Пушкин.

Никита Янев

Форма: Очерк
Жанр: Публицистика
Объём: 10449 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Видишь всю перспективу, и не только ближайшую, кстати: ренессанс, апокалипсис, экклезиаст, романтизм, позитивизм, нигилизм, зону, психушку, шоу, интернет, постапокалиптику, портал, Сатья-югу, Двапара-югу, Трета-югу, Кали-югу, мёд и соты.

1.

Нет, там просто очень удобно для работы, интернет. А для тусовки вообще никак, потому что через очень близкое время действие начинает вращаться вокруг тебя. А это очень скучно, как дух банальности, чеховский мотив.

Тогда как в работе ты растворяешься, как соль в воде, как кошка и мышка, как учёный дрозд, как на футболе, загипнотизирован действием. А потом очнулся, а ты старичок, тоже чеховский мотив.

Но если тебе удалось раствориться в сказке про банальность без остатка, вычленить форму, как папа и мама, как девочки в церкви, как зэк на зоне, то мотив уже пушкинский и толстовский.

Только им удалось в русской литературе, Пушкину в наброске, Толстому в воплощенье, дать формулу предназначенья. А ещё новейшим, Вене Ерофееву и Саше Башлачёву, но на другом, экспрессионистическом материале.

Без метафизики здесь не обойтись. Здесь главная примета – чеховская пошлость. Он абсолютно безразличен к метафизике, как кошка и телевизор.

2.

Так и было. Я последние 6 лет, когда бабахнуло с двух сторон: истиной гопников, как в армии, умри ты сегодня, я завтра, и истиной мажоров, как на зоне, все должны расписаться на трупе, чтобы выжить.

Увидел, как в окопе, чему же я научился за 33 лет поколенья? Вот почему я бы мог даже дать себе послабленье, если бы это от меня зависело. Всего 6 лет осталось. И все будут как в «Ассе» Соловьёва, и как в андеграунде конца восьмидесятых, понимать: что мы добЫли.

Не все смогут объяснить: до чего добЫли, до дембеля? Но это то, чего мы знать не хотим, формулы растворенья без остатка нашего я в составе жизни, потому что это смерть нашего я.

Вернее, самоощущенья, скольженья в комфорте, или в созерцанье, или в забвенье, в вечном настоящем.

3.

И здесь 2 формулы: сатаны и Бога, которые я вывел в последнем куске жизни. Году в 2007: 1=1=1, чеховское тождество, банальность, всё луйня луйнёвая.

1+1=1, яяяяяяя, соты, мёд, новая драма, и в том числе новая кинодрама, ведь запоминанье не ускользает, оно фиксирует воздух, как камера и камера.

4.

Они мало чем отличаются вдруг. Какой-то несущественной деталью. Сложеньем и вычитаньем. Всё однолуйственно в формуле великого безразличия зоны.

1=1=1 значит, на самом деле, что ничего нет. Ты подставил сначала врага, потом друга, потом себя, и ничего не осталось, как у начальника и заигравшегося актёра.

Неталантливость, банальность, рыло бездны.

5.

Когда ты нашёл формулу бессмертья: 1+1=1, яяяяяяя, воздух, из которой сложены ближайшая окрестность и метагалактика номер, за последним частоколом которой: рваные края и ты, как мёд и соты.

Тебе только оставалось, как клоуну в цирке, которые все грустные и однолюбы, как Каштанка, переноситься в публику. Публика, конечно, ничего не почувствует.

Веня Ерофеев алкаш, забулдыга. Саша Башлачёв аффектированный мальчик. А потом сделает супергероями, как Александр Сергеич и Христос Саваофович, чтобы по-прежнему не брать в голову для отмазки скольженья.

6.

И здесь очень важная штука. Ещё ключевое имя, имеющее непосредственное отношенье к новой кинодраме. Хочется сказать, европейской, хотя она с таким же успехом: американская, мусульманская, скандинавская, латинская, африканская, балканская, и т.д.

Просто она экклезиастическая, послеконцасветская. Стало быть, только Европа, которая живёт после катастрофы, и одно поле от Франции до Канады с тоской в животе, подбирается к этой истине.

