Зеркала "Черного дома" 5
Юрий Леж
|
Форма: Роман
Жанр: Фантастика Объём: 13848 знаков с пробелами Раздел: "Все произведения" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
|
Продолжение романа. 12 Степка проснулся уже во второй половине дня и в настроении преотвратнейшем. А с чего бы ему быть хорошим? Ночная прогулка вместо удовольствия и неописуемо приятного ощущения власти над районом принесла жуткий, до дрожи в коленях, испуг и позорное бегство. Хорошо еще, что самый мелкий из их компании Петрушка, которого все звали Херпитером – именно так, в одно слово – сумел из панического страха устроить юморное представление, высмеяв сперва себя, чтоб другим не обидно было, а потом и всех остальных перепуганных ночным видением приятелей. Конечно, ни в каких оборотней-шмоборотней, вампиров и зомби Степка не верил, даже фильмов про них старался не смотреть. То ли дело боевики, в которых самый основной и сильный крушит в капусту остальных идиотов-слабачков и непременно выигрывает не только в бою, но в деньгах и в постели. Надо только, чтоб кольт у тебя был побольше, чем у противников, да скакать по городским развалинам, по горам или по джунглям ловчее и шустрее, но не так, как вчера возле гаражей. Тьфу ты, опять вспомнилось… И еще, как назло, сегодня с утра Волошин-старший, отец Степки, на службу не пошел, решив поработать дома, в обстановке более спокойной, чем обычно бывает в любой конторе. И при этом уже простым своим присутствием в квартире он отравлял существование сыну. Конечно, папаша Степку баловал, зачастую отмазывая от разных мелких неприятностей, но при этом всегда воспитывал, старательно зудел о совести, чести, порядочности и прочих забытых еще в прошлом веке вещах. А иной раз и наказывал, заставляя провести в полицейском участке, куда Степка по глупости попадал вместе с приятелями за свое озорство, сутки, а то и больше, хотя мог бы вытащить любимого отпрыска и через полчаса. И вот теперь придется вновь выслушивать вопросы от Волошина-старшего почему это Степка вместо лекций в Юридической Академии дрыхнет до послеобеденного времени. В Академию отец его пристроил от безысходности вольным слушателем. Статус этот позволял появляться изредка на скучнейших по мнению Степана лекциях, обзаводиться друзьями-приятелями, снимать в коридорах и аудиториях жадных до приключений и денег девчонок, но не давал в результате ни диплома, ни глубоких знаний. Разве что – справку о прослушанном курсе, да и то при условии появления хотя бы на половине лекций и семинаров. А появляться там, ох, как было лениво, и не только Степке… А избежать сегодня общения с отцом Степка не мог – деньги кончились. Пребывай Волошин-старший на службе, вопрос бы решился телефонным звонком и указанием местечка, где лежат так необходимые для вечерних развлечений купюры, но не будешь же звонить в домашний кабинет отца, находясь при этом в соседней комнате? Лениво почесываясь и даже не подумав переодеть пижаму, в которой спал, Степка все-таки решился после посещения ванной и туалета, заглянуть к отцу, вдруг у того хорошее настроение? или просто настолько недосуг, что отмахнется от сына, как от назойливой мухи со словами: «Возьми, вот там лежат…» Волошин-старший, несмотря на свои небольшие габариты, прямо скажем, восседал за рабочим столом, покрытым зеленым сукном, весь обложенные бумагами, папками, толстенными справочниками, комментариями к Кодексам уголовному и гражданскому и прочей сопутствующей литературой. Не взирая на домашнюю обстановку, одет он был в строгий костюм и даже – модный, цветастый галстук, что в глазах Степки в корне противоречило всякому здравому смыслу. Перед кем дома-то изображать из себя облеченную властью персону? – Ну, что пришел? – не здороваясь, по моде сына, проскрипел из-за бумаг Волошин-старший, сдвигая на лоб огромные, на пол-лица, очки в роскошной черепаховой оправе. – Мне это… папаша… мне деньги нужны, – промямлил Степка, уже сообразив, что ни хорошего настроения, ни хорошего отношения к сыну в этот раз от отца не дождешься. – Зачем? – уточнил старший. – Как же, ну, вечерком погулять, в кафе там сходить или еще… – пояснил Степка, заранее предвидя ответ. – Там скажешь, что б на мой счет записали, – махнул рукой отец. Фраза была роскошнейшей, достойной графа Атоса, который, как известно, ничего не покупал, а брал понравившуюся ему вещь, не спрашивая о цене. Но Степка отлично помнил, как пару месяцев назад в одном маленьком и уютном кабачке половой отказался подавать их компании вторую бутылку водки. «Папаша ваш только ваши счета оплачивает, – резонно заметил немолодой уже, уверенный в собственной правоте прислужник. – А вам две бутылки водки в жизни не выпить, сколько бы ни тужились…» И затребованный разбуянившимся было Степкой хозяин