гармонь. Нас с Михаилом тут же заставили надеть крестьянские одежды.
Не знаю, какой самогон потребляли мужчины, мне налили какого-то легкого вина, цветом напоминавшее деревенский самогон. Пили много, но у большинства остались еще силы после псевдонародного гуляния потрястись на современной дискотеке. Среди гостей в маскарадных одеждах я не сразу узнавала знакомых. Зато Оксана Турчак узнала меня и бросилась на шею, как к старой приятельнице. Познакомила нас с русской «Жанной д Арк» – популярной тусовщицей года Устиньей Шейниной. В руках у неё, как всегда, была элегантная сумочка от Chanel. Сегодня серо-голубого цвета, из кожи питона, на цепочке, которой она непрерывно играла. Не понимаю, отчего мужики так западают на неё. Красивая девушка, ну и что? Здесь их полно и моложе Устиньи.
Миша попытался объяснить.
— Питерский шарм. Интеллигентная семья, воспитание. Родители были шокированы, когда дочь – красавица, выскочила замуж за еврея и уехала в Австралию. Прожила с ним сколько-то, развелась и вернулась. Теперь вращается в кругах самых богатых людей, и, если молва справедлива, собирается родить от одного из олигархов.
— Не похоже, что в положении. Может срок небольшой.
Михаил знакомил еще с кем-то, но после нескольких кружечек самогона, я никого не запомнила.
Наплясались и насмеялись мы в этот вечер от души. Миша тоже не оценил воздействие самогона, и в результате пришлось просить у хозяев вечеринки водителя, отвезти на нашей машине в Ниццу. Хозяйка убеждала Михаила остаться у них, отдохнуть, он ни в какую не соглашался и рвался сам вести машину. Мне тоже не хотелось оставаться у малознакомых. Я и предложила дать нам водителя, пообещав оплатить ему такси на обратную дорогу.
Домой вернулись уже утром и спали до полудня, затем поехали в Антиб. Застали одного Давида Осиповича, он командовал строительными рабочими. Инесса Серафимовна с Быковыми отправилась на острова. Пообедав с нами, Давид Осипович посоветовал съездить в морской зоопарк Маринеланд, посмотреть шоу дельфинов и касаток. Вспомнила Игорька, любителя походов в зоопарк. Ему бы доставило несказанное удовольствие! Я дрессированных дельфинов видела неоднократно – в Крыму, в Майями, и еще в дюжине других мест. Сказала, в следующий раз приеду с сыном и посмотрю, а сейчас лучше пойти на пляж. Михаил не бывал ни в зоопарке, ни в аквапарке, но поддержал меня, и мы отправились на пляж.
Море здесь мелкое и очень теплое, как в Финском заливе. Сегодня нам не очень повезло. С утра ветер с моря нагнал медуз. Стоит зайти по грудь в воду, как похожие на лилово-фиолетовые чайные грибы, они встречаются в большом количестве. Прикасаясь к телу, больно жгут. Испытала это неприятное удовольствие. Несмотря на медуз, не позволявших терять бдительность, мы с удовольствием вдоволь поплавали и позагорали.
17
Софья Михайловна удивилась, когда ей позвонила Инесса Серафимовна и принялась расспрашивать обо мне. Как живем с Кириллом, что знает о моей жизни с Валерием. Теща сообразила причину интереса и напрямик спросила, чего это я так заинтересовала её, уж не намерена ли своего Мишу женить на мне? Инесса Серафимовна ответила, что женить сына на чужой жене не собирается, а вот какие планы у самого Миши и Елены не знает.
Слава Богу, Инессе хватило такта не сказать, что сын дважды привозил меня к ним в Ниццу.
Не знаю, о чем они еще говорили, и что рассказала Софья. Мне она только выразила удивление звонком Инессы, с которой давно знакома, но никогда не была близка. Спросила, правда ли, что у меня роман с Мишей.
Я честно ответила, что сама не знаю. Он преследует меня. Несколько раз подвез, в клубе приглашал танцевать.
— Ваша жизнь дала трещину, виноват Кирилл. Я понимаю тебя и не виню, – завела трудный разговор свекровь, — Ты, как любая женщина, ищешь в мужчине защиты и понимания, ласки. Хочешь чувствовать свою нужность, повседневную необходимость для Кирилла, а ему теперь не до тебя. Но запомни, семья держится не только и не столько на любви, а на том, что люди нужны друг другу. У вас хорошая семья. Замечательный сын. Мы с Георгием Семеновичем всей душой полюбили тебя и никакая другая невестка нам не нужна. Потерпи немного, образумится Кирилл. Пусть пока все останется как есть. Хотя бы ради Игоря.
Что мне было ответить? Сказала, буду думать, до приезда Кирилла и разговора с ним, на развод не подам.
Из Самары не звонили, и понедельник я посвятила сыну. Энергия у него била через край, поиграли в театр и железную дорогу, требовал идти в гости к своему приятелю Саше, а после сна ехать в зоопарк. Я позвонила Варе и спросила можно ли привести Игоря на часик – другой поиграть с Сашей. Юный приятель ждал Игоря и, едва мы переступили порог, друзья ринулись в детскую.
Варя обрадовалась моему визиту, – получила повод отложить занятия французским языком. Выключила проигрыватель, на всю комнату орущий французские глаголы.
— Миша требует, чтобы освоила в совершенстве. После обеда придет преподавательница, вот я и повторяю.
— А я всё не соберусь заняться немецким. За границей обхожусь английским. Спасибо Валерию, нанял педагогов, заставил выучить. Американские фильмы со спутниковых ТВ – каналов понимаю без перевода. В магазинах и кафе чувствую себя как в России. Кирилловы предки настаивают заняться еще немецким. Начинала, но что-то не идет.
— У Комаровских, помнится, дом в Баден – Бадене? – спросила Варя.
— Вилла, а не дом. Нет бы, как все, купить недвижимость на Ривьере, а они всё связывают с Германией. Собираются еще купить квартиру в Штутгарте или Франкфурте. В Баден – Бадене тоже прекрасно. Недалеко сказочные озера. Вода в них, правда, холодная, но красотища вокруг! Горы! Поспорят с Францией. Среди жителей много русских. Приемы устраивают. Всё хорошо, только люди… Все больше пенсионного возраста.
— Миша собирается продать наш дом в Кань-сюр-Мер и тоже перебраться на мыс, вот я и совершенствую язык. В институте вторым был немецкий, французский приходится учить с азов.
— Кань-сюр-Мер – это где музей Ренуара?
Варя кивнула.
— Ты же была у нас, забыла? Мы купили здесь домик одними из первых русских, когда Антиб не пользовался особой популярностью у русских. Это потом, лет через пять, вслед за Березовским все ринулись на мыс. Сейчас там так взвинтили цены! Мне нравится Кань-сюр-Мер, патриархальный быт, тихий рыбацкий городок. Захочется развлечений – двадцать минут и ты в Ницце или в Антибе. Но Миша считает, с его положением, не престижно жить в такой дыре и пора перебраться на мыс.
Не стала убеждать, что их дом тоже в прекрасном курортном месте, а обратила внимание, что за две недели, как мы не виделись, она заметно похудела и похорошела.
— Кремлевская диета плюс аппликаторы, – довольная моим замечанием, призналась Варя. — Правда, лучше стала выглядеть?
— Ты всегда хорошо выглядела.
У меня в сумочке запел мобильник. Звонила архивариус Аня из Самары. Нашла следы роддомовских документов в другом архиве, но сомневается, допустят ли до них. Я перебила.
— Обещай заплатить, сколько потребуют, только найди нужные мне справки!
— С сестрой связаны? – спросила Варя, когда я отключилась.
— Пытаюсь установить, кто выписывал справку о моем рождении. Этот человек знает о сестре.
Рассказала о своих безуспешных поисках. Варя поинтересовалась, где провела последний уик-энд. Оказывается, заходила с Сашенькой к нам и Даша сказала, улетела куда-то отдыхать. Пришлось признаться, что летала в Ниццу.
— С Халецким Мишей? – уточнила она. Пришлось подтвердить, через день – два подруги все равно доложат. Дальше посыпались вопросы насколько у нас серьезно, знает ли Кирилл.
Как и Софье Михайловне, честно призналась, что нахожусь на перепутье. С Кириллом вряд ли сложится. Михаил нравится, насчет «серьезно» в обозримом будущем никаких планов.
— Вы оба самостоятельны, у тебя салон, вполне можешь не зависеть от Кирилла.
— Это меня и успокаивает, позволяет не беспокоиться о будущем. Не только салон. Дом в Жуковке и квартиру в Люблино, я принесла с собой. Всё записано на меня.
Варя посочувствовала моим проблемам, призналась, хотела бы, чтобы я осталась с Кириллом. Он ей нравится.
Из детской послышались крики, и мы кинулись к детям.
18
Наконец раздался долгожданный звонок из Самары. Аня сказала, что за разрешение покопаться в чужом архиве требуют 250 долларов. Я не поверила, но успокоила, все труды оплачу и завтра буду в Самаре. Заказала нам с Сашей билеты на утренний самолет и во вторник днем встретилась с Аней.
В копии, снятой Анной со страницы книги дежурств приемного отделения роддома, значились четыре фамилии. С ними я поехала в роддом. Среди фамилий была и Воронцова Светлана Васильевна, её назвала главврач в первый визит, и мы искали через Адресное бюро. Телефона у неё нет, Саша заезжал домой и не застал, соседка сказала, что пока роддом не работает, Светлана Васильевна на даче в Подгорах. Это на другом берегу Волги.
На этот раз главврач встретила меня доброжелательно, возможно, раскаивалась, что не взяла предложенные в прошлый раз деньги. Прочитала фамилии в справке из городского архива и сразу же взялась за телефон.
— Вера Васильевна, поищите, пожалуйста, Марию Федоровну. Если еще не ушла, пусть зайдет. Повернувшись ко мне, сказала, что одна из названных в справке, – Сорокина сейчас где-то здесь, зачем-то пришла. Воронцова пока в отпуске, о Летуновой и Бодровой ничего не знает – при ней не работали.
— Скажите честно, с какой целью разыскиваете этих людей? В сказку про запоздалую благодарность и диссертацию, которую собираетесь писать, я не верю.
Я внимательно посмотрела на врача. Она внушала доверие, и я собралась сказать правду, но в последнюю секунду передумала.
— Вы проницательны. Обещаю, всё узнаете. Не сейчас. Поверьте, для меня очень важно встретиться с этими людьми.