Знает в реале, а не в виртуале, что происходит, со своими: старой культурой, усталостью, нервами, великой пошлостью, аффектами и новой метафизикой.

7.

Я беру сразу самый странный сюжет в новой кинодраме. Это и: «Высокая цена жизни», Квебек, и «Стокгольмская восточная», Швеция, и «Белая ночь», Дания, и «Другая земля», США.

К ним примыкают: «Молчание Лорны», «Дитя», «Сын», «Розетта» братьев Дарденов. На самом деле, несть им числа: «7 жиней» Габриэле Муччино, «9 жизней» Родриго Гарсиа, «Водоворот» Дени Вильнёва.

Скажу только в сноске, что я посмотрел за последние 6 лет фильмов 1000, потому что бросил читать, а перед этим 25 лет только пересматривал раз в год «Сталкера».

Сталкер может попросить, но он не просит, он даже вывел для себя максиму: Сталкеру вообще нельзя на зону с корыстной целью.

Дальше Тарковскому надо просто показать, что Сталкерова Мартышка – то, чего Сталкер не просит и то, за чем ходил на зону: комната, в которой исполняются желанья, которые твоей сути соответствуют.

8.

Сюжет такой: убийца рожает с жертвой. Я, конечно, упрощаю, чтобы довести до формулы. Но для новой кинодрамы важна как раз формула. Счастье после несчастья.

И дальше: уже просто все фильмы, не только артхаусные, а просто все. Так, по крайней мере, строится поэтика. Чтобы что-то было, надо его заслужить.
А заслуживается оно через преступленье. Вряд ли когда в другие времена было по-другому.

9.

И вы понимаете, что вы не вмещаетесь в новую старую истину, ведь это же вас будут убивать. Да что там, убивать. Я тут заморочился с зубами.

Выпал передний зуб, выяснилось, что мне страшно важен фасад, чтобы не обращать на себя внимания, как контрразведчик и вор, в отличии от богемных Мамонова и Кустурицы, которым аффектированно попхать на внешность.

Чтобы вставить новые зубы, надо убить остальные живые. Это технология. Я растерялся. Я хотел всего лишь подновить фасад, чтобы ещё скоко тебе 90 лет не думать об этом.

А мне неприлично напоминают, что это очень похоже на демобилизацию, как 21 декабря 2012, 11 сентября 2001, 6 мая 2012, Челябинский метеорит, Бостонский теракт, Фукусиму, Чернобыль, Норд-Ост, Беслан, Курск.

И я оглядываюсь на начальника, отмажешь? Как десантник в конфликте на кореша, прикроешь?

10.

И вижу вместо кореша и начальника: девочек в церкви, нецелочек и недочек. И меня начинает колбасить чисто конкретно, с моими зубами и новой драмой.

И я понимаю, что дОбыл 33 лет поколенья, как население одной супердержавы. И теперь могу, хоть с зубами, хоть без зубов, прогуливаться с палочкой и папироской, как пенсионер и метагалактика номер.

Что это ваши дети опять подставляются и подставляют, как новая драма. А потом поженятся, как хеппи-энд, и вы потираете ручки, как классик.

11.

А чё? В конце концов, у тебя есть галлюцинации, фигач. Они потом такие. Да какие, они? Да чё? Бах, минутка прошла. Лежишь, как десантник на минном поле, выясняешь, ранен или нет.

И что оторвало: голову от ног или ноги от головы. И понимаешь, что всю жизнь вырабатывал формулу и форму, и в неё уходишь, как за край и в рай. В этом смысл: добЫл и дОбыл.

12.

Видишь всю перспективу, и не только ближайшую, кстати: ренессанс, апокалипсис, экклезиаст, романтизм, позитивизм, нигилизм, зону, психушку, шоу, интернет, постапокалиптику, портал, Сатья-югу, Двапара-югу, Трета-югу, Кали-югу, мёд и соты.

13.

Чтобы они тоже так, основали свою метагалактику, и ходили на периферии, как пограничник, как старый Ван Гог, что тогда не умер, и потом не умер.

