Пятерка

Олег Ашихмин

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 19718 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Петька Скворцов был настоящим студентом. Учился с завалами и загулами, правда, любой зачет мог пересдать блестяще, а за самый сложный экзамен получить четверку. Пятерок за пересдачи в университете не ставили. У Петьки был железный принцип. На все экзамены он приходил, не готовясь, в расчете на свое обаяние и кое-что услышанное на лекциях. Если преподаватель ему, не подготовленному, ставил хотя бы тройку, то на этом знакомство с предметом заканчивалось. Если же два балла, то Петька садился за учебники, учил, как положено и без проблем пересдавал. За три года учебы в университете в Петькиной зачетке не было ни одной пятерки.
Так было и в школе.
- Петя, - говорила мама, - Если бы ты хотя бы делал дома уроки и хоть чуть-чуть учился, то школу бы закончил не с тройками, а с золотой медалью. Ведь у тебя такая светлая голова, ты все хватаешь на лету, мне учителя сколько раз об этом говорили.
И, правда. Петька мог целый месяц отсутствовать на алгебре, но затем, придя на урок и попав на контрольную, он, полпары изучал учебник, а вторые сорок пять минут решал задания и в итоге получал твердую четверку.
Учебники он «изучал» и на контрольных по физике, и по геометрии, и по химии. Преподаватели с этим давно смирились. Петька серьезно занимался футболом и половину учебного года, начиная с младших классов, стабильно проводил в разъездах, на сборах, на играх и турнирах.
Учителям нравился смышленый мальчуган, который за сорок пять минут усваивал то, что другим они давали в течение двух-трех недель и поэтому Петькины потуги к знаниям на контрольных, даже вызывали интерес. Особенно Петьку любил учитель физики Максим Андреевич Столяров, который ко всему прочему был еще и футбольным болельщиком с солидным стажем.
- О, посмотрите, кто к нам пришел, - говорил он, завидев Петьку в классе, - Давно брат, ты ко мне не захаживал.
- Здравствуйте Максим Андреевич, я тоже без вас скучал, - искренне говорил Петька.
Он действительно с уважением относился к физику и его лекции любил больше других.
- А у меня для тебя сюрприз.
- Контрольная, да я уже знаю. Утром ребята сказали.
- Значит ты опять не готов?
- К сожалению, нет Максим Андреевич, я сегодня ночью только прилетел, так что все как всегда.
- Ну, Петр, если ты и с этим материалом разберешься в одиночку и получишь хотя бы тройку, то ты однозначно феномен! – с азартом экспериментатора говорил физик.
- Обижаете, - ухмылялся Петька, - Оценка будет не ниже четверки.
К Петькиному горю, далеко не все учителя относились к его свободному посещению с таким же энтузиазмом, как Столяров. Большие неприятности у Петьки начались в старших классах и, особенно с учителем химии. «Химичка» пошла на принцип и за все Петькины прогулы нещадно ставила единицы.
- Пусть переходит и учится в спортивной школе, там химия не нужна, - говорила она, когда кто-нибудь из учителей пытался заступиться за Петьку.
Петька и сам не раз думал перейти в спортивный интернат, где училась и жила вся команда, но отец запретил ему даже думать об этом:
- Одна серьезная травма - и на спорте крест. И что ты тогда будешь делать? Нет уж дружок, учись нормально, я уж не говорю хорошо, но хотя бы в обычной школе. Я в твои годы все успевал.
Петькин отец был круглым отличником, с красным дипломом окончил институт, был мастером спорта по волейболу, неоднократным чемпионом СССР, кандидатом в Олимпийскую сборную, но неудачное падение на горнолыжном курорте во время отпуска перед первым тренировочным сбором олимпийской команды, стало причиной разрыва сразу нескольких связок в правом колене. Вовремя не отстегнувшаяся лыжа перечеркнула все достижения предыдущей жизни. Все нужно было начинать с начала, благо за плечами уже был институт и красный диплом.
