Научный коммунизм с нечеловеческим лицом

Victoriya Serebro

Форма: Рассказ
Жанр: Ироническая проза
Объём: 7793 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Научный коммунизм с нечеловеческим лицом.

Когда я училась на инязе Харьковского университета, преподавателем научного коммунизма у нас был доцент Погребняк по кличке «гГегемон». Это слово мы произносили с характерным украинским «г», несколько утрируя его южный говор. Гегемон был человеком сухим и неулыбчивым. Его смех нам так и не довелось услышать. А уж мы-то провоцировали его не раз, пока не поняли, что либо это какая-то врожденная ущербность, либо осложнение, вызванное слишком глубоким погружением в мир классиков марксизма-ленинизма. Для племени младого,незнакомого с советским новоязом а также для тех, кто успел с большой пользой для себя позабыть его напрочь, приведу одну цитату из учебника исторического материализма. Автор попытался вывести формулу любви, хотя многие поэты и филосоы сломали на этом зубы.
Итак дышите глубже: « Любовь есть облагороженное культурой и выступающее в форме нравственно-эстетического переживания половое влечение, ведущее к браку как к единственной форме взаимного обладания, облагораживающим образом воздействующей на влюбленных». В целях защиты своей неустойчивой психики от воздействия таких вот убойных формулировок мы создали надежную систему коллективной самообороны. Чтобы вырвать инициативу из рук Гегемона, мы сами рвались в бой, вооруженные до зубов домашними заготовками. Это была гремучая смесь из трудов классиков, отчетных докладов и лекций самого Погребняка. Cеминары проходили в лучших традициях застоя с монотонным чтением докладов и их единодушным одобрением. Вопросов, как правило, не возникало. «Везло» только мне. Оторвавшись от бумажки, я могла говорить долго, но совершенно бессвязно, нагромождая слова и обрывки фраз, застрявших в памяти после многолетнего штудирования общественных дисциплин.
Однажды Погребняк прервал этот неуправляемый словесный поток фразой, ставшей впоследствии крылатой: «Ближе к Марксу!» Потом как-то он настоятельно попросил меня изложить неведомую мне теорию. Я не растерялась и тут же процитировала Гете: «Теория, мой друг, суха, а древо жизни пышно зеленеет». Это был опрометчивый поступок. Лицо Гегемона было совершенно бесстрастным. Волны молодого, жизнеутверждающего смеха разбились о холодный гранит его невозмутимого молчания. Но зло все же затаил. И вот на очередном семинаре, когда я тихо и мирно писала сочинение о творчест ве Теккерея и была целиком и полностью погружена в быт английского дворянства XIX века, Гегемон вдруг попросил меня поделиться с ним своими знаниями об Интернационале. Ситуация была экстремальной, и мне оставалось рассчи тывать лишь на то, что кто-то передаст мне свой конспект или откроет книгу на нужной странице. Но надо было выиграть время. Поэтому я начала свое повествование размеренно и неторопливо:
-Если мы окинем ретроспективным взглядом зарождение, развитие и становление интернациолизма в историческом аспекте, внимательно рассмотрим весь спектр общественно-политических течений, вникнем в запутанные и трудноразрешимые социальные антагонизмы ( конспекта все нет), ни на минуту не упуская из виду ту колоссальную напряженность, которую испытывало общество в преддверии грядущих глобальных катаклизмов, то мы можем безапелляционно заявить, о типичных, характерных и ярковыраженных, ( конспекта еще нет, ая уже выдохлась и скороговоркой закончила) сититические тенденции...
Бедный Погребняк беспокойно ерзал на стуле. Он чувствовал, что в моих словах есть сила, но связи между ними уловить не мог, а когда дело дошло до «сититечских тенденций»,Он вскочил и закричал непривычно высоким голосом:
- Какие-какие тенденции?
- Сититческие, - обреченно выдохнула я.
- Это хорошо или плохо? – не унимался Гегемон.
И тут у меня открылось второе дыхание.
- Видите ли, - сказала я проникровенно, - я бы побоялась дать однозначный ответ, так как здесь прослеживается диалектическое единство положительных и отрицательных факторов...