Наверное, следовало рассказать, через четверть часа я беседовала с одной из акушерок, дежуривших 24 апреля 1975 года, и она откроет ей правду.
Начала издалека. Предупредила, что жаловаться никуда не собираюсь, если поможет найти сестру – хорошо заплачу. Хочу только узнать – кому её отдали.
Акушерка, ее звали Мария Федоровна, услышав мой рассказ, расчувствовалась и прослезилась.
— Неужели кто-то из наших был способен разлучить близнецов? – не могла поверить Мария Федоровна.
— Мама сама согласилась отдать вторую дочь. Все официально оформили и никакого криминала. Выходит, вы ничего не знаете о судьбе близняшек?
— Если оформляли, я не забыла бы! Тридцать четыре года тут работаю. Все про всех знаю.
— Близнецы часто появляются на свет?
— Не часто, но за годы, что работаю, случаев немало. И четверых принимали, и тройню. Бывало, умирал один, второго спасали, как-то одна бомжиха отказалась от двойни. Но чтобы разлучить близнецов… Не помню.
— Какой смысл маме сочинять, да еще перед смертью? Скажите, когда выписываете справку для Загса, могли вместо одной выписать две справки?
— Очень серьезный документ, никто не решится.
— Кто-то из вас четверых. Вы, я поняла, не причем.
Помолчав, она вдруг заговорила.
Не представляете, сколько нынче отказниц! Неделями вынуждены выхаживать их детей, прежде чем передадим в Дома малютки.
— Раньше никто не отказывался от своего дитя. Для бездетных было проблемой усыновить младенца, шли на разные ухищрения, только бы получить ребенка, – поддержала я Марию Федоровну.
— Сегодня тоже кто-то мечтает усыновить, другие продают детей иностранцам на запчати органов и косметику.
— Какие ужасы рассказываете, – притворно испугавшись, заметила я.
Показала Марии Федоровне список, дежуривших в те сутки. Обо всех она отозвалась хорошо, не допускала мысли, чтобы кто-то мог пойти на подлог.
— А если с обоюдного согласия и ведома начальства?
— В этом случае ничего не могу сказать. Ершова, по – моему, умерла, Светлана выйдет на работу, как откроемся – поговорите еще с ней. Я уверена, из нас четверых никто не согласился бы. В другой смене? Тоже не верю. Наташа у нас давно не работает, но мы продолжаем дружить, могу сказать её адрес, может она, что-нибудь слышала.
Я записала адрес Летуновой, дала Марии Федоровне тысячу и попросила пару дней потерпеть, никому не рассказывать о нашем разговоре.
Из роддома поехали к Наталье Летуновой, она жила на улице Борской, о которой я никогда не слышала. Подсказали ехать вначале по Авроре, затем по Партизанской, и мы понеслись. На Партизанской нас обогнала иномарка.
Саша выругался.
— Вот урод, купил права, а ездить не умеет!
Не успел он договорить, как иномарка – это была старая потрепанная «Вольво», оказалась перед самым носом нашей машины. Саша тормознул, еще секунда и раздался скрежет металла, что-то посыпалось и мы остановились, упершись в машину лихача.
— Специально подставили, – даже я поняла
Саша, ничего не говоря, вышел из машины посмотреть, что случилось с нашим BMW. Слава Богу, скорость была не велика, мы отделались небольшой вмятиной на крыле и царапиной на бампере.
Из «Вольво» подошли два парня лет под тридцать.
— Имеешь дорогую тачку, а скоростной режим не соблюдаешь! Посмотри, что натворил!
У «Вольво» отвалился бампер, разбился задний фонарь стоп-сигнала.
— Придется заплатить за ремонт, москвич! – сказал один из подошедших.
—Так заплачу, мать родную забудешь! Пошли вы … – отпустил трехэтажное не печатное ругательство Саша. — Эти трюки мы проходили двадцать лет назад. В Самару с задержкой дошли?
— Нет, дорогой, платить придется! – сказал второй парень и угрожающе подошел вплотную к Сашке, сжав кулаки. Сашка, не дожидаясь удара, мощным хуком так зафинтилил парню в морду, что тот упал, подскочил второй, Сашка ему ногой в пах. Парень согнулся, схватился руками за ушибленное место. Мой телохранитель дал ему еще в морду, и он свалился. Первый бандюга зашевелился, попытался встать, Сашка подошел и пнул ногой в пах, тот стих. Я посмотрела по сторонам – никого вокруг. Выбрали же место!
Саша вернулся в машину, чертыхаясь.
— Ну и деревня, твоя Самара! Импортные развалюхи подставляют обычно перед дешевыми нашими машинами. Подставиться под новую иномарку, только идиот себе позволит.
— Увидели московский номер, подумали лохи приехали, попробуем наколоть, – продолжила я на его языке.
Он ничего больше не сказал и завел мотор, намереваясь ехать дальше, искать эту чертову Борскую. Тут, откуда не возьмись, рядом тормознул «Джип», из него выскочили трое парней. Увидели своих пацанов, корчившихся от боли на земле, направились к нам, третий вернулся в «Джип» за бейсбольной» битой.
Саша вытащил из-под сидения пистолет, сунул в карман куртки, и вылез из машины навстречу парням из «Джипа».
Самый здоровый из них, что-то спросил у корчащегося от боли лежачего, и направился к Саше.
— Ты такой смелый? Изуродовал пацана. Платить не будешь? – спросил он, приближаясь к Саше.
В скверную историю попали, поняла я, не зная, чем могу помочь. Открыла сумочку в надежде достать газовый баллончик, его там не оказалось.
В отличие от меня, водитель мой не растерялся. Вытащил из куртки пистолет, передернул затвор.
— Считаю до трех! – крикнул он и выругался матерно. — Я нервный! За себя не отвечаю! Один шаг и стреляю.
— Ты что, мужик! – испуганно проговорил здоровяк, отступив на шаг. Второй продолжал стоять на шаг дальше. Третий, с битой, тем временем не терял надежды обойти нашу машину и напасть с тыла. Саша оглянулся, вокруг никого, и выстрелил рядом с ним в землю. Пуля ударилась об асфальт и срикошетила в сторону.
Парень с битой испуганно крикнул:
— С ума сошел, дядя?
— Я сказал, считаю до трех. Два! – Саша направил пистолет на двух, что стояли рядом. Вся троица бросилась к «Джипу». Саша выстрелил в шину, бандиты нажали на газ, проехали немного и остановились. «Джип» начал клониться в сторону простреленного колеса.
Парни из «Вольво» пришли в себя, напуганные выстрелами, сидели на земле, не решаясь подняться.
— Отвезти в ментовку? – предложил Саша, вернувшись к нашей машине.
— Не надо, начальник! Извини, ошиблись!
— То-то же, – проговорил Саша. — На марку машины посмотри, прежде чем выкидывать старые трюки.
Мы отъехали, оставив пассажиров «Вольво» собирать части от своей машины, и притормозили у «Джипа». Парни ставили домкрат.
Я высунулась в окно.
— «Ангела» – спасителя вызвать? Или сами справитесь?
— Езжайте! – сказал парень, подкатывающий запасное колесо.
— Запомнят нашу машину, найдут, несдобровать тогда, – сказала Саше. — Нельзя было обойтись без стрельбы?
— Нельзя! – грубо ответил мой охранник. — Учить сопляков надо! Полнейший беспредел.
Частный дом Натальи Летуновой мы вскоре нашли. Он стоял недалеко от места инцидента с автомобильными бандитами, в квартале частного сектора, где современные кирпичные особняки новых русских и старые деревянные домики располагались по соседству. Старая бабушка объяснила, что Наташа работает в больнице Калинина, в другом конце города и будет дома только завтра утром.
Искать Летунову в больнице, посвящая всех в наши дела, не поехали. Решили съездить в центр пообедать, а потом отправиться по оставшемуся четвертому адресу, вдруг хозяйка вернулась с дачи.
За обедом замурлыкал мой мобильник. Звонил Сергей Александрович.
— Как вы умудрились перепугать самарскую братву? Жалуются, что москвичи беспредельщики, среди белого дня открыли огонь на поражение. – Я услышала, рядом с ним кто-то смеялся.
Рассказала, как нас хотели наколоть ушлые самарцы, а Саша у меня парень нервный, не переносит старых шуток и анекдотов. Сергей выговорил мне, что не держу охранника в узде и позволяю стрельбу на городских улицах. Лишь после его выговора, я сообразила спросить, откуда знает о происшествии.
— По номеру вычислили. Не волнуйся, инцидент исчерпан. Ни у ментов, ни у пацанов претензий нет. Скажи Саше, чтобы не применял больше оружие на людях.
Я пообещала и поделилась с Сашей. Он вскипел:
— Позволь мне решать, как защищать свою и твою жизнь. Я за тебя отвечаю.
***
Светлана Васильевна Воронцова жила в микрорайоне, и мы легко нашли дом, тем более Саша уже был здесь. На сигналы домофона долго никто не отвечал. Я трижды набирала номер квартиры и звонила.
— Я же говорил – на даче она, – заметил Саша. — Придется ехать туда.
Вдруг, на наше счастье домофон проснулся женским голосом.
— Кто там?
— Светлана Васильевна? – спросила я.
— Кто это?
— Откройте, пожалуйста, надо с вами поговорить.
В этот момент двери подъезда раскрылись – вышел кто-то из жильцов и, мы с Сашей, не теряя времени на вопросы, вошли в подъезд и поехали на седьмой этаж. Позвонили в квартиру, Сашу попросила отойти в сторону, чтобы не увидели в глазок. Хозяйка опять принялась пытать, кто я и откуда.
— Из роддома номер один, – сказала я, не соврав в принципе.
— Я в отпуске, роддом на ремонте.
— Откройте, пожалуйста! Я не цыганка, не бандитка. Необходимо поговорить.
Загремел засов металлической двери, и она открылась. Увидев Сашу, хозяйка попыталась сразу же захлопнуть дверь, он успел вставить ногу.
— Не волнуйтесь, не бандиты, – повторил за мной Саша, входя в квартиру.
— Я и не боюсь, – сказала хозяйка. – Забирайте всё, позвольте только умереть своей смертью. Милицию не позову.
— Ну и запуганные самарцы! – Добродушно улыбаясь, произнес Саша. Не дождавшись приглашения, мы прошли на кухню, и расселись на табуретки. Хозяйка, пораженная нашей наглостью, продолжала испуганно стоять на пороге кухни.
— Что вы хотите?
— Задам несколько вопросов и уйдем.
