Сновидения

Юрий Орлов

Форма: Рассказ
Жанр: Проза (другие жанры)
Объём: 6984 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Когда Салад, проснувшись среди ночи, выглянул в окно, то смог лишь раскрыть рот от испуга и удивления. Внизу за рулем грохочущего мотороллера сидел страшный человек.
Отпрянув назад, он принялся будить жену Лору, чьи крепкие нервы могли бы позволить ей спать, даже если бы в квартире застучал отбойный молоток. Лора посмотрела на мужа с плохо скрываемой ненавистью.
Салад под взглядом жены терялся все больше и что-то мычал, показывая в сторону окна. Внезапно шум прекратился. Салад еще раз выглянул. Убедившись в пустынности улицы, он хотел принести жене свои извинения, но та уже спала.
Улица освещалась бледным фонарем.
Повалил снег, тающий мгновенно при соприкосновении с землей. На дворе образовались лужи, и высохшая было дорога стала грязной.
Салад отправился сварить себе кофе. В порядке предметов кухонной утвари Салад нашел некоторое успокоение. Мрачные мысли, навеянные непогодой, уходили...
Сквозь тучи внезапно пробился сноп света, необычайно яркий посреди ночного неба и, осветив часть двора, попал сквозь окно на кухню. Воздух стал влажным, как в теплице. К запаху кофе примешивался едва уловимый запах цветущей вишни. Услышав щебетание птиц, Салад на мгновение почувствовал себя стоящим посреди леса.
Вдруг ему стало ясно, что он ощущал этот запах, просыпаясь, Возможно, это и послужило причиной пробуждения. Узкий луч света разросся, превратив ночь в день. Высветились заплесневелые стены, облупившаяся краска, старая обувь. Салад внимательно осматривал проявившиеся против его воли предметы.
Вдруг на стол прилетела птичка и весело запела. Ее глаза сверкали капельками черной туши, капельками задора и радости. Прежний мотор загремел с прежней силой. Прежний снег таял на прежней дороге.
Человек смотрел в окно.
- Лора! Лора! - закричал Салад.
Жена молча принялась убирать постель.
Не выспавшись, она создавала токи, от которых увядали комнатные цветы.
Салад хотел сказать, что еще ночь, но вдруг понял, что может разбудить ее. Жена заснула мгновенно, укрыв плечо и часть лица каштановыми волосами. Сон давал ей жизнь, румянил щеки, делал дыхание ровным и глубоким. Единственное, что у нее оставалось - это сон.
Когда Салад выглянул, человек махнул ему рукой.
- Сейчас, - сказал он угрюмо и стал одеваться.
Словно повинуясь приказу, Салад оказался вовлеченным в суету, подогретую весенним солнцем, и зачем-то поехал на вокзал.
Здесь его внимание привлекла женщина. Ее внешность не могла рассказать ни о чем, кроме перенесенных трудностей и невзгод, и только голос звучал молодо. Если бы женщина молчала, то Салад и в этом случае не мог бы пройти мимо: ее вещи и она сама притягивали к себе чем-то большим в сравнении с обычной просьбой о помощи. Он остановился.
- Возьмите этот дурацкий чемодан, - сказала она. – Разве вы не видите, что для меня он слишком тяжел?!
Далее она показала рукой очень неопределенно, как будто ей все равно, в каком направлении идти. Ее жест показался Саладу до боли знакомым.
- Я никогда не видела людей более бесчувственных, хотя, милый мой, мне пришлось много лет провести в разъездах. Мне известно, насколько глупо сравнивать то, что было, с тем, что есть, но время для меня - кристалл,
в котором застыли взгляды ушедших. В них я вижу смысл. А теперь в этих взглядах я читаю только заботу о еде и мягкой постели.Нужно понимать опасность тех, чья голова постоянно занята подобными мыслями. Человек создан для другого, ему необходимо думать о душе. Это вам говорит не сумасшедшая старуха. У меня слишком сильное здоровье, чтобы сойти с ума, ведь в краях, где прошло мое детство – хороший чистый воздух... Это помогло мне прожить сто тридцать два года.
