Каша с мясом наизнанку

Денис Требушников

Форма: Эссе
Жанр: Размышления
Объём: 11941 знаков с пробелами
Раздел: "Все произведения"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

"И накормлю их плотью сыновей их и плотью дочерей их;
и будет каждый есть плоть своего ближнего…"
Иеремия 19:9

Почему смерть и одиночество всегда упоминаются вместе? -- неточная цитата Р. Денисова. Его усталый взгляд из-под очков намекал: «Хватит! Давай о хорошем! Больше позитива! Больше экстравертизма!». Когда-то Ян Парандовский высказался в «Алхимии Слова»: «автор должен писать о том, что лучше всего знает», в противном случае его осмеют за незнание и невежество – простите за тавтологию. Выходит, будто мне следует писать о том, чего я не понимаю, и что «все нежное существо мое» отвергает. Иными словами, подобным призывом думают лишить меня жизни, ввести в литературную нежизнь – где я и обретался до сего времени, о чем и пишу. «Читатель хочет позитива! Читатель хочет, чтоб было оптимистично!». Меня откидывают в доисторическую эпоху, мол, там места еще много, а сие место для экстравертов. Хорошо. «Автор должен уметь не только писать хорошо, но и хорошо говорить». Напрашивается вопрос: «Почему?!» Я – интроверт, молчание и осмысление, познание других, через оценку принципов и механизмов собственной личности – вот мой дар. Экстраверты пусть говорят.

Однобокость современного литератора вынуждает его повторяться и повторяться вербально и в тексте. Словно «Муромцы», тридцать три года лежат на печи и смотрят в светлое будущее – время, когда народ собирается с духом, чтобы, наконец, встать и пойти поубивать жадность и лесть в одном лице соловья-разбойника. На этом мотивы заканчиваются. «Каннибализм, кровь, смерть… Это так отвратительно, так не эстетично. Фи…». Не «фи», а «фу» ! Лежит себе Ильюша на печи, греется от позитива, надежду ждет, Спасения. Да есть она, надежда на Спасение, как бы там диакон Андрей Кураев не демагогил о том, что «любой человек, при каком бы государственном строе он не жил, не достоин Спасения». И ведь вериться. Недостоин, верно. А почему? Потому, что в манге, если персонаж смотрит вправо и вверх – это означает «хорошие мысли о будущем». Но в отличие от Ильюши, герои манги не ленятся изучать «плохие мысли о будущем», «плохие мысли о прошлом» и «хорошие мысли о прошлом». Страшно сказал Кураев? Страшно, поэтому верится, и хочется хорошего. Логика видна: хочешь надеяться на лучшее: бойся! «Страх Господень отгоняет грехи; не имеющий же страха не может оправдаться» . Вот оно! Не только доброе призывает к доброму, но и страшное, в силу своей специфики воздействия на человека, призывает к доброму. Как доказательство теоремы от обратного.

Теперь о смерти. Как не смерть страшнее всего! «Нас страшит не сама смерть, а то ей обычно предшествует – боль» -- писал в опытах Мишель Монтень, доказывая слова святомученика Аурелия Августина, Сенеки, Тита Лукреция Кара и Эпикура: «Привыкай думать, что смерть – ничто… Смерть не существует ни для живых, ни для мертвых», посему, как одни еще живы, а других Спас Христос. Оптимистично? Именно. Самое страшное – неведение, незнание, невежество (ведать - веждать; родить - рождать). Это аксиома. Мне смешно, что люди, желающие «пооптимистичнее», не знают, не ведают, что уже, блин, Спасены. Это главный догмат Христианства: и Протестантской, и Римско-Католической, и Греко-Кефальной, и Русской Православной Церквей, даже Церкви Сатаны Антона Шандор-Лавея – псевдоалистеровских философов. Люди более 2000 лет слышат звон, да не знают, откуда он. Невежество – вот злобный бес, который страшит и заставляет думать о хорошем. Порядок достигается «кнутом и пряником», без него никуда, пока существует человек, занятый развитием технологий и смотрящий в «светлое будущее». Чтобы достичь «его», нужно промыть человеку инстинкты, заставить его думать, ибо «мозг – это орган, посредством которого мы думаем, будто мы думаем» . И добавляет к этому толику неописуемого страха Мамонов: «Такое ощущение, что я все время думаю. Думаю. А если никогда этого не делал?!» Вот страх от осознания невежества! Пока людям хочется позитива, найдутся те, кто будет писать негатив, чтобы богобоязненный боялся и жил по заповедям. Для этого были придуманы Чистилище, Мытарства (аналог соединения Чистилища с гуманным адом в Православии), Бездна, Хаосмос, Оркус, Тартар и Огненная Геенна. Чтобы детишек пугать, воспитывать. Это «кнут». «Пряник» - Спасение. Питаться одними пряниками – сладострастие, обжорство – грех. «Если умножаются сыновья его, то под меч; и потомки его не насытятся хлебом» .