Она вошла в кухню, присела, но так и не успокоилась.
— Что вам надо? Мы живем бедно.
— Да не бойтесь вы !– Вскипел Саша и повернулся ко мне. — Светлана Васильевна так испугана, вряд ли, что-то расскажет. Не тяни, говори без предисловий.
Едва я заговорила о новорожденных девочках – близняшках, Светлана Васильевна изменилась в лице. Не перебивая, выслушала, долго молчала.
— Вы снизу еще звонили, а у меня сердце упало. Предчувствовала, – не обычные гости. Будто знала, придет кто-то с недобрыми вестями. – Она внимательно посмотрела на меня, словно во мне сегодняшней можно узнать кого-то из тех малюток.
— Ты одна из тех девочек?
— Кому отдали мою сестру? – закричала я, не сдержавшись.
— Я знаю? У матери надо было спросить. Начнут разбираться – мне ничего не будет. Не засудят, мне семьдесят лет. Столько лет прошло! Спроси мать, – она подтвердит! Девочку оформили с ее позволения.
— Мне всё известно и судиться не собираюсь, – я старалась успокоить хозяйку. — Заплачу. Хорошо заплачу. – Открыла сумочку и протянула американскую сотенку. — Дам еще, вспомните, кто забрал мою сестренку? Помогите мне!
Светлана Васильевна вздохнула, взяла деньги, и, наконец, села.
— Насмотрелась сериалов в последние годы. Сколько раз вспоминалась картина: вестибюль наш, выходят из отделения две женщины. К одной бросается симпатичный, прилично одетый, мужчина, с цветами, забирает у нее ребеночка, вторая с ребенком на руках, торопливо идет к выходу, никто её не встречает.
Вспомню, единоутробных малюток разлучили, а я помогла, сердце останавливается! Предстану пред Судом Божьим, не простит. Успокаиваю себя: так велела мать. Другие сбегают из роддома, бросив дитя на произвол судьбы, твоя – продала. Предчувствовала, когда-нибудь одна из вас придет и спросит, а что я скажу? Ничего не знаю о мужчине, который всё устроил.
— Совесть мучила? – заметил, молчавший, Саша. — Давайте вместе исправлять содеянное.
— Больше не видели людей, взявших сестру? – спросила я. Светлана Васильевна покачала головой.
— Мужчина, что договаривался, себя не называл, дал мне триста рублей, деньги по тому времени приличные, и больше его не видела.
— Вы писали справку, в ней значилась фамилия женщины, на кого оформили ребенка.
— Столько лет прошло, разве упомню! Знаешь, сколько я этих справок выписывала!
Перечислила фамилии, что называла мама.
— Столяров, Гвоздев, Кувалдин… Фамилия связана со строительной профессией. Постарайтесь вспомнить.
— Совсем не такая. Хоть убейте, не вспомню!
Глядя на ее раскаяние, я поверила, что не помнит. Не ожидала, что поиски закончатся так просто и безнадежно. Ждала, виновница будет всё отрицать, придется грозить, предлагать деньги, а она созналась. Действительно, совесть замучила
Признания Светланы Васильевны не продвинули мои поиски ни на шаг. Круг замкнулся. Оставалась последняя зацепка – авиамоторный завод, где работал мужчина, удочеривший сестру. Еще – проверить всех родившихся 19 апреля в Самаре, встретиться с ними, что почти не реально.
Отчаявшись в дальнейших поисках, поехала к Сергею. За семейным ужином рассказала о последней встрече и планах обратиться на телевидение в программу «Жди меня». Сын Сергея неожиданно подал разумную идею, предварительно отругав меня и в моем лице всех женщин за куриные мозги.
— Тетя Лена, с твоими деньгами не фига было самой раскапывать роддомовскую историю, наняла бы частного сыщика – все сведения принесет на блюдечке с голубой каемочкой. Сестру за ручку приведет.
— Максик, какая я тебе тетя! Называл Леной и продолжай. Ты прав! Не зря французы часто повторяют «Умная мысль приходит, когда ты уже на пороге». И отец не подсказал!
— «Умная мысля приходит опосля», – говорили у нас в школе, – поддержал меня Сергей. — И я не сообразил в самом начале поисков. Действительно, следовало обратиться в детективное агентство.
— Я не думала, всё окажется так сложно, надеялась, быстро раскопаю сама.
— Не поздно обратиться теперь, – заметила Люда – жена Сергея. — Лидия Акимовна, говоришь, называла строительные фамилии типа Кувалдина, Столярова? Сергей просил знакомого из Администрации проверить, тот не нашел никого похожего. Поручи теперь частному детективу, землю будет рыть и найдет.
Идею все поддержали и, не откладывая, Сергей начал звонить друзьям, чтобы рекомендовали хорошего детектива. Дали несколько телефонов, он тут же набирал их. Стоило собеседнику услышать про тридцатилетний срок, сразу отказывались, несмотря на приличные суммы, называемые от моего имени. Наконец, нашлось агентство, которое обещало принять решение после встречи со мной, и мы назначили ее на завтра.
Частное детективное агентство «Мисс Марпл», смело названое в честь героини Агаты Кристи, располагалось в новом высотном доме на Ульяновской, я легко нашла. Возглавляла агентство, как можно догадаться из названия, женщина. Она тепло встретила, предложила кофе. После короткой беседы пригласила невысокого худощавого мужчину с военной выправкой – Кузьму Архиповича Воинова – кэгэбэшника на пенсии и представила нас.
— Кузьма Архипович любит копаться в старине, ваше дело его заинтересовало.
Я поблагодарила начальницу, и мы пошли в кабинет Кузьмы Архиповича.
Выслушав меня, и записав в блокнот мои скудные сведения, он перепроверил.
— И так, что мы имеем? – принялся перечислять имеющиеся в его распоряжении факты. — Вы расстались с сестрой 24 апреля 1975 года в возрасте 5 дней. Удочерила ее семья человека, занимавшего важный пост на авиамоторном заводе, имеющего доступ к распределению квартир. Ордер на квартиру оформили через бюро обмена. Фамилия человека связана со строительной профессией… Дайте мне на всякий случай фамилии дежуривших в тот день в родильном доме.
— Светлана Васильевна, выписывавшая направление в ЗАГС для получения Свидетельства о рождении ничего не помнит, – перебила я.
— Фамилию забыла, а сопутствующие обстоятельства может вспомнить. Тем более, вы говорите, ее мучает совесть. Встречусь с ней.
Детектив мне понравился, серьезный дяденька. Я дала Кузьме Архиповичу свои координаты, взяла расписку и вручила аванс тысячу долларов на расходы, сказала, чтобы не ограничивал себя. Пообещала в случае нужды перевести, на его счет еще, если потребуется.
Кузьма Архипович заверил, что представит полный финансовый отчет, и мы попрощались.
Саша еще днем выехал на машине, а я вечерним самолетом покинула Самару.

19
Переложив поиски сестры на плечи детектива, я, наконец, могла побыть дома с Игорьком, в салоне заняться подготовкой показа наших моделей. Взялась за отложенную четвертую книгу Дэна Брауна «Цифровая крепость».
На второй день моего «отдыха» мы с Игорьком поехали в кукольный театр Образцова, посмотрели сказку о хитрой лисе и умном петушке. Игорек остался недоволен, лучше бы в зоопарк сходили, объяснил он. Чем его привлекают бедные голодные звери, томящиеся в неволе, я не могла понять. В доме полно всяких игрушек, мягких и старых плюшевых зверюшек – мишки, обезьянки, огромные лев и тигр, с которыми он не играл, в аквариуме плавали рыбки и черепаха. Все они ему не интересны. Мне подарили красивого дорогого котенка, Игорек не играет и с ним. Котенком занимается домработница Даша, Пусик практически живет на кухне и у нее в комнате. В меня пошел сын, я тоже не люблю кошек и собак.
Следуя моде, нам с Кириллом неоднократно предлагали щенков. Однажды, уже согласились взять, оставалось выбрать. В последний момент Софья Михайловна отговорила, пока ребенок маленький, щенок – «антисанитария, и вообще собачек, кошек держат люди, чтобы скрасить одиночество, когда не знают чем себя занять. Вы оба постоянно в делах. Переложите заботы на Дашу, тогда какой смысл заводить собаку»? Кирилл поддержал мать.
— На кой нам щенок, Игорю играть – не игрушка, дом охранять, когда вырастет? Два рубежа охраны вокруг дома. К старости, увлекусь, если охотой, купим гончую или еще какую.
У нас с Валерой была красивая восточно-европейская овчарка, он настоял завести собаку и сам занимался ею. Мои возражения мягко отвел и обещал, не напрягать проблемами с собакой. Без него овчаркой занималась Даша, так что опыт содержания «домашнего друга» я имела, и повторения не жаждала.
У Комаровских – старших и в Варварином доме, куда часто ходил Игорь, тоже живность не держали. Так что никакого соблазна. Не держали собак и большинство моих подруг. Лишь у двух они были. У Ланы отец – любитель охоты, держал спаниеля и афганскую борзую – охотничьих собак. У Ольги Ларионовой жил мраморный дог величиной с доброго теленка. На женских посиделках Ольгин дог давал повод шутить – раз муж редко удовлетворяет, приучи пса. Доги способны жить с женщиной. Она не обижалась. «Что еще остается? Любовника завести не могу, под постоянным контролем его секурити».