Раз уж в другой школе учиться не светит, надо выживать в этой. Примерно так решил Петька и с покорностью атлантов терпел все единицы по химии. К выпадам химички очень скоро присоединились учителя литературы и английского языка и бороться стало в три раза сложнее. Петька изо всех сил старался не обострять ситуацию и делал все возможное, чтобы исправить колы и двойки, но силы были не равны. Когда он понял, что в этой войне ему не победить у него опустились руки. С тремя двойками за полугодие он почти смирился, но тут неожиданно за него вступился Столяров и директор школы. На одном из педсоветов директор, дама крутая и прямолинейная, всему педагогическому коллективу заявила, что Скворцов восходящая футбольная звезда, его знает весь город, парень талант и гордость школы.
- Отстаньте от него. Пусть мальчишка спокойно доучится, он рожден для спорта и там у него все отлично получается, - были ее последние слова.
О заявлении директора и о педсовете Петьке рассказал Столяров.
- Играй теперь и тренируйся спокойно. Жаль, что именно тебе Бог дал и светлую голову и быстрые ноги. Ты бы и в науках потянул бы прилично, не хуже чем в футболе, - философски подытожил свой рассказ о судьбоносном для Петьки педсовете Столяров, - Но с другой стороны, футболист ты конечно уникальный. Так что расти и, как говориться, большому кораблю большое плаванье.
Петьке слышать такое было очень приятно, но он то знал, что в футболе у него как раз не все гладко. В клубе его считали перспективным и подающим надежды игроком, но не более. Бывали матчи, которые он выигрывал в одиночку. На кураже, на всплеске эмоций, на желании победить и лишний раз блеснуть своим талантом перед тренером и болельщиками, он, как великий артист перед публикой раскрывался без остатка, и, играя, тонко, остро, неоправданно рискуя, щекоча и без того расшатанные нервы тренеров, лично забивал несколько мячей, отправляя в нокаут сильную команду соперника. Бывало, что Петька в одиночку обыгрывал даже лидера чемпионата и под аплодисменты трибун уходил с поля в раздевалку.
- Петенька, ну, забей, пожалуйста. Нам эти очки ну, просто, как воздух нужны, – чувствуя, что у его любимца игра пошла, говорил тренер, отзывая Петьку к краю поляны, - Если мы их сейчас прибьем, то мы зацепимся за медали.
- Ладно, Палыч, ладно, я попробую, - говорил Петька и действительно, шел и забивал, вытаскивая на себе всю свою команду.
А бывало и по-другому. Петька мог показать совершенно бездарную, беззубую, безвольную игру со средненькой, проходной, полуживой командой.
- Скворец, твою мать… - орал тренер со скамейки, - Ты будешь играть сегодня? Соберись… - нервничал Палыч, выбегая к краю поля, и дальше загибал такие маты, что на него оборачивались даже игроки команды соперника, а немногочисленные зрители цепенели на трибунах. Но и это на Петьку не действовало. Если уж игра не пошла, то не пошла и Петька с этим ничего поделать не мог.
- Да проснись ты, наконец… Играй я тебе сказал! – не унимался Палыч, но
после нескольких стартов со скамейки к бровке, когда рядом с ней пробегал Петька, Палыч сдавался, понимая, что от его любимого форварда сегодня ждать уже нечего и, так же не сдерживая маты, но на этот раз уже от бессилия, убирал Петьку с поля. А на его место ставил менее талантливого, но зато более трудолюбивого нападающего.
- Размазня… - кидал в сердцах в спину Петьке Палыч, и тот уходил в раздевалку, под гробовое молчание трибун.
Не стабильную игру «Скворца», а именно под этим именем Петька был «прописан» в футбольных кругах, отмечали тренеры и взрослых команд. Некоторые приезжали на его матчи специально, а иные следили за его игрой уже не первый год. Петька был уверен, что к окончанию школы у него будет несколько предложений от профессиональных клубов, пусть не в первый состав, хотя бы в дубль, но все его ожидания, так и остались ожиданиями.
- Талантливый конечно парнишка, - говорили тренеры и президенты клубов, - Но к любому таланту необходимы трудолюбие, усердие, спортивная злость, характер… а у него их нет. Отсюда и такая нестабильная игра. Он не боец. Игра не пошла и сдается. Если уж он среди сверстников блещет через раз, то наши мужики его просто затопчут. Нам он не нужен.
Вердикт профессионалов Петьку просто смял. Он был уверен, что будет играть, и посвятит футболу всю свою жизнь, а тут такой удар под дых на самом взлете.