кабачка только подтвердил слова своего официанта, в дополнение сказав, что в убыток себе поить и кормить никого не будет. Потом история эта повторялась неоднократно в разных заведениях, и теперь в большинство из них Степка мог зайти разве что в одиночестве. – Да мне наличность надо бы, – попробовал добиться своего Степка не мытьем, так катаньем. – На девчонок… – В твоем возрасте женщин покупать еще рано, – строго возразил отец, деловито зарываясь в бумаги. – Нет, не покупать, ты не понял, – заныл Степка. – Ну, как же вот, придешь куда и будешь говорить, мол, папаша за меня платит… неудобно как-то перед девчонкой-то… – Зарабатывай сам – и всё будет удобно, – резонно и очень назидательно возразил Волошин-старший. – Всё, – с тяжким вздохом развернулся и вышел из рабочего кабинета отца Степка. Он понял, что ничегошеньки сегодня получить не удастся, раз уж родитель заговорил о каких-то мифических собственных заработках Степки. Сам же отпрыск на эту тему размышлял очень просто: зачем работать и чего-то там где-то зарабатывать, когда Волошин-старший обеспечивает всех, не напрягаясь лишку? Впрочем, понятия о напряженности и ненапряженности труда у Степки тоже были свои, довольно-таки сильно отличающиеся от общепризнанных. Расстроенный Степка поплелся в ванную, на пути обдумывая, как бы провести сегодняшние вечер и ночь в условиях серьезного дефицита денежных знаков. Машинально сбросил пижаму и так же машинально поглядел на себя в большое, во всю стену, зеркало, но ничего нового там не увидел. Родитель обделил отпрыска ростом, а сам отпрыск был слишком ленив, чтобы компенсировать собственное коротышество хотя бы мышцами. Вот и смотрело на Степку из зеркала бледное, тощенькое тельце с уже наметившимся небольшим пузиком. Погрузившись в теплую воду, покрытую шапкой роскошной, белейшей и нежнейшей пены, Степка, наконец-то, сообразил, что, кроме «Черного дома», путь ему сегодня в иные места заказан. Ведь только в этом загадочном, не всех и не всегда пускающем в себя заведении можно было не только выпить и пожрать на халяву, но еще и покувыркаться с девчонками. Всего этого Степка не мог понять: кормить и поить такую ораву, что обычно собиралась в «Черном доме», да еще подсовывать мужикам девчонок – и всё это задаром, во всяком случае, без какой-то очевидной компенсации со стороны гостей, – но пользовался активно, как только наступали времена охлаждения отношений с отцом и в очередной раз пустели карманы. Вылежавшись пару часов в ванне, созвонившись с парочкой приятелей из собственной, как он считал, «команды», Степка задумался на несколько минут, как же добираться до «Черного дома». Никакой таксист в жизни туда не поедет потому, как вполне возможно, что придется проплутать в пригородных перелесках и на грунтовках всю ночь, но так и не попасть к цели. А можно и вообще остаться без машины. В таксистских кругах ходили страшилки про то, как доставив к «Черному дому» веселую компанию, один из их коллег, зачем-то вошедший внутрь, вышел из помещения на крыльцо и обнаружил совершенно проржавевший со сгнившими покрышками автомобиль, купленный им всего-то пару лет назад. С каждым новым повтором обраставшая дополнительными подробностями и ссылками на лучших друзей и ближайших соседей, история эта умалчивали лишь об одном – зачем все-таки несчастный таксист заходил внутрь «Черного дома», если работа его заключалась лишь в доставке веселой компании до крыльца. Немного поразмышляв о превратностях судьбы, Степка решил взять родительскую машину в надежде, что успеет вернуться до рассвета домой, тем более, что Волошин-старший редко когда отправлялся на службу до девяти часов утра. Конечно, отец приметит, что Степка пользовался автомобилем, и непременно будет читать очередную мораль на тему, что неплохо бы сперва получить водительские права, а уж потом… но эту-то нотацию Степка надеялся выдержать без каких-то особых последствий для себя. …Утренняя для самого Степки и дневная для всех остальных людей полоса неудач сменилась вечерней, но уже удачливой. Во всяком случае незаметно вывести машину из гаража и добраться на ней до «Черного дома» удалось почти без потерь, если не считать, конечно, разбитой фары. Но в любом случае Волошин-старший устроит нагоняй сынку, так что из-за фары Степка особо не переживал, тем более и разбил он её совсем неподалеку от заветного черного крыльца, когда с большим трудом вписался в очередной крутой поворот, «поцеловав» при этом неожиданно вынырнувший из темноты длинный и на удивление крепкий сучок непонятно откуда здесь взявшегося дерева. – Стоп, в общий зал не пойдем, – одернул своих приятелей Степка, когда они оказались в длинном коридоре со множеством выходящих в него дверей. – Не нравится мне там… Вполне демократичная