У аквариума сидеть любила я. Он служил мне отдыхом, помогал отрешиться от тревожащих мыслей. Сяду перед ним и подолгу слежу за рыбками. Они медленно передвигаются, пощипывая водоросли, весело гоняются друг за другом, снова успокаиваются. И мои беспокойные мысли отступают. А преследуют они постоянно. Не чокнулась лишь благодаря постоянной занятости нескончаемыми делами и обязательствами. Салон, с его проблемами, болезнь мамы. Прибавили забот поиски объявившейся сестры. А Ваня? О нем постоянно думаю. Нерешенная проблема взаимоотношений с Кириллом. Теперь еще Миша Халецкий. Один знаменитый психолог, не помню имени, сказал: «Истинно счастливым человеком может быть лишь тот, кто умеет жить здесь и сейчас». А я все время думаю о завтрашнем дне, анализирую прошлое. Задаю себе вопрос: счастлива я? И не знаю что ответить. Понимаю, в сравнении с миллионами россиян, должна чувствовать себя безмерно счастливой. Что мои проблемы на фоне тех, с которыми ежедневно, ежесекундно сталкиваются они! И все же мои самарские подруги, не добившиеся ощутимых успехов в жизни, не правы, считая, что все рублевские женщины (и я в их числе) «с жиру бесятся». Знали бы, сколько проблем у богатой женщины! За богатство и беззаботную жизнь приходится постоянно бороться, не терять бдительность. Предаваться лишь праздному образу жизни, пустить всё на самотек, полностью доверившись подчиненным или нынешнему ангелу – хранителю мужчине, верный путь остаться у разбитого корыта. Оглянуться не успеешь, как уведут. Посмотрите на любой тусовке, сколько жаждущих охмурить, увезти твоего мужчину! Я лишилась трех своих мужчин, хотя у меня обстоятельства несколько иные и увели одного Кирилла. Ваню предала сама. Валерия отняла судьба в отместку за моё предательство. Обижаться на судьбу мне не следует. Не успела окончательно порвать с Кириллом, а за мной уже ухлестывает Михаил. Окольцевать его вполне реально, а надолго ли? Вот и беспокоят постоянно мысли, чего жду от жизни? Для чего живу, слава Богу, знаю – надо поставить на ноги сына. Выходит, всю себя следует посвятить Игорьку и не ломать голову в отношении мужчин. Всё я понимаю, но успокоиться не получается, на сердце постоянно тревожно. Потому и люблю подолгу в тишине смотреть на огонь в камине, на плавающих в аквариуме рыбок, успокаивая себя хоть на время.
***
После дневного сна Игорек неожиданно собрал своих зверюшек и принялся ставить спектакль. В театре Образцова сегодня ему не понравилось, но кукольные актеры подсказали идею новой игры. Я удивилась. В театре мы бывали не раз – и в кукольном, и с актерами, какие-то пьески ему нравилось, другие оставили равнодушным, но устроить игру в театр дома никогда не приходило в голову ни ему, ни мне.
На следующий день мы объехали ближайшие магазины и купили китайский кукольный театр с картонными и пластиковыми куклами, декорациями, сценой, занавесом. Настоящий театр в миниатюре. Сразу же был вызван Сашка. Варина домработница привела его, и дети шумно взялись за постановку собственной пьесы. Дети играли, я глотала страницы Дэна Брауна, время летело незаметно. Отвлек от книги, вернул в действительность приход Вари за сыном. Как всегда мы шумно приветствовали друг друга, обнялись, обменялись комплиментами внешнему виду.
Нам всегда комфортно вдвоем, и я, и она обе хорошие слушательницы. Переживаем друг за друга, мои дела искренне волнуют Варю, ее проблемы близки мне, так что делимся самым сокровенным.
Сегодня она торопилась поделиться новостью, общерублевской. С порога спросила, помню ли страшную прошлогоднюю историю про маньяка, который изнасиловал и зверки изуродовал четырех молодых женщин? Я не сразу вспомнила. Страшные истории происходят ежедневно, если прибавить информацию из телевизора, впечатление – вокруг одни насильники и маньяки.
— Поймали его! – сообщила Варя. Только-что услышала по радио. Оказалось, он не первых встречных насиловал и убивал, а вычислял, долго охотился. Выбирал молодых, выскочивших замуж за старого и богатого. Оказался цивилизованный мужик, аспирант. Его любимой жене надоела серая жизнь, и она променяла его на банкира старше на тридцать лет. Мужик с горя и рехнулся, принялся мстить молоденьким, продавшим свою любовь за богатство.
— Уж не ученый муж нашей Ольги? Ее история подходит. Правда, разошлись они мирно. Варя рассмеялась.
— Точно. Что касается Ольги, первый ее муж очень порядочный. Она и теперь посылает ему подарки ко дню рождения, а он каждый раз отсылает их обратно. Бог с ней и маньяками. Расскажи лучше, как у тебя с Михаилом.
— Все так же. Познакомилась с родителями. Отец принял меня, мать – нет. Позвонила моей свекрови и долго расспрашивала обо мне. Не знаю, как вести себя с Михаилом. Нравится он. Не испорчен, как все вокруг, довольно наивный. Ощущаю с ним не испытанную раньше комфортность, спокойствие. Дала себе слово, разведусь с Кириллом – замуж больше не пойду. А Михаил, кажется, строит серьезные планы.
— Кажется? – Я кивнула, Варя продолжала. — Плохо его знаю. Помню, когда еще в агентстве работала, он с Алиной не пропускал ни одной демонстрации и всегда сидел рядом с ней. Она тогда искала себя в журналистике, пыталась писать о моде, потом переключилась на большую политику. Обычно мужчины на показах не садятся в первом ряду, стоят больше на заднем плане, Алька боялась оставить одного и держала рядом.
— Если верить молве, она начала изменять Михаилу, потому и оставил её.
— Да, разговоров в то время ходило много. Первый год, оставшись один, перестал бывать на тусовках. После рождения Сашки, редко выползаю куда-то, и не знаю, пустился ли в загул или продолжает переживать.
— Мы долго не были знакомы, пока на одной вечеринке не представили нас. В тот же вечер похитил меня и отвез в Ниццу. Похоже, не избалован женщинами. – Я помолчала. — В сексе нежный, предупредительный… До него, кроме моего Вани, ни один мужчина не доставлял такого наслаждения. Каждая встреча праздник души.
— Считаешь, ты первая после развода с Алиной? – засмеялась Варя. — Не поверю. В сексе, говоришь, преуспел, а где, по-твоему, натренировался – с Алиной? Он взял ее девочкой. Ни за что не поверю, что после развода не имел женщин и ждал тебя. Завидный жених! Наши модельки вешались на него, когда появлялся с Алиной, представляю, как обхаживают, после развода. Не ломай голову! Нравится – и встречайся. С чего взяла, строит серьезные планы, предлагал руку и сердце?
— Из намеков поняла.
— Решать тебе.
Мы еще поговорили о Михаиле, перешли к его бывшей жене. Обсудить её помешали дети. Как ни отговаривала Даша, не мешать мамам, Игорек и Саша звали на представление.
В детской Игорек расставил стульчики и усадил меня, Варю и Дашу смотреть спектакль. Куклы, валявшиеся не тронутыми с покупки, зайчики, лиса, медведь, другие зверюшки, которыми никогда не играл, теперь получили роли и заговорили. Дети манипулировали ими, говорили разными голосами, удивительно логично выстроили содержание. Мы с Варей светились от счастья, наблюдая за игрой детей.
Поздно вечером позвонил из Самары мой детектив Кузьма Архипович и сообщил обнадеживающую новость. Установил двоих со строительной фамилией, работавших на заводе, имевших отношение к распределению квартир. Гвоздев и Ломов. Осталось найти их, завтра займется.
Спросила, перевести ли еще денег или пока достаточно аванса. Кузьма Архипович ответил, что аванс не израсходовал, деньги есть, а о дальнейшее плате договоримся по завершению дела. Уверен, вопрос нескольких дней. Я поблагодарила и посоветовала не останавливаться перед тратами. Повторила любимую поговорку Георгия Семеновича «Ничто так не экономит время, как деньги».
В радостном настроении выпила рюмочку шартреза, позвала Дашу и рассказала ей, что поиски сестры успешно продвигаются. Домработницы было мало, радость переполняла и я позвонила Варе, потом Лане. Разговор затянулся, и когда собралась набрать свекровь, часы показывали одиннадцать, звонить было уже поздно. Позвонить Кириллу? В Германии еще девять. Звонить не стала, ему моя радость до лампочки. Пока раздумывала, следует ли поделиться с Михаилом, раздался звонок. Мои мысли, преодолели километры до Николиной Горы и долетели до него. Он спросил, чем занимаюсь, я рассказала о детском спектакле, поделилась новостями розыска сестры. Михаил пригласил в ближайший четверг в «Арлекино» на корпоративную гулянку. Позже я удивлялась, как сразу согласилась, даже не отказавшись для приличия, в ту же секунду дала слово обязательно приехать. Миша предлагал самому заехать за мной, я настояла, что приеду сама. Не хочу, чтобы появлялся у моего дома.
20
В ожидании вестей из Самары, я занималась подготовкой к показу коллекции. Лариса с Ланой договорилась о зале Культурного центра Министерства Иностранных дел на Пречистенке. Я бывала там на демонстрациях мод и корпоративных вечеринках, зал мне нравится. Престижное место. Посещают иностранцы и весь московский бомонд.
— Все окупится сторицей, – успокаивала Лана, заметив, как я скисла, услышав пятизначную сумму за аренду. — Помнишь их зрительный зал? За считанные минуты превращается в банкетный или в танцевальный, выдвигается подиум. Сколько показов смотрели там с тобой! Теперь покажешь Луизины работы «От кутюр». Модницы будут в отпаде, увидишь.
Луиза нарисовала плакат, приглашающий на демонстрацию, осталось отнести в типографию. Развесим их в торговых центрах, бутиках, в «Даче» – в местах, посещаемых светскими дамами. Была вся в проблемах, когда раздался долгожданный звонок из Самары. Но не от Кузьмы Архиповича. Звонила директриса «Мисс Марпл» – Нина Федоровна.
Сообщила, что мой детектив Кузьма Архипович скоропостижно скончался.
— Здоровый еще мужик, делал зарядку, обливался холодной водой, зимой моржевал. Пошел с внуками в аквапарк, в воде сердце прихватило. Не понятно, как там можно утонуть, воды воробью по колено, люди кругом. Один из лучших наших сыщиков. Не знаю, как теперь с вашим поручением. Наши просмотрят его записи, что успел накопать. Подберу другого сотрудника, и продолжим сотрудничество. Может, подъедете, на месте обсудим дальнейшие планы?
—Завтра буду. Кузьма Архипович звонил мне, сказал, что круг поисков сузился до двух фамилий. Остается встретиться, узнать, кто из них причастен к нашей истории.
— Кузьма Архипович назвал фамилии? – удивилась Нина Федоровна.
— Гвоздев и Ломов. Как мама говорила, обе со строительным намеком, не забудешь. Имя – отчество не поминал, да мне они ни к чему. Найти теперь через Адресный стол, милицейскую компьютерную базу проблема нескольких минут. Он, не держал вас в курсе поисков? – удивилась я.
— Пока идет расследование, я редко вмешиваюсь, доверяю профессионалам. Жена Воинова обещала передать его записные книжки. Не волнуйтесь, найдем вашу сестренку.
Отключившись, я еще долго мысленно находилась в Самаре. Кузьму Архиповича жалко, приятный обаятельный и умный мужчина. Не доложил об успехах начальнице, а поспешил обрадовать меня… Надо ехать. Я позвонила в охрану и спросила Сашу. Ответили, что его дежурство вечером. Пришлось набрать сотовый.