- Не отчаивайся, продолжай тренироваться, готовься к сезону. В России много команд. Что-нибудь придумаем, – успокаивал Петьку Палыч, но ничего придумать не удалось.
- Придется, Петька, наверное, завязывать с большим футболом, - с горечью констатировал Палыч, когда все возможные варианты были опробованы, - Ты еще молодой, еще сможешь найти свое место в жизни. Хорошо, что это случилось в семнадцать, а не в тридцать лет. У тебя все еще двести раз сложиться. Иди учиться, найди интересную профессию для себя, а в футбол можно играть и для удовольствия.
«Ну, уж нет!», - решил для себя Петька и навечно повесил бутсы на гвоздь.
С футболом он завязал окончательно и бесповоротно. Уже, будучи студентом, он даже не играл за свой факультет на первенстве университета.
- И, что, даже не тянет? – как-то поинтересовался отец.
- Нет. Знаешь, после двух тренировок в день на протяжении многих лет у меня к футболу апатия.
- Ну, и, слава Богу, - окончательно успокоился отец.
Он с самого начала был против Петькиного увлечения спортом.
- Сынок, - говорил он не раз, - Для здоровья, для прекрасной физической формы – пожалуйста, но стремиться стать профессионалом, это ни к чему. Поверь, если бы я хотел, чтобы ты стал Олимпийским чемпионом, то ты бы у меня занимался спортом с трех лет, а ты в футбол начал играть в первом классе. А главное, в спорте добиться успеха и не остаться калекой, шансов практически нет. В любой момент все может закончиться. Любая игра, даже тренировка может стать последней в карьере из-за травмы. А сколько пота нужно проливать каждый день?
- Конечно, тебе легко говорить, - огрызался Петька, - Ты полмира объехал, даже в Олимпийскую сборную был приглашен. Я тоже хочу чего-нибудь добиться.
- Петя, за все время, пока я занимался спортом, я кроме спортзалов, стадионов, штанги, дешевых гостиниц и постоянных переездов ничего не видел. Мы даже когда выезжали с командой за границу, кроме спортзала и гостиницы нигде не были. А самое главное, в любой момент травма, полученная в игре, может не только поставить крест на спорте, но и сделать тебя инвалидом на всю жизнь.
- Травму можно и не в спортзале получить, ты же на лыжах упал, а не на тренировке.
- Вот именно Петя. Вкладывать только в мышцы глупо и рискованно. Я это понял, когда разорвал свое колено. Благо я уже был дипломированный специалист и не липовый, а реальный. А то и не известно, как бы жизнь сложилась. Поэтому сынок, первым делом, нужно вкладывать в свою голову, в образование – это дает тебе больше шансов в жизни, и ты не зависишь от колена или локтевого сустава. Голова всегда прокормит, даже если у тебя не будет руки или ноги. Не дай Бог конечно.
Подобные воспитательные беседы и споры с отцом у Петьки закончились после его первых более-менее серьезных успехов в спорте.
«А чем, черт не шутит?!», - думал отец, когда на ковре в комнате сына появились медали, а на полках в зале его волейбольные кубки потеснили кубки футбольные, - «Не всем же такая непруха как мне. Может Петьке и повезет, может он как раз и стрельнет и за себя и за меня?»
Но Петька не стрельнул и отец лишь еще раз убедился, что с самого начала он был прав. Чудес не бывает. Благо с головой у несостоявшегося Пеле, не смотря на постоянное пропадание на сборах, играх и тренировках все было в порядке.
Петька сдал без проблем все школьные экзамены и самостоятельно поступил в университет на факультет журналистики. Он решил стать спортивным репортером, чтобы весь труд, вложенный в футбол и знания из мира спорта, не пропали даром. И они действительно не пропали. С первого курса Петька начал писать в газету. С начала под его фамилией выходили небольшие заметки. Затем появилась его колонка, а через несколько месяцев она выросла в спортивную страницу. На втором курсе Петьку пригласили в серьезную еженедельную газету, где под спорт был выделен целый цветной разворот. Естественно Петька писал не только о футболе. Его материалы читали и обсуждали одногруппники, а младшему курсу Петькины достижения преподаватели ставили в пример. К «пишущим» на факультете журналистики относились с огромной симпатией, и на экзаменах и зачетах у Петьки особых проблем не бывало, ну кроме явных и безнадежных завалов, которые он потом с блеском пересдавал.