И это бы была, конечно, жопа, всё время жить, скучно до охрененья, как Чехову и сатане. Если бы не выручили земляки, они всё время новенькое подкидывают, как лыцарь и невеста.

И вы, как дракон без головы, честь отдаёте, с головой в лапах. Рождаетесь, как яяяяяяя, минутка, метагалактика номер. И младенец на вас глаза пучит, косвенно и косно: ну не луя себе подача, а это что за перец.

Слюни пускает возле соски и сиськи, корчит гримаски, крутит кистями: бля, там такое было, в нотальном и пренотальном периоде, я вас умоляю.
14.

И вам теперь важно всё это вывести наружу, как внутренний монолог и новую драму, за 33 лет поколенья. И потом инкогнито ходишь с чувством затравленного кролика и принца без зубов, в одном пригороде.

Во, ещё одну метагалактику номер удалось заселить индейцами, инопланетянами, мутантами, послеконцасветцами, гопниками, мажорами, чмошниками, гуру. И новую лычку обмыть с друзьями.
Братьями Литовцевыми с Каховки и Димой Черевковым в фейсбуке, через 33 лет после несения боевого дежурства.

Сталкеровыми Мартышками с зоны и ∞∞, которые добыл, потому что с лицом, с чертами. Марьей Родиной, Майкой Пупковой, Орфеевой Эвридикой, парками.

Соловьёвым, Верой Верной, Ренессансной мадонной, Постсуицидальной реанимацией, Саамом, Ирокезом, их мужьями, их жёнами, их детьми, их семьями.

На острове жизни в море смерти, который, то всплывёт, то потонет, как привиденье, в зависимости от режима.

15.

Опускаете лычку в кружку, и глотаете анестезию крупными движеньями кадыка. И лычка превращается, как Сталкер и Сталкерова Мартышка, как комната и зона.

Как романтики и дворяне, как разночинцы и позитивисты, как крестьяне и нигилисты, как зона и община верных, как психушка и мастерская возле жизни, как шоу и дом в деревне.

Как интернет и пьеса на ладони, как постапокалиптика и портал, как гиперпространство и минутка, как голяк и сплошняк.

Если славняк не поломал вас, как целочку на воздушном шаре, луё-моё, по-русски не понимаю, за 33 лет несения гарнизонной службы по дОбыче и добЫче новой метагалактики номер.

За рваными краями и последним частоколом расширяющейся вселенной: вы, как секс. Потому что - мёд и соты. Вернее, этот, с выпученными глазами.

16.

Эта граница абсолютно непроходима, как апория, логический тупик, штыковая в конфликте, ничего это ничего, а не всё.

Вы ничего не можете сказать про: 1=1=1, великое равнодушье, вмещающее лоно. И тогда вы начинаете трещать, как пеленг, как канарейка в клетке, как попка, 33 лет несения караульной службы.

И проходите границу я и не я, потустороннего и посюстороннего, как 1+1=1, яяяяяяя и минутка.

Что кое-что это всё, а не ничего. И с той стороны смотрите любопытным блестящим взглядом, как жених и невеста, как немая сцена, как хеппи-энд.

17.

Начальник начинает оглядываться, как трындец, зэки начинают надолго повисать на воздухе, как херувиме-серафиме, юродивые начинают не бояться, хоть они всю жизнь боятся, как бы не погубить чё, крошку какую, как пантократор.

Население с кем-то собеседует всё время, как внутренний монолог и новая драма. А хлопни его по плечу, он растеряется, что его застали за неприличным.

18.

Грустно тебе или не грустно? Мне даже весело, просто это такая форма, как вино жмут, как перегонка.

Налагаете на формулу 1+1=1 формулу 1=1=1, и получаете +, который не к чему приделать и ко всему можно приделать.

То, что только что было истиной, как Толстой, уже банальность, как Чехов. Бог опять скрылся, как Пушкин.

Октябрь 2013.

© Никита Янев, 2013
Дата публикации: 07.11.2013 18:48:06
Просмотров: 2567

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.