Коли загнали меня в первые столетия Anno Domine , то оттуда и кричу: писатели скиньтесь на новое издание Библии с 66-ю каноническими книгами, 11-ю неканоническими ветхозаветными и медными свитками «Мертвого моря», т.е. коптскими книгами, и еще с 12-ю неканоническими Апокалипсами-Откровениями. И озаглавьте: «Раскрась словами». Одно - все истории оттуда взяты. Только за это авраамитам нужно сказать: Иисус Христос, таки спаси вас, Б-г наш. Будут скрежетать зубами, но деньги возьмут. Ахтунг: если соберетесь отнести деньги в Церковь, знайте: пожертвования принимаются только в храмах и приходах! На улицах стоят либо сектанты, либо мошенники. И проверьте близлежащую церковь на сектантизм простым вопросом: А вы когда отмечаете Рождество? 25 декабря или 7 января – вот даты по старому и новому стилю (т.е. по Грегорианскому и Юлианскому календарям соответственно), либо одна, либо другая. Однажды в Апостольской Церкви, типа баптистов, мне ответили: «А какая разница?»… Смешно и слезно, но не оптимистично.

Это все о людях. Теперь снова о смерти. Только рождаются вдвоем, и человек примерно 9-ть месяцев пребывает вдвоем, пока пуповину не перережут. А умирает человек уже в одиночестве, хотя умирают все, дружно. «…do života da te služim, a po smrti da te združim…» Хоть ты тресни, но эту аксиому нельзя пробить ни головой, ни горохом. Вот ответ Р. Денисову. Смешон сам вопрос. Исследование идеи смерти сопряжено с экстравертическим изучением человека, но исследование самой смерти, «того, что ей предшествует», «что за ней следует» - вопрос исключительно индивидуальный, для этого нужен интровертический подход. Думаете, я гневаюсь, я раздражен? Если только непониманием. А не понимают только те, кто не хочет видеть личность – т.е. толпа. «Нет врага хуже, чем толпа, в которой ты трешься. Каждый непременно либо прельстит тебя своим пороком, либо заразит, либо незаметно запачкает. Чем сборище многолюдней, тем больше опасности» . В общем-то, я спокоен, секрет успокоения знаю, из разряда НЛП, опять-таки, от обратного: «Юпитер, ты гневаешься, значит, ты не прав».

«Я признаю себя слепым в подземелье прозы, в этом мраке рою ход, свой путь. Мне пищей служат фразы. Философия моя – путь к свету через страсти вечной темноты, которая у каждого перед глазами. Я слеп ко всем без сожаленья к человеку, его политике и вере в чудо. До самого себя мне дела нет, но в помощи я не нуждаюсь. Я смело следую вперед, глотая черноземы прозы. Я слеп. Что цвет есть черный, я узнаю сам, от него узнаю, что есть белый свет; - о нем и напишу. И человеку я задам вопрос, к чему дано нам зрение, когда оно ни для чего не служит? Я признаю себя слепым».

Поэтому я оставлю экстравертов, они описывают человека через социум, интроверт, описывает социум, через человека. И тот и этот труд одинаково тяжелы…

Почему через смерть? Больной я что ли, некрофил, в хорошем смысле этого слова? Или просто танатолог, танатософ и прочие интересные слова? Больной, да, на всю голову: любовь меня не интересует, никогда не ощущал данных химических реакций в своем организме. А влечение, оно и есть влечение. Секса в моих рассказах нет, этого и так достаточно. А вот смертушки да пострашней, да попрожорливей, да такой, чтобы мозг в ужасе извилины выпрямлял – мне не хватает. Это интересно, это заставляет задуматься над ценностью самой жизни и далее: ее ценностями. Как уходят люди, каждый в отдельности? Что он пережил? Какой опыт может передать следующему поколению? Чего следует опасаться? Какие бывают люди? Что их может мучить физически и душевно? Почему страх? Почему смерть? «Почему тьма, почему пустота?»

