Пугало

Владимир Опёнок

Форма: Рассказ
Жанр: Просто о жизни
Объём: 33384 знаков с пробелами
Раздел: ""

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Хозяин развернулся и заковылял во двор. Нужно дать корм кабану и кроликам. Агафья смотрела вслед и загадочно улыбалась. Ей было приятна похвала. Так устроены женщины. Им нравятся внимание и забота...

Агафья

На дачном огородике во владениях пенсионера Агафона с недавних пор поселилось пугало. Всамделишное. Рукотворное. Отгонять птиц да иных непрошеных гостей. Потому как жил старик один-одинёшенек. Жены у него давно не было, детки выросли и разлетелись по своим орбитам. Правда изредка наведывались. Но всё одно скука смертная. Из домочадцев остался только кот Меркурий, что любил погреться на печи да вываляться в снегу. И лохматая собака по кличке Венера. Она жила во дворе, в будке. Такая вот бесхитростная компания обреталась возле старика.

Несмотря на преклонные годы, Агафон был крепким и пышущим здоровьем. Вот только малость прихрамывал. То случилось в далёкой молодости, когда служил сержантом в армии и упал с крыши. На всю жизнь осталась зарубка. Вот и ковылял помаленьку. Характеру старик был незлобного, покладистого. Голосу негромкого. Говорил тихо, но доходчиво. Из курева предпочитал самосад. Его выращивал на огороде и сушил на чердаке. Самосад был таким терпким, что продирал горло от одной затяжки. И всё бы ничего, но скука донимала.

Как-то вышел он в сумерках в поисках собеседника. И оказалось, кроме Меркурия и Венеры, компанию составить некому. Кто-то припозднился на работе, кто-то уехал в город. А прохожих раз-два и обчёлся. Огляделся Агафон да и присел на лавочку возле калитки. Поднял глаза к небу и подумал: а не смастерить ли мне пугало, чтобы было с кем словом перемолвиться? Посидел минуту-другую и решил изготовить себе бабу.

Прикинул что к чему и пошёл на веранду, что выходила на огород и служила мастерской. Достал из шкафа моток толстой проволоки, кусок поролона да приволок тыкву. Которая вот уже несколько лет как валялась в сарае без дела. Скрутил узловатыми пальцами проволочный скелет, обмотал поролоном, туго перетянул бечёвкой, а из одежды натянул на пугало длинную юбку и кофту. Их нашёл в комоде вместе с париком. Прикрутил к туловищу тыкву, приладил парик, а сверху повязал платок. Отошёл назад и умилился. Вылитая баба! Издали сойдёт за живую. Поднял он пугало на руки и бережно отнёс в огород. Однако на шест сажать не стал. Как-никак – баба, негоже ей вертеться на шесте у всех на виду. Приволок скамейку и усадил на неё Агафью. Так назвал пугало. Пожелал спокойной ночи и ушёл готовиться в вечернюю смену. Потому как, невзирая на возраст, не желал сидеть без дела. Вот и устроился сторожем. По ночам работал, а днём занимался домашними делами. Ведь на старости лет не спится. Каждый час жизни на вес золота…

Едва за стариком захлопнулась калитка, Агафья пошевелилась. Если б кто из соседей в это время проходил мимо, наверняка с перепугу попал бы в реанимацию. Пугало, да ещё живое – зрелище не для слабонервных! Но Агафья, несмотря на неказистую внешность, оказалась доброй и трудолюбивой. Не стала она рассиживаться на скамейке, а пошла к дому, где взяла метлу и собралась вымести двор. Но Венера настороженно восприняла её намерение. Разумеется, собака была не против, когда с метлой управлялся старик. Но тут за метлу взялось нечто, ещё недавно бывшее проволокой, поролоном, да ненужным тряпьём. Вот и забилась с испугу в конуру. Видя такое дело, Агафья спросила:
– Ты чего переполошилась? Метлы не видала?

Однако Венера ещё больше вжалась в будку и только глухо рычала. Тогда Агафья взяла её миску и налила воды из рукомойника. Затем, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить соседей, вымела двор и собрала мусор в совок. В это время зашелестела цепь. Оказалось, Венера вылезла из конуры попить водицы. Агафья подошла и погладила собаку. Та вильнула хвостом. Так между ними завязались тёплые отношения.

Закончив подметать, она вынесла совок с мусором на огород, где возле деревянного нужника возвышалась куча барахла. Когда подошла ближе, заметила змею, что, свернувшись калачиком, по всей видимости, спала. Агафья осторожно к ней приблизилась, дабы получше рассмотреть. Она знала: со змеями нужно быть внимательной, чтобы не укусили, да и самой не нанести им вреда. Ведь многие с испугу убивают змей. Однако, если их не беспокоить, змеи уползают восвояси. Они редко нападают на людей. Только когда защищаются.

