Ни о чем не знавший, но все же бывший при этом

Юрий Берг

Форма: Рассказ
Жанр: Перевод
Объём: 8662 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

«Von nichts gewusst, doch voll dabei»
Karin Quade

перевод с немецкого Юрия Берга

...Я сижу в квартире моего дедушки, умершего две недели назад. Мама уже распродаёт имущество:
-Если ты хочешь что-нибудь взять себе на память, то должна пойти со мной, - говорит она мне.
...Итак, я здесь.
Моей маме проще всё выбросить. Расставание с вещами дается ей легко.
Мне – нет!
Я не очень-то охотно расстаюсь с ними, ведь с каждой выброшенной вещью лишаешься также и части самого себя.
Иногда это действует как облегчение: прочь, всё прошло! Иногда это удручает: болезненные воспоминания, нереализованные планы, неисполнившиеся мечты...
...Как же ты мог?
...Почему же ты не... ?
И каждый раз - маленький укол в сердце.
Вот так, как сейчас: я нашла свадебный альбом моих бабушки и дедушки.
...Я их очень любила .
Особенно дедушку.
Он читал мне мои любимые сказки, причем в сотый раз так же терпеливо, как и в первый. Я никогда не могла досыта наслушаться его озорных историй, и сладости у него всегда были припасены для меня.
Когда-то мы поклялись быть вместе, что бы ни случилось!
И вот, теперь эта фотография: сияющая свадебная пара, мои бабушка и дедушка. Они как раз выходят из капеллы: обряд бракосочетания уже окончен, справа и слева от входа - шеренги мужчин в форменной одежде Вермахта.
На знамени – свастика, и руки всех присутствующих вскинуты в нацистском приветствии.
...История из абстрактной становится конкретной.
«Ни о чем не знавший, но все же бывший при этом».
...Я вспомнила давнюю реакцию моего дедушки, когда рассказала ему о моем израильском друге.
Дед меня спросил:
-Он еврей?
И ещё раз настойчиво:
-Он что, еврей?
Это было в 1992 году.
...Что делать мне сним, с этим альбомом? Выбросить?
Всё равно воспоминания не померкнут, в лучшем случае, это поможет их лишь оттеснить куда-нибудь на задний план.
-Здесь есть для тебя еще кое-что, - позвала мама.
А, между тем, вид битком набитых ящиков вызвает у меня уже аллергическую реакцию: мне ешё предстоит многое «вычистить», - и физически, и морально. Оценить важность воспоминаний, отсортировать, подшить, отметить галочкой, а затем - уничтожить. И при этом снова и снова: маленькие уколы в сердце.
«Он что, еврей»? - голос дедушки всё ещё звучит у меня в ушах.
...Да, он был еврей. Мы познакомились в университете - он тоже изучал архитектуру. Это была любовь с первого взгляда. Время как-будто летело.
На каникулах мы разъехались по домам. А вот после... После уже ничто больше не было таким, каким оно было раньше.
Меня предупреждали: «евреи женоненавистники, у них кривые носы, и все они мошенники». Одним словом, они находили, что еврей - вовсе не для меня. По неизвестной причине.
Они никогда так и не познакомились с ним.
И у Дэвида с его матерью дело обстояло не лучше :
-Немка в моём доме? Никогда! - была её реакция.
Когда мы вновь увиделись, была годовщина Холокоста. В Израиле в этот день завывают сирены, две минуты. Все люди замирают, чтобы помянуть миллионы жертв Холокоста.
...Дэвид не ставил прошлое мне в вину, но оно лишило нас будущего. Годовщина Холокоста в 1992-м одновременно стала днем нашего расставания.
В августе того же года в Росток-Лихтенхагене пылали общежития беженцев.
Полиция не вмешивалась. Органы власти предвидели такой исход. И, всё же, это была капитуляция перед хулиганами.
Не только прошлое, но и сегодняшнее время стало тогда между нами.
...Ноябрь 1992 - Мёльн, март 1993 - Золинген.
Правда, по республике прокатывается вопль. А потом всё стихает и "правые" преступники вновь отделываются условными наказаниями.
...В какой-то момент я хочу напрочь забыть эти картины, просто расслабиться и ни о чем не думать. Я раскрываю газету: " Приговор в Лихтенхаген-процессе ", гласит крупный заголовок.
Наконец-то! Почти 10 лет спустя после совершение преступления.
...Тогда преступники поехали в Росток, из "любопытства и ненависти к иностранцам ", как они сами говорят. Там они до тех пор бросали камни и бутылки с зажигательной смесью «Молотов-коктейль» в общежитие беженцев, пока дом не загорелся. Жильцы спаслись в последнюю секунду на крыше здания.
Смертельный страх...
Обвинение было выдвинуто лишь 3 годами позже.
-Покушение на убийство, - говорит судья.
-Но, за истечением срока давности, один год условно, - продолжает он.
Теперь, правда, ведётся следствие против этого судьи: «за вынесения неправосудного приговора и затягивания судебного процесса». В течение будущих десяти лет мы узнаём об этом.
...Я всем сыта: квартирой, старым имуществом. Я хочу лишь одного - вернуться домой. Не видеть более ничего печального, не открывать ничего тягостного.
...Медленно иду я вниз по ступеням, к машине. И, хотя у меня с собой лишь этот фотоальбом со свастиками, да ещё несколько томов Гёте, ящик бесконечно тяжел. Слишком тяжел..
Но я не могу оставить его здесь...