- Умная голова у тебя Петр, но лентяй ты, каких еще надо поискать, - нередко говорили ему преподаватели, ставя в зачетку очередную четверку.
Так не шатко не валко, с загулами, завалами и прочими историями Петька «отмотал полсрока» и дожил до медианы – середины третьего курса. От старших собратьев по перу, он узнал, что в следующем семестре русскую литературу ему будет преподавать Елена Андреевна Лопухина. На филологическом факультете и на журфаке соответственно, Елену Андреевну студенты величали княгиней. Княгиня Лопухина в свои сорок два была доктором филологических наук, автором двух книг по истории русской литературы девятнадцатого века, матерью троих детей, читала лекции в нескольких колледжах и университетах Европы и Америки, была за мужем за удачливым бизнесменом Лопухиным, который помимо процветающего бизнеса имел в городе самую известную картинную галерею и хозяйкой в ней была, естественно, Елена Андреевна. Именно она решала, чьим выставкам в галереи быть, только она приглашала в свой салон художников именитых и не очень, и она, как никто другой, могла дать путевку в жизнь молодому, но по-настоящему талантливому художнику. Ко всему прочему, Лопухина была настоящей светской львицей и, что не маловажно, красавицей.
Петька Лопухину видел дважды, по телевизору, когда она давала интервью на открытии выставок в своей галереи.
«Невероятной красоты женщина! А как грамотно говорит. Наверное, так много знает?!» - искренне восхитился Петька, когда увидел Лопухину впервые. Естественно, узнав, что «княгиня» будет преподавать ему весь семестр дворянскую литературу – Петька просиял от счастья. Во-первых, именно в этот период попадали его любимые писатели Тургенев и Гончаров. А, во-вторых, Петька очень хотел получше узнать Елену Андреевну, познакомиться поближе и непременно ей понравиться. Он был уверен, что суждения, мнения и мысли этого человека его заинтересуют и от Лопухиной можно будет почерпнуть знания не только в области литературы, но и много информации полезной для дальнейшей жизни.
На первую лекцию Елена Андреевна приехала на «Мерседесе» и залихватски, рукой опытного водителя припарковала его на стоянку возле главного корпуса университета. Поправив волосы в своей и без того безупречной прическе, она зашла в здание.
«Вот из-за таких женщин и стрелялись в девятнадцатом веке», - подумал Петька, заходя за Лопухиной в корпус.
Лекции Елены Андреевны превзошли все Петькины ожидания. Каждая пара была небольшой историей, словно театральное действо со своим развитием, кульминацией и развязкой. Лопухина отлично знала свой предмет и, что не маловажно, Петька тоже был в «теме», причем, возможно глубже, чем все его одногруппники. Тургенев и Гончаров, а именно им был посвящен основной цикл дворянской литературы, были его самыми любимыми русскими писателями. «Обрыв», «Обломов», «Обыкновенная история», «Записки охотника»,«Дворянское гнездо», «Фрегат Паллада» - были теми самыми книжками, которыми Петька зачитывался на сборах, в разбитых номерах богом забытых спортивных баз, в самолетах и поездах в бесконечных разъездах. А лет в пятнадцать, Петька, вообще, искренне считал, что родился на два века позже. Если бы ему на выбор предложили прожить жизнь футбольной звезды с миллионными контрактами, яхтами и особняками на разных континентах, громкими скандалами и разводами с очередной супермоделью или жизнь какого-нибудь повесы, франта, дуэлянта, лихого гусара или молодого поручика девятнадцатого веке с его дворцовыми интригами, театральными ложами, скачками, балами и мазурками, дуэлями, каретами, маскарадами, карточными долгами, проигранными состояниями, дворянскими усадьбами, служением отечеству и непременно с романтической любовью к знатной, но бедной прекрасной дворянке, то он, не задумываясь, выбрал бы изящный век.
Лекции Лопухиной Петька просто проглатывал. За весь семестр он не пропустил ни одного занятия, блестяще отвечал на всех практиках и изо всех сил старался понравиться своему любимому преподавателю. Елена Андреевна по достоинству оценила Петькины старания.