Насколько ей было известно, самой опасной обитающей в этих местах по праву считалась гадюка. Поэтому она внимательно изучала голову лежащей перед ней змеи. Нет! На гадюку не похожа. У той голова треугольная, а зрачки расположены вертикально. А у этой зрачки круглые, к тому же два больших жёлтых пятна за головой.

Змея, будто почуяв, зашевелилась и постаралась спрятаться.
– Это уж! – радостно подумала Агафья, а вслух сказала. – Доброй ночи! Простите, если побеспокоила.
Удивлённый уж прошепелявил:
– Доброй! Ничего страшного. Бывает, – и замер.

Движения Агафьи не несли угрозы, поэтому он с любопытством разглядывал существо, по виду напоминавшее женщину. Удостоверившись, что с ней можно общаться без опаски, спросил:
– Если не секрет, почему не спите? На улице такая темень, даже странно, что вы меня заприметили.

Агафья улыбнулась и поведала свою историю. Про то, как её создал старик, а также про дружбу с собакой. На ужа сказанное произвело хорошее впечатление. Выпуская раздвоенный язык, он всё же уточнил:
– Так почему не спите?
Агафья охотно ответила:
– Мне сон ни к чему. А работы накопилось изрядно. Нужно успеть до рассвета, чтобы хозяин остался доволен.

Уж задумался. Агафья была не по годам мудра. Пожалуй, не уступит в мудрости змеям. Вишь как радеет за хозяина! Растроганный, он предложил ей в случае надобности свою помощь. Однако Агафья отказалась. Тогда змея свернулась поудобнее и приготовилась ко сну. Агафья вернулась во двор. Она поставила совок у сарая и вошла внутрь.

В сарае было темно, хоть глаз выколи. Стоял густой запах прелой соломы. Агафья сделала шаг, но стукнулась о притолоку. Ойкнув, пошарила рукой и нашла включатель. Он негромко клацнул, и тусклый свет проник во все уголки. Агафья увидела перегородку, разделявшую сарай на две неравные части. Большую половину занимал свинарник, где вольготно себя чувствовал кабан. Он хрюкал от неудовольствия, потому как включённый свет разбудил. Хряк поднялся и стал раздражённо грызть корыто. В другой половине стояли клетки с кроликами. Грызуны испуганно таращились на Агафью. Их красные глаза неотступно следили за нею. Тогда Агафья, обратившись к кабану и кроликам, поздоровалась:
– Доброй ночи. Извините за беспокойство.

Кабан засопел, а кролики пошевелили ушами. Они выжидательно смотрели на гостью, надеясь получить лакомство. Не обращая внимания на неприветливость кабана, Агафья похвалила его округлые бока, мощную спину да крепкие копытца. Кабану это понравилось. Тогда Агафья предложила ему прогуляться на огороде, пока будет чистить свинарник. Кабан удивился! Обычно старик молча открывал дверцу и выпускал во двор. Но Агафья была столь деликатна, что он смутился. Тем не менее свинарник требовал чистки. Хряк подождал, пока ему откроют, и, отшелушивая бок о дверной косяк, выскочил во двор. Он юркнул в огород, довольный, пробежал по рыхлой земле и улёгся возле мусорной кучи.

Агафья огляделась. Блёклый свет вторгался в самые дальние закутки. Там стояли вилы, лопата да скребок на длинной ручке. Каким обычно чистят полы. Она взяла его и стала скрести деревянное покрытие, служившее кабану местом ночлега. Ведь кабан – животное неприхотливое, ест что дадут и спит на соломе. Потому выращивать его просто. Был бы корм. Гораздо труднее убираться за свиньёй. Агафья приложила немало усилий, прежде чем вычистила пол. Затем сгребла всё в кучу, после чего закатила в свинарник тачку. Нагрузив тачку доверху, по всему огороду разбросала удобрение. Свинарник был вычищен на славу!

Когда закончила, пригласила хряка вернуться. Но не тут-то было! Боров не желал возвращаться, и ей пришлось его уговаривать. Наконец он внял просьбе и втиснулся в дверной проём. Кабан придирчиво осмотрел отскоблённый пол и остался доволен. Охапкой соломы Агафья выстелила угол, куда свинья с удовольствием повалилась. После подошла к кроликам. Поочерёдно открывая дверцы, убрала лежалое сено и застелила свежее. За ним сходила на огород, поскольку за сараем рядом со скирдой соломы стоял стог душистого сена. Агафья навела в клетях порядок и заметила ведро с картофелем. Оно стояло чуть поодаль. Разрезая картофель ножом, что лежал тут же, накормила кролей. Пока те лопали, ласково приговаривала:
– Ешьте, я ещё нарежу.
Но кроликов не нужно было уговаривать. Они уплетали картошку за будь здоров.