Комментарий переводчика

Предложенный вашему вниманию перевод с немецкого небольшого рассказа Карин Кваде, юриста из Дармштадта, по своему стилю документален. Написанный скупым, почти протокольным слогом, он погружает нас в своеобразное авторское расследование.
Карин Кваде даёт лишь тонкую канву, неровную цепочку воспоминаний, скачущих в памяти героини с одного события на другое, погружает нас в мир острых переживаний, навеянных находкой старого семейного альбома в доме умершего деда.
Он, бывший немецкий офицер, по словам автора «ни о чем не знавший, но все же бывший при этом», а при дословном переводе, «но полностью при том». Вот об этом самом, о «полностью при том», идёт речь в этом рассказе.
Автор не погружает нас в нацистское прошлое Германии. Она лишь короткими репликами, мазками вводит читателя в то время, когда немцы «были полностью при том».
Как много смысла заложено автором в этой жгущей огнём фразе!
Бывшие при том, видевшие всё и соглашавшиеся со всем...
Детские тёплые воспоминания переполняют героиню, заставляют остро переживать уход её деда из жизни - лучшего друга детства, рассказчика и утешителя.
И вдруг - этот альбом со свастиками...
«История из абстрактной становится конкретной» - пишет автор.
...Как отреагирует молодая женщина на страшную находку, вмиг разрушившую созданный ею за многие годы идеал?
Читая этот кусок рассказа, я поверил автору. Поверил в то, что её героиня могла не знать о прошлом своего деда. Немецкое общество уже переболело комплексом вины, связанным с ответственностью за нацистское прошлое, и в немецких семьях не принято упоминать о том, что их деды делали на той войне.
Нынешнее молодое поколение немцев выросло в неведении, и те, кто творил зверства на войне, стали любящими своих детей и внуков дедушками и бабушками.
Надо отдать должное автору – она предельно честно пишет об ужасе, охватившем героиню после находки альбома.
Услужливая память напомнила о давнем разговоре с дедом:
«Он еврей?» «Он действительно еврей?»
...Евреи,пришедшие на эти земли вместе с римлянами, - и фашизм.
...Евреи - и отношение к ним современного немецкого общества.
...Евреи - и укоренившиеся в представлении многих нынешних немцев предрассудки.
...Националистический бред стариков - и ежегодные выступления молодых неонацистов по всей Германии.
Как всё это знакомо, как всё это тревожно!
Нам часто говорят: всё в прошлом, забудьте! Вычеркните из своей памяти. Примиритесь. Холокост? Это выдумки! Ничего такого не было!
...В последнее время, оправдывая молчаливое согласие большинства немцев с тем, что происходило тогда в Германии, некоторые историки и участники событий пишут, что «рядовые граждане, а также многие военные не знали ничего о геноциде еврейского народа, что это – дело рук нацистов».
Простите меня, люди добрые, за возникшие вопросы: запах горелого мяса из печей крематориев ОНИ не чувствовали?
Куда пропадали сотни еврейских семей, их бывших соседей, и даже друзей, ИХ не интересовало?
В чьи освободившиеся квартиры - с мебелью, со столовым серебром и с неостывшими ещё постелями - вселялись многие из НИХ?
Чьи магазинчики, мастерские, пекарни, парикмахерские переходили в руки «настоящих арийцев»?
Неужели нацисты за полтора десятилетия сумели вытравить в людях такие качества, как сострадание и человечность?
Или разложение душ было заложено на генетическом уровне?
Слава Богу, в нынешней Германии есть ещё люди, понимающие опасность игнорирования Истории, её уроков.
Одной из них является Карин Кваде.
«Дэвид не ставил прошлое мне в вину, но оно лишило нас будущего», - пишет автор.
Прошлое стучит в сердце героини:
«Медленно иду я вниз по ступеням к машине. И хотя у меня с собой лишь этот фотоальбом со свастиками да ещё несколько томов Гёте, ящик бесконечно тяжел. Слишком тяжел.. Но я не могу оставить его здесь».
И с этим нельзя не согласиться: то прошлое, о котором написала Карин Кваде, нельзя оставлять здесь!

© Юрий Берг, 2010
Дата публикации: 25.04.2010 01:08:47
Просмотров: 2743

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.