— Саша, как ты? – спросила я. — Готов снова в Самару?
— Хоть на край света. Поездом, самолетом, машиной?
— Думаю. Стоит гнать машину за тысячу километров? Возьмем там в прокате.
— Раздолбанные «Жигули»? Поедем на своей. Смущает километраж? В городе наматываем по четыреста – пятьсот в день. Дорога терпимая, за двенадцать часов допилю.
Вспомнила инцидент с подставой. Что, если компания, несмотря на заверения Сергея Александровича, устроит какую – нибудь пакость? Возьму лучше Кириллову «Ауди». Поделилась с Сашей.
— Не сунутся больше – успокоил Саша. — «Ауди» нравится больше – поеду на ней, без разницы. Обе машины классные. Мне разнообразие.
Договорились, Саша, как в прошлый раз, выедет вечером, где-нибудь в дороге передохнет, а утром подъедет к «Трем вязам». Я полечу вечерним самолетом или завтра утренним.
Предупредила Дашу, что на несколько дней уезжаю в Самару. Позвонила Ларисе в салон, поколебавшись, и Михаилу, обрисовала обстановку, предупредила, скорее всего, пойти с ним на вечеринку не удастся. Он расстроился. Собрала вещи Игорька, посадила его в BMW, и поехала к Комаровским.
По дороге, у «Веранды» увидела Ольгу Ларионову, она помахала мне и я остановилась. Прямо на улице у книжного развала толпился народ. Расцеловавшись, спросила, за чем давятся.
— За книгой Татьяны Юрковой. Я месяц назад купила.
— Готовишь по ее рецептам или изучаешь названия блюд? – поддела я подругу, зная, что за все годы жизни с Ларионовым, ни разу не подходила к плите, поручив готовку заботам домоправительницы и кухаркам.
— Угадала. Выбираю что-то оригинальное, потом с кухаркой соображаем.
— Идея! – вдруг озарило меня, и я громко повторила. Ольга удивленно посмотрела на меня. — Шикарный и не дорогой подарок девчонкам в Самаре. – Протолкнувшись к продавщице, я попросила семь экземпляров книги « Гастрономический кайф. Поваренная книга для рублевских жен».
Вместе с Ольгой донесли тяжелую ношу до машины. Игорек принялся листать книги в поисках картинок. Недолго посплетничали, и я сказала, что уезжаю. Ольга взяла с меня слово, в любом случае приехать на будущей неделе к ней на девичник, в честь сына Эдика. Ему исполняется два с половиной года.
***
Утром следующего дня я сидела в кабинете директрисы «Мисс Марпл». Нина Федоровна, вместо того, чтобы посочувствовать, что поиски потребуют еще времени, приняла наступательную политику.
— Вы ничего не внесли в кассу нашего агентства.
Я перебила.
— Откуда мне знать ваши порядки. У меня расписка Кузьмы Архиповича на тысячу долларов. Думала этого достаточно.
Директриса пожурила за нарушение законодательства, деньги, мол, должны проходить через кассу, а поэтому агентство никакой ответственности за переданные мною деньги не несет и сколько из них израсходовано не известно. Если собираюсь продолжить сотрудничать, придется снова раскошелиться. Я и собиралась, не поняла лишь, чем недовольна директриса. Вероятно, боялась, потребую отчет. У меня мысли не было. С кого требовать?
— Не будем терять время. Кузьма Архипович половину задачи выполнил. Известны фамилии двух ответственных людей, которые в тот год имели отношение к раздаче квартир. Кто дал квартиру моей маме, тот и удочерил сестру, какие тут сложности?
— Рано обольщаетесь надеждой. Надеетесь, человек так и признается? – насмешливо спросила директриса. — Если столько времени скрывает тайну, почему сознается теперь, тридцать лет спустя? Все гораздо сложнее, чем вы думаете.
— Расколоть их ваши проблемы. Я плачу. На то вы и детективы, чтобы найти и прижать. Так беретесь, или мне идти в другое агентство?
— Не нервничайте, успокойтесь. Всё не так просто, как кажется. Продолжим сотрудничество, и я уверена, найдем сестру, – успокоила Нина Федоровна.
Будь со мной Кирилл, на худой конец, Саша, директриса не позволила бы себе измываться надо мной.
Она вызвала в кабинет детектива, с которым успела поговорить о моем деле, и теперь представила мне. Леонид Степанович Сорокин, мужчина лет под шестьдесят, бывший подполковник милиции, мне понравился. Правда, я тут же вспомнила Кузьму Архиповича, он тоже понравился. Так и подмывало спросить «У вас одни пенсионеры работают», но сдержалась, улыбнулась Леониду Степановичу, он галантно поцеловал мне руку и пообещал обязательно найти сестру.
С меня потребовали внести в кассу 500 баксов и заключить договор по всем правилам. В случае положительного итога я должна заплатить всего тысячу. Я заявила, что требовать такие деньги за одно обращение в Адресный стол, грабительство, однако тратить время на поиски другого агентства, еще дороже и подписала Договор.
В кабинете Леонида Степановича дала ему 500 баксов, сказала, отчета не надо, а после встречи с сестрой, отблагодарю лично, кроме обговоренного в Договоре. На прощание он снова поцеловал мне руку, отпустил комплимент моему виду и заверил, что вывернется наизнанку, но заставит признаться подозреваемых. По милицейской привычке все у него были подозреваемыми.
Вечером я договорилась встретиться с одноклассницей Ириной, попросила выбрать клуб или ресторан, она настояла приехать домой. В Самаре замужним дамам без мужа, даже в сопровождении подруг появляться в общественных местах вечером не принято. Пришлось согласиться. Взяла с собой одну книгу Юрковой и поехала к Ирке.
Подарок понравился подруге. Готовить она любит и теперь обещает испробовать все, что едят рублевские жены. Я умерила восторги, объяснила, что ажиотаж вокруг книги вызван лишь упоминанием «рублевских», это сейчас пользуется большим спросом. На самом деле, три четверти рецептов никогда не найдут своих поклонников.
— Будешь готовить лягушачьи лапки? Запеканку из тушки африканской змеи?
— И такие рецепты есть?
— Я только полистала книгу. Автор – жена дипломата, скитаясь по заграницам, набрала всевозможных национальных рецептов из местных пособий и предлагает желающим попробовать.
Снова мы говорили о Ване.
— Надеешься вернуть Ивана? Не надо тревожить прошлое, разбитую чашку не склеишь. Позовешь – он, может и прибежит, но никогда не простит тебе Валерия. С Зиной что будет, не задумывалась? Что, если руки наложит? Столько ждала, сил и энергии потратила, чтобы перестал думать о тебе!
— Не перестал. Женился назло мне.
— По-твоему должен ждать пока похоронишь или расстанешься со всеми своими мужьями? Он три года ждал. После смерти Валерия следовало быть активнее, ты выбрала мужчину из среды, к которой успела привыкнуть. Восемь лет большой срок. Не сможешь жить в обычном доме, не в особняке с прислугой, без постоянной смены шикарных автомобилей, эксклюзивных нарядов. Жизнь на Рублевке выработала в тебе иной менталитет.
— Во-первых, смогу, я не избалована богатством. Во-вторых, я бы перевезла его к себе. Нашла приличную работу.
— Всё я, я. Насколько помню, парень он самостоятельный, не согласится стать зависимым от тебя. Подумай серьезно и не разрушай ему жизнь, если по-прежнему любишь.
Ира опять вспомнила Рублевку, которая кардинально изменила меня и мой взгляд на других людей. Пришлось пуститься в объяснения.
— У тебя превратное мнение о москвичах и жителях Рублевки. Представляешь небожителями голливудского «Беверли-Хиллз». Всё и все проще. Люди такие же, как везде, с теми же заботами и проблемами, непростыми отношениями, постоянной тревогой за свои деньги и работу, за мужа и детей. Жизнь в постоянном окружении завистников. Желтая пресса представляет наш район, как место, где круглый год праздник, карнавалы и маскарады, не обычные пикники с шашлыком, а барбекю. Сколько раз вы с Виктором останавливались в Москве, а ко мне не заглянули! Приезжай, поживи с недельку, познакомлю с героями желтой прессы, поймешь, все они совсем другие. Конечно, деньги позволяют чувствовать себя независимо. Это очень важно. Вы с Виктором тоже не бедные.
— Последние три года, как открыл частную практику. Сменили квартиру, купили вторую машину… Мы отвлеклись от Вани. Не поедет он в Рублевку. Тем более, если решил осесть в Питере.
Со всем, что говорила Ира, внутренне была согласна. Все равно, мечтать о Ване не перестану.
Виктор – муж Ирины решил, что мы достаточно посплетничали, и вышел к нам. Снова разговор вернулся к жизни на Рублевке. Книги Оксаны Робски, Татьяны Юрловой, детектив Александра Александрова «Барбекю в «Губернском клубе» и, наконец, телесериал «Рублевка. Live», никакого отношения к Рублевке не имеющий, всколыхнули любителей легкого чтива и кино, приковали к Рублевке нездоровое внимание всей страны, еще более озлобив народ против богатых. Стоит ли обвинять бедных в зависти, когда в доме преуспевающих невропатолога и архитектора с придыханием говорят «А вот у вас на Рублевке...»
Позвонил Саша, сказал, что он у подъезда. Я стала прощаться. Виктор с Ирой, спустились со мной во двор. Подтверждая мои мысли о зависти, Виктор, увидев «Ауди», воскликнул;
— О, у тебя другая машина! В прошлый раз приезжала на бумере. Сменила машину?
— Сломалась. Взяла машину Кирилла, – соврала я, чтобы не вдаваться в подробности. Прощаясь, пообещала, как найду сестру, немедленно приведу к ним, познакомить.
21
Утром собралась к школьной подруге – Наташе. Уже созвонилась, как раздался звонок Леонида Степановича. Детектив сообщил, что проверил компьютерные базы МВД, просмотрел архивы и нашел лишь одного Гвоздева, сейчас собирается к нему. Я напросилась поехать с ним, и он согласился. Через полчаса наши машины почти одновременно остановились у элитного дома на углу Ленинградской и Набережной, в котором еще недавно жил губернатор.
Предупрежденный хозяин – сгорбленный старичок – Василий Петрович, встретил нас у лифта, провел в огромную гостиную с окнами на Волгу. Предложил поставить чай или подождать хозяйку, она вернется с минуты на минуту.