Хлопоты

Накормив кролей, Агафья вышла во двор. Безлунное небо повисло над дачами. Его пронизали мириады маленьких дырочек, сквозь которые проникал свет. Робкое пенье сверчков знаменовало приход весны. Кое-где раздавался одинокий лай, услышав который, Венера вскидывала ухо. Но лай смолкал, и собака успокаивалась. Над прогретой весенним солнцем почвой стоял туман. Земля отдавала влагу. Её маслянистое чрево набухло в преддверии посевной. Агафья прислушалась к шорохам, исходившим из сарая. Судя по негромкому шуршанию, там всё было в порядке. Кабан спал глубоким сном, кролики доедали картофельные клубни. Сонная Венера изредка поглядывала на Агафью, вскидывая то одну, то другую бровь. Ей нравилась её расторопность, но собака, несмотря на дружеский настрой, была начеку.

Агафья направилась к крыльцу, на котором стоял тазик с мокрым бельём. Днём старик замочил вещи и оставил до утра. Глядя на бельё, она подумала: стирать – не мужское дело! У мужчин своей работы хватает. Им нужно добывать еду, чтобы прокормить семью. Содержать дом в порядке – женская обязанность. Правда, домашний труд незаметен, но без него никак. Она придвинула таз и выстирала бельё. Затем слила пенную воду. Осталось прополоскать. Раздумывая, где набрать воды, подошла к калитке и потянула за ручку. Дверца скрипнула, и Агафья осторожно выглянула на улицу.

Очертания колодца проступали на противоположной стороне. Однако, несмотря на безлунное небо, она не рискнула выйти. Вдруг кто увидит? Так и не решившись подойти к колодцу, прикрыла калитку и, задумавшись, села на крыльцо. Где же набрать воды? Размышляя, подняла глаза к небу и увидела Ганимеда. Троянский виночерпий забавлялся с рыбами, поливая их из кувшина. Агафья обратилась с нему с просьбой дать ей немножечко воды. Щедрый Водолей плеснул в таз чистую струю. Падая, брызги расплескались и оросили крыльцо. Агафья выполоскала бельё, хорошенько отжала и развесила сушиться. Затем взяла половую тряпку и вымыла деревянные ступени. Довольная, поблагодарила Ганимеда. Виночерпий благожелательно кивнул в ответ.

Внезапно возле палисадника раздался смех, и кто-то перелез через штакетник. Послышались звуки, которые издаёт человек, утоляя жажду. Венера зарычала, но Агафья приложила палец к устам: тихо. Не шуми. Она подкралась к палисаднику. Оказалось, два припозднившихся приятеля поочерёдно прикладывались к банке берёзового сока, привязанной к дереву.

Дело в том, что весной берёзы щедро делятся соком. Для этого достаточно надрезать кору, вставить небольшой жёлоб, по которому стекает сок, а ниже привязать банку. Но у каждой берёзы свой вкус. Одна даёт больше сладости, другая меньше. Потому жители посёлка знали, в каком дворе самый вкусный сок. У многих на участках росли берёзы. Но самым вкусным делились те, за которыми ухаживал Агафон.

Тем временем гости утоляли жажду. Они бережно пили сок, стараясь не расплескать. На сердце Агафьи отлегло. Ребята не собирались разбивать банку или иным способом хулиганить. Успокоившись, она дожидалась, когда они покинут палисад.

– Знатно мы сегодня покатались, – негромко сказал невысокий подросток. – Только тебе не повезло. Твой конь оказался пугливым…
– И не говори, – ответил долговязый. В подтверждение сказанного он потёр ушибленное плечо, – Я даже не понял, как всё случилось. Видно, он целлофановой плёнки испугался. Вот и сиганул в сторону.
– Страшно было? – спросил невысокий.
Долговязый сделал глоток и ответил:
– Испугаться не успел. Когда конь рванул, я оказался у него на шее и думал лишь о том, как удержаться, и ещё чтобы не затоптали, кто скачет позади.