- Петр, - сказала она на заключительной лекции, - Я хотела предложить тебе экзамен зачесть автоматом, но думаю, ты будешь против.
- Конечно. Елена Андреевна, не лишайте меня еще одной встречи с вами, а так же возможности блеснуть на последок. Я хочу остаться в вашей памяти, как один из лучших… Нет, самым лучшим студентом, - взмолился Петька.
- Хорошо, - улыбнулась Елена Андреевна, - Я дам тебе этот шанс. А что касается встреч, то я думаю, мы и дальше будем с тобой общаться. Только о романах Гончарова теперь будем говорить исключительно за чаем с вишневым вареньем. Я его варю мастерски!
На экзамене Петька действительно блеснул, точнее, затмил своими знаниями всех. Он, знавший и без того на отлично, готовился к экзамену так усердно, как не делал этого ни разу в школе и уж точно не напрягался так за все три года в университете.
- Учить тебя Петя, для меня была честь, - сказала Елена Андреевна, протягивая Петьке зачетку с единственной в ней пятеркой.
- А для меня честь была учиться у вас, - ответил он, и добавил, - Вы самый сильный преподаватель из всех, что я видел в университете, да и, наверное, из тех, кого еще увижу. Спасибо вам огромное. Вы воплощение ума, женственности и красоты. Вы удивительный человек.
- Спасибо Петя, мне очень приятно, - сказала Лопухина, и они попрощались.
Слова Петьки так подействовали на Елену Андреевну, что она, летая в облаках и пропуская мимо ушей ответы студентов, еще час ставила всем пятерки.
Домой Петька вернулся окрыленный и не первой в своей жизни пятеркой, а своим успехом.
- Как сходил? – спросил отец, услышав, что Петька пришел.
- Пятерка, - лаконично ответил тот.
И действительно, чего тут добавишь.
- Ну, я тебя поздравляю. Не зря ты сутками корпел над книжками, - удовлетворенно сказал отец и пожал Петьке руку.
- Только знаешь, - неуверенно начал Петька, - Эта пятерка не отражает всей глубины моих знаний. Я знаю намного больше. На экзамен я шел не за оценкой, а чтобы получить удовольствие от общения с умным и достойным человеком. Когда она пятерку ставила в зачетку, я даже не испытал никаких эмоций. Эта пятерка заслуженная, вообще, оценка это формальность.
- Ну, сын, я восхищен. Наконец-то, Петя, ты узнал это чувство. Наконец-то, ты понял, что такое пятерка. Пятерка – это не оценка твоих знаний. Это удовлетворение. Удовлетворение от тяжелой работы, проделанной с блеском. Такова, сынок, психология победителя. Отличники и чемпионы победы воспринимают как должное, а к трудностям относятся, как к развлечению.
Петька помолчал. Подумал, потом посмотрел на отца.
- Папа, мне уже двадцать лет, а ты только сейчас объясняешь такие важные, и в то же время, такие простые истины, - сказал он с легким огорчением, - Да, если бы я раньше это понимал, я бы и жил по-другому. Я бы не проскакивал на авось, на удачу и делал бы все капитально и основательно. А, я? Всю жизнь только на удачу, только на обаянии, на амбициях и желании победить. А если бы к этому трудолюбие, дисциплину, все делать во время, делать то, что нужно делать именно сейчас и чтобы это было системой, а не всплесками?! Если бы я все делал солидно, я бы и школу закончил с золотой медалью и в футбол бы сейчас играл за сборную…
- Петя, - прервал его отец, - Все еще не поздно. Жизнь только начинается.
«И никогда не поздно. Начинать никогда не поздно», - со временем понял Петька, когда стал гораздо старше и мудрей.

2004

© Олег Ашихмин, 2021
Дата публикации: 05.11.2021 20:00:21
Просмотров: 1388

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Алёна Токарева [2021-11-06 02:17:12]

Олег, интересный, глубокий рассказ! Трудолюбия, даже при наличии таланта, никто не отменял - хорошо, что парень понял это. Думаю, он на правильном пути. И отец у него - человек мудрый, разумные советы ему давал. Жизненная история, достойный литературный уровень. Мне понравилось!
С уважением, Алёна.

Ответить