Леонид Степанович уже навел справки о детях хозяина, но не преминул проверить.
— Вдвоем с супругой в таких апартаментах живете?
— Что вы! Сын со снохой, внучата. Детишки в детском саду, здесь рядом, а Сергей и Лида на работе. Сын продолжил нашу династию. Мастер на моторостроительном заводе.
— Дочери нет? – нарушила я договоренность с Леонидом Степановичем, не вмешиваться в его разговор. Он строго посмотрел на меня и ничего не сказал.
— Бог дал нам с Марусей только сына, Мечтали о девочке, не получилось. Зато теперь наследник, есть, кому продолжить фамилию Гвоздевых, – ответил Василий Петрович и повернулся к детективу. – Так что вы хотели узнать о Викторе Васильевиче?
— Прежде всего, адрес, – сказал детектив.
— Дружили с детства, но чтобы писать друг другу письма… Когда работали, звонили друг другу, встречались. Не знаю где он сейчас. Я проработал в завкоме, дай Бог памяти, до 1982 – го, когда Брежнев умер. Виктор к тому времени уже лет пять или больше как не работал на заводе. Говорили, перешел в «Волготанкер», а потом уехал из Куйбышева. Где теперь, понятия не имею.
— Леонид Степанович, я считаю, следует рассказать, зачем нам нужен Ломов, – опять не сдержалась я. Детектив и сам понял, время сказать правду, но прежде спросил Гвоздева, хорошо ли он знал семью приятеля, сколько детей у Виктора.
— Своих детей не было, может потом появились. Помнится, интересовался детскими домами, намереваясь взять ребенка. Вы назвали семьдесят пятый, мне тогда было тридцать восемь, ему, выходит, сорок. Настя моложе лет на десять, могла родить еще. Все же не пойму, чем вас так заинтересовал Ломов. Пацанами в сорок первом мы с родителями эвакуировались из Москвы в Куйбышев. Отцы работала на авиамоторном, с началом войны наши семьи с заводом перевезли в Куйбышев. Жили в соседних бараках, играли на одной улице, оба учились в заводском ПТУ, считай, выросли вместе. Я окончил техникум при заводе, стал мастером, а Витька всю жизнь работал фрезеровщиком, пока не избрали в завком.
Леонид Степанович рассказал мою историю, я кое-что по ходу прибавила. Василий Петрович выразил сочувствие и заверил, если сестру удочерил Виктор, переживать не стоит, наверняка сумел поставить на ноги и дать образование.
— Сестра не знает, что у нее есть я! Должна найти ее! У меня никого кроме неё не осталось.
— Чем я помогу? Куда уехал Виктор, где он – не знаю. Может, никуда не уезжал, а живет где-нибудь на Сухой Самарке в поселке «Волготанкера». Хотя, вряд ли. Поищите на всякий случай. Не виделись лет двадцать, а то и больше. За эти годы на заводе не раз отмечали разные юбилеи, праздники, собирали всех ветеранов, должен бы объявиться. Возможно, вернулся на родину в Москву? Так там никого из родственников не осталось, насколько помню.
Леонид Степанович записал имена – отчества родителей Ломова, в надежде найти их, если живы. Василий Петрович разочаровал – и его, и Виктора родители давно умерли.
— Хорошо, что вы пошли со мной, – сказал детектив, когда мы оказались на улице. — Мне сложно было бы передать все подробности разговора. Последняя ниточка лопнула. Поеду в пароходство «Волготанкер».
Мне показалось Гвоздев изменился в лице, когда услышал про сестру. Сказала детективу, он ничего необычного в поведении пожилого человека не заметил.
Расставшись с детективом, я позвонила Наташе и поехала к ней.
На следующее утро я встретилась с Леонидом Степановичем, и он доложил, что перевернул все архивы в ЖЭКах «Волготанкера» и Судоремонтного завода, фамилии Ломова не нашел, но появилась тоненькая новая ниточка.
Пока он занимался поисками следов в отделе кадров пароходства, туда случайно заглянул по своим делам капитан танкера. Они разговорились, и, услышав, что Леонид Степанович разыскивает некоего Ломова, вспомнил, что встречался с каким-то Ломовым. Фамилию запомнил, потому что Ломов – девичья фамилия его жены.
— Представительный мужчина начальственного вида. Имя – отчества не помню. Команда перегружала с плавучки (Плавучий магазин – теплоход) ящики с водкой, мы собирались в Финляндию, и вдруг он появился на палубе. Покачал головой, спросил куда столько, не обопьемся? Ответить, что не для себя, а на обмен, никак нельзя, сняли бы с линии. Мы перепугались, не зная мужика, вдруг из политработников и заложит. Закончилось все благополучно, мужик искал попутный танкер к новому месту работы. Мы уходили на следующий день, а он спешил. Я затащил его к себе в каюту, пропустили по маленькой, познакомились.
Из рассказа капитана детектив понял, что в Куйбышеве Ломов работал не долго. Направили в представительство пароходства «Волготанкер» куда-то в Астрахань, Ярославль или Ленинград, он и соображал, как добраться. Было это еще при советской власти, тогда пароходство было огромной империей перевозчиков нефтепродуктов. Танкера по Волге ходили на Каспий, в страны Средиземноморья и Балтики. Капитан заверил детектива, что личные дела всех, кто работал в «Волготанкере», держали в Куйбышеве. Посоветовал еще покопаться в архивах пароходства. Леонид Степанович взялся за поиски с удвоенной энергией, но безрезультатно. Крупнейшее в мире речное пароходство с развалом Советского Союза приказало долго жить. Распалось на множество фирм и фирмочек, десятки судов закончили или заканчивают существование в затонах, где ржавеют и разрушаются. Единый архив пароходства тоже не сохранился полностью.
— Придется объехать все бывшие базы пароходства, – делился со мной Леонид Степанович. — С какой начинать? Думаю, с Астрахани. Наш герой недавно пришел в пароходство, вряд ли назначат в престижный Ленинград или близкий к Москве Ярославль. Поеду в Астрахань, а не найду, отправлюсь вверх по Волге.
Спросила, а нельзя ли по Интернету, через коллег – детективов, проверить адресные базы в этих трех городах, не тратить время и деньги на поездки. Леонид Степанович убедил, что его агентство частное, никто не будет за него работать, а главное, никому не может довериться. Вспомнил, что когда работал в органах, и требовалось получить какую-нибудь справку из другого города, нередко получали не полную, а то и неверную информацию.
Я распрощалась с милым Леонидом Степановичем и вернулась в Москву. Рано обрадовалась, поверив первому детективу, что скоро встречусь с сестрой или хотя бы буду знать, где она.
22
Дома, еще не пришла в себя с дороги, как позвонил Михаил. Удивилась, откуда узнал о моем приезде.
— Интуиция. Очень ждал.
Приглашал вечером на великосветский прием, куда получил пригласительный билет на два лица. Объяснила, после переживаний и разочарований в Самаре, собираюсь побыть одна, отдохнуть. Посоветовала пригласить кого-нибудь из знакомых. Михаил не отставал и продолжал убеждать, уже предупредил, что придет со мной, а идти одному неудобно,
— В «Форум – холле» бывала?
— Не один раз.
— Соберется не обычный московский бомонд, а лишь избранные, удостоенные приглашения юбиляра на День рождения.
— Не тяни, скажи, кто приглашает – Президент, Председатель Государственной Думы, Страшнова, Федя Киров? С последними знакома, с первыми встречаться не испытываю особого желания.
— Сказал, не угадаешь. Страшнову с Кировым, думаю, туда не пригласят – не тот калибр. На подобной тусовке, уверен, не была.
В итоге, дожимая меня, Миша признался, что поедем на прием, посвященный шестидесятилетию Никанора Малинкова. Я удивилась знакомству Михаила со знаменитым актером и режиссером. Он признался, что Никанор Сергеевич одноклассник его мамы, недавно был у них на мамином юбилее, общался с Михаилом. Я вспомнила, что Малинковы тоже живут на Николиной Горе. Про себя подумала, Инессе Серафимовне, значит тоже шестьдесят, а я считала в районе пятидесяти. Отлично выглядит!
— Подъезжай к восьми, буду готова, – согласилась я, заинтригованная приглашением.
Долго выбирала, что надеть, хотела выглядеть стильно и не вызывающе. Выбрала черное платье – декольте из панбархата, на шею гранатовое колье, в комплекте с сережками, черные туфли с открытой пяткой и носком. Рост у меня всего 175, до модели немного не дотягиваю, но на каблуках догоню Михаила. В черном я выглядела несколько старше, но всегда очень торжественно и неотразимо. В гардеробе у меня несколько черных выходных платьев. Они шли мне, когда я была естественной шатенкой и когда слегка осветлялась. Еще в швейном колледже, я прочитала у Коко Шанель, и запомнила на всю жизнь, что: «У каждой женщины должно быть маленькое черное платье. Оно может быть даже не очень дорогим, главное — уметь его носить так, чтобы ни у кого не возникало сомнений — оно стоит бешеных денег». Теперь стоимость моих платьев сомнений не вызывала, но главнее – они очень шли мне.
Без четверти восемь я отпустила визажистку и маникюрщицу, была готова к выходу. В пять минут девятого занервничала. Лучше бы взяла машину и добралась сама. Проходит еще минут десять и звонит охранник: пришел Михаил Халецкий.
— Пришел или приехал? – переспросила я. Охранник повторил, что пришел, я попросила передать трубку. Михаил сказал, что не может подъехать близко, все близлежащие улицы забиты автомобилями и мне придется метров двести пройтись пешком. Предложил подумать об обуви.
Пришлось переобуться и до машины добираться в моих повседневных туфельках на невысоком каблуке. Улицы и переулки заполонили легковушки, микроавтобусы и даже грузовик, – ни подъехать, ни проехать. Встретилась соседка и объяснила, в доме баронессы Елизаветы фон Риччи или просто Лизы, телевидение снимает отборочный тур конкурса «Секреты успеха». Последний проект Лизы – продюсера этого музыкального конкурса на РТР.
Миша встретил комплиментом.
— Такой я тебя еще не видел! Прямо с обложки «Vogue». Профессиональные модели увидят – лопнут от зависти. Затмишь.
— Ладно тебе, я сегодня не в лучшей форме, и не хотела идти. Любопытно посмотреть на Никанора, как принимает простой народ. На днях по всем телеканалам крутили, как принимал дома президента.
— Простого народа не будет, я предупреждал. Только те, кого он хочет видеть.