Приятели замолчали. Один подумал: повезло. Кони могли покалечить. Другой, что свалился на полном скаку, утолял жажду. Он был цел и невредим, а плечо заживёт. Зачем ворошить прошлое? Нарушая тишину, невысокий предложил:
– Нужно попробовать сёдла.
– Для чего? – удивился тот, кто слетел с лошади.
– Я в седле ни разу не ездил, – настаивал невысокий.
– Где их взять? – вздохнул долговязый. – И потом, как тащить на пастбище?
Невысокий рассмеялся. Об этом он не подумал. Ему представилось, как они ночью по полям волокут сёдла. Да уж! С седлом особо не нагуляешься. А ведь им порой приходиться искать табун за несколько километров. И хорошо, если по прошлогодней стерне. А если по вспаханному полю?
– Нет, с седлом не годится, – уверенно сказал с ушибленным плечом. – Особенно зимой.
– Почему? – не понял приятель.
– Без седла на коне тепло.

Коротышка промолчал. Действительно, когда наступают холода, без седла на коне не замёрзнешь. Конь – животное большое! Тёплое. К нему прижмёшься, запустишь руки в гриву – он согревает. Прав приятель, будем ездить без сёдел. Оба замолчали и осторожно перелезли через штакетник. Агафья, убедившись, что гости ушли, показалась из укрытия. Она поправила банку, дабы, когда наполнится, ни одна капля не пролилась. Удостоверившись, что посуда надёжно закреплена, вернулась во двор.

В это время на соседнем участке тревожно замычала стельная корова! Её звали Зорька. Она была на сносях, и, видно, пришло время телёнку появиться на свет. Агафья бросилась на помощь. Чтобы оказаться у соседей, пришлось штурмовать забор. Ни минуты не колеблясь, она перемахнула через ограждение. Благо собаки не было. А то неизвестно, чем бы закончилась её прыть. Да и соседи отсутствовали. Их пригласили в гости. Вот и заночевали у родственников. Впрочем, чего беспокоиться? За два месяца до отёла корову перестают доить. Ей нужно набраться силёнок. А раз так, почему не отдохнуть?

Агафья открыла дверь в коровник и увидела Зорьку. Несмотря на то, что та была первотёлкой, у неё сильно отекло вымя. Огромным пугающим шаром выпирало оно из-под живота. Но Агафья знала: удивляться тому не следует. Чем больше набухло вымя, тем лучше! Будет много удоя. Кроме того, у коров во время стельности сочится молоко. Бывает, они просыпаются в молочной луже. Этого тоже не нужно бояться. Главное, не трогать вымя! Иначе можно спровоцировать ранний отёл. А это ни к чему. Всё должно идти в согласии с природой. Агафья погладила Зорьку и, прихватив пустые вёдра, пошла к калитке.

На улице не было ни души. Понимая, что её могут увидеть, она тем не менее всё равно подошла к колодцу. После отёла Зорьку будет мучить жажда, и некоторые коровы, отелившись, выпивают четыре и даже пять вёдер воды. В зависимости от своего веса. Взявшись за металлический вороток, она толкнула ведро. Цепь натянулась, и, раскручивая вороток, Агафья опускала ведро вниз. Однако глубина была приличной, и цепь медленно разматывалась. Тогда она положила свободную руку на воротину, куда наматывается цепь, и отпустила вороток. Ведро понеслось вниз. Прижимая воротину, Агафья регулировала скорость падения. Наконец ведро булькнуло в воду. Правда, подъём оказался не столь быстр. Но Агафья справилась и два полных ведра принесла в коровник.

Когда вошла, довольная Зорька вылизывала коричневого с белыми пятнами телёнка. Второй, по всей видимости появившийся первым, уже пытался встать на ноги. Агафья вылила вёдра в поилку и снова ушла к колодцу. К счастью, дачники крепко спали. Её никто не увидел. Она принесла ещё два ведра и дождалась, пока Зорька вдоволь напьётся. После отправилась к себе. Зорьке предстояли приятные хлопоты. Телят нужно было кормить.

Агафья – вещь в хозяйстве полезная!

Агафья вошла в родной двор и огляделась, какой бы ещё работой заняться. До рассвета далеко, а дел в хозяйстве невпроворот. Ей на глаза попала веранда, пристроенная с другой стороны дачи. Она представляла собой помещение, большая часть которого была остеклена. Веранду старик использовал под мастерскую. Бывало, дневал и ночевал в ней. Когда-то его умелые руки кормили семью. Нынче же он изредка изготавливал что-либо для соседей или местной ребятни. Они любили старика и частенько наведывались в гости. Порассуждать о жизни. Возможно, потому, что ко всем он относился с уважением. И, невзирая на возраст, внимательно слушал, чем делились ребятишки. Агафья решила на веранде прибраться, открыла дверь и включила свет. В нос ударил запах самосада и деревянных опилок. Она пробежала взглядом по внутреннему убранству мастерской и обнаружила верстак. Он стоял в центре и служил рабочим местом. На верстаке крепились тиски и наковальня. Формой как голова быка. Верстак достался старику от отца и был изрядно пошарпан. Но исправно служил и ещё послужит. Было б кому на нём работать.