атмосфера общего зала, без прислуги и разделения на «чистых» и «нечистых» возмущала сынка судебного сутяги. Разве он должен сидеть рядом с каким-нибудь нищим студентишкой или профурсеткой-продавщицей из галантерейной лавки? Да и вообще – много странных, никакого уважения к Степке и его папаше не испытывающих людей собиралось в большой комнате за накрытыми простенькой закуской и выпивкой столами. – А пошли в сауну, она тут внизу где-то, – предложил за всех Веня-Карапуз, в свои семнадцать выглядевший самым сильным из их компании, любил Веня на досуге от безобразий и постоянной разовой подработки потягать то пудовые гири, то штангу. Ни сам Степка, никто из его окружения не успели одобрить предложение Вени, как ближайшая к ним дверь распахнулась, и в коридор вывалился вдрызг пьяный мужичонка в непонятном армяке, расшитой косоворотке, вот только вместо лаптей были на мужичке добротные юфтевые сапоги, а так бы точно можно было подумать – кино снимают. Мужичок, почесывая взлохмаченную пегую бороденку, уставился на Степку мутными хмельными глазами, пару минут что-то лихорадочно соображал, потом тыкнул в судейского-младшего пальцем, как, бывает, тыкают в зоопарке некультурные люди в обезьян или носорогов, и залился пронзительным, истерическим хохотом. Никто из присутствующих еще не успел ни возмутиться, ни треснуть мужичку по нагловатой пьяной роже – заслужил, чего уж тут говорить, как того, будто пылесосом, втянуло обратно в двери, из которых он только что вывалился. – Да уж, – пробормотал Степка, осторожно трогая массивную бронзовую ручку. – Пошли, что ли, в сауну, а то тут, в коридоре, мне что-то не нравится… Еще больше, чем появление странного пьяненького мужичка, Степке не понравилось, что дверь, через которую этот мужичок вышел и вернулся, оказалась наглухо запертой, и из-за нее не доносилось ни малейшего звука. «И вправду – заклятое местечко этот «Черный дом», – подумал Степка, – какой только чертовщинки не увидишь…» Неожиданно на него нахлынуло странное, жутковатое желание оказаться в маленьком, тесном закутке, отгородиться от остального мира телами Карапуза, Санчо и Димки-Меченого, спрятаться там, как в норе, выпить стакан коньяка и хоть немного забыться. Пусть хотя бы в той же сауне… Продолжая лениво брести по коридору, а потом переходя из одного пустынного помещения в другое, но все еще не дойдя до вожделенного места назначения, компания Степки в каком-то гулком и плохо освещенном вестибюле столкнулась с другой, шумной, уже изрядно подвыпившей компанией во главе с мелким «купи-продам» Семкой Сириным, которого все звали Семкой-Птицей за непоседливый характер и фамилию. Дружить между собой эти компании не дружили, но относились нейтрально, потому и поздоровались радостно, с воплями, объятиями и нарочито мужским похлопыванием друг друга по плечам. Основной радостью оказалось, что Семка-Птица уже успел привлечь к себе изрядное количество девчонок, их, на первый взгляд, было едва ли не вдвое больше, чем всех мужчин и мальчишек вместе взятых. Пользуясь подгулявшим, хорошим настроением Птицы, Степка небрежно, будто речь шла всего лишь о пригоршне мелочи, попросил: – Одолжи девчонок, Саймон, у тебя их перебор получается, а мы вот в сауну собрались, да пока никого не нашли… – А чего их одалживать?! – надрывно вскрикнул пьяненький Семка. – Бери, кто пойдет! Эй, девчонки, кто Стефану шишку попарить хочет? В сауну человек собрался! – Чего ж… это можно, – пискляво отозвалась высоченная и худая, как щепка, Галка с единственным внешним достоинством – преогромнейшим бюстом, очень странно смотрящемся на её тощем, почти изможденном теле. – Стефанчик, возьмешь меня? вон, с подружкой могу… И Галка кивнула на жмущуюся к ней, как маленькая собачонка к хозяйке, притихшую было девчонку вполовину ниже ростом и чуток попухлее, но тоже худощавую. Та вскинула голубенькие глазки на подругу: – Ты чо, Галка, их же четыре… – Не ссы, Танюха, – подбодрила её Галка. – Там все по согласию, это тебе не по подъездам с соседскими… хошь – не хошь, а давай… Девушка расхохоталась тоненько и пьяно, а Степка вспомнил, что помимо бюста у Галки есть еще тяга к мазохизму, ну, не то, чтоб в наручники её заковывать или плетью хлестать, но пожестче, с легкой болью, она любит. – Да ладно, чего ты её уговариваешь, сейчас еще кого найдем… – Степка пошарил глазами по окружающим, но не успел даже приметить подходящей кандидатуры, как Танька торопливо сказала: – Да не надо искать, я же не против, только чтоб не все вместе… – Пошли-пошли, там разберемся, кто и с кем, – прихватил её за талию Санчо, тем самым, как бы, монополизируя девушку для собственных нужд. © Юрий Леж, 2011 Дата публикации: 23.05.2011 19:04:14 Просмотров: 2288 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|