«Размышляй о смерти», говорил Эпикур . Я размышляю. И многие вместе со мной. И все сходятся в одном: «разве полчаса и полвека это не одно и тоже?» Так как смерть индивидуальна: смерть едина для всего живого, двойственна в том, что ей предшествует и что за ней последует, и многолика в способах пришествия ее , - то и подходить нужно к смерти с отдельной личностью – это богатая почва: «krvava gruda – plodna zemlja» . К тому же, лишь частично тронутая пером.

Своими произведениями я не развлекаю, я пугаю, показываю изнанку сознания, другие мысли, противные обычным людям, словно хочу, чтобы мой голос услышали: частичка истины в каждом человеке. Думайте! Думайте, вам говорю!

Море – это Истина.
«Ксанф, выпей море».
Пути двойственны.
Memento mori .

«А я бы не убила» -- слышится мне голос рецензента. Правильно. Не убила бы. Но и такие найдутся. Это страшно. Это безумно. Безумец – вот герой нашего времени: «Шизофреник, усиленно изгоняемый из общества как аномалия, на самом деле является подлинным героем своего времени и чистым продуктом капитализма… Философский дискурс зафиксировал «смерть человека» как диагноз культуры» . Это ли не страшно. Безумие и смерть сливаются в одно кроваво-денежное месиво. Где тут думать о хорошем?! Здесь самое место пессимизму, не обычному, специфическому: «конец света наступит, но не завтра». Так более оптимистично?

Кто возопит, что я не описываю общество? Прежде всего – я сам. Я только начинаю думать. И то, что я обдумываю – страшные вещи: «Мы боимся в сумасшедшем главным образом того жуткого абсолютного безразличия, которое он выказывает нам» . Но, не став безумным, не став безразличным, как можно выловить изменения в обществе? Как можно написать о том, от чего у других сведет живот, пересохнет в горле, отхлынет кровь от лица? Как можно, будучи пристрастным к чему-либо, описать выражение лица человека в «белом страхе», как это сделал Чарльз Дарвин? Никак. Безумец – это не глупый человек. Слепой, он всевидящий, мыслящий по иному, человек иноумный, post-разумный, ведь «безумие в таком платоническом смысле — это не утрата разума, а, скорее, освобождение из плена разума» , страстей и нравов. Писатель-безумец – это электрический сигнал, посылаемый к железам, чтобы выделить в кровь либо адреналин (при страхе), либо норадреналин (при ярости). «И то и другое исходит от уст твоих» . Пессимистично? Еще как!

О хорошем. Если кто-то читает эти заключительные строки, тот уже должен понять, какая каша варится внутри моей черепной коробки. Если мнение сложилось иное: вы, господин, болен, и место вам рядом со мной, ибо «несется конница, сверкает меч и блестят копья; убитых множество и груды трупов: нет конца трупам, спотыкаются о трупы их» , и лишь «глупый сидит, сложив руки, и поедает плоть свою».

"Безымянные" цитаты, в порядке появления в тексте:
«Нежное существо» Петр Мамонов, «Зелененький» 2003г.
Fu – покойный, умерший, скончавшийся (итл.).
Книга [Иисуса, сына] Сирах (неканоническая) 1:21.
Лавеисты не имеют отношения к Алистеру Кроули.
«Словарь Сатаны», Абмроз Бирс (1842-?1913) – американский писатель.
Книга Иова 27:14.
От Рождества Христова (лат.).
Джоре Држич, Сербско-Хорватский поэт XV-го века.
«Опыты», Мишель Монтень.
Сенека, «Письма к Луцилию» VII:2.
«Аббатство слепой слепоты», мое.
«Нежное существо» Петр Мамонов.
Сенека, «Письма к Луцилию» XVI:8.
Л. Н. Толстой, о том, когда люди начинают задумываться над праведностью жизни.
«Танатософия: о единстве, двойственности и многоликости», мое.
гр. Laibach (Любляна), «Apologija Laibach» (1984 г.), Словения.
«Memento mori, frater meus» Приветствие монахов Ордена св. Петра Апостола (предположительно XII в.).
Мордовцева Т.В. «Идея смерти в культурфилософской ретроспективе». Таганрог: Изд-во ТИУиЭ, 2001.
О. Мандельштам.
«Методы безумия и безумие метода», М. Эпштейн.
Книга [Иисуса, сына] Сирах 28:14
Книга Наума 3:3
Книга Екклесиаста 4:5

© Денис Требушников, 2008
Дата публикации: 30.12.2008 23:30:04
Просмотров: 3313

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.