В правом углу веранды стояло три табурета. На одном банка с водой, до половины заполненная окурками. Судя по всему, старик опасался пожара, потому окурки всегда тушил в воде. У дальней стены громоздился невысокий шкаф. Местами с него слезла краска и проступило дерево. Из-за этого создавалось впечатление, будто шкаф выкрашен небрежно. Широкие окна, высотой до потолка, были пусты. Занавесок не имелось, но везде висели карнизы. Остатки былого уюта. Из-за этого днём на веранде гостило солнышко. Вечером его сменял абажур. Нависая над верстаком, он позволял работать в тёмное время суток. На крашеном полу вдоль окон лежала обрезная доска. Рядом бруски разного калибра. На них покоились скворечники и кормушки для птиц.

Агафья прикоснулась к наковальне. Холод металла отозвался. Она отдёрнула руку и решила разобрать поверхность верстака. На нём лежали плоскогубцы, ножницы, отвёртка, моток толстой проволоки, куски поролона и бечёвка. Её охватило странное чувство. Внимательно разглядывая то, из чего сотворена, Агафья не могла понять, что её так волнует? Трогая поролон, ощущала нечто родное…

Примериваясь, с чего начать, она знала, старику вряд ли понравится, если не найдёт инструменты там, где оставил. Мужчины не любят, когда женщины вмешиваются в их дела. Поэтому она аккуратно смела с верстака стружки, кусочки поролона, обрезки проволоки и прочий мусор. Остальное оставила лежать нетронутым. После подошла к шкафу. Агафья открыла дверцы и охнула! Шкаф был доверху забит инструментом. Нижнюю полку занимали бензопила, ломик, колун для дров, монтировка и топор. На средней располагались дрель, ножовка, рубанок, стамески, а также молоток и киянка. С верхней краешком свисала линейка, а чуть глубже покоились отвес, рулетка, уровень, циркуль и много такого, чего она не знала. Агафья не стала трогать инструменты, а вытерла дверцы и закрыла шкаф. Она взяла табуретку и взгромоздилась на неё, пытаясь разобрать чертежи, которые старик хранил на шкафу. Ей едва удалось стереть с них пыль, потому как рулоны постоянно выскальзывали и разворачивались.

Управившись со шкафом, вымела пол. Освободила пепельницу от окурков и споткнулась о половик, что лежал возле порога. Когда собрала его, намереваясь вытрясти, под ним обнаружила дверцу. Замка в петле не было, и любознательная Агафья решила посмотреть, может, там для неё найдётся работёнка? Она потянула дверцу, та легко подалась и открыла внутренности погреба. Взору Агафьи предстала деревянная лестница с крутыми ступенями, и она осторожно стала по ней спускаться. Держась одной рукой, другой нащупывала включатель. Он обнаружился тут же. Щёлкнул свет, и Агафья оказалась на земляном полу.

В погребе было прохладно, но сырость отсутствовала. Воздух сухой и пряный, насыщенный вкусными запахами. Агафья бросила взгляд на вентиляцию, благодаря которой влага выходила наружу. После осмотрелась. В погребе содержались припасы. Случись что, Агафон без труда мог прожить на них несколько месяцев. Таинственный полумрак хранил запасы десятилетиями. Старик не первый день жил на свете и знал: времена меняются, и нужно быть готовым ко всему.

Агафья покосилась на деревянный сундук, обитый железом. Его содержимое заинтересовало. Она приподняла массивную крышку и обнаружила упаковки с гречкой, макаронами, овсянкой, перловкой, просом, рисом и сахаром. Ими сундук был забит до отвала. Здесь хранилось то, чем могли полакомиться грызуны. Неловко повернувшись, Агафья не удержала крышку, и, громко клацнув, сундук захлопнулся. Она вытерла с крышки пыль, едва не стукнувшись о деревянные полки, которые нависали сверху. На полках хранились консервы. Тушёнка, сгущённое молоко, морской салат, а также вдоволь рыбных. Горбуша, нерка, окунь, сайра, треска, шпроты – изобилие радовало! Агафон оказался запасливым хозяином. Кроме того, там же хранились банки с домашними закрутками. Маринованные грибы, кабачки, солёные огурцы и помидоры, малиновое и клубничное варенье располагались везде, где только возможно. Агафья протёрла влажной тряпкой стеклянные банки и смела с полок пыль. Затем вытерла флягу с мёдом. Деревянную бочку квашеной капусты, что стояла в углу, хорошенько отдраила. Немного утомившись, присела передохнуть и подняла глаза. Под потолком, медленно вращаясь, висел огромный окорок. Его округлости вызывали аппетит, заполняя погреб ароматом копчёного мяса. Неподалёку от окорока, на верхней полке, притаился толстый шмат сала. Для верности завёрнутый в марлю. Агафья опустила взгляд и наткнулась на головки чеснока, что пряными гирляндами ниспадали вдоль стен. Под чесноком ссутулился полупустой мешок картошки. Агафья заглянула внутрь, некоторые клубни проросли. Пошарив рукой, она достала из-под лестницы плетёную корзину и высыпала в неё картофель. Засучив рукава, занялась переборкой.