— Меня не знает и вряд ли горит желанием увидеть.
— Ты со мной, а родители дружат семьями.
Миша приехал на машине, которую еще не видела – на голубой «Субару». На шоссе он остановился, прикрепил мигалку. Я спросила, не боится, что остановят, он только улыбнулся. Хотела сказать, что Кирилла два раза штрафанули и пригрозили отнять права, теперь не пользуется мигалкой, но смолчала. Поинтересовалась, не опаздываем ли из-за непредвиденной задержки, Михаил успокоил, на эту вечеринку можно в любое время.
Встретили нас Толя Красницкий и супруга Никанора Малинкова Татьяна. Михаил представил меня ей, она сказала, что Никанор Сергеевич на третьем этаже в кинозале, мы тоже можем подняться посмотреть фильм о юбиляре. Михаил вручил Татьяне томик Тютчева на французском языке, изданный в Берлине в 1881 году, и телефонную трубку «Сименс», с которой можно не только говорить, но и выйти в Интернет в любой точке мира, в том числе в самолете. Удивить Малинковых подарком невозможно, однако Татьяна внимательно выслушала пояснения Михаила, и я прочитала в глазах не поддельный интерес. Она благодарно улыбнулась Мише и мне.
В кинозале царил полумрак, и мы не сразу увидели юбиляра. С бутылкой и рюмкой в руках, он с кем-то оживленно разговаривал. Михаил прошептал, что представимся после фильма. Тем временем на экране мелькали кадры из фильмов вперемежку с семейной хроникой Малинковых и производственными планами съемок. Длинноногие официантки разносили коктейль. Я попробовала и, не допив, мучилась, куда поставить бокал.
После кино Михаил выбрал момент, когда юбиляра подошли приветствовать родители, подошли и мы. Он поцеловал ручки Инессе Серафимовне и мне, пожал руку мужчинам. Как меня представила Инесса Серафимовна, я не услышала, а спросить не решилась.
Приехали мы с Михаилом, видимо, все-таки поздно, когда спустились в банкетный зал, там во всю шумело застолье. Миша в очередной раз оказался прав, ни на какой другой тусовке я не встретила бы отца юбиляра, 90-летнего детского писателя, не увидела старичков Михаила Иголкина и Ирину Кобцеву, вице – премьера правительства и главу МЧС.
Сколько пришло актеров, режиссеров старшего и среднего поколения – не перечислить! Вероятно, все, кто снимался в его фильмах, как и режиссеры фильмов, которые снимали Никанора, были приглашены.
Многие уже навеселе, громко разговаривали, жестикулировали. Я обратила внимание на пьяненького Алексея Петрова, недавно на кассете я смотрела его в роли Распутина. Он что-то энергично доказывал молодому попику. Увидела, наконец, и любимого актера Никанора Малинкова – Олега Меньшова, и не одного, а с долго скрываемой от всех женой Настей.
В отличие от тусовок, где бывала с девчонками, где всегда полно желающих быть представленным нам, здесь никто не торопился познакомиться со мной. Миша кому-то кивал, кому-то пожимал руки, но меня представил только своим компаньонам. Показал мне на толстяка Арутюна Тохтамышева, известного как Китайчик. С ним Миша не был знаком, а я часто вижу Арутюна на разных тусовках, как-то нас даже знакомили, не уверена помнит.
Выглядела я как настоящая светская дама и удостоилась комплиментов от самого Никанора Малинкова, компаньонов Миши и даже от Инессы Серафимовны, что было полной неожиданностью. Михаил тоже выглядел великолепно, старше своих лет, держался со мной очень мило, за версту увидишь в нас влюбленную пару.
Пока продолжалось застолье, с экранов нескольких телевизоров неслись записанные ранее видеоздравицы и приветствия в адрес юбиляра от друзей и знакомых, которые не сумели приехать поздравить лично.
Столы ломились от изобилия разной закуски. Национальное русское блюдо – салат оливье, селедка под шубой, пельмени, семга, красная икра, телятина с кровью, жареная картошка, почему-то с кожурой. Водка «Империал», три или четыре сорта шампанского. Предлагали попробовать маленькую рюмочку фирменной «Малиновки»; желающим вручали листок с рецептом этой настойки на свежесобранной черной смородине. Я сохранила листочек, может Миша, или кто-то из моих будущих мужиков заинтересуется. « В литр качественной водки кладется 300 граммов смородины, и эта смесь выдерживается три месяца в холодильнике или в погребе». На десерт подали мои любимые пирожные «Bosco».
Увидев меня, за столик к нам подсела Оксана Фарера, кинозвезда и постоянная клиентка моего салона. Я собралась познакомить ее с Михаилом, оказалось, они давно знакомы. Мы перекинулись с Оксаной несколькими фразами, и подошел красавец – мужчина, пригласил её танцевать.
После выступления на эстраде, Лев Рыбкин оказался за столом вице – премьера, и они под аплодисменты присутствующих запели дуэтом. Потом юбиляру пела Люба Домина. Гостей забавляли шутками и веселыми историями участники популярных юмористических теле-шоу.
Вечер приближался к завершению, часть пожилых гостей, родители Михаила, ушли, когда вдруг появился Олег Курилов с настоящим боевым автоматом, и вручил его юбиляру.
В начале второго ночи мы покинули торжества. На выходе нам вручили ответный подарок юбиляра – новую книгу Никанора Сергеевича и DVD с его фильмами.
Действительно, никогда еще я не бывала в обществе столь знаменитых людей. Однако от вечера не осталась в восторге. Не расслабилась, не отдохнула, постоянно чувствовала себя не в своей тарелке, хотя, повторюсь, довелось бывать на тусовках знаменитостей. Лет десять назад, гордилась бы, была на седьмом небе от счастья, что близко вижу столько знаменитых актеров, ручку поцеловал Никанор Малинков! Сегодня осталась равнодушна к примелькавшимся в телевизоре и на тусовкам лицам. Искренний интерес и любопытство вызвал отец Никанора, детские стихи его учила в первых классах, помнила до сих пор.
Через несколько дней в Интернете я прочитала отзыв неизвестного участника праздника в «Форум – холле». Мне он очень понравился, был созвучен моим не высказанным мыслям, и я скачала его. «Очччень показательный праздник, прямо - таки отражает всю страну в миниатюре, собрались все вместе и Китайчик – «народный» авторитет, и Мирители – любимый «народный» скульптор, и Шойгин – самый «народный» министр, и Суриков – администрация «народного» президента, и даже батюшка – молчу, молчу... Что же общего у всех этих «народных» представителей – вау, Никанор Малинков наш «народный» режиссер, прям красно солнышко. Жаль, что пока они нас всех любят, а не наоборот».
Не спрашивая, куда везти меня, Миша зарулил в Люблино. Когда поняла, спорить не стала. Соскучилась по мужской ласке. Единственное, что волновало всю дорогу, вдруг Лана там. Позвонить, узнать, не рискнула. Не хотела, чтобы Миша знал про Лану.
Интуиция не подвела, и мы провели вместе еще одну волшебную ночь.
23
Утром, прежде чем ехать в свой офис, Михаил завез меня на Дорогомиловскую. Пригласила зайти в cалон, посмотреть мой бизнес, он спешил и обещал побывать в другой раз. По дороге в машине я рассказала о поисках сестры. Выслушав планы детектива, Миша удивился его решению ехать в Астрахань и другие волжские города.
— Тебя обувают. Детективу самому необходимо посетить эти города. Увидел богатую дамочку, не жалеющую денег. Помяни мое слово, после Астрахани отправится дальше и нигде не найдет следов, кого ищите. Снова заставит раскошелиться. Зная имя – отчество и фамилию, год рождения, нет необходимости искать в каждом городе. Запиши все данные, я передам начальнику службы безопасности, в три дня найдет.
— Мне что теперь делать?
— Отказаться от услуг самарцев, вернуть деньги, хоть сколько.
У салона мы быстренько попрощались, я так и не записала ему данные Ломова. Занявшись проблемами предстоящей демонстрации моделей, я забыла обо всем на свете, уже дома вспомнила обещание Мише позвонить в Самару и отказаться от услуг агентства.
В «Мисс Марпл» позвонила на следующий день. Директриса сходу спросила:
— Вы уже знаете?
У меня ёкнуло сердце. Неужели сестру нашли?
—Нашли сестру?
— Сорокин погиб. Очень страшно. У него кроме сына за границей, никого. Все хлопоты с доставкой тела и похоронами ложатся на нас. Не представляю, что делать.
Владелица «Мисс Марпл» рассказала, что детектив уехал по моему делу в Астрахань, что я и без нее знала. В дождливый день на нефтяном причале, поднимаясь по скользким мосткам на дебаркадер, поскользнулся и упал в воду. Там не глубоко, но утоплена куча металлолома, и несчастный детектив напоролся на железяки, распорол грудную клетку. Я выразила соболезнование. Леонид Степанович, как и первый детектив, был мне симпатичен. Решение лично объездить все нефтебазы, где мог работать Ломов, а не воспользоваться факсом и телефоном, показалось убедительным. Миша, правда, посеял сомнение. Во всяком случае, жаль человека. Он искренне пытался помочь мне. Злой рок преследует меня, сплошное невезение с детективами. Выразив соболезнование Нине Федоровне, я призналась, что никакой информации из Астрахани не получала, не знала, поехал ли Леонид Степанович туда, а звоню, чтобы расторгнуть Договор.
Она моментально переключилась с сентиментально – грустного тона на агрессивный.
— В случае расторжения Договора, аванс не возвращается! Вы читали Договор?
Внимания на этот пункт я не обратила, но исход такой ожидала. Заверила директрису, что претензий к агентству не имею, благодарна за те результаты, которые получила.
— Выполняя ваш заказ, погибли два моих лучших сыщика. Вышли на финал, и вы отказываетесь от сотрудничества. Непорядочно. Все вы, москвичи такие, нельзя с вами иметь дела.
Потеря богатой клиентки для агентства печальнее гибели сотрудников, поняла я и выключила трубку. Спустя несколько секунд Нина Федоровна позвонила, извинилась, если что-то ни то сказала, её надо понять, очень волнуется, второй сотрудник гибнет за короткое время. Сказала, что по ее мнению сестру следует искать в Самаре. Если надумаю, чтобы обратилась к ним. «Мисс Марпл» лучшее детективное агентство в городе. Я поблагодарила, обещала подумать, а пока мы разрываем всякие отношения. Опять хотела посоветовать нанять молодых сотрудников, но сдержалась.
