Мечта

Фрида Шутман

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 7120 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Марийка одиноко сидит на скамеечке с намеренно отчуждённым взглядом. Погода хорошая и стайка детворы весело перебегает от одного забора к другому, задорно хохоча. Там и бежать всего ничего. А вот девочке и это в тягость. Нет, мысленно она уже, конечно, всех перегнала. И долговязого Сеньку, и даже неуклюже косолапого Ваньку... Как же ей хочется порезвиться со всеми!

...Взгляд её серых глаз, даже не глаз, а бездонных печальных очей демонстративно направлен куда-то в сторону. Худенькая шейка гордо держит лобастую голову. Вся её тоненькая фигурка напряжена до предела. Будто девчушка сейчас выскочит из больших, не по размеру, ботинок и полетит далеко-далеко...

Марийка старается быстрее всех поесть и бежит в спальную комнату. Правда, места там мало, но она пытается бегать, пока никто не видет. Получаются лишь прыжки. Всё тело перекашивается на одну сторону, потом, словно ванька-встанька, выгибается обратно.
«Хромоножка! Хромоножка!» - зло, обидно, с ненавистью обзывает, как обжигает она саму себя.
Марийка – инвалид детства. Одна нога у неё намного короче другой. Мать отказалась от неё ещё в роддоме. Воспитывали девочку в детдоме. С 7-ми лет она живёт и учится в школе-интернате.
Нельзя сказать, чтобы её дразнили и издевались над ней из-за увечья. Вон и Ванька – косолапый с рождения, и ничего. Но, девочка сызмальства чувствовала себя не такой как все и это очень её удручало.
Как-то ещё в первом классе она захотела потанцевать с Ванькой в паре. Зрелище получилось не для слабонервных: хромая Марийка и косолапый Ванька. С тех пор их дразнили: «Иван-да–Марья! Тили-тили-тесто. Жених и невеста!» Вроде и не со зла, без коварного умысла, а чувствительная Марийка вбила себе в голову, что должна научиться танцевать. И не просто танцевать, а парить в воздушном платье, в туфельках на игривых каблучках и непременно, чтобы косолапый Ванька был рядом. Всегда, когда она мечтала, первое, что мерещилось ей, это был по-собачьи преданный взгляд тёмных Ваниных глаз.

Время шло, вот уже Марийка в 7-ом классе. В интернате дети оставались до окончания 8-го класса. Потом они обычно разъезжались по городам и весям.Кто поступал в училище, кто – в техникум. Иногда даже находились так называемые родители. Теперь они с охотой забирали своих детей, брошенных на государственное попечение много лет назад. Сейчас это уже были не беспомощные младенцы, а почти взрослые люди со своими планами на жизнь. Тут и приобретение профессиии не за горами, т.е. и в дом прибыль...

Марийке будущее представлялось весьма смутно. Она была способной ученицей, любила петь. Но, всё же её главная мечта – научиться танцевать, оставалась далёкой и неосуществимой. Мысленно она уже давно перетанцевала все известные ей танцы – и вальс, и польку, и фокстрот... А наяву? Она не любила больших зеркал, где могла видеть себя во весь свой перекошенный из-за короткой ноги рост. Молодая учительница, Дина Исаковна, подарила девочке маленькое зеркальце. Оно было совсем простеньким – просто круглое в клеёнчатой рамке. Но, оно очень радовало Марийку, потому что в нём она видела только всё хорошее, что в ней было: большие серые глаза, упрямый вздёрнутый носик, уже начинавшие наливаться полуженские губки и густые русые волосы. Они не хотели подчиняться никаким лентам и заколкам. Такие же упрямые, как и их обладательница.