Когда закончила, убрала за собой и выбралась из погреба. Старику не придётся наводить в нём порядок, ведь у каждого Агафона должна быть своя Агафья. Пускай пугало огородное, но родное. В завершение вытряхнула половик и расстелила на место. Осталось навести порядок в избе, и Агафья, обойдя дом, спокойно проникла внутрь. Она миновала прихожую, где висела поношенная куртка, а на лавке стояло ведро с водой, и оказалась в небольшом помещении, совмещавшем кухню и столовую.

В связи с тем, что посёлок не подключили к газу, дома отапливали по старинке. В избе стояла печь, на ней спали и в ней же готовили. Её тыльная сторона обогревала другую половину дома. Вот, собственно, и всё отопление. К удивлению Агафьи, внутри было уютно. Раковина пустовала. На столе, крытом клеёнкой, только солонка и перечница. Столовые приборы хранились в невысоком шкафчике. Там же стояла посуда и корзина для хлеба. Светлые занавески украшали окно, выходившее на улицу. На холодильнике хранились фонарь и керосиновая лампа. Агафья заглянула в спальню. Вспыхнула и сверкнула хрусталём люстра. Серая дорожка делила комнату на две половины. На одной за занавеской находилась кровать. Агафья одёрнула занавеску, кровать была заправлена. Ворсистое покрывало свисало по бокам. На нём айсбергами высились подушки. Стену за кроватью украшал гобелен, помогая сохранить тепло и радуя глаз незатейливым рисунком. Окна были задёрнуты, сохраняя таинственный полумрак.

На другой половине разместились диван, секретер и комод. Старенький комод служил подставкой для телевизора, а невысокий секретер заполняла хрустальная посуда. Агафья открыла секретер и занялась уборкой. Пыль везде найдёт место. Она вытерла посуду, стеклянные полки, дверцы секретера и телевизор. Окончательно уверовав, что её не увидят, сходила к колодцу и принесла воды для мытья полов. Едва стала протирать полы, из-под кровати выскочило что-то лохматое и устремилось в кухню. Агафья отпрянула, но, разглядев кота, рассмеялась. Она вытерла руки и пошла за ним. Обнаружив кошачью миску, достала из холодильника сардельку. Нагрела в руке и предложила коту.

Кот исподлобья изучал непрошеную гостью. Ему не нравилось, как она своевольничает. Правда, сочная сарделька смягчила недовольство. Не чувствуя опасности, он полакомился и даже позволил взять себя в руки. Уже на руках заурчал, изредка выпуская когти. То ли от удовольствия, то ли в качестве напоминания. Дескать, ты в гостях. Помни это.

Хозяйка

Когда Агафья намиловалась с котом, вернулась в спальню и домыла полы. Затем прибрала в кухне. Влажная уборка лишней не будет. Понимая, что старик придёт с работы голодным, решила сварить борщ. Благо продукты в наличии, а если чего недостаёт, она знает, где находится погреб. В поисках ухвата Агафья заглянула за печь и обнаружила длинный капроновый чулок. Он висел вдоль стены, в нём хранился лук. Она достала крупную луковицу и почистила. Затем мелко нарезала и вдруг увидела плачущего кота. У того от лука слезились глаза, но Меркурий мужественно оставался рядом. Агафья взяла чугунок и вышла в сени. Там налила в него воды и наткнулась на сетку с капустой. Прихватив небольшой кочан, вернулась в кухню, где его очистила и нашинковала. За капустой последовали картофель, морковь и свёкла. Борщ обещал получиться на славу!