Вечером позвонил Михаил, и я пригласила к себе. Решила посоветоваться, как действовать в поисках сестры дальше. Вероятно, следовало обратиться к Георгию Семеновичу, с его связями, наверняка найти Ломова не проблема, но раз Миша сам вызвался помочь, пусть попробует.
Встретила его вместе с Игорьком. Любовник мой не решился ни обнять, ни поцеловать, а только пожал мне и Игорьку руки. Спросил сына, как зовут. Игорек назвался и в свою очередь спросил Мишу.
— А мне папа подарил медвежонка, его зовут Миша. И еще, у меня настоящий театр, – похвастал сын. — Хочешь, посмотреть спектакль про зайку, лису и медведя?
— С удовольствием, – обрадовал его Михаил. – И маму пригласим, правда?
— Она три раза видела.
Я убедила сына, что мне интересно еще раз посмотреть. Мы прошли в детскую. Миша с интересом оглядывал комнату полную игрушек, попросил Игоря показать, как стреляет пушка. Спросил, почему у трамвая нет колес. Проявлял искренний интерес к делам сына, и я отметила про себя: любит детей. Спрошу, почему с Альбиной не завели. А Игорек, увлеченный показом своих игрушек, кажется, забыл про театр.
— Когда же будем смотреть сказку, дядя Миша скоро уйдет. Михаил вопросительно посмотрел на меня.
— Обсудим мою проблему, и провожу, – подтвердила я.
Пока Игорек манипулировал с куклами, на ходу импровизируя приключения зайца, лисы и медвежонка Михайло Михалыча, я ввела Мишу в курс событий в Самаре.
— Не нравится мне все это, – сказал он. — Два смерти, боюсь, не случайность.
— Совпадение. Просто я невезучая. Оба сыщика пожилые люди, пенсионеры. Начитался детективов. Подумай, кто через тридцать лет будет настолько заинтересован хранить тайну, что пойдет на убийство? Совпадение и только.
— За тебя волнуюсь. Будь, пожалуйста, осторожна и не отпускай телохранителя.
Игорек увидел, что мы не внимательно следим за перипетиями спектакля.
— Мама! Сама не смотришь и дяде Мише мешаешь. Сейчас самое интересное будет! Лиса обманет Михайла Михалыча.
— Мы смотрим, Игорек, очень интересная сказка, – заметил Миша. — Жалко Михайла Михалыча, все его обижают.
— Не все. Заяц Косой защищает. Смотрите дальше, перерыв закончился.
Он продолжал спектакль, а мы заговорили тише, не отрывая взгляда от игрушечной сцены, чтобы не обижать сына. Я достала свой самарский блокнот, куда всё записывала, прежде чем перенести в Дневник. Михаил переписал данные Виктора Васильевича Ломова, мой день рождения, день выдачи метрики.
Постучала и вошла Даша, предложила чаю, Игоря позвала купаться. Сын потребовал закончить спектакль, и я разрешила. В этот момент запел мой мобильник. Звонила Ольга. Извинившись перед Мишей, присоединилась к Ольгиным переживаниям. Просила завтра утром заехать к ней. Управительница и домохозяйка уедут на рынок, а придти собирается Сергей, она боится. Утро я собиралась посвятить делам в салоне, но не помочь Ольге не могла. Лильки и Маши, не было в Рублевке, из близких подруг я оставалась одна.
Пока разговаривала по телефону, Даша накрывала стол к чаю, Миша разговаривал с Игорьком, рассматривал кукол – героев спектакля, которых сын притащил в столовую. Игорь, довольный вниманием незнакомого человека, охотно отвечал на его вопросы. Даша вскоре увела Игорька, а мы сели пить чай. Я предложила чего-нибудь покрепче, но Михаил отказался, сославшись, что за рулем.
Закончив чаепитие, и, убедившись, что я не оставлю у себя и с ним не намерена ехать, Миша стал прощаться. Обещал через своих людей найти Ломова.
***
Ольга разбирала свой гардероб, когда я пришла к ней. Мы обнялись, я отпустила комплимент её внешности, Ольга поблагодарила и заметила, я тоже сегодня прекрасно выгляжу.
— Не рано готовишься к зиме?
— Смотрю от чего избавиться, все шкафы переполнены, ничего не помещается. Третий шкаф вдвое расширила и опять теснота.
На столе, креслах, кругом разбросаны шубы, пальто, теплые куртки.
— Позволь, примерю, – попросила я и надела соболью шубу – последнюю гордость Ольги, приобретенную весной в Куршевеле. Подошла к зеркалу во всю стену, покрутилась. Шуба, конечно, великолепна и стоит, наверное, двух приличных автомобилей, но меня полнила, старила. Вслух сказала: шуба класс! Надень, посмотрю на тебе.
Ольга оставила разборку одежды и надела шубу. На ней она сидела отлично, но тоже полнила.
— К ней сапоги на высоком каблуке требуются, тогда другой вид. – Она открыла еще один шкаф, где стояла и висела на крючках её обувь, пар сто, не меньше. Туфли и сапоги на все случаи жизни. Ольга выбрала черные ботфорты на шпильке.
С каблуками шуба смотрелась совсем по-другому, Ольга выглядела потрясающе, не хватало лишь блеска падающих снежинок.
— Шикарно смотришься, – отпустила я комплимент. — Мне такая объемная шуба не идет, будь я чуть повыше, как ты, смотрелась бы.
— Куда уж выше? У меня метр семьдесят шесть, ты на сантиметр ниже, самый нормальный рост. Не комплексуй, видела зимой в шубе, нормально смотришься. Моя просто велика тебе.
— Сколько отдала?
— Шестьдесят пять тысяч. На распродаже, потому так недорого.
— Долларов?
— Евро.
Ольга повесила шубу в гардероб и надела другую – норковую. В ней выглядела стройнее, хоть сейчас на подиум. Сменила сапоги на туфли и принялась вертеться перед зеркалом, спрашивая моего мнения. Я, естественно, выражала восторг. Норковую шубу поменяла на дубленку, затем надела другую дубленку с вышивками и стразами.
— Отвезу в комиссионку, немного места прибавится в шкафу. И куртку – дубленку отнесу. – Она вытащила из гардероба и сняла с плечиков куртку белого беличьего меха. — Подарить тебе? У себя в салоне чуть укоротишь.
— Спасибо. У самой с десяток курток, не знаю куда девать.
— Беличьей нет.
— Вместе с дубленкой отнесешь в комиссионку. Куртка новая, хорошую цену дадут.
Неожиданно открылась дверь, и в комнату влетел громадный дог, подскочил ко мне, обнюхал. Я испугаться не успела, как он перешел к Ольге. Она погладила его по спине, почесала за подбородком.
— Лия выпустила? Томился бедный взаперти, заговорила она с Рексом, тот смотрел на нее преданными глазами и крутил головой. Она взяла его за лапы, поднять вряд ли хватило бы сил, но пес сам послушно встал на задние лапы, поддерживаемый Ольгой. В вертикальном положении он оказался одного роста с Ольгой. Она поцеловала его несколько раз в морду, и опустила на пол. В этот момент в комнату влетела афганка Лия – горничная Ларионовых.
— Извините, хозяйка, не сумела удержать, – произнесла она на ломанном русском, схватила Рекса за ошейник и вывела. В комнаты Ольги вход собаке запрещен, но стоило псу на секунду остаться без присмотра, рвался проинспектировать её владения. До встречи с Николаем Петровичем, Ольга не терпела собак, а, выйдя замуж, вынуждена смириться. Рекс любимец папика, вырос в доме.
Выпроводив пса, мы продолжили разбирать одежду. Ольга завела разговор о своих отношениях с папенькой. Дверь опять без стука открылась, и на пороге вырос Серега – ее сводный брат. Восемнадцатилетний красавец – студент.
— Привет, девочки! – воскликнул с порога.
— Всё в своих тряпках?
— Чем еще заниматься женщинам? – ответила Ольга.
— Папа сказал, переведешь мне две странички, а еще возьму кое-какие книги.
— Текст оставь, к завтрашнему утру переведу. Отец наказал проследить, чтобы не взял ничего из раритетов. Перед уходом покажи.
Серега раздевающим взглядом снизу вверх осмотрел меня, перевел взгляд на Ольгу и вышел.
— Видела, как смотрел на меня? Раздевал!
— Мне показалось, больше рассматривал меня. Взглядом опытного мужчины.
— Сексуально озабоченный юноша. – Ольга уверена, мое присутствие спасло ее от приставаний. — Не будь тебя, начал бы лапать, уговаривать дать ему, у меня, мол, не убудет.
— Парень класс! Прямо Антонио Бандерас, в своих первых фильмах. Не против с таким провести ночку. Ты, что противишься? Доставь себе удовольствие, когда еще подвернется такой мальчик.
— С ума сошла! Чем закончится минутное удовольствие? Коля если не убьет, выгонит, в чем есть, на улицу.
Посоветовала записать на диктофон приставания пасынка и дать послушать отцу, раз ей не верит. Ольга согласилась, другого варианта нет. Я сама, оценив его взгляд, верю Ольге, от пасынка можно ожидать чего угодно. Оставив жалобы на Сергея, мы перешла на мои отношения с Михаилом.
— Мне с ним хорошо, а когда его нет, не скучаю, не жду с нетерпением следующей встречи, как с Ваней, потом с Кириллом. К тому же, постоянно чувствую себя виноватой перед Кириллом и его родителями. В каждом их взгляде читаю упрек.
— Не самоедствуй. Все знают, Кирилл оставил тебя и ведет себя непорядочно. Приятно проводишь время с Михаилом, ну и флаг в руки! Или ты рассматриваешь его кандидатуру на перспективное замужество?
— Миша милый, сексуальный, но ревнив! Скажу, что хочу побыть одна, требует признаться, у меня с кем-то свидание.
— Ревнует, значит, любит, так говорят в народе? – Ольга усмехнулась. — Добившись своего, не оставил, с родителями познакомил. Думаю, у него серьезные планы. С Кириллом, говоришь, не собираешься начинать сначала. Запасной аэродром в любом случае надо иметь. Держись за Халецкого.
У Ольги я проторчала еще часа два, лишь когда Сергей уехал, она отпустила меня.
24
Если осилили две трети романа, осталось прочитать последнюю часть. Её объем такой же, как Первой или Второй части.
Соломенная вдова

© Борис Михайлов, 2008
Дата публикации: 13.11.2008 09:08:30
Просмотров: 3645

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.