Семинар был сорван. Ни одно мое последующее публичное выступление не сопровождалось таким буйным и неукротимым весельем. При этом лицевые мышцы Погребняка были напряжены и неподвижны, губы плотно сжаты, а в глазах плясали злые искры. Ия даже представить себе не могла, какое пламя из них возгорится. Гегемон не забыл ничего: ни отсутствия близости к Марксу, ни « древа жизни », которое, если верить Гете, «пышно зеленеет», ни пресловутых «сититических тенденций».
Месть его была страшной. Если раньше я посещала лекции по научному коммунизму лишь эпизодически, то теперь, зайдя в аудиторию, он прежде всего отыскивал меня взглялом и просил кратко ( и без лирических отступлений! ) изложить содержание предыдущей лекции. Моя бедная голова была битком набита цитатами из первоисточников, как пыльное музейное чучело опилками.
Тем не менее экзамена по научному коммунизму я боялась панически. Он был неизбежен, как и торжество самого коммунизма, но, в отличие от последнего, был приурочен к конкретной дате. И пугала меня не только напряженность в отношениях с Погребняком. Поговаривали, что профессор Сазонов, председатель экзаменационной комиссии и завкафедрой марксизма-ленинизма, на дух не выносил народ, давший миру основоположника этого вечноживого и всепобеждающего учения.
Но нет таких дат, которые не наступают.И вот я перед экзаменационной комиссией, в руках билет и я твердо знаю ответы на все три вопроса. Но, ирония судьбы! Хоть сознание у меня насквозь коммунистическое, но материя, которая, как известно первична, взбунтовалась. От волнения я вдруг почувствовала резкие спазмы в желудке и поняла, что экзамен придется сдавать в рекордно короткие сроки, как ударный объект в подарок съезду.
- Можно я буду отвечать без подготовки? – спросила я сдавленным голосом.
Это был совершенно беспрецедентный случай. Профессор Сазонов нехорошо улыбнулся и сказал:
- Да мы вас не торопим.
И тут я окончательно ошарашив комиссию выпалила: «Я очень спешу», - и, не давая им прийти в себя от шока, начала отвечать. Никогда в жизния не говорила так четко, логично,аргументировано и, главное, кратко. Ускоренный темп речи и лихорадочный блеск глаз подчеркивали мою преданность идеалам коммунизма. Ответ был настолько исчерпывающим, что мне даже не задали ни одного дополни тельного вопроса, Это было актом гуманизма.
Когда сам завкафедрой растроганно говорил о том, что многим следовало бы поучиться у меня отвечать четко и по существу, а не разлагольствовать неизвестно о чем, увиливая от ответа, произошло нечто совершенно фантастическое. Нижняя челюсть Погребняка резко опустилась, как крышка некстати распахнувшегося чемодана, Губы растянулись, и я услышала три странных отрывистых звука, похожих на смех Фантомаса. Но удивительная метаморфоза длилась лишь мгновение, после чего Пгребняк, как ни в чем ни бывало, своим привычно-бесстрастным голосом попросил меня расписаиься в ведомости, а я, глядя себе под ноги, буркнула:
- Мне некогда! – и пулей вылетела из аудитории.
С бледным, страдальческим лицом неслась я по корридору – нетрудно догадаться куда.За мной устремилась толпа однокурсников. В том, что я провалилась, не сомневался никто.Некоторые даже пытались схватить меня за руки, чтобы удержать от отчаянного шага. Вернувшись в аудиторию с «чувством глубокого удовлетворения», чтобы поставить подпись, я узнала, что экзамен сдала на «отлично».
Но моя молодая, цепкая память сыграла со мной злую шутку. Все эти «сто томов партийных книжек» накрепко засели в сознании, просочились в подсознание и классики марксизма-ленинизма до сих пор преследуют меня во сне. И я еще долго завидовала « дорогому Леониду Ильичу », которому маразм и склероз помешали осмыслить и запомнить доклалы, написанные услужливыми референгтами.

© Victoriya Serebro, 2008
Дата публикации: 23.03.2008 12:04:47
Просмотров: 2859

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Регина Расмуссен [2008-03-23 12:56:14]

Ужас какой! :):) Эх, хорошо, что я даже в комсомол не успела! И наше "коммунистическое образование" ознаменовалось только заучиванием пионерской клятвы и "учиться, учиться и учиться".)))

Ответить