Осенними вечерами было особенно тоскливо. За окном дождик барабанил по деревянным балкам, оставляя на асфальте бесформенные лужицы. Марийка замыкалась в себе и мечтала. С недавнего времени её беспокоила одна заметка в «Пионерской правде», где девочка-одногодка описывала, о чём мечтает. В голове Марийки засела занозой одна отчаянная мысль: она тоже захотела написать о своей мечте – красиво танцевать.
И, наконец, она решилась. Письмо в редакцию этой газеты было очень коротким, но по-детски чистым и пронзительным. В конце письма Марийка написала, словно извергла из потаённых уголков своей маленькой ранимой души: «Я обязательно буду танцевать как Майя Плисецкая, если только у меня будут две одинаковые ноги».
Отправив письмо, девочка на время успокоилась. А дальше – произошло обыкновенное чудо. Письмо напечатали в газете. Им заинтересовался редактор и связался с Минздравом республики.
И вот уже Марийка стоит в кабинете директора школы-интерната, как всегда перекошенная и очень смущённая. А напротив сидит местное светило в области ортопедии.
- Ну-с, Мария. Подойди поближе. Так ты очень хочешь танцевать непременно как Майя Плисецкая?
- Да, не сказала, а выдохнула Марийка.
- Так-так... Сама будешь танцевать?
- Нет, с Ванькой..., сказала девочка, покраснев до ушей.
- А он согласен? -не унимался врач.
- Не знаю. Я ещё не спрашивала, продолжала не то шептать, не то шипеть Марийка. Её красивый звонкий голосок куда-то пропал.
- Давай его позовём и спросим, - продолжал ортопед.
-Ой, не надо, нет, не сейчас, - испуганно прошептала девочка.
- Почему же, не сейчас. Может быть, потом, когда я тебя вылечу, ты не захочешь с ним танцевать...

Позвали Ваню. Он пришёл, как всегда весёлый и довольный, до обидного смешно косолапя.
-Так-так..., опять проговорил врач. - Слушай, парень, ты танцевать любишь?
- Ага, - весело сверкнув тёмными глазами, ответил Ванька.
- А с Марией пойдёшь танцевать?
- Ага, - уже серьёзнее отреагировал «парень».
- Как ты хочешь танцевать?
- Ага, ну, хорошо, конечно.
- Если хорошо, тогда и тебя надо лечить. Согласен?
- Ага.
- Раз «ага», тогда всё в порядке.

Марийка и Ванька лечились несколько месяцев. Операции, растяжка, заживление, снова операции. Ване лечили ноги по-очереди, сначала одну, потом другую. После операций он просился в интернат. Там его носили на руках в прямом смысле: ребята покрепче переносили по очереди, пока нога у него была в гипсе. Или садили на плечи. Ванька, как всегда, не унывал. Просился играть в футбол. Так и запомнили его стоящего на воротах и отбивающего мяч рукой, костылём, загипсованной ногой...

Когда Марийка окончательно вернулась после лечения, то у неё уже были две тоненькие, но абсолютно одинаковые ножки. Она очень волновалась, как её воспримут интернатовские. Сначала зашла к молодой учительнице. Дина Исаковна ахнула:
- Марийка! Какая ты красавица!
Действительно, лечение, уход, приближение к мечте изменило девочку к лучшему.
Кроме того, она просто выросла. Высокая, теперь стройная, с тонкой талией, тяжёлой русой косой, она вызывала невольное восхищение.
Учительница примерила девушке одно из своих платьев и помогла застегнуть лёгкие босоножки на небольшом, но уже каблучке!
- Возьми, доченька, -сказала учительница, годящаяся Марии в старшие сёстры, но никак не в матери. -Теперь это твоё.
Она подвела девушку к большому зеркалу. Мария сначала инстинктивно зажмурилась. Потом робко открыла глаза...
- Спасибо, - прошептала Мария, опять от волнения потеряв голос.

- Если бы моя мама меня сейчас увидела, - впервые за свои недолгие-долгие 14 лет подумала она.

© Фрида Шутман, 2016
Дата публикации: 18.09.2016 06:41:28
Просмотров: 2346

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.