Пока занималась готовкой, кот тёрся о ноги. Он признал Агафью за хозяйку и желал в награду что-либо вкусненькое. Ведь кошки так устроены: если кого примут, навеки останутся преданными. Видя его благожелательность, Агафья достала из морозильника кусок говядины для борща и, когда он оттаял, отрезала немного Меркурию. Также припасла мясную кость для собаки. Кот впился в мясо и негромко рычал. Агафья тем временем занялась растопкой печи. Она открыла вьюшку, задвижку и поддувало. Взяла из подпечья дрова и сложила в топку. В середину поместила розжиг, сухие ветки да стружки. Ей не составило труда разжечь огонь, и, пока печь нагревалась, замесила тесто.

Меркурий не спеша расправился с мясом и, довольный, взобрался на печь. Он развалился на лежанке и принялся вылизывать лапы. Его удивляло, как быстро Агафья разобралась, где что лежит, и чувствовала себя хозяйкой. «Видно, так устроены женщины, – думал умудрённый жизнью кот, – едва попав в жильё холостяка, мгновенно заполняют пространство. Воистину природа не терпит пустоты!» На этой мысли он зевнул и решил малость вздремнуть. Тем временем огонь разгорелся. В трубе загудело! Агафья прикрыла вьюшку и достала сковородку, чтобы зажарить лук. Чугунок с водой поставила на огонь. Когда вода закипела, принялась колдовать над борщом…

Прошло чуть больше часа, и борщ был готов. Агафья не стала дожидаться, пока капуста разварится, и сняла чугунок с огня. Она была уверена, старику понравится, что капуста сохранила упругость и будет похрумкивать во рту. Затем поставила выпекаться каравай. Аппетитный запах сдобы наполнил кухню и распространился через форточку. Его учуяла Венера и негромко тявкнула: про меня не забыли? Агафья взяла кость с мясом и вышла. Почуяв запах говядины, собака завиляла хвостом. Ей была приятна забота, и она, так же как и кот, признала Агафью хозяйкой. Та положила кость возле миски с водой и вернулась в кухню, где вымыла сковородку, половник и нож. После укутала чугунок полотенцем и оставила на столе. Каравай положила рядом, но накрывать не стала. Ему нужно выстояться. В завершение убедилась, что угли покрыло белёсым пеплом, и прикрыла вьюшку, заслонку и поддувало. Так тепло сохранится до прихода старика. Напоследок окинула взглядом, всё ли убрала, и выключила свет. Изба была готова к приходу хозяина.

Агафья вышла во двор. Начинало светать, и утренняя заря вступила в свои права. Венера грызла кость и благодарно взглянула. Что-то в собачьем взгляде привлекло, и Агафья подошла к будке. Венера прижалась к ноге. Её ладная шерсть лоснилась. В тёплое время старик купал собаку. И теперь, когда сошёл снег, ополоснул из шланга и позволил обсохнуть в бане.
Агафья поинтересовалась, как долго Венера у старика. Выяснилось, той без малого восемь лет. И всё это время она преданно служит хозяину. Собеседница уточнила, как долго Венера сидит на цепи. Оказалось, с двух лет. До того жила в избе. Но старик каждый вечер отпускает побегать. Так что если б Венера пожелала, то легко могла сбежать. Но её тянет обратно. Агафья, улыбаясь собачьему откровению, пыталась разгадать причину, странного, на первый взгляд, поведения. Неужто приятно день-деньской сидеть на цепи? Но собака в ответ лишь скалилась. Ей было невдомёк, отчего умная с виду женщина не понимает простых вещей. И она решила поделиться собачьей точкой зрения.

– Даже если б не сажали на цепь, – пролаяла Венера, – я бы всё равно никуда не ушла.
– Почему? – изумилась Агафья. – Разве не хочется побегать по округе? Узнать, что творится в мире?
– Хочется, – пояснила Венера. – Но я и так каждый день бегаю. А возвращаюсь, потому что люблю хозяина. И мне не нужен другой.

Агафья с любопытством смотрела на четвероногое проявление верности. Но её смущала цепь. Неужто нельзя любить без привязи?
– А что в том плохого? – не могла взять в толк собака. – Ты ведь тоже привязана к старику. И какая цепь крепче? Видимая иль невидимая?

Агафья задумалась. В самом деле, на первый взгляд её здесь ничего не держит. Можно встать и уйти. Но ведь она этого не сделает. Не будь старика, не было б Агафьи. Он её создал. Он – Создатель! А разве может создание не любить Создателя? Для чего, спрашивается, она всю ночь трудилась по хозяйству? Но собаку и кота старик не создавал. Тем не менее они к нему привязаны. Размышляя, Агафья поняла, что Агафон, как истинный хозяин, может иметь всё. На что хватит любви его сердца. Самой природой устроено так, что живность тянется к теплу! И, сколько б вокруг солнца не толпилось, места хватит всем. На собственном примере Агафья стала постигать устройство бытия. Всё живое – стремится к теплу! И неважно, кошка это, собака либо птица. Все нуждаются в солнышке. Без него зябко. А если так, нужно занять место, которое определил Творец! Ей поручено охранять огород. Значит, там её жизнь. Агафья потрепала Венеру за ухо и направилась со двора. Быть возле земли.