Они вошли в кафе и остановились в хвосте, голодном хвосте очереди, чье ожидание и голод увеличивались по мере продвижения. . Здесь женщина процитировала инструкцию сторожа продовольственных складов, добавив к этому руководство по устройству и эксплуатации двустволки. Затем она стала перечислять всех писателей, книги которых ей доводилось читать, список этот, составленный у нее в голове, оказался настолько велик, что лишь тарелка с кашей смогла ее прервать.
Заплатив за еду, Салад сел напротив, а она, приняв угощение, начала молча есть.
Вдруг женщина воскликнула:
- Вы не можете оставаться здесь! Все это не принадлежит вам, это чужое! Это весна, а ваш удел оставаться в зиме! Уходите! Уходите!
Страшный человек смотрел на них сквозь окно.
- Лора! Лора! – вскричал Салад, сжимая руку женщины. – Что с тобой?!
- В душе есть места, где запрещено появляться посторонним. Уходи, прошу тебя... Уходите, милый мой. Но сперва поднесите мой чемодан.
- Кто вы?
- Расскажу, когда проснусь.
Салад проводил старуху на перрон.
- Я не думал, что ты проживешь так долго, - сказал он.
- Это всё оттого, что я не знала счастья. Спасибо тебе за его отсутствие. Счастье незаметно старит, а если его нет, приходит покой. Не стоит нарушать счастьем покоя...
- Почему ты не благодаришь меня за отсутствие несчастья?
- Потому что это не твоя заслуга, - улыбнулась она. – Уходи.
Весь еще во власти сна, Салад поднялся с кровати. За окном шел снег. Улица пустынно молчала. На кухне кипел чайник.
- Уходите, уходите, - прошептала во сне Лора.
Он прошел на кухню, заварил себе мяты. Запах мятного листа оказался не таким, как обычно. Так пахнет только свежая трава, сорванная ранней весной, а не высушенные листы, пролежавшие в банке всю зиму.
Снег за окном повалил хлопьями.
Салад сделал глоток. Аромат сладостно прошелся по нервам.
В стакане на подоконнике зацвела ветка вишни.
Лора что-то шептала во сне.
Страшный человек заводил мотороллер.
- Ухожу – сказал Салад.
Их было двое в машине. Фары высветили участок, где шла кутерьма снежных хлопьев. Машина двигалась в такт снегу, медленно, плавно. И точно так же плавно и в то же время неожиданно появлялись перед капотом люди, словно бабочки или снежные хлопья идущие на свет.
Разом воздух очистился и стал прозрачным; глубоко спрятанными оказались в нем дома, улицы, деревья, прохожие...
Кошки блестели изумрудами.
Собаки блестели рубинами.
Люди не блестели. Их фигуры двигались множеством одиночеств.
-Мы едем в весну? — спросил Салад.
-Каждый к себе, - покачала головой женщина.
-Дай мне свою руку.
-Не сейчас. Спасибо, что подвезли. Вот ваши деньги. Прощайте.
-Я надеялся...
-Нет! Нет! Тебе нельзя, никому нельзя!
Это был их дом, их квартира, их окно. Ее каблуки застучали по ступенькам. Салад помчался следом, безнадежно отставая.
Оставаясь на улице.
У мотороллера.
Смотря на окна своей квартиры.
Встречаясь взглядом с тем страшным человеком наверху.
Они спали. Сон мужчины иногда врывался в сон женщины, и тогда ей приходилось изгонять его. Ей хотелось отдохнуть от того, с кем она столкнется, едва наступит утро. Когда мужчина становился слишком назойливым, она убегала.
В комнате снова царствовал апрель, а за окном шел снег.
И некоторое время еще можно было видеть следы мотороллера, уводящие за стену густых снежных хлопьев.

Женщина едва заметно улыбнулась во сне.

© Юрий Орлов, 2010
Дата публикации: 12.07.2010 21:32:14
Просмотров: 5686

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Рецензии

Илона Жемчужная [2010-07-14 09:52:42]

Чудная вещь! Великолепно переданное переплетение двух снов. Муж и жена - одна сатана. В вашем рассказе эта расхожая фраза получила новое воплощение. Им даже сон может сниться один на двоих.
Один момент немного смутил:
"Так пахнет только свежая трава, сорванная ранней весной, а не высушенные листы, пролежавшие в банке всю зиму." Мне казалось, что сухие травы всегда пахнут сильнее, чем свежие. По-крайней мере, если они высушены по всем правилам. Но может в отношении мяты я и ошибаюсь.
С уважением.

Ответить