Едва она скрылась, над горизонтом мелькнул солнечный диск, и в калитку вошёл Агафон. Он устал после работы, но чувство удовлетворения переполняло. Старик был при деле и светился от радости! Он поставил сумку на крыльцо и кивнул Венере. Собака радостно залаяла. Агафон обратил внимание на то, что двор тщательно выметен, а совок и метла находятся не там, где их оставил. Но вчера он не брал метлу в руки. Кто же это мог сделать? Рассуждая, неторопливо направился к сараю, накормить кабана и кролей. Когда вошёл, удивился ещё больше! Свинарник вычищен, а угол выстелен соломой. Агафон недоумённо почесал затылок. Он перевёл взгляд на кроликов. Те, сытые, лежали на свежем сене. Старик заглянул в ведро, в котором находился картофель. Оно было пустым. Он озадаченно крякнул и в раздумье вышел в огород.

Агафья сидела на скамейке, где вчера оставил, но везде разбросано удобрение из свинарника. Не понимая, что происходит, Агафон вернулся во двор и только теперь заметил выстиранное бельё. На которое поначалу не обратил внимания. В это время в калитку ворвалась соседка. Та, у которой ночью отелилась корова. Она взахлёб благодарила за то, что приглядел за Зорькой и принёс воды. Но старик отрицательно качнул головой. Мол, был на дежурстве. Про то, как кто-то неведомый хозяйничал и у него, ни словом не обмолвился. Соседка удивилась: кто же этот добрый человек? И ушла.

Когда она удалилась, Агафон решил удостовериться, всё ли в порядке на веранде. Он открыл дверь и с порога увидел – веранда блестела! С верстака смели мусор, но инструменты не тронули. В банке ни окурка, а шкаф вычищен от пыли. Да и дорожку вытрясли. Старик заглянул в погреб и убедился: там тоже побывала хозяйская рука – проросшая картошка оказалась в корзине, до вчерашнего дня пустовавшей. Агафон терялся в догадках: может, это дети приехали? И приготовили сюрприз! Он захромал в избу.

Едва вошёл, обомлел! Всё прибрано, полы вымыты, а на столе горячий чугунок с борщом и аппетитный каравай. В это время с печи спрыгнул кот.
– Кто здесь был? – спросил Агафон.

В ответ Меркурий заурчал. Окончательно запутавшись, старик вышел во двор и взглянул на Венеру. Довольная собака виляла хвостом. Возле миски лежала обглоданная кость. Агафон присел на крыльцо и стал размышлять. Наблюдая за собакой, перевёл взор на бельё. Оно было аккуратно развешено. Нет, Венера не могла его постирать, отжать и развесить. Такое ей не по плечу. Тут раздался шорох, и на улицу вышел Меркурий. Потягиваясь, улёгся на крыльце. Старик погладил кота. Глядя на мурлычущее создание, он знал: кот не мог нарезать картофель и накормить кроликов. Но ведь больше никого нет! Однако кто-то убрался в избе, сварил борщ, испёк каравай, вычистил свинарник и перебрал картошку. Кроме того, навёл порядок на веранде и натаскал воды соседской Зорьке. Кто же это мог быть? Он задумчиво свернул козью ножку и затянулся…

Житейская рассудительность привела к выводу, что во всём чувствуется умелая рука. Причём не мужская рука, а женская. Иначе откуда знание, что после отёла корову нужно поить? Да и всё остальное. Взвесив «за» и «против», Агафон поднялся и направился в огород. Едва вышел за ограду, ветер взлохматил седину. Он резвился, словно молодой повеса, наклоняя к земле молодой клён. Старик подошёл к Агафье. Внимательно посмотрел и произнёс:
– Кроме тебя – управиться некому. Ты – умничка! А коли так, нынче схожу в магазин. Надобно тебя приодеть, а то больно поизносилась. Неприлично на людях показаться…

Агафья молчала. Только шаловливый ветер тревожил кудри, выбивавшиеся из-под платка. Хозяин развернулся и заковылял во двор. Нужно дать корм кабану и кроликам. Агафья смотрела вслед и загадочно улыбалась. Ей было приятна похвала. Так устроены женщины. Им нравятся внимание и забота…

© Владимир Опёнок, 2021
Дата публикации: 11.09.2021 10:35:28
Просмотров: 1044

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.